Гном забрал у меня контракт, сунул в пухлую папку и кивнул, изображая подобие поклона.
– Добро пожаловать на королевский смотр, уважаемая дочь фон Биск.
***
Желающих стать принцессами девиц селили по трое. Комнаты во флигеле были просторные, светлые и комфортные, но особой роскошью обстановка не отличалась. Узкие кровати, небольшие прикроватные столики, один вместительный шкаф на всех постоялиц. В углу – кресла, небольшая тахта и журнальный столик. На стенах два милых пейзажа и небольшой радиоприемник.
– Телеэкран в общей гостиной, – извиняющимся тоном сообщила горничная, представившаяся Эленой. – И еще есть хорошая библиотека на первом этаже. И комната для занятий гимнастикой.
М-да, с развлечениями здесь негусто. Впрочем, думаю, съехавшимся на смотр девам их с лихвой заменят интриги. Сама я ни в каких конкурсах прежде не участвовала, но от посещавшей некогда школу танцев Ванды была наслышана и о подсыпанном в туфли сахарном песке, и о неожиданно возникающих прорехах на платьях, и о креме для удаления волос, невесть каким образом оказавшемся в бутылке с шампунем. Так что в мои задачи сейчас входило не только обнаружить неуловимую Тень, но и выйти из отбора без печальных последствий.
Одна соседка по комнате прибыла раньше меня: в шкафу висели наряды, а на прикроватной тумбочке под ночником лежал роман в яркой обложке. Я посмотрела на слившуюся в страстных объятиях пару и хмыкнула: похоже, жить мне предстоит с девой романтически настроенной.
– Рядом со столовой есть буфет, – пояснила Элен. – Там можно взять чай, кофе, бутерброды и булочки.
Значит, соседка отправилась либо подкрепиться, либо осмотреть дом. Отсутствовала она, кстати сказать, недолго. К нам еще не успели подселить третью девушку, когда без стука в комнату вошла пухленькая хорошенькая кареглазая блондинка среднего роста.
– Привет! – жизнерадостно поздоровалась она. – Будем жить вместе, да? Надеюсь, мы поладим. Меня зовут Рания, а тебя?
Я мысленно застонала, испытывая желание хорошенько побиться головой о стену. Надо же было случиться такому, что из всех отобранных претенденток мне в соседки досталась племянница Анжи!
Нет, Терренса определенно следует придушить! Эту дурацкую операцию вообще кто-нибудь планировал, или все положились на авось? Впору подумать, что истинная цель начальника вовсе не поймать Тень, а пристроить меня замуж. А что, договорился с моим папой – и вперед. Окончательно поверить в это мешали солидные командировочные: вряд ли вышестоящее начальство настолько заинтересовано в моем замужестве, чтобы проспонсировать его такой суммой.
Но теперь я обрадовалась почти полной изоляции участниц смотра, иначе мое прикрытие рассыпалось бы быстрее, чем карточный домик от порыва ветра. Достаточно Рании поговорить хоть раз с любящей тетушкой – и от моей легенды ничего не останется. Хотя, наверное, Анжи велели держать язык за зубами.
Не подозревающая о моих мрачных мыслях новая знакомая между тем радостно щебетала:
– Ох, я так удивилась, когда мне пришло сообщение, что меня одобрили! Думала, что не попаду на смотр. На самом-то деле у меня только отец из старинного рода, да и то давным-давно разорившегося, а мама не дворянка. Родители настоящий праздник устроили вчера! Всех-всех позвали, и друзей, и родственников.
Да уж, не одна я решила вчера покутить, хотя причины у нас с Ранией и были разные. Меня-то собственное присутствие во дворце никак не радовало.
– Раньше король выбирал себе жену, невзирая на сословие, – машинально заметила я.
– Так когда это было! – резонно возразила соседка. – Много-много веков назад. Сейчас все не так.
Вот это верно. И смысл древней традиции давно утрачен. Раньше считалось, что королевой должна стать местная уроженка, чтобы быть защитницей подданных перед грозным супругом. А сейчас в жилах дворянок текла смесь кровей разных народов: межнациональные браки давно перестали быть редкостью.
– Наверное, принц даже не посмотрит в мою сторону, – печально вздохнула Рания. – А жаль! Он такой красавчик!
Я хмыкнула про себя. Красавчик, надо же! Хотя справедливости ради следовало признать, что на снимках и в теленовостях Ромуальд действительно выглядел очень привлекательно. Высокий загорелый блондин с веселыми зелеными глазами и обаятельной улыбкой был кумиром почти всей женской половины королевства.
От обсуждения достоинств принца меня спас стук в дверь. За спиной появившейся в проеме Элены маячила стройная фигура в длинном светло-сером пальто и шапочке с кокетливой вуалеткой. Прибыла третья соседка.
– Прошу, леди Вивьен.
Вивьен зашла в комнату, стянула с головы шляпку, а с рук – перчатки, осмотрелась, брезгливо поджав губы. За моей спиной тихо ахнула Рания. И я понимала, почему – тоже узнала новую участницу. Портреты леди Вивьен Вестфилд, дочери министра финансов, частенько украшали журнальные развороты и газетные полосы. Вот юная светская львица на благотворительном ужине в поддержку голодающих верблюдов южных пустынь, вот она же на балу в честь открытия выставки художников-трасформистов, а это сиятельная Вивьен почтила своим присутствием модный ресторан, где посетителям дозволено швырять друг друга в бассейн, дабы развлечься.
В жизни леди Вестфилд выглядела далеко не такой красавицей, как на снимках. Выше среднего роста, худая, даже тощая, костлявая, с узким лицом и крючковатым носом. Всего привлекательного – большие светло-карие глаза и пышные медные волосы, стянутые сейчас сеткой.
– Я должна здесь жить? – надменно осведомилась светская львица.
– Да, леди.
– Они с ума сошли, – пробормотала Вивьен себе под нос, впрочем, так отчетливо, чтобы все находящиеся в комнате расслышали каждое слово. – Я срочно телефонирую отцу…
– Нельзя, – невозмутимо перебила ее Элена. – Запрещено.
Отказа леди Вестфилд никак не ожидала. Она уставилась на горничную с таким выражением лица, словно с ней внезапно заговорила одна из картин на стене.
– Как это – запрещено? Кому? Мне?
– Контракт, – пискнула из-за моей спины Рания. – Мастер Заммунс…
– Почтенный мастер, – машинально поправила я и прикусила язык.
В некоторых случаях лучше оставаться сторонним наблюдателем, и эта ситуации, как по мне, как раз из таких.
– Да, почтенный мастер, спасибо, я вечно путаюсь, кто есть кто у гномов, – недальновидно продолжала Рания.
Леди Вестфилд демонстративно поморщилась, но на наивную Ранию ее гримаса впечатления не произвела.
– У них все так сложно, – жаловалась она. – Почтенный мастер, достопочтимый мастер, многоуважаемый мастер, уважаемый мастер – с ума сойдешь, пока запомнишь!
– Оно и видно, – сквозь зубы процедила Вивьен. – Нет такого обращения – уважаемый мастер. Так обращаются только к женщинам и юношам: уважаемый сын, уважаемая вдова, жена или дочь.
Рания вспыхнула и прикусила губу. Элена, воспользовавшись тем, что внимание светской львицы переключилось с нее на конкурсантку, тихо выскользнула из комнаты. Мне стало жаль племянницу Анжи, у которой от обиды на глазах выступили слезы. Конечно, дочь министра куда чаще имеет дело с гномами, нежели девушка из небогатой семьи, но это ведь не повод для оскорблений.
– Жаль, что в пансионе Святой Женевьевы не учат читать, – вполголоса, ни к кому конкретно не обращаясь, заметила я.
Вивьен побагровела. Гневный румянец некрасивыми пятнами расползся по ее щекам и шее. Она как раз обучалась в этом закрытом и безумно дорогом пансионе в небольшом горном королевстве.
– С чего вы взяли такую чушь, милочка? – высокомерно осведомилась она.
- С того, что вы подписали контракт, не удосужившись его прочесть, – парировала я. – Столь глупый поступок можно объяснить лишь неумением читать.
– Да вы! Да я! Я все расскажу отцу!
Леди Вестфилд развернулась на каблуках и вылетела за дверь.
– Спасибо, – пробормотала Рания. – Только не нужно было этого делать. Теперь она разозлится.
– По-моему, – протянула я, – она уже разозлилась. И ничего страшного не произошло.
Соседка мотнула головой.
– Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были неприятности.
– Да какие неприятности? – изумилась я. – Насколько мне известно, ее папочка-министр вовсе не всесилен. Уж здесь он точно никакого веса не имеет. А спускать с рук хамство нельзя.
– Ерунда, – жалобно прошептала Рания. – Я вовсе не обиделась.
Ага-ага, а слезы у тебя на глазах выступили от умиления непосредственностью крошки Вивьен, конечно. Я разозлилась повторно, только теперь уже на Ранию: нельзя же быть такой амебой, бесхребетной и безответной!
– Если госпожу Вестфилд не остановить вовремя, она нас превратит со временем в своих служанок, чего лично мне совсем не хочется, – отрезала я. – Так что я ее выходки терпеть не намерена, а ты как знаешь.
Рания опять мучительно покраснела, но даже если и хотела возразить, то не успела. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась разгневанная Вивьен. Глаза ее горели, губы кривились в злобной гримасе. Судя по непродолжительному отсутствию, зателефонировать влиятельному папочке ей не позволили. Небрежно швырнув пальто в кресло и сбросив дорогущие туфли из страусиной кожи, светская львица одарила нас ненавидящим взглядом и прошествовала в ванную.
– Ну вот, – расстроено выдохнула племянница Анжи.
Мне вовсе не хотелось продолжать боевые действия, так что я подхватила сумочку и направилась к выходу, сообщив:
– Пойду поищу буфет. Составишь мне компанию?
Рания повеселела, видимо, ее тоже не прельщала перспектива сидеть в одной комнате с Вивьен.
– Конечно!
И мы отправились подкрепиться, оставив леди Вестфилд в одиночестве переваривать обиду.
Буфет нашелся быстро. Как призналась Рания, она после размещения ходила вовсе не за чаем с бутербродами, а подобно Вивьен пыталась связаться со своими родными. Не чтобы нажаловаться, конечно, а чтобы сообщить, что уже прибыла во дворец.
– Мама вечно волнуется, будто я маленькая, – застенчиво призналась она. – Вот я и спросила, могу ли ей зателефонировать и сказать, что все в порядке. И знаешь, мне позволили! Правда, разрешили звонок длительностью всего в минуту и в присутствии строгой такой дамы-распорядительницы. Странно, что леди Вестфилд не позволили переговорить с родителями.
– И ничего странного, – возразила я. – Думаю, она прямо выложила, по какому поводу хочет пообщаться с отцом, вот ей и запретили. Или же и вовсе принялась требовать особого отношения, напоминать о своем отце и скандалить, вот ей и показали, что здесь она – одна из многих, такая же, как прочие девушки. А ты вежливо попросила, да еще и объяснила ситуацию, вот тебе и пошли на уступки.
Рания вздохнула.
– А теперь я смогу воспользоваться телефоном только через два дня, это если не случится ничего важного. Но маму я предупредила, что здесь строгие правила.
Беседуя таким образом, мы спустились на первый этаж, повернули направо и вскоре заметили открытую дверь в уютную комнату, заставленную столиками и креслами.
– Буфет? – предположила соседка.
– Очень похоже на то, – согласилась я.
Как выяснилось, организаторы позаботились об удобстве прибывших на смотр девушек. На стене висело объявление, что буфет открыт с шести утра и до полуночи, девушки в любой момент могут получить здесь напитки и легкие закуски, а также просмотреть свежую прессу. Окончательная оторванность от мира нам не грозила.
Действительно, на полочках под круглыми столиками со стеклянными столешницами лежали газеты и журналы: бери и читай. Невысокая приветливая шатенка средних лет представилась Шанной и спросила, чего нам принести. Голода я не испытывала, поэтому попросила стакан яблочного сока, а Рания, немного поколебавшись, заказала сандвичи с рыбой и чай.
– Всегда хочу есть, когда волнуюсь, – извиняющимся тоном призналась она.
Я только пожала плечами: не самая вредная привычка. Заметила сквозь столешницу свежий номер «Столичного сплетника» и вытащила его, намереваясь бегло просмотреть. И застыла, глядя на украшавший первую полосу снимок. Красавица Серена улыбалась прямо в объектив, а рядом с ней, придерживая ее под руку, вполоборота стоял давешний шатен. Тот самый хозяин едва не сбившего меня «леопарда».
«Роман столетия! Читайте сенсационную новость на пятой странице!» – кричал заголовок. Я потянула газету к себе.
– О, «Сплетник»! – оживилась Рания. – Люблю слухи, хотя мама считает, что это издание – не для приличных людей. И не выписывает его, и покупать запрещает. Называет вульгарным.
– Будь так, – возразила я, – его ни за что не положили бы здесь.
Соседка шумно вздохнула.
– Да, наверное, ты права. Ой, это же Серена!
А то я сама не вижу. Жаль, что болтушка никак не отвлечется и не даст мне спокойно изучить статью. Даже сандвичи и чай, принесенные любезной буфетчицей, не привлекли ее внимания. Она жадно впилась глазами в снимки.
– А кто это с ней? Где-то я его видела, вот только никак не вспомню.
Я зашуршала страницами, разыскивая обещанную статью. Ага, вот и она.
– Прекрасной Серене удалось опутать своими сетями одного из самых завидных холостяков, – вслух прочитала Рания, встав с места и с любопытством заглядывая мне через плечо. – Герцог Дернхерм, прибывший в столицу на празднества в честь совершеннолетия его высочества, пал жертвой обаяния прелестницы.
Газета дрогнула в моей руке. Так вот почему шатен показался мне знакомым! Конечно, герцога показывали в новостях, а его приезд вызвал среди светских красавиц ажиотаж ничуть не меньший, чем смотр невест для Ромуальда. Дернхерм – независимое герцогство, граничащее с нашим королевством на юго-западе, а то, что его правитель до сих пор не женат, многие дамы рассматривают как недочет и недоработку с их стороны. Красоткам кажется, что стоит приложить усилия – и закоренелого холостяка удастся окольцевать. И вот теперь «Сплетник» уверяет, что Серене удалось добиться поставленной цели. Ну-ну, посмотрим. Все же я сильно сомневалась, что герцог, избегавший почти до тридцати лет брачных уз, так легко попадется в расставленные силки.
Статья занимала целый разворот и почти полностью была посвящена восхвалению достоинств Серены. Певицу именовали непревзойденной, лучезарной звездой, осветившей своим сиянием небосклон столицы. Потоки лести навели меня на мысль о том, что написали сей шедевр пера на заказ. Рания же зачиталась, позабыв про остывающий чай.
– Надо же! – простодушно восклицала она. – Я и не знала, что за Сереной ухаживал банкир М! А некий близкий к высочайшей фамилии Н звал замуж и хотел застрелиться, когда она ответила отказом! А артист С из-за нее отравился!
– И умер? – ядовито вклинилась я.
– Нет, его спасли.
– Надо же! А этот банкир М – он гном, да? Или мелкий клерк? Ни знаю ни одного банка, где руководящий пост занимал бы человек.
Тут даже до соседки дошло, что я не воспринимаю статью всерьез. Рания укоризненно посмотрела на меня, заправила за ухо упавший на щеку светлый локон.
– Лия, ты что, не веришь? Думаешь, это вранье?
Примерно так я и думала. Конечно, как за всякой знаменитостью, за Сереной тянулся шлейф поклонников, но все описанные в газете неудавшиеся самоубийства отдавали фарсом. Похоже, певица пожалела денег на профессионального журналиста и наняла кого-то не слишком опытного.
– Добро пожаловать на королевский смотр, уважаемая дочь фон Биск.
***
Желающих стать принцессами девиц селили по трое. Комнаты во флигеле были просторные, светлые и комфортные, но особой роскошью обстановка не отличалась. Узкие кровати, небольшие прикроватные столики, один вместительный шкаф на всех постоялиц. В углу – кресла, небольшая тахта и журнальный столик. На стенах два милых пейзажа и небольшой радиоприемник.
– Телеэкран в общей гостиной, – извиняющимся тоном сообщила горничная, представившаяся Эленой. – И еще есть хорошая библиотека на первом этаже. И комната для занятий гимнастикой.
М-да, с развлечениями здесь негусто. Впрочем, думаю, съехавшимся на смотр девам их с лихвой заменят интриги. Сама я ни в каких конкурсах прежде не участвовала, но от посещавшей некогда школу танцев Ванды была наслышана и о подсыпанном в туфли сахарном песке, и о неожиданно возникающих прорехах на платьях, и о креме для удаления волос, невесть каким образом оказавшемся в бутылке с шампунем. Так что в мои задачи сейчас входило не только обнаружить неуловимую Тень, но и выйти из отбора без печальных последствий.
Одна соседка по комнате прибыла раньше меня: в шкафу висели наряды, а на прикроватной тумбочке под ночником лежал роман в яркой обложке. Я посмотрела на слившуюся в страстных объятиях пару и хмыкнула: похоже, жить мне предстоит с девой романтически настроенной.
– Рядом со столовой есть буфет, – пояснила Элен. – Там можно взять чай, кофе, бутерброды и булочки.
Значит, соседка отправилась либо подкрепиться, либо осмотреть дом. Отсутствовала она, кстати сказать, недолго. К нам еще не успели подселить третью девушку, когда без стука в комнату вошла пухленькая хорошенькая кареглазая блондинка среднего роста.
– Привет! – жизнерадостно поздоровалась она. – Будем жить вместе, да? Надеюсь, мы поладим. Меня зовут Рания, а тебя?
Я мысленно застонала, испытывая желание хорошенько побиться головой о стену. Надо же было случиться такому, что из всех отобранных претенденток мне в соседки досталась племянница Анжи!
Нет, Терренса определенно следует придушить! Эту дурацкую операцию вообще кто-нибудь планировал, или все положились на авось? Впору подумать, что истинная цель начальника вовсе не поймать Тень, а пристроить меня замуж. А что, договорился с моим папой – и вперед. Окончательно поверить в это мешали солидные командировочные: вряд ли вышестоящее начальство настолько заинтересовано в моем замужестве, чтобы проспонсировать его такой суммой.
Но теперь я обрадовалась почти полной изоляции участниц смотра, иначе мое прикрытие рассыпалось бы быстрее, чем карточный домик от порыва ветра. Достаточно Рании поговорить хоть раз с любящей тетушкой – и от моей легенды ничего не останется. Хотя, наверное, Анжи велели держать язык за зубами.
Не подозревающая о моих мрачных мыслях новая знакомая между тем радостно щебетала:
– Ох, я так удивилась, когда мне пришло сообщение, что меня одобрили! Думала, что не попаду на смотр. На самом-то деле у меня только отец из старинного рода, да и то давным-давно разорившегося, а мама не дворянка. Родители настоящий праздник устроили вчера! Всех-всех позвали, и друзей, и родственников.
Да уж, не одна я решила вчера покутить, хотя причины у нас с Ранией и были разные. Меня-то собственное присутствие во дворце никак не радовало.
– Раньше король выбирал себе жену, невзирая на сословие, – машинально заметила я.
– Так когда это было! – резонно возразила соседка. – Много-много веков назад. Сейчас все не так.
Вот это верно. И смысл древней традиции давно утрачен. Раньше считалось, что королевой должна стать местная уроженка, чтобы быть защитницей подданных перед грозным супругом. А сейчас в жилах дворянок текла смесь кровей разных народов: межнациональные браки давно перестали быть редкостью.
– Наверное, принц даже не посмотрит в мою сторону, – печально вздохнула Рания. – А жаль! Он такой красавчик!
Я хмыкнула про себя. Красавчик, надо же! Хотя справедливости ради следовало признать, что на снимках и в теленовостях Ромуальд действительно выглядел очень привлекательно. Высокий загорелый блондин с веселыми зелеными глазами и обаятельной улыбкой был кумиром почти всей женской половины королевства.
От обсуждения достоинств принца меня спас стук в дверь. За спиной появившейся в проеме Элены маячила стройная фигура в длинном светло-сером пальто и шапочке с кокетливой вуалеткой. Прибыла третья соседка.
– Прошу, леди Вивьен.
Вивьен зашла в комнату, стянула с головы шляпку, а с рук – перчатки, осмотрелась, брезгливо поджав губы. За моей спиной тихо ахнула Рания. И я понимала, почему – тоже узнала новую участницу. Портреты леди Вивьен Вестфилд, дочери министра финансов, частенько украшали журнальные развороты и газетные полосы. Вот юная светская львица на благотворительном ужине в поддержку голодающих верблюдов южных пустынь, вот она же на балу в честь открытия выставки художников-трасформистов, а это сиятельная Вивьен почтила своим присутствием модный ресторан, где посетителям дозволено швырять друг друга в бассейн, дабы развлечься.
В жизни леди Вестфилд выглядела далеко не такой красавицей, как на снимках. Выше среднего роста, худая, даже тощая, костлявая, с узким лицом и крючковатым носом. Всего привлекательного – большие светло-карие глаза и пышные медные волосы, стянутые сейчас сеткой.
– Я должна здесь жить? – надменно осведомилась светская львица.
– Да, леди.
– Они с ума сошли, – пробормотала Вивьен себе под нос, впрочем, так отчетливо, чтобы все находящиеся в комнате расслышали каждое слово. – Я срочно телефонирую отцу…
– Нельзя, – невозмутимо перебила ее Элена. – Запрещено.
Отказа леди Вестфилд никак не ожидала. Она уставилась на горничную с таким выражением лица, словно с ней внезапно заговорила одна из картин на стене.
– Как это – запрещено? Кому? Мне?
– Контракт, – пискнула из-за моей спины Рания. – Мастер Заммунс…
– Почтенный мастер, – машинально поправила я и прикусила язык.
В некоторых случаях лучше оставаться сторонним наблюдателем, и эта ситуации, как по мне, как раз из таких.
– Да, почтенный мастер, спасибо, я вечно путаюсь, кто есть кто у гномов, – недальновидно продолжала Рания.
Леди Вестфилд демонстративно поморщилась, но на наивную Ранию ее гримаса впечатления не произвела.
– У них все так сложно, – жаловалась она. – Почтенный мастер, достопочтимый мастер, многоуважаемый мастер, уважаемый мастер – с ума сойдешь, пока запомнишь!
– Оно и видно, – сквозь зубы процедила Вивьен. – Нет такого обращения – уважаемый мастер. Так обращаются только к женщинам и юношам: уважаемый сын, уважаемая вдова, жена или дочь.
Рания вспыхнула и прикусила губу. Элена, воспользовавшись тем, что внимание светской львицы переключилось с нее на конкурсантку, тихо выскользнула из комнаты. Мне стало жаль племянницу Анжи, у которой от обиды на глазах выступили слезы. Конечно, дочь министра куда чаще имеет дело с гномами, нежели девушка из небогатой семьи, но это ведь не повод для оскорблений.
– Жаль, что в пансионе Святой Женевьевы не учат читать, – вполголоса, ни к кому конкретно не обращаясь, заметила я.
Вивьен побагровела. Гневный румянец некрасивыми пятнами расползся по ее щекам и шее. Она как раз обучалась в этом закрытом и безумно дорогом пансионе в небольшом горном королевстве.
– С чего вы взяли такую чушь, милочка? – высокомерно осведомилась она.
- С того, что вы подписали контракт, не удосужившись его прочесть, – парировала я. – Столь глупый поступок можно объяснить лишь неумением читать.
– Да вы! Да я! Я все расскажу отцу!
Леди Вестфилд развернулась на каблуках и вылетела за дверь.
– Спасибо, – пробормотала Рания. – Только не нужно было этого делать. Теперь она разозлится.
– По-моему, – протянула я, – она уже разозлилась. И ничего страшного не произошло.
Соседка мотнула головой.
– Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были неприятности.
– Да какие неприятности? – изумилась я. – Насколько мне известно, ее папочка-министр вовсе не всесилен. Уж здесь он точно никакого веса не имеет. А спускать с рук хамство нельзя.
– Ерунда, – жалобно прошептала Рания. – Я вовсе не обиделась.
Ага-ага, а слезы у тебя на глазах выступили от умиления непосредственностью крошки Вивьен, конечно. Я разозлилась повторно, только теперь уже на Ранию: нельзя же быть такой амебой, бесхребетной и безответной!
– Если госпожу Вестфилд не остановить вовремя, она нас превратит со временем в своих служанок, чего лично мне совсем не хочется, – отрезала я. – Так что я ее выходки терпеть не намерена, а ты как знаешь.
Рания опять мучительно покраснела, но даже если и хотела возразить, то не успела. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась разгневанная Вивьен. Глаза ее горели, губы кривились в злобной гримасе. Судя по непродолжительному отсутствию, зателефонировать влиятельному папочке ей не позволили. Небрежно швырнув пальто в кресло и сбросив дорогущие туфли из страусиной кожи, светская львица одарила нас ненавидящим взглядом и прошествовала в ванную.
– Ну вот, – расстроено выдохнула племянница Анжи.
Мне вовсе не хотелось продолжать боевые действия, так что я подхватила сумочку и направилась к выходу, сообщив:
– Пойду поищу буфет. Составишь мне компанию?
Рания повеселела, видимо, ее тоже не прельщала перспектива сидеть в одной комнате с Вивьен.
– Конечно!
И мы отправились подкрепиться, оставив леди Вестфилд в одиночестве переваривать обиду.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Буфет нашелся быстро. Как призналась Рания, она после размещения ходила вовсе не за чаем с бутербродами, а подобно Вивьен пыталась связаться со своими родными. Не чтобы нажаловаться, конечно, а чтобы сообщить, что уже прибыла во дворец.
– Мама вечно волнуется, будто я маленькая, – застенчиво призналась она. – Вот я и спросила, могу ли ей зателефонировать и сказать, что все в порядке. И знаешь, мне позволили! Правда, разрешили звонок длительностью всего в минуту и в присутствии строгой такой дамы-распорядительницы. Странно, что леди Вестфилд не позволили переговорить с родителями.
– И ничего странного, – возразила я. – Думаю, она прямо выложила, по какому поводу хочет пообщаться с отцом, вот ей и запретили. Или же и вовсе принялась требовать особого отношения, напоминать о своем отце и скандалить, вот ей и показали, что здесь она – одна из многих, такая же, как прочие девушки. А ты вежливо попросила, да еще и объяснила ситуацию, вот тебе и пошли на уступки.
Рания вздохнула.
– А теперь я смогу воспользоваться телефоном только через два дня, это если не случится ничего важного. Но маму я предупредила, что здесь строгие правила.
Беседуя таким образом, мы спустились на первый этаж, повернули направо и вскоре заметили открытую дверь в уютную комнату, заставленную столиками и креслами.
– Буфет? – предположила соседка.
– Очень похоже на то, – согласилась я.
Как выяснилось, организаторы позаботились об удобстве прибывших на смотр девушек. На стене висело объявление, что буфет открыт с шести утра и до полуночи, девушки в любой момент могут получить здесь напитки и легкие закуски, а также просмотреть свежую прессу. Окончательная оторванность от мира нам не грозила.
Действительно, на полочках под круглыми столиками со стеклянными столешницами лежали газеты и журналы: бери и читай. Невысокая приветливая шатенка средних лет представилась Шанной и спросила, чего нам принести. Голода я не испытывала, поэтому попросила стакан яблочного сока, а Рания, немного поколебавшись, заказала сандвичи с рыбой и чай.
– Всегда хочу есть, когда волнуюсь, – извиняющимся тоном призналась она.
Я только пожала плечами: не самая вредная привычка. Заметила сквозь столешницу свежий номер «Столичного сплетника» и вытащила его, намереваясь бегло просмотреть. И застыла, глядя на украшавший первую полосу снимок. Красавица Серена улыбалась прямо в объектив, а рядом с ней, придерживая ее под руку, вполоборота стоял давешний шатен. Тот самый хозяин едва не сбившего меня «леопарда».
«Роман столетия! Читайте сенсационную новость на пятой странице!» – кричал заголовок. Я потянула газету к себе.
– О, «Сплетник»! – оживилась Рания. – Люблю слухи, хотя мама считает, что это издание – не для приличных людей. И не выписывает его, и покупать запрещает. Называет вульгарным.
– Будь так, – возразила я, – его ни за что не положили бы здесь.
Соседка шумно вздохнула.
– Да, наверное, ты права. Ой, это же Серена!
А то я сама не вижу. Жаль, что болтушка никак не отвлечется и не даст мне спокойно изучить статью. Даже сандвичи и чай, принесенные любезной буфетчицей, не привлекли ее внимания. Она жадно впилась глазами в снимки.
– А кто это с ней? Где-то я его видела, вот только никак не вспомню.
Я зашуршала страницами, разыскивая обещанную статью. Ага, вот и она.
– Прекрасной Серене удалось опутать своими сетями одного из самых завидных холостяков, – вслух прочитала Рания, встав с места и с любопытством заглядывая мне через плечо. – Герцог Дернхерм, прибывший в столицу на празднества в честь совершеннолетия его высочества, пал жертвой обаяния прелестницы.
Газета дрогнула в моей руке. Так вот почему шатен показался мне знакомым! Конечно, герцога показывали в новостях, а его приезд вызвал среди светских красавиц ажиотаж ничуть не меньший, чем смотр невест для Ромуальда. Дернхерм – независимое герцогство, граничащее с нашим королевством на юго-западе, а то, что его правитель до сих пор не женат, многие дамы рассматривают как недочет и недоработку с их стороны. Красоткам кажется, что стоит приложить усилия – и закоренелого холостяка удастся окольцевать. И вот теперь «Сплетник» уверяет, что Серене удалось добиться поставленной цели. Ну-ну, посмотрим. Все же я сильно сомневалась, что герцог, избегавший почти до тридцати лет брачных уз, так легко попадется в расставленные силки.
Статья занимала целый разворот и почти полностью была посвящена восхвалению достоинств Серены. Певицу именовали непревзойденной, лучезарной звездой, осветившей своим сиянием небосклон столицы. Потоки лести навели меня на мысль о том, что написали сей шедевр пера на заказ. Рания же зачиталась, позабыв про остывающий чай.
– Надо же! – простодушно восклицала она. – Я и не знала, что за Сереной ухаживал банкир М! А некий близкий к высочайшей фамилии Н звал замуж и хотел застрелиться, когда она ответила отказом! А артист С из-за нее отравился!
– И умер? – ядовито вклинилась я.
– Нет, его спасли.
– Надо же! А этот банкир М – он гном, да? Или мелкий клерк? Ни знаю ни одного банка, где руководящий пост занимал бы человек.
Тут даже до соседки дошло, что я не воспринимаю статью всерьез. Рания укоризненно посмотрела на меня, заправила за ухо упавший на щеку светлый локон.
– Лия, ты что, не веришь? Думаешь, это вранье?
Примерно так я и думала. Конечно, как за всякой знаменитостью, за Сереной тянулся шлейф поклонников, но все описанные в газете неудавшиеся самоубийства отдавали фарсом. Похоже, певица пожалела денег на профессионального журналиста и наняла кого-то не слишком опытного.
