Приняв душ и протерев запотевшее зеркало, он придирчиво осмотрел себя и ре-шил, что выглядит намного лучше, чем неделю назад. Лицо осунулось, но мешки под глазами заменились на синяки и молодили его.
«Сойдёт. Всё равно зафотошопят до глянцевого уровня».
- Мири, что мне надеть, как ты думаешь? – позвал он девушку.
Скорее всего, Мирослава понятия не имела, какую одежду надевают на интервью, но ему нравилось, когда она смотрела на него восторженным взглядом.
Мирослава появилась у шкафа так мгновенно, как умела перемещаться только она.
Девушка посмотрела на него сияющими глазами, а потом достала из шкафа белую футболку от Armani и вручила ему с торжественным видом, как королевскую мантию.
- Мири! – сказал он с притворной укоризной. – Я все же классический музыкант, мне надо поддерживать имидж.
Она немного подумала над таинственным «имиджем», вернула футболку в шкаф и безошибочно достала рубашку, которую он хотел надеть сам – тёмно-синюю Fray.
- Почему ты выбрала именно этот цвет? – удивленно спросил Даниель.
- Если я правильно поняла твою фразу «сделает несколько фотографий», то такой цвет хорошо подойдёт для записи изображения путём регистрации оптических излучений.
- Отсталая технология,- фыркнула она, застёгивая прохладными пальцами пуговицы на рубашке.
Но, заметив его взгляд, быстро поправилась.
- Тёмно-синий цвет подойдёт тебе, я хотела сказать так.
Даниель хотел узнать, что в её понятии «не отсталая технология», но не успел, к дому подъехала машина.
- Мири, встреть их, пожалуйста. Скажи, что я выйду через несколько минут.
- Хорошо,- сказала девушка и направилась к двери.
День восьмой. Интервью
- Buongiorno signorina, signore,- зазвенел колокольчик. – Проходите, Даниель по-явится через несколько минут.
Журналисты удивленно поздоровались, и Даниель заторопился. Вдруг, Мири спросит чего-нибудь. Не все воспринимают её вопросы так спокойно, как он. Ни к чему журналистам знать о странностях девушки, он не хотел сплетен и глупых журналист-ских выводов.
Но Мирослава ничего не спрашивала. Она стояла с приветливым, но слегка рас-сеянным видом особы благородных кровей, вынужденной принимать нежданных гостей. Чуть вздёрнутый носик, отстранённый взгляд, летящая полуулыбка, изящная поза с вы-прямленной спиной.
«А ведь Кэтрин права,- удивленно подумал Даниель. – Мирослава умудряется вы-глядеть принцессой даже в простом белом платье. Наверное, я никогда не разгадаю её».
Увидев его, Мирослава сделала легкий церемонный поклон и испарилась на ве-ранду. Он поспешил вынести ей плед, не обращая никакого внимания на вытаращенные глаза корреспондентки. Журналисты пришли и уйдут, а Мири может замёрзнуть.
- Всё, я готов,- сказал он. – Начинаем.
Девушка, лет двадцати пяти, хорошенькая, с рыжими вьющимися волосами, в модных джинсах, в голубой рубашке, представилась Кристиной Фаррини, корреспон-дентом журнала «IO Donna». Молодого фотографа звали Микеле.
Даниель кивнул.
- Даниель,- обратилась к нему журналистка,- я могу называть тебя так? Вы так сногсшибательно молодо выглядите,- польстила она.
«Она думает, что сказала комплимент,- усмехнулся Даниель».
Но опять кивнул. Он хотел поскорее закончить с этим интервью, позавтракать и сидеть на кухне, держа принцессу в объятиях. Он посмотрел на веранду. Мирослава спокойно держала планшет и, кажется, дремала.
«Потом опять будет бледная,- встревожился он».
- Даниель,- продолжила журналистка,- сделаем несколько фото прямо сейчас.
- Микеле, начинай,- обратилась она к фотографу.
Микеле, направив на него отражатель, покрутил объектив своего Canon и сделал несколько щелчков камерой.
- Даниель, мне хотелось бы сфотографировать тебя с твоей знаменитой скрип-кой,- попросила корреспондентка.
Даниель привык к этому. Музыкантов всегда фотографируют с музыкальными инструментами, это романтично и нравится читателям. Он сходил за скрипкой. Взял её в левую руку – щелчок камеры, положил скрипку на плечо – щелчок, взмах смычка – щелчок. Потом фотограф сказал, что апельсин потрясающе подходит к благородному лаку скрипки и сфотографировал его, отойдя подальше.
Наконец, с фотосессией покончили. Фотограф забрал отражатель и отравился на улицу. Немного побродив для виду, он присоединился к Мири, сидящей в кресле. Она проснулась, и они завязали весёлую беседу, судя по улыбкам и оживлённой жестикуля-ции. Даниель вынужденно косил на них одним глазом.
Кристина села рядом с ним и включила диктофон. Интервью шло своим чередом.
- Ты начал играть на скрипке так рано. Правда ли, что ты не ходил в школу?
- Да, я начал играть с четырех лет и в школу я ходил. Но было и такое время, ко-гда учителя приходили ко мне домой.
- Ты много занимался?
- Я занимался не меньше шести часов в день. Иногда мне было тяжело, и я хотел выбросить скрипку под колеса проезжающего автомобиля, но не выбрасывал и продол-жал. И так каждый день, и даже в день рождения и на Рождество.
- Детские забавы обошли тебя стороной?
- Да, я не играл с детьми во дворе, не имел друзей, не ходил в кино и на дискоте-ки. Я не занимался спортом. Это неправильно. Потом мне пришлось много заниматься своей физической формой.
- А что ты делал в свободное время?
- В свободное время, а было оно у меня очень редко, я смотрел сериалы. Я очень любил сериал «Доктор Кто».
- Жаль, я не смотрела этот сериал,- расстроилась корреспондентка.
Они выполнили обязательную программу: быстро пробежались по его ранним концертам, гастролям, записям с различными оркестрами, участием и победами в мно-гочисленных конкурсах, учёбой в Лондонском королевском музыкальном колледже.
Даниель рассказал об осуществлении своей мечты, о том, как он хотел купить скрипку Гварнери и, накопив нужную сумму денег, наконец-то приобрёл её.
-Даниель, ты говоришь об этой скрипке? – Кристина указала на скрипку в его ру-ках.
- Да, именно о ней.
- Она так прекрасна!
Даниель согласился, что да, скрипка необыкновенно прекрасна. О своей скрипке он мог говорить долго, но знал, что обычно корреспондентам женских журналов нра-вится сам факт приобретения уникальной скрипки, а особенности её глубокого и полно-го звучания не представляли для них интерес.
Они поговорили и о предстоящих гастролях, о программе концертов, о том, как быстро раскупаются билеты и, закончив с обязательными сведениями, наконец-то, при-ступили к самому интересному. К его личной жизни.
Корреспондентка довольно улыбнулась и начала мило кокетничать.
«Мири никогда не кокетничает, - внезапно подумал Даниель,- она вообще не зна-ет, что это такое».
Он понял, что его покорило в Мирославе с первых минут встречи. Её абсолютная естественность, отсутствие притворства и всяких эффектных приёмов.
А Мирослава, вместе с фотографом Микеле увлечённо фотографировали птичек. Мири, забыв про отсталую технологию, смеясь, наводила объектив камеры на летающих и сидящих птиц, фотограф ей что-то объяснял, и они стояли рядом, освещённые солн-цем.
- Ты очень занят? – спрашивала Кристина.
- Да, больше девяти месяцев в году я провожу в дороге. Много репетирую, играю концерты. Я живу в режиме: дорога-отель-репетиция-концерт-отель-дорога и так по кругу. Я устаю, но нахожу время на занятия со скрипкой.
- Как ты отдыхаешь в дороге?
- Раньше я спал и больше ничего не делал, а сейчас я выхожу на прогулку. Жизнь одна, и я не хочу вспоминать посещённые города только по концертным залам. Если я не совсем вымотан, то иду в обычные туристические места. Во Флоренции я ходил гу-лять по набережной реки Арно, в Риме побывал в Ватикане. Здоровья и сил у меня пока хватает. Может быть, в будущем мне придётся сократить количество концертов, но пока я не думаю об этом.
- Если ты всё время в дороге, то где же твой дом?
- Мне нравится Париж. У меня там есть квартира. В Париже живёт моя мать, ко-торую я очень люблю. Когда нам удаётся встретиться, мы вместе бродим по улицам, пьём кофе с круассанами.
- А как же Италия? - с обидой спросила Кристина.
- Италия – это музыка. Я очень люблю Италию и стараюсь приезжать сюда при первой же возможности.
- Ой, а ты можешь сыграть что-нибудь итальянское?
- Конечно.
Это тоже обязательная программа. Почти на каждом таком интервью, его просят что-нибудь сыграть.
Он вспоминает, как пела Мири с соседским парнем, и играет «Санта Лючия».
Корреспондентка восторженно хлопает в ладоши и зовет фотографа.
«Сейчас будет просить личное фото, - понял Даниель».
- Даниель, а можно фото для меня?
Даниель обнимает девушку рукой со скрипкой. Вернувшийся фотограф несколь-ко раз щёлкает камерой. Мири, наконец-то смотрит на него, прилипнув к стеклянной двери. Закончив, фотограф торопится вернуться к ней на веранду, и они продолжают смеяться и болтать.
Кристина нехотя уходит на своё место. Она пахнет дорогими духами. Надуши-лась, наверное, специально для него. А Мири пахнет ромашками. У неё и духов-то ни-каких нет. И покупать он ей не будет. Пусть пахнет букетом полевых цветов, прогретым солнцем.
- Ты занимаешься спортом?
- Я поддерживаю свою физическую форму, скажем так, и стараюсь находить для этого время.
- Ты любишь дорогую одежду? Какие твои любимые бренды?
- Итальянские. Я ношу вещи итальянских марок Versace, Armani, Battistoni.
- Ты носишь только итальянские бренды?
- Нет, конечно. Я ношу и британские и французские бренды. У меня много спон-танных приобретений. Я люблю и спортивную одежду. Но содержимое моего гардероба не очень интересная тема для разговора.
- Ты любишь хорошую еду?
- Да. Я слежу за своим питанием и стараюсь не есть фаст-фуд. Но в дороге это не всегда получается, поэтому я выбрал для отдыха итальянский остров. Италия – страна с лучшей кулинарией в мире.
- Я заметила на кухне прекрасно приготовленный завтрак, - продолжает Кристи-на. - У тебя есть личный повар?
- У меня нет личного повара. У меня есть помощница, которая следит за кон-цертными костюмами. Но повара никогда не было. Завтрак приготовила девушка.
- А чем занимается твоя девушка и, если не секрет, как вы познакомились?
Он замечает, что Кристина хочет ещё что-то спросить и останавливает её.
- О моей девушке мы говорить не будем. Этого вопроса не было в предложенном списке.
Даниель смотрит на веранду и видит, как фотограф положил голову на стол и трясётся от смеха. Мирослава растерянно стоит рядом, а потом тоже смеётся.
Корреспондентка, не получив ответа на свой незапланированный вопрос, разоча-рованно вздыхает. Но мило улыбается и приступает к вишенке на торте. К его отноше-ниям с женщинами.
- Даниель, ты любимец женщин. Все женщины от молодых до…
Она мнётся и корректно продолжает:
- Все женщины, от молодых девушек до взрослых дам обожают тебя. Девочки, которые обычно не слушают никого, кроме своих кумиров, например, Джастина Бибера, ходят на классические концерты. Как ты к этому относишься?
- Конечно, я отношусь к этому положительно. Какая разница, по какой причине девушка купила билет. Она приходит слушать музыку и это хорошо.
- Это немного уклончивый ответ. Во многих интервью ты утверждаешь, что оди-нок, однако тебя часто видят с красивыми актрисами. У тебя нет постоянной подруги, но много увлечений?
- Я всё время в дороге. А девушки обычно привязаны к городам, в которых они живут и работают. Да, я встречаюсь с актрисами и другими красивыми женщинами. Я всего лишь человек и ничто человеческое мне не чуждо.
Мири с фотографом теперь снимают, по всей видимости, муравьёв, они по очере-ди наводят объектив на что-то мелкое, ползущее по столу.
Кристина наконец-то заканчивает.
- Даниель, ты можешь сказать про себя, что ты счастливый человек.
- Да. Я счастливый человек. Чтобы со мной не случилось, у меня всегда есть му-зыка, которой я живу, моя любимая работа, моя мать и друзья.
«Хотелось бы еще Мири добавить к этому списку» - вздыхает он про себя.
Кристина выключает диктофон и встаёт со стула, не забывая стрелять глазками.
«Даже не представляю Мири, стреляющую глазками».
- Спасибо, Даниель, я была счастлива беседовать с тобой.
- Кристина, не забудь послать текст интервью на согласование моему менеджеру.
Кристина идёт на веранду забрать Микеле, а Мирослава бежит к Даниелю и виснет у него на шее. От принцессы не осталась и следа, она снова его ласковая девочка и он, соскучившись, обнимает её. Кристина и Микеле несколько минут стоят, раскрыв рот, а потом, опомнившись, хлопают дверцами автомобиля и уезжают. Даниель и Миро-слава даже не замечают их отъезда, они улетают в свой мир, где есть только они. Они часто проваливаются в этот мир, где они просто стоят и дышат, держа друг друга в объя-тиях, слушая биение общего пульса. Очнувшись, они идут на кухню, пытаясь не спо-ткнуться по пути, потому что идут они, не размыкая рук.
Но голод, всё-таки, расцепляет их руки, Мирослава греет мини-пиццы, варит свежий кофе, и они едят и разговаривают.
- Мири, а почему этот фотограф валялся на столе и закатывался от смеха? Что его так насмешило?
- Он спросил меня, не ревную ли я, когда ты обнимал Кристину. Я удивилась и ответила, что, конечно же, нет. Я понимаю Кристину, отчего же ей не пообниматься с тобой, если ей выпала такая возможность. Я бы тоже пообнималась с Аланом Тьюрин-гом, если бы он был бы жив и, если бы мне удалось взять у него интервью для блестяще-го журнала.
- Алан Тьюринг – учёный. Мири, у учёных не берут интервью для женских жур-налов,- посмеиваясь, сказал Даниель, жуя вкуснейшую мини-пиццу с кусочками бекона и тёртым сыром.
- А зря. Они могут рассказать много интересного. Ну хорошо, я бы пообнималась просто так, без интервью. А Микеле сказал, что Алан Тьюринг не той ориентации и он бы не стал обниматься с девушкой. А я ответила, что Тьюринг гений и непонятно, к че-му ты приплёл к нему какую-то ориентацию. Основатель теории ИскИн может быть любой ориентации,- горячо говорила Мирослава. - Тогда Микеле стал говорить совсем ерунду, про то, что бог создал мужчину и женщину для любви.
- Ну, я бы не сказал, что совсем ерунду,- осторожно заметил Даниель.
- А я ответила, что бог вообще этим не занимался и если говорить про любовь, то она бывает очень разная. Вот, например, коккулюсы после бракосочетания начинают сражаться, друг друга убивать. Оставшийся в живых выроет яму в песке под законсерви-рованным телом брачного партнера, спихнёт его туда, отложит сверху яйца, зароет яму и будет сторожить. Вылупившийся молодняк питается телом родителя. Причём яйца может отложить любой оставшийся в живых. Коккулюсы – гермафродиты.
Даниель подавился кофе и долго кашлял, радуясь, что он успел доесть пиццу.
- Вот ты кашляешь, а Микеле смеялся. Не пойму, чего смешного в этой истории,- недоумевала Мирослава. - Это иллюстрация к тому, что каждый понимает любовь по-своему.
- Мири, а кто они такие эти, ну эти гермафродиты? – откашлявшись, спросил Да-ниель.
- Раса такая…, я хотела сказать, растительноядные животные. Вымерли уже.
- Ну и хорошо, что вымерли. Видимо, неэффективный способ оказался. Мири, за столом больше о гермафродитах не говори. Хорошо?
Даниель держал девушку в объятиях, целовал тёплую шею и думал о том, не пой-ти ли им заняться любовью традиционным способом без ямы в песке.
«Сойдёт. Всё равно зафотошопят до глянцевого уровня».
- Мири, что мне надеть, как ты думаешь? – позвал он девушку.
Скорее всего, Мирослава понятия не имела, какую одежду надевают на интервью, но ему нравилось, когда она смотрела на него восторженным взглядом.
Мирослава появилась у шкафа так мгновенно, как умела перемещаться только она.
Девушка посмотрела на него сияющими глазами, а потом достала из шкафа белую футболку от Armani и вручила ему с торжественным видом, как королевскую мантию.
- Мири! – сказал он с притворной укоризной. – Я все же классический музыкант, мне надо поддерживать имидж.
Она немного подумала над таинственным «имиджем», вернула футболку в шкаф и безошибочно достала рубашку, которую он хотел надеть сам – тёмно-синюю Fray.
- Почему ты выбрала именно этот цвет? – удивленно спросил Даниель.
- Если я правильно поняла твою фразу «сделает несколько фотографий», то такой цвет хорошо подойдёт для записи изображения путём регистрации оптических излучений.
- Отсталая технология,- фыркнула она, застёгивая прохладными пальцами пуговицы на рубашке.
Но, заметив его взгляд, быстро поправилась.
- Тёмно-синий цвет подойдёт тебе, я хотела сказать так.
Даниель хотел узнать, что в её понятии «не отсталая технология», но не успел, к дому подъехала машина.
- Мири, встреть их, пожалуйста. Скажи, что я выйду через несколько минут.
- Хорошо,- сказала девушка и направилась к двери.
Прода от 30.04.2020, 07:34
День восьмой. Интервью
- Buongiorno signorina, signore,- зазвенел колокольчик. – Проходите, Даниель по-явится через несколько минут.
Журналисты удивленно поздоровались, и Даниель заторопился. Вдруг, Мири спросит чего-нибудь. Не все воспринимают её вопросы так спокойно, как он. Ни к чему журналистам знать о странностях девушки, он не хотел сплетен и глупых журналист-ских выводов.
Но Мирослава ничего не спрашивала. Она стояла с приветливым, но слегка рас-сеянным видом особы благородных кровей, вынужденной принимать нежданных гостей. Чуть вздёрнутый носик, отстранённый взгляд, летящая полуулыбка, изящная поза с вы-прямленной спиной.
«А ведь Кэтрин права,- удивленно подумал Даниель. – Мирослава умудряется вы-глядеть принцессой даже в простом белом платье. Наверное, я никогда не разгадаю её».
Увидев его, Мирослава сделала легкий церемонный поклон и испарилась на ве-ранду. Он поспешил вынести ей плед, не обращая никакого внимания на вытаращенные глаза корреспондентки. Журналисты пришли и уйдут, а Мири может замёрзнуть.
- Всё, я готов,- сказал он. – Начинаем.
Девушка, лет двадцати пяти, хорошенькая, с рыжими вьющимися волосами, в модных джинсах, в голубой рубашке, представилась Кристиной Фаррини, корреспон-дентом журнала «IO Donna». Молодого фотографа звали Микеле.
Даниель кивнул.
- Даниель,- обратилась к нему журналистка,- я могу называть тебя так? Вы так сногсшибательно молодо выглядите,- польстила она.
«Она думает, что сказала комплимент,- усмехнулся Даниель».
Но опять кивнул. Он хотел поскорее закончить с этим интервью, позавтракать и сидеть на кухне, держа принцессу в объятиях. Он посмотрел на веранду. Мирослава спокойно держала планшет и, кажется, дремала.
«Потом опять будет бледная,- встревожился он».
- Даниель,- продолжила журналистка,- сделаем несколько фото прямо сейчас.
- Микеле, начинай,- обратилась она к фотографу.
Микеле, направив на него отражатель, покрутил объектив своего Canon и сделал несколько щелчков камерой.
- Даниель, мне хотелось бы сфотографировать тебя с твоей знаменитой скрип-кой,- попросила корреспондентка.
Даниель привык к этому. Музыкантов всегда фотографируют с музыкальными инструментами, это романтично и нравится читателям. Он сходил за скрипкой. Взял её в левую руку – щелчок камеры, положил скрипку на плечо – щелчок, взмах смычка – щелчок. Потом фотограф сказал, что апельсин потрясающе подходит к благородному лаку скрипки и сфотографировал его, отойдя подальше.
Наконец, с фотосессией покончили. Фотограф забрал отражатель и отравился на улицу. Немного побродив для виду, он присоединился к Мири, сидящей в кресле. Она проснулась, и они завязали весёлую беседу, судя по улыбкам и оживлённой жестикуля-ции. Даниель вынужденно косил на них одним глазом.
Кристина села рядом с ним и включила диктофон. Интервью шло своим чередом.
- Ты начал играть на скрипке так рано. Правда ли, что ты не ходил в школу?
- Да, я начал играть с четырех лет и в школу я ходил. Но было и такое время, ко-гда учителя приходили ко мне домой.
- Ты много занимался?
- Я занимался не меньше шести часов в день. Иногда мне было тяжело, и я хотел выбросить скрипку под колеса проезжающего автомобиля, но не выбрасывал и продол-жал. И так каждый день, и даже в день рождения и на Рождество.
- Детские забавы обошли тебя стороной?
- Да, я не играл с детьми во дворе, не имел друзей, не ходил в кино и на дискоте-ки. Я не занимался спортом. Это неправильно. Потом мне пришлось много заниматься своей физической формой.
- А что ты делал в свободное время?
- В свободное время, а было оно у меня очень редко, я смотрел сериалы. Я очень любил сериал «Доктор Кто».
- Жаль, я не смотрела этот сериал,- расстроилась корреспондентка.
Они выполнили обязательную программу: быстро пробежались по его ранним концертам, гастролям, записям с различными оркестрами, участием и победами в мно-гочисленных конкурсах, учёбой в Лондонском королевском музыкальном колледже.
Даниель рассказал об осуществлении своей мечты, о том, как он хотел купить скрипку Гварнери и, накопив нужную сумму денег, наконец-то приобрёл её.
-Даниель, ты говоришь об этой скрипке? – Кристина указала на скрипку в его ру-ках.
- Да, именно о ней.
- Она так прекрасна!
Даниель согласился, что да, скрипка необыкновенно прекрасна. О своей скрипке он мог говорить долго, но знал, что обычно корреспондентам женских журналов нра-вится сам факт приобретения уникальной скрипки, а особенности её глубокого и полно-го звучания не представляли для них интерес.
Они поговорили и о предстоящих гастролях, о программе концертов, о том, как быстро раскупаются билеты и, закончив с обязательными сведениями, наконец-то, при-ступили к самому интересному. К его личной жизни.
Корреспондентка довольно улыбнулась и начала мило кокетничать.
«Мири никогда не кокетничает, - внезапно подумал Даниель,- она вообще не зна-ет, что это такое».
Он понял, что его покорило в Мирославе с первых минут встречи. Её абсолютная естественность, отсутствие притворства и всяких эффектных приёмов.
А Мирослава, вместе с фотографом Микеле увлечённо фотографировали птичек. Мири, забыв про отсталую технологию, смеясь, наводила объектив камеры на летающих и сидящих птиц, фотограф ей что-то объяснял, и они стояли рядом, освещённые солн-цем.
- Ты очень занят? – спрашивала Кристина.
- Да, больше девяти месяцев в году я провожу в дороге. Много репетирую, играю концерты. Я живу в режиме: дорога-отель-репетиция-концерт-отель-дорога и так по кругу. Я устаю, но нахожу время на занятия со скрипкой.
- Как ты отдыхаешь в дороге?
- Раньше я спал и больше ничего не делал, а сейчас я выхожу на прогулку. Жизнь одна, и я не хочу вспоминать посещённые города только по концертным залам. Если я не совсем вымотан, то иду в обычные туристические места. Во Флоренции я ходил гу-лять по набережной реки Арно, в Риме побывал в Ватикане. Здоровья и сил у меня пока хватает. Может быть, в будущем мне придётся сократить количество концертов, но пока я не думаю об этом.
- Если ты всё время в дороге, то где же твой дом?
- Мне нравится Париж. У меня там есть квартира. В Париже живёт моя мать, ко-торую я очень люблю. Когда нам удаётся встретиться, мы вместе бродим по улицам, пьём кофе с круассанами.
- А как же Италия? - с обидой спросила Кристина.
- Италия – это музыка. Я очень люблю Италию и стараюсь приезжать сюда при первой же возможности.
- Ой, а ты можешь сыграть что-нибудь итальянское?
- Конечно.
Это тоже обязательная программа. Почти на каждом таком интервью, его просят что-нибудь сыграть.
Он вспоминает, как пела Мири с соседским парнем, и играет «Санта Лючия».
Корреспондентка восторженно хлопает в ладоши и зовет фотографа.
«Сейчас будет просить личное фото, - понял Даниель».
- Даниель, а можно фото для меня?
Даниель обнимает девушку рукой со скрипкой. Вернувшийся фотограф несколь-ко раз щёлкает камерой. Мири, наконец-то смотрит на него, прилипнув к стеклянной двери. Закончив, фотограф торопится вернуться к ней на веранду, и они продолжают смеяться и болтать.
Кристина нехотя уходит на своё место. Она пахнет дорогими духами. Надуши-лась, наверное, специально для него. А Мири пахнет ромашками. У неё и духов-то ни-каких нет. И покупать он ей не будет. Пусть пахнет букетом полевых цветов, прогретым солнцем.
- Ты занимаешься спортом?
- Я поддерживаю свою физическую форму, скажем так, и стараюсь находить для этого время.
- Ты любишь дорогую одежду? Какие твои любимые бренды?
- Итальянские. Я ношу вещи итальянских марок Versace, Armani, Battistoni.
- Ты носишь только итальянские бренды?
- Нет, конечно. Я ношу и британские и французские бренды. У меня много спон-танных приобретений. Я люблю и спортивную одежду. Но содержимое моего гардероба не очень интересная тема для разговора.
- Ты любишь хорошую еду?
- Да. Я слежу за своим питанием и стараюсь не есть фаст-фуд. Но в дороге это не всегда получается, поэтому я выбрал для отдыха итальянский остров. Италия – страна с лучшей кулинарией в мире.
- Я заметила на кухне прекрасно приготовленный завтрак, - продолжает Кристи-на. - У тебя есть личный повар?
- У меня нет личного повара. У меня есть помощница, которая следит за кон-цертными костюмами. Но повара никогда не было. Завтрак приготовила девушка.
- А чем занимается твоя девушка и, если не секрет, как вы познакомились?
Он замечает, что Кристина хочет ещё что-то спросить и останавливает её.
- О моей девушке мы говорить не будем. Этого вопроса не было в предложенном списке.
Прода от 01.05.2020, 09:33
Даниель смотрит на веранду и видит, как фотограф положил голову на стол и трясётся от смеха. Мирослава растерянно стоит рядом, а потом тоже смеётся.
Корреспондентка, не получив ответа на свой незапланированный вопрос, разоча-рованно вздыхает. Но мило улыбается и приступает к вишенке на торте. К его отноше-ниям с женщинами.
- Даниель, ты любимец женщин. Все женщины от молодых до…
Она мнётся и корректно продолжает:
- Все женщины, от молодых девушек до взрослых дам обожают тебя. Девочки, которые обычно не слушают никого, кроме своих кумиров, например, Джастина Бибера, ходят на классические концерты. Как ты к этому относишься?
- Конечно, я отношусь к этому положительно. Какая разница, по какой причине девушка купила билет. Она приходит слушать музыку и это хорошо.
- Это немного уклончивый ответ. Во многих интервью ты утверждаешь, что оди-нок, однако тебя часто видят с красивыми актрисами. У тебя нет постоянной подруги, но много увлечений?
- Я всё время в дороге. А девушки обычно привязаны к городам, в которых они живут и работают. Да, я встречаюсь с актрисами и другими красивыми женщинами. Я всего лишь человек и ничто человеческое мне не чуждо.
Мири с фотографом теперь снимают, по всей видимости, муравьёв, они по очере-ди наводят объектив на что-то мелкое, ползущее по столу.
Кристина наконец-то заканчивает.
- Даниель, ты можешь сказать про себя, что ты счастливый человек.
- Да. Я счастливый человек. Чтобы со мной не случилось, у меня всегда есть му-зыка, которой я живу, моя любимая работа, моя мать и друзья.
«Хотелось бы еще Мири добавить к этому списку» - вздыхает он про себя.
Кристина выключает диктофон и встаёт со стула, не забывая стрелять глазками.
«Даже не представляю Мири, стреляющую глазками».
- Спасибо, Даниель, я была счастлива беседовать с тобой.
- Кристина, не забудь послать текст интервью на согласование моему менеджеру.
Кристина идёт на веранду забрать Микеле, а Мирослава бежит к Даниелю и виснет у него на шее. От принцессы не осталась и следа, она снова его ласковая девочка и он, соскучившись, обнимает её. Кристина и Микеле несколько минут стоят, раскрыв рот, а потом, опомнившись, хлопают дверцами автомобиля и уезжают. Даниель и Миро-слава даже не замечают их отъезда, они улетают в свой мир, где есть только они. Они часто проваливаются в этот мир, где они просто стоят и дышат, держа друг друга в объя-тиях, слушая биение общего пульса. Очнувшись, они идут на кухню, пытаясь не спо-ткнуться по пути, потому что идут они, не размыкая рук.
Но голод, всё-таки, расцепляет их руки, Мирослава греет мини-пиццы, варит свежий кофе, и они едят и разговаривают.
- Мири, а почему этот фотограф валялся на столе и закатывался от смеха? Что его так насмешило?
- Он спросил меня, не ревную ли я, когда ты обнимал Кристину. Я удивилась и ответила, что, конечно же, нет. Я понимаю Кристину, отчего же ей не пообниматься с тобой, если ей выпала такая возможность. Я бы тоже пообнималась с Аланом Тьюрин-гом, если бы он был бы жив и, если бы мне удалось взять у него интервью для блестяще-го журнала.
- Алан Тьюринг – учёный. Мири, у учёных не берут интервью для женских жур-налов,- посмеиваясь, сказал Даниель, жуя вкуснейшую мини-пиццу с кусочками бекона и тёртым сыром.
- А зря. Они могут рассказать много интересного. Ну хорошо, я бы пообнималась просто так, без интервью. А Микеле сказал, что Алан Тьюринг не той ориентации и он бы не стал обниматься с девушкой. А я ответила, что Тьюринг гений и непонятно, к че-му ты приплёл к нему какую-то ориентацию. Основатель теории ИскИн может быть любой ориентации,- горячо говорила Мирослава. - Тогда Микеле стал говорить совсем ерунду, про то, что бог создал мужчину и женщину для любви.
- Ну, я бы не сказал, что совсем ерунду,- осторожно заметил Даниель.
- А я ответила, что бог вообще этим не занимался и если говорить про любовь, то она бывает очень разная. Вот, например, коккулюсы после бракосочетания начинают сражаться, друг друга убивать. Оставшийся в живых выроет яму в песке под законсерви-рованным телом брачного партнера, спихнёт его туда, отложит сверху яйца, зароет яму и будет сторожить. Вылупившийся молодняк питается телом родителя. Причём яйца может отложить любой оставшийся в живых. Коккулюсы – гермафродиты.
Даниель подавился кофе и долго кашлял, радуясь, что он успел доесть пиццу.
- Вот ты кашляешь, а Микеле смеялся. Не пойму, чего смешного в этой истории,- недоумевала Мирослава. - Это иллюстрация к тому, что каждый понимает любовь по-своему.
- Мири, а кто они такие эти, ну эти гермафродиты? – откашлявшись, спросил Да-ниель.
- Раса такая…, я хотела сказать, растительноядные животные. Вымерли уже.
- Ну и хорошо, что вымерли. Видимо, неэффективный способ оказался. Мири, за столом больше о гермафродитах не говори. Хорошо?
Даниель держал девушку в объятиях, целовал тёплую шею и думал о том, не пой-ти ли им заняться любовью традиционным способом без ямы в песке.
