– Мы в столовую, Рей, – пояснила Келли, притаптывая от нетерпения. – Вы с нами?
Он взглянул на часы, и я отметила, что стоить они должны столько, сколько мне и за год в «Вестнике» не заработать. Известная фирма, солидная. Причем никаких излишних украшательств в модели Реймона не имелось. Если бы не рекламная статья, которую мне пришлось не столь давно править, я бы и не догадалась об их стоимости.
– Да, пора обедать. Режим очень важен, не так ли, дамы? Вы, Келли, как дипломированная сестра, должны со мной согласиться. Правильное питание – залог здоровья и долголетия.
Кажется, я начала понимать, почему моя новая соседка, пусть и находилась в активном поиске жениха, Реймона всерьез не рассматривала, несмотря на привлекательную внешность и все признаки неплохого состояния. Маг отличался редкостным занудством.
– Полагаете, сегодня будет мясо? – вопрошал он, подстраиваясь под шаг Келли. – Вчера на ужин не давали. А норма белка, как вам, несомненно, известно, необходима для правильного функционирования…
– Билл привез консервы, – перебила его Келли.
– О!
Лицо Реймона вытянулось. Очевидно, консервы в его представлении к правильному питанию не относились. И здоровью и долголетию не способствовали.
Столовая меня уже не удивила. Большая палатка с откинутым пологом, перед ней на утоптанной площадке – раскладные столы и стулья под навесом. Готовили рядом, на очаге, но внутри, как пояснила Келли, имелись плитки на огневиках.
– Ими редко пользуются, потому что маги наши, как я уже упоминала, слабого уровня. Зарядить-то зарядят, но резерв хорошенько так вычерпают. Хотя, раз уж Рей сейчас с нами… Рей, вы умеете заряжать огневики?
Реймон посмотрел на нее с неподдельным ужасом.
– Я? Огневики? Заряжать? А зачем?
И в этот момент я окончательно решила, что Реймон дас Вернс мне не нравится. Более того, я нахожу его крайне неприятным типом.
Степь летела под колеса новехонького спорткара ровным полотном, и Реймон порадовался, что догадался внести в модель кое-какие усовершенствования. В итоге машина стоила каждого вложенного в нее кредита, пусть внешне и не выбивалась из линейки. Дорогая игрушка избалованного мальчишки.
Лагерь тоже вполне соответствовал ожиданиям. Ряды одинаковых палаток, самые примитивные удобства. Рея и такие порадовали: все могло быть намного хуже. Встретившая его Эмма Храуп провела коротенькую экскурсию и познакомила с Биллом, отвечавшим за снабжение и разные мелочи, с поваром Куки (прозвище, а не имя или фамилия) и с медицинской сестрой Келли.
– Остальные еще не вернулись с раскопок, скоро подойдут. А вы пока обживайтесь. Поселю вас… с кем бы вас поселить? Билли?
– Не со мной, – поспешно возразил Билл. – У меня палатка маленькая.
– Я много места не займу, – заверил Реймон, приглядываясь к парню.
Симпатичный. Молодой, года двадцать два – двадцать три, вряд ли старше. Выглядит открытым, улыбается дружелюбно. Что стоит за его нежеланием делить палатку с новым членом экспедиции? Желание ночевать в одиночестве? Или, напротив, с какой-нибудь симпатичной девицей, вроде Келли? Или же все далеко не так просто?
– Тогда поселю с Грегом, он возражать не будет. И еще покажу вам ваше место работы.
Как раз его Реймон сейчас и осматривал, но откуда же Эмме знать, что место работы для него – весь лагерь? Потому его привели в еще одну палатку, где грудами лежали какие-то черепки и, как Рею показалось, булыжники и хлам с ближайшей свалки.
– Вот! – объявила Эмма с нескрываемой гордостью. – Наши находки!
Реймон едва не застонал, поняв, чего от него хотят. Они что же, ждут, что он рассортирует и опишет весь этот мусор? Да проще поймать и обезвредить парочку-другую преступников!
– Ганс начал вести каталог, но времени не хватает. Вот просто катастрофически не хватает! – посетовала Эмма. – Он так обрадовался, когда узнал о том, что присылают вас.
А уж сам-то Рей как обрадовался! И сейчас старательно оную радость демонстрировал, чтобы не выдать собственную растерянность от встречи с черепками.
Нет, когда-то профессор Шпротте рассказывал что-то об эпохах минувших. И юный Реймон на лекции ходил исправно, и записывал, и учил, и сдавал – на отличные оценки, между прочим! И профессор его хвалил, ставил прочим студиозусам в пример. И сейчас, покопавшись в памяти, Рей смог бы назвать основные признаки, только вот рассматривались во времена студенческие предметы куда как более масштабные. Колонны вот. Барельефы. Ладно, амфоры и прочие вазы, но целые ведь! А как классифицировать осколки – этому его не учили.
И теперь он с тоской взирал на толстенный гроссбух, куда полагалось вносить записи. Ладно, предположим, написать-то он напишет, но вот тому бедняге, которому написанное придется расшифровывать, остается только посочувствовать.
«Но это уже не мои проблемы», – подумал Реймон. В конце концов, вряд ли Ганс Храуп станет ежедневно проверять его заметки. А там и задание, глядишь, подойдет к концу.
* * *
Грегори выглядел добродушным увальнем. Высокий, массивный, бритый наголо, он тут же занял собой почти все свободное пространство небольшой палатки.
– Артефактор, да? Это хорошо, это полезно. А то мистер Ганс все сокрушался, что некому хлам, тьфу ты, ценные находки разгребать. А как по мне, то какое оно ценное, если вообще непонятно, что и для чего? У моей тетки на кухне миски-то поценнее будут. Поцелей так уж точно.
Подвизался Грегори разнорабочим, и в лагере его ценили, как понял Реймон, за физическую силу.
– Сдвинуть там плиту какую или поднять чего – меня зовут, – похвастал он. – Ладно, я в душ, а потом ужинать двинем, ага?
Реймон согласился, что ага, двинем. Сам он без еды мог обходиться довольно долго и привередливостью не отличался. В лесу, знаете ли, перебирать харчами не станешь, как и в горной пещере. Но выдуманная роль требовала иного поведения, и он с выражением искреннего недоумения вертел в руках тарелку.
– Сегодня рыбный день?
– С чего ты взял? – удивился Грег.
– С того, что мяса нам не положили.
– Ну, так. Овощи тушеные.
– Вот и я о том. Если рыбный день, то где тогда рыба?
Сосед пожал плечами.
– Плавает, наверное. В пруду или в реке. В море вот еще.
– И до нашей кухни пока не доплыла, – пробормотал Реймон. – Ясно.
Куки, однако же, дело свое знал. Рагу оказалось на удивление вкусным, как и салат, но Рей, памятуя о своей роли, повернулся к Келли и заявил:
– Сестра Келли, вы непременно должны провести разъяснительную работу с работниками кухни!
А заодно – перестать видеть в Реймоне кандидата в мужья. От него не укрылись взгляды, которые Келли бросала на его автомобиль, на костюм, на часы, будь они неладны. То, как она поспешно заняла соседнее место за столом. Как прикасалась словно бы невзначай, как накручивала рыжий локон на палец. Как якобы случайно расстегнулась верхняя пуговка на ее рубашке. Нет уж, пусть лучше полагает новичка занудой и держится от него подальше.
Келли поперхнулась чаем.
– Разъяснительную работу?
– Разумеется. Вы-то, как человек, имеющий отношение к медицине, должны понимать необходимость животного белка для организма. Лишение столь необходимого компонента ведет к ослаблению некоторых функций…
– Каких это? – влез Грег.
– Функциональных!
Грег задумался. Келли закашлялась. По ее взгляду Реймон отчетливо понял, что именно она думает о его распоряжениях и куда именно посоветовала бы с ними сходить, но ссориться в первый же день со столь нужным Гансу Храупу магом опасалась. Высказавшись, Рей поднялся, подошел к Куки и попросил добавки.
За свой столик не вернулся, потому как к нему подскочил невысокий толстячок с буйными каштановыми кудрями.
– Рад приветствовать! Вы и есть Реймон дас Вернс, да? А я – Ганс Храуп.
И протянул ладонь. Рей хмыкнул и покосился на поднос с новой порцией, что держал обеими руками. Ганс перехватил его взгляд, сконфузился, убрал руки за спину.
– Очень, очень рад знакомству! Присоединитесь к нам с супругой?
Отказываться Реймон не стал.
– Значит, Эмма уже показала вам, э-э-э, фронт работы?
Эмма, сосредоточенно расправлявшаяся со своей порцией, молча кивнула.
– Да, – коротко подтвердил Реймон, составляя тарелки на столик.
– Только учтите, – заговорил Ганс, волнуясь, – если ваш музей пожелает приобрести… нет, я не ни в коем случае не сомневаюсь в вашей квалификации, не подумайте… ни в коем случае, разумеется… но если музей заинтересуется…
Реймонду стало смешно. Вот как, Храуп полагает, что он занизит стоимость находок, чтобы прикупить парочку черепков дешевле, кхм, рыночной стоимости?
– Вы вправе запросить экспертизу, – успокоил он археолога. – Чтобы исключить ошибку. Я вас понимаю.
Ганс Храуп расслабленно выдохнул.
– Рад, что мы с вами поняли друг друга. О, кстати, познакомьтесь с моим секретарем. К нему можете обращаться с любыми вопросами.
К столику подошел темноволосый парень с длинным унылым лицом. На его подносе одиноко покоилась сдобная булочка.
– Говард, – представился он. – Если хотите, я объясню вам завтра нашу систему классификации.
– Нет-нет, – ужаснулся Реймон. – Уверен, у вас много важных дел, не смею отвлекать. Но, простите, это что, весь ваш ужин?
– Нет аппетита, – коротко ответил секретарь.
И не Реймона это дело, чужой аппетит, но взятое на себя амплуа не позволяло молча пройти мимо.
– Булочка с корицей! – трагическим шепотом воскликнул он. – Это рацион древнего старца, давно уже чуждого мирских утех! Нам, молодым мужчинам, нужна иная пища!
– Духовная, – подсказал Говард.
Реймон почувствовал конкурента за звание главного чудака лагеря.
– Материальная! Одной духовностью сыт не будешь! Бренное тело нуждается в поддержке!
Эмма поперхнулась чаем.
– Вы абсолютно правы! – встал на сторону Рея Храуп. – Без поддержки, знаете ли, плоховато. Вон Билли не рассчитал с запасами в прошлый раз, и что?
– Что? – переспросил Реймон.
– И мы уже третий день питаемся овощами, словно какие кролики!
– Дорогой!
– Да-да, дорогая, не возражай! Куки – волшебник, конечно, но я уже видеть не могу капусту. Капуста тушеная! Капуста свежая в салате! Шницели из капусты!
– Шницели должны быть из мяса, – со знанием дела заметил Реймон.
– Именно! Шницель из капусты – извращение! Пищевое!
Эмма закашлялась.
– Лучше пищевое, – заметил Говард, – чем…
– Не при дамах! – оборвал его Храуп.
Но куда ему останавливать решившего высказаться секретаря!
– …чем поэтическое. Ваш Билли все перепутал и привез мне из прошлой поездки вместо нового сборника моего любимого Лоуренса стишата некоего Роуэнса. И у меня от сей, с позволения сказать, поэзии натуральное несварение желудка!
Булочка на его тарелке обрела для Реймона новый, глубинный смысл.
Эмма поспешила вступиться за племянника.
– Билли хороший мальчик! Возможно, немного рассеянный, но этот недостаток с возрастом пройдет.
Хм, а не может ли хороший парень Билли оказаться тем самым типом, которого и выслеживал Рей? Почему нет? Рассеянный обаятельный парнишка – отличная маска. Как, впрочем, и меланхоличный любитель современной поэзии. Или нелюбитель капустных шницелей, опасающийся продешевить при продаже артефактов. Любой в лагере находился под подозрением, включая и женщин. Ведь Сам не сказал определенно, что их объект – мужчина.
К тому же, как вскоре выяснилось, далеко не со всеми обитателями Реймона собирались знакомить. Закончив с ужином, он принялся составлять тарелки, но Эмма остановила его взмахом руки.
– Не стоит, со столов убирает прислуга.
«А неплохо вы здесь устроились, – подумал Рей. – Несмотря на все жалобы на нехватку средств, сами мыть посуду или стирать белье не собираетесь». Симпатии к членам экспедиции сей факт не прибавил.
Перед сном он принял душ: вода за день прогрелась до комфортной температуры. Рассчитывал немного поболтать с Грегом, разузнать хоть какие-то новые сведения, но тот уже похрапывал, отвернувшись к стенке палатки. И все, что оставалось Реймону, так это ждать рассвета.
Или нет. В конце концов, ночные прогулки ему никто не запрещал.
У раздаточного стола уже образовалась небольшая очередь. Мы с Келли взяли подносы и пристроились в хвост, и я на мгновение вновь ощутила себя студенткой, пришедшей в столовую. Только вот еда здесь выглядела гораздо аппетитнее, чем подающееся у нас в Университете варево. Овощной салат, тоненькие хрустящие тосты, ломтики ветчины, сыр, масло, тушеный картофель с мясной подливкой – м-м-м! К нашему столику подпрыгивающими шагами приблизился забавный коротышка, протянул мне руку:
– Храуп, Ганс Храуп. Отвечаю, так сказать, за все это безобразие. – Он лукаво подмигнул, показывая, что относиться всерьез к «безобразию» не стоит. – А вы, прекрасная леди, и есть представитель прессы, да?
– Арабелла Дрейк, – представилась я, вставая и пожимая ему руку. – Специальный корреспондент «Вестника».
– Наслышан, наслышан. Это вы писали о выставке, да?
Лучше бы не писала, проблем было бы меньше. Но Ганс Храуп в ответе не нуждался.
– Надеюсь, и о нашей экспедиции вы напишете столь же увлекательно. Загляните завтра к артефактору, он вам покажет чудные, поистине чудные экспонаты! Уверен, за них передерутся лучшие музеи мира! Ну, не мне вам рассказывать, как следует описывать важные и ценные находки.
Мне почудилось или в его словах действительно прозвучал некий намек?
– Храуп все мечтает отрыть величайшую ценность современности, – со смешком сказала Келли, когда тот отошел. – Вот только попадаются ему пока что только осколки да обломки. Бесценные, надо полагать, поскольку желающих за них заплатить пока что не нашлось. О, Билли! Иди к нам!
Билл плюхнул свой ужин на столик и уселся рядом со мной.
– Ну, как вам лагерь, Белла? Осваиваетесь понемногу?
Келли придвинулась к нему поближе, заглянула в лицо, положила ладонь на бедро, слегка сжала.
– Она тут с Реем познакомилась. И с твоим дядюшкой.
А они довольно фамильярно общаются, и не удивлюсь, если узнаю о разгорающемся романе. Вон как Билли поглядывает в вырез медицинского халата, под которым, вопреки общепринятым правилам, ничего кроме белья и нет.
– И какое впечатление на вас произвела наша местная достопримечательность?
– Простите, – смутилась я, – но мы с Келли пока что немногое успели посмотреть.
Вряд ли под достопримечательностью имелись в виду импровизированные душевые кабинки, а до раскопок мы пока что не дошли.
Билл хохотнул.
– Я о Реймоне. Каков гусь, а?
«Гусь» как раз устраивался за одним столиком с Эммой и незнакомым молодым человеком с желтушным цветом лица и лошадиной челюстью.
– Это Говард, – пояснила Келли, перехватив мой взгляд. – Не советую тратить на него время. Зануда редкостный.
– Не то, что я, да, крошка?
Келли с усмешкой потрепала его по щеке.
– Ты – милый мальчик, Билли.
– Но вы не ответили, Белла. Согласитесь, этакую птицу не ожидаешь встретить в месте вроде нашего лагеря.
Да он же ревнует, внезапно осознала я. Ревнует и завидует. Реймон, пусть и озабоченный правильным соотношением белков, жиров и углеводов в потребляемой пище, все равно оставался магом высокого уровня. А значит – объектом весьма привлекательным для отдельных представительниц женского пола. Для тех, кто рассчитывает на выгодное замужество.
Он взглянул на часы, и я отметила, что стоить они должны столько, сколько мне и за год в «Вестнике» не заработать. Известная фирма, солидная. Причем никаких излишних украшательств в модели Реймона не имелось. Если бы не рекламная статья, которую мне пришлось не столь давно править, я бы и не догадалась об их стоимости.
– Да, пора обедать. Режим очень важен, не так ли, дамы? Вы, Келли, как дипломированная сестра, должны со мной согласиться. Правильное питание – залог здоровья и долголетия.
Кажется, я начала понимать, почему моя новая соседка, пусть и находилась в активном поиске жениха, Реймона всерьез не рассматривала, несмотря на привлекательную внешность и все признаки неплохого состояния. Маг отличался редкостным занудством.
– Полагаете, сегодня будет мясо? – вопрошал он, подстраиваясь под шаг Келли. – Вчера на ужин не давали. А норма белка, как вам, несомненно, известно, необходима для правильного функционирования…
– Билл привез консервы, – перебила его Келли.
– О!
Лицо Реймона вытянулось. Очевидно, консервы в его представлении к правильному питанию не относились. И здоровью и долголетию не способствовали.
Столовая меня уже не удивила. Большая палатка с откинутым пологом, перед ней на утоптанной площадке – раскладные столы и стулья под навесом. Готовили рядом, на очаге, но внутри, как пояснила Келли, имелись плитки на огневиках.
– Ими редко пользуются, потому что маги наши, как я уже упоминала, слабого уровня. Зарядить-то зарядят, но резерв хорошенько так вычерпают. Хотя, раз уж Рей сейчас с нами… Рей, вы умеете заряжать огневики?
Реймон посмотрел на нее с неподдельным ужасом.
– Я? Огневики? Заряжать? А зачем?
И в этот момент я окончательно решила, что Реймон дас Вернс мне не нравится. Более того, я нахожу его крайне неприятным типом.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Степь летела под колеса новехонького спорткара ровным полотном, и Реймон порадовался, что догадался внести в модель кое-какие усовершенствования. В итоге машина стоила каждого вложенного в нее кредита, пусть внешне и не выбивалась из линейки. Дорогая игрушка избалованного мальчишки.
Лагерь тоже вполне соответствовал ожиданиям. Ряды одинаковых палаток, самые примитивные удобства. Рея и такие порадовали: все могло быть намного хуже. Встретившая его Эмма Храуп провела коротенькую экскурсию и познакомила с Биллом, отвечавшим за снабжение и разные мелочи, с поваром Куки (прозвище, а не имя или фамилия) и с медицинской сестрой Келли.
– Остальные еще не вернулись с раскопок, скоро подойдут. А вы пока обживайтесь. Поселю вас… с кем бы вас поселить? Билли?
– Не со мной, – поспешно возразил Билл. – У меня палатка маленькая.
– Я много места не займу, – заверил Реймон, приглядываясь к парню.
Симпатичный. Молодой, года двадцать два – двадцать три, вряд ли старше. Выглядит открытым, улыбается дружелюбно. Что стоит за его нежеланием делить палатку с новым членом экспедиции? Желание ночевать в одиночестве? Или, напротив, с какой-нибудь симпатичной девицей, вроде Келли? Или же все далеко не так просто?
– Тогда поселю с Грегом, он возражать не будет. И еще покажу вам ваше место работы.
Как раз его Реймон сейчас и осматривал, но откуда же Эмме знать, что место работы для него – весь лагерь? Потому его привели в еще одну палатку, где грудами лежали какие-то черепки и, как Рею показалось, булыжники и хлам с ближайшей свалки.
– Вот! – объявила Эмма с нескрываемой гордостью. – Наши находки!
Реймон едва не застонал, поняв, чего от него хотят. Они что же, ждут, что он рассортирует и опишет весь этот мусор? Да проще поймать и обезвредить парочку-другую преступников!
– Ганс начал вести каталог, но времени не хватает. Вот просто катастрофически не хватает! – посетовала Эмма. – Он так обрадовался, когда узнал о том, что присылают вас.
А уж сам-то Рей как обрадовался! И сейчас старательно оную радость демонстрировал, чтобы не выдать собственную растерянность от встречи с черепками.
Нет, когда-то профессор Шпротте рассказывал что-то об эпохах минувших. И юный Реймон на лекции ходил исправно, и записывал, и учил, и сдавал – на отличные оценки, между прочим! И профессор его хвалил, ставил прочим студиозусам в пример. И сейчас, покопавшись в памяти, Рей смог бы назвать основные признаки, только вот рассматривались во времена студенческие предметы куда как более масштабные. Колонны вот. Барельефы. Ладно, амфоры и прочие вазы, но целые ведь! А как классифицировать осколки – этому его не учили.
И теперь он с тоской взирал на толстенный гроссбух, куда полагалось вносить записи. Ладно, предположим, написать-то он напишет, но вот тому бедняге, которому написанное придется расшифровывать, остается только посочувствовать.
«Но это уже не мои проблемы», – подумал Реймон. В конце концов, вряд ли Ганс Храуп станет ежедневно проверять его заметки. А там и задание, глядишь, подойдет к концу.
* * *
Грегори выглядел добродушным увальнем. Высокий, массивный, бритый наголо, он тут же занял собой почти все свободное пространство небольшой палатки.
– Артефактор, да? Это хорошо, это полезно. А то мистер Ганс все сокрушался, что некому хлам, тьфу ты, ценные находки разгребать. А как по мне, то какое оно ценное, если вообще непонятно, что и для чего? У моей тетки на кухне миски-то поценнее будут. Поцелей так уж точно.
Подвизался Грегори разнорабочим, и в лагере его ценили, как понял Реймон, за физическую силу.
– Сдвинуть там плиту какую или поднять чего – меня зовут, – похвастал он. – Ладно, я в душ, а потом ужинать двинем, ага?
Реймон согласился, что ага, двинем. Сам он без еды мог обходиться довольно долго и привередливостью не отличался. В лесу, знаете ли, перебирать харчами не станешь, как и в горной пещере. Но выдуманная роль требовала иного поведения, и он с выражением искреннего недоумения вертел в руках тарелку.
– Сегодня рыбный день?
– С чего ты взял? – удивился Грег.
– С того, что мяса нам не положили.
– Ну, так. Овощи тушеные.
– Вот и я о том. Если рыбный день, то где тогда рыба?
Сосед пожал плечами.
– Плавает, наверное. В пруду или в реке. В море вот еще.
– И до нашей кухни пока не доплыла, – пробормотал Реймон. – Ясно.
Куки, однако же, дело свое знал. Рагу оказалось на удивление вкусным, как и салат, но Рей, памятуя о своей роли, повернулся к Келли и заявил:
– Сестра Келли, вы непременно должны провести разъяснительную работу с работниками кухни!
А заодно – перестать видеть в Реймоне кандидата в мужья. От него не укрылись взгляды, которые Келли бросала на его автомобиль, на костюм, на часы, будь они неладны. То, как она поспешно заняла соседнее место за столом. Как прикасалась словно бы невзначай, как накручивала рыжий локон на палец. Как якобы случайно расстегнулась верхняя пуговка на ее рубашке. Нет уж, пусть лучше полагает новичка занудой и держится от него подальше.
Келли поперхнулась чаем.
– Разъяснительную работу?
– Разумеется. Вы-то, как человек, имеющий отношение к медицине, должны понимать необходимость животного белка для организма. Лишение столь необходимого компонента ведет к ослаблению некоторых функций…
– Каких это? – влез Грег.
– Функциональных!
Грег задумался. Келли закашлялась. По ее взгляду Реймон отчетливо понял, что именно она думает о его распоряжениях и куда именно посоветовала бы с ними сходить, но ссориться в первый же день со столь нужным Гансу Храупу магом опасалась. Высказавшись, Рей поднялся, подошел к Куки и попросил добавки.
За свой столик не вернулся, потому как к нему подскочил невысокий толстячок с буйными каштановыми кудрями.
– Рад приветствовать! Вы и есть Реймон дас Вернс, да? А я – Ганс Храуп.
И протянул ладонь. Рей хмыкнул и покосился на поднос с новой порцией, что держал обеими руками. Ганс перехватил его взгляд, сконфузился, убрал руки за спину.
– Очень, очень рад знакомству! Присоединитесь к нам с супругой?
Отказываться Реймон не стал.
– Значит, Эмма уже показала вам, э-э-э, фронт работы?
Эмма, сосредоточенно расправлявшаяся со своей порцией, молча кивнула.
– Да, – коротко подтвердил Реймон, составляя тарелки на столик.
– Только учтите, – заговорил Ганс, волнуясь, – если ваш музей пожелает приобрести… нет, я не ни в коем случае не сомневаюсь в вашей квалификации, не подумайте… ни в коем случае, разумеется… но если музей заинтересуется…
Реймонду стало смешно. Вот как, Храуп полагает, что он занизит стоимость находок, чтобы прикупить парочку черепков дешевле, кхм, рыночной стоимости?
– Вы вправе запросить экспертизу, – успокоил он археолога. – Чтобы исключить ошибку. Я вас понимаю.
Ганс Храуп расслабленно выдохнул.
– Рад, что мы с вами поняли друг друга. О, кстати, познакомьтесь с моим секретарем. К нему можете обращаться с любыми вопросами.
К столику подошел темноволосый парень с длинным унылым лицом. На его подносе одиноко покоилась сдобная булочка.
– Говард, – представился он. – Если хотите, я объясню вам завтра нашу систему классификации.
– Нет-нет, – ужаснулся Реймон. – Уверен, у вас много важных дел, не смею отвлекать. Но, простите, это что, весь ваш ужин?
– Нет аппетита, – коротко ответил секретарь.
И не Реймона это дело, чужой аппетит, но взятое на себя амплуа не позволяло молча пройти мимо.
– Булочка с корицей! – трагическим шепотом воскликнул он. – Это рацион древнего старца, давно уже чуждого мирских утех! Нам, молодым мужчинам, нужна иная пища!
– Духовная, – подсказал Говард.
Реймон почувствовал конкурента за звание главного чудака лагеря.
– Материальная! Одной духовностью сыт не будешь! Бренное тело нуждается в поддержке!
Эмма поперхнулась чаем.
– Вы абсолютно правы! – встал на сторону Рея Храуп. – Без поддержки, знаете ли, плоховато. Вон Билли не рассчитал с запасами в прошлый раз, и что?
– Что? – переспросил Реймон.
– И мы уже третий день питаемся овощами, словно какие кролики!
– Дорогой!
– Да-да, дорогая, не возражай! Куки – волшебник, конечно, но я уже видеть не могу капусту. Капуста тушеная! Капуста свежая в салате! Шницели из капусты!
– Шницели должны быть из мяса, – со знанием дела заметил Реймон.
– Именно! Шницель из капусты – извращение! Пищевое!
Эмма закашлялась.
– Лучше пищевое, – заметил Говард, – чем…
– Не при дамах! – оборвал его Храуп.
Но куда ему останавливать решившего высказаться секретаря!
– …чем поэтическое. Ваш Билли все перепутал и привез мне из прошлой поездки вместо нового сборника моего любимого Лоуренса стишата некоего Роуэнса. И у меня от сей, с позволения сказать, поэзии натуральное несварение желудка!
Булочка на его тарелке обрела для Реймона новый, глубинный смысл.
Эмма поспешила вступиться за племянника.
– Билли хороший мальчик! Возможно, немного рассеянный, но этот недостаток с возрастом пройдет.
Хм, а не может ли хороший парень Билли оказаться тем самым типом, которого и выслеживал Рей? Почему нет? Рассеянный обаятельный парнишка – отличная маска. Как, впрочем, и меланхоличный любитель современной поэзии. Или нелюбитель капустных шницелей, опасающийся продешевить при продаже артефактов. Любой в лагере находился под подозрением, включая и женщин. Ведь Сам не сказал определенно, что их объект – мужчина.
К тому же, как вскоре выяснилось, далеко не со всеми обитателями Реймона собирались знакомить. Закончив с ужином, он принялся составлять тарелки, но Эмма остановила его взмахом руки.
– Не стоит, со столов убирает прислуга.
«А неплохо вы здесь устроились, – подумал Рей. – Несмотря на все жалобы на нехватку средств, сами мыть посуду или стирать белье не собираетесь». Симпатии к членам экспедиции сей факт не прибавил.
Перед сном он принял душ: вода за день прогрелась до комфортной температуры. Рассчитывал немного поболтать с Грегом, разузнать хоть какие-то новые сведения, но тот уже похрапывал, отвернувшись к стенке палатки. И все, что оставалось Реймону, так это ждать рассвета.
Или нет. В конце концов, ночные прогулки ему никто не запрещал.
ГЛАВА ПЯТАЯ
У раздаточного стола уже образовалась небольшая очередь. Мы с Келли взяли подносы и пристроились в хвост, и я на мгновение вновь ощутила себя студенткой, пришедшей в столовую. Только вот еда здесь выглядела гораздо аппетитнее, чем подающееся у нас в Университете варево. Овощной салат, тоненькие хрустящие тосты, ломтики ветчины, сыр, масло, тушеный картофель с мясной подливкой – м-м-м! К нашему столику подпрыгивающими шагами приблизился забавный коротышка, протянул мне руку:
– Храуп, Ганс Храуп. Отвечаю, так сказать, за все это безобразие. – Он лукаво подмигнул, показывая, что относиться всерьез к «безобразию» не стоит. – А вы, прекрасная леди, и есть представитель прессы, да?
– Арабелла Дрейк, – представилась я, вставая и пожимая ему руку. – Специальный корреспондент «Вестника».
– Наслышан, наслышан. Это вы писали о выставке, да?
Лучше бы не писала, проблем было бы меньше. Но Ганс Храуп в ответе не нуждался.
– Надеюсь, и о нашей экспедиции вы напишете столь же увлекательно. Загляните завтра к артефактору, он вам покажет чудные, поистине чудные экспонаты! Уверен, за них передерутся лучшие музеи мира! Ну, не мне вам рассказывать, как следует описывать важные и ценные находки.
Мне почудилось или в его словах действительно прозвучал некий намек?
– Храуп все мечтает отрыть величайшую ценность современности, – со смешком сказала Келли, когда тот отошел. – Вот только попадаются ему пока что только осколки да обломки. Бесценные, надо полагать, поскольку желающих за них заплатить пока что не нашлось. О, Билли! Иди к нам!
Билл плюхнул свой ужин на столик и уселся рядом со мной.
– Ну, как вам лагерь, Белла? Осваиваетесь понемногу?
Келли придвинулась к нему поближе, заглянула в лицо, положила ладонь на бедро, слегка сжала.
– Она тут с Реем познакомилась. И с твоим дядюшкой.
А они довольно фамильярно общаются, и не удивлюсь, если узнаю о разгорающемся романе. Вон как Билли поглядывает в вырез медицинского халата, под которым, вопреки общепринятым правилам, ничего кроме белья и нет.
– И какое впечатление на вас произвела наша местная достопримечательность?
– Простите, – смутилась я, – но мы с Келли пока что немногое успели посмотреть.
Вряд ли под достопримечательностью имелись в виду импровизированные душевые кабинки, а до раскопок мы пока что не дошли.
Билл хохотнул.
– Я о Реймоне. Каков гусь, а?
«Гусь» как раз устраивался за одним столиком с Эммой и незнакомым молодым человеком с желтушным цветом лица и лошадиной челюстью.
– Это Говард, – пояснила Келли, перехватив мой взгляд. – Не советую тратить на него время. Зануда редкостный.
– Не то, что я, да, крошка?
Келли с усмешкой потрепала его по щеке.
– Ты – милый мальчик, Билли.
– Но вы не ответили, Белла. Согласитесь, этакую птицу не ожидаешь встретить в месте вроде нашего лагеря.
Да он же ревнует, внезапно осознала я. Ревнует и завидует. Реймон, пусть и озабоченный правильным соотношением белков, жиров и углеводов в потребляемой пище, все равно оставался магом высокого уровня. А значит – объектом весьма привлекательным для отдельных представительниц женского пола. Для тех, кто рассчитывает на выгодное замужество.
