А ведь и правда. Их отношения словно походили на спектакль двух актеров, которые уж слишком вжились в роли и перестали отличать игру от реальности. Ева исполняла роль палача, а Марк — подневольного, жизнь которого всецело зависела от девушки. От ее прихотей, настроения и желаний. Он всегда считал, что так и должно быть, что это нормально — жить лишь ею, принося себя в жертву и не получая ничего, как ему казалось, взамен. Часто даже винил себя за то, что у них не складывалось. А теперь вдруг осознал, что им просто руководят, управляют, будто джойстиком, давя на нужные кнопки в подходящие моменты. Так может уже хватит?
Марк вытащил телефон, лихорадочно отыскал номер Артура и нажал кнопку «вызов».
— Алло, Артур, это Марк, — пытаясь тихо и глубоко дышать, чтобы скрыть волнение, проговорил парень.
— О, старина, приве-е-ет, — радостно протянул тот. — Хочешь порадовать меня новыми идеями?
— И да, и нет... — растерялся Марк. — В ресторане ты мимолетом упомянул, что у вас с Евой в последнее время какие-то странные отношения. И будто бы это связано с её работой...
— Э-э-э, — запнулся Артур, — пока не понимаю, к чему ты клонишь.
— Что Ева делает завтра после работы?
— Она задерживается с начальницей. У той намечается недельная командировка в другую страну, Ева должна подготовить список всех самых важных дел и составить распорядок дня. Возможно, её босс захочет, чтобы Ева летела с ней, — ни на секунду не задумавшись, сказал Артур.
«Враньё на вранье едет и враньём погоняет» — пронеслась со скоростью света мысль в голове у Марка. «Значит, будем играть по её же правилам».
— В общем, слушай сюда. Я поговорил с Евой, попытался разузнать, чего хочет она и что сейчас чувствует. Конечно, такая резкая смена семейного положения на ней сказалась не очень положительно. Она нервничает много оттого, что ей кажется, что быт может убить всю романтику и любовь ваших отношений. Даже сказала, что как будто уже почувствовала, как ты стал от нее отдаляться и угасать. Оттого и задерживается на работе часто. Как она объяснила, делает это для того, чтобы вы скучали друг по другу. Ведь если тоскуешь по человеку, значит, он тебе не приедается... — почти на одном дыхании «толкнул» речь Марк, не переставая думать о том, что единственное, за что смело можно благодарить затяжную связь с Евой — так это в том, что она научила его искусно и убедительно лгать или, как сама говорила, немного не договаривать...
— Что за чушь!!! — воскликнул Артур. В его интонации явно ощущалось негодование, смешанное с растерянностью. Марк тот час же подхватил:
— Вот-вот, абсолютно согласен... Но женская логика — она такая... причудливая...
— И что мне прикажешь делать с этой информацией? Как убедить её в том, что это полный бред! Абсурд, черт подери!
— Тише-тише... Я все придумал. Завтра вечером она будет ждать тебя кое-где. Ты придешь. Она удивится, естественно, может быть, даже будет ошеломлена. Но ты же знаешь нашу Еву — актриса еще та! Подыграй ей. Заинтригуй. Ты можешь, я знаю! — Марк начинал входить в раж. — А потом, когда успокоитесь, поговорите с ней. Обсудите ваши желания, ваши чувства... Пусть это будет ваша ночь искренности.
—...
— Артур, не думай, что я спятил. Я Еву хорошо знаю. Она живет эмоциями, душевными порывами, стенаниями, часто искусственно создавая драму, потому что ей важно разыгрывать спектакли. Не получилось стать актрисой, так почему бы не превратить всю жизнь в театр? В этом вся Ева. Я дал ей адрес, но не сказал, для чего. Пока она уверена, что туда приду я, чтобы по-дружески пообщаться.
— Ох... Почему с ней нельзя по-человечески, по-простому? Все время с этой женщиной, как на пороховой бочке, — тяжело вздохнул Артур.
— Иначе ты бы не влюбился в нее по уши, друг, — печально констатировал Марк и продолжил. — Так что, диктовать адрес?
***
Прошло два дня
Разгар рабочего дня.
Марк взглянул на часы — слава вселенной, до обеденного перерыва оставалось всего тридцать минут. Он планировал разобраться с оставшимися делами, высвистать Ренату для компании и отправиться на ланч в какое-нибудь уютное местечко с вкусной едой. После парень решил рвануть в соседний город, неожиданно нагрянуть в новый бутик, чтобы проверить, как там идут дела. До него дошел слух, что некоторые нанятые им консультанты филонят, позволяя себе приходить на работу позже на час или даже два, а также закрывать бутик намного раньше, чем нужно. Марк любил всё держать под контролем самостоятельно, особенно если речь шла о его бизнесе. Парень очень расстраивался, когда детище выходило из-под этого самого контроля. Это отчетливо сказывалось на его настроении: часто замыкался в себе, мог стать резко грубым, агрессивным, невзначай обидев близких словом. Но это не потому, что он на кого-то держал зло, просто человек был такой... вспыльчивый и очень дотошный в работе. В любых неполадках в бизнесе, которые даже от него, казалось, не зависели, винил себя. Пришел товар с опозданием на час? Значит, виноват сам Марк. И его не интересовало то, что это всего лишь задержки и очереди на пограничном пункте. «Был бы более внимательным, — думал он, — дал бы распоряжение отправить машины раньше на день». Также очень долго парень винил себя в том, что произошло с его сестрой в результате ограбления магазина. Он буквально рвал на себе волосы от гнева и негодования за то, что не додумался почти сразу поставить охрану на вход к каждому бутику. Как начальника ни пытались переубедить, что его вины здесь нет, Марк стоял на своем, постоянно корил и съедал себя поедом. Теперь каждый магазин был оснащен новейшей системой защитной сигнализации, а у входных дверей посменно дежурили охранники — бывшие спортсмены-борцы.
Также после несчастного случая с родной сестрой он взял на себя полностью материальную ответственность за нее. Снял для девушки роскошную квартиру, купил ей недорогое, но очень женское и вместительное авто, а также каждые четыре месяца оплачивал ей уикенд в хороших SPA-отелях по всему миру. «Пусть восстнавливает силы, мою вину перед ней все равно не искупит ни один курорт класса люкс...».
Марк получил сообщение от Ренаты, что та уже выехала и будет через пятнадцать минут. Парень, в принципе, закончил запланированные дела и собирался выйти подышать свежим воздухом в ожидании своей девушки, как вдруг в кабинет вломился человек. В необузданной ярости непрошенный гость, предварительно хлопнув дверью, толкнул ногой изо всех сил деревянную книжную полку и, когда оттуда с огромным грохотом начали выпадать, одна за одной, книги и папки с документами, ловя их в моменте, человек стал швырять ими в Марка.
— Ах ты сволочь!! ПАРАЗИТ!! Ненавижу тебя! — бросаясь тяжелыми книгами, истошно кричал женский голос. Марк от удивления и шока присел на корточки, перед собой подкатил кресло на колесиках, которое стало его щитом.
— Быстро остановись, дурочка!!! — взывающей к благоразумию интонацией, проорал парень.
— Ненавижу!! Я тебя ненавижу! ТЫ СЛОМАЛ МНЕ ВСЮ ЖИЗНЬ! — выплюнув последнюю фразу, девушка дрожащими ногами опустилась на пол и зарыдала.
Поняв, что ему больше (пока что, во всяком случае) не угрожает физическая опасность, Марк робко и почти бесшумно подкрался к нападавшей и, приобняв ее за плечи, легко, словно пушинку, приподнял и пересадил на диван.
— Совсем из ума выжила, Ева? Недостаточно напакостила в моей жизни, так еще решила и офис мне разнести?! — легко тресанув её за плечи, вопрошал Марк.
В двери кабинета постучались. Секретарь Марка просунала голову в дверной проем, удивленно глянула на беспредел, царивший в комнате, и боязливо спросила, что стряслось и нужна ли помощь.
— Твоя помощь, милочка, нужна была тогда, когда надо было остановить эту сумасшедшую, не позволяя ей войти ко мне, — строго сказал Марк, в это время отведя взгляд от Евы.
— Но вы сами еще раньше говорили, что Еву всегда пропускать, даже если сильно заняты... — робко пискнула ассистентка. Ева вдруг неожиданно хихикнула. Марк покраснел от злости и агрессивно крикнул:
— Скрылась! Быстро! Закрыла дверь с той стороны!!
Он еще не успел закончить фразу, как дверь захлопнулась. Еще бы! В гневе Марк хоть и редко пребывал, но если уж и доводили его до такого состояния, то всем окружающим приходилось креститься. Вспыльчивая натура, что здесь сказать!
На удивление, после эпизода с секретаршей Евины слезы быстро высохли, будто их и не было вовсе (точно актриса погорелого театра!). Марк не оставил этот факт незамеченным и сквозь зубы проговорил:
— Ну и что за очередной спектакль ты устроила!
— По-моему, мой друг, представление начал разыгрывать ты.
— Я? — Марк уставился на Еву в замешательстве.
— Ты-ты, дружок! — девушка тыкнула указательным пальцем в область груди Марка, а затем вскочила и издевательским тоном продолжила. — Представь, любовь моя, себе такую картину. Жду я, значит, одного человека, жду, откровенно поговорить с ним хочу, ночами не сплю, продумываю, как бы так всё обставить, чтобы не узнали лишние люди... Решаюсь написать ему письмо, назначив встречу. Назначаю и... вместо нужного мне человека приходит... приходит... — Еву будто начало распирать от недостачи кислорода. — Какая же ты все-таки крыса, Марк!! Я тебя ненавижу! — с особой злостью процедив последнюю фраза, Ева набросилась на вальяжно сидящего на диване Марка с кулаками. Невольно (ну, это еще как посмотреть!) оказавшись в его объятиях, она била его по плечам, шлепала ладонями по щекам, толкала, щипала, кусала. Он ее не останавливал, хотя всего одним порывом мог скинуть девушку на пол. «Пусть, — думал он в эти минуты, — пусть сбросит с себя весь негатив, а потом я усажу ее и нормально поговорю, наконец!»
— Я клянусь, — сквозь слезы кричала девушка, восседая сверху на Марке и поколачивая его, — я клянусь! Я убью тебя! Только так ты сможешь исчезнуть из моей жизни! Я тебя убью!!!
— Но ты не можешь убить меня дважды, любимая, — с наигранным равнодушием прошептал парень и горько усмехнулся, мужественно терпя женские неумелые «побои».
Ева вдруг замерла, переваривая только что услышанную фразу. К горлу подступил ком, который заставил её волнительно сглотнуть. Марк воспользовался моментом, снял девушку с себя, поднял её подбородок так, чтобы видеть глаза, и сказал:
— Я же мертв давно. Ты не видишь что ли? Единственное, что помогает держаться на плаву, это работа, которую я люблю, словно собственное дитя.
— Но почему... почему ты не пришел тогда? — робко спросила Ева, осмелившись ласково дотронуться и провести подушечками пальцев по скулам Марка. От прикосновений парень медленно закрыл глаза, стараясь зафиксировать в памяти вновь нахлынувшие чувства.
— А разве в мертвеца можно опять вдохнуть жизнь? Твои жалкие попытки не увенчались бы успехом.
— Да откуда ты знаешь, идиотина?! — Ева снова вскочила, как ошпаренная, и эмоционально заговорила. — Ты знаешь, на что я решилась?! Да я в жизни бы не пошла на такой шаг, если бы по-настоящему не любила и не знала, чего действительно хочу. Вчера я хотела предложить тебе сбежать, уехать вместе!! Я даже билеты купила! Выдумала для Артура историю, что придется с начальницей в командировку махнуть... А ты вместо себя его подсунул!!
Марк максимально близко подошел к Еве и повышенным тоном произнес:
— Какая же ты подлая, Ева!!!
Та ошарашенно уставилась на него. В глазах читалась тревога, смешанная с лютой яростью. Марк поспешил продолжить:
— Артур — твой муж. Он тебя любит, слышишь?! Или ты просто получаешь кайф от того, что причиняешь боль тем, кто тебя любит?! Неужели ты думаешь, что я такой же подлец, как и ты, что сбегу с тобой непонятно куда, обманывая ни в чем невинного Артура?! Или ты решила всё для себя удобно обставить — сразу погнаться за двумя зайцами? А что, круто же!!! Оба мужика тебя любят, один — муж, второй — любовник. С обоими можно быть, когда удобно. В зависимости от настроения, да Ева??! Ты же всё у нас по настроению делаешь! — Марк увидел, как непроницаемое лицо Евы стали «украшать» два ручейка слез. Она стояла перед ним, словно на распятье, получая словесные пощечины, не в силах произнести ни слова в свое оправдание. Марк вошел в раж, наконец, его подневольный вырвался наружу, поменявшись ролями с палачом. Теперь Ева была заключенной в тюрьме, которую создала сама, выбрав надзирателем Марка.
— Ты дрянь! Эгоистка! Я безумно любил, люблю и буду любить тебя, но то, как любишь ты, Ева — убивает. Ты сама сделала свой выбор. Так что теперь не возвращайся туда, где тебя больше не ждут. А я, правда, уже не жду тебя.
Она стояла как вкопанная. Марк видел, как её глаза застелила пелена слез. Ева пыталась сдержать их, показаться сильной, пуленепробиваемой, но любимый знал, куда бить, каждым словом попадая точно в цель. В конце-концов она все-таки нашла в себе силы ответить:
— Я так ждала... так надеялась, что ты сможешь расстроить мою свадьбу. Очень хотела, чтобы ты сказал мне, что любишь и что не хочешь, чтобы я выходила замуж. Да, на подсознании это всё чувствовала, но хотела услышать. От тебя, Марк. Одно твое слово — и я бы расторгнула помолвку. После той совместной ночи, когда мы якобы подвели итоги, я перестала морально существовать. Делала все автоматически, а в сердце лишь тлела надежда, что вот-вот, уже скоро, придешь ты и всё «разрулишь». Любым способом. Но ты не приходил. Даже во снах.
Когда я неожиданно для себя увидела тебя в числе гостей на свадьбе, то в тот момент меня будто молнией пронзило — за секунду успела себе внушить, что ты пришел как раз за тем, чтобы растроить бракосочетание. Когда священник попросил заявить о причинах, по которым может не состояться свадьба, я, затаив дыхание, явственно представила, что ты подходишь к алтарю и... и... — на этом месте Ева уже была не в силах себя сдерживать. Девушка, припав к телу Марка, зашлась в судорожных рыданиях. Он приобнял её легонько и уткнулся носом в голову, снова, как в первый раз, вдыхая аромат её волос, отдающих корицей. «Надо же, — неволно пронеслось в голове у парня, — я думал, что уже никогда так не сделаю».
Трудно сказать, сколько они простояли так в молчании. По ощущениям будто целую вечность, которая пролетела, словно одно мгновение. Тяжелую и больную идиллию разрушил внезапно раздавшийся голос.
— Марк, я уже здесь! Прости, что задержалась, автобус сло... — Рената осеклась, когда перед взором предстала весьма любопытная и неоднозначная картина. — Какого черта здесь происходит?!
***
Марк оцепенело уставился на внезапно вошедшую девушку. За всеми этими разборками и забыл, что пригласил Ренату на ланч. Девушка самоуверенно зацокала каблучками по кабинету, осматривая бедственный погром. Не скрывая бешеного взгляда, она пялилась на этих двоих, замерших, как статуи, на середине кабинета.
— Мне повторить вопрос? — угрожающе спросила она, подойдя почти вплотную, и стала всматриваться в заплаканное лицо Евы. Та все еще стояла, прижавшись к Марку, хотя он уже отпустил её и на данный момент лишь выполнял функцию живой подставки.
— Вы оглохли?! — злобно прошипела Рената, пристально уставившись прямо Еве в глаза.
