Вскоре Юрий покинул ставшую привычной для него больничную палату. Следуя за Петром, он вышел во двор и уселся в непривлекательный микроавтобус. Кошка, семенившая за ними, незаметно шмыгнула следом. Петро же сел впереди, рядом с местом водителя. Оглянувшись, он подмигнул единственному пассажиру:
- Не дрейфь, братан, всё будет чики-пуки. Сейчас Лёха твои документы возьмёт и поедем.
Лёха, он же старший лейтенант спецподразделения Леонид Дорогин, в это время был занят тем, что изымал все документы, касающиеся Юрия Станчива, а врач помогал ему, причём со странным остановившимся взглядом и автоматическими движениями. Позже, когда врач и медсестра, сидящая сейчас в процедурной, придут в себя и откроют журнал регистрации, запись паспортных данных родственника исчезнет, а сами они благополучно забудут этот обычный день и каких-то там посетителей.
Дорогин, усевшись за руль, переглянулся с Петром, у которого уже наготове был шприц. Юрий не успел ничего понять, как Петро, быстро повернувшись к нему, мгновенно сделал парню укол в плечо, прямо через рубашку, а затем перешёл в салон и сел рядом, придерживая его обмякшее тело.
- Погнали! Спит, как ангел…
В стороне от города, у озера, окружённого ивами, расположился Дом отдыха военных строителей. Правда, так он назывался раньше, когда два народа ещё были единой и неделимой семьёй. Затем грянула небезызвестная перестройка, повлекшая разделение государств и образование не совсем официальной, но всё-таки границы, которая пролегла по реке, к северу от Дома отдыха – так он стал называться теперь.
По ту сторону реки находилась войсковая автобаза. Техники на ней было немного, да и та отнюдь не стратегическая – так, несколько обычных машин и ещё несколько штук чего-то, зачехлённого. По периметру автобаза была ограждённой колючей проволокой. В самом её центре находился небольшой ангар.
Похоже, автобаза была законсервирована – въезжающих на её территорию машин было немного, да и заезжали обычно лишь лёгкие армейские уазики. Несмотря на консервацию, автобаза у соседей всегда была ухоженной, а вот Дом отдыха на территории этого государства тихо угасал.
Но вскоре в высших канцеляриях что-то переиграли, и жизнь в Доме отдыха, по эту сторону реки, потихоньку стала возобновляться. Конечно, размах был не тот, что раньше, но желающие покататься на лодках летом или на лыжах зимой всегда могли воспользоваться здешними услугами.
Главный корпус Дома отдыха из года в год красили зелёной краской. Правда, в связи с дороговизной стройматериалов, красить теперь стали гораздо реже, так что краска на фасаде кое-где осыпалась, чем представляла немой укор завхозу Борису. Последний сменил на этом посту Гаврилыча, которого с почётом и не дожидаясь срока отправили на пенсию, а Борис Козинцев, внештатный сотрудник того же спецподразделения, что охраняло автобазу войсковой части на другой стороне реки, превратился в обычного, ничем не примечательного завхоза, холостяка, проживающего тут же.
Сейчас неприметный микроавтобус заехал на территорию Дома отдыха. Завхоз, встретивший его на проходной, скомандовал бабе Клаве:
- Пропускай, Федосеевна, это продукты на кухню привезли.
Козинцев подсел в микроавтобус, и тот покатил через проходную дальше, в сторону складских помещений. Там завхоз вышел, открыл большой висячий замок на глухих воротах и пропустил автобус во внутренний складской двор. Затем Козинцев тщательно закрыл за собой ворота, прошёл вперёд, к складскому строению, тоже запертым амбарным замком. Немного повозившись, завхоз открыл его и обратился к сидящим в машине:
- Выгружайте своё мясо.
Козинцев открыл створку ворот. За ней виднелись ступеньки, ведущие вниз.
Лейтенант спецподразделения Пётр Вавилов, перекинув бесчувственное тело парня через плечо, направился в подвал.
- Ждать?.. – спросил завхоз.
- Нет, закрывай ворота и поехали обратно, - распорядился Дорогин.
Тут в подвал метнулась кошка – чёрная, с белым ухом.
- Глянь, кошак, залез!
- А, - махнул рукой завхоз, - их тут много лазит, крыс ловят. Видишь, ворота специально до земли не достают, чтобы кошки мышей гоняли…
Кошка потрусила следом за Петром, несущим на плече Юрия. Тот спустился на несколько пролетов тускло освещаемых ступенек и подошёл к двери, запертой на кодовый замок. Он набрал нужную комбинацию - дверь раскрылась. Петр прошёл вперёд, но в это время кошка, шмыгнувшая у него под ногами, заставила его споткнуться и выругаться. Из-под ноги у Вавилова вылетел небольшой камешек и упал в щель между дверью и порогом, поэтому дверь, захлопнутая Петром, не замкнулась окончательно – язычок замка выдвинулся лишь вполовину. Впрочем, сидевший за пультом лейтенант, совсем недавно приступивший к службе на спецобъекте по другую сторону реки, не придал особого значения тому, что сигнал кодового замка с законсервированных дверей ПШ-1 мигнул насколько раз – его предупредили, что сегодня так и должно быть. Лейтенант повернулся к камерам слежения и занялся обычным ежедневным наблюдением.
Пётр же с телом Юрия на плече двинулся по длинному туннелю – остатку объекта стратегического назначения, проложенному в приснопамятные времена с юга на север, под руслом реки. Туннель заканчивался тупиком. Пётр, не доходя до тупика, свернул направо, за угол, откуда падал луч яркого света – там, сразу за углом, находился вахтенный. Отметившись у него, Пётр проследовал чуть дальше и свернул в первую же дверь направо - в одно из помещений секретной лаборатории.
Когда Юрий пришёл в себя, он вначале обрадовался дневному свету, но тут же понял, что это горят лампы под потолком, а в палате не было ни единого окна. Он хотел подняться, но не смог, поскольку обнаружил, что его руки и ноги были привязаны к кровати.
- Эй!.. Кто-нибудь!.. Эй!.. Зачем вы меня привязали?..
Тишина была ему в ответ.
Юрию стало жутко. Что я такого сделал, что меня привязали?.. А этот, брат Пётр – куда он делся?.. Кажется, он сдал меня в дурку! Неужели я – псих?.. Или даже - маньяк?.. Нет, не может быть!.. Только ведь я ничего не помню о себе!…
Он дёрнулся несколько раз и затих, а вскоре услышал шаги. Сейчас всё прояснится. Пусть уж лучше самая страшная правда, чем леденящее душу безмолвие прошлого…
Дверь отворилась, пропустив худощавого врача среднего возраста с военной выправкой.
- Здравствуйте, доктор, - потянулся к нему Юрий. - А зачем меня привязали?.. Что я такого сделал?.. Почему вы молчите?.. Да развяжите же меня, в конце концов!..
Врач молча приблизился, а затем быстро и умело заклеил парню рот скотчем. И впервые Юрию показалось, что его тёмное прошлое гораздо светлее будущего, которого можно было ожидать, лёжа связанным в ярко освещённой палате, напичканной массой приборов. Приборов…
Тем временем, врач набрал в шприц жидкость из пробирки и ловко сделал укол парню. Вынув иглу, он склонился, внимательно наблюдая за ним.
Глаза… Глаза зверя… Нет, нет… Зверь так не поступает…
Далее у Юрия всё поплыло перед глазами, и он провалился куда-то глубоко, туда, где не было ничего, кроме покоя, огромного покоя, в котором, как в безмолвном лесном озере, тонули и исчезали возникающие откуда-то извне надоедливые вопросы. Кто… откуда… где это озеро… Нет его… Русалка, расчёсывающая волосы, где ты?…
ГЛАВА 9
В аэропорту их встретила немолодая женщина-организатор с табличкой, на которой было написано название санатория. Сосед Мирослава тоже оказался здесь. Он первым заметил Мирослава, протолкнулся к нему и заявил:
- Давай знакомиться. Евгений Алексеевич Фалько, предприниматель, а ныне отдыхающий. Для тебя просто Женя.
- Мирослав Викторович, почти пенсионер, - пожал тот руку в ответ.
- То есть, Слава. Давай уж вместе и поселимся, лады? – взял инициативу Евгений. – Я сейчас…
Он подошёл к женщине-организатору, что-то ей объяснил и та согласно кивнула.
- Порядок, - заулыбался Евгений, вернувшись к Мирославу.
Спустя полчаса автобус вёз их сначала мимо домов, а после свернул в сказочное по красоте предгорье. Дорога забиралась всё выше, мимо невысоких покатых гор, поросших смереками, одиночных усадеб с воротами, украшенных изображениями гуцулов с трембитами, да редких часовенок – «каплычек», любовно ухоженных и украшенных цветами.
Вечером Мирослав и Евгений, как водится, пошли в местный магазинчик, чтобы в тесном кругу отметить знакомство и начало отдыха. На обратном пути Евгений, проводив масленым взглядом прошедших мимо двух симпатичных барышень, предложил:
- А не пригласить ли нам этих панянок для украшения стола?..
- А не обойтись ли нам для начала без панянок? – в тон ему ответил Мирослав.
Сейчас он меньше всего хотел затевать курортный роман с отдалёнными последствиями.
- Ладно, - засмеялся Евгений, - обойдёмся сегодня без баб…
Вскоре они тихо и мирно беседовали за бутылкой коньяка в своём уютном номере на двоих. «Беседовали» - неточное слово, потому что Евгений был из тех, кто мало слушает других, сосредотачивая всё внимание вокруг своей персоны. Но Мирославу это не претило. Наоборот, за лёгкой болтовнёй Евгения, он вспоминал недавние события, о которых ему меньше всего хотелось рассказывать. Поэтому его собеседнику пришлось дважды повторить свой странный вопрос:
- Слава, эй, слышишь? Почему ты приехал именно сюда?
- Как это – почему? – удивился Мирослав. – Дали путёвку, вот я и…
- Да, я понимаю, лечение… И всё?.. – не отставал Евгений.
- Ты имеешь в виду панянок? - догадался Мирослав. - Мне сейчас не до них.
- Панянок, да… - Евгений разлил остатки коньяка в разовые стаканчики и выставил следующую бутылку. – Нет, я не об этом… Кстати, о женщинах. У тебя есть любовница?
Мирослав вскинул глаза - вопрос застал его врасплох. Как-то он, скорее, от злости на жену которая уже погода пребывала в столице и даже не звонила, чтобы поинтересоваться хотя бы дочерью, если уж не им, переспал пару раз с молоденькой кассиршей из супермаркета… Но вскоре та вышла замуж и уехала. Остальные случайные женщины даже не отложились в памяти…
- Нет, я ничего… - Евгений, увлечённый своими мыслями, даже не заметил его реакции. – А вот у меня – есть, и уже давно. Я к ней вроде как в командировки езжу.
- Как это – вроде? – поднял брови Мирослав.
- Да так, - хохотнул тот, - собираю чемодан, и на пару недель отправляюсь на другой конец города, к Юленьке. А жене говорю, что в командировку. И так уже семь лет. А ты?
Мирослав пожал плечами, что можно было истолковать как угодно. Впрочем, его собеседнику край нужно было самому выговориться:
- Так вот, Юля. – Он откупорил новую бутылку, налил себе полный стаканчик, залпом выпил и покрутил головой. – Вот стерва-то, а? Семь лет её всё устраивало, а недавно мне такой скандал закатила, - он аж головой покрутил, - как с цепи сорвалась баба… Представляешь, что мне заявила?
- Чтобы ты женился на ней.
- Женился… Да ей мало этого!.. Она хочет, чтобы я развёлся, разменял свою трёшку, и чтобы мы жили с ней вместе в двушке. А Валюхе с Ромкой, то есть, жене моей с нашим сыном, чтобы осталась однокомнатная!
- Круто. А её, то есть, Юлии, квартира?
- Она оставляет её своему сыну - он на днях женится. И что мне теперь делать?
- Ты меня спрашиваешь? – рассказ Евгения мало тронул Мирослава. – Ты же предприниматель, что тебе стоит купить всем сестрам по серьгам.
- Да не собираюсь я жену с сыном бросать, понимаешь? – коньяк разгорячил Евгения.
- Тогда брось любовницу, - примирительно произнёс Мирослав.
- Кого – Юльку?.. Да ты что… Это такая конфетка… А бешеная какая!.. Представь, заявила, что, если я не разменяюсь, она переберётся ко мне сама! Знал бы ты, как она меня любит!..
Опять – любовь, обречённо подумал Мирослав, сговорились все вокруг, что ли.
- Мне кажется – семья важнее, - произнёс он.
- И я так считал всё время, - подхватил Евгений, - а вот теперь, когда она заявила, что иначе просто бросит меня, всё летит вверх тормашками. Я к ней настолько привык, она мне уже как вторая жена, понимаешь?
- Любимая младшая жена, - развеселился Мирослав.
- А что ты смеёшься? Я об этом тоже уже думал. И вот что я скажу: мусульмане правы, мужчина должен иметь несколько жён. Ну хоть парочку. Почти все мои знакомые имеют любовниц.
- Ну так вези её к своей жене, - хохотнул Мирослав, сочувствуя собеседнику, оказавшемуся в такой коллизии.
- Тебе смешно, а я ночами не сплю. Не хочу их обеих терять. Понимаешь, я их обеих люблю, но только по-разному…
- Тут я тебе не советчик, - подытожил Мирослав.
- И вот недавно, - Евгений пропустил мимо ушей его последнюю реплику, - мне рассказали, что здесь, неподалёку, живет местная ведьма. Хочу к ней сходить, может, сотворит что-нибудь дельное.
- Ты что - серьёзно? - изумился Мирослав.
- Абсолютно. – Евгений и не думал улыбаться.
- Это же бабушкины сказки.
- А ты можешь мне помочь?
- Нет, - признал Мирослав.
- Вот видишь. И никто не может. Разве что ведьма. А давай вместе к ней сходим, а? Может, она и тебе сумеет помочь. Ты ведь говорил, что тебе инвалидность светит? А она друга моего на ноги после аварии поставила, хотя врачи сказали – не выживет.
- Я ещё умом не тронулся, чтобы по бабкам ходить. Извини.
- А я скоро тронусь, это точно, - сокрушённо произнёс Евгений. - Завтра же схожу к ней. Если надумаешь, присоединяйся…
Весь следующий день для Мирослава был заполнен походами из кабинета в кабинет: осмотры, процедуры… Ни один из докторов не сказал ему чего-либо обнадёживающего, а на все вопросы следовал стандартный ответ:
- Дождёмся результатов обследования.
За обеденным столом Евгения не было, но Мирослав как-то забыл о вчерашних планах приятеля, решив, что тот тоже ходит по процедурам. Евгений заявился уже после ужина – хмурый и раздражённый.
- Привет, - Мирослав приподнялся из кресла, где он просматривал газету, и пожал приятелю руку. – Где это ты пропадал целый день?
- Где, где… - тот раздражённо плюхнулся в соседнее кресло. – Ты был прав, всё это бабские сказки!..
- О чём это ты? – удивился Мирослав, и тут же вспомнил: - А-а, вон оно что… Неужели ходил к ведьме?
- Ходил, дурак, к ведьмачке, черти бы её взяли!..
Мирослав засмеялся.
- А её-то зачем ругать, если сам … - он помялся, проглотив слово «дурак» - Евгений и без того выглядел жалко.
- Вот именно - дурак, - подтвердил его мысль Евгений. – Полный идиот! Тратить деньги на дурацкий ненужный санаторий, ехать к дремучей деревенской бабе, чтобы услышать – тут он передразнил женский голос - у тебя есть обязанность перед сыном! Вот Америку открыла!.. Вроде бы я сам этого не знаю!..
- Ну а что же ты ждал?
Вместо ответа его собеседник вытащил бутылку коньяку, молча налил его в два разовых стаканчика и без предисловий выпил из одного. После этого придвинул второй стаканчик Мирославу:
- Пей.
Тот покачал головой.
- Это лишнее.
- Ну как знаешь, - и Евгений перевернул в себя содержимое второго стаканчика.
Он заметно повеселел и, заулыбавшись, предложил:
- А давай-ка по бабам, а? Тут такие панянки… Что, не хочешь?.. Ну и ладно, мне больше достанется…
Он поднялся, открыл дверь и вышел. Мирослав его не удерживал – знал, что это бессмысленно.
В последующие дни они почти не пересекались. Евгений, если и попадался на пути Мирослава, пребывал в обществе «панянки», причём каждый раз – с новой. Приходил он за полночь, а то и вовсе ночевал где-то в другом месте.
