– Гонг надо завести, – предложила Варвара. – Как только приходит время обеда, Тим выходит в холл и стучит в гонг.
– Потом не отберешь игрушку, – пробормотал Константин, пропуская вперед дам. – К нам за стол присаживайтесь, пожалуйста.
Вокруг стола бродил хмурый Данька, выжидая конца боевых действий. Он боялся скандалов, всеми силами избегая разборок, в которых участвуют невыдержанные взрослые.
Когда все расселись, появился Репа, рассмотрел участников и со вздохом присел на свободный стул.
– Отправил? – констатировал он. – Как все быстро у некоторых меняется в жизни. Четыре дня назад одна невеста, сегодня другая. Что-то случится завтра и послезавтра.
– Послезавтра будет маскарад, – опомнилась Варвара. – Ваши гости в хлопотах, репетициях и подготовке. Волнуются ужасно. Но хочу довести до общего сведения: на маскарадном фронте имеются три уклониста. – Ты, Виталик, и двое тихушников из третьего номера. Вы даже не выбрали себе костюмов!
– Что скажешь в свое оправдание? – спросил Константин у Репы.
Тот равнодушно пожал плечами, глядя куда-то между Егором и Пулей. Не получалось у него думать о маскараде. На душе было муторно. Аппетит в последние дни тоже странным образом отсутствовал: будто ком застрял в горле. Он потер ямку на шее, бросил взгляд поверх голов и увидел герцогиню, которая стояла в дверях ресторана и, закусив губу, смотрела на их стол. Можно было поспорить на миллион, что в ее голове – каша из эмоций и злых мыслей. За четыре дня все разительно изменилось: и его друг, и он, и даже Альбина с Константином. Быстрее бы, что ли, эти девчонки уехали!
Варвара вошла в комнату, одержимая одной-единственной мыслью, а потому с порога так прямо и высказалась:
– Где они?
Пуля, которая стояла возле окна и гипнотизировала темноту за стеклом, не сразу отреагировала, но все же спустя полминуты рассеянно отозвалась:
– Кто?
– Не кто, а что, – поправила ее подруга и встала рядом. – Парики пропали, и никто не говорит, где они. Вдруг Альбина подсуетилась? А-а, любимый, – кивнула на огонек в беседке. – Знает, что ты на репетиции, но не ждется ему в комнате. Несут ноги непоседливого Егорку на улицу.
А в беседке призывно мельтешил огонек фонарика, выводя замысловатые петли. В одной из них Пуля угадала сердечко.
– Пойду, – кротко решила она. – Просто посижу рядом, помолчу и подумаю.
Она быстро натягивала куртку, а Варвара задумчиво таращилась на часы – без пятнадцати десять вечера – изобретая, как бы ей выдернуть Костю из объятий Альбины, и задать волнующий вопрос о париках.
Пуля отправилась навстречу трудному счастью, а вздыхающая Варвара решила принять душ. Тренер говорил, что вода расслабляет и успокаивает нервы, которые сегодня вообще ни к черту. Через минуту в дверь постучали. В комнату нерешительно заглянул Егор. Он послушал, как льется вода в ванной и решил ждать. Не торопясь подошел к окну, взглянул на темно-синее небо с яркими звездами, а потом с удивлением наблюдал, как в беседке мелькает блуждающий огонек и увидел Пулю, летящую голубым мотыльком на свет чужого фонарика. Егор ударил ладонью по стеклу, но оно лишь жалобно задребезжало, пробежался по кругу, грохнул кулаком в дверь ванной и выбежал вон.
Варвара бродила по комнате, на дверях которой висела табличка «Персонал», заглядывала в пустые мешки, под стол, под кронштейны с костюмами и обращалась к бегающему за ней Тиму:
– Пусть он придет и покажет мне это волшебное «там»! – и совсем непонятно вздыхала: – Если он забыл, мне придется перекраситься в рыжий цвет и научиться плести неправильные косички. А что делать с тобой, Аннета?
«Аннета», судя по довольной физиономии, была даже рад такому подарку судьбы. Впрочем, его счастье было недолгим. Вместе с Даней пришел озадаченный Константин и принялся громко оправдываться:
– Привез я парики! И рыжий тоже.
– Где они? – громыхнула Варвара и потрясла телефоном. – Покажи место на карте. Если они в Архангельской области, я их найду.
– Помню, что закинул пакет в «Хантер» и повез.
– Так и знала, что ты скрываешь ценную информацию. Довез? – участливо спросила она.
– Блин горелый, он остался там!
Они переглянулись и почему-то оба повеселели.
– Срочно достать! – объявил Константин и выступил гордым проводником.
– Спасти парики, – призывала Варвара. – Даня, держи ключ. Закроешь комнату, Альбине не отдавать ни под каким предлогом.
Близнецы одновременно кивнули и одинаково ухмыльнулись.
– Если еще раз попытаетесь выломать дверь в мою ванную…
– Да, не стучали мы! – в четвертый раз поклялся Тим.
– Константин?
– Не ломал!
– Кто же такой борзый у нас на базе? – возмущалась она, натягивая куртку. – Сходить к Репе и отвесить оплеуху?
– Варвара, ты, между прочим, библиотекарь, – прокричал вслед довольный Тим. – Вернешься, мы тебе классику включим, ариозо Ленского, – и обратился к брату. – Видел, папка телефон отключил. Пошли в номере закроемся, а то Альба прибежит и начнет нам вопросы задавать, а ты врать не умеешь.
В гараж два изыскателя спустились по служебной лестнице, причем с каждым шагом настроение поднималось на градус. К моменту выхода к «Хантеру» Варвара была уже достаточно румяная, а Константин почти кипел.
– Сейчас найдем, – бодро заявил он, влезая на переднее сиденье, включая фары и радио.
Она стояла рядом и, весело притоптывая, наблюдала за его стараниями.
Как по заказу грянула подходящая музыка.
– Обстановка по кайфу, да? – засмеялась Варвара и передернула плечами там, что ее грудь соблазнительно пошла волнами. – И мы с тобою танцуем или не танцуем?
– Танцуем.
– Хм-м. Как скажешь.
Они смеялись, выписывая кривой овал вокруг машины. Варвара двигалась в присущей только ей наступательной манере, сочетая сдерживаемую силу и завораживающую пластичность. Сердце Константина падало вниз, а потом взмывало в небо зажженной свечой и дрожало от радости, поддерживая ноту вселенского счастья.
– Обстановка нон-стоп, – рычал он. – Я тебя поцелую?
– Целуй, Костик.
Непонятным образом он сумел втолкнуть Варвару в салон. Задыхаясь от чувств, она упала на переднее сиденье, которое опытный соблазнитель коварно откинул, и с силой рванула замок на куртке. Волнующийся Константин навалился медведем сверху, мешая процессу разоблачения. Этих двоих абсолютно не смущала полутьма и лютый холод. Варвара беспорядочно махала руками, чтобы избавиться от проклятущей куртки, потому что тело горело огнем любви и требовало мужского внимания. Куртка диким орлом летала по салону, в качестве профилактики впечатавшись железным бегунком в подбородок Костика, а потом вызвала неожиданную лавину.
Сначала страждущим на головы упал большой пакет, откуда выпало что-то лохматое и прикрыло их по самые шеи. Они внезапно потеряли друг друга.
– Апчхи-и! – обнаружила себя Варвара, сдирая с лица щекочущее нечто. – Парик, будь он неладен!
– Рыжий? – заботливо поинтересовался Костик, роняя в сторону что-то светлое.
– Не вижу, – ответила она, с размахом откидывая помеху за спину, и влюбленную парочку тут же накрыло второй волной.
На них свалилось нечто мягкое и острое одновременно.
– Вот фигня! – обиделся Константин, потирая затылок. – Опять тяжелым по башке прилетело.
– А мне по скуле, – пожаловалась Варвара в кромешной темноте. – Ничего не видно. Мы под одеялом?
– Нет здесь одеяла.
– Костик, оно мягкое, но с жесткими краями. Я это руками трогаю.
– Я тоже.
Они помолчали с полминуты, причем Константин очень удобно устроился на высокой груди Варвары. Под неопознанным одеялом было достаточно уютно, а еще можно было уткнуться носом в теплую ямочку на нежной шее. Лежал бы и лежал всю жизнь. И пахла Варвара одуряюще.
«Пропал», – вздохнул он.
– Поняла! – выкрикнула она, сдирая с себя одеяло и скидывая на соседнее кресло пригревшегося Константина.
Он мысленно застонал, лишившись сразу и тепла, и нежности.
– Одеяло, Костик! Корзина с яблоками была завернута в одеяло, такой клетчатый серо-какой-то плед, обшитый по краям широкой бейкой.
– Что за бейка? – сопротивлялся разуму Константин, пытаясь отвоевать место на груди Варвары.
– Полоска из ткани! – частила она, ощупывая бейку. – Я все это время мучилась мыслью, что мы о чем-то забыли. А забыли мы про плед. Он был, а потом его не стало! Скорее всего, Егор в своем кайфовом состоянии стянул плед с корзины и припрятал за кресло, а позже вы придавили его пакетом с париками. Костя, там внутри мелкое и острое. Оно пересыпается!
Она отыскала его руку в темноте и сунула ему кромку пледа, в которой что-то пересыпалось.
– Камушки? – удивился он. – Мелкие.
Сел на своем кресле, выключил фары и включил свет в салоне.
Они одновременно стали ощупывать всю кромку. Два раза их руки встречались, и они замирали, глядя друг другу в глаза, а потом «разбегались», продолжая играть в следователей.
– В двух местах, – сделала вывод Варвара. – Давай посмотрим, во что мы вляпались.
Константин был сосредоточен и серьезен, поэтому ничего не ответил. Он вытащил складной нож из бардачка, аккуратно выправил лезвие. В этот момент Варвара подумала, что он знает, что там пересыпается.
– Наркотики? – предположила свистящим шепотом.
Он покачал головой и резанул по бейке. Совсем чуть-чуть резанул, но этого хватило, чтобы из дырочки выпал маленький черный камешек размером около трех миллиметров. Константин рассматривал его некоторое время, а потом выдвинул версию:
– Похоже на алмаз. Индийский. Карбонадо. Если это не синтетическая подделка, а настоящий, то…
– …то стоит он несколько тысяч долларов, – хрипловато закончила Варвара. – Их здесь сотня или три сотни. Контрабанда?
Константин даже начал слегка раскачиваться. Вляпались!
– Контрабанда. Влезли по самые уши. Причем отметились все. Пуля принесла корзину в клуб, Егор украл ее…
– …а я тянула до самого «Хантера». Проложила новый контрабандный траффик. Вот почему те двое напали на катке.
– Добавь, что владелец «Беломорья» Константин Ашидов привез алмазы на собственную базу, спрятав их в личном авто.
Пока хмурая Варвара складывала одеяло ценными кромками внутрь и паковала его в пакет из-под париков, Константин достал из бардачка пластмассовую баночку с витаминами, вытряхнул оттуда несколько пилюль и бросил в пустую тару добытый из одеяла алмаз.
– Что делать будем? – не выдержала она. – За эти алмазы нас четверых или убьют, или посадят за соучастие. А у тебя дети. Самое разумное – хозяевам одеяло назад подбросить и анонимно навести на них полицию.
Константин задумчиво побаловался кнопками на панели. Потом выключил свет в салоне и уставился на темный силуэт соседней машины. Варвара молчала, не мешала мужчине думать.
В тишине ночи раздался еле слышный скрип, и впереди появилась тонкая полоса синего света, которая неуклонно ширилась. Кто-то осторожно открывал дверь со стороны улицы.
Константин прикрыл ладонью губы Варвары.
– Тихо, – прошептал он. – Чужой идет.
– За одеялом? – невнятно шипела она в ладонь.
В гараж входили. И это был не один «чужой», а несколько человек.
– Двое или трое, – прошептал Константин.
Следом раздался неясный шум и женский вскрик.
А потом они увидели три тени. Две поджарые по бокам и одна посередине, ниже ростом и явно слабее. Тень человека, которого бесцеремонно толкали.
– Которая? – спросил мужчина.
– Та, что возле стены, – ответил ему надломленный женский голос.
– Рот ей заклей, – приказал тот же мужик.
– Пуля? – шепотом удивилась Варвара.
– Шестерки за алмазами пожаловали, – прошептал Константин. – Как только откроют дверцу, бей.
Контрабандисты действовали одновременно, поэтому и ответ вышел синхронным. Константин ударил врага ногой, а Варвара кулаком, причем в смутно-знакомую физиономию, с бровями упакованную под черную шапочку. Два коротких удара, в которые она вложила всю душу: краем глаза заметила подружку, лежащую неподвижным кулем на холодном полу. Без шапки и без варежек.
Константин включил свет, а она отыскала в кармане нападающего скотч и очень ловко связала ему руки и ноги, после чего перекинула катушку боевому напарнику. Он тоже действовал молча, без лишних слов и телодвижений.
Чуть позже Варвара занялась заложницей, освободив руки и ноги Пули от скотча. Если подходить образно, то подружку можно было обозвать «стреноженной лошадь.»: даже идти медленно было сложно, лучше не торопясь семенить, поэтому она спотыкалась и падала, когда ее с ускорением волокли по снегу и по половицам.
Когда Варвара содрала скотч ее с губ, Пуля закашлялась.
– Ты, вроде как к любимому спешила?
– В беседке, кх-х, лежит любимый, кх-х, связанный. Обморозится.
– Друг без друга жить не можете, – вздохнул Константин. – Если одна связанная, то рядом ищи второго связанного.
Он взглянул на поверженных контрабандистов и вышел из гаража. Впрочем, через несколько минут вернулся.
– Егор? – встрепенулась Пуля.
– Сейчас его найдут, освободят от пут скотча и препроводят сюда, – успокоил ее Константин, разглядывая одного из нападающих. – Мои дорогие гости, что вселились на базу с первого на второе. Под видом мирных отдыхающих. Мы еще той незабываемой ночью яблоки тесаком рубили.
Девицы слаженно кивнули. Здесь каждая ночь незабываемая. Сегодня она, к примеру, наполнена любовью, черными алмазами и дракой с контрабандистами.
– Они искали одеяло, – покашливая, сообщила Пуля. – То, в которое корзина была замотана. Клетчатое.
– Вот-вот, клетчатое, – подтвердила Варвара. – Оно на нас свалилось и ушибло Костю по затылку. Так мы узнали, что там индийские алмазы зашиты. Мы теперь все пособники контрабандистов. Всех повяжут, посадят, останутся недовоспитанные дети-сироты.
Пуля неожиданно фыркнула и громко заявила:
– Пусть Илью сажают. Это он – алмазный курьер. Тридцатого декабря привез и корзину с яблоками, и одеяло. У меня записан номер поезда, вагона и даже место.
– Без жениха останешься, – хмыкнул Константин. – Посадят дурака.
– Хорошо бы, – вздохнула жестокая Пуля и пошевелила пальцами в карманах. – Только Илья – любимый племянник мачехи, у которой полгорода адвокатов прикормленных. Найдут на кого стрелки перевести.
– Зато ближайшее время им не до свадьбы будет, и не до тебя, – уголками губ улыбнулся Константин. – Пока разберутся, откупятся, время будет упущено. Лучше скажи, как моего братца, который был в здравом уме и уже хорошей форме, одолели эти двое?
– Сама не понимаю. Он подошел совершенно открыто, хотя видел, что стою не я. Ведь странно встретить среди ночи в беседке постороннего мужчину …и получить ногой в живот.
– Ясно. Потом было дело техники добить вдвоем дурака, – сообразил Константин. – Рашид меня с ума сведет своей дуростью и беспечностью. Я ему сам сегодня наваляю.
Пуля жалобно посмотрела на подружку.
Но та пожала плечами, подошла к дверям и выглянула на улицу. Некоторое время настороженно осматривалась, причем косилась то на небо, то в сторону.
– Идут, – сообщила она. – Ваш охранник и Егор.
Последний зашел в гараж и в полете перехватил кинувшуюся к нему Пулю. Она прижималась к ненаглядному и хлюпала носом, а он гладил ее по капюшону и косился на поверженных врагов.
– Здоровый лось, – язвительно сказал Константин. – Может, расскажешь, как они тебя свалили?
Егор потоптался и решился на неожиданное признание.
– Подумал, что Репа стоял в беседке. Не ожидал удара.
– Потом не отберешь игрушку, – пробормотал Константин, пропуская вперед дам. – К нам за стол присаживайтесь, пожалуйста.
Вокруг стола бродил хмурый Данька, выжидая конца боевых действий. Он боялся скандалов, всеми силами избегая разборок, в которых участвуют невыдержанные взрослые.
Когда все расселись, появился Репа, рассмотрел участников и со вздохом присел на свободный стул.
– Отправил? – констатировал он. – Как все быстро у некоторых меняется в жизни. Четыре дня назад одна невеста, сегодня другая. Что-то случится завтра и послезавтра.
– Послезавтра будет маскарад, – опомнилась Варвара. – Ваши гости в хлопотах, репетициях и подготовке. Волнуются ужасно. Но хочу довести до общего сведения: на маскарадном фронте имеются три уклониста. – Ты, Виталик, и двое тихушников из третьего номера. Вы даже не выбрали себе костюмов!
– Что скажешь в свое оправдание? – спросил Константин у Репы.
Тот равнодушно пожал плечами, глядя куда-то между Егором и Пулей. Не получалось у него думать о маскараде. На душе было муторно. Аппетит в последние дни тоже странным образом отсутствовал: будто ком застрял в горле. Он потер ямку на шее, бросил взгляд поверх голов и увидел герцогиню, которая стояла в дверях ресторана и, закусив губу, смотрела на их стол. Можно было поспорить на миллион, что в ее голове – каша из эмоций и злых мыслей. За четыре дня все разительно изменилось: и его друг, и он, и даже Альбина с Константином. Быстрее бы, что ли, эти девчонки уехали!
Глава 15
Варвара вошла в комнату, одержимая одной-единственной мыслью, а потому с порога так прямо и высказалась:
– Где они?
Пуля, которая стояла возле окна и гипнотизировала темноту за стеклом, не сразу отреагировала, но все же спустя полминуты рассеянно отозвалась:
– Кто?
– Не кто, а что, – поправила ее подруга и встала рядом. – Парики пропали, и никто не говорит, где они. Вдруг Альбина подсуетилась? А-а, любимый, – кивнула на огонек в беседке. – Знает, что ты на репетиции, но не ждется ему в комнате. Несут ноги непоседливого Егорку на улицу.
А в беседке призывно мельтешил огонек фонарика, выводя замысловатые петли. В одной из них Пуля угадала сердечко.
– Пойду, – кротко решила она. – Просто посижу рядом, помолчу и подумаю.
Она быстро натягивала куртку, а Варвара задумчиво таращилась на часы – без пятнадцати десять вечера – изобретая, как бы ей выдернуть Костю из объятий Альбины, и задать волнующий вопрос о париках.
Пуля отправилась навстречу трудному счастью, а вздыхающая Варвара решила принять душ. Тренер говорил, что вода расслабляет и успокаивает нервы, которые сегодня вообще ни к черту. Через минуту в дверь постучали. В комнату нерешительно заглянул Егор. Он послушал, как льется вода в ванной и решил ждать. Не торопясь подошел к окну, взглянул на темно-синее небо с яркими звездами, а потом с удивлением наблюдал, как в беседке мелькает блуждающий огонек и увидел Пулю, летящую голубым мотыльком на свет чужого фонарика. Егор ударил ладонью по стеклу, но оно лишь жалобно задребезжало, пробежался по кругу, грохнул кулаком в дверь ванной и выбежал вон.
Варвара бродила по комнате, на дверях которой висела табличка «Персонал», заглядывала в пустые мешки, под стол, под кронштейны с костюмами и обращалась к бегающему за ней Тиму:
– Пусть он придет и покажет мне это волшебное «там»! – и совсем непонятно вздыхала: – Если он забыл, мне придется перекраситься в рыжий цвет и научиться плести неправильные косички. А что делать с тобой, Аннета?
«Аннета», судя по довольной физиономии, была даже рад такому подарку судьбы. Впрочем, его счастье было недолгим. Вместе с Даней пришел озадаченный Константин и принялся громко оправдываться:
– Привез я парики! И рыжий тоже.
– Где они? – громыхнула Варвара и потрясла телефоном. – Покажи место на карте. Если они в Архангельской области, я их найду.
– Помню, что закинул пакет в «Хантер» и повез.
– Так и знала, что ты скрываешь ценную информацию. Довез? – участливо спросила она.
– Блин горелый, он остался там!
Они переглянулись и почему-то оба повеселели.
– Срочно достать! – объявил Константин и выступил гордым проводником.
– Спасти парики, – призывала Варвара. – Даня, держи ключ. Закроешь комнату, Альбине не отдавать ни под каким предлогом.
Близнецы одновременно кивнули и одинаково ухмыльнулись.
– Если еще раз попытаетесь выломать дверь в мою ванную…
– Да, не стучали мы! – в четвертый раз поклялся Тим.
– Константин?
– Не ломал!
– Кто же такой борзый у нас на базе? – возмущалась она, натягивая куртку. – Сходить к Репе и отвесить оплеуху?
– Варвара, ты, между прочим, библиотекарь, – прокричал вслед довольный Тим. – Вернешься, мы тебе классику включим, ариозо Ленского, – и обратился к брату. – Видел, папка телефон отключил. Пошли в номере закроемся, а то Альба прибежит и начнет нам вопросы задавать, а ты врать не умеешь.
В гараж два изыскателя спустились по служебной лестнице, причем с каждым шагом настроение поднималось на градус. К моменту выхода к «Хантеру» Варвара была уже достаточно румяная, а Константин почти кипел.
– Сейчас найдем, – бодро заявил он, влезая на переднее сиденье, включая фары и радио.
Она стояла рядом и, весело притоптывая, наблюдала за его стараниями.
Как по заказу грянула подходящая музыка.
– Обстановка по кайфу, да? – засмеялась Варвара и передернула плечами там, что ее грудь соблазнительно пошла волнами. – И мы с тобою танцуем или не танцуем?
– Танцуем.
– Хм-м. Как скажешь.
Они смеялись, выписывая кривой овал вокруг машины. Варвара двигалась в присущей только ей наступательной манере, сочетая сдерживаемую силу и завораживающую пластичность. Сердце Константина падало вниз, а потом взмывало в небо зажженной свечой и дрожало от радости, поддерживая ноту вселенского счастья.
– Обстановка нон-стоп, – рычал он. – Я тебя поцелую?
– Целуй, Костик.
Непонятным образом он сумел втолкнуть Варвару в салон. Задыхаясь от чувств, она упала на переднее сиденье, которое опытный соблазнитель коварно откинул, и с силой рванула замок на куртке. Волнующийся Константин навалился медведем сверху, мешая процессу разоблачения. Этих двоих абсолютно не смущала полутьма и лютый холод. Варвара беспорядочно махала руками, чтобы избавиться от проклятущей куртки, потому что тело горело огнем любви и требовало мужского внимания. Куртка диким орлом летала по салону, в качестве профилактики впечатавшись железным бегунком в подбородок Костика, а потом вызвала неожиданную лавину.
Сначала страждущим на головы упал большой пакет, откуда выпало что-то лохматое и прикрыло их по самые шеи. Они внезапно потеряли друг друга.
– Апчхи-и! – обнаружила себя Варвара, сдирая с лица щекочущее нечто. – Парик, будь он неладен!
– Рыжий? – заботливо поинтересовался Костик, роняя в сторону что-то светлое.
– Не вижу, – ответила она, с размахом откидывая помеху за спину, и влюбленную парочку тут же накрыло второй волной.
На них свалилось нечто мягкое и острое одновременно.
– Вот фигня! – обиделся Константин, потирая затылок. – Опять тяжелым по башке прилетело.
– А мне по скуле, – пожаловалась Варвара в кромешной темноте. – Ничего не видно. Мы под одеялом?
– Нет здесь одеяла.
– Костик, оно мягкое, но с жесткими краями. Я это руками трогаю.
– Я тоже.
Они помолчали с полминуты, причем Константин очень удобно устроился на высокой груди Варвары. Под неопознанным одеялом было достаточно уютно, а еще можно было уткнуться носом в теплую ямочку на нежной шее. Лежал бы и лежал всю жизнь. И пахла Варвара одуряюще.
«Пропал», – вздохнул он.
– Поняла! – выкрикнула она, сдирая с себя одеяло и скидывая на соседнее кресло пригревшегося Константина.
Он мысленно застонал, лишившись сразу и тепла, и нежности.
– Одеяло, Костик! Корзина с яблоками была завернута в одеяло, такой клетчатый серо-какой-то плед, обшитый по краям широкой бейкой.
– Что за бейка? – сопротивлялся разуму Константин, пытаясь отвоевать место на груди Варвары.
– Полоска из ткани! – частила она, ощупывая бейку. – Я все это время мучилась мыслью, что мы о чем-то забыли. А забыли мы про плед. Он был, а потом его не стало! Скорее всего, Егор в своем кайфовом состоянии стянул плед с корзины и припрятал за кресло, а позже вы придавили его пакетом с париками. Костя, там внутри мелкое и острое. Оно пересыпается!
Она отыскала его руку в темноте и сунула ему кромку пледа, в которой что-то пересыпалось.
– Камушки? – удивился он. – Мелкие.
Сел на своем кресле, выключил фары и включил свет в салоне.
Они одновременно стали ощупывать всю кромку. Два раза их руки встречались, и они замирали, глядя друг другу в глаза, а потом «разбегались», продолжая играть в следователей.
– В двух местах, – сделала вывод Варвара. – Давай посмотрим, во что мы вляпались.
Константин был сосредоточен и серьезен, поэтому ничего не ответил. Он вытащил складной нож из бардачка, аккуратно выправил лезвие. В этот момент Варвара подумала, что он знает, что там пересыпается.
– Наркотики? – предположила свистящим шепотом.
Он покачал головой и резанул по бейке. Совсем чуть-чуть резанул, но этого хватило, чтобы из дырочки выпал маленький черный камешек размером около трех миллиметров. Константин рассматривал его некоторое время, а потом выдвинул версию:
– Похоже на алмаз. Индийский. Карбонадо. Если это не синтетическая подделка, а настоящий, то…
– …то стоит он несколько тысяч долларов, – хрипловато закончила Варвара. – Их здесь сотня или три сотни. Контрабанда?
Константин даже начал слегка раскачиваться. Вляпались!
– Контрабанда. Влезли по самые уши. Причем отметились все. Пуля принесла корзину в клуб, Егор украл ее…
– …а я тянула до самого «Хантера». Проложила новый контрабандный траффик. Вот почему те двое напали на катке.
– Добавь, что владелец «Беломорья» Константин Ашидов привез алмазы на собственную базу, спрятав их в личном авто.
Пока хмурая Варвара складывала одеяло ценными кромками внутрь и паковала его в пакет из-под париков, Константин достал из бардачка пластмассовую баночку с витаминами, вытряхнул оттуда несколько пилюль и бросил в пустую тару добытый из одеяла алмаз.
– Что делать будем? – не выдержала она. – За эти алмазы нас четверых или убьют, или посадят за соучастие. А у тебя дети. Самое разумное – хозяевам одеяло назад подбросить и анонимно навести на них полицию.
Константин задумчиво побаловался кнопками на панели. Потом выключил свет в салоне и уставился на темный силуэт соседней машины. Варвара молчала, не мешала мужчине думать.
В тишине ночи раздался еле слышный скрип, и впереди появилась тонкая полоса синего света, которая неуклонно ширилась. Кто-то осторожно открывал дверь со стороны улицы.
Константин прикрыл ладонью губы Варвары.
– Тихо, – прошептал он. – Чужой идет.
– За одеялом? – невнятно шипела она в ладонь.
В гараж входили. И это был не один «чужой», а несколько человек.
– Двое или трое, – прошептал Константин.
Следом раздался неясный шум и женский вскрик.
А потом они увидели три тени. Две поджарые по бокам и одна посередине, ниже ростом и явно слабее. Тень человека, которого бесцеремонно толкали.
– Которая? – спросил мужчина.
– Та, что возле стены, – ответил ему надломленный женский голос.
– Рот ей заклей, – приказал тот же мужик.
– Пуля? – шепотом удивилась Варвара.
– Шестерки за алмазами пожаловали, – прошептал Константин. – Как только откроют дверцу, бей.
Контрабандисты действовали одновременно, поэтому и ответ вышел синхронным. Константин ударил врага ногой, а Варвара кулаком, причем в смутно-знакомую физиономию, с бровями упакованную под черную шапочку. Два коротких удара, в которые она вложила всю душу: краем глаза заметила подружку, лежащую неподвижным кулем на холодном полу. Без шапки и без варежек.
Константин включил свет, а она отыскала в кармане нападающего скотч и очень ловко связала ему руки и ноги, после чего перекинула катушку боевому напарнику. Он тоже действовал молча, без лишних слов и телодвижений.
Чуть позже Варвара занялась заложницей, освободив руки и ноги Пули от скотча. Если подходить образно, то подружку можно было обозвать «стреноженной лошадь.»: даже идти медленно было сложно, лучше не торопясь семенить, поэтому она спотыкалась и падала, когда ее с ускорением волокли по снегу и по половицам.
Когда Варвара содрала скотч ее с губ, Пуля закашлялась.
– Ты, вроде как к любимому спешила?
– В беседке, кх-х, лежит любимый, кх-х, связанный. Обморозится.
– Друг без друга жить не можете, – вздохнул Константин. – Если одна связанная, то рядом ищи второго связанного.
Он взглянул на поверженных контрабандистов и вышел из гаража. Впрочем, через несколько минут вернулся.
– Егор? – встрепенулась Пуля.
– Сейчас его найдут, освободят от пут скотча и препроводят сюда, – успокоил ее Константин, разглядывая одного из нападающих. – Мои дорогие гости, что вселились на базу с первого на второе. Под видом мирных отдыхающих. Мы еще той незабываемой ночью яблоки тесаком рубили.
Девицы слаженно кивнули. Здесь каждая ночь незабываемая. Сегодня она, к примеру, наполнена любовью, черными алмазами и дракой с контрабандистами.
– Они искали одеяло, – покашливая, сообщила Пуля. – То, в которое корзина была замотана. Клетчатое.
– Вот-вот, клетчатое, – подтвердила Варвара. – Оно на нас свалилось и ушибло Костю по затылку. Так мы узнали, что там индийские алмазы зашиты. Мы теперь все пособники контрабандистов. Всех повяжут, посадят, останутся недовоспитанные дети-сироты.
Пуля неожиданно фыркнула и громко заявила:
– Пусть Илью сажают. Это он – алмазный курьер. Тридцатого декабря привез и корзину с яблоками, и одеяло. У меня записан номер поезда, вагона и даже место.
– Без жениха останешься, – хмыкнул Константин. – Посадят дурака.
– Хорошо бы, – вздохнула жестокая Пуля и пошевелила пальцами в карманах. – Только Илья – любимый племянник мачехи, у которой полгорода адвокатов прикормленных. Найдут на кого стрелки перевести.
– Зато ближайшее время им не до свадьбы будет, и не до тебя, – уголками губ улыбнулся Константин. – Пока разберутся, откупятся, время будет упущено. Лучше скажи, как моего братца, который был в здравом уме и уже хорошей форме, одолели эти двое?
– Сама не понимаю. Он подошел совершенно открыто, хотя видел, что стою не я. Ведь странно встретить среди ночи в беседке постороннего мужчину …и получить ногой в живот.
– Ясно. Потом было дело техники добить вдвоем дурака, – сообразил Константин. – Рашид меня с ума сведет своей дуростью и беспечностью. Я ему сам сегодня наваляю.
Пуля жалобно посмотрела на подружку.
Но та пожала плечами, подошла к дверям и выглянула на улицу. Некоторое время настороженно осматривалась, причем косилась то на небо, то в сторону.
– Идут, – сообщила она. – Ваш охранник и Егор.
Последний зашел в гараж и в полете перехватил кинувшуюся к нему Пулю. Она прижималась к ненаглядному и хлюпала носом, а он гладил ее по капюшону и косился на поверженных врагов.
– Здоровый лось, – язвительно сказал Константин. – Может, расскажешь, как они тебя свалили?
Егор потоптался и решился на неожиданное признание.
– Подумал, что Репа стоял в беседке. Не ожидал удара.
