- Какая глупость! Молодёжь уже не знает чем себя занять,- сокрушался граф.
- Эту моду ввела сама государыня, и не нам её судить,- Екатерина Ивановна умела убеждать,- Позволь девочке развлечься. А то совсем зачахнет, сидя дома. Да и гвардеец Коробов не раз обучал юнцов. О нём отзываются, как об опытном воине и человеке, знающим своё дело.
Граф вскинул бровь, с немым вопросом глядя на супругу.
- Да, я навела справки. Должна же я знать, кто находится в нашем доме,- не смутилась Её Светлость, выжидательно следя за Николаем Гавриловичем.
После довольно продолжительного молчания, граф вынес вердикт с кучей оговорок: тренировкам быть.
С трудом сдержав победный вопль, с достоинством поблагодарила графа, а графине послала признательную, благодарную улыбку.
* * *
- Анна Михайловна, не стоит вкладывать столько силы в каждый удар - вы быстро устанете и это будет на руку противнику,- я уже вся взмокла и выбилась из сил, а Виктор Антонович даже не запыхался.
Он вообще оказался очень терпеливым наставником и мужественно сносил моё бессистемное махание шпагой, в которое я периодически скатывалась, захваченная азартом противостояния, признавая, что сбить с толку противника мне безусловно удастся. Нужно только научиться использовать это преимущество, комбинируя с традиционными приёмами.
- Барышня, легче..спокойнее..,- в очередной раз пытается урезонить Виктор Антонович,- Вы не пират, берущий судно на абордаж во время шторма.
- Я должна ещё думать о том, красиво ли смотрюсь со стороны?- с недоумением уставилась на него, переводя дыхание,- Вы считаете, нападающий это оценит и будет слёзно молить о прощении?
- Анна Михайловна, не мне вам объяснять, как должна вести себя приличная барышня, даже не смотря на то, что она одета неподобающе и со шпагой в руках,- парировал строгий наставник.
- То есть, вы намекаете, что я - неприличная барышня?- прищурившись встретилась с внимательным карим взглядом, заводясь от его невозмутимости.
- Я так не сказал.
- Но думаете,- злясь всё сильнее.
- Нет.
- Что нет, Виктор Антонович? Вы пытаетесь меня оскорбить?
- И в мыслях не было, Анна Михайловна,- вот и раздражение проявилось.
- И чем вам не угодил мой вполне приличный наряд?- продолжала допытываться, чувствуя себя очень даже комфортно в чёрных бриджах над белыми гольфами, белоснежной батистовой рубашке с широкими рукавами, отделанной кружевом на воротнике и манжетах, в приталенном жилете, расшитом золотой тесьмой. Катерина Ивановна позволила разорить своего сына на подходящую одежду для моих тренировок, которую он носил лет в четырнадцать-пятнадцать. Правда пришлось довольствоваться своими домашними туфлями, по-скольку у Васи не нашлось обуви моего размера.
- Вы прекрасно выглядите, сударыня,- решил отмазаться бывалый вояка.
- О, к чему пустые комплименты?- закатила глаза и, устав ходить вокруг да около, спросила напрямую,- Признайтесь: почему вы согласились обучать меня фехтованию? Я же вижу, что вам не нравится, хоть вы и пытаетесь скрыть это за невозмутимостью.
Терпеливо обведя взглядом бордовую гостиную, с освобождённой от мебели серединой и выходом во внутренний парк, Виктор Антонович честно ответил:
- Таким просьбам не отказывают.
Меня вся эта ситуация ужасно задела:
- Да не вопрос, сударь, я попрошу у графа другого учителя,- резко развернувшись, поспешила уйти, пряча не прошенные слёзы и чувствуя себя полной дурой.
- Анна Михайловна, на что вы обижаетесь?- недоумевает мужчина,- На правду? Вам же не нужна красивая ложь, не так ли? И я был честен. Так в чём дело? Я не понимаю.
Ну вот, теперь мне ещё и стыдно от своей несдержанности.
- Простите меня, Виктор Антонович,- не оборачиваясь, пытаюсь оправдаться,- Дело не в вас. Я скоро на стены бросаться начну, сидя безвылазно дома. Это просто невыносимо,- под конец уже шепчу, еле сдерживаясь.
На плечо ложится твёрдая рука, разворачивая меня к собеседнику и сразу же отпуская.
- Слезами здесь не поможешь. Вам нужно сбросить это напряжение,- и отойдя на приемлемое расстояние, принимает стойку, командуя,- На позицию, сударыня. Мы же не хотим, чтобы вас застали врасплох? Защищайтесь!
Не пролитые слёзы были моментально забыты вместе с раздражением.
По прошествии двух недель мучений я уже не валилась от усталости после двадцати минут махания шпагой, а вполне сносно отвечала на выпады, умудряясь сбивать с толку бывалого вояку нелогичностью действий, разрушая шаблонную технику фехтования. Руки и ноги привыкли к ежедневным нагрузкам и уже не отваливались на следующий день, заставляя по-началу стонать от боли, а, сжигая уйму калорий, я заметно похудела, хотя, казалось бы, куда больше.
Катерину Ивановну это обстоятельство волновало больше всего. Она вечно сетовала, что неприлично быть такой худой, и я, вскоре, растеряю всех воздыхателей. Правда последних не становилось меньше. Не смотря на то, что со злосчастного маскарада у Императрицы я не появлялась в Высшем Обществе, желающих попасть в дом Астафьевых становилось всё больше, но далеко не все удостаивались чести выпить чаю в компании графини.
Свободное от балов время позволило возобновить занятия с малышкой, оставляя проблемы за пределами помещения, некогда служившего Васи классной комнатой. Я частенько ловила себя на мысли, представляя, как он садился вон за тот стол и, выполняя очередное задание, поглядывал на живописный парк, желая, чтобы скучный урок поскорее закончился.
Кстати, не замечала за Дашенькой желания поскорее закончить занятия. Наоборот, мы бывало засиживались, забывая про обед, занятые совместным рисованием на скрепленных листах или составлением необычного панно из подручных материалов.
Единственное, что я категорически запрещала Даше - это присутствовать на своих тренировках, не желая навязывать ей своё вынужденное увлечение, которое нравилось мне всё больше, ведь малышка старалась подражать мне во всём.
И, если на первых занятиях с Виктором Антоновичем держалась из чистого упрямства, то сейчас получала огромное удовольствие, ощущая шпагу, как продолжение руки, а, приходя в свои комнаты, подолгу отмокала в ванне, чувствуя приятную усталость в мышцах и лёгкость в голове.
......
Вот уже полчаса я истязала себя отработкой отвлекающего манёвра, чтобы перехватить шпагу противника серединой своего клинка и кругообразным движением сместить её с линии нападения, уводя вверх, а затем нанести удар. И острие клинка с наконечником на конце упирается в грудь учителю.
- Очень хорошо, Анна Михайловна. Но не забывайте, конец шпаги должен быть на уровне груди противника, а не вашей,- киваю - поняла, исправлюсь,- А теперь обман с выпадом из средней дистанции.
Встала в боевую стойку, отведя левую руку назад, чтобы выполнить обманный манёвр, но неуместный окрик за спиной заставил дрогнуть клинок, что чуть не стоило Виктору Антоновичу испорченного мундира, а может чего и посерьёзнее.
В бешенстве разворачиваюсь, чтобы высказать неугодному посетителю всё, что о нём думаю, да так и застываю с направленной на него шпагой.
Сердце пропустило удар и забилось где-то в горле, мешая дышать, в груди заныло.
И без того вспотевшее лицо залилось румянцем, когда поняла, что жаркий раздевающий взгляд оставил меня как минимум без одежды. Поспешила отвернуться и отойти в сторону, в шоке осознав, что и сама занималась тем же, поглощая взглядом высокую фигуру.
Титаническим усилием спрятала всколыхнувшиеся чувства за чопорностью и, разглядывая эфес шпаги, обратилась к Василию:
- Доброе утро, Ваша Светлость. Какой сюрприз. Мы вас не ожидали и несколько заняты. Поэтому, если у вас нет никакого дела ко мне, я бы хотела продолжить,- спина уже горела от пронизывающего взгляда да и не только она. Представляю, как бриджи облепили бёдра, а наглый мальчишка всё пялится.
- С каких пор, Анна Михайловна, вы балуетесь оружием? Кто вам позволил?- прохладный, покровительственный тон очень задел.
- Сударыня, разрешите вас оставить,- после приветствия, Виктор Антонович, не зная куда себя деть, поспешил ретироваться.
- Вы не забыли, что должны неотлучно находиться при мне для обеспечения безопасности?- поинтересовалась слишком резко.
- С Его Светлостью вы в безопасности, сударыня.
- Вы думаете?- окатила насмешкой,- Нет, лучше проводите меня в мою комнату. Мне нужно привести себя в порядок, если на сегодня мы закончили,- и, отдав ему оружие, пошла на выход, сделав максимально безразличное лицо, игнорируя виконта. hdd> В дверях Василий заступил мне дорогу. Не позволив ускользнуть, схватил за талию, оттесняя в сторону.
- Сударь, не смею вас задерживать,- обратился к наставнику, не отрывая от меня взгляда пронзительных глаз.
Я не стала устраивать сцен, но дождавшись, когда останемся одни, перестала сдерживаться:
- Какого чёрта ты командуешь? Зачем вообще приехал? Как будто у меня проблем мало,- вывернувшись из его рук, отступала вглубь гостиной, не позволяя больше коснуться себя, настороженно следя за неторопливой походкой Василия, преследующего меня.
- Я разочарован, Анна,- разглядывая меня с головы до ног, он неумолимо приближался,- А где же:"Ваша Светлость, я так рада вас видеть"? Не такого приёма я ожидал, дорогая,- и, сделав неожиданный рывок в мою сторону, поймал за руку, настойчиво привлекая к себе. А я, вместо возмущения, напряжённо замерла, боясь шелохнуться и вдохнуть знакомый запах, смешанный с сандалом. До боли прикусив губу и поверхностно дыша, держалась из последних сил.
Руки так и зудели от желания скинуть перчатки и, сорвав ленту, зарыться пальцами в его тёмные волосы. Почувствовать гладкость щёк, трепетно обвести контур манящих губ - всё то, что он позволял себе делать, касаясь меня, будто погибающий в пустыне, дорвавшийся до вожделенного глотка живительной влаги.
Но, видя как он с глухим стоном склоняется к моим горящим губам, еле отыскала в себе силы хрипло прошептать:
- Уходи. Оставь меня, пожалуйста,- обречённо опустив голову, закрыла глаза.
Сжав подбородок, он заставил встретиться со своим злым взглядом, задав только один вопрос:
- Почему?
- Так будет лучше,- ничего умнее в голову не пришло да и не стал бы он сейчас слушать объяснения.
Опустив руки, он смотрел, как я спешу его покинуть.
- Лучше для кого?- крик в спину.
- Для всех,- не оборачиваясь на ходу.
- Ты постоянно думаешь о других, а не о себе,- догоняя и прижимая меня к стене, неосознанно поглаживая плечи,- А чего ты сама хочешь? Забудь обо всех и ответь себе честно: что лучше для тебя?
"Да сколько можно испытывать моё терпение, которое и так ни к чёрту?" Столько всего навалилось в последнее время, да ещё сижу тут, как узница. Достало всё!
Ну, меня и понесло:
- Ты действительно хочешь правды? Услышать, что я ужасно по тебе скучала? Как запрещала себе думать о тебе? Как сгорала от ревности, представляя, где ты можешь пропадать и чем заниматься,- не замечая, как вцепилась в его камзол, уже кричу, метая громы и молнии из глаз.- Или как до безумия хочу тебя целовать, твоих рук на своём теле. Ты это хочешь услышать?- бушевала я, встряхивая замершего истуканом Василия,- Да,да,да, чёрт тебя подери, я хочу тебя! Я это сказала! Доволен!? Ну что ты молчишь, невозможный мальчишка?- взгляд глаза в глаза, того и гляди искры посыпятся.
Но так и не дождавшись словесной реакции, отцепилась от него и продолжила спокойнее:
- Только фишка знаешь в чём? Я не имею права поддаться своей слабости, как бы этого не хотела. Потому что я - взрослый человек и понимаю какие будут последствия и как придётся расплачиваться за них. Поэтому буду бороться с тобой и, в первую очередь, со своими желаниями. Ясно? А теперь отпусти меня. И учти, я больше не желаю возвращаться к этой теме.
- А ты жестокая, хотя с виду - сущий ангел,- наконец подал голос ошарашенный Василий, так и прижимая меня к стене.
- Лучше я буду плохой и жестокой для тебя одного, чем развратной и беспринципной в глазах близких. В силу своего возраста ты мне, конечно, не поверишь, но это и для твоей пользы тоже.
- Чушь! Я понять не могу, почему ты всё усложняешь? Если бы ты стала моей женой, все проблемы решились бы сами собой. Зачем ты рвёшь мне душу своим ошеломляющим признанием, а потом разбиваешь сердце безжалостным отказом?- упираясь стиснутыми кулаками в стену, заводился Василий,- Тебе нравится сводить меня с ума? Я и так ни о ком, кроме тебя, думать не могу, никого не замечаю. Ты меня изводишь даже ночью. Постоянно снишься в таком виде..,- судорожно вздохнув, уставился на мои губы,- Ну что мне с тобой делать, Аня?- в отчаянии стиснул меня в объятиях страдалец.
- Оставить в покое,- остудила его пыл,- Самое разумное, забыть меня. Не видеть, не слышать, не думать.
- Очень смешно. Особенно, когда хочется совсем другого, видя тебя в этих обтягивающих штанишках, не оставляющих простора фантазии,- и наглые руки легли на мои ягодицы, прижимая к возбуждённому телу.
Не сдержав стона, я уткнулась ему в грудь, выдохнув:
-Вась, ты меня совсем не слушал?
- Ты слишком много говоришь, но я услышал главное - ты меня хочешь.. Теперь я точно не намерен отступать. Сегодня же поставлю в известность родителей и попрошу твоей руки у князя. А весной сыграем свадьбу,- с воодушевлением шептал Василий, забираясь горячими ладонями мне под рубашку.
Ему удалось притупить мою бдительность чувственными прикосновениями, но, услышав о свадьбе, я нашла в себе силы его оттолкнуть, воскликнув в сердцах:
- Дурак! Ну сколько можно повторять: я не выйду за тебя. Понял? А отец не пойдёт против моей воли.
- Посмотрим,- он был так же не прошибаем, как и я,- Если понадобится, я получу благословение самой государыни, но добьюсь тебя,- скрестив руки на груди, упрямо уставился на меня, устремив взгляд в вырез распахнутой рубашки. Я же начала судорожно приводить себя в порядок, злясь от невозможности унять сводящее с ума желание.
- Не понадобится. Если не успокоишься, я сделаю так, что ты видеть меня не захочешь, может даже возненавидишь.
Моментально приблизившись, Василий жадно накинулся на мои губы, исступлённо целуя, а оторвавшись, многообещающе прошептал:
- Не успокоюсь,- и так же неожиданно отпустил, заставив покачнуться.
А я стояла на подгибающихся ногах и кипела от негодования, прожигая стремительно удаляющуюся спину возмущённым взглядом.
Понимая, что упёртый мальчишка натворит бед, я решила его опередить и пойти на крайние меры: поведать Катерине Ивановне о бредовой идеи сына по поводу свадьбы. С этой мыслью поспешила привести себя в порядок, чтобы отправиться на поиски графини.
Провозившись в ванне больше часа, оделась в розовое домашнее платье и, узнав у лакея, где находится Её Светлость, решительно постучалась в дверь кабинета графа.
Дождавшись разрешения войти, ошарашенно замерла в дверях под пристальным вниманием трёх пар глаз.
- Проходи, Анна. Мы как раз собирались послать за тобой,- неожиданный переход графа на "ты" сбил с толку. И я вошла, переводя настороженный взгляд с графа на графиню, а, увидев довольную наглую физиономию Василия, сразу догадалась, что он натворил.
- Эту моду ввела сама государыня, и не нам её судить,- Екатерина Ивановна умела убеждать,- Позволь девочке развлечься. А то совсем зачахнет, сидя дома. Да и гвардеец Коробов не раз обучал юнцов. О нём отзываются, как об опытном воине и человеке, знающим своё дело.
Граф вскинул бровь, с немым вопросом глядя на супругу.
- Да, я навела справки. Должна же я знать, кто находится в нашем доме,- не смутилась Её Светлость, выжидательно следя за Николаем Гавриловичем.
После довольно продолжительного молчания, граф вынес вердикт с кучей оговорок: тренировкам быть.
С трудом сдержав победный вопль, с достоинством поблагодарила графа, а графине послала признательную, благодарную улыбку.
* * *
- Анна Михайловна, не стоит вкладывать столько силы в каждый удар - вы быстро устанете и это будет на руку противнику,- я уже вся взмокла и выбилась из сил, а Виктор Антонович даже не запыхался.
Он вообще оказался очень терпеливым наставником и мужественно сносил моё бессистемное махание шпагой, в которое я периодически скатывалась, захваченная азартом противостояния, признавая, что сбить с толку противника мне безусловно удастся. Нужно только научиться использовать это преимущество, комбинируя с традиционными приёмами.
- Барышня, легче..спокойнее..,- в очередной раз пытается урезонить Виктор Антонович,- Вы не пират, берущий судно на абордаж во время шторма.
- Я должна ещё думать о том, красиво ли смотрюсь со стороны?- с недоумением уставилась на него, переводя дыхание,- Вы считаете, нападающий это оценит и будет слёзно молить о прощении?
- Анна Михайловна, не мне вам объяснять, как должна вести себя приличная барышня, даже не смотря на то, что она одета неподобающе и со шпагой в руках,- парировал строгий наставник.
- То есть, вы намекаете, что я - неприличная барышня?- прищурившись встретилась с внимательным карим взглядом, заводясь от его невозмутимости.
- Я так не сказал.
- Но думаете,- злясь всё сильнее.
- Нет.
- Что нет, Виктор Антонович? Вы пытаетесь меня оскорбить?
- И в мыслях не было, Анна Михайловна,- вот и раздражение проявилось.
- И чем вам не угодил мой вполне приличный наряд?- продолжала допытываться, чувствуя себя очень даже комфортно в чёрных бриджах над белыми гольфами, белоснежной батистовой рубашке с широкими рукавами, отделанной кружевом на воротнике и манжетах, в приталенном жилете, расшитом золотой тесьмой. Катерина Ивановна позволила разорить своего сына на подходящую одежду для моих тренировок, которую он носил лет в четырнадцать-пятнадцать. Правда пришлось довольствоваться своими домашними туфлями, по-скольку у Васи не нашлось обуви моего размера.
- Вы прекрасно выглядите, сударыня,- решил отмазаться бывалый вояка.
- О, к чему пустые комплименты?- закатила глаза и, устав ходить вокруг да около, спросила напрямую,- Признайтесь: почему вы согласились обучать меня фехтованию? Я же вижу, что вам не нравится, хоть вы и пытаетесь скрыть это за невозмутимостью.
Терпеливо обведя взглядом бордовую гостиную, с освобождённой от мебели серединой и выходом во внутренний парк, Виктор Антонович честно ответил:
- Таким просьбам не отказывают.
Меня вся эта ситуация ужасно задела:
- Да не вопрос, сударь, я попрошу у графа другого учителя,- резко развернувшись, поспешила уйти, пряча не прошенные слёзы и чувствуя себя полной дурой.
- Анна Михайловна, на что вы обижаетесь?- недоумевает мужчина,- На правду? Вам же не нужна красивая ложь, не так ли? И я был честен. Так в чём дело? Я не понимаю.
Ну вот, теперь мне ещё и стыдно от своей несдержанности.
- Простите меня, Виктор Антонович,- не оборачиваясь, пытаюсь оправдаться,- Дело не в вас. Я скоро на стены бросаться начну, сидя безвылазно дома. Это просто невыносимо,- под конец уже шепчу, еле сдерживаясь.
На плечо ложится твёрдая рука, разворачивая меня к собеседнику и сразу же отпуская.
- Слезами здесь не поможешь. Вам нужно сбросить это напряжение,- и отойдя на приемлемое расстояние, принимает стойку, командуя,- На позицию, сударыня. Мы же не хотим, чтобы вас застали врасплох? Защищайтесь!
Не пролитые слёзы были моментально забыты вместе с раздражением.
Глава 21
По прошествии двух недель мучений я уже не валилась от усталости после двадцати минут махания шпагой, а вполне сносно отвечала на выпады, умудряясь сбивать с толку бывалого вояку нелогичностью действий, разрушая шаблонную технику фехтования. Руки и ноги привыкли к ежедневным нагрузкам и уже не отваливались на следующий день, заставляя по-началу стонать от боли, а, сжигая уйму калорий, я заметно похудела, хотя, казалось бы, куда больше.
Катерину Ивановну это обстоятельство волновало больше всего. Она вечно сетовала, что неприлично быть такой худой, и я, вскоре, растеряю всех воздыхателей. Правда последних не становилось меньше. Не смотря на то, что со злосчастного маскарада у Императрицы я не появлялась в Высшем Обществе, желающих попасть в дом Астафьевых становилось всё больше, но далеко не все удостаивались чести выпить чаю в компании графини.
Свободное от балов время позволило возобновить занятия с малышкой, оставляя проблемы за пределами помещения, некогда служившего Васи классной комнатой. Я частенько ловила себя на мысли, представляя, как он садился вон за тот стол и, выполняя очередное задание, поглядывал на живописный парк, желая, чтобы скучный урок поскорее закончился.
Кстати, не замечала за Дашенькой желания поскорее закончить занятия. Наоборот, мы бывало засиживались, забывая про обед, занятые совместным рисованием на скрепленных листах или составлением необычного панно из подручных материалов.
Единственное, что я категорически запрещала Даше - это присутствовать на своих тренировках, не желая навязывать ей своё вынужденное увлечение, которое нравилось мне всё больше, ведь малышка старалась подражать мне во всём.
И, если на первых занятиях с Виктором Антоновичем держалась из чистого упрямства, то сейчас получала огромное удовольствие, ощущая шпагу, как продолжение руки, а, приходя в свои комнаты, подолгу отмокала в ванне, чувствуя приятную усталость в мышцах и лёгкость в голове.
......
Вот уже полчаса я истязала себя отработкой отвлекающего манёвра, чтобы перехватить шпагу противника серединой своего клинка и кругообразным движением сместить её с линии нападения, уводя вверх, а затем нанести удар. И острие клинка с наконечником на конце упирается в грудь учителю.
- Очень хорошо, Анна Михайловна. Но не забывайте, конец шпаги должен быть на уровне груди противника, а не вашей,- киваю - поняла, исправлюсь,- А теперь обман с выпадом из средней дистанции.
Встала в боевую стойку, отведя левую руку назад, чтобы выполнить обманный манёвр, но неуместный окрик за спиной заставил дрогнуть клинок, что чуть не стоило Виктору Антоновичу испорченного мундира, а может чего и посерьёзнее.
В бешенстве разворачиваюсь, чтобы высказать неугодному посетителю всё, что о нём думаю, да так и застываю с направленной на него шпагой.
Сердце пропустило удар и забилось где-то в горле, мешая дышать, в груди заныло.
И без того вспотевшее лицо залилось румянцем, когда поняла, что жаркий раздевающий взгляд оставил меня как минимум без одежды. Поспешила отвернуться и отойти в сторону, в шоке осознав, что и сама занималась тем же, поглощая взглядом высокую фигуру.
Титаническим усилием спрятала всколыхнувшиеся чувства за чопорностью и, разглядывая эфес шпаги, обратилась к Василию:
- Доброе утро, Ваша Светлость. Какой сюрприз. Мы вас не ожидали и несколько заняты. Поэтому, если у вас нет никакого дела ко мне, я бы хотела продолжить,- спина уже горела от пронизывающего взгляда да и не только она. Представляю, как бриджи облепили бёдра, а наглый мальчишка всё пялится.
- С каких пор, Анна Михайловна, вы балуетесь оружием? Кто вам позволил?- прохладный, покровительственный тон очень задел.
- Сударыня, разрешите вас оставить,- после приветствия, Виктор Антонович, не зная куда себя деть, поспешил ретироваться.
- Вы не забыли, что должны неотлучно находиться при мне для обеспечения безопасности?- поинтересовалась слишком резко.
- С Его Светлостью вы в безопасности, сударыня.
- Вы думаете?- окатила насмешкой,- Нет, лучше проводите меня в мою комнату. Мне нужно привести себя в порядок, если на сегодня мы закончили,- и, отдав ему оружие, пошла на выход, сделав максимально безразличное лицо, игнорируя виконта. hdd> В дверях Василий заступил мне дорогу. Не позволив ускользнуть, схватил за талию, оттесняя в сторону.
- Сударь, не смею вас задерживать,- обратился к наставнику, не отрывая от меня взгляда пронзительных глаз.
Я не стала устраивать сцен, но дождавшись, когда останемся одни, перестала сдерживаться:
- Какого чёрта ты командуешь? Зачем вообще приехал? Как будто у меня проблем мало,- вывернувшись из его рук, отступала вглубь гостиной, не позволяя больше коснуться себя, настороженно следя за неторопливой походкой Василия, преследующего меня.
- Я разочарован, Анна,- разглядывая меня с головы до ног, он неумолимо приближался,- А где же:"Ваша Светлость, я так рада вас видеть"? Не такого приёма я ожидал, дорогая,- и, сделав неожиданный рывок в мою сторону, поймал за руку, настойчиво привлекая к себе. А я, вместо возмущения, напряжённо замерла, боясь шелохнуться и вдохнуть знакомый запах, смешанный с сандалом. До боли прикусив губу и поверхностно дыша, держалась из последних сил.
Руки так и зудели от желания скинуть перчатки и, сорвав ленту, зарыться пальцами в его тёмные волосы. Почувствовать гладкость щёк, трепетно обвести контур манящих губ - всё то, что он позволял себе делать, касаясь меня, будто погибающий в пустыне, дорвавшийся до вожделенного глотка живительной влаги.
Но, видя как он с глухим стоном склоняется к моим горящим губам, еле отыскала в себе силы хрипло прошептать:
- Уходи. Оставь меня, пожалуйста,- обречённо опустив голову, закрыла глаза.
Сжав подбородок, он заставил встретиться со своим злым взглядом, задав только один вопрос:
- Почему?
- Так будет лучше,- ничего умнее в голову не пришло да и не стал бы он сейчас слушать объяснения.
Опустив руки, он смотрел, как я спешу его покинуть.
- Лучше для кого?- крик в спину.
- Для всех,- не оборачиваясь на ходу.
- Ты постоянно думаешь о других, а не о себе,- догоняя и прижимая меня к стене, неосознанно поглаживая плечи,- А чего ты сама хочешь? Забудь обо всех и ответь себе честно: что лучше для тебя?
"Да сколько можно испытывать моё терпение, которое и так ни к чёрту?" Столько всего навалилось в последнее время, да ещё сижу тут, как узница. Достало всё!
Ну, меня и понесло:
- Ты действительно хочешь правды? Услышать, что я ужасно по тебе скучала? Как запрещала себе думать о тебе? Как сгорала от ревности, представляя, где ты можешь пропадать и чем заниматься,- не замечая, как вцепилась в его камзол, уже кричу, метая громы и молнии из глаз.- Или как до безумия хочу тебя целовать, твоих рук на своём теле. Ты это хочешь услышать?- бушевала я, встряхивая замершего истуканом Василия,- Да,да,да, чёрт тебя подери, я хочу тебя! Я это сказала! Доволен!? Ну что ты молчишь, невозможный мальчишка?- взгляд глаза в глаза, того и гляди искры посыпятся.
Но так и не дождавшись словесной реакции, отцепилась от него и продолжила спокойнее:
- Только фишка знаешь в чём? Я не имею права поддаться своей слабости, как бы этого не хотела. Потому что я - взрослый человек и понимаю какие будут последствия и как придётся расплачиваться за них. Поэтому буду бороться с тобой и, в первую очередь, со своими желаниями. Ясно? А теперь отпусти меня. И учти, я больше не желаю возвращаться к этой теме.
- А ты жестокая, хотя с виду - сущий ангел,- наконец подал голос ошарашенный Василий, так и прижимая меня к стене.
- Лучше я буду плохой и жестокой для тебя одного, чем развратной и беспринципной в глазах близких. В силу своего возраста ты мне, конечно, не поверишь, но это и для твоей пользы тоже.
- Чушь! Я понять не могу, почему ты всё усложняешь? Если бы ты стала моей женой, все проблемы решились бы сами собой. Зачем ты рвёшь мне душу своим ошеломляющим признанием, а потом разбиваешь сердце безжалостным отказом?- упираясь стиснутыми кулаками в стену, заводился Василий,- Тебе нравится сводить меня с ума? Я и так ни о ком, кроме тебя, думать не могу, никого не замечаю. Ты меня изводишь даже ночью. Постоянно снишься в таком виде..,- судорожно вздохнув, уставился на мои губы,- Ну что мне с тобой делать, Аня?- в отчаянии стиснул меня в объятиях страдалец.
- Оставить в покое,- остудила его пыл,- Самое разумное, забыть меня. Не видеть, не слышать, не думать.
- Очень смешно. Особенно, когда хочется совсем другого, видя тебя в этих обтягивающих штанишках, не оставляющих простора фантазии,- и наглые руки легли на мои ягодицы, прижимая к возбуждённому телу.
Не сдержав стона, я уткнулась ему в грудь, выдохнув:
-Вась, ты меня совсем не слушал?
- Ты слишком много говоришь, но я услышал главное - ты меня хочешь.. Теперь я точно не намерен отступать. Сегодня же поставлю в известность родителей и попрошу твоей руки у князя. А весной сыграем свадьбу,- с воодушевлением шептал Василий, забираясь горячими ладонями мне под рубашку.
Ему удалось притупить мою бдительность чувственными прикосновениями, но, услышав о свадьбе, я нашла в себе силы его оттолкнуть, воскликнув в сердцах:
- Дурак! Ну сколько можно повторять: я не выйду за тебя. Понял? А отец не пойдёт против моей воли.
- Посмотрим,- он был так же не прошибаем, как и я,- Если понадобится, я получу благословение самой государыни, но добьюсь тебя,- скрестив руки на груди, упрямо уставился на меня, устремив взгляд в вырез распахнутой рубашки. Я же начала судорожно приводить себя в порядок, злясь от невозможности унять сводящее с ума желание.
- Не понадобится. Если не успокоишься, я сделаю так, что ты видеть меня не захочешь, может даже возненавидишь.
Моментально приблизившись, Василий жадно накинулся на мои губы, исступлённо целуя, а оторвавшись, многообещающе прошептал:
- Не успокоюсь,- и так же неожиданно отпустил, заставив покачнуться.
А я стояла на подгибающихся ногах и кипела от негодования, прожигая стремительно удаляющуюся спину возмущённым взглядом.
Понимая, что упёртый мальчишка натворит бед, я решила его опередить и пойти на крайние меры: поведать Катерине Ивановне о бредовой идеи сына по поводу свадьбы. С этой мыслью поспешила привести себя в порядок, чтобы отправиться на поиски графини.
Провозившись в ванне больше часа, оделась в розовое домашнее платье и, узнав у лакея, где находится Её Светлость, решительно постучалась в дверь кабинета графа.
Дождавшись разрешения войти, ошарашенно замерла в дверях под пристальным вниманием трёх пар глаз.
- Проходи, Анна. Мы как раз собирались послать за тобой,- неожиданный переход графа на "ты" сбил с толку. И я вошла, переводя настороженный взгляд с графа на графиню, а, увидев довольную наглую физиономию Василия, сразу догадалась, что он натворил.
