Мужчины у меня нет, это правда. После ужасного предательства я замкнулась в себе, заперла сердце на замок. Многие мужчины пытались за мной ухаживать, а я вежливо, но твердо давала понять, что не готова начинать отношения. Не было у меня ни желания, ни сил. Знала, что буду сравнивать любого мужчину с Макаром, с таким, каким он был до измены, И сравнение будет не в их пользу.
Я нацелилась на карьеру, мечтала стать директором по маркетингу и шла к своей цели, не отвлекаясь ни на что, хотя с маленьким ребенком это было очень трудно.
– Янка, ты бизон, несущийся по прерии! – говорил Артем, директор по коммуникациям, мой практически единственный друг и собеседник в офисе.
Я смеялась и поправляла:
– Какой же бизон? Я же женщина, значит – бизониха!
– Бизониха, – ворчал Артем, – бензовозиха. Вот ты кто!
При мысли об Артеме на душе у меня потеплело. Я знала, что он влюблен в меня, но тщательно скрывает свои чувства. Может быть, когда ледяная корка на моем сердце растает, я смогу встречаться с ним. Если, конечно, он не женится...
– Мамочка, поворот в садик пропустила! – звонко крикнула дочка, я очнулась от размышлений и поехала по другой дороге.
Воспитательница встретила меня с поджатыми губами:
– Вчера я попросила детей нарисовать осеннюю картинку. Все дети нарисовали желуди и шишки, а Ксюша нарисовала льва с зеленой гривой!
Я посмотрела на приколотый кнопками листок и восхитилась рыжим львом с зеленой гривой.
– Чудесный рисунок! Ксюша – молодец! Что же вам не понравилось, Татьяна Анатольевна?
– Когда я спросила, почему лев зеленый, она сказала, что он еще не полинял! А когда полиняет, грива станет коричневой.
У меня не было времени спорить с воспитательницей, я уже опаздывала на работу. И как можно объяснить педагогу, что четырехлетний ребенок любит фантазировать. Вся его маленькая жизнь наполнена фантазией и в ней вполне могут бродить по Африке зеленогривые львы, а в море плавать клетчатые киты.
Ксюша – девочка творческая. Моя дочка обожает игры с обычными предметами, которые у нее легко превращаются в то, что ей хочется. Карандаш становится самолетом, пустая коробочка – пожарной машиной, а резинка для волос – бубликом с маком.
– Рисунок замечательный! – твердо сказала я, и мирно добавила: – Но вечером мы нарисуем желудь и завтра принесем.
Воспитательница благостно кивнула, а я спокойно поехала на работу.
ЯНА
Машина глухо стояла в пробке, а я думала о том, что надо отвести дочку в художественную школу, размечталась о будущем. Ксюша вырастет, выучится на дизайнера, станет известным модельером…и очнулась от хора возмущенных гудков.
– Еду, еду, не сигнальте! – проворчала и тронулась с места.
Часы в холле показывали двенадцать минут десятого, пропуск, к счастью, быстро нашелся и преодолев турникет, я наконец-то появилась в родном офисе. Не стала ждать только что уехавший лифт. Цокая каблуками и здороваясь с коллегами, взлетела по лестнице на шестой этаж. Чуть задыхаясь, забежала в приемную директора, на ходу поправляя прическу и одергивая тонкий кашемировый свитерок.
Секретарь Леночка посмотрела на меня укоризненно:
– Янина Сергеевна, планерка уже началась! Я вам звонила, но у вас отключен мобильник.
Рассеянно сказала:
– Забыла утром включить. Леночка, Петр Иваныч сильно злился?
Леночка округлила накрашенный ротик и подняла пальчик:
– Семь баллов из десяти!
Я мгновенно успокоилась. Семь баллов – это не шторм, так, легкая гроза. Переживу. Нацепила на лицо улыбку кинозвезды, бесстрашно вошла в кабинет и …, как всегда зацепилась каблуком за ковер и чуть не грохнулась вниз, но удержалась и гордо протопала на свое место рядом с замом по персоналу.
– Янина Сергеевна, – язвительно сказал директор, – никто не опоздал, только вы! Вы живете на Марсе?
Дерзко ответила:
– На Марсе нет пробок, Петр Иваныч! К сожалению, я живу на Земле!
Директор распекал меня минут семь, перечислил все мои опоздания, редкие больничные внезапно выросли в «месяцами болеете». Про то, что я всегда успевала к дедлайну, он позабыл, но я никогда не оправдывалась.
Опаздывать действительно не хорошо. Я могла бы разбудить Ксюшу на пятнадцать минут раньше, но девочка так сладко спала, положив ладошку под щечку, мне не хотелось обрывать ее сон.
Вскоре директор утомился и от моей скромной персоны перешел к насущным делам. Я сразу уловила суть дела. В агентство поступил крупный заказ и необходимо разработать детальную стратегию продвижения. Известная нефтяная компания решила развивать в нашем городе сеть фирменных АЗС и требовалась массированная рекламная компания. Полчаса мы жарко спорили, обсуждали, составляли план действий. Стрелка часов шустро бежала к половине одиннадцатого, и я поняла, что опоздаю на утренник, если сейчас же не поеду в садик. Заерзала на стуле, не зная, как быть – оставаться или попробовать отпроситься? Вечная запарка работающих матерей.
Моя подруга Наташка считает, что дети важнее всего. «Да, забей ты на эту работу. Шесть часов пропикало, выключай компьютер и лети в садик!»
А я так не могу. Я – единственная кормилица семьи, хочу, чтобы у моей дочки было все самое лучшее, а для этого мне надо работать. Но все же я никогда не забирала Ксюшу последней, не хотела видеть, как дочка одиноко сидит в группе. Приходилось работать по ночам.
Настроение упало до нуля, но мне повезло. Директору позвонил кто-то важный и он махнул рукой, мол, всем разойтись.
На утренник я успела. Села на маленький стульчик и умиленно просмотрела весь спектакль. Конечно, красный листик выступал лучше всех. А когда маленькие листики закружились в пестром хороводе, все мамы и я в том числе, утирали слезы радости за своих детишек, которые совсем недавно лежали в колыбельках, и вот уже поют и танцуют.
– Мамочка! – налетела на меня Ксюша. – Тебе понравился утренник? А где твой фотик? Ты забыла меня сфоткать? – Глаза девочки заблестели от слез.
Какая оплошность! Я так торопилась, что забыла профессиональную зеркалку в своем кабинете.
– Солнышко, я снимала тебя на телефон! Вот, смотри!
Протянула дочке мобильник, но она оттолкнула мою руку и заревела.
– Ну-ка, перестаем плакать и расстраивать маму! – сказал сочный мужской баритон. – Я снимал весь утренник на видеокамеру и дам тебе копию записи.
Ксюша замолчала и с интересом посмотрела на кого-то позади меня. Я обернулась. Высокий плечистый мужчина с висящей на ремешке камерой держал за руку незнакомого мальчика в костюме желтого листика.
– Пашка – новенький! – Заявила Ксюша. – А вы его папа? А у меня нету папы! Зато есть бабушка и дедушка!
Мужчина кивнул:
– Да, я Павлушин папа. А твоя мама – красавица!
– Я знаю! – важно сказала моя дочь.
Достала из портфеля флешку и представилась:
– Меня зовут Янина Сергеевна. Я буду очень благодарна, если вы спишите на флешку запись утренника.
– А я – Николай. Янина Сергеевна, вы сейчас куда направляетесь?
– Отвезу Ксюшу к маме и поеду на работу, а что?
– Давайте сходим в парк, погуляем. Такая замечательная погода! – Ксюша и Павлуша тут же навострили ушки, а Николай продолжил. – Рядом с парком есть пиццерия, детей учат готовить пиццы. Вам там понравится!
Дети запрыгали от радости, я не смогла лишить Ксюшу праздника и не поехала на работу. Мы провели два чудесных часа в парке. Покатались на всех качелях-каруселях, покормили уток в пруду, а потом зашли в пиццерию Дети отправились лепить пиццу под надзором милой девушки в белом колпаке, а мы с Николаем сидели за столиком и болтали.
– Я – воскресный папа! – заявил Николай. – Обычно бывшая жена сама ходит на утренники. Но сегодня она плохо себя чувствовала и попросила меня.
– А я – мать-одиночка!
Николай меня перебил:
– Ну какая же вы мать-одиночка, Янина! Вы — молодая мать с ребенком.
Засмеялась и продолжила:
– Обычно на утренники ходят бабушка с дедушкой, но сегодня Ксюша играла важную-преважную роль красного листика, и я убежала с работы.
– Я рад, что пришел на утренник и познакомился с вами, Янина…
– Можете называть меня – Яна.
– Рад познакомиться с вами, Яна. Вы – очаровательная девушка!
Лицо загорелось. Уже пять лет я не сидела с мужчиной в кафе. Мне не хотелось. Вся моя жизнь сосредоточилась на Ксюше. Мне приходилось много работать, а все свободное время проводила с дочкой. Мы подолгу гуляли, читали детские книжки, играли. Мои подружки, такие же разведенки, при первой же возможности отвозили ребенка к бабушке или оставляли с няней и бежали на свидание. А я так не могла. Мне была дорога каждая минута рядом с моим маленьким, выстраданным счастьем.
– Спасибо за хорошо проведенное время, но нам пора!
Достала из кошелька платежную карту, но Николай остановил меня:
– Я заплачу за обед, не беспокойтесь, Яна.
Не стала отказываться и совать деньги. Хочет платить – пускай платит.
Прибежали Ксюша и Павлуша с испеченными корявенькими пиццами на тарелочках. Дети светились от радости и мы с Николаем улыбались. Давно мне не было так легко.
– Яна, может быть в следующую пятницу, мы опять отправимся погулять? – предложил Николай. – Отпроситесь с работы пораньше и, если, погода будет хорошая, съездим на море.
Дети радостно заскакали и я, глядя на счастливое личико дочки, согласилась, но с оговоркой.
– На работе может случиться запарка и мне придется задержаться. В таких случаях, я прошу маму забрать Ксюшу из садика.
– Понятно. Чтобы пожилая женщина не напрягалась, я могу забрать девочку из садика и отвезти ее вашей маме. Мне не трудно, – предложил Николай.
«Однако, он очень навязчив», – подумала я, а вслух сказала:
– Моя мама вовсе не пожилая женщина. Она активная, спортивная, работает на удаленке. А в свободное время ходит по городу, фотографирует старые здания и ведет блог.
– Удивительная мама! – восхитился Николай. – Сделаем так. Запишите мой номер мобильника, если не сможете приехать пораньше, то скиньте эсэмэску.
Я записала в контакты телефон Николая, взяла Ксюшу за теплую ладошку, и мы потопали к машине. Девочка гордо несла упакованную в коробку маленькую пиццу и трещала без умолку.
– Мамочка, а давай возьмем дядю Колю в папы, – вдруг сказала дочка. – Он такой добрый и хороший. А Павлуша будет моим братиком.
Сердце сжалось от боли, но я собралась и ответила:
– Детка, мы не можем брать чужого дядю в папы. А у Павлуши, скорее всего, есть своя сестренка.
Девочка надулась и собралась заплакать, но я ее отвлекла, пообещав, что еще раз сходим в пиццерию.
– Когда вырасту, я стану поваром и буду печь пиццы. Много-много пицц! – важно заявила Ксюша.
– Ах, ты мой маленький поваренок! – засмеялась я и на сердце отлегло.
Много раз себя спрашивала, а правильно ли я сделала, что лишила ребенка отца? Может быть, надо было рассказать Макару про дочь? Но вспоминала, как он обозвала меня «двуличной тварью» и понимала, нет, не надо ему знать про дочь от такой никудышной женщины, как я. У него, наверное, уже свои дети подрастают. От Сабиночки.
Я не следила за Макаром, да и не смогла бы. У него не было аккаунта в соцсетях. А вот Сабиночка... Она подписалась на мою деловую страничку, я автоматически приняла ее заявку в друзья, и она завалила личку десятком их с Макаром совместных фоток. В офисе, на Бали, в шикарных интерьерах и даже в походе. Сабиночка в розовом велюровом костюме красовалась на фоне суровых мужчин в брезентовых куртках. В бешенстве забанила Сабину, фотки удалила в корзину.
Тогда я кормила Ксюшу грудью и переживать мне было нельзя. Но, успокоившись, вернула фотки и внимательно их рассмотрела. Сабиночка на каждом снимке излучала счастье, висла на моем бывшем муже. А Макар напротив, выглядел угрюмым, мрачным и похудевшим.
Я не порадовалась, что он так плохо выглядит. Наоборот, желала ему счастья, чтобы он не вздумал искать свою бывшую жену и не нарушил мою устоявшуюся жизнь.
Снова удалила снимки и больше не интересовалась ни Макаром, ни Сабиной. Ксюша росла, я проживала с ней каждый день по-новому и была спокойна и даже счастлива.
У меня есть горячо любимая дочка, родители, успешная работа... Это очень-очень много! А раненое сердце зарастет. Наверное...
МАКАР
– Коллеги, всем спасибо. До завтра!
Закончил селекторное совещание и встал, чтобы размять затекшую спину. За окном стояла серая хмарь и на душе у меня было также мрачно. Что-то мучило с утра, сидело занозой в сердце, а что – вспомнить никак не мог.
Открылась дверь и в кабинет зашла Сабина, якобы подписать договор.
–Макар Владимирович, – проворковала девушка специальным голосом, – черкните подпись, пожалуйста.
Специальный низкий бархатный голос у нее был только для меня. Со всеми остальными Сабина разговаривала высокомерно и слегка повизгивая.
– Сабина, положи договор на стол и уходи. Позже проверю и подпишу.
– Макарушка! Ну пожалуйста! – заныла девушка. – Мне надо срочно!
– Всем надо срочно! – строго сказал я, взял папку и бросил на стопку документов.
Сабина могла, как все, отнести договор в канцелярию, но она явилась сама. Чтобы лишний раз покрасоваться передо мной и позлить заодно. Сабина очень хороша, жгучая брюнетка с зелеными кошачьими глазами. И фигура у нее отменная, высокий бюст, тонкая талия, длинные ноги. Роскошная женщина!
Сабина повела бедрами, поправила цепочку, спускавшуюся в декольте, и я невольно засмотрелся. Красотка, ничего не скажешь. И одета шикарно. Вроде бы дресс-код она соблюла – не придраться, но белая рубашка как-бы случайно расстегнута на две пуговички ниже положенного, чтобы пышная грудь соблазнительно проглядывала. Юбка строгого черного цвета, но обтягивающая, короткая и с разрезом сзади. Вил у нее деловой и одновременно очень секси. В этом Сабина непревзойденная мастерица. Все остальные женщины изо всех сил ей подражают.
Но раздражает она меня. Сабина – из той прошлой жизни, когда у меня была семья и любимая женщина. Моя Янка-Карамелька. Я все оставил в родном городе, жену, дом, счастье, ничего с собой не взял, а Сабину взять пришлось. Это было условием перевода.
– Дочку моего лучшего друга берешь собой! – Рубанул Эмиль Айдарович. – По-другому не переведу. Она – толковый специалист и красивая девка. Не пойму, чего тебе надо? Такая девушка! Эх, где мои тридцать лет! Я бы за ней поухаживал.
Если бы я сам знал, чего мне надо? Но после развода с Яной, я сам не свой. Ничего не радует: ни новая перспективная работа с очень и очень приличной зарплатой, ни служебная машина, ни огромная квартира в центре этого холодного стылого города. И преданная Сабина, отправившаяся за мной в сибирскую дыру, тоже на радовала, а раздражала. Декабристка, блин.
Интересное дело: вот есть две женщины, одна из них красивее другой, но сердце любит ту, которая милая каждой своей улыбкой, каждой упавшей ресничкой и слезкой, каждым движением. Такая родная и близкая… И безжалостно разбившая мое сердце...
Встряхнулся и вспомнил: сегодня годовщина нашей с Янкой свадьбы! Вот что меня мучило с утра! Янка-Карамелька любила этот день, брала отгул, готовила праздничный ужин, наряжалась и ждала меня. Мы делали друг другу небольшие подарки, плавно перебирались в постель, любили друг друга до изнеможения и были счастливы.
От печальных воспоминаний меня отвлек звонок от директора, я взял трубку и махнул Сабине, чтобы она проваливала. Но девушка вместо того, чтобы уйти, подошла поближе и прижалась ко мне стройным горячим телом.
Я нацелилась на карьеру, мечтала стать директором по маркетингу и шла к своей цели, не отвлекаясь ни на что, хотя с маленьким ребенком это было очень трудно.
– Янка, ты бизон, несущийся по прерии! – говорил Артем, директор по коммуникациям, мой практически единственный друг и собеседник в офисе.
Я смеялась и поправляла:
– Какой же бизон? Я же женщина, значит – бизониха!
– Бизониха, – ворчал Артем, – бензовозиха. Вот ты кто!
При мысли об Артеме на душе у меня потеплело. Я знала, что он влюблен в меня, но тщательно скрывает свои чувства. Может быть, когда ледяная корка на моем сердце растает, я смогу встречаться с ним. Если, конечно, он не женится...
– Мамочка, поворот в садик пропустила! – звонко крикнула дочка, я очнулась от размышлений и поехала по другой дороге.
Воспитательница встретила меня с поджатыми губами:
– Вчера я попросила детей нарисовать осеннюю картинку. Все дети нарисовали желуди и шишки, а Ксюша нарисовала льва с зеленой гривой!
Я посмотрела на приколотый кнопками листок и восхитилась рыжим львом с зеленой гривой.
– Чудесный рисунок! Ксюша – молодец! Что же вам не понравилось, Татьяна Анатольевна?
– Когда я спросила, почему лев зеленый, она сказала, что он еще не полинял! А когда полиняет, грива станет коричневой.
У меня не было времени спорить с воспитательницей, я уже опаздывала на работу. И как можно объяснить педагогу, что четырехлетний ребенок любит фантазировать. Вся его маленькая жизнь наполнена фантазией и в ней вполне могут бродить по Африке зеленогривые львы, а в море плавать клетчатые киты.
Ксюша – девочка творческая. Моя дочка обожает игры с обычными предметами, которые у нее легко превращаются в то, что ей хочется. Карандаш становится самолетом, пустая коробочка – пожарной машиной, а резинка для волос – бубликом с маком.
– Рисунок замечательный! – твердо сказала я, и мирно добавила: – Но вечером мы нарисуем желудь и завтра принесем.
Воспитательница благостно кивнула, а я спокойно поехала на работу.
Глава 6
ЯНА
Машина глухо стояла в пробке, а я думала о том, что надо отвести дочку в художественную школу, размечталась о будущем. Ксюша вырастет, выучится на дизайнера, станет известным модельером…и очнулась от хора возмущенных гудков.
– Еду, еду, не сигнальте! – проворчала и тронулась с места.
Часы в холле показывали двенадцать минут десятого, пропуск, к счастью, быстро нашелся и преодолев турникет, я наконец-то появилась в родном офисе. Не стала ждать только что уехавший лифт. Цокая каблуками и здороваясь с коллегами, взлетела по лестнице на шестой этаж. Чуть задыхаясь, забежала в приемную директора, на ходу поправляя прическу и одергивая тонкий кашемировый свитерок.
Секретарь Леночка посмотрела на меня укоризненно:
– Янина Сергеевна, планерка уже началась! Я вам звонила, но у вас отключен мобильник.
Рассеянно сказала:
– Забыла утром включить. Леночка, Петр Иваныч сильно злился?
Леночка округлила накрашенный ротик и подняла пальчик:
– Семь баллов из десяти!
Я мгновенно успокоилась. Семь баллов – это не шторм, так, легкая гроза. Переживу. Нацепила на лицо улыбку кинозвезды, бесстрашно вошла в кабинет и …, как всегда зацепилась каблуком за ковер и чуть не грохнулась вниз, но удержалась и гордо протопала на свое место рядом с замом по персоналу.
– Янина Сергеевна, – язвительно сказал директор, – никто не опоздал, только вы! Вы живете на Марсе?
Дерзко ответила:
– На Марсе нет пробок, Петр Иваныч! К сожалению, я живу на Земле!
Директор распекал меня минут семь, перечислил все мои опоздания, редкие больничные внезапно выросли в «месяцами болеете». Про то, что я всегда успевала к дедлайну, он позабыл, но я никогда не оправдывалась.
Опаздывать действительно не хорошо. Я могла бы разбудить Ксюшу на пятнадцать минут раньше, но девочка так сладко спала, положив ладошку под щечку, мне не хотелось обрывать ее сон.
Вскоре директор утомился и от моей скромной персоны перешел к насущным делам. Я сразу уловила суть дела. В агентство поступил крупный заказ и необходимо разработать детальную стратегию продвижения. Известная нефтяная компания решила развивать в нашем городе сеть фирменных АЗС и требовалась массированная рекламная компания. Полчаса мы жарко спорили, обсуждали, составляли план действий. Стрелка часов шустро бежала к половине одиннадцатого, и я поняла, что опоздаю на утренник, если сейчас же не поеду в садик. Заерзала на стуле, не зная, как быть – оставаться или попробовать отпроситься? Вечная запарка работающих матерей.
Моя подруга Наташка считает, что дети важнее всего. «Да, забей ты на эту работу. Шесть часов пропикало, выключай компьютер и лети в садик!»
А я так не могу. Я – единственная кормилица семьи, хочу, чтобы у моей дочки было все самое лучшее, а для этого мне надо работать. Но все же я никогда не забирала Ксюшу последней, не хотела видеть, как дочка одиноко сидит в группе. Приходилось работать по ночам.
Настроение упало до нуля, но мне повезло. Директору позвонил кто-то важный и он махнул рукой, мол, всем разойтись.
На утренник я успела. Села на маленький стульчик и умиленно просмотрела весь спектакль. Конечно, красный листик выступал лучше всех. А когда маленькие листики закружились в пестром хороводе, все мамы и я в том числе, утирали слезы радости за своих детишек, которые совсем недавно лежали в колыбельках, и вот уже поют и танцуют.
– Мамочка! – налетела на меня Ксюша. – Тебе понравился утренник? А где твой фотик? Ты забыла меня сфоткать? – Глаза девочки заблестели от слез.
Какая оплошность! Я так торопилась, что забыла профессиональную зеркалку в своем кабинете.
– Солнышко, я снимала тебя на телефон! Вот, смотри!
Протянула дочке мобильник, но она оттолкнула мою руку и заревела.
– Ну-ка, перестаем плакать и расстраивать маму! – сказал сочный мужской баритон. – Я снимал весь утренник на видеокамеру и дам тебе копию записи.
Ксюша замолчала и с интересом посмотрела на кого-то позади меня. Я обернулась. Высокий плечистый мужчина с висящей на ремешке камерой держал за руку незнакомого мальчика в костюме желтого листика.
– Пашка – новенький! – Заявила Ксюша. – А вы его папа? А у меня нету папы! Зато есть бабушка и дедушка!
Мужчина кивнул:
– Да, я Павлушин папа. А твоя мама – красавица!
– Я знаю! – важно сказала моя дочь.
Достала из портфеля флешку и представилась:
– Меня зовут Янина Сергеевна. Я буду очень благодарна, если вы спишите на флешку запись утренника.
– А я – Николай. Янина Сергеевна, вы сейчас куда направляетесь?
– Отвезу Ксюшу к маме и поеду на работу, а что?
– Давайте сходим в парк, погуляем. Такая замечательная погода! – Ксюша и Павлуша тут же навострили ушки, а Николай продолжил. – Рядом с парком есть пиццерия, детей учат готовить пиццы. Вам там понравится!
Дети запрыгали от радости, я не смогла лишить Ксюшу праздника и не поехала на работу. Мы провели два чудесных часа в парке. Покатались на всех качелях-каруселях, покормили уток в пруду, а потом зашли в пиццерию Дети отправились лепить пиццу под надзором милой девушки в белом колпаке, а мы с Николаем сидели за столиком и болтали.
– Я – воскресный папа! – заявил Николай. – Обычно бывшая жена сама ходит на утренники. Но сегодня она плохо себя чувствовала и попросила меня.
– А я – мать-одиночка!
Николай меня перебил:
– Ну какая же вы мать-одиночка, Янина! Вы — молодая мать с ребенком.
Засмеялась и продолжила:
– Обычно на утренники ходят бабушка с дедушкой, но сегодня Ксюша играла важную-преважную роль красного листика, и я убежала с работы.
– Я рад, что пришел на утренник и познакомился с вами, Янина…
– Можете называть меня – Яна.
– Рад познакомиться с вами, Яна. Вы – очаровательная девушка!
Лицо загорелось. Уже пять лет я не сидела с мужчиной в кафе. Мне не хотелось. Вся моя жизнь сосредоточилась на Ксюше. Мне приходилось много работать, а все свободное время проводила с дочкой. Мы подолгу гуляли, читали детские книжки, играли. Мои подружки, такие же разведенки, при первой же возможности отвозили ребенка к бабушке или оставляли с няней и бежали на свидание. А я так не могла. Мне была дорога каждая минута рядом с моим маленьким, выстраданным счастьем.
– Спасибо за хорошо проведенное время, но нам пора!
Достала из кошелька платежную карту, но Николай остановил меня:
– Я заплачу за обед, не беспокойтесь, Яна.
Не стала отказываться и совать деньги. Хочет платить – пускай платит.
Прибежали Ксюша и Павлуша с испеченными корявенькими пиццами на тарелочках. Дети светились от радости и мы с Николаем улыбались. Давно мне не было так легко.
– Яна, может быть в следующую пятницу, мы опять отправимся погулять? – предложил Николай. – Отпроситесь с работы пораньше и, если, погода будет хорошая, съездим на море.
Дети радостно заскакали и я, глядя на счастливое личико дочки, согласилась, но с оговоркой.
– На работе может случиться запарка и мне придется задержаться. В таких случаях, я прошу маму забрать Ксюшу из садика.
– Понятно. Чтобы пожилая женщина не напрягалась, я могу забрать девочку из садика и отвезти ее вашей маме. Мне не трудно, – предложил Николай.
«Однако, он очень навязчив», – подумала я, а вслух сказала:
– Моя мама вовсе не пожилая женщина. Она активная, спортивная, работает на удаленке. А в свободное время ходит по городу, фотографирует старые здания и ведет блог.
– Удивительная мама! – восхитился Николай. – Сделаем так. Запишите мой номер мобильника, если не сможете приехать пораньше, то скиньте эсэмэску.
Я записала в контакты телефон Николая, взяла Ксюшу за теплую ладошку, и мы потопали к машине. Девочка гордо несла упакованную в коробку маленькую пиццу и трещала без умолку.
– Мамочка, а давай возьмем дядю Колю в папы, – вдруг сказала дочка. – Он такой добрый и хороший. А Павлуша будет моим братиком.
Сердце сжалось от боли, но я собралась и ответила:
– Детка, мы не можем брать чужого дядю в папы. А у Павлуши, скорее всего, есть своя сестренка.
Девочка надулась и собралась заплакать, но я ее отвлекла, пообещав, что еще раз сходим в пиццерию.
– Когда вырасту, я стану поваром и буду печь пиццы. Много-много пицц! – важно заявила Ксюша.
– Ах, ты мой маленький поваренок! – засмеялась я и на сердце отлегло.
Много раз себя спрашивала, а правильно ли я сделала, что лишила ребенка отца? Может быть, надо было рассказать Макару про дочь? Но вспоминала, как он обозвала меня «двуличной тварью» и понимала, нет, не надо ему знать про дочь от такой никудышной женщины, как я. У него, наверное, уже свои дети подрастают. От Сабиночки.
Я не следила за Макаром, да и не смогла бы. У него не было аккаунта в соцсетях. А вот Сабиночка... Она подписалась на мою деловую страничку, я автоматически приняла ее заявку в друзья, и она завалила личку десятком их с Макаром совместных фоток. В офисе, на Бали, в шикарных интерьерах и даже в походе. Сабиночка в розовом велюровом костюме красовалась на фоне суровых мужчин в брезентовых куртках. В бешенстве забанила Сабину, фотки удалила в корзину.
Тогда я кормила Ксюшу грудью и переживать мне было нельзя. Но, успокоившись, вернула фотки и внимательно их рассмотрела. Сабиночка на каждом снимке излучала счастье, висла на моем бывшем муже. А Макар напротив, выглядел угрюмым, мрачным и похудевшим.
Я не порадовалась, что он так плохо выглядит. Наоборот, желала ему счастья, чтобы он не вздумал искать свою бывшую жену и не нарушил мою устоявшуюся жизнь.
Снова удалила снимки и больше не интересовалась ни Макаром, ни Сабиной. Ксюша росла, я проживала с ней каждый день по-новому и была спокойна и даже счастлива.
У меня есть горячо любимая дочка, родители, успешная работа... Это очень-очень много! А раненое сердце зарастет. Наверное...
Глава 7
МАКАР
– Коллеги, всем спасибо. До завтра!
Закончил селекторное совещание и встал, чтобы размять затекшую спину. За окном стояла серая хмарь и на душе у меня было также мрачно. Что-то мучило с утра, сидело занозой в сердце, а что – вспомнить никак не мог.
Открылась дверь и в кабинет зашла Сабина, якобы подписать договор.
–Макар Владимирович, – проворковала девушка специальным голосом, – черкните подпись, пожалуйста.
Специальный низкий бархатный голос у нее был только для меня. Со всеми остальными Сабина разговаривала высокомерно и слегка повизгивая.
– Сабина, положи договор на стол и уходи. Позже проверю и подпишу.
– Макарушка! Ну пожалуйста! – заныла девушка. – Мне надо срочно!
– Всем надо срочно! – строго сказал я, взял папку и бросил на стопку документов.
Сабина могла, как все, отнести договор в канцелярию, но она явилась сама. Чтобы лишний раз покрасоваться передо мной и позлить заодно. Сабина очень хороша, жгучая брюнетка с зелеными кошачьими глазами. И фигура у нее отменная, высокий бюст, тонкая талия, длинные ноги. Роскошная женщина!
Сабина повела бедрами, поправила цепочку, спускавшуюся в декольте, и я невольно засмотрелся. Красотка, ничего не скажешь. И одета шикарно. Вроде бы дресс-код она соблюла – не придраться, но белая рубашка как-бы случайно расстегнута на две пуговички ниже положенного, чтобы пышная грудь соблазнительно проглядывала. Юбка строгого черного цвета, но обтягивающая, короткая и с разрезом сзади. Вил у нее деловой и одновременно очень секси. В этом Сабина непревзойденная мастерица. Все остальные женщины изо всех сил ей подражают.
Но раздражает она меня. Сабина – из той прошлой жизни, когда у меня была семья и любимая женщина. Моя Янка-Карамелька. Я все оставил в родном городе, жену, дом, счастье, ничего с собой не взял, а Сабину взять пришлось. Это было условием перевода.
– Дочку моего лучшего друга берешь собой! – Рубанул Эмиль Айдарович. – По-другому не переведу. Она – толковый специалист и красивая девка. Не пойму, чего тебе надо? Такая девушка! Эх, где мои тридцать лет! Я бы за ней поухаживал.
Если бы я сам знал, чего мне надо? Но после развода с Яной, я сам не свой. Ничего не радует: ни новая перспективная работа с очень и очень приличной зарплатой, ни служебная машина, ни огромная квартира в центре этого холодного стылого города. И преданная Сабина, отправившаяся за мной в сибирскую дыру, тоже на радовала, а раздражала. Декабристка, блин.
Интересное дело: вот есть две женщины, одна из них красивее другой, но сердце любит ту, которая милая каждой своей улыбкой, каждой упавшей ресничкой и слезкой, каждым движением. Такая родная и близкая… И безжалостно разбившая мое сердце...
Встряхнулся и вспомнил: сегодня годовщина нашей с Янкой свадьбы! Вот что меня мучило с утра! Янка-Карамелька любила этот день, брала отгул, готовила праздничный ужин, наряжалась и ждала меня. Мы делали друг другу небольшие подарки, плавно перебирались в постель, любили друг друга до изнеможения и были счастливы.
От печальных воспоминаний меня отвлек звонок от директора, я взял трубку и махнул Сабине, чтобы она проваливала. Но девушка вместо того, чтобы уйти, подошла поближе и прижалась ко мне стройным горячим телом.
