Сирил ухмыльнулся и скользнул под одеяло, устраиваясь поудобнее. То, что спать рядом, оказалось далеко не самой лучшей идеей, он осознал не сразу. Понял, когда бархатная темнота за окном посерела, а ему так и не удалось задремать.
Пожалуй, все-таки неплохая идея пришла северянину в голову. В промозглой комнатушке под тонким одеялом согреться в одиночку не получилось бы, а вот тепло лежащего рядом Сирила успокаивало, убаюкивало. За прошедший день я сильно устала, поэтому провалилась в сон почти мгновенно. И не сразу проснулась от непривычных ощущений, постыдных, но приятных. Не сразу поняла, что лежу уже лицом не к стене, а к северянину, и что его рука поглаживает и сжимает мою грудь. И от этого по всему телу разливается непривычный жар и истома.
Спросонья даже не получилось возмутиться. Странные чувства овладели мной, и я слегка прогнулась в спине, прижимаясь к Сирилу покрепче. Он чуть усилил нажим, и я ахнула и распахнула глаза.
– Что… да что ты себе позволяешь?
– М-м-м, – сонно пробормотал он, – лежи тихо.
Тихо? Вот теперь я взвилась.
– Немедленно перестань!
Уперлась в него руками и изо всех сил оттолкнула. Жаль, что не получилось сбросить с кровати. Он сел и заморгал недоуменно.
– Ирис? Ты?
– Как видишь.
За окном уже занимался рассвет, и даже неверного света хватило, чтобы рассмотреть выражение лица Сирила. Непонимание, удивление и, пожалуй, неловкость.
– Мне приснилось…
– Избавь меня от описания своих фантазий, – прошипела я, сама толком не понимая, на кого злюсь сильнее, на него или на себя. – И запомни, что я – не одна из тех доступных девиц, с которыми ты, должно быть, привык иметь дело. Не смей больше так ко мне прикасаться!
Между ног все еще сладко ныло, и это вызывало досаду. Вот уж чего мне точно не хватало, так это воспылать к северянину чувствами! Пусть своего опыта у меня толком и не было, но, по рассказам подруг, у них все начиналось именно так: сначала просто приятно, что мужчина к тебе прикасается, а потом сама не замечаешь, как теряешь голову. Спасибо, обойдемся.
Сирил сунул ноги в сапоги, резко поднялся, отряхнулся одежду. Угрюмо бросил:
– Велю, чтобы тебе принесли воды. Умоешься и спускайся завтракать, не будем затягивать с отъездом.
И вышел, даже не обернувшись.
***
Завтракали в молчании, каждый глядя в свою тарелку. Я не знала, как после столь странного пробуждения смотреть Сирилу в лицо, и была даже благодарна ему за то, что он не заговаривает со мной. Трактирщик лично вывел во двор вороного, удостоился еще одной монетки и попятился, кланяясь. Его внучка сунула мне на прощание сверток, от которого аппетитно пахло свежеиспеченным тестом: не сомневаюсь, что и за это угощение заплатил северянин. О побеге я после вчерашнего больше не задумывалась, во всяком случае, пока мы находимся в пути. Пройдем переход, тогда Сирилу придется снять с меня поводок.
Вот только дорога до Равенсдейла оказалась не такой простой, как мне думалось.
Это случилось ближе к вечеру, когда до города оставалось совсем немного. Поперек лесной тропы лежал толстый ствол. Не то дерево свалила буря, не то – что более вероятно – оно упало под ударами топоров.
– Держись! – велел мне Сирил, покрепче обхватил меня и пришпорил коня.
Вороной прянул вперед, подлетел к препятствию и перемахнул его так легко, словно и не заметил. Вслед нам полетели проклятия, а за ними – и стрелы. И вот тут-то я разинула рот от изумления, увидев, как они сначала зависают в воздухе, а затем вспыхивают и опадают пеплом, развеиваются, не долетая до земли.
Выкрики позади смолкли. Должно быть, нападавших увиденное озадачило еще сильнее, нежели меня. Вороной летел, не замедляясь, и вскоре миновал лес, увезя нас от опасности.
– И что это было? – спросила я, когда дар речи вернулся ко мне.
– Надо полагать, разбойники, – невозмутимо ответил Сирил.
Разбойники? Так близко от города? Ладно, в это еще можно поверить, вот только это не объясняло того, что случилось со стрелами.
– Колдовство, которым ты воспользовался. Я никогда о таком не слышала. Где ты этому научился?
Вопрос не праздный. Император вот уже не первый десяток лет собирал под своим крылом сильных магов из разных краев, привечал их, жаловал землями и титулами. Тех, кто не желал идти к нему на службу добровольно, заставляли силой либо же попросту уничтожали. Но северяне – союзники Империи, значит, должны были выдать ему своих магов или хотя бы поделиться секретами. И если ищейки обучатся таким огненным трюкам, то оставшимся в живых южанам придется туго.
Сирил ответил не сразу. Долго молчал, а потом мрачно бросил:
– Север не делится своими тайнами с чужаками, крошка Ирис.
– Не называй меня крошкой, – уже привычно буркнула я.
Он только хмыкнул.
***
В Равенсдейле нам пришлось задержаться. Для начала Сирил направился к градоправителю. Цель своего визита от меня он не скрывал: собирался потолковать о напавших на нас разбойниках. Быть может, что и не только о них, но о том уже распространяться не стал. Поводок снял, но радости в том для меня никакой не было, поскольку северянин велел стражникам присматривать за мной. Явно маявшиеся от безделья стражи восприняли задание как долгожданное развлечение: внимательно рассматривали меня в три пары глаз и не стеснялись отпускать сальные шуточки.
– Как думаешь, зачем столь знатный господин таскает с собой нищую девку?
– А сам-то как полагаешь?
– Да я-то знаю!
– Уверен?
– Ха-ха!
Один из них, самый молодой на вид, с жидкой бороденкой, не способной скрыть безвольный округлый подбородок, наклонился ко мне.
– Что-то скуп твой хозяин. Плохо его ублажаешь? Неумелая? Или просто ленивая?
Я молчала, лишь покрепче стискивала кулаки и зубы, чтобы не сорваться и не наговорить лишнего. Кто знает, насколько велика влиятельность Сирила. То, что он знатный господин, сомнений не вызывает, но вдруг его слова не хватит, чтобы помешать казнить меня за оскорбление стражей, если в Равенсдейле есть соответствующий закон?
– А хочешь заработать монетку? – с гоготом спросил стражник постарше. – Не беспокойся, мы быстро, твой хозяин и не узнает.
– Две монетки, – тут же подхватил затею его товарищ.
– Три! Да ты не ломайся, тебе понравится, сама попросишь еще.
Я отвернулась к стене. Цепкие пальцы тут же ухватили меня за подбородок, разворачивая обратно. Пахнуло жареным луком, несвежим потом, кислыми дешевыми духами – от эдакой смеси «ароматов» меня замутило, к горлу подкатила тошнота.
– Ты чего это отворачиваешься?
– Никак брезгует, братцы?
– Точно, погляди-ка, рвань, а корчит из себя чуть ли не эртову невесту.
Они подошли вплотную, обступили меня, скалили зубы, обдавали зловонным дыханием, трогали волосы, одежду. Я молча вырывалась, изворачивалась.
– Сдается мне, братцы, деньги ей не нужны, – глубокомысленно заметил старший. – Правильно говорю, девка?
Я поспешно кивнула. Неужели отстанут?
Не тут-то было. Стражник заржал и ухватил меня за отворот плаща.
– А раз не нужны, то задаром ноги раздвинешь.
Мне стало страшно, так страшно, как не было ни в обители, когда Сирил объявил, что забирает меня с собой, ни в лесу, когда на нас напали разбойники.
– Господин, – голос дрожал, из горла вырывался неуверенный сип, – господин накажет вас, если тронете меня.
Младший отступил на шаг.
– Может, и правда? Ну ее, братцы. Не стоит того.
Не успела я обрадоваться, как оставшиеся двое одновременно рванули за полы плаща.
– Не дрейфь, – посоветовал оробевшему товарищу старший из стражей. – Сам видишь: тощая оборванка. Хозяин о ней не заботится, иначе одежонку получше бы прикупил да откормил бы. Подобрал, небось, где, чтобы в дороге постель грела, а после пнет под зад – и прощай навек.
И с этими словами повалил меня на пол, наваливаясь сверху. Я задергалась, забилась, жалобно заскулила. Проклятая сила не желала пробуждаться. Ох, с каким удовольствием я бы сейчас сожгла всю ратушу со стражами и с градоначальником! Вот только, увы, не могла.
– Я в этом не участвую! – поспешно выкрикнул молодой стражник и отступил к стене.
– Струсил? – презрительно поддел его старший, замерев на миг.
Я воспользовалась заминкой и ударила его лбом в подбородок. Вернее, попыталась ударить: негодяй с легкостью отклонился.
– Ах ты, дрянь! Эй, Джерми, подержи ее! Сейчас мы научим тебя почтению, шлюшка!
– Да ну ее, Дирк, – с сомнением протянул Джерми. – Бешеная какая, вон, глазищами так и сверкает. Да и тип этот, который за ней присматривать велел… Мало ли, кто он такой? Еще неприятностей не оберешься.
Дирк оскалился.
– Что, перетрухали? Ну и ладно, тогда просто не мешайте, – прохрипел он и принялся задирать мою юбку.
Он крепко прижимался ко мне, и я чувствовала его возбуждение. Забилась еще сильнее, попыталась крикнуть, но от страха парализовало горло и из него вырвался только жалкий писк.
– Сейчас, – бормотал Дирк, сжав крепкой лапищей мои запястья и возясь свободной рукой со штанами, – сейчас я тебе покажу, дрянь…
Его отшвырнуло от меня неведомой силой и впечатало в стену. Всхлипнув, я приподнялась и принялась оправлять одежду, готовая зарыдать от облегчения. В дверном проеме стоял Сирил, и в глазах его горело синее пламя. Дирк завыл, сполз на пол, скорчился, хватаясь за пах. Джерми и молодой стражник, чье имя так и осталось для меня неизвестным, побледнели и разом повалились на колени.
– Господин! Не губите! Мы ничего ей не сделали!
Да, только в сторонке постояли, не мешая старшему товарищу. Ну, еще гадостей наговорили, но это же не в счет! Сирил на их причитания внимания не обратил. Он шагнул ко мне, наклонился, встревожено заглянул в лицо.
– Цела?
Я кивнула. Слезы все-таки потекли по щекам, капали в разорванный ворот на шею.
– Да, он… он не успел…
Дирк продолжал выть на одной тоскливой ноте, его собратья по оружию шустро попятились к двери, не вставая с коленей.
– Куда? – грозно рявкнул Сирил. – Стоять!
Оба замерли окаменевшими изваяниями, вытаращили глаза.
– Р-р-развели гадюшник, – прорычал северянин, поднимая меня на ноги.
Он поднес ладонь к губам, дунул, и золотистый вихрь сорвался с его руки, вылетел в дверной проем.
– Непременно разберусь с тем, что здесь творится, только чуть позже, – зловеще пообещал Сирил и обнял меня за талию. – Идти можешь?
От его руки шло надежное тепло. Я кивнула, глотая слезы.
– М-могу.
– Вот и отлично. Пойдем. Этим все равно не до нас.
И правда, Дирк катался по полу и уже не завывал, а тихо поскуливал, его товарищи так и стояли на коленях с мертвенно-белыми лицами.
– А… что с ними?
– Этот, – Сирил небрежно махнул в сторону Дирка, – может навсегда позабыть о женщинах. А эти двое простоят так два дня, потом отомрут. Надеюсь, хоть чему-то научатся. Градоправителю же временно не до них. Выбрось их из головы, крошка Ирис, ты никогда больше с ними не встретишься.
И он подхватил меня на руки и понес к выходу.
Когда мы вышли из ратуши, Равенсдейл уже окутала тьма. Мягко светились окна домов, горели фонари на площади, уводили от центра освещенные дорожки улиц. Вороной дожидался на коновязи, нетерпеливо пофыркивал, переминался с ноги на ногу. Сирил закинул меня в седло, взял коня под уздцы.
– Здесь недалеко, – сообщил он. – Сидеть можешь?
– Могу. Со мной ничего не успели сделать, только напугали.
Мой спутник только мотнул головой и неспешно повел вороного от ратуши. Я же смотрела невидящим взглядом, погрузившись в размышления. Кто он такой, Сирил? То, что явно не простой наемник, понятно было сразу. Вот только мне никогда не то, что видеть, а даже слышать не приходилось ни о чем, подобном его колдовству. Я и сама могла некогда погрузить человека в транс, но продлилось бы это состояние не более часа, а Сирилу удалось парализовать сразу двоих и надолго. О том, что за заклятие слетело с его ладони и пошло гулять по ратуше, даже гадать бессмысленно, все равно не узнаю. Так кто же он, чтоб его все огненные демоны побрали?
Приземистое одноэтажное строение перехода уже было закрыто, но моего спутника засов на двери не остановил. Сирил обошел здание, подошел к выходящему на задний двор небольшому темному окошку и настойчиво постучал.
– Кому не спится? Проваливайте! – донесся до нас сиплый голос изнутри. – Заперто! Приходите утром!
– Именем эрта! – громыхнул Сирил.
В оконце вспыхнул свет, а вскоре распахнулась неприметная дверца, выпуская наружу всклокоченного старика-наблюдателя в ночном колпаке.
– Такими вещами не шутят! – гаркнул он.
– А кто здесь шутит? – возмутился Сирил. – Гляди!
Сдернул перчатку и сунул руку под нос старику. Тот отшатнулся и уставился изумленно на перстень, которого – я готова была поклясться! – еще утром на руке моего спутника не было. Наблюдатель поспешно осенил себя полукругом.
– Ох, помилуй всеблагая! Сейчас, господин, один момент!
И он поспешно скрылся в дверном проеме, чтобы вскоре выскочить, потрясая связкой ключей. Колпак с головы он сдернуть позабыл – так торопился.
– Сюда, сюда, господин, прошу. С лошадкой, стало быть, перемещаться хотите?
– Именно, – кратко бросил Сирил.
Вороной презрительно фыркнул на «лошадку», и мне стало смешно, несмотря на не слишком-то радостную ситуацию. Переход значительно приблизит нашу встречу с Императором, а повидаться с ним я никак не спешила.
– Куда переход открывать будем?
Пальцы старика подрагивали, пока он искал на связке ключ и отпирал замок.
– В Снаргард.
Наблюдатель присвистнул, а я обрадовалась. Снаргард – столица северного края, стало быть, Сирил решил доставить меня сначала эрту. Вряд ли правитель станет тянуть с передачей трофея Императору, но все равно отсрочка, пусть и на несколько дней.
– Прошу, господин.
Сирил снял меня с вороного и повел внутрь строения. Неказистое снаружи, оно обманывало ожидания посетителей. Стоило сделать лишь шаг за порог, как вспыхнули цепочки огоньков по стенам, зазмеились яркие синие линии на сером каменном полу. Здание перехода навевало мысли о подземелье: никаких окон, темные стены, пляшущие неверные тени.
– Сюда, господин. Станьте в центр вот этой звезды, все вместе, да. Зажмурьтесь. И лошадке это… глаза завяжите, да.
Белое пламя ослепило даже сквозь тесно сомкнутые веки. В ушах зашумело, дыхание перехватило, грудь стиснуло. Рот раскрылся в беззвучном крике, и тут все закончилось. Я с наслаждением втянула морозный воздух и распахнула слезящиеся глаза. Поморгала, привыкая к полумраку. Мы стояли в каменном кольце на вершине невысокого холма. Слева простирался припорошенный снегом луг, справа смыкал темные стены лес. А далеко впереди виднелись городские стены.
– Снаргард, – пояснил Сирил. – В столицу нет прямого перехода, войти можно лишь через городские врата.
Удивительное дело: Снаргард находился намного севернее Равенсдейла, но здесь еще окончательно не стемнело, хотя сумерки уже и сгущались, а на небе высыпали первые звезды.
– Мы успеем дотемна?
Ночевать под городскими стенами не хотелось. Но Сирил удивил меня, рассмеявшись и ответив:
– Какая разница, успеем или нет? Нам откроют в любом случае.
Он изменился. Что именно в нем переменилось, я не смогла бы ответить, но все же скорее не видела, а чувствовала: что-то с ним не так. Рядом со мной стоял уже не тот человек, которого я увидела в кабинете матушки Беренис.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Пожалуй, все-таки неплохая идея пришла северянину в голову. В промозглой комнатушке под тонким одеялом согреться в одиночку не получилось бы, а вот тепло лежащего рядом Сирила успокаивало, убаюкивало. За прошедший день я сильно устала, поэтому провалилась в сон почти мгновенно. И не сразу проснулась от непривычных ощущений, постыдных, но приятных. Не сразу поняла, что лежу уже лицом не к стене, а к северянину, и что его рука поглаживает и сжимает мою грудь. И от этого по всему телу разливается непривычный жар и истома.
Спросонья даже не получилось возмутиться. Странные чувства овладели мной, и я слегка прогнулась в спине, прижимаясь к Сирилу покрепче. Он чуть усилил нажим, и я ахнула и распахнула глаза.
– Что… да что ты себе позволяешь?
– М-м-м, – сонно пробормотал он, – лежи тихо.
Тихо? Вот теперь я взвилась.
– Немедленно перестань!
Уперлась в него руками и изо всех сил оттолкнула. Жаль, что не получилось сбросить с кровати. Он сел и заморгал недоуменно.
– Ирис? Ты?
– Как видишь.
За окном уже занимался рассвет, и даже неверного света хватило, чтобы рассмотреть выражение лица Сирила. Непонимание, удивление и, пожалуй, неловкость.
– Мне приснилось…
– Избавь меня от описания своих фантазий, – прошипела я, сама толком не понимая, на кого злюсь сильнее, на него или на себя. – И запомни, что я – не одна из тех доступных девиц, с которыми ты, должно быть, привык иметь дело. Не смей больше так ко мне прикасаться!
Между ног все еще сладко ныло, и это вызывало досаду. Вот уж чего мне точно не хватало, так это воспылать к северянину чувствами! Пусть своего опыта у меня толком и не было, но, по рассказам подруг, у них все начиналось именно так: сначала просто приятно, что мужчина к тебе прикасается, а потом сама не замечаешь, как теряешь голову. Спасибо, обойдемся.
Сирил сунул ноги в сапоги, резко поднялся, отряхнулся одежду. Угрюмо бросил:
– Велю, чтобы тебе принесли воды. Умоешься и спускайся завтракать, не будем затягивать с отъездом.
И вышел, даже не обернувшись.
***
Завтракали в молчании, каждый глядя в свою тарелку. Я не знала, как после столь странного пробуждения смотреть Сирилу в лицо, и была даже благодарна ему за то, что он не заговаривает со мной. Трактирщик лично вывел во двор вороного, удостоился еще одной монетки и попятился, кланяясь. Его внучка сунула мне на прощание сверток, от которого аппетитно пахло свежеиспеченным тестом: не сомневаюсь, что и за это угощение заплатил северянин. О побеге я после вчерашнего больше не задумывалась, во всяком случае, пока мы находимся в пути. Пройдем переход, тогда Сирилу придется снять с меня поводок.
Вот только дорога до Равенсдейла оказалась не такой простой, как мне думалось.
Это случилось ближе к вечеру, когда до города оставалось совсем немного. Поперек лесной тропы лежал толстый ствол. Не то дерево свалила буря, не то – что более вероятно – оно упало под ударами топоров.
– Держись! – велел мне Сирил, покрепче обхватил меня и пришпорил коня.
Вороной прянул вперед, подлетел к препятствию и перемахнул его так легко, словно и не заметил. Вслед нам полетели проклятия, а за ними – и стрелы. И вот тут-то я разинула рот от изумления, увидев, как они сначала зависают в воздухе, а затем вспыхивают и опадают пеплом, развеиваются, не долетая до земли.
Выкрики позади смолкли. Должно быть, нападавших увиденное озадачило еще сильнее, нежели меня. Вороной летел, не замедляясь, и вскоре миновал лес, увезя нас от опасности.
– И что это было? – спросила я, когда дар речи вернулся ко мне.
– Надо полагать, разбойники, – невозмутимо ответил Сирил.
Разбойники? Так близко от города? Ладно, в это еще можно поверить, вот только это не объясняло того, что случилось со стрелами.
– Колдовство, которым ты воспользовался. Я никогда о таком не слышала. Где ты этому научился?
Вопрос не праздный. Император вот уже не первый десяток лет собирал под своим крылом сильных магов из разных краев, привечал их, жаловал землями и титулами. Тех, кто не желал идти к нему на службу добровольно, заставляли силой либо же попросту уничтожали. Но северяне – союзники Империи, значит, должны были выдать ему своих магов или хотя бы поделиться секретами. И если ищейки обучатся таким огненным трюкам, то оставшимся в живых южанам придется туго.
Сирил ответил не сразу. Долго молчал, а потом мрачно бросил:
– Север не делится своими тайнами с чужаками, крошка Ирис.
– Не называй меня крошкой, – уже привычно буркнула я.
Он только хмыкнул.
***
В Равенсдейле нам пришлось задержаться. Для начала Сирил направился к градоправителю. Цель своего визита от меня он не скрывал: собирался потолковать о напавших на нас разбойниках. Быть может, что и не только о них, но о том уже распространяться не стал. Поводок снял, но радости в том для меня никакой не было, поскольку северянин велел стражникам присматривать за мной. Явно маявшиеся от безделья стражи восприняли задание как долгожданное развлечение: внимательно рассматривали меня в три пары глаз и не стеснялись отпускать сальные шуточки.
– Как думаешь, зачем столь знатный господин таскает с собой нищую девку?
– А сам-то как полагаешь?
– Да я-то знаю!
– Уверен?
– Ха-ха!
Один из них, самый молодой на вид, с жидкой бороденкой, не способной скрыть безвольный округлый подбородок, наклонился ко мне.
– Что-то скуп твой хозяин. Плохо его ублажаешь? Неумелая? Или просто ленивая?
Я молчала, лишь покрепче стискивала кулаки и зубы, чтобы не сорваться и не наговорить лишнего. Кто знает, насколько велика влиятельность Сирила. То, что он знатный господин, сомнений не вызывает, но вдруг его слова не хватит, чтобы помешать казнить меня за оскорбление стражей, если в Равенсдейле есть соответствующий закон?
– А хочешь заработать монетку? – с гоготом спросил стражник постарше. – Не беспокойся, мы быстро, твой хозяин и не узнает.
– Две монетки, – тут же подхватил затею его товарищ.
– Три! Да ты не ломайся, тебе понравится, сама попросишь еще.
Я отвернулась к стене. Цепкие пальцы тут же ухватили меня за подбородок, разворачивая обратно. Пахнуло жареным луком, несвежим потом, кислыми дешевыми духами – от эдакой смеси «ароматов» меня замутило, к горлу подкатила тошнота.
– Ты чего это отворачиваешься?
– Никак брезгует, братцы?
– Точно, погляди-ка, рвань, а корчит из себя чуть ли не эртову невесту.
Они подошли вплотную, обступили меня, скалили зубы, обдавали зловонным дыханием, трогали волосы, одежду. Я молча вырывалась, изворачивалась.
– Сдается мне, братцы, деньги ей не нужны, – глубокомысленно заметил старший. – Правильно говорю, девка?
Я поспешно кивнула. Неужели отстанут?
Не тут-то было. Стражник заржал и ухватил меня за отворот плаща.
– А раз не нужны, то задаром ноги раздвинешь.
Мне стало страшно, так страшно, как не было ни в обители, когда Сирил объявил, что забирает меня с собой, ни в лесу, когда на нас напали разбойники.
– Господин, – голос дрожал, из горла вырывался неуверенный сип, – господин накажет вас, если тронете меня.
Младший отступил на шаг.
– Может, и правда? Ну ее, братцы. Не стоит того.
Не успела я обрадоваться, как оставшиеся двое одновременно рванули за полы плаща.
– Не дрейфь, – посоветовал оробевшему товарищу старший из стражей. – Сам видишь: тощая оборванка. Хозяин о ней не заботится, иначе одежонку получше бы прикупил да откормил бы. Подобрал, небось, где, чтобы в дороге постель грела, а после пнет под зад – и прощай навек.
И с этими словами повалил меня на пол, наваливаясь сверху. Я задергалась, забилась, жалобно заскулила. Проклятая сила не желала пробуждаться. Ох, с каким удовольствием я бы сейчас сожгла всю ратушу со стражами и с градоначальником! Вот только, увы, не могла.
– Я в этом не участвую! – поспешно выкрикнул молодой стражник и отступил к стене.
– Струсил? – презрительно поддел его старший, замерев на миг.
Я воспользовалась заминкой и ударила его лбом в подбородок. Вернее, попыталась ударить: негодяй с легкостью отклонился.
– Ах ты, дрянь! Эй, Джерми, подержи ее! Сейчас мы научим тебя почтению, шлюшка!
– Да ну ее, Дирк, – с сомнением протянул Джерми. – Бешеная какая, вон, глазищами так и сверкает. Да и тип этот, который за ней присматривать велел… Мало ли, кто он такой? Еще неприятностей не оберешься.
Дирк оскалился.
– Что, перетрухали? Ну и ладно, тогда просто не мешайте, – прохрипел он и принялся задирать мою юбку.
Он крепко прижимался ко мне, и я чувствовала его возбуждение. Забилась еще сильнее, попыталась крикнуть, но от страха парализовало горло и из него вырвался только жалкий писк.
– Сейчас, – бормотал Дирк, сжав крепкой лапищей мои запястья и возясь свободной рукой со штанами, – сейчас я тебе покажу, дрянь…
Его отшвырнуло от меня неведомой силой и впечатало в стену. Всхлипнув, я приподнялась и принялась оправлять одежду, готовая зарыдать от облегчения. В дверном проеме стоял Сирил, и в глазах его горело синее пламя. Дирк завыл, сполз на пол, скорчился, хватаясь за пах. Джерми и молодой стражник, чье имя так и осталось для меня неизвестным, побледнели и разом повалились на колени.
– Господин! Не губите! Мы ничего ей не сделали!
Да, только в сторонке постояли, не мешая старшему товарищу. Ну, еще гадостей наговорили, но это же не в счет! Сирил на их причитания внимания не обратил. Он шагнул ко мне, наклонился, встревожено заглянул в лицо.
– Цела?
Я кивнула. Слезы все-таки потекли по щекам, капали в разорванный ворот на шею.
– Да, он… он не успел…
Дирк продолжал выть на одной тоскливой ноте, его собратья по оружию шустро попятились к двери, не вставая с коленей.
– Куда? – грозно рявкнул Сирил. – Стоять!
Оба замерли окаменевшими изваяниями, вытаращили глаза.
– Р-р-развели гадюшник, – прорычал северянин, поднимая меня на ноги.
Он поднес ладонь к губам, дунул, и золотистый вихрь сорвался с его руки, вылетел в дверной проем.
– Непременно разберусь с тем, что здесь творится, только чуть позже, – зловеще пообещал Сирил и обнял меня за талию. – Идти можешь?
От его руки шло надежное тепло. Я кивнула, глотая слезы.
– М-могу.
– Вот и отлично. Пойдем. Этим все равно не до нас.
И правда, Дирк катался по полу и уже не завывал, а тихо поскуливал, его товарищи так и стояли на коленях с мертвенно-белыми лицами.
– А… что с ними?
– Этот, – Сирил небрежно махнул в сторону Дирка, – может навсегда позабыть о женщинах. А эти двое простоят так два дня, потом отомрут. Надеюсь, хоть чему-то научатся. Градоправителю же временно не до них. Выбрось их из головы, крошка Ирис, ты никогда больше с ними не встретишься.
И он подхватил меня на руки и понес к выходу.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Когда мы вышли из ратуши, Равенсдейл уже окутала тьма. Мягко светились окна домов, горели фонари на площади, уводили от центра освещенные дорожки улиц. Вороной дожидался на коновязи, нетерпеливо пофыркивал, переминался с ноги на ногу. Сирил закинул меня в седло, взял коня под уздцы.
– Здесь недалеко, – сообщил он. – Сидеть можешь?
– Могу. Со мной ничего не успели сделать, только напугали.
Мой спутник только мотнул головой и неспешно повел вороного от ратуши. Я же смотрела невидящим взглядом, погрузившись в размышления. Кто он такой, Сирил? То, что явно не простой наемник, понятно было сразу. Вот только мне никогда не то, что видеть, а даже слышать не приходилось ни о чем, подобном его колдовству. Я и сама могла некогда погрузить человека в транс, но продлилось бы это состояние не более часа, а Сирилу удалось парализовать сразу двоих и надолго. О том, что за заклятие слетело с его ладони и пошло гулять по ратуше, даже гадать бессмысленно, все равно не узнаю. Так кто же он, чтоб его все огненные демоны побрали?
Приземистое одноэтажное строение перехода уже было закрыто, но моего спутника засов на двери не остановил. Сирил обошел здание, подошел к выходящему на задний двор небольшому темному окошку и настойчиво постучал.
– Кому не спится? Проваливайте! – донесся до нас сиплый голос изнутри. – Заперто! Приходите утром!
– Именем эрта! – громыхнул Сирил.
В оконце вспыхнул свет, а вскоре распахнулась неприметная дверца, выпуская наружу всклокоченного старика-наблюдателя в ночном колпаке.
– Такими вещами не шутят! – гаркнул он.
– А кто здесь шутит? – возмутился Сирил. – Гляди!
Сдернул перчатку и сунул руку под нос старику. Тот отшатнулся и уставился изумленно на перстень, которого – я готова была поклясться! – еще утром на руке моего спутника не было. Наблюдатель поспешно осенил себя полукругом.
– Ох, помилуй всеблагая! Сейчас, господин, один момент!
И он поспешно скрылся в дверном проеме, чтобы вскоре выскочить, потрясая связкой ключей. Колпак с головы он сдернуть позабыл – так торопился.
– Сюда, сюда, господин, прошу. С лошадкой, стало быть, перемещаться хотите?
– Именно, – кратко бросил Сирил.
Вороной презрительно фыркнул на «лошадку», и мне стало смешно, несмотря на не слишком-то радостную ситуацию. Переход значительно приблизит нашу встречу с Императором, а повидаться с ним я никак не спешила.
– Куда переход открывать будем?
Пальцы старика подрагивали, пока он искал на связке ключ и отпирал замок.
– В Снаргард.
Наблюдатель присвистнул, а я обрадовалась. Снаргард – столица северного края, стало быть, Сирил решил доставить меня сначала эрту. Вряд ли правитель станет тянуть с передачей трофея Императору, но все равно отсрочка, пусть и на несколько дней.
– Прошу, господин.
Сирил снял меня с вороного и повел внутрь строения. Неказистое снаружи, оно обманывало ожидания посетителей. Стоило сделать лишь шаг за порог, как вспыхнули цепочки огоньков по стенам, зазмеились яркие синие линии на сером каменном полу. Здание перехода навевало мысли о подземелье: никаких окон, темные стены, пляшущие неверные тени.
– Сюда, господин. Станьте в центр вот этой звезды, все вместе, да. Зажмурьтесь. И лошадке это… глаза завяжите, да.
Белое пламя ослепило даже сквозь тесно сомкнутые веки. В ушах зашумело, дыхание перехватило, грудь стиснуло. Рот раскрылся в беззвучном крике, и тут все закончилось. Я с наслаждением втянула морозный воздух и распахнула слезящиеся глаза. Поморгала, привыкая к полумраку. Мы стояли в каменном кольце на вершине невысокого холма. Слева простирался припорошенный снегом луг, справа смыкал темные стены лес. А далеко впереди виднелись городские стены.
– Снаргард, – пояснил Сирил. – В столицу нет прямого перехода, войти можно лишь через городские врата.
Удивительное дело: Снаргард находился намного севернее Равенсдейла, но здесь еще окончательно не стемнело, хотя сумерки уже и сгущались, а на небе высыпали первые звезды.
– Мы успеем дотемна?
Ночевать под городскими стенами не хотелось. Но Сирил удивил меня, рассмеявшись и ответив:
– Какая разница, успеем или нет? Нам откроют в любом случае.
Он изменился. Что именно в нем переменилось, я не смогла бы ответить, но все же скорее не видела, а чувствовала: что-то с ним не так. Рядом со мной стоял уже не тот человек, которого я увидела в кабинете матушки Беренис.
