Вон ту металлическую складную линейку, например. Подходящая штукенция для приведения в чувство зазнавшихся лордов, знаете ли! Жаль только, что одновременно она послужит и волчьим билетом. Для меня.
Представив строчку в личном деле «причина увольнения: нанесение начальнику отдела тяжких телесных повреждений», я закашлялась с удвоенной силой. Хотя не факт, что получится отделаться только увольнением, а не заполучить реальный срок.
– Воды выпейте, – посоветовала не подозревавшая о моих кровожадных мыслях несостоявшаяся жертва.
Я еще раз с мрачным удовлетворением представила, как опускаю грозно поблескивающую тяжеленную линейку Редмору на голову.
– Или вызвать медслужбу?
– Не надо, – прохрипела я.
– Уверены? Не хотелось бы, знаете ли, возиться с вашим трупом. Еще дознание начнется…
Я поспешно отвела взгляд от линейки – чтобы не соблазниться. Но на глаза тут же попался весьма увесистый стул. И толстенный том «Основ криминалистики», служащий Редмору в качестве пресс-папье. И даже потертые кожаные папки в шкафу так и просились в руки. Я скрипнула зубами.
– Н-не беспокойтесь. Со мной все в порядке.
– И все же воды выпейте.
Передо мной оказался стакан, наполненный прохладной жидкостью. Я осушила его в два глотка – просто для того, чтобы заняться хоть чем-нибудь и не думать об убийстве собственного начальника. И опять закашлялась.
– Вы больны, – тут же с осуждением заявил Редмор. – Ступайте домой, мисс Берсфорд. Даю вам выходной.
– Вы ошибаетесь, сэр. Я абсолютно здорова. И горю желанием приступить к работе. Кажется, вы хотели кофе?
– Кофе? А, да, точно. И покрепче.
– И щепотку кардамона на кончике ножа?
– На ваше усмотрение, – отрывисто бросил он и отвернулся.
Хм, похоже, вчерашнее свидание не удалось, иначе с чего Редмор постоянно ищет повод придраться? Поссорился с прекрасной Оливией и теперь пытается выместить раздражение и гнев на помощнице? Наверное, следовало согласиться и отправиться домой, потому как кто знает, что еще придет в голову озлобленному на весь женский пол начальству? Хотя тогда я дала бы повод упрекать себя в лености и недостаточном служебном рвении. Да и с Дрейклендом мы договорились, что встретимся в управлении.
– Вы там заснули, мисс Берсфорд? У вас сейчас кофе сбежит.
– Ой!
Катастрофы чудом удалось избежать, и уже через несколько мгновений Редмор хмуро прихлебывал горячий напиток. Мне он буркнул что-то, отдаленно напоминающее благодарность, и теперь старательно делал вид, будто остался в кабинете один. Даже не смотрел в мою сторону.
Я пожала плечами и сварила чашечку кофе и себе, только не такого крепкого и без специй. Уселась у рабочего стола и осторожно пригубила. Редмор все так же делал вид, будто не замечает меня.
День обещал быть долгим. Практически бесконечным.
К шести часам вечера я твердо знала, что сарказм и язвительность – далеко не худшее в лорде Редморе. Переносить его безукоризненную ледяную вежливость куда труднее. Услышав очередной вопрос, не затруднит ли меня передать во-он тот снимок, спасибо большое, я до боли прикусила губу и втянула носом побольше воздуха, чтобы не взорваться и не заорать.
– Да, сэр. Разумеется, сэр.
– Благодарю вас, мисс Берсфорд. Вы очень любезны.
Будь тон иным, теплым, дружелюбным, я бы порадовалась переменам в поведении начальника. Но произнесенные отстраненно и холодно, просьбы и благодарности звучали издевками. За каждым «будьте так добры» мне слышалось насмешливое «никчемная бездельница». Как Редмору удается этот фокус, я сообразить не могла, но, пожалуй, и сама не отказалась бы от подобного умения. Пока же в моих силах было только дотошно исполнять его просьбы-распоряжения и стараться отвечать ровно и спокойно, словно ничего необычного не происходит.
Да, еще и кофе меня варить больше не заставляли! Редмор просто сунул посыльному с пакетами из кафе пару монет, и тот принес еще одну бутылку лимонада. Я с тоской покосилась на столик со спиртовкой: за пару рабочих дней успела втянуться в процесс бесконечного кофепития. Но варить для себя одной не осмелилась, а самой предлагать Редмору – много чести. Так что пришлось посыльному сбегать еще и за оранжадом для меня.
Питер Дрейкленд появился спустя всего лишь пару минут после гудка об окончании рабочего дня. Постучал коротко и распахнул дверь, не дожидаясь приглашения.
– Мисс Берсфорд, вы сегодня ослепительны, – приветствовал он меня комплиментом, и я зарделась, хотя именно на такую реакцию и рассчитывала, выбирая платье. – Алан, дружище!
– Питер! – обрадовался тот. – Здорово, что ты заглянул! Мне как раз не помешал бы свежий взгляд! Вот подойди на секунду.
Дрейкленд посмотрел на меня и слегка развел руками, как бы говоря, что не может отказать другу. Я кивнула: все понимаю, подожду.
– Что у тебя, Ал?
Редмор вывалил на стол кучу снимков.
– Так, вот оно. И вот. И еще этот.
Дрейкленд нетерпеливым жестом указал на часы.
– Ал, извини, может, в другой раз? Все-таки мы с мисс Берсфорд собирались…
– Да я не отниму у тебя много времени, – не дослушав, возразил Редмор. – И потом, дело срочное.
Я изумилась. Что-то ни о каком срочном деле начальник сегодня не упоминал, занимались мы весь день какой-то нудной рутинной работой. Даже о краже перстня из музея не прозвучало ни слова.
– Хорошо, – обреченно согласился Дрейкленд. – Давай сюда.
Он тоже склонился над столом, взял в руки снимок, повертел, отложил в сторону, притянул поближе второй. Что-то заговорил вполголоса – до меня долетали только обрывки фраз:
– …не уверен …а если так… нет, не думаю… вот отсюда, да, взгляни…
Через пять минут я повесила плащ обратно в шкаф и устроилась на стуле, сжав пальцы на ручке сумочки. Еще через пять откашлялась и предложила громко:
– Кхм, может, кофе?
Дрейкленд вздрогнул и обернулся пристыжено, в голосе его отчетливо звучали извиняющиеся нотки:
– Простите, мисс Берсфорд, я непростительно увлекся. Все, Алан.
– Но вот…
– Завтра, все завтра! Нельзя заставлять мисс Берсфорд ждать еще дольше.
Я была уверена, что Редмор сейчас раздраженно бросит, что ничего страшного, подождет твоя мисс Берсфорд, никуда не денется, но он на удивление спокойно согласился:
– Да, конечно. Нехорошо заставлять девушку ждать.
И ухмыльнулся мне. Питер разглядеть его ухмылку никак не мог, поскольку Редмор стоял за его плечом, а вот у меня непроизвольно задрожали коленки. Ничего хорошего мне выражение лица начальника не сулило. Я была готова поклясться – Редмор что-то затеял. Нечто, что точно придется мне не по вкусу.
Дрейкленд подал мне плащ, бросил приятелю:
– До завтра, дружище.
– До завтра, – отозвался Редмор. – Мисс Берсфорд, надеюсь, вы обойдетесь без опозданий.
– Разумеется, сэр, – отчеканила я. – До завтра.
***
Двухместный спортивный мобиль стоял прямо перед крыльцом управления. Дрейкленд распахнул передо мной пассажирскую дверцу.
– Прошу.
Но я не спешила усаживаться. Рассматривала блестящую хищную машину, словно завороженная, обошла ее кругом, погладила по черному крылу.
– Вот это да! – выдохнула восхищенно. – Не знала, что вы… вы…
– Люблю скорость, – бесхитростно пояснил Дрейкленд. – Собственно, на почве этого увлечения мы с Аланом и сдружились.
– Что? – удивилась я.
Он кивнул.
– Если захотите, полюбуетесь как-нибудь на наши состязания. Жаль, в городе нельзя показать, на что способен этот зверь. Зато в следующие выходные… кстати, вы свободны в следующую субботу, мисс Берсфорд?
– Летисия, – поправила я. – Да, свободна.
Солнце бросало блики на черные глянцевые бока мобиля, теплый ветер трепал волосы, одуряющий аромат растущих на клумбе посреди площади пионов дурманил. Этим летним вечером я была готова к безрассудствам – и, кажется, уже начала их совершать!
В салоне пахло кожей и горьковатой травяной свежестью, удобное кресло мягко обнимало. Легко повернулся ключ, довольно и сыто заурчал мотор. Мобиль плавно выкатился на проспект и понесся стрелой.
Пусть Дрейкленд и говорил, что ограничения скорости не позволяют продемонстрировать всю мощь его любимой игрушки в городской черте, мне все равно никогда прежде не случалось наслаждаться столь быстрой ездой. И комфортной, что уж скрывать. Мелькали за окном здания, деревья, фонарные столбы, суетливые прохожие, а я откинула голову и прикрыла глаза, наблюдая за дорогой из-под ресниц.
– А вы умеете водить, мисс Берс… Летисия? – неожиданно спросил мой спутник.
– Нет, – призналась я.
– Хотите, научу?
Хотела ли я? О, я даже не облекала в слова то странное чувство, что испытывала всякий раз, провожая взглядом тех редких женщин, что усаживаются за руль мобиля сами. Они казались мне смелыми и дерзкими, необычными и живущими какой-то совсем иной жизнью, не такой, как остальные. Дрейкленд предлагал мне исполнение самой тайной, скрываемой от всех мечты, причем предлагал вот так просто, мимоходом.
– Да! – выпалила я, не задумываясь.
– Договорились.
Я не стала уточнять – еще передумает, чего доброго. Жаль только, что длилась поездка недолго. Примерно через четверть часа мобиль остановился у небольшого одноэтажного строения, прячущегося от взглядов прохожих за густой зеленью высоких кустарников. Никакой вывески над входом не наблюдалось.
– Что это? – с любопытством спросила я.
Дрейкленд распахнул дверцу и подал мне руку.
– Я ведь пригласил вас на ужин, Летисия. Уверяю, вам понравится.
Дверь оказалась заперта, но моего спутника это нисколько не смутило. Он дернул за неприметный шнурок, и внутри раздался мелодичный звон.
– С ума сойти! – выдохнула я. – Дверной колокольчик!
А когда нам открыли, казалось, спустя всего лишь мгновение, мы и вовсе словно провалились в прошлое. Солидный пожилой служащий в форменной одежде – дворецкий? метрдотель? – вежливо, но без подобострастия поклонился.
– Добро пожаловать, господа. Леди, позвольте.
Мне приходилось наблюдать во время достопамятного визита в «Три пера», с какой легкой непринужденностью сбрасывают богатые дамочки на руки подскочившей обслуге свои абсолютно не соответствующие погоде, зато безумно дорогие манто. Повторить этот трюк со своей верхней одеждой ни мне, ни Дженни не удалось. И дело вовсе не в том, что за мой плащ и ее легкое летнее пальто можно было купить разве что один рукав от непрактичных шубеек. Нет, мы обе просто не умели скидывать вещи вот так, не глядя, чувствуя полную уверенность в том, что их непременно подхватят, а потому и ощущали неловкость. Но сегодня и я словно стала той самой богачкой, привыкшей к тому, что о ней заботятся и за ней ухаживают. Даже не успела заметить, как плащ испарился куда-то в неведомом направлении.
– Прошу, господа. У вас заказан зеленый кабинет, верно?
Кабинет? Я вопросительно взглянула на Дрейкленда, но он чуть заметно качнул головой, давая понять, что пока еще не время для объяснений.
Небольшая уютная комнатка, именуемая зеленым кабинетом, располагалась на втором этаже. Бежевые обои, изумрудного оттенка занавески, мягкая мебель в тон, свечи в витых причудливых подсвечниках – самое то для романтического ужина. О выборе блюд нас, правда, не спросили.
– Здесь гостям подают то, что приготовил повар, – пояснил Дрейкленд. – Но он – настоящий виртуоз своего дела, никто еще не ушел разочарованным.
– Это ресторан? – удивилась я. – Никогда о подобном не слышала.
– Не совсем, – после небольшой заминки ответил мой спутник. – Скорее, клуб. Здесь можно перекусить или основательно пообедать либо поужинать, поговорить с кем-либо с глазу на глаз, не опасаясь быть подслушанным, или собраться большой компанией, а внизу любители азартных игр найдут себе развлечение по вкусу – и по карману. Хотите сыграть, Летисия?
Весь мой опыт азартных игр ограничивался простенькими партиями во время студенческих вечеринок. Но сегодня я собиралась быть ветреной и безрассудной, так что с готовностью согласилась.
Ужин действительно оказался выше всяческих похвал. Нежное мясо теленка просто таяло во рту, и моя тарелка опустела прямо-таки с неприличной скоростью, а десерт я доедала уже не от голода, а от жадности, буквально запихивая в себя последние кусочки. Питер развлекал меня пустопорожней светской беседой ни о чем, и я была ему благодарна за то, что ответных реплик почти не требовалось. За окном уже сгустились чернильные сумерки, когда он отставил бокал и предложил:
– Спустимся в зал?
Я кивнула и приняла протянутую руку, предвкушая развлечение и еще не зная, что именно приготовил мне этот вечер.
Игровой зал разительно отличался от уединенного кабинета. Если на втором этаже царила уютная атмосфера мягкой приглушенной интимности, то первый сверкал огнями и встречал посетителей музыкой. Пусть и не слишком громкой, приятной, но пробуждающей в крови веселье и азарт. От пестроты нарядов у меня зарябило в глазах. Обнаженные руки, спины, плечи. Сияние камней в ушах, на пальцах и запястьях, в волосах и в откровенных декольте. Мое бежевое платье, так поразившее и начальника, и Дрейкленда в Управлении, среди этой роскоши казалось скромным и целомудренным. Я успела подумать о том, как же хорошо все-таки, что купленное специально ради работы убожество осталось в шкафу, и хихикнула. Да уж, мое тряпье из лавки подержанного товара здесь произвело бы фурор!
Широкая лестница словно разделяла зал на зоны: слева стояли круглые столы, за которыми разыгрывались партии в карточные игры, а справа крутились рулетки, то и дело раздавались обрадованные или огорченные возгласы. Огни в правой части сияли ярче, да и разодетых дамочек там толпилось больше.
– Полог, – пояснил мне Дрейкленд. – Как только мы свернем вправо или влево, вторая половина зала скроется от нас.
Ого! А хозяева особняка не поскупились. Мне, конечно же, доводилось слышать о таких штуках, но вот в жизни встречаться с ними пока что не пришлось.
– Карты или рулетка? Что выберете, Летисия?
Я долго не раздумывала. Приключения – так приключения!
– Рулетка!
И это было моей второй ошибкой. Выбери я карты – и остаток вечера прошел бы куда спокойнее. Возможно.
Дрейкленд любезно предложил купить фишки и пресек все мои слабые заверения в том, что я способна оплатить их сама.
– Нет уж, Летисия, это была моя идея, значит, мне и рассчитываться.
По залу сновали официанты, разнося бокалы с разноцветными напитками. В слегка спертом воздухе смешивались ароматы цветов, фруктов, табачного дыма и изысканного парфюма. «Наверное, так пахнет азарт», – подумалось мне.
– Будете ставить, леди?
Пожилой благообразный незнакомец посторонился, пропуская меня к столу. О том, что нужно делать, я имела весьма смутное представление, почерпнутое из приключенческих романов и синематографических картин, но, кажется, справилась.
– Пять, красное!
Крупье бросил быстрый взгляд на мою фишку и объявил:
– Ставки сделаны!
И запустил рулетку. Затаив дыхание, я следила за тем, как бешено вращается диск. Сейчас, сейчас… Сердце колотилось, ладони вспотели, и я осторожно потерла их друг о друга, стараясь, чтобы не заметил Дрейкленд.
Крутящийся диск замедлил ход и… и у меня в глазах внезапно потемнело. Я растерянно моргнула, не понимая, что происходит, и в этот миг прогремел усиленный магией холодный голос:
Представив строчку в личном деле «причина увольнения: нанесение начальнику отдела тяжких телесных повреждений», я закашлялась с удвоенной силой. Хотя не факт, что получится отделаться только увольнением, а не заполучить реальный срок.
– Воды выпейте, – посоветовала не подозревавшая о моих кровожадных мыслях несостоявшаяся жертва.
Я еще раз с мрачным удовлетворением представила, как опускаю грозно поблескивающую тяжеленную линейку Редмору на голову.
– Или вызвать медслужбу?
– Не надо, – прохрипела я.
– Уверены? Не хотелось бы, знаете ли, возиться с вашим трупом. Еще дознание начнется…
Я поспешно отвела взгляд от линейки – чтобы не соблазниться. Но на глаза тут же попался весьма увесистый стул. И толстенный том «Основ криминалистики», служащий Редмору в качестве пресс-папье. И даже потертые кожаные папки в шкафу так и просились в руки. Я скрипнула зубами.
– Н-не беспокойтесь. Со мной все в порядке.
– И все же воды выпейте.
Передо мной оказался стакан, наполненный прохладной жидкостью. Я осушила его в два глотка – просто для того, чтобы заняться хоть чем-нибудь и не думать об убийстве собственного начальника. И опять закашлялась.
– Вы больны, – тут же с осуждением заявил Редмор. – Ступайте домой, мисс Берсфорд. Даю вам выходной.
– Вы ошибаетесь, сэр. Я абсолютно здорова. И горю желанием приступить к работе. Кажется, вы хотели кофе?
– Кофе? А, да, точно. И покрепче.
– И щепотку кардамона на кончике ножа?
– На ваше усмотрение, – отрывисто бросил он и отвернулся.
Хм, похоже, вчерашнее свидание не удалось, иначе с чего Редмор постоянно ищет повод придраться? Поссорился с прекрасной Оливией и теперь пытается выместить раздражение и гнев на помощнице? Наверное, следовало согласиться и отправиться домой, потому как кто знает, что еще придет в голову озлобленному на весь женский пол начальству? Хотя тогда я дала бы повод упрекать себя в лености и недостаточном служебном рвении. Да и с Дрейклендом мы договорились, что встретимся в управлении.
– Вы там заснули, мисс Берсфорд? У вас сейчас кофе сбежит.
– Ой!
Катастрофы чудом удалось избежать, и уже через несколько мгновений Редмор хмуро прихлебывал горячий напиток. Мне он буркнул что-то, отдаленно напоминающее благодарность, и теперь старательно делал вид, будто остался в кабинете один. Даже не смотрел в мою сторону.
Я пожала плечами и сварила чашечку кофе и себе, только не такого крепкого и без специй. Уселась у рабочего стола и осторожно пригубила. Редмор все так же делал вид, будто не замечает меня.
День обещал быть долгим. Практически бесконечным.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
К шести часам вечера я твердо знала, что сарказм и язвительность – далеко не худшее в лорде Редморе. Переносить его безукоризненную ледяную вежливость куда труднее. Услышав очередной вопрос, не затруднит ли меня передать во-он тот снимок, спасибо большое, я до боли прикусила губу и втянула носом побольше воздуха, чтобы не взорваться и не заорать.
– Да, сэр. Разумеется, сэр.
– Благодарю вас, мисс Берсфорд. Вы очень любезны.
Будь тон иным, теплым, дружелюбным, я бы порадовалась переменам в поведении начальника. Но произнесенные отстраненно и холодно, просьбы и благодарности звучали издевками. За каждым «будьте так добры» мне слышалось насмешливое «никчемная бездельница». Как Редмору удается этот фокус, я сообразить не могла, но, пожалуй, и сама не отказалась бы от подобного умения. Пока же в моих силах было только дотошно исполнять его просьбы-распоряжения и стараться отвечать ровно и спокойно, словно ничего необычного не происходит.
Да, еще и кофе меня варить больше не заставляли! Редмор просто сунул посыльному с пакетами из кафе пару монет, и тот принес еще одну бутылку лимонада. Я с тоской покосилась на столик со спиртовкой: за пару рабочих дней успела втянуться в процесс бесконечного кофепития. Но варить для себя одной не осмелилась, а самой предлагать Редмору – много чести. Так что пришлось посыльному сбегать еще и за оранжадом для меня.
Питер Дрейкленд появился спустя всего лишь пару минут после гудка об окончании рабочего дня. Постучал коротко и распахнул дверь, не дожидаясь приглашения.
– Мисс Берсфорд, вы сегодня ослепительны, – приветствовал он меня комплиментом, и я зарделась, хотя именно на такую реакцию и рассчитывала, выбирая платье. – Алан, дружище!
– Питер! – обрадовался тот. – Здорово, что ты заглянул! Мне как раз не помешал бы свежий взгляд! Вот подойди на секунду.
Дрейкленд посмотрел на меня и слегка развел руками, как бы говоря, что не может отказать другу. Я кивнула: все понимаю, подожду.
– Что у тебя, Ал?
Редмор вывалил на стол кучу снимков.
– Так, вот оно. И вот. И еще этот.
Дрейкленд нетерпеливым жестом указал на часы.
– Ал, извини, может, в другой раз? Все-таки мы с мисс Берсфорд собирались…
– Да я не отниму у тебя много времени, – не дослушав, возразил Редмор. – И потом, дело срочное.
Я изумилась. Что-то ни о каком срочном деле начальник сегодня не упоминал, занимались мы весь день какой-то нудной рутинной работой. Даже о краже перстня из музея не прозвучало ни слова.
– Хорошо, – обреченно согласился Дрейкленд. – Давай сюда.
Он тоже склонился над столом, взял в руки снимок, повертел, отложил в сторону, притянул поближе второй. Что-то заговорил вполголоса – до меня долетали только обрывки фраз:
– …не уверен …а если так… нет, не думаю… вот отсюда, да, взгляни…
Через пять минут я повесила плащ обратно в шкаф и устроилась на стуле, сжав пальцы на ручке сумочки. Еще через пять откашлялась и предложила громко:
– Кхм, может, кофе?
Дрейкленд вздрогнул и обернулся пристыжено, в голосе его отчетливо звучали извиняющиеся нотки:
– Простите, мисс Берсфорд, я непростительно увлекся. Все, Алан.
– Но вот…
– Завтра, все завтра! Нельзя заставлять мисс Берсфорд ждать еще дольше.
Я была уверена, что Редмор сейчас раздраженно бросит, что ничего страшного, подождет твоя мисс Берсфорд, никуда не денется, но он на удивление спокойно согласился:
– Да, конечно. Нехорошо заставлять девушку ждать.
И ухмыльнулся мне. Питер разглядеть его ухмылку никак не мог, поскольку Редмор стоял за его плечом, а вот у меня непроизвольно задрожали коленки. Ничего хорошего мне выражение лица начальника не сулило. Я была готова поклясться – Редмор что-то затеял. Нечто, что точно придется мне не по вкусу.
Дрейкленд подал мне плащ, бросил приятелю:
– До завтра, дружище.
– До завтра, – отозвался Редмор. – Мисс Берсфорд, надеюсь, вы обойдетесь без опозданий.
– Разумеется, сэр, – отчеканила я. – До завтра.
***
Двухместный спортивный мобиль стоял прямо перед крыльцом управления. Дрейкленд распахнул передо мной пассажирскую дверцу.
– Прошу.
Но я не спешила усаживаться. Рассматривала блестящую хищную машину, словно завороженная, обошла ее кругом, погладила по черному крылу.
– Вот это да! – выдохнула восхищенно. – Не знала, что вы… вы…
– Люблю скорость, – бесхитростно пояснил Дрейкленд. – Собственно, на почве этого увлечения мы с Аланом и сдружились.
– Что? – удивилась я.
Он кивнул.
– Если захотите, полюбуетесь как-нибудь на наши состязания. Жаль, в городе нельзя показать, на что способен этот зверь. Зато в следующие выходные… кстати, вы свободны в следующую субботу, мисс Берсфорд?
– Летисия, – поправила я. – Да, свободна.
Солнце бросало блики на черные глянцевые бока мобиля, теплый ветер трепал волосы, одуряющий аромат растущих на клумбе посреди площади пионов дурманил. Этим летним вечером я была готова к безрассудствам – и, кажется, уже начала их совершать!
В салоне пахло кожей и горьковатой травяной свежестью, удобное кресло мягко обнимало. Легко повернулся ключ, довольно и сыто заурчал мотор. Мобиль плавно выкатился на проспект и понесся стрелой.
Пусть Дрейкленд и говорил, что ограничения скорости не позволяют продемонстрировать всю мощь его любимой игрушки в городской черте, мне все равно никогда прежде не случалось наслаждаться столь быстрой ездой. И комфортной, что уж скрывать. Мелькали за окном здания, деревья, фонарные столбы, суетливые прохожие, а я откинула голову и прикрыла глаза, наблюдая за дорогой из-под ресниц.
– А вы умеете водить, мисс Берс… Летисия? – неожиданно спросил мой спутник.
– Нет, – призналась я.
– Хотите, научу?
Хотела ли я? О, я даже не облекала в слова то странное чувство, что испытывала всякий раз, провожая взглядом тех редких женщин, что усаживаются за руль мобиля сами. Они казались мне смелыми и дерзкими, необычными и живущими какой-то совсем иной жизнью, не такой, как остальные. Дрейкленд предлагал мне исполнение самой тайной, скрываемой от всех мечты, причем предлагал вот так просто, мимоходом.
– Да! – выпалила я, не задумываясь.
– Договорились.
Я не стала уточнять – еще передумает, чего доброго. Жаль только, что длилась поездка недолго. Примерно через четверть часа мобиль остановился у небольшого одноэтажного строения, прячущегося от взглядов прохожих за густой зеленью высоких кустарников. Никакой вывески над входом не наблюдалось.
– Что это? – с любопытством спросила я.
Дрейкленд распахнул дверцу и подал мне руку.
– Я ведь пригласил вас на ужин, Летисия. Уверяю, вам понравится.
Дверь оказалась заперта, но моего спутника это нисколько не смутило. Он дернул за неприметный шнурок, и внутри раздался мелодичный звон.
– С ума сойти! – выдохнула я. – Дверной колокольчик!
А когда нам открыли, казалось, спустя всего лишь мгновение, мы и вовсе словно провалились в прошлое. Солидный пожилой служащий в форменной одежде – дворецкий? метрдотель? – вежливо, но без подобострастия поклонился.
– Добро пожаловать, господа. Леди, позвольте.
Мне приходилось наблюдать во время достопамятного визита в «Три пера», с какой легкой непринужденностью сбрасывают богатые дамочки на руки подскочившей обслуге свои абсолютно не соответствующие погоде, зато безумно дорогие манто. Повторить этот трюк со своей верхней одеждой ни мне, ни Дженни не удалось. И дело вовсе не в том, что за мой плащ и ее легкое летнее пальто можно было купить разве что один рукав от непрактичных шубеек. Нет, мы обе просто не умели скидывать вещи вот так, не глядя, чувствуя полную уверенность в том, что их непременно подхватят, а потому и ощущали неловкость. Но сегодня и я словно стала той самой богачкой, привыкшей к тому, что о ней заботятся и за ней ухаживают. Даже не успела заметить, как плащ испарился куда-то в неведомом направлении.
– Прошу, господа. У вас заказан зеленый кабинет, верно?
Кабинет? Я вопросительно взглянула на Дрейкленда, но он чуть заметно качнул головой, давая понять, что пока еще не время для объяснений.
Небольшая уютная комнатка, именуемая зеленым кабинетом, располагалась на втором этаже. Бежевые обои, изумрудного оттенка занавески, мягкая мебель в тон, свечи в витых причудливых подсвечниках – самое то для романтического ужина. О выборе блюд нас, правда, не спросили.
– Здесь гостям подают то, что приготовил повар, – пояснил Дрейкленд. – Но он – настоящий виртуоз своего дела, никто еще не ушел разочарованным.
– Это ресторан? – удивилась я. – Никогда о подобном не слышала.
– Не совсем, – после небольшой заминки ответил мой спутник. – Скорее, клуб. Здесь можно перекусить или основательно пообедать либо поужинать, поговорить с кем-либо с глазу на глаз, не опасаясь быть подслушанным, или собраться большой компанией, а внизу любители азартных игр найдут себе развлечение по вкусу – и по карману. Хотите сыграть, Летисия?
Весь мой опыт азартных игр ограничивался простенькими партиями во время студенческих вечеринок. Но сегодня я собиралась быть ветреной и безрассудной, так что с готовностью согласилась.
Ужин действительно оказался выше всяческих похвал. Нежное мясо теленка просто таяло во рту, и моя тарелка опустела прямо-таки с неприличной скоростью, а десерт я доедала уже не от голода, а от жадности, буквально запихивая в себя последние кусочки. Питер развлекал меня пустопорожней светской беседой ни о чем, и я была ему благодарна за то, что ответных реплик почти не требовалось. За окном уже сгустились чернильные сумерки, когда он отставил бокал и предложил:
– Спустимся в зал?
Я кивнула и приняла протянутую руку, предвкушая развлечение и еще не зная, что именно приготовил мне этот вечер.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Игровой зал разительно отличался от уединенного кабинета. Если на втором этаже царила уютная атмосфера мягкой приглушенной интимности, то первый сверкал огнями и встречал посетителей музыкой. Пусть и не слишком громкой, приятной, но пробуждающей в крови веселье и азарт. От пестроты нарядов у меня зарябило в глазах. Обнаженные руки, спины, плечи. Сияние камней в ушах, на пальцах и запястьях, в волосах и в откровенных декольте. Мое бежевое платье, так поразившее и начальника, и Дрейкленда в Управлении, среди этой роскоши казалось скромным и целомудренным. Я успела подумать о том, как же хорошо все-таки, что купленное специально ради работы убожество осталось в шкафу, и хихикнула. Да уж, мое тряпье из лавки подержанного товара здесь произвело бы фурор!
Широкая лестница словно разделяла зал на зоны: слева стояли круглые столы, за которыми разыгрывались партии в карточные игры, а справа крутились рулетки, то и дело раздавались обрадованные или огорченные возгласы. Огни в правой части сияли ярче, да и разодетых дамочек там толпилось больше.
– Полог, – пояснил мне Дрейкленд. – Как только мы свернем вправо или влево, вторая половина зала скроется от нас.
Ого! А хозяева особняка не поскупились. Мне, конечно же, доводилось слышать о таких штуках, но вот в жизни встречаться с ними пока что не пришлось.
– Карты или рулетка? Что выберете, Летисия?
Я долго не раздумывала. Приключения – так приключения!
– Рулетка!
И это было моей второй ошибкой. Выбери я карты – и остаток вечера прошел бы куда спокойнее. Возможно.
Дрейкленд любезно предложил купить фишки и пресек все мои слабые заверения в том, что я способна оплатить их сама.
– Нет уж, Летисия, это была моя идея, значит, мне и рассчитываться.
По залу сновали официанты, разнося бокалы с разноцветными напитками. В слегка спертом воздухе смешивались ароматы цветов, фруктов, табачного дыма и изысканного парфюма. «Наверное, так пахнет азарт», – подумалось мне.
– Будете ставить, леди?
Пожилой благообразный незнакомец посторонился, пропуская меня к столу. О том, что нужно делать, я имела весьма смутное представление, почерпнутое из приключенческих романов и синематографических картин, но, кажется, справилась.
– Пять, красное!
Крупье бросил быстрый взгляд на мою фишку и объявил:
– Ставки сделаны!
И запустил рулетку. Затаив дыхание, я следила за тем, как бешено вращается диск. Сейчас, сейчас… Сердце колотилось, ладони вспотели, и я осторожно потерла их друг о друга, стараясь, чтобы не заметил Дрейкленд.
Крутящийся диск замедлил ход и… и у меня в глазах внезапно потемнело. Я растерянно моргнула, не понимая, что происходит, и в этот миг прогремел усиленный магией холодный голос:
