Запись ваших разговоров за выходные. В помощь, будем говорить, начинающей эссеистке. Послушай на досуге, визуальный ряд сама восполнишь. Впредь, мой тебе добрый совет, коль память плохонькая, диктофон с собой носи, глицинчик попей.
— Память в порядке у меня! А вот разговоры наши… Откуда?
— Всё донельзя просто! Гораздо проще, чем, скажем, стакан кампари материализовать или прикурить от пальца. Там какая-никакая, а ловкость рук определённо требуется. Фокусы, понимаешь, пусть даже и самые примитивные, это тебе не фуфло толкать! Здесь же всего лишь немного времени понадобилось — в нужные места микрофончики понавтыкивать. А со временем, сама понимаешь, у меня проблем нет.
Всегда, согласитесь, неприятно узнавать, что кто-то за тобой тайком подсматривает или подслушивает. Одно дело — чувственно позировать в темноту перед открытым настежь окном, бессовестно эпатируя завзятых любителей клубнички в домах напротив. Воочию вижу припавших к бинокулярам бледнолицых вуайеристов, утирающих слюни потными дрожащими ручонками и мастурбирующих, мастурбирующих! Или, допустим, «забыв» отключить веб-камеру, устроить небритому, обросшему, с покрасневшими от хронического недосыпания глазами супругу, волею судеб застрявшему в командировке на другом конце страны, шикарное порношоу по скайпу с толпой крепких красивых ухоженных мужиков.
Совсем иное — натуральный оргиастический экстаз, оголённый дрожащий нерв, где все вокруг теряют над собой контроль и вытворяют запредельное, а участников впоследствии объединяет и сплачивает одно — таинство ритуала совместной оргии! Неудобно, мягко говоря, сознавать, что кто-либо, безучастно наблюдая со стороны, обсуждает, подмечает детали, посмеиваясь иронически, фиксируя каждый вздох, каждое слово. Как-то вот неловко, мне кажется.
— Ты что же хочешь сказать, это фокусы были?!
— А именно?
— Ну… Кампари, да… Огонь из пальца, хвост, рожки твои! А может, ты и сам весь из себя фокус?! Сук-кин сан!
«Дурочка, разлобастилась! Чудо, чудо! — даже обидно стало. — Взрослая разумная женщина, а повелась на дешёвое трюкачество! Чудеса в детстве далёком безоблачном закончились! И каким это, хотелось бы понять, образом прохиндей домой ко мне проник? С курьером, что ль?»
Слыхала, цыгане подобные штучки успешно проделывают. Зомбируют хозяев квартиры и выносят всё вчистую. Охмурённые жильцы ещё и мебель сами таскают, грузят! Ищу глазами биту бейсбольную. От Алёнки её спрятала, а вот куда — хоть режь меня, не помню!
— Опять ты за своё, Юль! — устало морщит лоб. — Спору нет, начинающий фокусник запросто такое сумеет, но хвост, извини, это родное!
«У кошки четыре ноги
Позади у неё длинный хвост
Но трогать её не моги
За её малый рост, малый рост…»
Голос детский, не узнаю. И с ростом явно погорячился. Тот ещё детинушка!
— Ты чего хвостом тут размахался-то, котик?
— А для пущей убедительности!
— Хобот лучше себе сообрази, будешь слоником. Точнее — слонищем! В вашем бизнесе здорово поспособствовать может! — понимаю, оборзела вконец, ну невозможно удержаться.
— Потрогать хочешь? В вашем бизнесе лучше один раз потрогать, чем сто раз увидеть! — Адольфо тоже меня подкалывает почём зря.
Значит, всё-таки чудо, и придётся в него поверить.
— Нет, спасибки! А почему он у тебя, как у льва, — с мягкой кисточкой на конце? Должен вроде быть шип ядовитый!
— Вообще-то я не Мантикора , но если ты настаиваешь…
Соображаю: шип, вероятнее всего, окажется реально ядовитый. Причём яд из Преисподней, логично предположить, смертельный, к тому же традиционной науке явно неизвестный. Воскрешение же в перечень искушений заведомо не входит и явно не профиль старика Адольфо. Кто меня за язык тянул?
— Как-нибудь в другой раз. Давай-ка лучше по делу: зачем пожаловал? Это… убери, спрячь, пожалуйста, отвлекает!
— Привыкай, я впредь частым гостем стану. Работа есть работа! Вы же, люди, в массе своей… Хе-хе! Не в обиду тебе будет сказано, самые ленивые твари! Ну, извини, извини! — творения Создателя. Трудитесь исключительно из необходимости, по принуждению или, что бо-о-ольшая редкость — по собственному устремлению. Да и то спустя рукава в большинстве случаев. …Кто?! …Где? …Во Флоренции?! …Не шуми! Частников не обсуждаем, я о наёмных работниках. …Какой ещё сапожник?! …Да любой муравей, пчела или там паук на порядок больше относительной полезной работы делают!
— Ты это серьёзно?
— Вне всяческого сомнения!
— Скажите пожалуйста! Вот никогда бы не подумала! Пирожника или того же сапожника я ещё понимаю. Традиции, наследственный семейный бизнес, репутация, клиенты и всё такое прочее. Потому, кстати, и во Флоренции. У нас же пока только воровской бизнес — семейный! Ха-ха! Не доросли! А эти-то самые, членистоногие стахановцы , ударники насеко… насеко… на-се-ком-мунистического труда, — выдумщица, блин, сама еле выговорила! — Они-то из каких высоких побуждений надрываются?
— Хочешь об этом со мной поговорить?
Э-э-э-эх, ворона! Упустила реальный шанс вколоть едкую шпилечку по поводу унылой заезженности дежурной фразы бравых героев глубокоинтеллектуальных голливудских сериалов типа «Доктор Хаус» или «Калифорникейшн» ! Жаль, чертовски жаль!
— Нет проблем! Побуждения, услада дней моих, — особенность сугубо ваша, людская. Возжелал сегодня — побудился, завтра не возжелал — нет. У насекомых же всё целенаправленно, доведено до совершенства. Каждый исполняет свою партию от начала и до конца. Вносит посильный вклад в общее дело. Причём именно — посильный, никто не надрывается, но и не сачкует! Вспомни соты пчелиные, муравейники, термитники или, положим, паутину. Ничего ведь подобного человек за всю свою историю так и не создал. Думаю, и не сможет никогда.
В памяти сей же момент возникают непрезентабельные холмики подмосковных муравейников и напоминающие сталагмиты кирпично-красные цитадели термитов — заклятых врагов картонно-пиндосовского домостроя. На мой дилетантский в вопросах архитектуры и строительства взгляд — ничего топырящего. Ноздреватые кучи мусора.
То ли дело Эйфелева башня ! Лёгкая, изящная — прелесть! И высота под стать, внушаеть! О сотах пчелиных путного поведать не могу, потому как имела счастье лицезреть их лишь кусочками на рынке. Вкусненько, да, согласна! Насчёт же гениальности строителей этих самых сот… Не знаю, не знаю… Касаемо паутины, на все сто процентов уверена — штуковина противная! Особливо паскудно, гуляя по лесу, лицом прямо в неё уткнуться! Нос потом полдня чешется беспрестанно! Фу, мерзость! Слегка раздосадованная, пытаюсь полемизировать:
— А небоскрёбы? Дворцы? Мосты? Телебашня Останкинская? Колизей? Пирамиды египетские? Да мало ли чего в мире интересного людьми понастроено!
Молчит, будто нет меня рядом вовсе! С отсутствующим видом трогает, поглаживает кисточку на хвосте. Осторожненько тереблю собеседника за рукав:
— Эй, мечтатель! Ты где? Я, кажется, просила хвостик-то убрать!
Спохватывается, точь-в-точь студент, заснувший на семинаре у строгого профессора. Хвост внезапно исчезает, пальцы Адольфо продолжают смешно теребить воздух.
— Прости, Юлечка, отвлёкся! Дворцы, говоришь, пирамиды? Видишь ли, Юля… Даже если отбросить тот неоспоримый факт, что муравейник в сравнении с ростом собственно муравья — небоскрёб из небоскрёбов, а среди термитников немало гигантов, значительно превосходящих, относительно, опять-таки, габаритов их строителей, любое из ныне существующих человеческих сооружений, то уж о системах жизнеобеспечения, прочности, надёжности и говорить-то не приходится! М-м-м-м… Скажи-ка, много ли тебе встречалось упоминаний о построенных людьми многоэтажных зданиях с автономными, энергонезависимыми системами вентиляции, обогрева, теплоотвода, поддержания постоянной влажности, к примеру, в знойной Африке или Южной Америке? Навряд ли!
Разумеется, ни о чём подобном я и слыхом не слыхивала. Прозреваю, начинаю осознавать всю никчёмность моего доселе существования. Сколь же преступно мало в своей, как выясняется, абсолютно бесполезной жизни я уделяла внимания замечательным милым продвинутым созданиям — термитам, муравчикам, пчёлкам! Прыжками в библиотеку — и айда в поля, в леса, в барханы! Навёрстывать упущенное! Насекомые рулят форева!
«...Скорей карету мне, карету,
А впрочем, подойдёт и квас…»
Адольфо на юродствования мои — ноль внимания, кило презрения, знай себе вещает:
— Меж тем, заметь, в одном термитнике обитают миллионы особей. Их матка-царица может откладывать около тридцати миллионов яиц в год , а выживаемость этих насекомых феноменально высокая! Ухаживать за потомством термиты, уверяю тебя, умеют. Огромный город в едином здании, где каждому обеспечен должный уровень комфорта. Не говоря уже о том, что всё построено из натуральных, экологически чистых материалов без применения каких-либо машин и механизмов. К слову, эти выдающиеся зодчие задолго до людей освоили строительство арок и сводов!
Наведаюсь-ка я в интернет, кладовую эрудита. Не тут-то было! Тихий монотонный голос тенью преследует, гипнотизирует, заставляет вслушиваться в каждое слово:
— Не отвлекайся! Тебе для размышления занимательный фактик. При строительстве термитников под ними образуются огромные полости, пустоты. Понятное дело, стройматериал где-то нужно добывать! Вместе с тем просадок грунта в районах термитников фактически не наблюдается . Почему? Что об этом думаешь? Умеют же ваять, черти! И ведь безо всяких там, заметь, проектов, расчётов, бумажек, циферок, словесов! А царящие везде чистота, порядок, зиждущиеся на исключительной управляемости и глубочайшем самосознании копошащихся масс?! Как тебе, а?! Каждый житель многомиллионной колонии трудится на своём рабочем месте, не покладая ножек, жвал и усиков. Никаких конфликтов, никаких разногласий! Недовольных попросту нет! Правда, есть армия и полиция, которые за всем доглядывают.
— Ну да, что это я недотумкала? Недовольных существующим режимом оппозиционеров на завтрак царице с царьком втихую скармливают! «Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, Я сегодня их за ужином скушаю!» — гнусным голосом декламирую бессмертные строки. — Заодно жилплощадь дефицитная освобождается, и воздух чище. Жильё в центре столицы, сам знаешь, оно дорогого стоит! За двумя зайцами…
Перевожу дух. Осматриваюсь в поисках сигарет. Ан нету! Закончились! Придётся топать на кухню, там должен быть ещё блок. После сбегаю, выговориться нужно, пока не забыла:
— И вообще, судя по ужасным вещам, которые, сдаётся мне, не без вашего участия с людьми иной раз вытворяются, — тонко намекаю на имевшую место в недалёком прошлом жутковатую прогулку в Средневековье, — вам тараканы всяческие стократ милее нас, людей! Вот и вошкались бы с ними, семьями дружили, в гости друг к другу ходили. Тем более они же все из себя ребята правильные, суперорганизованные! Так нет же! К нам, людям, тянет! Я за сигаретками. Подождёшь?
Кивает. Улыбается. Зацепило, значит. Что ж, совсем неплохо! Табачный дым привычно торкает. Снова вся внимание.
— В чём-то ты, как всегда, права. С животными, с ними, конечно, проще, спору нет. Одну токмо ма-а-аленькую детальку ты, опять же, как всегда, из виду упустила. Зверушки, о чём мы неоднократно уже с тобой в беседах упоминали, они ведь безгрешны. А я и мне подобные чем здесь занимаемся? Помнишь ещё, надеюсь? Искушением! Вот для чего мы здесь! Не зверь, человек нам занимателен — венец природы, сосуд всевозможных пороков, царь всея земли: «Чело-век! Это — великолепно! Это звучит… гордо! Че-ло-век!»
Где-то я уже нечто подобное слышала. По-моему, в школе, на уроке литературы. Классика, кажется. Запамятовала только, кто автор. Дремучая девчушка, по всему видно! Надо бы подтянуться, почитать чего-нибудь. Впору и журнальчик умный выписать. Да где же его в природе взять-то, умный журнал для блондинок?! Внимательней, внимательней! Любит мудрец вопросы на засыпку нежданно-негаданно задавать.
— В принципе, правильно, царское ли занятие — в говне ковыряться? — Адольфо, выражаясь на сленге сёрфингистов, «оседлал волну». — Вы, люди — идейно ленивые! — «идейно» прозвучало уж очень издевательски! — Потакание лени родимой — смысл всей вашей «цивилизации потребления»! Больше покупайте, ешьте, пейте, ломайте, выбрасывайте, гадьте — и так по кругу! Зажирели, раздулись от сознания собственной значимости, венцы творения! Вспоминаешь свои разглагольствования воскресные? Не во всём, по правде говоря, свои.
— Так я и думала! Кстати, всё забываю спросить: что это ещё за шуточки с Серёгиными часами ты там устроил? У мальчишки чуть крыша не съехала!
— А-а-а… Сергей… Хороший парень, толковый. Надо бы судьбой его хромой озаботиться. …С часами? Хе! Выше бери, Юлечка, глубже! В принципе со временем! Хорошо ещё никто из вас в окошко не выглянул! О-о-очень подивились бы!
— Расскажи, плиз!
— Не сейчас. У меня всё по плану: «Время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий…» Придёт это самое время — сама поймёшь. Пока же просто слушай.
Обидно немножко. Забуду ведь переспросить, а сам он…
— Лень — всего лишь одна из ваших многочисленных слабостей. Посидеть на завалинке, потрещать о том о сём, семечки полузгать — это вы любите! Но я ведь не за тем туда-сюда болтаюсь хрен знает откуда. Соображаешь? Мне, как ты понимаешь, результат работы важен. А вот с работой у вас — швах! «Тили-тили, трали-вали, это мы не… тили-тили, это нам не трали-вали» .
Глаза закрыть — и полная иллюзия присутствия рядом Юрия Васильевича Яковлева ! Мне б такие способности, уж я развернулась бы, порядок на эстраде расейской навела! Максимка у меня только бы и знал, что с полотенчиком через руку промеж столиков бегать или в балаганах на ярмарках захолустных кривляться в базарный день. …Ой! …Извиняйте, замечталась!
Согласна, не всегда… это… трали… вали, но можем же! В хоккей выигрываем иногда. Когда сильно захотим, разумеется! Зато в футболе отечественном или, скажем, автомобилестроении, прав демон — жопа полная! Собеседник поворачивается ко мне, слегка повышает голос, заостряясь на очередном важном:
— Обрати внимание, я намеренно избегаю слова «нужен»! Потому, что совместная наша с тобой деятельность обусловлена не излюбленными вашими щучьими велениями или чьими-то по нужде хотениями, а це-ле-со-образностью. Помнишь, упоминали её при первой нашей встрече?
«Почувствуйте разницу!» — стучится в мозг назойливая реклама жизненно необходимого каждому русскому человеку продукта, естественно, водки.
— Честно говоря, смутно.
— Тогда же я предупреждал: не всё словами объяснить смогу. Тот самый случай! Фатум , фатализм — знакомые термины? …Отлично! Значит, в общем и целом меня поймёшь. Отныне, независимо от твоей воли, результаты обязательно будут для тебя не только предопределены, но и в чём-то пред-ска-зу-е-мы! И в отличие от большинства людей, ты будешь более… м-м-м-м… Как бы это понятней сформулировать?.. Информирована извне, что ли. Свыше, если так привычнее и понятнее. Ферштеен? Разница лишь в том, что часть дел потребуют нашего непосредственного… гм… участия, в остальном же надеемся на твою недюжинную интуицию, сообразительность и исполнительность.
— Более-менее понятно. Хотя, сдаётся мне, скорее менее, нежели более.
— Память в порядке у меня! А вот разговоры наши… Откуда?
— Всё донельзя просто! Гораздо проще, чем, скажем, стакан кампари материализовать или прикурить от пальца. Там какая-никакая, а ловкость рук определённо требуется. Фокусы, понимаешь, пусть даже и самые примитивные, это тебе не фуфло толкать! Здесь же всего лишь немного времени понадобилось — в нужные места микрофончики понавтыкивать. А со временем, сама понимаешь, у меня проблем нет.
Всегда, согласитесь, неприятно узнавать, что кто-то за тобой тайком подсматривает или подслушивает. Одно дело — чувственно позировать в темноту перед открытым настежь окном, бессовестно эпатируя завзятых любителей клубнички в домах напротив. Воочию вижу припавших к бинокулярам бледнолицых вуайеристов, утирающих слюни потными дрожащими ручонками и мастурбирующих, мастурбирующих! Или, допустим, «забыв» отключить веб-камеру, устроить небритому, обросшему, с покрасневшими от хронического недосыпания глазами супругу, волею судеб застрявшему в командировке на другом конце страны, шикарное порношоу по скайпу с толпой крепких красивых ухоженных мужиков.
Совсем иное — натуральный оргиастический экстаз, оголённый дрожащий нерв, где все вокруг теряют над собой контроль и вытворяют запредельное, а участников впоследствии объединяет и сплачивает одно — таинство ритуала совместной оргии! Неудобно, мягко говоря, сознавать, что кто-либо, безучастно наблюдая со стороны, обсуждает, подмечает детали, посмеиваясь иронически, фиксируя каждый вздох, каждое слово. Как-то вот неловко, мне кажется.
— Ты что же хочешь сказать, это фокусы были?!
— А именно?
— Ну… Кампари, да… Огонь из пальца, хвост, рожки твои! А может, ты и сам весь из себя фокус?! Сук-кин сан!
«Дурочка, разлобастилась! Чудо, чудо! — даже обидно стало. — Взрослая разумная женщина, а повелась на дешёвое трюкачество! Чудеса в детстве далёком безоблачном закончились! И каким это, хотелось бы понять, образом прохиндей домой ко мне проник? С курьером, что ль?»
Слыхала, цыгане подобные штучки успешно проделывают. Зомбируют хозяев квартиры и выносят всё вчистую. Охмурённые жильцы ещё и мебель сами таскают, грузят! Ищу глазами биту бейсбольную. От Алёнки её спрятала, а вот куда — хоть режь меня, не помню!
— Опять ты за своё, Юль! — устало морщит лоб. — Спору нет, начинающий фокусник запросто такое сумеет, но хвост, извини, это родное!
«У кошки четыре ноги
Позади у неё длинный хвост
Но трогать её не моги
За её малый рост, малый рост…»
Голос детский, не узнаю. И с ростом явно погорячился. Тот ещё детинушка!
— Ты чего хвостом тут размахался-то, котик?
— А для пущей убедительности!
— Хобот лучше себе сообрази, будешь слоником. Точнее — слонищем! В вашем бизнесе здорово поспособствовать может! — понимаю, оборзела вконец, ну невозможно удержаться.
— Потрогать хочешь? В вашем бизнесе лучше один раз потрогать, чем сто раз увидеть! — Адольфо тоже меня подкалывает почём зря.
Значит, всё-таки чудо, и придётся в него поверить.
— Нет, спасибки! А почему он у тебя, как у льва, — с мягкой кисточкой на конце? Должен вроде быть шип ядовитый!
— Вообще-то я не Мантикора , но если ты настаиваешь…
Соображаю: шип, вероятнее всего, окажется реально ядовитый. Причём яд из Преисподней, логично предположить, смертельный, к тому же традиционной науке явно неизвестный. Воскрешение же в перечень искушений заведомо не входит и явно не профиль старика Адольфо. Кто меня за язык тянул?
— Как-нибудь в другой раз. Давай-ка лучше по делу: зачем пожаловал? Это… убери, спрячь, пожалуйста, отвлекает!
— Привыкай, я впредь частым гостем стану. Работа есть работа! Вы же, люди, в массе своей… Хе-хе! Не в обиду тебе будет сказано, самые ленивые твари! Ну, извини, извини! — творения Создателя. Трудитесь исключительно из необходимости, по принуждению или, что бо-о-ольшая редкость — по собственному устремлению. Да и то спустя рукава в большинстве случаев. …Кто?! …Где? …Во Флоренции?! …Не шуми! Частников не обсуждаем, я о наёмных работниках. …Какой ещё сапожник?! …Да любой муравей, пчела или там паук на порядок больше относительной полезной работы делают!
— Ты это серьёзно?
— Вне всяческого сомнения!
— Скажите пожалуйста! Вот никогда бы не подумала! Пирожника или того же сапожника я ещё понимаю. Традиции, наследственный семейный бизнес, репутация, клиенты и всё такое прочее. Потому, кстати, и во Флоренции. У нас же пока только воровской бизнес — семейный! Ха-ха! Не доросли! А эти-то самые, членистоногие стахановцы , ударники насеко… насеко… на-се-ком-мунистического труда, — выдумщица, блин, сама еле выговорила! — Они-то из каких высоких побуждений надрываются?
— Хочешь об этом со мной поговорить?
Э-э-э-эх, ворона! Упустила реальный шанс вколоть едкую шпилечку по поводу унылой заезженности дежурной фразы бравых героев глубокоинтеллектуальных голливудских сериалов типа «Доктор Хаус» или «Калифорникейшн» ! Жаль, чертовски жаль!
— Нет проблем! Побуждения, услада дней моих, — особенность сугубо ваша, людская. Возжелал сегодня — побудился, завтра не возжелал — нет. У насекомых же всё целенаправленно, доведено до совершенства. Каждый исполняет свою партию от начала и до конца. Вносит посильный вклад в общее дело. Причём именно — посильный, никто не надрывается, но и не сачкует! Вспомни соты пчелиные, муравейники, термитники или, положим, паутину. Ничего ведь подобного человек за всю свою историю так и не создал. Думаю, и не сможет никогда.
В памяти сей же момент возникают непрезентабельные холмики подмосковных муравейников и напоминающие сталагмиты кирпично-красные цитадели термитов — заклятых врагов картонно-пиндосовского домостроя. На мой дилетантский в вопросах архитектуры и строительства взгляд — ничего топырящего. Ноздреватые кучи мусора.
То ли дело Эйфелева башня ! Лёгкая, изящная — прелесть! И высота под стать, внушаеть! О сотах пчелиных путного поведать не могу, потому как имела счастье лицезреть их лишь кусочками на рынке. Вкусненько, да, согласна! Насчёт же гениальности строителей этих самых сот… Не знаю, не знаю… Касаемо паутины, на все сто процентов уверена — штуковина противная! Особливо паскудно, гуляя по лесу, лицом прямо в неё уткнуться! Нос потом полдня чешется беспрестанно! Фу, мерзость! Слегка раздосадованная, пытаюсь полемизировать:
— А небоскрёбы? Дворцы? Мосты? Телебашня Останкинская? Колизей? Пирамиды египетские? Да мало ли чего в мире интересного людьми понастроено!
Молчит, будто нет меня рядом вовсе! С отсутствующим видом трогает, поглаживает кисточку на хвосте. Осторожненько тереблю собеседника за рукав:
— Эй, мечтатель! Ты где? Я, кажется, просила хвостик-то убрать!
Спохватывается, точь-в-точь студент, заснувший на семинаре у строгого профессора. Хвост внезапно исчезает, пальцы Адольфо продолжают смешно теребить воздух.
— Прости, Юлечка, отвлёкся! Дворцы, говоришь, пирамиды? Видишь ли, Юля… Даже если отбросить тот неоспоримый факт, что муравейник в сравнении с ростом собственно муравья — небоскрёб из небоскрёбов, а среди термитников немало гигантов, значительно превосходящих, относительно, опять-таки, габаритов их строителей, любое из ныне существующих человеческих сооружений, то уж о системах жизнеобеспечения, прочности, надёжности и говорить-то не приходится! М-м-м-м… Скажи-ка, много ли тебе встречалось упоминаний о построенных людьми многоэтажных зданиях с автономными, энергонезависимыми системами вентиляции, обогрева, теплоотвода, поддержания постоянной влажности, к примеру, в знойной Африке или Южной Америке? Навряд ли!
Разумеется, ни о чём подобном я и слыхом не слыхивала. Прозреваю, начинаю осознавать всю никчёмность моего доселе существования. Сколь же преступно мало в своей, как выясняется, абсолютно бесполезной жизни я уделяла внимания замечательным милым продвинутым созданиям — термитам, муравчикам, пчёлкам! Прыжками в библиотеку — и айда в поля, в леса, в барханы! Навёрстывать упущенное! Насекомые рулят форева!
«...Скорей карету мне, карету,
А впрочем, подойдёт и квас…»
Адольфо на юродствования мои — ноль внимания, кило презрения, знай себе вещает:
— Меж тем, заметь, в одном термитнике обитают миллионы особей. Их матка-царица может откладывать около тридцати миллионов яиц в год , а выживаемость этих насекомых феноменально высокая! Ухаживать за потомством термиты, уверяю тебя, умеют. Огромный город в едином здании, где каждому обеспечен должный уровень комфорта. Не говоря уже о том, что всё построено из натуральных, экологически чистых материалов без применения каких-либо машин и механизмов. К слову, эти выдающиеся зодчие задолго до людей освоили строительство арок и сводов!
Наведаюсь-ка я в интернет, кладовую эрудита. Не тут-то было! Тихий монотонный голос тенью преследует, гипнотизирует, заставляет вслушиваться в каждое слово:
— Не отвлекайся! Тебе для размышления занимательный фактик. При строительстве термитников под ними образуются огромные полости, пустоты. Понятное дело, стройматериал где-то нужно добывать! Вместе с тем просадок грунта в районах термитников фактически не наблюдается . Почему? Что об этом думаешь? Умеют же ваять, черти! И ведь безо всяких там, заметь, проектов, расчётов, бумажек, циферок, словесов! А царящие везде чистота, порядок, зиждущиеся на исключительной управляемости и глубочайшем самосознании копошащихся масс?! Как тебе, а?! Каждый житель многомиллионной колонии трудится на своём рабочем месте, не покладая ножек, жвал и усиков. Никаких конфликтов, никаких разногласий! Недовольных попросту нет! Правда, есть армия и полиция, которые за всем доглядывают.
— Ну да, что это я недотумкала? Недовольных существующим режимом оппозиционеров на завтрак царице с царьком втихую скармливают! «Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, Я сегодня их за ужином скушаю!» — гнусным голосом декламирую бессмертные строки. — Заодно жилплощадь дефицитная освобождается, и воздух чище. Жильё в центре столицы, сам знаешь, оно дорогого стоит! За двумя зайцами…
Перевожу дух. Осматриваюсь в поисках сигарет. Ан нету! Закончились! Придётся топать на кухню, там должен быть ещё блок. После сбегаю, выговориться нужно, пока не забыла:
— И вообще, судя по ужасным вещам, которые, сдаётся мне, не без вашего участия с людьми иной раз вытворяются, — тонко намекаю на имевшую место в недалёком прошлом жутковатую прогулку в Средневековье, — вам тараканы всяческие стократ милее нас, людей! Вот и вошкались бы с ними, семьями дружили, в гости друг к другу ходили. Тем более они же все из себя ребята правильные, суперорганизованные! Так нет же! К нам, людям, тянет! Я за сигаретками. Подождёшь?
Кивает. Улыбается. Зацепило, значит. Что ж, совсем неплохо! Табачный дым привычно торкает. Снова вся внимание.
— В чём-то ты, как всегда, права. С животными, с ними, конечно, проще, спору нет. Одну токмо ма-а-аленькую детальку ты, опять же, как всегда, из виду упустила. Зверушки, о чём мы неоднократно уже с тобой в беседах упоминали, они ведь безгрешны. А я и мне подобные чем здесь занимаемся? Помнишь ещё, надеюсь? Искушением! Вот для чего мы здесь! Не зверь, человек нам занимателен — венец природы, сосуд всевозможных пороков, царь всея земли: «Чело-век! Это — великолепно! Это звучит… гордо! Че-ло-век!»
Где-то я уже нечто подобное слышала. По-моему, в школе, на уроке литературы. Классика, кажется. Запамятовала только, кто автор. Дремучая девчушка, по всему видно! Надо бы подтянуться, почитать чего-нибудь. Впору и журнальчик умный выписать. Да где же его в природе взять-то, умный журнал для блондинок?! Внимательней, внимательней! Любит мудрец вопросы на засыпку нежданно-негаданно задавать.
— В принципе, правильно, царское ли занятие — в говне ковыряться? — Адольфо, выражаясь на сленге сёрфингистов, «оседлал волну». — Вы, люди — идейно ленивые! — «идейно» прозвучало уж очень издевательски! — Потакание лени родимой — смысл всей вашей «цивилизации потребления»! Больше покупайте, ешьте, пейте, ломайте, выбрасывайте, гадьте — и так по кругу! Зажирели, раздулись от сознания собственной значимости, венцы творения! Вспоминаешь свои разглагольствования воскресные? Не во всём, по правде говоря, свои.
— Так я и думала! Кстати, всё забываю спросить: что это ещё за шуточки с Серёгиными часами ты там устроил? У мальчишки чуть крыша не съехала!
— А-а-а… Сергей… Хороший парень, толковый. Надо бы судьбой его хромой озаботиться. …С часами? Хе! Выше бери, Юлечка, глубже! В принципе со временем! Хорошо ещё никто из вас в окошко не выглянул! О-о-очень подивились бы!
— Расскажи, плиз!
— Не сейчас. У меня всё по плану: «Время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий…» Придёт это самое время — сама поймёшь. Пока же просто слушай.
Обидно немножко. Забуду ведь переспросить, а сам он…
— Лень — всего лишь одна из ваших многочисленных слабостей. Посидеть на завалинке, потрещать о том о сём, семечки полузгать — это вы любите! Но я ведь не за тем туда-сюда болтаюсь хрен знает откуда. Соображаешь? Мне, как ты понимаешь, результат работы важен. А вот с работой у вас — швах! «Тили-тили, трали-вали, это мы не… тили-тили, это нам не трали-вали» .
Глаза закрыть — и полная иллюзия присутствия рядом Юрия Васильевича Яковлева ! Мне б такие способности, уж я развернулась бы, порядок на эстраде расейской навела! Максимка у меня только бы и знал, что с полотенчиком через руку промеж столиков бегать или в балаганах на ярмарках захолустных кривляться в базарный день. …Ой! …Извиняйте, замечталась!
Согласна, не всегда… это… трали… вали, но можем же! В хоккей выигрываем иногда. Когда сильно захотим, разумеется! Зато в футболе отечественном или, скажем, автомобилестроении, прав демон — жопа полная! Собеседник поворачивается ко мне, слегка повышает голос, заостряясь на очередном важном:
— Обрати внимание, я намеренно избегаю слова «нужен»! Потому, что совместная наша с тобой деятельность обусловлена не излюбленными вашими щучьими велениями или чьими-то по нужде хотениями, а це-ле-со-образностью. Помнишь, упоминали её при первой нашей встрече?
«Почувствуйте разницу!» — стучится в мозг назойливая реклама жизненно необходимого каждому русскому человеку продукта, естественно, водки.
— Честно говоря, смутно.
— Тогда же я предупреждал: не всё словами объяснить смогу. Тот самый случай! Фатум , фатализм — знакомые термины? …Отлично! Значит, в общем и целом меня поймёшь. Отныне, независимо от твоей воли, результаты обязательно будут для тебя не только предопределены, но и в чём-то пред-ска-зу-е-мы! И в отличие от большинства людей, ты будешь более… м-м-м-м… Как бы это понятней сформулировать?.. Информирована извне, что ли. Свыше, если так привычнее и понятнее. Ферштеен? Разница лишь в том, что часть дел потребуют нашего непосредственного… гм… участия, в остальном же надеемся на твою недюжинную интуицию, сообразительность и исполнительность.
— Более-менее понятно. Хотя, сдаётся мне, скорее менее, нежели более.
