Недавно тендер важный проиграли, хотел в Волгограде завод по производству масла купить, так из-под носа увели. Цену чуть-чуть выше поставили - и всё. – Сидевший напротив него мужчина развел руками в стороны, показывая всю степень своего негодования. Признаться, Абаев располагал людей к себе.
Настоящий он был, живой. Темпераментный, харизматичный, по-хорошему эмоциональный. Безо всякого пафоса и набивания цены.
Руки, вон, совсем не как у белого воротничка. Руки работяги. Человек этот на земле твердо стоял и вдаль смотрел не мечтательно, а предвкушающе. Потому что сам вершил свое будущее. И людей за собой тянул – это сразу видно.
-Не верю я в такие совпадения, хоть убей. Дело в пяти тысячах оказалось, в пяти!
Заураби только хмыкнул, ожидая продолжения.
-А до этого сеялки мои перекупили. Всё обговорили уже, утром собирался аванс переводить, а на почте письмо: так, мол, и так, простите великодушно, но сеялки мы уже продали. Простить, мать их за ногу. И так, по мелочи есть кое-что. Деньги со счетов уходят, немного, но регулярно. Я б и не заметил, да главбух у меня больно дотошная. Ну, за деньги-то не так обидно, но сеялки!
-Значит, думаешь, сливают?
Абаев кивнул.
-Выловим мы твою крысу, Тамирыч. По себе знаю: хуже нет, чем когда сдают свои.
?
-Тогда по рукам. – Рукопожатие Абаева было энергичным и крепким.
- Через полчаса созвал совещание, будут все, кто так или иначе мог поспособствовать недавним событиям. Думаю, твое присутствие необходимо.
-С места в карьер? – Заураби усмехнулся и впервые за последние годы почувствовал в душе что-то сродни охотничьему азарту. Предприимчивость нового начальника не могла не радовать. Уж ему-то было, с чем сравнивать.
-А чего тянуть? Мне эти подозрения уже вот где, - мужчина театральным жестом провел ребром ладони по горлу. – Черт, Артур, как же так, а? Почти все ведь с самого начала со мной, с истоков. Столько г*вна вместе сожрали, столького достигли. – И так много искреннего недоумения было в его глазах, что Артуру стало не по себе. Увидев плескавшийся во взгляде собеседника затаенный стыд, вызванный необходимостью подозревать «своих», близких, Заураби понял, что как бы ни хотел, как бы ни старался, а относиться к ситуации нейтрально, отринув эмоции, у него не выйдет.
- Решим, Алим Тамирович, не сомневайся. Ты, главное, чувствам не давай власти. Такой большой кусок пирога отхватил, неужели думаешь, не найдется желающих поживиться за чужой счет? - Заураби осознавал, что мозгами-то начальник всё прекрасно понимает, а вот душой, сердцем принимать горькую истину отказывается.
- Ладно уж, чего теперь из пустого в порожнее. Пойдем с Катериной познакомлю, она тебе краткий экскурс в оставшееся время проведет.
Внутренний голос что-то тихонько нашептывал все десять шагов, оставшиеся до двери, но мужчина лишь передернул плечом, отмахиваясь от странного ощущения, как от назойливой мухи.
Уверенно переступил порог кабинета, очутившись в приемной, осмотрел стену стального оттенка, увешанную грамотами и сертификатами, обвел взглядом новомодную и, наверняка, дорогую кофемашину, разросшийся куст фикуса (кажется, подобное растение украшало когда-то и его квартиру), мягкое офисное кресло на колесиках, которое слегла покачивалось, наталкивая на мысль, что покинули его совсем недавно…
А вот и хозяйка вышеупомянутого офисного инвентаря. Правда, стояла она спиной к вошедшим, перебирая разноцветные папки возле распахнутых дверей шкафа. Но не отсутствие зрительного контакта заставило сердце бывшего командира спецназа ухнуть в пятки.
Рыжая. Не могло же ему «так» повезти.
Обладательница огненной гривы тем временем медленно обернулась, неспешно прогуливаясь по канату его натянутых нервов.
Не зря в природе всё яркое и пестрое предупреждает об опасности. Природа – не дура. Дураком был он, когда надеялся на благосклонность злодейки-судьбы. На него уставились два ярко-зеленых глаза. ГлазА ведьмы, чудом избежавшей костра инквизиции.
-Знакомься, Катюша, это Артур Ремеевич Заураби, новый начальник службы безопасности. Артур, а это, собственно, гордость и любимица нашей компании – Екатерина Ивановна Солнцева. Прошу любить и кормить кумкватом. – Абаев ласково приобнял Ведьму за плечи и притянул поближе к себе, выдавая этим жестом характер отношений с собственным секретарем.
«Мда..», - подумал про себя.
«Сюжет дешевого бульварного романа.»
Поймав себя на этой мысли, Заураби встряхнул головой, возвращая трезвость мышления. Ему-то что за дело с того, кто и чем занимается за закрытыми дверьми? Главное, чтоб расследованию не мешали. А то начнется сейчас: один не мог, второй в бане по пятницам компанию составляет, а третья досуг в постели скрашивает. Знаем, проходили.
Он, конечно, не представитель власти, но неприкосновенности и иммунитета лишит враз.
Катерина вдруг открыто улыбнулась Артуру, глядя на него, как на любимое лакомство. Во всяком случае, у мужчины возникло вполне серьезное опасение, что его сейчас препарируют, размазав внутренности по тарелке и отпилив конечности тупым заводским ножиком.
Ведьма, наслаждаясь произведенным эффектом и растягивая гласные, словно южанка времен американской биполярности, произнесла:
-Ас, Вы, право, преувеличиваете мои интеллектуальные способности. Разве я в состоянии выговорить, а тем более, запомнить такую сложную комбинацию? Артурчик, - Заураби аж зубами клацнул на выдохе от неожиданности. В прошлой жизни он наверняка был янки. - Вы же не против, если я буду называть Вас так? - Солнцева едва ощутимо прикоснулась к его ладони, а он с трудом справился с зудящим желанием отойти на пару-тройку метров подальше от полыхающих дьявольским огнем глаз.
Да уж, с ней придется держать ухо востро. Не то сказанет что-то смертельно обидное директорской избраннице.
-Ну, смотрю, общий язык вы нашли, в таком случае, оставляю вас наедине, мне еще нужно подготовить кое-какие документы. – Пребывая в ужасном напряжении, Заураби едва не пропустил момент ухода босса.
Катерина зловеще потерла ладошки друг о дружку, будто только сейчас, наконец, могла позволить себе разойтись по-настоящему.
-Чай, кофе, Артур? – Произнесла вовсе не то, что он, смирившись, готовился услышать.
От греха подальше, просто покачал головой, отказываясь от столь щедрого предложения.
-Воды? – Ведьмы не сдаются.
Прочистив горло, проговорил:
-Можно.
-С газом, без? Перье, Ессентуки, Нарзан? С лимоном, мёдом, мятой?
Это она сейчас над ним изощренно издевается или проявляет чудеса делового гостеприимства?!
-Простую. Можно из-под крана.
-Как можно, Артурчик, дорогой?! Чтоб дорогого гостя, да водой с полной таблицей Менделеева, чтоб земля ему пухом, конечно. Плохого же Вы о нас мнения.
А теперь она разыгрывает перед ним радушную грузинскую жену? И куда он попал. Цирк да и только.
Катерина направилась в смежную с приемной небольшую кухню, оборудованную под нужды персонала. Она ступала так плавно, будто под ногами у нее была не плитка, а перьевое облачко. Даже стук каблучков был почти не слышен.
Девушка прошла за барную стойку, чтобы взять высокий граненный стакан, потом передислоцировалась к двустворчатому холодильнику. Вытащив запотевший кувшин с желтым – а каким же еще – содержимым, подумав, прихватила и контейнер с аппетитно выглядевшими профитролями. При виде шоколадных потеков на воздушном тесте желудок мужчины прорезала острая боль. Заработанный гастрит как всегда не вовремя дал о себе знать.
Наконец, наполненный стакан был торжественно вручен начбезу. Блюдце с разложенными в художественном беспорядке сладостями дожидалось своего часа на лакированной поверхности одного из столиков.
На него уставились с таким ярко выраженным ожиданием, что Заураби опасливо принюхался. К счастью и сожалению одновременно, до сего момента жизнь его с ведьмами не сталкивала, и как пахнут ведьмовские зелья Артуру было не ведомо.
Эх, была не была!
Что бы она туда не накидала, пусть хоть крысиных хвостиков и сушеных пауков, но это было чертовски вкусно. Настолько, что выпив содержимое стакана до дна, он с радостью принял от Солнцевой добавку.
-Скажите, а Вы уверены, что Вас зовут Артур?
Запихнутая в рот целиком профитролинка чуть не полезла обратно. Мужчина слизнул языком крем с нижней губы, не заметив, как от этого неосознанного жеста загорелись женские очи.
Нет, Артур, конечно, никогда особо не вникал в дебри пресловутой женской логики, если таковая и имелась (в чем лично у него имелись сомнения), но данная особь прекрасного пола вообще не поддавалась какому-либо объяснению.
-Уверен, - буркнул, спешно прожевав. –Паспорт показать? – Издевка так и сочилась в его голосе.
Ведьма на секунду задумалась. Потом всё же кивнула. Важно так, весомо что ли.
-Покажи…те. Но Вы абсолютно уверены, да? Точно не Степан, к примеру?
Артур-не-Степан скривился, будто она станцевала ламбаду на открытой кровоточащей ране. Причина такой реакции была Кате не ясна, но выяснение она решила отложить до лучших времен.
Заураби и не думал отвечать на подобный бред.
-Понимаете, какое дело. – Мыслимо ли - Ведьма смутилась, скромно, если можно применить это слово к ней, потупив глазки в пол.
- Мне папа в детстве перед сном всегда читал «Дядю Стёпу» Михалкова. Ну, не того, который «Утомленные солнцем» снял, а раннего.
Сейчас положено плакать или смеяться? Его держат за идиота или пришло время усомниться в наличии у Ведьмы мозгов?
-Так вот, я еще в три года решила, что Стёпочка - мой герой. Если бы еще и имена у вас совпадали, я бы полностью уверилась, что Вы – принц из моей, - акцентировала на этом слове внимание, - сказки.
«Надо не забыть поставить родителям свечки за правильно сделанный тридцать восемь лет назад выбор. Спасли сына от печальной участи.» - Пронеслось по кромке сознания.
- Но на самом деле, у вас и так много общего, - Абаевский секретарь интригующе замолчала. - Так даже интереснее. А то был бы совсем перебор. – Катерина хищно оскалилась и повела его в зал для переговоров.
Помимо Артура и самого Абаева, в переговорной находилось шесть человек. Шесть потенциальных крыс. К сожалению, грызун истинную свою сущность проявлять не спешил, все присутствующие вели себя спокойно и уверенно.
Признаться, они вообще встретили его как-то индифферентно: ни бурных восторгов, ни страха и подозрительности со стороны топ-менеджмента компании он не заметил.
Биг-Босс начал совещание, а Заураби, прислушиваясь краем уха и автоматически отмечая реакции окружающих, принялся за более пристальное наблюдение.
Команда у индюшиного короля собралась, мягко говоря, странная. Хотя то, что Абаев подбирает себе работников по нестандартным критериям, Артур понял уже после общения с секретарем.
Во главе стола лицом ко входу сидел сам его наниматель. К нему вопросов не было. Артур лишь мимоходом отметил, что стол Алима был завален бумагами, в которых тот время от времени что-то размашисто черкал. Этот факт отчего-то еще больше расположил его к начальнику.
По правую руку от него, напротив Заураби, величественно восседал начальник отдела продаж, «маркетолог от бога», - как представил его Абаев,-Давид Геловани.
Навскидку ему можно было дать лет тридцать пять, хотя Артур бы не удивился, будь тому все сорок. Сбивал с толку холеный до безобразия вид. Вкупе с излишней самоуверенностью и хищно-льстивой улыбкой бывалого продажника впечатление сидящий напротив производил неизгладимое. Артур внезапно задумался, сколько репетиций у зеркала пришлось провести этому конкретному мужику, чтобы добиться подобного результата. Но и умалять профессиональных достоинств последнего Заураби не стал. Такому хрен откажешь. Даже если будет предлагать снег зимой – не сомневайтесь, купите, не раздумывая.
Книжная полка такого индивида представлялась с легкостью: почетное место наверняка занимали бестселлеры по саморазвитию, маркетингу, тайм-менеджменту и коммуникациям. Что-то типа «Семь навыков высокоэффективных людей» и «Монах, который продал свой Феррари».
Артур был уверен: у того даже закладки в нужных местах имелись. И пара-тройка заученных наизусть цитат, чтоб блеснуть эрудицией при случае.
Внешностью природа Давида не обделила. Высокий, спортивного телосложения, в нем причудливым образом сочетались резкие грузинские черты лица - нос с легкой горбинкой, тяжелый подбородок, и вместе с тем стать и грация человека, который несет себя этому миру, словно манну небесную.
К жестам и мимики прицепиться было сложно. Геловани сидел, вальяжно откинувшись и закинув левую руку на спинку кресла, правой же периодически прокручивал на указательном пальце сверкающий металлическими боками брелок с гордым названием известной автомобильной марки.
Кажется, до монаха Давиду еще далеко.
Рядом с Геловани разместился главный финансист всея Руси Иван Дмитриевич Громов. Те, кто почитывал старичка Чехонте на досуге, наверняка заметили бы фантасмагорическое сходство финансиста с его полной тезкой в одноименной истории классика. Пожалуй, он был единственным нервничавшим человеком из всех собравшихся. Но внутренний голос подсказывал Заураби, что это его перманентное состояние.
На столе перед ним лежал аккуратно сложенный вчетверо платок, которым тот время от времени протирал вспотевший лоб, и поношенные очки в тонкой металлической оправе. Когда возникала необходимость зачитать что-то из принесенных им документов, Иван Дмитриевич брал сей предмет в правую руку и подносил к глазам, будто то были и не очки вовсе, а знаменитое пенсне Эркюля Пуаро.
Лицо его можно было бы даже назвать привлекательным, если бы не излишняя бледность и отпечаток необъяснимого, сковавшего его страха. Ввиду наличия последнего казалось, что мужчина гротескно гримасничает, однако то, что он говорил, сомнения в его компетенции не вызывало.
В данную минуту он что-то занудно выказывал начальству о недальновидности участия в проигранном тендере, учитывая состояние счетов, и что в случае победы им пришлось бы несладко.
Заураби на ум некстати пришло сравнение со знаменитым международным песенным конкурсом.
Помимо всего прочего, о Громове можно было сказать также, что он «интеллигентен до безысходности». Красивое выражение. Пожалуй, только русские в проявлении своего личностного достоинства могут дойти до подобной крайности. Однако, не будем забывать, что самые жестокие люди – доведенные до отчаянья интеллигенты.
Помнится, у классика персонаж обладал «врожденной деликатностью, услужливостью, порядочностью и нравственной чистотой», но поразительное сходство с литературным героем вряд ли может исключить Громова из списка подозреваемых.
Еще и эта его мания… кажется, он на полном серьезе опасался, что сейчас в дверь постучат и его огорошат известием об обвале фондовых рынков, гиперинфляции, последующей девальвации, деноминации и, чего уж там, дефолте. Да уж, бедный, бедный Иван Дмитриевич! В такое нестабильное и финансово неустойчивое время мы живем, ничего не попишешь.
Несмотря на резкость его суждений и нервозность, Артур вдруг отчетливо понял, что они подружатся (при условии полной невиновности Громова, конечно). Наверняка, из-за своего характера и мнительности Иван Дмитриевич ни с кем близко не сходился. Первопричины у мужчин разнились, а вот в нелюдимости и некоей закрытости от социума они были похожи.
Настоящий он был, живой. Темпераментный, харизматичный, по-хорошему эмоциональный. Безо всякого пафоса и набивания цены.
Руки, вон, совсем не как у белого воротничка. Руки работяги. Человек этот на земле твердо стоял и вдаль смотрел не мечтательно, а предвкушающе. Потому что сам вершил свое будущее. И людей за собой тянул – это сразу видно.
-Не верю я в такие совпадения, хоть убей. Дело в пяти тысячах оказалось, в пяти!
Заураби только хмыкнул, ожидая продолжения.
-А до этого сеялки мои перекупили. Всё обговорили уже, утром собирался аванс переводить, а на почте письмо: так, мол, и так, простите великодушно, но сеялки мы уже продали. Простить, мать их за ногу. И так, по мелочи есть кое-что. Деньги со счетов уходят, немного, но регулярно. Я б и не заметил, да главбух у меня больно дотошная. Ну, за деньги-то не так обидно, но сеялки!
-Значит, думаешь, сливают?
Абаев кивнул.
-Выловим мы твою крысу, Тамирыч. По себе знаю: хуже нет, чем когда сдают свои.
?
Глава 2
-Тогда по рукам. – Рукопожатие Абаева было энергичным и крепким.
- Через полчаса созвал совещание, будут все, кто так или иначе мог поспособствовать недавним событиям. Думаю, твое присутствие необходимо.
-С места в карьер? – Заураби усмехнулся и впервые за последние годы почувствовал в душе что-то сродни охотничьему азарту. Предприимчивость нового начальника не могла не радовать. Уж ему-то было, с чем сравнивать.
-А чего тянуть? Мне эти подозрения уже вот где, - мужчина театральным жестом провел ребром ладони по горлу. – Черт, Артур, как же так, а? Почти все ведь с самого начала со мной, с истоков. Столько г*вна вместе сожрали, столького достигли. – И так много искреннего недоумения было в его глазах, что Артуру стало не по себе. Увидев плескавшийся во взгляде собеседника затаенный стыд, вызванный необходимостью подозревать «своих», близких, Заураби понял, что как бы ни хотел, как бы ни старался, а относиться к ситуации нейтрально, отринув эмоции, у него не выйдет.
- Решим, Алим Тамирович, не сомневайся. Ты, главное, чувствам не давай власти. Такой большой кусок пирога отхватил, неужели думаешь, не найдется желающих поживиться за чужой счет? - Заураби осознавал, что мозгами-то начальник всё прекрасно понимает, а вот душой, сердцем принимать горькую истину отказывается.
- Ладно уж, чего теперь из пустого в порожнее. Пойдем с Катериной познакомлю, она тебе краткий экскурс в оставшееся время проведет.
Внутренний голос что-то тихонько нашептывал все десять шагов, оставшиеся до двери, но мужчина лишь передернул плечом, отмахиваясь от странного ощущения, как от назойливой мухи.
Уверенно переступил порог кабинета, очутившись в приемной, осмотрел стену стального оттенка, увешанную грамотами и сертификатами, обвел взглядом новомодную и, наверняка, дорогую кофемашину, разросшийся куст фикуса (кажется, подобное растение украшало когда-то и его квартиру), мягкое офисное кресло на колесиках, которое слегла покачивалось, наталкивая на мысль, что покинули его совсем недавно…
А вот и хозяйка вышеупомянутого офисного инвентаря. Правда, стояла она спиной к вошедшим, перебирая разноцветные папки возле распахнутых дверей шкафа. Но не отсутствие зрительного контакта заставило сердце бывшего командира спецназа ухнуть в пятки.
Рыжая. Не могло же ему «так» повезти.
Обладательница огненной гривы тем временем медленно обернулась, неспешно прогуливаясь по канату его натянутых нервов.
Не зря в природе всё яркое и пестрое предупреждает об опасности. Природа – не дура. Дураком был он, когда надеялся на благосклонность злодейки-судьбы. На него уставились два ярко-зеленых глаза. ГлазА ведьмы, чудом избежавшей костра инквизиции.
-Знакомься, Катюша, это Артур Ремеевич Заураби, новый начальник службы безопасности. Артур, а это, собственно, гордость и любимица нашей компании – Екатерина Ивановна Солнцева. Прошу любить и кормить кумкватом. – Абаев ласково приобнял Ведьму за плечи и притянул поближе к себе, выдавая этим жестом характер отношений с собственным секретарем.
«Мда..», - подумал про себя.
«Сюжет дешевого бульварного романа.»
Поймав себя на этой мысли, Заураби встряхнул головой, возвращая трезвость мышления. Ему-то что за дело с того, кто и чем занимается за закрытыми дверьми? Главное, чтоб расследованию не мешали. А то начнется сейчас: один не мог, второй в бане по пятницам компанию составляет, а третья досуг в постели скрашивает. Знаем, проходили.
Он, конечно, не представитель власти, но неприкосновенности и иммунитета лишит враз.
Катерина вдруг открыто улыбнулась Артуру, глядя на него, как на любимое лакомство. Во всяком случае, у мужчины возникло вполне серьезное опасение, что его сейчас препарируют, размазав внутренности по тарелке и отпилив конечности тупым заводским ножиком.
Ведьма, наслаждаясь произведенным эффектом и растягивая гласные, словно южанка времен американской биполярности, произнесла:
-Ас, Вы, право, преувеличиваете мои интеллектуальные способности. Разве я в состоянии выговорить, а тем более, запомнить такую сложную комбинацию? Артурчик, - Заураби аж зубами клацнул на выдохе от неожиданности. В прошлой жизни он наверняка был янки. - Вы же не против, если я буду называть Вас так? - Солнцева едва ощутимо прикоснулась к его ладони, а он с трудом справился с зудящим желанием отойти на пару-тройку метров подальше от полыхающих дьявольским огнем глаз.
Да уж, с ней придется держать ухо востро. Не то сказанет что-то смертельно обидное директорской избраннице.
-Ну, смотрю, общий язык вы нашли, в таком случае, оставляю вас наедине, мне еще нужно подготовить кое-какие документы. – Пребывая в ужасном напряжении, Заураби едва не пропустил момент ухода босса.
Катерина зловеще потерла ладошки друг о дружку, будто только сейчас, наконец, могла позволить себе разойтись по-настоящему.
-Чай, кофе, Артур? – Произнесла вовсе не то, что он, смирившись, готовился услышать.
От греха подальше, просто покачал головой, отказываясь от столь щедрого предложения.
-Воды? – Ведьмы не сдаются.
Прочистив горло, проговорил:
-Можно.
-С газом, без? Перье, Ессентуки, Нарзан? С лимоном, мёдом, мятой?
Это она сейчас над ним изощренно издевается или проявляет чудеса делового гостеприимства?!
-Простую. Можно из-под крана.
-Как можно, Артурчик, дорогой?! Чтоб дорогого гостя, да водой с полной таблицей Менделеева, чтоб земля ему пухом, конечно. Плохого же Вы о нас мнения.
А теперь она разыгрывает перед ним радушную грузинскую жену? И куда он попал. Цирк да и только.
Катерина направилась в смежную с приемной небольшую кухню, оборудованную под нужды персонала. Она ступала так плавно, будто под ногами у нее была не плитка, а перьевое облачко. Даже стук каблучков был почти не слышен.
Девушка прошла за барную стойку, чтобы взять высокий граненный стакан, потом передислоцировалась к двустворчатому холодильнику. Вытащив запотевший кувшин с желтым – а каким же еще – содержимым, подумав, прихватила и контейнер с аппетитно выглядевшими профитролями. При виде шоколадных потеков на воздушном тесте желудок мужчины прорезала острая боль. Заработанный гастрит как всегда не вовремя дал о себе знать.
Наконец, наполненный стакан был торжественно вручен начбезу. Блюдце с разложенными в художественном беспорядке сладостями дожидалось своего часа на лакированной поверхности одного из столиков.
На него уставились с таким ярко выраженным ожиданием, что Заураби опасливо принюхался. К счастью и сожалению одновременно, до сего момента жизнь его с ведьмами не сталкивала, и как пахнут ведьмовские зелья Артуру было не ведомо.
Эх, была не была!
Что бы она туда не накидала, пусть хоть крысиных хвостиков и сушеных пауков, но это было чертовски вкусно. Настолько, что выпив содержимое стакана до дна, он с радостью принял от Солнцевой добавку.
-Скажите, а Вы уверены, что Вас зовут Артур?
Запихнутая в рот целиком профитролинка чуть не полезла обратно. Мужчина слизнул языком крем с нижней губы, не заметив, как от этого неосознанного жеста загорелись женские очи.
Нет, Артур, конечно, никогда особо не вникал в дебри пресловутой женской логики, если таковая и имелась (в чем лично у него имелись сомнения), но данная особь прекрасного пола вообще не поддавалась какому-либо объяснению.
-Уверен, - буркнул, спешно прожевав. –Паспорт показать? – Издевка так и сочилась в его голосе.
Ведьма на секунду задумалась. Потом всё же кивнула. Важно так, весомо что ли.
-Покажи…те. Но Вы абсолютно уверены, да? Точно не Степан, к примеру?
Артур-не-Степан скривился, будто она станцевала ламбаду на открытой кровоточащей ране. Причина такой реакции была Кате не ясна, но выяснение она решила отложить до лучших времен.
Заураби и не думал отвечать на подобный бред.
-Понимаете, какое дело. – Мыслимо ли - Ведьма смутилась, скромно, если можно применить это слово к ней, потупив глазки в пол.
- Мне папа в детстве перед сном всегда читал «Дядю Стёпу» Михалкова. Ну, не того, который «Утомленные солнцем» снял, а раннего.
Сейчас положено плакать или смеяться? Его держат за идиота или пришло время усомниться в наличии у Ведьмы мозгов?
-Так вот, я еще в три года решила, что Стёпочка - мой герой. Если бы еще и имена у вас совпадали, я бы полностью уверилась, что Вы – принц из моей, - акцентировала на этом слове внимание, - сказки.
«Надо не забыть поставить родителям свечки за правильно сделанный тридцать восемь лет назад выбор. Спасли сына от печальной участи.» - Пронеслось по кромке сознания.
- Но на самом деле, у вас и так много общего, - Абаевский секретарь интригующе замолчала. - Так даже интереснее. А то был бы совсем перебор. – Катерина хищно оскалилась и повела его в зал для переговоров.
***
Помимо Артура и самого Абаева, в переговорной находилось шесть человек. Шесть потенциальных крыс. К сожалению, грызун истинную свою сущность проявлять не спешил, все присутствующие вели себя спокойно и уверенно.
Признаться, они вообще встретили его как-то индифферентно: ни бурных восторгов, ни страха и подозрительности со стороны топ-менеджмента компании он не заметил.
Биг-Босс начал совещание, а Заураби, прислушиваясь краем уха и автоматически отмечая реакции окружающих, принялся за более пристальное наблюдение.
Команда у индюшиного короля собралась, мягко говоря, странная. Хотя то, что Абаев подбирает себе работников по нестандартным критериям, Артур понял уже после общения с секретарем.
Во главе стола лицом ко входу сидел сам его наниматель. К нему вопросов не было. Артур лишь мимоходом отметил, что стол Алима был завален бумагами, в которых тот время от времени что-то размашисто черкал. Этот факт отчего-то еще больше расположил его к начальнику.
По правую руку от него, напротив Заураби, величественно восседал начальник отдела продаж, «маркетолог от бога», - как представил его Абаев,-Давид Геловани.
Навскидку ему можно было дать лет тридцать пять, хотя Артур бы не удивился, будь тому все сорок. Сбивал с толку холеный до безобразия вид. Вкупе с излишней самоуверенностью и хищно-льстивой улыбкой бывалого продажника впечатление сидящий напротив производил неизгладимое. Артур внезапно задумался, сколько репетиций у зеркала пришлось провести этому конкретному мужику, чтобы добиться подобного результата. Но и умалять профессиональных достоинств последнего Заураби не стал. Такому хрен откажешь. Даже если будет предлагать снег зимой – не сомневайтесь, купите, не раздумывая.
Книжная полка такого индивида представлялась с легкостью: почетное место наверняка занимали бестселлеры по саморазвитию, маркетингу, тайм-менеджменту и коммуникациям. Что-то типа «Семь навыков высокоэффективных людей» и «Монах, который продал свой Феррари».
Артур был уверен: у того даже закладки в нужных местах имелись. И пара-тройка заученных наизусть цитат, чтоб блеснуть эрудицией при случае.
Внешностью природа Давида не обделила. Высокий, спортивного телосложения, в нем причудливым образом сочетались резкие грузинские черты лица - нос с легкой горбинкой, тяжелый подбородок, и вместе с тем стать и грация человека, который несет себя этому миру, словно манну небесную.
К жестам и мимики прицепиться было сложно. Геловани сидел, вальяжно откинувшись и закинув левую руку на спинку кресла, правой же периодически прокручивал на указательном пальце сверкающий металлическими боками брелок с гордым названием известной автомобильной марки.
Кажется, до монаха Давиду еще далеко.
Рядом с Геловани разместился главный финансист всея Руси Иван Дмитриевич Громов. Те, кто почитывал старичка Чехонте на досуге, наверняка заметили бы фантасмагорическое сходство финансиста с его полной тезкой в одноименной истории классика. Пожалуй, он был единственным нервничавшим человеком из всех собравшихся. Но внутренний голос подсказывал Заураби, что это его перманентное состояние.
На столе перед ним лежал аккуратно сложенный вчетверо платок, которым тот время от времени протирал вспотевший лоб, и поношенные очки в тонкой металлической оправе. Когда возникала необходимость зачитать что-то из принесенных им документов, Иван Дмитриевич брал сей предмет в правую руку и подносил к глазам, будто то были и не очки вовсе, а знаменитое пенсне Эркюля Пуаро.
Лицо его можно было бы даже назвать привлекательным, если бы не излишняя бледность и отпечаток необъяснимого, сковавшего его страха. Ввиду наличия последнего казалось, что мужчина гротескно гримасничает, однако то, что он говорил, сомнения в его компетенции не вызывало.
В данную минуту он что-то занудно выказывал начальству о недальновидности участия в проигранном тендере, учитывая состояние счетов, и что в случае победы им пришлось бы несладко.
Заураби на ум некстати пришло сравнение со знаменитым международным песенным конкурсом.
Помимо всего прочего, о Громове можно было сказать также, что он «интеллигентен до безысходности». Красивое выражение. Пожалуй, только русские в проявлении своего личностного достоинства могут дойти до подобной крайности. Однако, не будем забывать, что самые жестокие люди – доведенные до отчаянья интеллигенты.
Помнится, у классика персонаж обладал «врожденной деликатностью, услужливостью, порядочностью и нравственной чистотой», но поразительное сходство с литературным героем вряд ли может исключить Громова из списка подозреваемых.
Еще и эта его мания… кажется, он на полном серьезе опасался, что сейчас в дверь постучат и его огорошат известием об обвале фондовых рынков, гиперинфляции, последующей девальвации, деноминации и, чего уж там, дефолте. Да уж, бедный, бедный Иван Дмитриевич! В такое нестабильное и финансово неустойчивое время мы живем, ничего не попишешь.
Несмотря на резкость его суждений и нервозность, Артур вдруг отчетливо понял, что они подружатся (при условии полной невиновности Громова, конечно). Наверняка, из-за своего характера и мнительности Иван Дмитриевич ни с кем близко не сходился. Первопричины у мужчин разнились, а вот в нелюдимости и некоей закрытости от социума они были похожи.
