Минуту подумала – брать или не брать с собой Женю и решительно запихнула возмущающийся блокнот под матрас. Нечего мужчинам с женщиной по магазинам шастать. Да и вдруг заметит кто ожившую картину? Нет, так безопаснее…
Кто бы знал, как трудно переломить старые привычки и купить вещь, абсолютно не в своем стиле! Руки сами тянулись к удлиненным пальто, классических расцветок, к строгим юбкам и прямым брюкам. В итоге я, практически зажмурившись, набрала всего самого яркого и отправилась в примерочную. Потертые джинсы со стразами и дырами, стильная футболка с длинными рукавами, красная дутая куртка и зеленые кроссовки, кстати, очень удобные, я и не подозревала, стали моим уловом…
Несколько в ужасе от своих покупок я вернулась в номер, пока не возник соблазн сдать это все обратно в магазин, и первым делом поотрывала все бирки.
Краску для волос я тоже приобрела и теперь сидела на кровати, разложив перед собой тюбики и уткнувшись носом в инструкцию. Вроде ничего сложного. Смешала в нужной последовательности все ингредиенты, нанесла на волосы, засекла время. Главное, так понимаю, не передержать…
Женя, которого я не осмелилась держать все время под матрасом и поэтому, вернувшись, почти сразу достала блокнот, с интересом следил за моими манипуляциями. И все-таки мне было спокойней, когда он перед глазами – во-первых, вижу, что он до сих пор сохраняет подобие жизни и никуда не исчез, не растворился бесследно, а во-вторых, его присутствие дарит какой-то необъяснимый комфорт и кажется, что я не одна в провинциальной глуши. Собеседник из него к сожалению, никакой, но мимика и взгляд бывают очень красноречивы. Вот как сейчас, например…
- Ну что ты на меня так смотришь? – не выдержала я. – В парикмахерской окрашивание дорогое, а мне надо сменить образ дешево и сердито!
Тот развел руками – нет-нет, я не вмешиваюсь, даже не думай. Но когда я смыла краску и высушила волосы, оказалось, что экономить я не умею. Выжженные краской кончики некрасиво топорщились, а довольно светлые корни прокрасились неоднородно и поэтому казалось, что сквозь темно-каштановый цвет, которым я решила обзавестись, пробивается седина. Парень еле сдерживал смех, глядя на мои лохмы, которые сама я едва ли не со слезами на глазах рассматривала в зеркале.
- Мог бы посочувствовать! – раздраженно повернулась я к нему.
Тот виновато пожал плечами и изобразил в воздухе кисточку, холст и то, как он водит кисточкой по своей голове, а потом все-таки откровенно рассмеялся.
- Художник и парикмахер – разные вещи! – возмутилась я и поспешила оборвать его веселье. – И вообще, а почему это только я страдаю?
Он иронично приподнял бровь, а потом нахмурился и с вызовом упер руки в бока. Ну, да, он страдает несколько больше, и все из-за меня. Только когда парень, хоть и нарисованный, смеется над твоей внешностью, это несколько обидно…
- В конце концов тебя тоже могут узнать. Давай-ка, подрисуем тебе усы! – я угрожающе взяла в руки карандаш.
Парень фыркнул и отвернулся.
- Ну, тогда хвост, - тут же предложила я. – Крысиный. Или павлиний. А когда меня поймают, скажу, что ты – это просто странное животное и в природе не существуешь… А я тебя просто выдумала!
Он возмущенно показал мне кулак и угрожающе провел пальцем по собственному горлу.
Я скривилась, нисколько не испугавшись, и снова с тоской посмотрела на себя в зеркало. Все-таки придется разориться на визит в парикмахерскую…
Вернулась я оттуда немного воспрявшая духом, с легкой головой, которую украшало теперь темно-каштановое, равномерно прокрашенное каре, и с облегченным же кошельком. Волосы красиво блестели, обработанные каким-то лечебным составом, и за это тоже пришлось отдать совсем не лишнюю в нашей ситуации копеечку. К счастью, не последнюю.
Переоделась в новую одежду, покрутилась перед зеркалом и к своему удивлению, осталась довольна результатом. И вовсе не похожа на попугая, как опасалась… Женя одобрительно показал мне оттопыренный большой палец и подмигнул. Я глупо расплылась в улыбке, но поспешила отвернуться в сторону из-за непонятного смущения, охватившего меня в тот момент. Хотя, чего тут стесняться – сменила внешность и сменила, главное, чтоб преследователи с первого взгляда не узнали… Неужели я все-таки хотела ему понравиться и ждала хотя бы такого комплимента? Учитывая, что комплиментами и вниманием мужчин я никогда избалована не была, то это стало немного странной неожиданностью.
Вдруг я услышала бешеный гитарный бой. Не музыку, а настоящую какофонию, словно Женя беспорядочно бил по струнам без всякой мелодии – лишь бы погромче.
- Ты чего шумишь? – я подошла к рисунку ближе, наклонилась.
Встревоженный парень беззвучно шевелил губами и указывал пальцем в сторону окна.
Без сомнений, это были они. Как бездомное животное чувствует приближение живодеров, так и мы не могли ошибиться. Всего двое мужчин – в темно-синих, наглухо застегнутых, несмотря на удивительно теплую осеннюю погоду мундирах. Не полиция, нет, хотя одежда и напоминала форменную. Их выдавали движения – резкие, отрывистые, как у ищеек, которые бегут по следу, и глаза – настороженные, холодные и даже через стекло пронзающие насквозь. На меня одну – даже двое это было слишком много.
Я не стала дожидаться, пока они осмотрятся перед гостиницей и сделают шаг в сторону крыльца. Дорожная сумка привлечет слишком много внимания, особенно, если придется разминуться с ними посреди узкого коридора. Я сунула блокнот прямо под кофту, торопливо рассовала по карманам все самое необходимое, а точнее все, что влезло, включая внушительный кусок колбасы. Заставила себя не оглядываться на оставленные вещи, за которыми вряд ли смогу вернуться, и вся дрожа выскользнула из комнаты.
С трудом не срываясь на бег, пошла по длинному, плохо освещенному коридору и едва не повернула обратно, когда они внезапно появились из-за поворота в сопровождении взволнованного администратора, в руках которого тряслись, позвякивая, ключи.
- Такая скромная на вид девушка, - бормотал он себе под нос, то ли причитая, то ли, чтоб отвлечься. – Никогда бы не подумал, что это мошенница! Надеюсь, она не успела никого ограбить…Это был бы большой удар по нашей репутации! Но ее скорей всего нет в номере, я видел, как она уходила еще с утра, но не помню, чтобы возвращалась…
Не нужно было отлучаться со своего места, раз уж так волнуешься за репутацию своей третьесортной гостиницы, зло подумала я.
- Преступники зачастую втираются в доверие за счёт своей безобидной внешности, - покровительственно проговорил один из мужчин, рыская глазами по сторонам. - Но не волнуйтесь, дальше этого города ей не уйти, на вокзале дежурят наши люди, городишка у вас небольшой, значит мы ее найдем!
Он положил свою ручищу на плечо администратора, и тот испуганно подпрыгнул, ускорив шаг в сторону моей комнаты. Мужчина еле заметно усмехнулся такой реакции, второй невозмутимо шел рядом.
Я приближалась к ним навстречу не дыша. Лишь бы не споткнуться, не выдать себя взглядом, не уронить им прямо под ноги блокнот…
Мы поравнялись. Администратор подозрительно нахмурился, не узнав меня, я кивнула ему в знак приветствия, постаравшись, чтоб волосы упали на лицо, и протиснулась мимо широкоплечих мужчин, почувствовав запах кожи, смешанный с туалетной водой. Едва ноги не подкосились от осознания, что именно так пахнет конец моей жизни.
Я бежала. Бежала вперед, не зная куда, рванула с места, едва только гостиница скрылась за поворотом. И бегун из меня, откровенно говоря, неважный. В легкие словно насыпали песка, бок безбожно кололо, а во рту пересохло, но я все равно не останавливалась. Не смогла бы остановиться – паника и страх, сдерживаемые внутри, теперь прочно обосновались в моем теле.
Как? Как они меня нашли? Как узнали, в каком я городе? Смогут ли найти снова, и как быстро? Куча вопросов и ни одного ответа… Хотя нет, одно подозрение все-таки имеется. На кой черт я поперлась в бесполезную библиотеку?!
Удивленные взгляды прохожих, брошенные мне вслед, шарахавшиеся в сторону от бегущей девушки люди, взволнованное: «Вам помочь?», и я свернула в сторону парка, подальше от толпы, подальше от чужих глаз и повышенного внимания. Бегущий человек не вызовет там столько вопросов, сколько на центральной улице. Еще немного и позволю себе передохнуть.
Я довольно быстро преодолела участок с аттракционами и углубилась в естественный лесной массив. Практически нетронутая природа, лишь кое-где протоптаны тропинки, установлены лавочки и построены спортивные площадки прямо в тени сосен. Свернув с дороги, я наткнулась на одну из таких площадок, почти задыхаясь, присела на одну из открытых беседок. Ничего особенного – две скрещенные между собой под прямым углом скамейки, накрытые сверху синим пластиковым куполом. Она не защищала ни от ветра, ни от косых струй дождя, если бы тот вздумал сейчас пойти. Но почему-то именно лес показался мне сейчас надежной защитой. В наш век технологий, денег и бесперебойно работающего транспорта меня в последнюю очередь будут искать в лесу, заночевавшую практически под деревом.
В конце сентября темнеет рано, а вместе с темнотой приходит и холод. Завтра придется найти способ убраться из города, но сейчас, на ночь глядя, я ничего не могла придумать и просто позорно разревелась. Что я могла противопоставить людям, отслеживающим мои перемещения? Увы, я оказалась к такому не готова. Не хотела сдаваться, но и не знала, как бороться.
- Жень, - шмыгнула я жалостливо. – Же-ень…
Только он сейчас мог понять меня, ведь наши жизни оказались связаны крепче морского узла. Но он был только рисунком, не способным ничем помочь, даже утешить, и мое общение с ним все больше напоминало шизофрению. Ведь, позвав его, я даже не достала блокнот, так и держала его под курткой за пазухой, прижимая к себе.
В ответ полилась музыка, приободряющая, наполненная гордостью, заботой и переживаниями. Перед глазами поплыли видения. Яркие, куда ярче моих красок. О смелой девушке, которая босая бежит по скалам, спасаясь от огромных хищных птиц. Оглядывается, прижимает к себе какой-то грязный серый комок, бросается ничком на землю, когда одна из птиц, сверкая острыми кривыми когтями, проносится у нее над головой, встает и снова бежит. А потом горы внезапно заканчиваются, она оказывается в теплом доме, застывает на пороге, откидывает назад спутанные волосы, и я вижу свое улыбающееся лицо, а она достает из-за пазухи невзрачного лохматого щенка и выпускает его поближе к печи – погреться.
Я улыбнулась сквозь слезы, наверное, этого он и добивался, шмыгнула носом.
- Это не про меня песня. Я вовсе не благородна, а спасаю свою шкуру… И совсем не представляю, что делать…
Так я и задремала, свернувшись калачиком прямо на холодных досках и не вытерев слезы.
- Неправда, ты удивительная, - услышала я уже знакомый голос и несказанно обрадовалась ему. – Большинство бы спасало свою шкуру в одиночку, не пытаясь помочь тому, кому навредили.
- Значит, я вдобавок ко всему еще и дура. Как ты? Рассудок пока не пытается тебя покинуть?
- Давно пытается, - усмехнулся он. – С того самого момента, как я здесь оказался.
- Ты хорошо с ним справляешься, - вяло отозвалась я. – Мой и то уже хочет ускакать в неизвестном направлении.
- Только попробуй раскиснуть! – строго пригрозил Женя. – Еще подними обе руки и выйди ним!
Я как можно возмущенней шмыгнула носом.
- Ты знаешь, что я этого не сделаю!
- Знаю, - прозвучало мягко. – Ален, тебе есть, куда бежать? Где спрятаться?
- Видишь же, - не удержалась я от злого сарказма. – Целый лес, и весь мой! Сейчас нору выкопаю под холмиком и с наступлением зимы впаду в спячку!
- О, у кого-то появились маленькие и острые зубки, молочные, наверно, - я так и увидела, как он насмешливо прищурился.
- Они найдут мою старую одежду, - уныло сообщила я. – И тюбики из-под краски для волос… А потом администратор наверняка вспомнит подозрительную девушку, встреченную в коридоре…
- Тебе нужно найти попутку и выбраться из города, - перебил меня Женя. – Никаких автобусов, электричек и прочего городского транспорта. И никакого такси, их будут осматривать обязательно. Лучше напроситься с какой-нибудь семьей, лицо у тебя располагающее, внушающее доверие, улыбка милая, глаза добрые…
Я фыркнула, не купившись на комплименты, и снова приуныла, представив очередные расходы. Но другого варианта я тоже не видела. Бегство, бегство, это вечное бегство… Неужели это навсегда?..
- Ты совсем замерзла, - заметил он.
- Да, - не стала я спорить, осенние ночи чертовски холодные, несмотря на дневное солнце.
- Можно? – неуверенно спросил он.
- Что? – не поняла я.
- Согрею. Если получится. Чувствуешь?
Не успела я скептически отмахнуться, как почувствовала, действительно почувствовала на щеке прикосновение мужских пальцев. Не созданных моим воображением, а теплых, живых, настоящих, с грубоватыми мозолями на подушечках оставленными жесткими металлическими струнами.
- Да, - потрясенно выдохнула я.
- Значит, у меня для тебя плохие новости, - он медленно провел рукой по моему плечу. – Я становлюсь сильнее… Живее… Мне уже не хочется возвращаться обратно, хотя никогда не хотелось… Но теперь особенно.
- Это же хорошо, может у тебя хватит сил выбраться самому? – с надеждой спросила я.
- А ты не задумывалась, где я беру эту энергию? Так подумай! - довольно резко ответил Женя. - Кроме как тянуть ее с тебя и неоткуда. Думай быстрее, Алена, думай, а то я тебя выпью всю против воли, я ведь не чувствую этого, только осознаю, - он гладил меня по голове, путаясь пальцами в не слишком длинных волосах.
- Спи, а я постараюсь вернуть то тепло, что сам и забрал.
Я почувствовала, как он лег рядом и обнял меня, и холод начал постепенно отступать, по крайней мере трясти меня перестало.
Утром я осознала, что он прав. Меня шатало от слабости. И можно было бы винить в этом холодную ночь на жесткой деревяшке, но не такое это уж испытание для того, кто не далее, чем в прошлые каникулы поднимался с отцом в горы.
Я поплелась обратно в город. Нужно было найти транспорт, которой не будут осматривать на выезде. Перед глазами все плыло в предрассветном тумане, мысли не слушались, плясали в голове невнятными обрывками. Я в очередной раз не выспалась. Внимание рассеивалось, а очертания улицы неясно проступали, искажаясь, как в дурном сне или алкогольном опьянении. Выглянет солнце, и при свете дня мне станет легче. Точно. Обязательно. Не может быть иначе…
Перекресток. Дорога. Светофор. Визг тормозов, нелепый взмах руками и удар о железо. Вскрикнуть я не успела.
Я застонала, нащупав на затылке болезненную шишку, да и ребра изрядно ломило. С трудом разлепила слезящиеся глаза и увидела склонившийся надо мной силуэт. Силуэт расплывался и протягивал мне стакан воды. Со второго или третьего раза мне удалось его схватить и поднести к губам.
- Ну как, милочка, вам лучше? – взволнованно спросил старческий голос.
- Где я? – я испуганно оглянулась, но к горлу от резкого движения подкатила тошнота - пришлось сделать еще один глоток воды и откинуться обратно на подушку.
- У меня дома, - я поперхнулась, а старик торопливо продолжил. – Извините, мне ваше состояние не показалось
Кто бы знал, как трудно переломить старые привычки и купить вещь, абсолютно не в своем стиле! Руки сами тянулись к удлиненным пальто, классических расцветок, к строгим юбкам и прямым брюкам. В итоге я, практически зажмурившись, набрала всего самого яркого и отправилась в примерочную. Потертые джинсы со стразами и дырами, стильная футболка с длинными рукавами, красная дутая куртка и зеленые кроссовки, кстати, очень удобные, я и не подозревала, стали моим уловом…
Несколько в ужасе от своих покупок я вернулась в номер, пока не возник соблазн сдать это все обратно в магазин, и первым делом поотрывала все бирки.
Краску для волос я тоже приобрела и теперь сидела на кровати, разложив перед собой тюбики и уткнувшись носом в инструкцию. Вроде ничего сложного. Смешала в нужной последовательности все ингредиенты, нанесла на волосы, засекла время. Главное, так понимаю, не передержать…
Женя, которого я не осмелилась держать все время под матрасом и поэтому, вернувшись, почти сразу достала блокнот, с интересом следил за моими манипуляциями. И все-таки мне было спокойней, когда он перед глазами – во-первых, вижу, что он до сих пор сохраняет подобие жизни и никуда не исчез, не растворился бесследно, а во-вторых, его присутствие дарит какой-то необъяснимый комфорт и кажется, что я не одна в провинциальной глуши. Собеседник из него к сожалению, никакой, но мимика и взгляд бывают очень красноречивы. Вот как сейчас, например…
- Ну что ты на меня так смотришь? – не выдержала я. – В парикмахерской окрашивание дорогое, а мне надо сменить образ дешево и сердито!
Тот развел руками – нет-нет, я не вмешиваюсь, даже не думай. Но когда я смыла краску и высушила волосы, оказалось, что экономить я не умею. Выжженные краской кончики некрасиво топорщились, а довольно светлые корни прокрасились неоднородно и поэтому казалось, что сквозь темно-каштановый цвет, которым я решила обзавестись, пробивается седина. Парень еле сдерживал смех, глядя на мои лохмы, которые сама я едва ли не со слезами на глазах рассматривала в зеркале.
- Мог бы посочувствовать! – раздраженно повернулась я к нему.
Тот виновато пожал плечами и изобразил в воздухе кисточку, холст и то, как он водит кисточкой по своей голове, а потом все-таки откровенно рассмеялся.
- Художник и парикмахер – разные вещи! – возмутилась я и поспешила оборвать его веселье. – И вообще, а почему это только я страдаю?
Он иронично приподнял бровь, а потом нахмурился и с вызовом упер руки в бока. Ну, да, он страдает несколько больше, и все из-за меня. Только когда парень, хоть и нарисованный, смеется над твоей внешностью, это несколько обидно…
- В конце концов тебя тоже могут узнать. Давай-ка, подрисуем тебе усы! – я угрожающе взяла в руки карандаш.
Парень фыркнул и отвернулся.
- Ну, тогда хвост, - тут же предложила я. – Крысиный. Или павлиний. А когда меня поймают, скажу, что ты – это просто странное животное и в природе не существуешь… А я тебя просто выдумала!
Он возмущенно показал мне кулак и угрожающе провел пальцем по собственному горлу.
Я скривилась, нисколько не испугавшись, и снова с тоской посмотрела на себя в зеркало. Все-таки придется разориться на визит в парикмахерскую…
Вернулась я оттуда немного воспрявшая духом, с легкой головой, которую украшало теперь темно-каштановое, равномерно прокрашенное каре, и с облегченным же кошельком. Волосы красиво блестели, обработанные каким-то лечебным составом, и за это тоже пришлось отдать совсем не лишнюю в нашей ситуации копеечку. К счастью, не последнюю.
Переоделась в новую одежду, покрутилась перед зеркалом и к своему удивлению, осталась довольна результатом. И вовсе не похожа на попугая, как опасалась… Женя одобрительно показал мне оттопыренный большой палец и подмигнул. Я глупо расплылась в улыбке, но поспешила отвернуться в сторону из-за непонятного смущения, охватившего меня в тот момент. Хотя, чего тут стесняться – сменила внешность и сменила, главное, чтоб преследователи с первого взгляда не узнали… Неужели я все-таки хотела ему понравиться и ждала хотя бы такого комплимента? Учитывая, что комплиментами и вниманием мужчин я никогда избалована не была, то это стало немного странной неожиданностью.
Вдруг я услышала бешеный гитарный бой. Не музыку, а настоящую какофонию, словно Женя беспорядочно бил по струнам без всякой мелодии – лишь бы погромче.
- Ты чего шумишь? – я подошла к рисунку ближе, наклонилась.
Встревоженный парень беззвучно шевелил губами и указывал пальцем в сторону окна.
Без сомнений, это были они. Как бездомное животное чувствует приближение живодеров, так и мы не могли ошибиться. Всего двое мужчин – в темно-синих, наглухо застегнутых, несмотря на удивительно теплую осеннюю погоду мундирах. Не полиция, нет, хотя одежда и напоминала форменную. Их выдавали движения – резкие, отрывистые, как у ищеек, которые бегут по следу, и глаза – настороженные, холодные и даже через стекло пронзающие насквозь. На меня одну – даже двое это было слишком много.
Я не стала дожидаться, пока они осмотрятся перед гостиницей и сделают шаг в сторону крыльца. Дорожная сумка привлечет слишком много внимания, особенно, если придется разминуться с ними посреди узкого коридора. Я сунула блокнот прямо под кофту, торопливо рассовала по карманам все самое необходимое, а точнее все, что влезло, включая внушительный кусок колбасы. Заставила себя не оглядываться на оставленные вещи, за которыми вряд ли смогу вернуться, и вся дрожа выскользнула из комнаты.
С трудом не срываясь на бег, пошла по длинному, плохо освещенному коридору и едва не повернула обратно, когда они внезапно появились из-за поворота в сопровождении взволнованного администратора, в руках которого тряслись, позвякивая, ключи.
- Такая скромная на вид девушка, - бормотал он себе под нос, то ли причитая, то ли, чтоб отвлечься. – Никогда бы не подумал, что это мошенница! Надеюсь, она не успела никого ограбить…Это был бы большой удар по нашей репутации! Но ее скорей всего нет в номере, я видел, как она уходила еще с утра, но не помню, чтобы возвращалась…
Не нужно было отлучаться со своего места, раз уж так волнуешься за репутацию своей третьесортной гостиницы, зло подумала я.
- Преступники зачастую втираются в доверие за счёт своей безобидной внешности, - покровительственно проговорил один из мужчин, рыская глазами по сторонам. - Но не волнуйтесь, дальше этого города ей не уйти, на вокзале дежурят наши люди, городишка у вас небольшой, значит мы ее найдем!
Он положил свою ручищу на плечо администратора, и тот испуганно подпрыгнул, ускорив шаг в сторону моей комнаты. Мужчина еле заметно усмехнулся такой реакции, второй невозмутимо шел рядом.
Я приближалась к ним навстречу не дыша. Лишь бы не споткнуться, не выдать себя взглядом, не уронить им прямо под ноги блокнот…
Мы поравнялись. Администратор подозрительно нахмурился, не узнав меня, я кивнула ему в знак приветствия, постаравшись, чтоб волосы упали на лицо, и протиснулась мимо широкоплечих мужчин, почувствовав запах кожи, смешанный с туалетной водой. Едва ноги не подкосились от осознания, что именно так пахнет конец моей жизни.
Я бежала. Бежала вперед, не зная куда, рванула с места, едва только гостиница скрылась за поворотом. И бегун из меня, откровенно говоря, неважный. В легкие словно насыпали песка, бок безбожно кололо, а во рту пересохло, но я все равно не останавливалась. Не смогла бы остановиться – паника и страх, сдерживаемые внутри, теперь прочно обосновались в моем теле.
Как? Как они меня нашли? Как узнали, в каком я городе? Смогут ли найти снова, и как быстро? Куча вопросов и ни одного ответа… Хотя нет, одно подозрение все-таки имеется. На кой черт я поперлась в бесполезную библиотеку?!
Удивленные взгляды прохожих, брошенные мне вслед, шарахавшиеся в сторону от бегущей девушки люди, взволнованное: «Вам помочь?», и я свернула в сторону парка, подальше от толпы, подальше от чужих глаз и повышенного внимания. Бегущий человек не вызовет там столько вопросов, сколько на центральной улице. Еще немного и позволю себе передохнуть.
Я довольно быстро преодолела участок с аттракционами и углубилась в естественный лесной массив. Практически нетронутая природа, лишь кое-где протоптаны тропинки, установлены лавочки и построены спортивные площадки прямо в тени сосен. Свернув с дороги, я наткнулась на одну из таких площадок, почти задыхаясь, присела на одну из открытых беседок. Ничего особенного – две скрещенные между собой под прямым углом скамейки, накрытые сверху синим пластиковым куполом. Она не защищала ни от ветра, ни от косых струй дождя, если бы тот вздумал сейчас пойти. Но почему-то именно лес показался мне сейчас надежной защитой. В наш век технологий, денег и бесперебойно работающего транспорта меня в последнюю очередь будут искать в лесу, заночевавшую практически под деревом.
В конце сентября темнеет рано, а вместе с темнотой приходит и холод. Завтра придется найти способ убраться из города, но сейчас, на ночь глядя, я ничего не могла придумать и просто позорно разревелась. Что я могла противопоставить людям, отслеживающим мои перемещения? Увы, я оказалась к такому не готова. Не хотела сдаваться, но и не знала, как бороться.
- Жень, - шмыгнула я жалостливо. – Же-ень…
Только он сейчас мог понять меня, ведь наши жизни оказались связаны крепче морского узла. Но он был только рисунком, не способным ничем помочь, даже утешить, и мое общение с ним все больше напоминало шизофрению. Ведь, позвав его, я даже не достала блокнот, так и держала его под курткой за пазухой, прижимая к себе.
В ответ полилась музыка, приободряющая, наполненная гордостью, заботой и переживаниями. Перед глазами поплыли видения. Яркие, куда ярче моих красок. О смелой девушке, которая босая бежит по скалам, спасаясь от огромных хищных птиц. Оглядывается, прижимает к себе какой-то грязный серый комок, бросается ничком на землю, когда одна из птиц, сверкая острыми кривыми когтями, проносится у нее над головой, встает и снова бежит. А потом горы внезапно заканчиваются, она оказывается в теплом доме, застывает на пороге, откидывает назад спутанные волосы, и я вижу свое улыбающееся лицо, а она достает из-за пазухи невзрачного лохматого щенка и выпускает его поближе к печи – погреться.
Я улыбнулась сквозь слезы, наверное, этого он и добивался, шмыгнула носом.
- Это не про меня песня. Я вовсе не благородна, а спасаю свою шкуру… И совсем не представляю, что делать…
Так я и задремала, свернувшись калачиком прямо на холодных досках и не вытерев слезы.
- Неправда, ты удивительная, - услышала я уже знакомый голос и несказанно обрадовалась ему. – Большинство бы спасало свою шкуру в одиночку, не пытаясь помочь тому, кому навредили.
- Значит, я вдобавок ко всему еще и дура. Как ты? Рассудок пока не пытается тебя покинуть?
- Давно пытается, - усмехнулся он. – С того самого момента, как я здесь оказался.
- Ты хорошо с ним справляешься, - вяло отозвалась я. – Мой и то уже хочет ускакать в неизвестном направлении.
- Только попробуй раскиснуть! – строго пригрозил Женя. – Еще подними обе руки и выйди ним!
Я как можно возмущенней шмыгнула носом.
- Ты знаешь, что я этого не сделаю!
- Знаю, - прозвучало мягко. – Ален, тебе есть, куда бежать? Где спрятаться?
- Видишь же, - не удержалась я от злого сарказма. – Целый лес, и весь мой! Сейчас нору выкопаю под холмиком и с наступлением зимы впаду в спячку!
- О, у кого-то появились маленькие и острые зубки, молочные, наверно, - я так и увидела, как он насмешливо прищурился.
- Они найдут мою старую одежду, - уныло сообщила я. – И тюбики из-под краски для волос… А потом администратор наверняка вспомнит подозрительную девушку, встреченную в коридоре…
- Тебе нужно найти попутку и выбраться из города, - перебил меня Женя. – Никаких автобусов, электричек и прочего городского транспорта. И никакого такси, их будут осматривать обязательно. Лучше напроситься с какой-нибудь семьей, лицо у тебя располагающее, внушающее доверие, улыбка милая, глаза добрые…
Я фыркнула, не купившись на комплименты, и снова приуныла, представив очередные расходы. Но другого варианта я тоже не видела. Бегство, бегство, это вечное бегство… Неужели это навсегда?..
- Ты совсем замерзла, - заметил он.
- Да, - не стала я спорить, осенние ночи чертовски холодные, несмотря на дневное солнце.
- Можно? – неуверенно спросил он.
- Что? – не поняла я.
- Согрею. Если получится. Чувствуешь?
Не успела я скептически отмахнуться, как почувствовала, действительно почувствовала на щеке прикосновение мужских пальцев. Не созданных моим воображением, а теплых, живых, настоящих, с грубоватыми мозолями на подушечках оставленными жесткими металлическими струнами.
- Да, - потрясенно выдохнула я.
- Значит, у меня для тебя плохие новости, - он медленно провел рукой по моему плечу. – Я становлюсь сильнее… Живее… Мне уже не хочется возвращаться обратно, хотя никогда не хотелось… Но теперь особенно.
- Это же хорошо, может у тебя хватит сил выбраться самому? – с надеждой спросила я.
- А ты не задумывалась, где я беру эту энергию? Так подумай! - довольно резко ответил Женя. - Кроме как тянуть ее с тебя и неоткуда. Думай быстрее, Алена, думай, а то я тебя выпью всю против воли, я ведь не чувствую этого, только осознаю, - он гладил меня по голове, путаясь пальцами в не слишком длинных волосах.
- Спи, а я постараюсь вернуть то тепло, что сам и забрал.
Я почувствовала, как он лег рядом и обнял меня, и холод начал постепенно отступать, по крайней мере трясти меня перестало.
Утром я осознала, что он прав. Меня шатало от слабости. И можно было бы винить в этом холодную ночь на жесткой деревяшке, но не такое это уж испытание для того, кто не далее, чем в прошлые каникулы поднимался с отцом в горы.
Я поплелась обратно в город. Нужно было найти транспорт, которой не будут осматривать на выезде. Перед глазами все плыло в предрассветном тумане, мысли не слушались, плясали в голове невнятными обрывками. Я в очередной раз не выспалась. Внимание рассеивалось, а очертания улицы неясно проступали, искажаясь, как в дурном сне или алкогольном опьянении. Выглянет солнце, и при свете дня мне станет легче. Точно. Обязательно. Не может быть иначе…
Перекресток. Дорога. Светофор. Визг тормозов, нелепый взмах руками и удар о железо. Вскрикнуть я не успела.
Глава 6
Я застонала, нащупав на затылке болезненную шишку, да и ребра изрядно ломило. С трудом разлепила слезящиеся глаза и увидела склонившийся надо мной силуэт. Силуэт расплывался и протягивал мне стакан воды. Со второго или третьего раза мне удалось его схватить и поднести к губам.
- Ну как, милочка, вам лучше? – взволнованно спросил старческий голос.
- Где я? – я испуганно оглянулась, но к горлу от резкого движения подкатила тошнота - пришлось сделать еще один глоток воды и откинуться обратно на подушку.
- У меня дома, - я поперхнулась, а старик торопливо продолжил. – Извините, мне ваше состояние не показалось
