Дядя виновато заморгал и схватился за сползающие очки.
– Синий. Девочки, не ссорьтесь! А у Ниночки жёлтый.
– Вот синий и возьмешь, – приказала старшая. – Очень в тему. А к моему жёлтому руки не протягивай.
– Очень надо, – отступила Женька. – Он, кстати, не твой, а тётин. Дядь Миш, мы мобильник возьмём с собой. Если пожар или наводнение, – звоните. Вернёмся и спасём вас.
– Наводнение? – очень удивился дядя. – Дождей две недели не было.
– Девочки, не забудьте надеть шляпы. Солнечный удар – это серьёзно. – Нина Витольдовна вспомнила, что надо хоть изредка принимать участие в воспитании подрастающего поколения. – Артём, где твоя кепка?
– Там, – пискнул гость, тыкая пальцем под стол, и одновременно запихивая оладушек в рот.
– Хватит наяривать! – возмутилась Женька, дёргая табурет из-под Артёма. – Поехали уже.
– Одевайся, – промычал тот. – В пижаме рассекать по улице собираешься?
Женька вытянула руки, уставилась на пижамные рукава и тоскливо заныла:
– Вот байда! – Она пятилась к лестнице. – Тё-ём, пошли со мной переодеваться. Скучно одной…
– Женя?! – возмутилась тётка. – Как можно?
– А, ну да, – разлохматила синюю гриву и снова пристала к Артёму. – Всё равно через две минуты приходи. – Я футболку нацеплю, – покосилась на тетку, – и шорты.
Мальчишка поставил чашку на стол, перебрался на Женькин стул и, откинувшись на спинку, сыто кивнул вслед убегающей подруге. Впрочем, его райское блаженство быстро закончилось: Лера выставила мальчишку из кухни, и он волей-неволей отправился на второй этаж.
Топчась на пороге, Артём заметил, что комната очень изменилась. Она как бы поделилась на две контрастные половины, как, враждебные друг другу, север и юг.
Север – это Лера. Кровать Леры была аккуратно застелена, покрывало тщательно расправлено, а подушка возвышалась остроконечной белой пирамидой. На тумбочке лежала книга, фонарик и мобильный телефон, – всё точно по центру, строго симметрично относительно краев.
Зато южная Женькина половина представляла собой красочное лежбище-побоище: нагромождение из одеял, подушек и скомканной одежды, которым не хватило места, и они погребли под собой хозяйскую тумбочку, расползлись на пол и даже на морское панно с корабликом.
В широко распахнутое окно врывался утренний ветерок. Было забавно видеть, как колыхает уголком белая простыня, свисающая с шедевра Нины Витольдовны.
Артём насмешливо фыркнул и тут же слегка удивился, заметив еще одну странность. На полках, что поднимались ступеньками рядом с дверью, все статуэтки и куклы были развернуты лицом к стене.
– Почему? – фальцетом спросил он, повёл рукой и прокашлялся, чтобы задать вопрос нормальным голосом.
Женька не дала ему договорить. Она вытолкнула мальчишку из спальни, и вместе с ним скатилась по лестнице.
– Да, осторожней ты! – басом выкрикнул он, успевая приостановить очередное падение подружки. – Шею сломаешь!
– Не сломаю. – Женька смахнула его руку и выбежала на веранду. – Лера! Где мой синий велосипед?! Я спрашиваю …ой, я кепку наверху оставила!
Рядом с дорожной развилкой, на обочине, лежали три велосипеда: два рядышком, один – поодаль. Сверху, откуда прибыли велосипедисты, поднимался террасами дачный поселок, а ниже бетонных плит снова начиналась грунтовка. Огибая петлёй несколько домов и густой березняк, она выходила на пологий берег водохранилища. Чуть пониже, параллельно бетонным плитам, уходила в лес неприметная, заросшая высокой травой, узкая колея.
Малинник, возле которого были брошены велосипеды, громко затрещал и раздвинулся. Из кустов появилась рука, перемазанная бордовым соком, а следом вылезла очень довольная Женька. Она трясла липкими пальцами и обращалась к тем, кто шуршал листьями позади неё.
– Выбирайтесь уже. Хватит объедаться!
В ответ раздалось невнятное мычание, и почти одновременно с противоположных сторон малинника объявились Лера и Артём.
– Вечно ты торопишься, – посетовал мальчишка, вертя головой в поисках того, чем можно вытереть руки.
В конце концов обошелся парой мохнатых лопухов после чего внезапно спросил:
– Старый дом видите? – Он кивнул в сторону заросшей колеи.
– Где? – приподнялась на цыпочки Женька. – Вижу крышу какую-то чёрную и дырявую. И кому надо было строить дом в лесу?
– Кому надо. Эта развалюха – местный ужастик.
Лера сорвала с ближайшей берёзы светло-зеленый лист, пытаясь привести в порядок грязные руки, но получалось плохо. Заинтересовавшись «ужастиком», она прищурилась в сторону скособоченной крыши, но ничего страшного не увидела.
– Что в нём такого?
– Говорят, ему сто с лишним лет.
– Двести, – фыркнула Женька. – Развалился бы давным-давно или ваши дачники на дрова растащили.
– Он крепкий. Там даже калитка сохранилась. Хорошо вкопали. Правда, сам забор в траве валяется.
Женька пожала плечами: валяется и пусть валяется.
– В чём прикол? А, знаю! Жил в избушке с хорошей калиткой плохой дядька, и теперь ночью вокруг дома его заскучавшее привидение бродит.
– Никто толком не помнит, кто там жил. Про привидение не слышал, но страшилки о доме рассказывают.
Артём прилег в траву возле велосипеда и закрыл глаза. Он не торопился делиться историей про безродный дом.
– Что говорят? – пихнула его Женька.
Мальчишка открыл один глаз и, глядя в безоблачное небо, начал вещать замогильным голосом:
– Рассказывают, что однажды тёмной-тёмной ночью пошли в заброшенный дом маленькие дети и пропали навеки. Серьёзно, их больше никто никогда не видел. Искали всей деревней.
Обе девчонки вытаращились на него испуганными глазами.
– Кошмар! – прошептала Лера.
– Ещё через несколько лет две девочки, – он с трудом сохранял серьёзную мину, – короче, они пошли туда ночью и тоже исчезли.
Лера попятилась, ухватив сестру за руку. Артём с похоронным видом поднимался с травы, но в какой-то момент не выдержал и рассмеялся.
– Бред лютый! – разозлилась Женька.
Она сорвала с головы бейсболку и начала гонять мальчишку вокруг велосипедов.
– Ты сам в дом ходил?
– Конечно. Мы с дедом заглянули туда прошлым летом. Женька, отстань! Днём, понятное дело, ходили.
– Не-е, я с тобой свихнусь! – Она замахнулась на задыхающегося от смеха мальчишку. – Что видели, убогий?
– Ничего интересного: трухлявые стены, рамы выбитые, горы стекол, бумажек, разного мусора. Мы просто посмотрели и ушли. Дед не разрешил ничего там трогать. Сказал, к несчастью.
– Было, что трогать? – не поверила Лера.
Артём помедлил с ответом, поднимая велосипед с травы.
– Железяка одна лежала. Очень нужная для велосипеда.
– Цепь?
– Другое. Хотел вечером сам прийти, но передумал. Мы едем или нет?
Они явились на водохранилище в самый полдень. Побелевшее от зноя солнце превратило в потрескавшийся камень полоску глинистого берега, подсушило добела уходящие в воду деревянные мостки, опалило до рыжего цвета короткую жесткую траву. Особняком высилась старая берёза, сохраняя под кроной живительную тень. Там они и разделись, побросав чуть выше все три велосипеда.
С берега хорошо просматривался большой остров посреди водохранилища. Издалека он выглядел толстым коричневым грибом с изумрудной шляпкой и для непосвященных приезжих казался неприступным.
Ребята сбежали гуськом по шаткому мостику и прыгнули в зеленоватую воду, но если Женька и Артём поплыли наперегонки в сторону острова, то Лера недолго поплескалась на мелководье и первой вернулась на берег. Она расстелила полотенце в берёзовой тени, легла точно по центру и вытащила мобильный телефон. Не торопясь, вставила наушники, провела несколько раз пальцем по экрану и, закрыв глаза, принялась слушать музыку.
Время от времени Лера поднимала голову, высматривая сестру с Артёмом. Великие пловцы так и не добрались до острова, но, похоже, это их не опечалило. Возвращались они вольным стилем, скрываясь и появляясь над водой точно играющие дельфины.
Из дрёмы её вывел резкий рывок. Она попыталась схватить нечто ускользающее и проснулась. Наушники исчезли, а соло флейты сменил Женькин вопль.
– Ле-ера!
Крик сестры катился над водой и на фоне сонного умиротворения казался оглушительным.
– Что, что? – испуганно подхватилась Лера.
Позади неё кто-то разговаривал, похохатывая между словами очень знакомым образом.
– Ха-ха-ха! Лёх, отстой, ха-ха, послушать хочешь?
Лера вскочила с полотенца и обнаружила позади себя двух незнакомых мальчишек. Первый был на полголовы ниже её, запоминаясь облупленным красным носом и рыжими волосами. Это он хохотал противным голосом и вертелся вокруг рослого дружка, словно бешеная юла.
Она перевела взгляд с рослого на рыжего. Мальчишка небрежно крутил в руках её мобильный телефон.
– Полный отстой – это ты, а Джейм Ласт – высший класс. Быстро отдал! – приказала она.
– Чо? Дай послушать! – Рыжий небрежно отмахнулся от подступающей Леры и обратился к рослому. – Держи, Лёх!
Он подбросил телефон вверх, и пока Лёха ловил мобильник, а Лера наушники, вертлявый рыжий гад, радостно гикая, скакал между ними. Тот факт, что рослый поймал телефон и поднял его над головой, рассердил девчонку. Эти двое вынуждали её действовать.
Последующее заняло ровно пять секунд. Лера в два счета выловила вертлявого и схватила за тонкое запястье. Спустя мгновенье она оказалась позади него, обхватив мальчишку за гусиную шею. Проведя удушающий захват, она легко обвела неприятеля вокруг себя и завершила приём неожиданно-сильным броском.
Вертлявый гад лежал на спине и удивленно таращился в выцветшее голубое небо. Его рослый напарник потерянно топтался рядом, с трудом соображая, что всё-таки произошло. Лера без лишних слов забрала у него свой мобильник и, нахмурившись, провела пальцем по экрану. Всё её внимание сосредоточилось на телефоне.
– Лера! – выкрикнул Артём, выбегая из воды. – Ты как? Мы с Женькой…
– Чума твоя Лера, – пробормотал здоровяк, присаживаясь рядом с распростёртым приятелем и с неожиданным укором добавил. – Предупреждать надо, что борьбой занимаешься.
– Извините, – исправилась Лера. – Предупреждаю, если ещё раз тронете мой мобильник…
– …утоплю! – выкрикнула запыхавшаяся Женька, с тучей брызг выскакивая из воды. Она обернулась к Артёму. – Это и есть Диня? – Она кивнула на распростёртого мальчишку.
Рыжий подхватился с травы и во все глаза уставился на синеволосую девчонку, подступающую к нему со сжатыми кулаками.
– У неё один глаз, Лёх, и волосы синие, – удивлённо пробормотал он. – Совсем чумная. Кранты.
– Сейчас врежу, – пообещала чумная.
– Ты тоже борьбой занимаешься? – обрадовался Артём и немедленно пристал. – Научишь меня вашим суперским приёмчикам? Вон как красиво Диню уложили.
Он энергично побоксировал воздух, высоко подпрыгнул и шарахнул голой пяткой берёзу. Дерево укоризненно вздрогнуло, стряхнув на голову обидчику пару сухих листьев.
– Ой-й! – Артём запрыгал на одной ноге.
– У сестрицы зелёный или синий пояс по айкидо? – спросил Лёха, невозмутимо сдирая со спины футболку.
– Сам ты зелёный! – восторженно фыркнула Женька, наблюдая, как небрежно скомканная футболка летит в траву. – У Лерки коричневый пояс, так-то вот.
– Да? А у тебя какой? – ухмыльнулся Лёха.
– Серо-буро-малиновый.
– Никакой значит.
– Не нарывайся, амбал. В воде запросто утоплю.
– У неё разряд по плаванию, – похвастался Артём.
– Догони его сначала, – включился в перепалку Диня. – Слабо тебе?
– Мне слабо? – поразилась Женька и потянулась отвесить оплеуху противному мальчишке.
Лера снова легла на полотенце, отгородившись от скандала наушниками. С чужаками разберётся Женька, хотя не стоит расслабляться. Она перевернулась на живот, подняла голову и скользнула взглядом по Денису. Ему лет одиннадцать или двенадцать. Мальчишка мелковат, от него много шума, и он слишком легко повелся на захват.
Лёха, между тем, прошелся по мосткам и рыбкой нырнул в воду. Женька и Денис продолжали яростную пикировку, в которой хромающий Артём исполнял роль мирового судьи. Полуденное солнце сияло белыми лучами, разбиваясь о воду миллиардами слепящих искр. Когда Лера в следующий раз открыла глаза, все четверо плавали далеко от берега, причём Женька с азартом гоняла рыжего Диню. Мальчишка с брызгами и всплесками удирал по воде, а его пронзительные вопли перекрывали оркестр Джеймса Ласта в её мобильном телефоне.
Лера проснулась от шороха. Она открыла глаза, сонно прищурилась на луну, просвечивающую сквозь тонкую шторку, и едва не задохнулась от ужаса. Мимо её кровати проплывала чёрная тень в капюшоне.
– А-а! – дрожащим голосом начала девчонка.
Тень метнулась к двери, но в темноте споткнулась о Лерины тапочки и влетела в полку на стене, чем вызвало цепную реакцию падений. Шлепок падающей книги, шуршанье ткани, перезвон стеклянных статуэток, после чего что-то мягко спланировало на коврик.
– Жесть! – прошипела тень недовольным Женькиным голосом, что положило конец вселенскому ужасу.
Лера пошарила на тумбочке дрожащей рукой и с третьей попытки включила спасительный ночник. Свет лампы разогнал мрак и осветил Женьку, замершую столбом в дверном проёме.
– Ты куда? – удивилась Лера, присаживаясь в кровати.
Кроссовки на ногах, джинсы и ветровка с капюшоном, – экипировка сестры выглядела настораживающе.
– Так, – шёпотом ответила та, разворачиваясь. Она беспечно взмахнула рукой. – Прошвырнуться хочу.
– Ночью?
– Отвяжись! – разозлилась Женька.
Лера откинула одеяло и спустила ноги на пол.
– Что вы с Артёмом придумали? Правду говори! – Она повысила голос, чему сестрица не сильно обрадовалась.
– Тс-сс! Тише ты! – шикнула она. – Тут стены деревянные. Скажешь, а на соседнем участке слышно. Из-за тебя всё началось, между прочим.
Лера не собиралась признавать внезапно свалившуюся на её голову вину.
– Из-за меня?!
– Не ори, ладно? Мне надо идти. Я быстренько сбегаю туда и обратно, а после всё расскажу. О-кей?
– Одна не пойдешь. – Лера окончательно проснулась. Она потянула со стула джинсы и футболку. – Куда бежать собралась?
– Весь каст сбила.
– Говори, – снова повысила тон сестра.
– Привязалась! К тому старому дому, что в лесу разваливается…
Лера влезла с головой в футболку и застыла под ней.
– …и никак не развалится.
– Шутишь?! – глухо возмутилась она, рывком выпутываясь из горловины. – Там дети пропадают.
– Вот зачем ты проснулась? – фыркнула Женька. – Спала бы спокойно, а мы с Тёмкой за полчаса бы сбегали. Одна нога здесь, другая – там.
– Артёма сюда впутала.
– Идешь или нет? – шипела сестрица. – Хватит мне мораль читать.
– Где мои носки? Почему они валяются под стулом? Давай сюда! – Лера торопливо пихала ноги в кроссовки. – Фонарик?
– Хотела взять, так ты проснулась, – обвиняла Женька.
Лера вытащила из шкафа тонкую куртку и вернулась к тумбочке. Подхватила фонарик, который, плюс ко всему, был ещё и шокером, пощёлкала для проверки кнопкой. Убедившись, что он заряжен, запихнула в карман куртки. По ходу дела нащупала там полиэтиленовые пакеты, которые тётка вручила ей сегодня утром, в надежде, что племянница принесёт с водохранилища что-нибудь интересное.
– Ищи и складывай сюда камушки красивые, ракушки, сучки, шишки, – неторопливо перечисляла после завтрака Нина Витольдовна.
Однако после стычки с Денисом, тетушкина просьба вылетела у Леры из головы. Только сейчас вспомнила. Она потянулась за расческой, но судя по нетерпеливому возгласу сестры, причёсываться было некогда.
– Синий. Девочки, не ссорьтесь! А у Ниночки жёлтый.
– Вот синий и возьмешь, – приказала старшая. – Очень в тему. А к моему жёлтому руки не протягивай.
– Очень надо, – отступила Женька. – Он, кстати, не твой, а тётин. Дядь Миш, мы мобильник возьмём с собой. Если пожар или наводнение, – звоните. Вернёмся и спасём вас.
– Наводнение? – очень удивился дядя. – Дождей две недели не было.
– Девочки, не забудьте надеть шляпы. Солнечный удар – это серьёзно. – Нина Витольдовна вспомнила, что надо хоть изредка принимать участие в воспитании подрастающего поколения. – Артём, где твоя кепка?
– Там, – пискнул гость, тыкая пальцем под стол, и одновременно запихивая оладушек в рот.
– Хватит наяривать! – возмутилась Женька, дёргая табурет из-под Артёма. – Поехали уже.
– Одевайся, – промычал тот. – В пижаме рассекать по улице собираешься?
Женька вытянула руки, уставилась на пижамные рукава и тоскливо заныла:
– Вот байда! – Она пятилась к лестнице. – Тё-ём, пошли со мной переодеваться. Скучно одной…
– Женя?! – возмутилась тётка. – Как можно?
– А, ну да, – разлохматила синюю гриву и снова пристала к Артёму. – Всё равно через две минуты приходи. – Я футболку нацеплю, – покосилась на тетку, – и шорты.
Мальчишка поставил чашку на стол, перебрался на Женькин стул и, откинувшись на спинку, сыто кивнул вслед убегающей подруге. Впрочем, его райское блаженство быстро закончилось: Лера выставила мальчишку из кухни, и он волей-неволей отправился на второй этаж.
Топчась на пороге, Артём заметил, что комната очень изменилась. Она как бы поделилась на две контрастные половины, как, враждебные друг другу, север и юг.
Север – это Лера. Кровать Леры была аккуратно застелена, покрывало тщательно расправлено, а подушка возвышалась остроконечной белой пирамидой. На тумбочке лежала книга, фонарик и мобильный телефон, – всё точно по центру, строго симметрично относительно краев.
Зато южная Женькина половина представляла собой красочное лежбище-побоище: нагромождение из одеял, подушек и скомканной одежды, которым не хватило места, и они погребли под собой хозяйскую тумбочку, расползлись на пол и даже на морское панно с корабликом.
В широко распахнутое окно врывался утренний ветерок. Было забавно видеть, как колыхает уголком белая простыня, свисающая с шедевра Нины Витольдовны.
Артём насмешливо фыркнул и тут же слегка удивился, заметив еще одну странность. На полках, что поднимались ступеньками рядом с дверью, все статуэтки и куклы были развернуты лицом к стене.
– Почему? – фальцетом спросил он, повёл рукой и прокашлялся, чтобы задать вопрос нормальным голосом.
Женька не дала ему договорить. Она вытолкнула мальчишку из спальни, и вместе с ним скатилась по лестнице.
– Да, осторожней ты! – басом выкрикнул он, успевая приостановить очередное падение подружки. – Шею сломаешь!
– Не сломаю. – Женька смахнула его руку и выбежала на веранду. – Лера! Где мой синий велосипед?! Я спрашиваю …ой, я кепку наверху оставила!
Рядом с дорожной развилкой, на обочине, лежали три велосипеда: два рядышком, один – поодаль. Сверху, откуда прибыли велосипедисты, поднимался террасами дачный поселок, а ниже бетонных плит снова начиналась грунтовка. Огибая петлёй несколько домов и густой березняк, она выходила на пологий берег водохранилища. Чуть пониже, параллельно бетонным плитам, уходила в лес неприметная, заросшая высокой травой, узкая колея.
Малинник, возле которого были брошены велосипеды, громко затрещал и раздвинулся. Из кустов появилась рука, перемазанная бордовым соком, а следом вылезла очень довольная Женька. Она трясла липкими пальцами и обращалась к тем, кто шуршал листьями позади неё.
– Выбирайтесь уже. Хватит объедаться!
В ответ раздалось невнятное мычание, и почти одновременно с противоположных сторон малинника объявились Лера и Артём.
– Вечно ты торопишься, – посетовал мальчишка, вертя головой в поисках того, чем можно вытереть руки.
В конце концов обошелся парой мохнатых лопухов после чего внезапно спросил:
– Старый дом видите? – Он кивнул в сторону заросшей колеи.
– Где? – приподнялась на цыпочки Женька. – Вижу крышу какую-то чёрную и дырявую. И кому надо было строить дом в лесу?
– Кому надо. Эта развалюха – местный ужастик.
Лера сорвала с ближайшей берёзы светло-зеленый лист, пытаясь привести в порядок грязные руки, но получалось плохо. Заинтересовавшись «ужастиком», она прищурилась в сторону скособоченной крыши, но ничего страшного не увидела.
– Что в нём такого?
– Говорят, ему сто с лишним лет.
– Двести, – фыркнула Женька. – Развалился бы давным-давно или ваши дачники на дрова растащили.
– Он крепкий. Там даже калитка сохранилась. Хорошо вкопали. Правда, сам забор в траве валяется.
Женька пожала плечами: валяется и пусть валяется.
– В чём прикол? А, знаю! Жил в избушке с хорошей калиткой плохой дядька, и теперь ночью вокруг дома его заскучавшее привидение бродит.
– Никто толком не помнит, кто там жил. Про привидение не слышал, но страшилки о доме рассказывают.
Артём прилег в траву возле велосипеда и закрыл глаза. Он не торопился делиться историей про безродный дом.
– Что говорят? – пихнула его Женька.
Мальчишка открыл один глаз и, глядя в безоблачное небо, начал вещать замогильным голосом:
– Рассказывают, что однажды тёмной-тёмной ночью пошли в заброшенный дом маленькие дети и пропали навеки. Серьёзно, их больше никто никогда не видел. Искали всей деревней.
Обе девчонки вытаращились на него испуганными глазами.
– Кошмар! – прошептала Лера.
– Ещё через несколько лет две девочки, – он с трудом сохранял серьёзную мину, – короче, они пошли туда ночью и тоже исчезли.
Лера попятилась, ухватив сестру за руку. Артём с похоронным видом поднимался с травы, но в какой-то момент не выдержал и рассмеялся.
– Бред лютый! – разозлилась Женька.
Она сорвала с головы бейсболку и начала гонять мальчишку вокруг велосипедов.
– Ты сам в дом ходил?
– Конечно. Мы с дедом заглянули туда прошлым летом. Женька, отстань! Днём, понятное дело, ходили.
– Не-е, я с тобой свихнусь! – Она замахнулась на задыхающегося от смеха мальчишку. – Что видели, убогий?
– Ничего интересного: трухлявые стены, рамы выбитые, горы стекол, бумажек, разного мусора. Мы просто посмотрели и ушли. Дед не разрешил ничего там трогать. Сказал, к несчастью.
– Было, что трогать? – не поверила Лера.
Артём помедлил с ответом, поднимая велосипед с травы.
– Железяка одна лежала. Очень нужная для велосипеда.
– Цепь?
– Другое. Хотел вечером сам прийти, но передумал. Мы едем или нет?
Они явились на водохранилище в самый полдень. Побелевшее от зноя солнце превратило в потрескавшийся камень полоску глинистого берега, подсушило добела уходящие в воду деревянные мостки, опалило до рыжего цвета короткую жесткую траву. Особняком высилась старая берёза, сохраняя под кроной живительную тень. Там они и разделись, побросав чуть выше все три велосипеда.
С берега хорошо просматривался большой остров посреди водохранилища. Издалека он выглядел толстым коричневым грибом с изумрудной шляпкой и для непосвященных приезжих казался неприступным.
Ребята сбежали гуськом по шаткому мостику и прыгнули в зеленоватую воду, но если Женька и Артём поплыли наперегонки в сторону острова, то Лера недолго поплескалась на мелководье и первой вернулась на берег. Она расстелила полотенце в берёзовой тени, легла точно по центру и вытащила мобильный телефон. Не торопясь, вставила наушники, провела несколько раз пальцем по экрану и, закрыв глаза, принялась слушать музыку.
Время от времени Лера поднимала голову, высматривая сестру с Артёмом. Великие пловцы так и не добрались до острова, но, похоже, это их не опечалило. Возвращались они вольным стилем, скрываясь и появляясь над водой точно играющие дельфины.
Из дрёмы её вывел резкий рывок. Она попыталась схватить нечто ускользающее и проснулась. Наушники исчезли, а соло флейты сменил Женькин вопль.
– Ле-ера!
Крик сестры катился над водой и на фоне сонного умиротворения казался оглушительным.
– Что, что? – испуганно подхватилась Лера.
Позади неё кто-то разговаривал, похохатывая между словами очень знакомым образом.
– Ха-ха-ха! Лёх, отстой, ха-ха, послушать хочешь?
Лера вскочила с полотенца и обнаружила позади себя двух незнакомых мальчишек. Первый был на полголовы ниже её, запоминаясь облупленным красным носом и рыжими волосами. Это он хохотал противным голосом и вертелся вокруг рослого дружка, словно бешеная юла.
Она перевела взгляд с рослого на рыжего. Мальчишка небрежно крутил в руках её мобильный телефон.
– Полный отстой – это ты, а Джейм Ласт – высший класс. Быстро отдал! – приказала она.
– Чо? Дай послушать! – Рыжий небрежно отмахнулся от подступающей Леры и обратился к рослому. – Держи, Лёх!
Он подбросил телефон вверх, и пока Лёха ловил мобильник, а Лера наушники, вертлявый рыжий гад, радостно гикая, скакал между ними. Тот факт, что рослый поймал телефон и поднял его над головой, рассердил девчонку. Эти двое вынуждали её действовать.
Последующее заняло ровно пять секунд. Лера в два счета выловила вертлявого и схватила за тонкое запястье. Спустя мгновенье она оказалась позади него, обхватив мальчишку за гусиную шею. Проведя удушающий захват, она легко обвела неприятеля вокруг себя и завершила приём неожиданно-сильным броском.
Вертлявый гад лежал на спине и удивленно таращился в выцветшее голубое небо. Его рослый напарник потерянно топтался рядом, с трудом соображая, что всё-таки произошло. Лера без лишних слов забрала у него свой мобильник и, нахмурившись, провела пальцем по экрану. Всё её внимание сосредоточилось на телефоне.
– Лера! – выкрикнул Артём, выбегая из воды. – Ты как? Мы с Женькой…
– Чума твоя Лера, – пробормотал здоровяк, присаживаясь рядом с распростёртым приятелем и с неожиданным укором добавил. – Предупреждать надо, что борьбой занимаешься.
– Извините, – исправилась Лера. – Предупреждаю, если ещё раз тронете мой мобильник…
– …утоплю! – выкрикнула запыхавшаяся Женька, с тучей брызг выскакивая из воды. Она обернулась к Артёму. – Это и есть Диня? – Она кивнула на распростёртого мальчишку.
Рыжий подхватился с травы и во все глаза уставился на синеволосую девчонку, подступающую к нему со сжатыми кулаками.
– У неё один глаз, Лёх, и волосы синие, – удивлённо пробормотал он. – Совсем чумная. Кранты.
– Сейчас врежу, – пообещала чумная.
– Ты тоже борьбой занимаешься? – обрадовался Артём и немедленно пристал. – Научишь меня вашим суперским приёмчикам? Вон как красиво Диню уложили.
Он энергично побоксировал воздух, высоко подпрыгнул и шарахнул голой пяткой берёзу. Дерево укоризненно вздрогнуло, стряхнув на голову обидчику пару сухих листьев.
– Ой-й! – Артём запрыгал на одной ноге.
– У сестрицы зелёный или синий пояс по айкидо? – спросил Лёха, невозмутимо сдирая со спины футболку.
– Сам ты зелёный! – восторженно фыркнула Женька, наблюдая, как небрежно скомканная футболка летит в траву. – У Лерки коричневый пояс, так-то вот.
– Да? А у тебя какой? – ухмыльнулся Лёха.
– Серо-буро-малиновый.
– Никакой значит.
– Не нарывайся, амбал. В воде запросто утоплю.
– У неё разряд по плаванию, – похвастался Артём.
– Догони его сначала, – включился в перепалку Диня. – Слабо тебе?
– Мне слабо? – поразилась Женька и потянулась отвесить оплеуху противному мальчишке.
Лера снова легла на полотенце, отгородившись от скандала наушниками. С чужаками разберётся Женька, хотя не стоит расслабляться. Она перевернулась на живот, подняла голову и скользнула взглядом по Денису. Ему лет одиннадцать или двенадцать. Мальчишка мелковат, от него много шума, и он слишком легко повелся на захват.
Лёха, между тем, прошелся по мосткам и рыбкой нырнул в воду. Женька и Денис продолжали яростную пикировку, в которой хромающий Артём исполнял роль мирового судьи. Полуденное солнце сияло белыми лучами, разбиваясь о воду миллиардами слепящих искр. Когда Лера в следующий раз открыла глаза, все четверо плавали далеко от берега, причём Женька с азартом гоняла рыжего Диню. Мальчишка с брызгами и всплесками удирал по воде, а его пронзительные вопли перекрывали оркестр Джеймса Ласта в её мобильном телефоне.
ГЛАВА 4, в которой являются книга, картина, ремень и королевский диван
Лера проснулась от шороха. Она открыла глаза, сонно прищурилась на луну, просвечивающую сквозь тонкую шторку, и едва не задохнулась от ужаса. Мимо её кровати проплывала чёрная тень в капюшоне.
– А-а! – дрожащим голосом начала девчонка.
Тень метнулась к двери, но в темноте споткнулась о Лерины тапочки и влетела в полку на стене, чем вызвало цепную реакцию падений. Шлепок падающей книги, шуршанье ткани, перезвон стеклянных статуэток, после чего что-то мягко спланировало на коврик.
– Жесть! – прошипела тень недовольным Женькиным голосом, что положило конец вселенскому ужасу.
Лера пошарила на тумбочке дрожащей рукой и с третьей попытки включила спасительный ночник. Свет лампы разогнал мрак и осветил Женьку, замершую столбом в дверном проёме.
– Ты куда? – удивилась Лера, присаживаясь в кровати.
Кроссовки на ногах, джинсы и ветровка с капюшоном, – экипировка сестры выглядела настораживающе.
– Так, – шёпотом ответила та, разворачиваясь. Она беспечно взмахнула рукой. – Прошвырнуться хочу.
– Ночью?
– Отвяжись! – разозлилась Женька.
Лера откинула одеяло и спустила ноги на пол.
– Что вы с Артёмом придумали? Правду говори! – Она повысила голос, чему сестрица не сильно обрадовалась.
– Тс-сс! Тише ты! – шикнула она. – Тут стены деревянные. Скажешь, а на соседнем участке слышно. Из-за тебя всё началось, между прочим.
Лера не собиралась признавать внезапно свалившуюся на её голову вину.
– Из-за меня?!
– Не ори, ладно? Мне надо идти. Я быстренько сбегаю туда и обратно, а после всё расскажу. О-кей?
– Одна не пойдешь. – Лера окончательно проснулась. Она потянула со стула джинсы и футболку. – Куда бежать собралась?
– Весь каст сбила.
– Говори, – снова повысила тон сестра.
– Привязалась! К тому старому дому, что в лесу разваливается…
Лера влезла с головой в футболку и застыла под ней.
– …и никак не развалится.
– Шутишь?! – глухо возмутилась она, рывком выпутываясь из горловины. – Там дети пропадают.
– Вот зачем ты проснулась? – фыркнула Женька. – Спала бы спокойно, а мы с Тёмкой за полчаса бы сбегали. Одна нога здесь, другая – там.
– Артёма сюда впутала.
– Идешь или нет? – шипела сестрица. – Хватит мне мораль читать.
– Где мои носки? Почему они валяются под стулом? Давай сюда! – Лера торопливо пихала ноги в кроссовки. – Фонарик?
– Хотела взять, так ты проснулась, – обвиняла Женька.
Лера вытащила из шкафа тонкую куртку и вернулась к тумбочке. Подхватила фонарик, который, плюс ко всему, был ещё и шокером, пощёлкала для проверки кнопкой. Убедившись, что он заряжен, запихнула в карман куртки. По ходу дела нащупала там полиэтиленовые пакеты, которые тётка вручила ей сегодня утром, в надежде, что племянница принесёт с водохранилища что-нибудь интересное.
– Ищи и складывай сюда камушки красивые, ракушки, сучки, шишки, – неторопливо перечисляла после завтрака Нина Витольдовна.
Однако после стычки с Денисом, тетушкина просьба вылетела у Леры из головы. Только сейчас вспомнила. Она потянулась за расческой, но судя по нетерпеливому возгласу сестры, причёсываться было некогда.
