Недовольно отодвинул рисунок и уставился в файл с текстом. На сегодня достаточно соседей и приключений с ними связанных. Надо заметить, в этом году его отпуск проходит ярко и динамично. К художественным упражнениям присоединилось дружба с Духом дремучим, тесное общение с соседями, вплоть до застолий, и даже есть наметки на любовь. Правда любовь может за пять секунд перерасти в потасовку, потому что к тихоне Лере прилагается скандалистка Евгения. Обе Шороховы. Фамилия у них «звонкая». Судя по ситуации, по канату жизни он идет с тарелкой на голове.
На следующий день дежурный поход в супермаркет закончился для Никиты сильным потрясением. Поднимаясь на площадку четвертого этажа, он услышал топот ног и яростный визг тормозов, а через окно увидел, как возле подъезда резко притормозил темно-серый автомобиль.
Когда он вносил пакеты в прихожую, на пятый этаж прискакала взлохмаченная Женька и следом за ним влетела в его квартиру. Никита едва успел увернуться: девица захлопнула дверь, провернув замок на три оборота. Со стороны парадного доносился шум: там кто-то бежал по лестнице, грохоча обувью по ступенькам.
Незваная гостья прямо в кроссовках метнулась в зал, обвела лихорадочным взглядом спартанскую обстановку с минимумом мебели и ринулась к приоткрытой двери, что вела в кладовку. Там ее и нашел ошеломленный хозяин. Женька забилась в угол, прикрывшись для надежности старым чехлом от автомобиля. До этого угол занимала перьевая подушка бабули, которую он собирался выбросить.
– Удобно? – поинтересовался Никита.
Из-под чехла выглянуло перепуганное лицо Женьки. Девица вытаращила глаза и зашептала:
– Маньяк гонится.
И снова зарылась в чехол. Прибежал Малевич и нырнул под чехол вслед за гостьей.
– За тобой тоже? – удивился хозяин.
В этот момент в его входную дверь загрохотали кулаками, да что там, ногами! Довольно грубо и бесцеремонно.
Никита бесшумно прикрыл дверь кладовой, причем она, будучи такой же полосатой, как обои на стене, природно слилась с общим фоном. На всякий случай предусмотрительный хозяин перекрыл ее винтажной вешалкой, на крючках которой висел чехол с мольбертом и болтался заляпанный красками халат художника.
Сам же стянул с себя футболку, обнажив синеватую наколку раскрытого парашюта на плече, взлохматил аккуратно зачесанные волосы и расстегнул ремень на джинсах. В таком расхлябанном виде Никита подошел к входной двери и распахнул ее. Одной рукой он держался за ручку, другой вроде бы оперся на косяк. На него тараном пёр парень, но столкнулся с несокрушимым хозяином-памятником.
– Чо надо? – спросил «памятник», отбрасывая грудью пришлого.
– Тут моя девка было не забегала? – криво ухмыльнулся парень, заглядывая за спину зевающего хозяина.
– Чо-о? – заторможено удивился Никита и оглянулся. – Какая девка?
В этот момент парень нырнул ему под руку и побежал в комнату, по дороге заглядывая в туалет и ванную. Пока хозяин чесал репу, метнулся в кухню, чтобы оценить аскетический минимализм и натюрморт с водкой на окне. Долго рассматривать ему не дали, развернули и прижали локтем к стене.
– Так чо надо?
– Братан, прости, было попутал!
– Ломился в дверь, разбудил…
– Думал, девка моя изменяет с кексом. Мир?
Уловив, что нажатие локтя слегка ослабло, парень вывернулся и рванул к двери. Его путь сопровождал недоуменный взгляд и тупые слова хозяина-тугодума:
– Кекс какой-то. А давай выпьем?
– Нет, бро, мне еще работать. Сам, да?
– Я тебе, чо, алкоголик один пить? – завелся тугодум.
Гость выскочил, но Никита тащился следом. Видя, что пришлый направляется к соседской двери, выдал:
– Там ваще никто не живет.
И начал шкафом выдвигаться на площадку.
– Заходи, пропустим по одной!
– Соррян, брат.
– Да какой я тебе брат? – сорвался Никита с катушек, и парень предпочел сбежать по ступенькам вниз.
Когда он загрохотал кулаком в квартиру на четвертом этаже, соседка истерично проорала, что она уже вызвала полицию.
Хмурый Никита захлопнул дверь, натянул на себя футболку и пригладил волосы. Подумав, сбросил сообщение Духу дремучему:
«Зайди».
Женька, между тем, хотя и боялась, но очень внимательно выслушала весь спектакль, слегка озадаченная артистическим талантом соседа. В тот момент, когда дверь за маньяком захлопнулась, она пришла в себя, отбросила в сторону чехол и стала выбираться из темного угла, тем более Малевич уже скулил возле двери. Когда почти разогнулась, ее макушка разделила надвое что-то полукруглое и подвижное. Она даже успела потрогать и определить – предмет кожаный, а потом все поплыло перед глазами.
Чуть позже она обнаружила себя сидящей на полу в пустой и темной комнате соседа. На журнальном столике отливал серебром ноутбук, за окном сгущались сумерки позднего вечера. Ничего не понимая, подошла к окну, изучила двор, а потом возле подъезда остановился автомобиль, из которого вышел Никита в бордовой бейсболке. Он достал с заднего сиденья мольберт, задрал голову, поглядел на свое окно, и… позади нее гавкнула собака. Женька, словно во сне, развернулась. Грозно рычащий Малевич надвигался на нее из коридора, а потом щенок громко залаял.
Второй раз за день она метнулась в кладовку, споткнулась о подушку и схватилась за то кожаное и подвижное, что висело на стене. Спустя секунду она уже сидела на корточках в собственном коридоре: на рукаве черной футболки зависло перо от подушки, в правой руке кроссовка Духа дремучего, а в левой – его ноутбук. Дунула на перо и вместе с кроссовкой отправило в полет.
Кроссовка врезалась в говорящего по телефону Никиту, сбив бейсболку с головы. Потом как во сне женский голос проорал:
– Никита? Никитушка! Сынок!
На волосы «сынка» спланировало перо из его же подушки, после чего Женька непослушными губами прокомментировала:
– Жесть. Я ангела сбила. Сынок, ответь маме.
– Смотреть надо, – попеняла ей Лера.
– Я в этого целилась, – отрабатывала обязательную программу Женька, толкая плечом разутого Веника.
Тот не удержал равновесия и с оханьем присел на мольберт рядом с Никитой.
Женька глядела на мокрый пол и вспоминала: сейчас выбежит Эля из квартиры, потом Аркаша. Надо что-то делать. Возможно, ломать запущенный процесс. Ее персональный день сурка.
– Аркаша обжегся паром! Чайник выключал!
– Ох, ты ж, – с сарказмом отозвалась Женька. – Хочешь, я его вылечу? Быстро вылечу, потому что… время пошло вспять.
Фразу она договаривала в кухне, доставая с полки спасительное средство от ожогов.
Потом вручила баллончик Эльвире, Аркаша уже топтался рядом с женой. Дальше Женька подступила с претензией к соседу.
– …что ты здесь делаешь, художник?
– Живу.
Малевич скулил и рисовал квадратную лужу в коридоре. Женьке показалось, что время взяло ускорение. События дня будто включили на быструю перемотку. Она не успевала произнести всех обязательных фраз.
Никита ставил мольберт в коридоре, когда его догнал вопрос бесцеремонной Шороховой:
– Раньше в этой квартире бабуля жила. Ее барахло развешано у тебя в кладовке?
Лера уже не скрывала своего возмущения и, манипулируя шваброй, ловко заталкивала сестрицу в квартиру.
– Надо поговорить, – шептала она вредной сестре.
– Нет, – покачала головой Женька. – Сейчас, чтобы не нарушить пространственно-временной континуум, я должна с ноутбуком выскочить в подъезд. Потом мы с ним будем упражняться в «Харди». После десяти поговорим.
– Что ты не должна нарушить? – не поняла Лера.
– Я виновата, – признала ее сестра. – Но не сильно. Сейчас Дух дремучий заорет: «Женька, отдай ноутбук, достала!»
И выбежала из квартиры. Через неплотно прикрытую дверь понеслось:
– Сто-ой! Женька, отдай ноут! Достала!
Лера присела на пол в коридоре. Правой рукой она инстинктивно схватилась за швабру, чтобы отбиваться от неприятности. То, что неприятности рядом, даже не сомневалась.
Женька сидела за столом и, покусывая кончик пластмассовой ручки, писала сочинение на тему «Мой завтрашний день». Иногда она вдохновлялась тем, что враждебно таращилась на потолок и вела мысленные переговоры с высшим божеством, который там засел, и стопудово развлекался за ее счет. Из состояния прострации ее вывел усталый голос Леры:
– Если не хочешь ничего рассказывать, я ухожу спать.
– Пятнадцать минут подождать не можешь? – вспыхнула сухой соломой сестрица, разворачиваясь к дивану. – Лучше бы кастрюлю и сковородку помыла.
– Помыла уже. И мусор выкинула, и стирку развесила, почитать даже успела, – Лера отодвинула в сторону бумажную книгу, одну из тетиных. – Ты уже полтора часа сидишь за столом, причем последние сорок минут таращишься в потолок. На часах – половина двенадцатого.
– Как… двенадцатого? – не поверила сестра. – Только присела за стол. Кошмар какой-то со временем. Лера, я влипла.
Женька мазнула взглядом по той незаконченной страничке, которую она писала целых полтора часа, свернула сочинение квадратиком и протянула сестре.
– Спрячь в секретное место, чтобы я не видела. Завтра вечером вытащишь и прочитаешь.
– И что это? – спросила Лера, неохотно забирая послание.
– Это наш завтрашний день. Я его вкратце описала. То, что сама видела.
Лера откашлялась. Ей очень хотелось поднести руку к Женькиному лбу и проверить, нет ли у той жара. Или неделикатно поинтересоваться: не свихнулась ли ее сестра?
– Ты видишь будущее? – выдавила она.
– С ума сошла! – возмутилась приземленная Женька. – Ничего я не вижу! И не понимаю.
Она, действительно, ничего не понимала. Когда сбегала с ноутбуком вниз по ступенькам, снова наступила на камушек, как и в прошлый раз. Нога болела до самого первого этажа. В тренажерном зале стало совсем муторно. Удовольствия никакого, как отбываешь трудовую повинность. Вроде бы передвигала ногами на беговой дорожке, крутила велотренажер, таскала железо, а сама торопила время. Быстрее, быстрее, быстрее бы наступил четверг! Проживать день по второму кругу оказалось неинтересно.
– Признаю, в пятницу я забежала в квартиру Никиты, залезла к нему в кладовку и дотронулась до какой-то байды и теперь…
Когда говорила, не смотрела на Леру. Страшно боялась реакции. И она незамедлительно последовала:
– Куда ты забежала?
– В квартиру нашего соседа, – выдохнула Женька.
– Как ты могла?!
Лера вскочила с дивана, с отчаянием оглядела зал, прошла к дверям и вернулась совершенно расстроенная. Женька сидела на стуле странно бледная и раскачивалась наподобие маятника. Это означало, что все не просто плохо, а очень плохо.
Девять лет назад, когда они были тринадцатилетними девочками, случилась непонятная и одновременно жуткая вещь. В компании трех мальчишек они на спор зашли в заброшенный дом, считай, развалюху и провалились в другую реальность. Бродили по страшному миру, еле выжили. С тех пор действовал уговор: сестры никогда не заходили в чужие домовладения. Старые дома – отдельное табу. Исключением были те места, где они жили раньше: их квартира в Москве, теткина дача, вот эта теперь уже совместная с Веником жилплощадь, квартиры друзей детства. Но если уж попал к кому-то постороннему, то чай не пьешь, руки к чужим вещам не протягиваешь, иначе снова унесет неизвестно куда. Будешь бродить с кем-то за компанию по саваннам и пампасам, разгадывая ребусы судьбы.
– Подожди, когда ты попала туда?
– Говорю же, в пятницу, – обреченно ответила Женька.
– Но сегодня среда.
– Да. Аркаша второй раз грохнул пальму, и ты снова моешь полы. Меня откинуло в прошлое. Завтра вечером прочитаешь листок, что я тебе дала. Проверишь ход событий.
– Я ничего не чувствую, – пробормотала Лера.
– Зато для меня время бежит. Просто вихрем улетает.
– Ты час смотрела в потолок. Почти не моргала. Пять минут назад мне показалось, что сидишь не ты, а черно-белая фотография. Даже не по себе стало. За какой предмет ты схватилась в кладовке?
Женька пожала плечами. Закрыла глаза, как бы вспоминая.
– Было темно. Оно висело над головой, округлое и гладкое, вроде бы из кожи. Когда трогаешь, распадается на две части.
Лера хмыкнула: включаешь воображение, и сознание рисует нечто неприличное.
– Почему ты побежала к соседу? Наша квартира в трех метрах.
– Удирала от парня незнакомого. Он меня в машину хотел затащить. Дверь у Никиты была распахнута и я…
Женька потянулась к сестре, а та крепко обхватила ее за руку.
– Теплая, – хрипло сказала Лера. – Ты поэтому на соседа зверем рычала?
– Угу. От злости кроссовкой в него швырнула. Я и завтра буду вести себя плохо. Прокручу эту ленту до черной пятницы, а когда ворвусь в его квартиру, попрошу твоего Никиту включить свет в кладовке.
Лера качала головой
– Почему моего? Вообще не заходи туда, иначе снова отбросит в прошлое.
– Нет. Сценарий должен быть прежним. Я сегодня пошла другой дорогой, так на повороте случилась авария. Машину развернуло и вынесло на тротуар, чуть Духа крылом не задело. Обещаю, я не буду ни к чему притрагиваться.
Они поговорили еще минут двадцать, после чего отправились спать. Женька вслух поклялась не торопить время, а Лера наоборот мысленно подгоняла часы, потому что все это неправильно и, судя по временами выцветающей сестрице, вредно для здоровья.
На следующий день, вся во власти переживаний, она забыла про ключи. Но позже Никита устроил чаепитие в подъезде и, вопреки надвигающейся страшной пятнице, Лера была счастлива. Вечером она выучила наизусть Женькино сочинение и окончательно утвердилась, что сестра попала во временную петлю, как в историях про попаданцев. Чем бегство сестры закончится завтра, не знала, но сценарий пятницы совершенно ей не нравился. Она продолжала снова и снова выпытывать детали.
– В час дня мы с тобой договорились встретиться в торговом центре «Абрис», – рассказывала Женька. – Из подъезда я вышла не одна, а с пожилым дядечкой, который живет в десятой квартире. По дороге разговаривали об Аркаше и Эльвире, дядечка восхищался «такой красивой женщиной», я же не смотрела по сторонам. Мы бодро дорысили до автобусной остановки. Сосед из десятой присел на скамейку дожидаться маршрутки, а я – напрямик, пешком до «Абриса».
Лера выглядела натянутой струной. Она ходила за сестрой по пятам и буквально впитывала информацию.
– Когда переходила через дорогу по зебре, в двух метрах от меня притормозил серый «Ланос», из него выскочил парень в темных очках и рванул следом. Я как раз дошла до противоположной стороны и оглянулась. Вдруг человек хочет спросить о чем-то? Люди часто плутают в нашем районе. Этот же молча схватил меня за руку и потащил к авто. Я так удивилась, что сделала несколько шагов. Потом задняя дверь распахнулась, я пнула ее ногой и побежала.
Лера подумала, что «Абрис» – это очень далеко от места событий. Она посидит в засаде где-нибудь рядом и в случае чего вмешается.
– …не бойся, я убегу от того парня и переиграю сценарий, – уверяла Женька. – Потом за тобой придет Дух дремучий, и вы вернетесь домой.
Сестра рассеянно кивала, мысленно выбирая точку, откуда она будет наблюдать за развитием событий. Ее не должны заметить. Следует надеть что-нибудь в стиле милитари: брюки цвета хаки, футболку без надписей, на голову – камуфляжную кепку Веника, что висит на крючке в прихожей.
Панорама за окном была буквально пронизана глубокой синевой бездонного неба, желтыми лучами майского солнца и сочными красками молодой зелени.
ГЛАВА 4
На следующий день дежурный поход в супермаркет закончился для Никиты сильным потрясением. Поднимаясь на площадку четвертого этажа, он услышал топот ног и яростный визг тормозов, а через окно увидел, как возле подъезда резко притормозил темно-серый автомобиль.
Когда он вносил пакеты в прихожую, на пятый этаж прискакала взлохмаченная Женька и следом за ним влетела в его квартиру. Никита едва успел увернуться: девица захлопнула дверь, провернув замок на три оборота. Со стороны парадного доносился шум: там кто-то бежал по лестнице, грохоча обувью по ступенькам.
Незваная гостья прямо в кроссовках метнулась в зал, обвела лихорадочным взглядом спартанскую обстановку с минимумом мебели и ринулась к приоткрытой двери, что вела в кладовку. Там ее и нашел ошеломленный хозяин. Женька забилась в угол, прикрывшись для надежности старым чехлом от автомобиля. До этого угол занимала перьевая подушка бабули, которую он собирался выбросить.
– Удобно? – поинтересовался Никита.
Из-под чехла выглянуло перепуганное лицо Женьки. Девица вытаращила глаза и зашептала:
– Маньяк гонится.
И снова зарылась в чехол. Прибежал Малевич и нырнул под чехол вслед за гостьей.
– За тобой тоже? – удивился хозяин.
В этот момент в его входную дверь загрохотали кулаками, да что там, ногами! Довольно грубо и бесцеремонно.
Никита бесшумно прикрыл дверь кладовой, причем она, будучи такой же полосатой, как обои на стене, природно слилась с общим фоном. На всякий случай предусмотрительный хозяин перекрыл ее винтажной вешалкой, на крючках которой висел чехол с мольбертом и болтался заляпанный красками халат художника.
Сам же стянул с себя футболку, обнажив синеватую наколку раскрытого парашюта на плече, взлохматил аккуратно зачесанные волосы и расстегнул ремень на джинсах. В таком расхлябанном виде Никита подошел к входной двери и распахнул ее. Одной рукой он держался за ручку, другой вроде бы оперся на косяк. На него тараном пёр парень, но столкнулся с несокрушимым хозяином-памятником.
– Чо надо? – спросил «памятник», отбрасывая грудью пришлого.
– Тут моя девка было не забегала? – криво ухмыльнулся парень, заглядывая за спину зевающего хозяина.
– Чо-о? – заторможено удивился Никита и оглянулся. – Какая девка?
В этот момент парень нырнул ему под руку и побежал в комнату, по дороге заглядывая в туалет и ванную. Пока хозяин чесал репу, метнулся в кухню, чтобы оценить аскетический минимализм и натюрморт с водкой на окне. Долго рассматривать ему не дали, развернули и прижали локтем к стене.
– Так чо надо?
– Братан, прости, было попутал!
– Ломился в дверь, разбудил…
– Думал, девка моя изменяет с кексом. Мир?
Уловив, что нажатие локтя слегка ослабло, парень вывернулся и рванул к двери. Его путь сопровождал недоуменный взгляд и тупые слова хозяина-тугодума:
– Кекс какой-то. А давай выпьем?
– Нет, бро, мне еще работать. Сам, да?
– Я тебе, чо, алкоголик один пить? – завелся тугодум.
Гость выскочил, но Никита тащился следом. Видя, что пришлый направляется к соседской двери, выдал:
– Там ваще никто не живет.
И начал шкафом выдвигаться на площадку.
– Заходи, пропустим по одной!
– Соррян, брат.
– Да какой я тебе брат? – сорвался Никита с катушек, и парень предпочел сбежать по ступенькам вниз.
Когда он загрохотал кулаком в квартиру на четвертом этаже, соседка истерично проорала, что она уже вызвала полицию.
Хмурый Никита захлопнул дверь, натянул на себя футболку и пригладил волосы. Подумав, сбросил сообщение Духу дремучему:
«Зайди».
Женька, между тем, хотя и боялась, но очень внимательно выслушала весь спектакль, слегка озадаченная артистическим талантом соседа. В тот момент, когда дверь за маньяком захлопнулась, она пришла в себя, отбросила в сторону чехол и стала выбираться из темного угла, тем более Малевич уже скулил возле двери. Когда почти разогнулась, ее макушка разделила надвое что-то полукруглое и подвижное. Она даже успела потрогать и определить – предмет кожаный, а потом все поплыло перед глазами.
Чуть позже она обнаружила себя сидящей на полу в пустой и темной комнате соседа. На журнальном столике отливал серебром ноутбук, за окном сгущались сумерки позднего вечера. Ничего не понимая, подошла к окну, изучила двор, а потом возле подъезда остановился автомобиль, из которого вышел Никита в бордовой бейсболке. Он достал с заднего сиденья мольберт, задрал голову, поглядел на свое окно, и… позади нее гавкнула собака. Женька, словно во сне, развернулась. Грозно рычащий Малевич надвигался на нее из коридора, а потом щенок громко залаял.
Второй раз за день она метнулась в кладовку, споткнулась о подушку и схватилась за то кожаное и подвижное, что висело на стене. Спустя секунду она уже сидела на корточках в собственном коридоре: на рукаве черной футболки зависло перо от подушки, в правой руке кроссовка Духа дремучего, а в левой – его ноутбук. Дунула на перо и вместе с кроссовкой отправило в полет.
Кроссовка врезалась в говорящего по телефону Никиту, сбив бейсболку с головы. Потом как во сне женский голос проорал:
– Никита? Никитушка! Сынок!
На волосы «сынка» спланировало перо из его же подушки, после чего Женька непослушными губами прокомментировала:
– Жесть. Я ангела сбила. Сынок, ответь маме.
– Смотреть надо, – попеняла ей Лера.
– Я в этого целилась, – отрабатывала обязательную программу Женька, толкая плечом разутого Веника.
Тот не удержал равновесия и с оханьем присел на мольберт рядом с Никитой.
Женька глядела на мокрый пол и вспоминала: сейчас выбежит Эля из квартиры, потом Аркаша. Надо что-то делать. Возможно, ломать запущенный процесс. Ее персональный день сурка.
– Аркаша обжегся паром! Чайник выключал!
– Ох, ты ж, – с сарказмом отозвалась Женька. – Хочешь, я его вылечу? Быстро вылечу, потому что… время пошло вспять.
Фразу она договаривала в кухне, доставая с полки спасительное средство от ожогов.
Потом вручила баллончик Эльвире, Аркаша уже топтался рядом с женой. Дальше Женька подступила с претензией к соседу.
– …что ты здесь делаешь, художник?
– Живу.
Малевич скулил и рисовал квадратную лужу в коридоре. Женьке показалось, что время взяло ускорение. События дня будто включили на быструю перемотку. Она не успевала произнести всех обязательных фраз.
Никита ставил мольберт в коридоре, когда его догнал вопрос бесцеремонной Шороховой:
– Раньше в этой квартире бабуля жила. Ее барахло развешано у тебя в кладовке?
Лера уже не скрывала своего возмущения и, манипулируя шваброй, ловко заталкивала сестрицу в квартиру.
– Надо поговорить, – шептала она вредной сестре.
– Нет, – покачала головой Женька. – Сейчас, чтобы не нарушить пространственно-временной континуум, я должна с ноутбуком выскочить в подъезд. Потом мы с ним будем упражняться в «Харди». После десяти поговорим.
– Что ты не должна нарушить? – не поняла Лера.
– Я виновата, – признала ее сестра. – Но не сильно. Сейчас Дух дремучий заорет: «Женька, отдай ноутбук, достала!»
И выбежала из квартиры. Через неплотно прикрытую дверь понеслось:
– Сто-ой! Женька, отдай ноут! Достала!
Лера присела на пол в коридоре. Правой рукой она инстинктивно схватилась за швабру, чтобы отбиваться от неприятности. То, что неприятности рядом, даже не сомневалась.
Женька сидела за столом и, покусывая кончик пластмассовой ручки, писала сочинение на тему «Мой завтрашний день». Иногда она вдохновлялась тем, что враждебно таращилась на потолок и вела мысленные переговоры с высшим божеством, который там засел, и стопудово развлекался за ее счет. Из состояния прострации ее вывел усталый голос Леры:
– Если не хочешь ничего рассказывать, я ухожу спать.
– Пятнадцать минут подождать не можешь? – вспыхнула сухой соломой сестрица, разворачиваясь к дивану. – Лучше бы кастрюлю и сковородку помыла.
– Помыла уже. И мусор выкинула, и стирку развесила, почитать даже успела, – Лера отодвинула в сторону бумажную книгу, одну из тетиных. – Ты уже полтора часа сидишь за столом, причем последние сорок минут таращишься в потолок. На часах – половина двенадцатого.
– Как… двенадцатого? – не поверила сестра. – Только присела за стол. Кошмар какой-то со временем. Лера, я влипла.
Женька мазнула взглядом по той незаконченной страничке, которую она писала целых полтора часа, свернула сочинение квадратиком и протянула сестре.
– Спрячь в секретное место, чтобы я не видела. Завтра вечером вытащишь и прочитаешь.
– И что это? – спросила Лера, неохотно забирая послание.
– Это наш завтрашний день. Я его вкратце описала. То, что сама видела.
Лера откашлялась. Ей очень хотелось поднести руку к Женькиному лбу и проверить, нет ли у той жара. Или неделикатно поинтересоваться: не свихнулась ли ее сестра?
– Ты видишь будущее? – выдавила она.
– С ума сошла! – возмутилась приземленная Женька. – Ничего я не вижу! И не понимаю.
Она, действительно, ничего не понимала. Когда сбегала с ноутбуком вниз по ступенькам, снова наступила на камушек, как и в прошлый раз. Нога болела до самого первого этажа. В тренажерном зале стало совсем муторно. Удовольствия никакого, как отбываешь трудовую повинность. Вроде бы передвигала ногами на беговой дорожке, крутила велотренажер, таскала железо, а сама торопила время. Быстрее, быстрее, быстрее бы наступил четверг! Проживать день по второму кругу оказалось неинтересно.
– Признаю, в пятницу я забежала в квартиру Никиты, залезла к нему в кладовку и дотронулась до какой-то байды и теперь…
Когда говорила, не смотрела на Леру. Страшно боялась реакции. И она незамедлительно последовала:
– Куда ты забежала?
– В квартиру нашего соседа, – выдохнула Женька.
– Как ты могла?!
Лера вскочила с дивана, с отчаянием оглядела зал, прошла к дверям и вернулась совершенно расстроенная. Женька сидела на стуле странно бледная и раскачивалась наподобие маятника. Это означало, что все не просто плохо, а очень плохо.
Девять лет назад, когда они были тринадцатилетними девочками, случилась непонятная и одновременно жуткая вещь. В компании трех мальчишек они на спор зашли в заброшенный дом, считай, развалюху и провалились в другую реальность. Бродили по страшному миру, еле выжили. С тех пор действовал уговор: сестры никогда не заходили в чужие домовладения. Старые дома – отдельное табу. Исключением были те места, где они жили раньше: их квартира в Москве, теткина дача, вот эта теперь уже совместная с Веником жилплощадь, квартиры друзей детства. Но если уж попал к кому-то постороннему, то чай не пьешь, руки к чужим вещам не протягиваешь, иначе снова унесет неизвестно куда. Будешь бродить с кем-то за компанию по саваннам и пампасам, разгадывая ребусы судьбы.
– Подожди, когда ты попала туда?
– Говорю же, в пятницу, – обреченно ответила Женька.
– Но сегодня среда.
– Да. Аркаша второй раз грохнул пальму, и ты снова моешь полы. Меня откинуло в прошлое. Завтра вечером прочитаешь листок, что я тебе дала. Проверишь ход событий.
– Я ничего не чувствую, – пробормотала Лера.
– Зато для меня время бежит. Просто вихрем улетает.
– Ты час смотрела в потолок. Почти не моргала. Пять минут назад мне показалось, что сидишь не ты, а черно-белая фотография. Даже не по себе стало. За какой предмет ты схватилась в кладовке?
Женька пожала плечами. Закрыла глаза, как бы вспоминая.
– Было темно. Оно висело над головой, округлое и гладкое, вроде бы из кожи. Когда трогаешь, распадается на две части.
Лера хмыкнула: включаешь воображение, и сознание рисует нечто неприличное.
– Почему ты побежала к соседу? Наша квартира в трех метрах.
– Удирала от парня незнакомого. Он меня в машину хотел затащить. Дверь у Никиты была распахнута и я…
Женька потянулась к сестре, а та крепко обхватила ее за руку.
– Теплая, – хрипло сказала Лера. – Ты поэтому на соседа зверем рычала?
– Угу. От злости кроссовкой в него швырнула. Я и завтра буду вести себя плохо. Прокручу эту ленту до черной пятницы, а когда ворвусь в его квартиру, попрошу твоего Никиту включить свет в кладовке.
Лера качала головой
– Почему моего? Вообще не заходи туда, иначе снова отбросит в прошлое.
– Нет. Сценарий должен быть прежним. Я сегодня пошла другой дорогой, так на повороте случилась авария. Машину развернуло и вынесло на тротуар, чуть Духа крылом не задело. Обещаю, я не буду ни к чему притрагиваться.
Они поговорили еще минут двадцать, после чего отправились спать. Женька вслух поклялась не торопить время, а Лера наоборот мысленно подгоняла часы, потому что все это неправильно и, судя по временами выцветающей сестрице, вредно для здоровья.
На следующий день, вся во власти переживаний, она забыла про ключи. Но позже Никита устроил чаепитие в подъезде и, вопреки надвигающейся страшной пятнице, Лера была счастлива. Вечером она выучила наизусть Женькино сочинение и окончательно утвердилась, что сестра попала во временную петлю, как в историях про попаданцев. Чем бегство сестры закончится завтра, не знала, но сценарий пятницы совершенно ей не нравился. Она продолжала снова и снова выпытывать детали.
– В час дня мы с тобой договорились встретиться в торговом центре «Абрис», – рассказывала Женька. – Из подъезда я вышла не одна, а с пожилым дядечкой, который живет в десятой квартире. По дороге разговаривали об Аркаше и Эльвире, дядечка восхищался «такой красивой женщиной», я же не смотрела по сторонам. Мы бодро дорысили до автобусной остановки. Сосед из десятой присел на скамейку дожидаться маршрутки, а я – напрямик, пешком до «Абриса».
Лера выглядела натянутой струной. Она ходила за сестрой по пятам и буквально впитывала информацию.
– Когда переходила через дорогу по зебре, в двух метрах от меня притормозил серый «Ланос», из него выскочил парень в темных очках и рванул следом. Я как раз дошла до противоположной стороны и оглянулась. Вдруг человек хочет спросить о чем-то? Люди часто плутают в нашем районе. Этот же молча схватил меня за руку и потащил к авто. Я так удивилась, что сделала несколько шагов. Потом задняя дверь распахнулась, я пнула ее ногой и побежала.
Лера подумала, что «Абрис» – это очень далеко от места событий. Она посидит в засаде где-нибудь рядом и в случае чего вмешается.
– …не бойся, я убегу от того парня и переиграю сценарий, – уверяла Женька. – Потом за тобой придет Дух дремучий, и вы вернетесь домой.
Сестра рассеянно кивала, мысленно выбирая точку, откуда она будет наблюдать за развитием событий. Ее не должны заметить. Следует надеть что-нибудь в стиле милитари: брюки цвета хаки, футболку без надписей, на голову – камуфляжную кепку Веника, что висит на крючке в прихожей.
Панорама за окном была буквально пронизана глубокой синевой бездонного неба, желтыми лучами майского солнца и сочными красками молодой зелени.
