А Татка была так напугана, что даже не среагировала.
Мы помчались в ЗАГС по пустым улицам, а по обочинам стояли зеваки и махали нам вслед.
Церемонию и банкет я запомнил плохо. Видел только огромные Таткины глаза.
Ее дядя слегка перебрал, и подсев поближе, схватил меня воротник рубашки.
- Ты ведь не любишь ее, я знаю! - заявил он.
- С чего вы взяли?
- Взгляд у тебя отсутствующий. Эх, парень, не достоин ты ее! Не ценишь, какой бриллиант тебе достался. Наташа не простая девушка, она преданная. Из тех, кто за любимым мужчиной по снегу босиком пойдет. Прошу тебя, помоги ей на медика выучиться, поддержи ее. Я виноват перед Наташей, не разрешил ей в мед поступать, побоялся, что она гореть будет на работе. А разве женщине это надо? Не прав я был, лечить людей - ее призвание. Уговори ее поступать в мед, подождите с ребенком.
Я кивнул, но, разумеется, ничем своей жене не помог. Таткино призвание мне не нравилось. Наследника хотел и побыстрее.
- Вальс жениха и невесты! - завопил тамада и мы закружились в медленном танце.
Наша семейная жизнь началась.
НАТАЛЬЯ
Я ходила к Люсе уже пять дней. Заметила, что больше не называю свое жилье - “моя бывшая квартира”, а именно так - “к Люсе”. Чужая стала для меня квартира, уже не моя. Принесла большую сумку и сложила в нее все свои вещи и фотоальбом. Не думаю, что влюбленные голубки будут разглядывать чужой свадебный альбом. У меня тоже не было желания рассматривать фото счастливых молодоженов, но пока Люся лежала под капельницей, я уселась в бывшее любимое кресло и все же открыла альбом.
Оказалось, что я себя сильно переоценила. Первое же фото наотмашь ударило по нервам и на меня обрушились воспоминания. Наш большой парадный снимок, сделанный профессиональным фотографом, напомнил о том счастливом дне. Таких снимков было немного. В основном наша свадьба проходила на колесах и ее снимал фотограф-байкер, только он мог подловить железных коней в движении.
Мы только расписались, стояли возле старого здания ЗАГСа и держали в руках свидетельство о браке. Я выглядела очень счастливой.
Мотокиса Женька все же умудрилась сделать из обрезанного подола платья шлейф и прицепить его к юбке.
Вспомнила, как я охнула от ужаса, когда Женька взяла ножницы и решительно отчикала половину дорогого платья. Позже я признала, что она была права, длинный подол запутался бы в колесах байка.
Да, я была хороша, платье-мини со шлейфом мне очень шло, несколько выкрашенных в розовый цвет прядей придавали задорный вид отвязной девушки байкера, которой я никогда не была.
Волосы затонировала мотокиса Светка. Она заявила, что моя внешность слишком открыточная, надо снизить градус. И оказалась права! Получилась такая прикольная невеста-байкер. А вот Костя на фото получился серьезным и грустноватым.
Неожиданно пришла странная мысль и я замерла, боясь признаться.
Он не любил меня! Или любил, но очень недолго. Я - девушка не из его круга. Подружки байкеров - отвязные, решительные, грубоватые девчонки. А я спокойная и очень ответственная. Я бы никогда не стала прыгать из рук в руки, а у них это было обычное дело. Я бы не смогла ночевать почти каждую ночь в новом месте, там где дорога застанет. Я - домашняя. Дома я отдыхаю, освобождаюсь от боли пациентов, которая накапливается за день.
Видимо, Костя чувствовал это и переживал, что ему станет скучно со мной. И стало ведь! И давно! Когда у меня не получилось забеременеть сразу, Костя разочаровался.
Ведь он женился и осел только из-за наследника, а я не смогла выполнить свою функцию.
Функция - вот что я для него была! Не человек, не любимая женщина, а функция! Как водопроводный кран, к примеру. Никто же не ждет, что кран будет мыслить и чувствовать. Его дело - лить воду. Сломался - на помойку и новый покупаем.
А вот Люся свою функцию выполнила сразу. Залетела и скоро родит. Правда не наследника, а наследницу. Но у них все впереди, сделают и мальчика.
Захлопнула альбом и сунула его в сумку.
- Наталья! - Позвала Люся. - Иголка торчит неудобно, больно!
- Иду!
Присела на кровать и поправила иглу. Но не ушла. А сидела и разглядывала беременную.
Я немного изучила Люсю за пять дней. Странное существо, находящееся за пределами обычной морали. Она бездумна и безмятежна, как растение. Девушка-цветок. А ее внешность! Тонкая, почти бесплотная, субтильная, с печальными оленьими глазами, длинными ногами и руками. И кошачья растворимость в среде, в которой она обитает.
Янка, когда я рассказала ей про то, что я думаю о Люсе, долго сердилась:
- Как же - девушка-цветок! Эта Люся - лиана, которая обовьется возле каждого и высосет все соки. Смотри, она уже обвилась вокруг тебя. Уходи от этого хищного растения, Натка! Пока оно тебя не сожрало.
Я не согласилась. Вряд ли Люся способна делать что-то с дальним умыслом. У нее память как у рыбки или мотылька. Я считаю ее недоразвитой. Росла как трава, никто ей не объяснил: что хорошо, и что плохо.
Но что Костю в ней привлекло - непонятно. У него фанатки намного лучше, чем эта недоразвитая Люся. Крупные здоровые девахи, которые и байк на лету остановят и пятерых нарожают. Не то, что качающаяся на ветру Люся-былинка.
- Люся, а как вы с Костей познакомились?
Люся обрадовалась, что я не ушла, не бросила ее одну с капельницей и охотно рассказала.
- Мы познакомились в придорожном кафе. Оно так и называется “Трактир у дороги”. Байкеры его любят. Готовят быстро, кормят хорошо.
- А ты что там делала? Заехала поесть?
- Что вы! Откуда у меня деньги на обед в кафе? Я была рабыней хозяина.
Я очень удивилась:
- Разве сейчас существуют рабыни?
- Это Костя так меня назвал, - пояснила Люся. - Я спала с хозяином за еду и угол. Жить-то мне негде было. Из интерната в восемнадцать лет пришлось уйти. Квартиры от государства мне не положено, отец-то у меня живой, только пропавший. Вот владелец трактира меня и подобрал. Делать я ничего не умела, даже полы мыла плохо. Хозяин пожалел меня, приютил, койку в подсобке поставил, кормил.
- И ты спала с ним?
Люся вздохнула:
- Пришлось. Но хозяин не такой противный был, как приемный отец, который меня растлил. Тот был мерзкий-премерзкий, а хозяин - нормальный мужик.
- А Костя что?
- А Костя меня спас! - С жаром воскликнула Люся. - Увез из трактира и поселил в общаге.
- Да-а-а! Спаситель, не больше, не меньше.
- Он приезжал ко мне, привозил продукты. Требовал, чтобы я занималась и поступила в колледж. Но вскоре пропал. - Люся тяжко вздохнула. - Из ведомственной общаги меня выгнали. Я квартиру снимала с еще тремя девочками, подрабатывала кое-где. А потом узнала, что беременна.
- Аборт не захотела делать?
- Поздно узнала, аборт уже не делали. Живот рос, я все время хотела есть, а работать не могла. Девчонки меня сначала жалели, подкармливали, а потом выгнали. Я не могла платить свою часть квартплаты. Посоветовали Костю найти, а не сидеть как дура с брюхом.
- И ты нашла?
Люся пожала плечами:
- Это было не трудно. Мотоклуб единственный в городе и Костя в нем звезда! Думала, что он прогонит меня. А он обрадовался!
- И напел тебе, что я старая, храплю и ем чеснок?
- Ну почти, - Люся неожиданно смутилась. - Костя сказал, что вы немолодая и не можете родить. А то, что вы храпите и любите чеснок, я добавила от себя. Слышала в каком-то сериале. А вы оказались такая красивая и добрая! Моя мама такая была.
Рассмеялась:
- Сейчас заплачу от умиления! Люся, понятно, что жизнь у тебя была нелегкая, но неужели ты не понимаешь, что нельзя приходить в чужой дом и говорить такие гадости?
Люся потянулась ко мне тоненькой ручкой, свободной от капельницы.
- Простите меня, Наталья! Я плохо поступила. Но Костя твердил, что это его квартира и что будущая мать его ребенка должна жить в нормальных условиях. А я жила в жуткой общаге и Верка, соседка моя, таскала все продукты, что Костя приносил. И орала, что я ночью ворочаюсь, мешаю ей спать и она меня придушит. Вот я и пришла к вам. - Вдруг глаза у Люси округлились и она заверещала. - Ой, капельница кончилась. Сейчас воздух в вену пойдет!
Я закрыла систему и успокоила сжавшуюся от ужаса Люсю.
- Никакой воздух в вену не пойдет! Не выдумывай, Люся. Немного полежи, а потом оденься и иди на прогулку!
Люся кивнула и накрылась одеялом до подбородка. Я знала, что она никуда не пойдет, так и будет валяться в постели.
Мне было очень жаль глупенькую, не приспособленную к жизни Люсю. Но я ушла. Пусть Костя с ней нянчится, раз решил спасти девчонку. А я займусь своими делами. Доделаю капельницы и вычеркну из своей жизни спасателя Костю и девочку-цветочка.
От автора: у подруги Янки есть своя, очень непростая история. Про Яну можно прочитать здесь https://prodaman.ru/Yaguarundi/books/Izmena-Do-i-posle
КОНСТАНТИН
Вчера исполнилось ровно два года нашего с Таткой брака. Мы жили в областном центре в просторной двухкомнатной квартире с большой кухней и с двумя балконами..
Татка училась и работала помощником юрисконсульта. Ну и делала уколы и капельницы за деньги. В медицинском колледже она учиться не смогла, вечерней формы обучения не было, только дневная, ей пришлось бы бросить работу.
Я видел, что Татка переживала, но помочь ей не мог. Работал тренером по мотокроссу и миллионы не зарабатывал.
Но из меня неожиданно получился отличный тренер. От учеников отбоя не было. Все будущие байкеры стремились заниматься у Константина Стрельцова, который не зациклен на личных амбициях, а нацелен на результат. На работе я отдыхал от той напряженности, которая мучила меня дома.
Мы каждый месяц ждали, что наступит долгожданная беременность, но она не наступала.
Прошли полное обследование - оба здоровы, отклонений нет. Татка даже в Москву ездила, к столичным светилам. Ничего у нее не нашли. Врачи пожимали плечами и говорили, что бывает некая несовместимость в паре, может быть со временем пройдет.
Предлагали ЭКО, но Татка боялась. Ее отец умер от онкологии и она не хотела рисковать.
Мои мечты о наследнике таяли с каждым днем. Я чувствовал какую-то пустоту, жизнь не казалась мне наполненной. Она стала спокойной и предсказуемой.
Приезжал домой,тщательно мылся, смывая с себя все мотоциклетные запахи, и садился ужинать.
Татка отлично готовила, старалась угодить. Я привык к вкусным ужинам и набрал жирка. Пришлось ходить в качалку.
После ужина Татка занималась, а я скучал. Просто помирал от скуки.
- Займись чем-нибудь, - советовала Татка. - Учись, книжки читай, или телек смотри.
Но учиться я не хотел, книги читал только про знаменитых мотогонщиков, а от телека меня тошнило.
Я стал на все раздражаться и срывал зло на Татке.
- Какого черта я живу в этой дыре? - орал я. - Мои друзья гоняют по стране, а я сижу, пришитый к юбке! Я вольный ветер, а ты засунула меня в клетку.
Татка не обижалась, а спокойно отвечала:
- Никуда я тебя не засовывала. Улетай, вольный ветер, я тебя не держу.
Однако губы у нее дрожали, в больших глазах появлялись слезы. И я обнимал ее и просил прощения за свои жестокие слова.
- Прости, Татка, сволочь я последняя. Ты - отличная жена, а я дурью маюсь.
Она что-то тихо прошептала.
-Повтори!
- “Зачем любовь, что так красива и нежна на вид, на деле так жестока и сурова?”..
Я знал, что Татка преданно и искренне любит меня и смешался, не нашел, что ответить.
- Я знаю, что ты хочешь ребенка и обещаю тебе, что если в этом году беременность не наступит, я сделаю ЭКО.
- Для тебя это опасно! Мне не нужны такие жертвы!
Татка пожала плечами:
- Я так решила и ты меня не переубедишь.
О, это я хорошо знал! Если Татка что-то вбила в голову, переубедить ее невозможно. Даже в мелочах. Например, когда я болел, она укрывала меня теплым одеялом, но открывала настежь окно.
Я орал:
- Холодно, уши мерзнут! Закрой это чертово окно!
- Не закрою, больному нужен свежий воздух! Надень шапку!
И спорить с ней было бесполезно.
Странная женщина, моя жена. Открыточно красивая, но внешность свою украсить не стремится. Одевается просто - джинсы, и в зависимости от сезона, свитерок или футболка. Почти не красится. У нее всего две помады, одна дома, другая в сумке, и тушь для ресниц.
Я сердился:
- Бог создал тебя такой красивой! Почему ты не хочешь выглядеть еще лучше? Носить модную одежду, брендовые сумки. А не ходить как вечная студентка с рюкзаком за спиной!
- Мне так удобно! - Следовал короткий ответ. - Я не могу заявиться к больному расфуфыренной. Медсестра должна выглядеть скромно.
От Таткиной самостоятельности я стал уставать. Мне хотелось, чтобы женщина была нежной и боязливой, чтобы она нуждалась в помощи, в опоре, в сильном плече. Татка ни в чем подобном не нуждалась. Она сама могла стать опорой кому угодно.
Мне это не нравилось и судьба, как будто услышала меня, и подкинула Люсю.
В мотоклубе я довольно быстро оброс фанатками. Они притаскивались на тренировки и смотрели на меня, открыв рты. Приятно, чо уж там. Но утомительно. Девчонки старались обратить на себя внимания, кто как мог. Симка-художница, например, подарила мне картину собственного написания. Она анонсировала ее за три недели и я думал, что будет нормальная картина и даже придумал сюжет: одинокий байкер на перекрестке из трех дорог. Но холст пестрел геометрическими фигурами.
Спросил:
- Что это?
- Картина называется - “Портрет молодого человека”, - скромно ответила Симка. - Стиль - кубизм.
С Симкой я переспал из-за интереса. Думал, что девушка-художница трахается как-то по особому. Оказалось, что нет, также как все.
Была еще и Жанка - модель. Красивая как с картинки, почти как моя Татка, но такая эгоистка! Думала только о себе и своей внешности. Она довольно быстро сообразила, что я совсем не богат, махнула хвостом и заявила:
- Ты беден и мне не подходишь!
Почти как Татка в свое время, только у Татки причина была другая.
И вот Люся…
Я увидел ее в “Трактире у дороги”. Мы часто заезжали туда пообедать. Готовили вкусно, обслуживали быстро. Можно по дороге позвонить и по приезду нас ждали уже накрытые столы..
Люся сидела на крылечке и играла с котенком. Солнце освещало ее худенькую спину с выпирающими позвонками и золотило светлые волосы.
Девушка подняла голову и взглянула на меня. В ее глазах вспыхнуло восхищение, но тут же погасло и она вновь стала чесать ушки котенка.
- Кто это? - спросил я у официантки Валюхи, здоровой крепкой девахи.
- Подобрашка, - небрежно ответила Валюха, - пришла на днях, есть попросила. Я ей на тарелке хлеб и колбаску вынесла. Гость не стал пережаренную колбасу есть. Она как накинулась, у меня аж сердце заболело. Надо же в наше время девчонка голодает! Ремик, владелец трактира, во двор вышел. Думала, сейчас орать начнет, а он как увидел голодную девчонку, побледнел, отвел ее на кухню и хорошо накормил.
- А дальше?
Валюха замялась, не хотела освещать отношения подобрашки и хозяина, видимо не разрешают ей.
- Что заказывать будешь, Костя? - буднично спросила она. - Солянка сегодня повару удалась!
Заказал солянку и решил сам поговорить с девушкой.
НАТАЛЬЯ
Мне так нравилась моя новая квартира! Я добавила дядины деньги к той сумме, что дал мне Костя и купила отличную просторную двухкомнатную квартиру. В новом доме, в перспективном развивающимся поселке. От города недалеко, всего десять минут на машине.
Мы помчались в ЗАГС по пустым улицам, а по обочинам стояли зеваки и махали нам вслед.
Церемонию и банкет я запомнил плохо. Видел только огромные Таткины глаза.
Ее дядя слегка перебрал, и подсев поближе, схватил меня воротник рубашки.
- Ты ведь не любишь ее, я знаю! - заявил он.
- С чего вы взяли?
- Взгляд у тебя отсутствующий. Эх, парень, не достоин ты ее! Не ценишь, какой бриллиант тебе достался. Наташа не простая девушка, она преданная. Из тех, кто за любимым мужчиной по снегу босиком пойдет. Прошу тебя, помоги ей на медика выучиться, поддержи ее. Я виноват перед Наташей, не разрешил ей в мед поступать, побоялся, что она гореть будет на работе. А разве женщине это надо? Не прав я был, лечить людей - ее призвание. Уговори ее поступать в мед, подождите с ребенком.
Я кивнул, но, разумеется, ничем своей жене не помог. Таткино призвание мне не нравилось. Наследника хотел и побыстрее.
- Вальс жениха и невесты! - завопил тамада и мы закружились в медленном танце.
Наша семейная жизнь началась.
ГЛАВА 10
НАТАЛЬЯ
Я ходила к Люсе уже пять дней. Заметила, что больше не называю свое жилье - “моя бывшая квартира”, а именно так - “к Люсе”. Чужая стала для меня квартира, уже не моя. Принесла большую сумку и сложила в нее все свои вещи и фотоальбом. Не думаю, что влюбленные голубки будут разглядывать чужой свадебный альбом. У меня тоже не было желания рассматривать фото счастливых молодоженов, но пока Люся лежала под капельницей, я уселась в бывшее любимое кресло и все же открыла альбом.
Оказалось, что я себя сильно переоценила. Первое же фото наотмашь ударило по нервам и на меня обрушились воспоминания. Наш большой парадный снимок, сделанный профессиональным фотографом, напомнил о том счастливом дне. Таких снимков было немного. В основном наша свадьба проходила на колесах и ее снимал фотограф-байкер, только он мог подловить железных коней в движении.
***
Мы только расписались, стояли возле старого здания ЗАГСа и держали в руках свидетельство о браке. Я выглядела очень счастливой.
Мотокиса Женька все же умудрилась сделать из обрезанного подола платья шлейф и прицепить его к юбке.
Вспомнила, как я охнула от ужаса, когда Женька взяла ножницы и решительно отчикала половину дорогого платья. Позже я признала, что она была права, длинный подол запутался бы в колесах байка.
Да, я была хороша, платье-мини со шлейфом мне очень шло, несколько выкрашенных в розовый цвет прядей придавали задорный вид отвязной девушки байкера, которой я никогда не была.
Волосы затонировала мотокиса Светка. Она заявила, что моя внешность слишком открыточная, надо снизить градус. И оказалась права! Получилась такая прикольная невеста-байкер. А вот Костя на фото получился серьезным и грустноватым.
Неожиданно пришла странная мысль и я замерла, боясь признаться.
Он не любил меня! Или любил, но очень недолго. Я - девушка не из его круга. Подружки байкеров - отвязные, решительные, грубоватые девчонки. А я спокойная и очень ответственная. Я бы никогда не стала прыгать из рук в руки, а у них это было обычное дело. Я бы не смогла ночевать почти каждую ночь в новом месте, там где дорога застанет. Я - домашняя. Дома я отдыхаю, освобождаюсь от боли пациентов, которая накапливается за день.
Видимо, Костя чувствовал это и переживал, что ему станет скучно со мной. И стало ведь! И давно! Когда у меня не получилось забеременеть сразу, Костя разочаровался.
Ведь он женился и осел только из-за наследника, а я не смогла выполнить свою функцию.
Функция - вот что я для него была! Не человек, не любимая женщина, а функция! Как водопроводный кран, к примеру. Никто же не ждет, что кран будет мыслить и чувствовать. Его дело - лить воду. Сломался - на помойку и новый покупаем.
А вот Люся свою функцию выполнила сразу. Залетела и скоро родит. Правда не наследника, а наследницу. Но у них все впереди, сделают и мальчика.
Захлопнула альбом и сунула его в сумку.
- Наталья! - Позвала Люся. - Иголка торчит неудобно, больно!
- Иду!
Присела на кровать и поправила иглу. Но не ушла. А сидела и разглядывала беременную.
Я немного изучила Люсю за пять дней. Странное существо, находящееся за пределами обычной морали. Она бездумна и безмятежна, как растение. Девушка-цветок. А ее внешность! Тонкая, почти бесплотная, субтильная, с печальными оленьими глазами, длинными ногами и руками. И кошачья растворимость в среде, в которой она обитает.
Янка, когда я рассказала ей про то, что я думаю о Люсе, долго сердилась:
- Как же - девушка-цветок! Эта Люся - лиана, которая обовьется возле каждого и высосет все соки. Смотри, она уже обвилась вокруг тебя. Уходи от этого хищного растения, Натка! Пока оно тебя не сожрало.
Я не согласилась. Вряд ли Люся способна делать что-то с дальним умыслом. У нее память как у рыбки или мотылька. Я считаю ее недоразвитой. Росла как трава, никто ей не объяснил: что хорошо, и что плохо.
Но что Костю в ней привлекло - непонятно. У него фанатки намного лучше, чем эта недоразвитая Люся. Крупные здоровые девахи, которые и байк на лету остановят и пятерых нарожают. Не то, что качающаяся на ветру Люся-былинка.
- Люся, а как вы с Костей познакомились?
Люся обрадовалась, что я не ушла, не бросила ее одну с капельницей и охотно рассказала.
- Мы познакомились в придорожном кафе. Оно так и называется “Трактир у дороги”. Байкеры его любят. Готовят быстро, кормят хорошо.
- А ты что там делала? Заехала поесть?
- Что вы! Откуда у меня деньги на обед в кафе? Я была рабыней хозяина.
Я очень удивилась:
- Разве сейчас существуют рабыни?
- Это Костя так меня назвал, - пояснила Люся. - Я спала с хозяином за еду и угол. Жить-то мне негде было. Из интерната в восемнадцать лет пришлось уйти. Квартиры от государства мне не положено, отец-то у меня живой, только пропавший. Вот владелец трактира меня и подобрал. Делать я ничего не умела, даже полы мыла плохо. Хозяин пожалел меня, приютил, койку в подсобке поставил, кормил.
- И ты спала с ним?
Люся вздохнула:
- Пришлось. Но хозяин не такой противный был, как приемный отец, который меня растлил. Тот был мерзкий-премерзкий, а хозяин - нормальный мужик.
- А Костя что?
- А Костя меня спас! - С жаром воскликнула Люся. - Увез из трактира и поселил в общаге.
- Да-а-а! Спаситель, не больше, не меньше.
- Он приезжал ко мне, привозил продукты. Требовал, чтобы я занималась и поступила в колледж. Но вскоре пропал. - Люся тяжко вздохнула. - Из ведомственной общаги меня выгнали. Я квартиру снимала с еще тремя девочками, подрабатывала кое-где. А потом узнала, что беременна.
- Аборт не захотела делать?
- Поздно узнала, аборт уже не делали. Живот рос, я все время хотела есть, а работать не могла. Девчонки меня сначала жалели, подкармливали, а потом выгнали. Я не могла платить свою часть квартплаты. Посоветовали Костю найти, а не сидеть как дура с брюхом.
- И ты нашла?
Люся пожала плечами:
- Это было не трудно. Мотоклуб единственный в городе и Костя в нем звезда! Думала, что он прогонит меня. А он обрадовался!
- И напел тебе, что я старая, храплю и ем чеснок?
- Ну почти, - Люся неожиданно смутилась. - Костя сказал, что вы немолодая и не можете родить. А то, что вы храпите и любите чеснок, я добавила от себя. Слышала в каком-то сериале. А вы оказались такая красивая и добрая! Моя мама такая была.
Рассмеялась:
- Сейчас заплачу от умиления! Люся, понятно, что жизнь у тебя была нелегкая, но неужели ты не понимаешь, что нельзя приходить в чужой дом и говорить такие гадости?
Люся потянулась ко мне тоненькой ручкой, свободной от капельницы.
- Простите меня, Наталья! Я плохо поступила. Но Костя твердил, что это его квартира и что будущая мать его ребенка должна жить в нормальных условиях. А я жила в жуткой общаге и Верка, соседка моя, таскала все продукты, что Костя приносил. И орала, что я ночью ворочаюсь, мешаю ей спать и она меня придушит. Вот я и пришла к вам. - Вдруг глаза у Люси округлились и она заверещала. - Ой, капельница кончилась. Сейчас воздух в вену пойдет!
Я закрыла систему и успокоила сжавшуюся от ужаса Люсю.
- Никакой воздух в вену не пойдет! Не выдумывай, Люся. Немного полежи, а потом оденься и иди на прогулку!
Люся кивнула и накрылась одеялом до подбородка. Я знала, что она никуда не пойдет, так и будет валяться в постели.
Мне было очень жаль глупенькую, не приспособленную к жизни Люсю. Но я ушла. Пусть Костя с ней нянчится, раз решил спасти девчонку. А я займусь своими делами. Доделаю капельницы и вычеркну из своей жизни спасателя Костю и девочку-цветочка.
От автора: у подруги Янки есть своя, очень непростая история. Про Яну можно прочитать здесь https://prodaman.ru/Yaguarundi/books/Izmena-Do-i-posle
ГЛАВА 11
КОНСТАНТИН
Вчера исполнилось ровно два года нашего с Таткой брака. Мы жили в областном центре в просторной двухкомнатной квартире с большой кухней и с двумя балконами..
Татка училась и работала помощником юрисконсульта. Ну и делала уколы и капельницы за деньги. В медицинском колледже она учиться не смогла, вечерней формы обучения не было, только дневная, ей пришлось бы бросить работу.
Я видел, что Татка переживала, но помочь ей не мог. Работал тренером по мотокроссу и миллионы не зарабатывал.
Но из меня неожиданно получился отличный тренер. От учеников отбоя не было. Все будущие байкеры стремились заниматься у Константина Стрельцова, который не зациклен на личных амбициях, а нацелен на результат. На работе я отдыхал от той напряженности, которая мучила меня дома.
Мы каждый месяц ждали, что наступит долгожданная беременность, но она не наступала.
Прошли полное обследование - оба здоровы, отклонений нет. Татка даже в Москву ездила, к столичным светилам. Ничего у нее не нашли. Врачи пожимали плечами и говорили, что бывает некая несовместимость в паре, может быть со временем пройдет.
Предлагали ЭКО, но Татка боялась. Ее отец умер от онкологии и она не хотела рисковать.
Мои мечты о наследнике таяли с каждым днем. Я чувствовал какую-то пустоту, жизнь не казалась мне наполненной. Она стала спокойной и предсказуемой.
Приезжал домой,тщательно мылся, смывая с себя все мотоциклетные запахи, и садился ужинать.
Татка отлично готовила, старалась угодить. Я привык к вкусным ужинам и набрал жирка. Пришлось ходить в качалку.
После ужина Татка занималась, а я скучал. Просто помирал от скуки.
- Займись чем-нибудь, - советовала Татка. - Учись, книжки читай, или телек смотри.
Но учиться я не хотел, книги читал только про знаменитых мотогонщиков, а от телека меня тошнило.
Я стал на все раздражаться и срывал зло на Татке.
- Какого черта я живу в этой дыре? - орал я. - Мои друзья гоняют по стране, а я сижу, пришитый к юбке! Я вольный ветер, а ты засунула меня в клетку.
Татка не обижалась, а спокойно отвечала:
- Никуда я тебя не засовывала. Улетай, вольный ветер, я тебя не держу.
Однако губы у нее дрожали, в больших глазах появлялись слезы. И я обнимал ее и просил прощения за свои жестокие слова.
- Прости, Татка, сволочь я последняя. Ты - отличная жена, а я дурью маюсь.
Она что-то тихо прошептала.
-Повтори!
- “Зачем любовь, что так красива и нежна на вид, на деле так жестока и сурова?”..
Я знал, что Татка преданно и искренне любит меня и смешался, не нашел, что ответить.
- Я знаю, что ты хочешь ребенка и обещаю тебе, что если в этом году беременность не наступит, я сделаю ЭКО.
- Для тебя это опасно! Мне не нужны такие жертвы!
Татка пожала плечами:
- Я так решила и ты меня не переубедишь.
О, это я хорошо знал! Если Татка что-то вбила в голову, переубедить ее невозможно. Даже в мелочах. Например, когда я болел, она укрывала меня теплым одеялом, но открывала настежь окно.
Я орал:
- Холодно, уши мерзнут! Закрой это чертово окно!
- Не закрою, больному нужен свежий воздух! Надень шапку!
И спорить с ней было бесполезно.
Странная женщина, моя жена. Открыточно красивая, но внешность свою украсить не стремится. Одевается просто - джинсы, и в зависимости от сезона, свитерок или футболка. Почти не красится. У нее всего две помады, одна дома, другая в сумке, и тушь для ресниц.
Я сердился:
- Бог создал тебя такой красивой! Почему ты не хочешь выглядеть еще лучше? Носить модную одежду, брендовые сумки. А не ходить как вечная студентка с рюкзаком за спиной!
- Мне так удобно! - Следовал короткий ответ. - Я не могу заявиться к больному расфуфыренной. Медсестра должна выглядеть скромно.
От Таткиной самостоятельности я стал уставать. Мне хотелось, чтобы женщина была нежной и боязливой, чтобы она нуждалась в помощи, в опоре, в сильном плече. Татка ни в чем подобном не нуждалась. Она сама могла стать опорой кому угодно.
Мне это не нравилось и судьба, как будто услышала меня, и подкинула Люсю.
В мотоклубе я довольно быстро оброс фанатками. Они притаскивались на тренировки и смотрели на меня, открыв рты. Приятно, чо уж там. Но утомительно. Девчонки старались обратить на себя внимания, кто как мог. Симка-художница, например, подарила мне картину собственного написания. Она анонсировала ее за три недели и я думал, что будет нормальная картина и даже придумал сюжет: одинокий байкер на перекрестке из трех дорог. Но холст пестрел геометрическими фигурами.
Спросил:
- Что это?
- Картина называется - “Портрет молодого человека”, - скромно ответила Симка. - Стиль - кубизм.
С Симкой я переспал из-за интереса. Думал, что девушка-художница трахается как-то по особому. Оказалось, что нет, также как все.
Была еще и Жанка - модель. Красивая как с картинки, почти как моя Татка, но такая эгоистка! Думала только о себе и своей внешности. Она довольно быстро сообразила, что я совсем не богат, махнула хвостом и заявила:
- Ты беден и мне не подходишь!
Почти как Татка в свое время, только у Татки причина была другая.
И вот Люся…
Я увидел ее в “Трактире у дороги”. Мы часто заезжали туда пообедать. Готовили вкусно, обслуживали быстро. Можно по дороге позвонить и по приезду нас ждали уже накрытые столы..
Люся сидела на крылечке и играла с котенком. Солнце освещало ее худенькую спину с выпирающими позвонками и золотило светлые волосы.
Девушка подняла голову и взглянула на меня. В ее глазах вспыхнуло восхищение, но тут же погасло и она вновь стала чесать ушки котенка.
- Кто это? - спросил я у официантки Валюхи, здоровой крепкой девахи.
- Подобрашка, - небрежно ответила Валюха, - пришла на днях, есть попросила. Я ей на тарелке хлеб и колбаску вынесла. Гость не стал пережаренную колбасу есть. Она как накинулась, у меня аж сердце заболело. Надо же в наше время девчонка голодает! Ремик, владелец трактира, во двор вышел. Думала, сейчас орать начнет, а он как увидел голодную девчонку, побледнел, отвел ее на кухню и хорошо накормил.
- А дальше?
Валюха замялась, не хотела освещать отношения подобрашки и хозяина, видимо не разрешают ей.
- Что заказывать будешь, Костя? - буднично спросила она. - Солянка сегодня повару удалась!
Заказал солянку и решил сам поговорить с девушкой.
ГЛАВА 12
НАТАЛЬЯ
Мне так нравилась моя новая квартира! Я добавила дядины деньги к той сумме, что дал мне Костя и купила отличную просторную двухкомнатную квартиру. В новом доме, в перспективном развивающимся поселке. От города недалеко, всего десять минут на машине.
