- Хм, а мы до следующего перекрестка пилили и уже там сворачивали на объездную, - припомнил давние детали следак.
- Этот участок объездной с прошлого месяца на ремонте, - бросил Дмитрий.
Влад вытащил было пачку сигарет, покосился на Надюшку и спрятал курево обратно. Девке, кажись, и так не сладко, не стоит ее еще и дымом травить. Похлопав себя по карманам впустую, следователь не выдержал и принялся аккуратно забрасывать впередсмотрящую вопросами.
- Номера дома ты не знаешь, но где стоит в деревне, описать сможешь?
- От шоссе съезд, где гравий и грязь вперемешку, - без особой охоты, но старательно, стала выдергивать подробности из неприятного калейдоскопа картинок памяти Надежда. - По нему ехать вперед несколько минут, потом налево повернуть вдоль ржавого забора из сетки. Потом забор из гофрированного зеленого листа. Нужный дом почти без забора с виду, только вкопаны проржавевшие столбы, а между ними тонкие полосы ржавой колючей проволоки натянуты и все вокруг старой малиной заросло и крапивой. Напролом не пройти, только через калитку.
- Там-то крапивы и колючки нет? – хмыкнул с заднего сидения Влад.
- Нет, там… - секундная пауза на сверку с архивом, и Надя выдала с омерзением в голосе: - Он борщевик вдоль дорожки посадил. Осторожнее!
То, что сказал Владислав, было сказано очень тихо, чтобы оттопыренные ушки девушки не свернулись в трубочку, но сказало было с большим чувством. Следом собеседник принялся терзать телефон, передавая информацию коллегам. Не хватало еще кому из ретивых ребят ожоги от растения получить, когда к дому рванут!
Путь до деревни занял треть часа, и еще минуть семь внедорожник и сопровождающие тряслись по тому, что на громкое звание дороги никакого права не имело. Благо, дождей не было и на брюхо никто не сел.
В самой деревне, вернее жидкой россыпи домиков, чудом уцелевших среди разрухи и гнилья и опасливо выглядывающих на большой мир частью заколоченных окошек из-за заборов, снова пришлось слушать Надю. Без ее уточняющих подсказок передвигаться по Куракино можно было бы лишь наугад.
До дома за колючей проволокой добрались и притормозили у калитки, поджидая остальных.
- В доме-то ловушек нет? - криво усмехаясь, на всякий случай справился Владислав и кивнул в сторону кособокого строения, казавшегося из-за облупившейся краски запаршивевшей дворовой шавкой.
- Это не тот дом, - нахмурилась Надя, привставая на носочки, вытянула шею получше, пытаясь разглядеть развалюху и прежде, чем следователь начал ругаться, уточнила: - В сарай надо, он за домом, с дороги не видно. В нем подвал настоящий. Там поверх дерюга валяется, и тачка ржавая стоит. Если их снять, квадрат пола снимается, только топориком поддеть надо. В ящике под столом валяется. Кольца и ручки нет.
- Понял! – уже серьезно принял сообщение Влад. – Тебя с собой не берем, в машине дожидайся. Если вопросы будут, я Дмитрия вызвоню. Еще что скажешь?
- Попить возьмите, он ее почти не поил, - жалобно попросила Надя. – Вода во дворе есть. За умывальником кран, там кружка.
Внедорожник с водителем и пассажиркой остался стоять, все остальные подъехавшие люди дождались открытия калитки и рванули к дому. Предупрежденные о борщевике, шли осторожно, на ходу ломая и прибивая особо наглые трубки опасного растения по обеим сторонам дорожки заранее подобранными палками. На них пошли старые рогатины и колья с соседнего неогороженного участка с одичавшим малинником.
Надина информация пригодилась. Сарай за домом нашли и вскрыли быстро, подвал тоже. Из него выпустили заплаканную худенькую девчонку-школьницу с растрёпанными светлыми косичками. Бедняжка щурилась даже от тусклого дневного света и не отходила от женщины-фельдшера дальше, чем на полшага. Тут же, Влад не забыл просьбу девушки, Лену напоили, погрузили на носилки и уволокли на скорую. Владислав поехал с ней, успев на прощанье отдать машине Дмитрия торжественный салют. Благодарить подробнее было некогда.
- Домой? – Шельга повернулся к Надюше.
- Да, шарлотка уже остыла, и какао сварилось, - умиротворенно согласилась девушка и затрясла головой, пытаясь выгнать все неприятные обрывки эмоций, памяти и мерзких чувств маньяка. Даже участок со старым домом за ржавой колючкой и тот лучился ядовито-оранжевой тухлой мерзостью с тинной прозеленью и багряными пятнами чужих мук.
На периферии виновато и удивленно вздохнули Силы. По их мнению, посвященная и избранная, обладательница знака благосклонности - печати Двадцати и Одной - не должна была бросаться очертя голову спасать какую-то обычную девочку. Хватило бы, коль таково было ее желание, обычного объяснения нужным людям. Но спорить и упрекать Силы тактично не стали. Знали уже, порой людям, даже самым лучшим, в голову приходят очень странные мысли и желания.
- Влад теперь не отстанет, будет пытаться у тебя информацию выуживать, - отметил Дмитрий, побарабанив по рулю.
- Вряд ли я ему смогу сильно помочь, - рассудила скорее с виноватым облегчением, чем с сожалением, Надежда. – Я даже жив человек или умер не всегда определить по фотографии смогу. Мы с мамой об этом недавно говорили. И почему так, наверняка не знаю. Наверное, все потому, что жизнь и смерть у каждого своя.
- Каждому по вере его? – кособоко попытался процитировать водитель классика.
- Возможно, - пожала плечами девушка, у которой та книга вызывала очень странные ощущения. Слишком много в ней было намешано от откровенного и даже нарочитого вранья до глубочайшей истины. Может, истина, как завзятая скромница, специально спряталась в ворохе буффонады?
- Но про этого ты знала, - вслух продолжил рассуждения Шельга, не видя смысла затирать тему сейчас, раз уж сразу забыть ее, как страшный сон, не вышло.
- Случайно, - поморщилась Надежда. – Мне достался доступ к обрывкам его памяти вперемешку с прочей мерзостью. Врагу такого не пожелаешь, но я рада, что Леночку спасли. Это здорово, а я сейчас душ приму. Вода помогает, смывает все чужое…
Спохватившись, Силы Двадцати и Одной возбужденно загалдели, да так, что у Нади заложило уши, а следом обрушили на девушку водопад своей смешанной воедино энергии. Такой мощный душ посвященной не прошел безнаказанно от окружения. В машине что-то заискрило, запахло паленым, и внедорожник повело влево.
Дмитрий успел дать по тормозам. Пристегнуты были и водитель, и дисциплинированная пассажирка, потому девушку лишь мотнуло вбок, потом вжало в кресло.
- Это что сейчас было? – опасливо уточил Шельга. – Нам из машины выметаться надо? Рванет, как телек?
- Нет, - блаженно улыбаясь, ответила Надежда. Купание в потоках искристой, чистой энергии Сил смыло все мерзкие ошметки, казалось, насмерть прилипшие к ее личным воспоминаниям. Стало бесконечно легко и очень приятно. – Все хорошо.
- Хорошо? - Дмитрий в полном обалдении уставился на встроенную магнитолу, из которой только что валили искры и вился дымок. Все бы ничего, всякое случается, вот только прибор был выключен. Шельга вообще редко включал музыку в машине, предпочитая следить за дорогой или думать о своем, а не отвлекаться на посторонние шумы. Музыкального слуха у Дмитрия не было, подпевать он никому не рвался, слушать чужое мяуканье тоже. А новости… тут он выбирал периодику, чтобы не поддаваться невольно влиянию интонаций и выборке, организованной кем-то другим с неизвестными целями. Шельга предпочитал искать и делать выводы самому.
- Черт-те что, - покосился водитель на пассажирку. – Я что опять что-то запретное спрашивать начал?
- Нет, это только э-э, технические накладки, - Надя помешкала, подбирая подходящее слово для описания конфуза. Силы в это время растерянно лепетали о своей несовместимости с техникой, напоминая о том, что им в большинство технических миров вообще доступ закрыт по физическим законам, а тут, рядом с посвященной они могут находиться и влиять на окружающий мир. А так же, как выяснилось, не слишком благоприятно воздействовать на элементы с ярко-выраженной технической составляющей.
«Счастье еще, что испортилась лишь магнитола, а не какая-нибудь очень важная деталь в движущейся машине, отвечающая за движение», - порадовалась Надя и мысленно очень четко проговаривая слова, постаралась утешить Двадцать и Одну, чтобы огорченные Силы случайно не испортили еще что-нибудь :
- Зато теперь мы знаем метод воздействия на враждебную среду для моей защиты в рамках технического мира. Вам достаточно направить на меня поток энергии и любая техника выйдет из строя.
- Мы ехать-то дальше можем, или лучше выйти и такси вызвать, пока у машины бензобак не рванут вслед за магнитолой? – осторожно справился в свою очередь Дмитрий.
- Все нормально, едем дальше, больше ничего портиться не будет, - виновато улыбнулась чудачка, - во всяком случае, из-за странностей. За гвозди на дорогах ручаться не могу.
- За них никто ручаться не сможет, даже, небось, сам господь бог, - с усмешкой констатировал Дмитрий, слишком хорошо знакомый с обеими проблемами родины, из которых, впрочем, дороги казались порой отнюдь не самой страшной.
Тронулся с места Шельга потихоньку, но, убедившись, что ничего в машине не искрит, не воняет и все показатели в норме, прибавил скорости. До города домчались минут за пятнадцать и по неизменному для любого мира закону подлости крепко влипли в пробку на первом же перекрестке. Так что домой все равно добирались столько же, сколько ехали в деревню.
Дом встретил путешественников запахом какао, сдобы, корицы и искренней обеспокоенностью Веры. Она не названивала и поминутно не интересовалась, где и как дочка, но искреннее облегчение в ее глазах и счастливая улыбка после кивка в ответ на незаданный Дмитрию вопрос сказали Наде достаточно.
Теплый взгляд худенькой женщины согрел вернувшихся больше горячего какао и пирога. Вера умчалась хлопотать на кухню, а Надя повинилась:
- Прости, что тебе пришлось ехать вместо того, чтобы…
- Надюш, рот прикрой! – нахмурился мужчина. – Твоя мама – чудесная женщина, но неужели ты думаешь, что я спокойно мог бы сегодня остаться с ней, наплевав на все?
- Нет, ты так не умеешь, - пожала плечиками девушка. – Потому и извиняюсь.
- Глупости-то не болтай, - усмехнулся Шельга, подталкивая девушку в сторону ванной комнаты – мыть руки перед едой. – Я, конечно, за эти дни такого наслушался и навидался, чего иной и за всю жизнь не отхватит, и умом едва ли сотую долю уразумел, но скучно мне ни разу не было и через себя переступать не приходилось! К тому же, где еще я бы с Верой познакомиться без тебя смог, а чудачка?
Дмитрий на секунду приобнял девушку и потрепал ее по легким, как пух одуванчика волосам.
Надя улыбнулась, купаясь в запахе скошенного сена и звоне полевого разнотравья, которым сейчас повеяло от собеседника. Запах осени почти совершенно исчез из его постоянных ароматов.
Когда девушка уединилась после ужина в своей комнате, Силы неуверенно уточнили:
- Посвященная? Надя… если тебе надо с кем-то поговорить, то мы вызовем Дарсена…
- Не надо, - покачала головой странная девушка. – Мне было очень плохо от ощущения бытия рядом этого неправильно-больного человека, а следом стало еще хуже от случайно уловленных ошметок его памяти. Но сейчас проблемы нет. Его забрали, и теперь он по-настоящему получит заслуженное. Вы вылечили меня душем из своей энергии. Поэтому разговор по душам не нужен, я не терзаюсь.
- Интересно.../ Невероятно/Предположение… - Силы говорили по себя и сами с собой, но Надя каким-то чудом слышала их многоголосые рассуждения. – Начальная основа структуры души любого из служителей имеет глубокую внутреннюю схожесть плетения/Возможно, дальнейшее формирование – вопрос условий и личного выбора, а не предопределенность?/ Возможно, нам повезло и Надежда сможет проявлять суть не только Плетущей, а и иных Служителей в нужных ситуациях?
В понедельник ближе к обеду Дмитрию позвонил осчастливленный воскресной поимкой маньяка Влад. Но ни капельки счастливым его тон не звучал, скорее крайне озадаченным.
- Димон, скажи, это нормально, когда железный ключ от сейфа с бумагами пополам ломается, следом у нового портфеля с документами ручка отлетает, а дверь из нашей шараги вслед за вертушкой насмерть заклинивает? – вместо «здравствуй, спасибо» и прочих банальностей начал разговор по сотовому следак.
- Ты до Нади пытался добраться и что-то от нее стребовать? – сразу просек фишку Шельга.
- Ну чего так сразу стребовать? Поспрашать, а вдруг чего вытанцовывается, - не стала даже отрицать очевидного жертва серийных казусов или принимать смущенный вид – Так несколько глушняков выгреб…
- Я тебя предупреждал, - безжалостно отрубил Дмитрий и намекнул буквально открытым текстом: - Радуйся, что ногу на лестнице не сломал или в коридоре и что пожара в вашем архиве не случилось!
- Могло? – не поверил Влад.
- И не такое могло, - отрубил Шельга. – Сам, Влад, сам разгребайся со своими висяками, не вешай этой мути на Надюшку.
- Ну а вдруг… Хоть какая-то зацепка, - продолжал упрямиться собеседник.
- Я тебя предупредил, не внял – без претензий, - отрезал Дмитрий. - Одного такого прыткого позавчера на скорой увезли.
Окончательно уяснив, что приятель ни на секунду не шутит, Влад прекратил докапываться до Дмитрия, и тот свернул разговор. Увлекающимся типом приятель всегда был, но гнили за ним не водилось. Шантажировать девчонку он точно не станет! Слишком многое вчера благодаря ей смог. Если не джек-пот сорвал, то счастливый билетик точно вытянул!
Но есть в природе такие своеобразные люди, которые уняться не в силах, покуда не получат по маковке. Причем не получат кирпичом и со всего маху. Обычного тычка им бывает недостаточно.
Влад был как раз из таких. В работе порой упрямство и эдакая бульдожья цепкость ему помогали. Правда, случалось и мешали, когда требовалось по начальственной воле свыше закрыть на что-то вовсе не желающие закрываться глаза.
Как бы то ни было, а у дома вечером Надьку поджидала засада. Из потрепанной легковушки, как чертик из коробочки выскочил Владислав с радостным криком:
- Добрый вечер, Наденька! – устремился девушке навстречу.
Впрочем, вечер был добрым недолго. Спустя три шага на совершенно ровном месте Влад запнулся за воздух, споткнулся и с хрустом растянулся на асфальте. Хруст издала левая нога мужчины. И судя по гримасе боли, хрустел он сам, а не случайно забытый в карманах хлам.
Надежда узнала вчерашнего знакомого и поспешила на помощь.
- Как вы, Владислав? Встать сможете?
-Как идиот, не послушавший умного человека, - самокритично признал пострадавший.
По-стариковски кряхтя, он осторожно сел прямо на асфальте и принялся споро ощупывать пострадавшую конечность на предмет «сломал/не сломал». Попробовав пошевелить свернутой ногой, жертва собственного упрямства признала:
- Кажется, растяжение.
- До машины помочь добраться? – участливо предложила девушка.
- Помоги, - уцепился за представившуюся возможность мужчина и, чуть опираясь на плечико доброй самаритянки (на такую хрупкую опору не наляжешь всерьез) попрыгал на здоровой ноге к машине.
Кое-как умостившись на заднее сидение, залез в аптечку за эластичным бинтом и зафиксировал понадежнее пострадавшую лодыжку. У девушки помощи не просил. Разве ж у нее силенок хватит, забинтовать посильнее?
- Этот участок объездной с прошлого месяца на ремонте, - бросил Дмитрий.
Влад вытащил было пачку сигарет, покосился на Надюшку и спрятал курево обратно. Девке, кажись, и так не сладко, не стоит ее еще и дымом травить. Похлопав себя по карманам впустую, следователь не выдержал и принялся аккуратно забрасывать впередсмотрящую вопросами.
- Номера дома ты не знаешь, но где стоит в деревне, описать сможешь?
- От шоссе съезд, где гравий и грязь вперемешку, - без особой охоты, но старательно, стала выдергивать подробности из неприятного калейдоскопа картинок памяти Надежда. - По нему ехать вперед несколько минут, потом налево повернуть вдоль ржавого забора из сетки. Потом забор из гофрированного зеленого листа. Нужный дом почти без забора с виду, только вкопаны проржавевшие столбы, а между ними тонкие полосы ржавой колючей проволоки натянуты и все вокруг старой малиной заросло и крапивой. Напролом не пройти, только через калитку.
- Там-то крапивы и колючки нет? – хмыкнул с заднего сидения Влад.
- Нет, там… - секундная пауза на сверку с архивом, и Надя выдала с омерзением в голосе: - Он борщевик вдоль дорожки посадил. Осторожнее!
То, что сказал Владислав, было сказано очень тихо, чтобы оттопыренные ушки девушки не свернулись в трубочку, но сказало было с большим чувством. Следом собеседник принялся терзать телефон, передавая информацию коллегам. Не хватало еще кому из ретивых ребят ожоги от растения получить, когда к дому рванут!
Путь до деревни занял треть часа, и еще минуть семь внедорожник и сопровождающие тряслись по тому, что на громкое звание дороги никакого права не имело. Благо, дождей не было и на брюхо никто не сел.
В самой деревне, вернее жидкой россыпи домиков, чудом уцелевших среди разрухи и гнилья и опасливо выглядывающих на большой мир частью заколоченных окошек из-за заборов, снова пришлось слушать Надю. Без ее уточняющих подсказок передвигаться по Куракино можно было бы лишь наугад.
До дома за колючей проволокой добрались и притормозили у калитки, поджидая остальных.
- В доме-то ловушек нет? - криво усмехаясь, на всякий случай справился Владислав и кивнул в сторону кособокого строения, казавшегося из-за облупившейся краски запаршивевшей дворовой шавкой.
- Это не тот дом, - нахмурилась Надя, привставая на носочки, вытянула шею получше, пытаясь разглядеть развалюху и прежде, чем следователь начал ругаться, уточнила: - В сарай надо, он за домом, с дороги не видно. В нем подвал настоящий. Там поверх дерюга валяется, и тачка ржавая стоит. Если их снять, квадрат пола снимается, только топориком поддеть надо. В ящике под столом валяется. Кольца и ручки нет.
- Понял! – уже серьезно принял сообщение Влад. – Тебя с собой не берем, в машине дожидайся. Если вопросы будут, я Дмитрия вызвоню. Еще что скажешь?
- Попить возьмите, он ее почти не поил, - жалобно попросила Надя. – Вода во дворе есть. За умывальником кран, там кружка.
Внедорожник с водителем и пассажиркой остался стоять, все остальные подъехавшие люди дождались открытия калитки и рванули к дому. Предупрежденные о борщевике, шли осторожно, на ходу ломая и прибивая особо наглые трубки опасного растения по обеим сторонам дорожки заранее подобранными палками. На них пошли старые рогатины и колья с соседнего неогороженного участка с одичавшим малинником.
Надина информация пригодилась. Сарай за домом нашли и вскрыли быстро, подвал тоже. Из него выпустили заплаканную худенькую девчонку-школьницу с растрёпанными светлыми косичками. Бедняжка щурилась даже от тусклого дневного света и не отходила от женщины-фельдшера дальше, чем на полшага. Тут же, Влад не забыл просьбу девушки, Лену напоили, погрузили на носилки и уволокли на скорую. Владислав поехал с ней, успев на прощанье отдать машине Дмитрия торжественный салют. Благодарить подробнее было некогда.
- Домой? – Шельга повернулся к Надюше.
- Да, шарлотка уже остыла, и какао сварилось, - умиротворенно согласилась девушка и затрясла головой, пытаясь выгнать все неприятные обрывки эмоций, памяти и мерзких чувств маньяка. Даже участок со старым домом за ржавой колючкой и тот лучился ядовито-оранжевой тухлой мерзостью с тинной прозеленью и багряными пятнами чужих мук.
На периферии виновато и удивленно вздохнули Силы. По их мнению, посвященная и избранная, обладательница знака благосклонности - печати Двадцати и Одной - не должна была бросаться очертя голову спасать какую-то обычную девочку. Хватило бы, коль таково было ее желание, обычного объяснения нужным людям. Но спорить и упрекать Силы тактично не стали. Знали уже, порой людям, даже самым лучшим, в голову приходят очень странные мысли и желания.
- Влад теперь не отстанет, будет пытаться у тебя информацию выуживать, - отметил Дмитрий, побарабанив по рулю.
- Вряд ли я ему смогу сильно помочь, - рассудила скорее с виноватым облегчением, чем с сожалением, Надежда. – Я даже жив человек или умер не всегда определить по фотографии смогу. Мы с мамой об этом недавно говорили. И почему так, наверняка не знаю. Наверное, все потому, что жизнь и смерть у каждого своя.
- Каждому по вере его? – кособоко попытался процитировать водитель классика.
- Возможно, - пожала плечами девушка, у которой та книга вызывала очень странные ощущения. Слишком много в ней было намешано от откровенного и даже нарочитого вранья до глубочайшей истины. Может, истина, как завзятая скромница, специально спряталась в ворохе буффонады?
- Но про этого ты знала, - вслух продолжил рассуждения Шельга, не видя смысла затирать тему сейчас, раз уж сразу забыть ее, как страшный сон, не вышло.
- Случайно, - поморщилась Надежда. – Мне достался доступ к обрывкам его памяти вперемешку с прочей мерзостью. Врагу такого не пожелаешь, но я рада, что Леночку спасли. Это здорово, а я сейчас душ приму. Вода помогает, смывает все чужое…
Спохватившись, Силы Двадцати и Одной возбужденно загалдели, да так, что у Нади заложило уши, а следом обрушили на девушку водопад своей смешанной воедино энергии. Такой мощный душ посвященной не прошел безнаказанно от окружения. В машине что-то заискрило, запахло паленым, и внедорожник повело влево.
Дмитрий успел дать по тормозам. Пристегнуты были и водитель, и дисциплинированная пассажирка, потому девушку лишь мотнуло вбок, потом вжало в кресло.
- Это что сейчас было? – опасливо уточил Шельга. – Нам из машины выметаться надо? Рванет, как телек?
- Нет, - блаженно улыбаясь, ответила Надежда. Купание в потоках искристой, чистой энергии Сил смыло все мерзкие ошметки, казалось, насмерть прилипшие к ее личным воспоминаниям. Стало бесконечно легко и очень приятно. – Все хорошо.
- Хорошо? - Дмитрий в полном обалдении уставился на встроенную магнитолу, из которой только что валили искры и вился дымок. Все бы ничего, всякое случается, вот только прибор был выключен. Шельга вообще редко включал музыку в машине, предпочитая следить за дорогой или думать о своем, а не отвлекаться на посторонние шумы. Музыкального слуха у Дмитрия не было, подпевать он никому не рвался, слушать чужое мяуканье тоже. А новости… тут он выбирал периодику, чтобы не поддаваться невольно влиянию интонаций и выборке, организованной кем-то другим с неизвестными целями. Шельга предпочитал искать и делать выводы самому.
- Черт-те что, - покосился водитель на пассажирку. – Я что опять что-то запретное спрашивать начал?
- Нет, это только э-э, технические накладки, - Надя помешкала, подбирая подходящее слово для описания конфуза. Силы в это время растерянно лепетали о своей несовместимости с техникой, напоминая о том, что им в большинство технических миров вообще доступ закрыт по физическим законам, а тут, рядом с посвященной они могут находиться и влиять на окружающий мир. А так же, как выяснилось, не слишком благоприятно воздействовать на элементы с ярко-выраженной технической составляющей.
«Счастье еще, что испортилась лишь магнитола, а не какая-нибудь очень важная деталь в движущейся машине, отвечающая за движение», - порадовалась Надя и мысленно очень четко проговаривая слова, постаралась утешить Двадцать и Одну, чтобы огорченные Силы случайно не испортили еще что-нибудь :
- Зато теперь мы знаем метод воздействия на враждебную среду для моей защиты в рамках технического мира. Вам достаточно направить на меня поток энергии и любая техника выйдет из строя.
- Мы ехать-то дальше можем, или лучше выйти и такси вызвать, пока у машины бензобак не рванут вслед за магнитолой? – осторожно справился в свою очередь Дмитрий.
- Все нормально, едем дальше, больше ничего портиться не будет, - виновато улыбнулась чудачка, - во всяком случае, из-за странностей. За гвозди на дорогах ручаться не могу.
- За них никто ручаться не сможет, даже, небось, сам господь бог, - с усмешкой констатировал Дмитрий, слишком хорошо знакомый с обеими проблемами родины, из которых, впрочем, дороги казались порой отнюдь не самой страшной.
Тронулся с места Шельга потихоньку, но, убедившись, что ничего в машине не искрит, не воняет и все показатели в норме, прибавил скорости. До города домчались минут за пятнадцать и по неизменному для любого мира закону подлости крепко влипли в пробку на первом же перекрестке. Так что домой все равно добирались столько же, сколько ехали в деревню.
Дом встретил путешественников запахом какао, сдобы, корицы и искренней обеспокоенностью Веры. Она не названивала и поминутно не интересовалась, где и как дочка, но искреннее облегчение в ее глазах и счастливая улыбка после кивка в ответ на незаданный Дмитрию вопрос сказали Наде достаточно.
Теплый взгляд худенькой женщины согрел вернувшихся больше горячего какао и пирога. Вера умчалась хлопотать на кухню, а Надя повинилась:
- Прости, что тебе пришлось ехать вместо того, чтобы…
- Надюш, рот прикрой! – нахмурился мужчина. – Твоя мама – чудесная женщина, но неужели ты думаешь, что я спокойно мог бы сегодня остаться с ней, наплевав на все?
- Нет, ты так не умеешь, - пожала плечиками девушка. – Потому и извиняюсь.
- Глупости-то не болтай, - усмехнулся Шельга, подталкивая девушку в сторону ванной комнаты – мыть руки перед едой. – Я, конечно, за эти дни такого наслушался и навидался, чего иной и за всю жизнь не отхватит, и умом едва ли сотую долю уразумел, но скучно мне ни разу не было и через себя переступать не приходилось! К тому же, где еще я бы с Верой познакомиться без тебя смог, а чудачка?
Дмитрий на секунду приобнял девушку и потрепал ее по легким, как пух одуванчика волосам.
Надя улыбнулась, купаясь в запахе скошенного сена и звоне полевого разнотравья, которым сейчас повеяло от собеседника. Запах осени почти совершенно исчез из его постоянных ароматов.
Когда девушка уединилась после ужина в своей комнате, Силы неуверенно уточнили:
- Посвященная? Надя… если тебе надо с кем-то поговорить, то мы вызовем Дарсена…
- Не надо, - покачала головой странная девушка. – Мне было очень плохо от ощущения бытия рядом этого неправильно-больного человека, а следом стало еще хуже от случайно уловленных ошметок его памяти. Но сейчас проблемы нет. Его забрали, и теперь он по-настоящему получит заслуженное. Вы вылечили меня душем из своей энергии. Поэтому разговор по душам не нужен, я не терзаюсь.
- Интересно.../ Невероятно/Предположение… - Силы говорили по себя и сами с собой, но Надя каким-то чудом слышала их многоголосые рассуждения. – Начальная основа структуры души любого из служителей имеет глубокую внутреннюю схожесть плетения/Возможно, дальнейшее формирование – вопрос условий и личного выбора, а не предопределенность?/ Возможно, нам повезло и Надежда сможет проявлять суть не только Плетущей, а и иных Служителей в нужных ситуациях?
Глава 16. Хотели, как лучше
В понедельник ближе к обеду Дмитрию позвонил осчастливленный воскресной поимкой маньяка Влад. Но ни капельки счастливым его тон не звучал, скорее крайне озадаченным.
- Димон, скажи, это нормально, когда железный ключ от сейфа с бумагами пополам ломается, следом у нового портфеля с документами ручка отлетает, а дверь из нашей шараги вслед за вертушкой насмерть заклинивает? – вместо «здравствуй, спасибо» и прочих банальностей начал разговор по сотовому следак.
- Ты до Нади пытался добраться и что-то от нее стребовать? – сразу просек фишку Шельга.
- Ну чего так сразу стребовать? Поспрашать, а вдруг чего вытанцовывается, - не стала даже отрицать очевидного жертва серийных казусов или принимать смущенный вид – Так несколько глушняков выгреб…
- Я тебя предупреждал, - безжалостно отрубил Дмитрий и намекнул буквально открытым текстом: - Радуйся, что ногу на лестнице не сломал или в коридоре и что пожара в вашем архиве не случилось!
- Могло? – не поверил Влад.
- И не такое могло, - отрубил Шельга. – Сам, Влад, сам разгребайся со своими висяками, не вешай этой мути на Надюшку.
- Ну а вдруг… Хоть какая-то зацепка, - продолжал упрямиться собеседник.
- Я тебя предупредил, не внял – без претензий, - отрезал Дмитрий. - Одного такого прыткого позавчера на скорой увезли.
Окончательно уяснив, что приятель ни на секунду не шутит, Влад прекратил докапываться до Дмитрия, и тот свернул разговор. Увлекающимся типом приятель всегда был, но гнили за ним не водилось. Шантажировать девчонку он точно не станет! Слишком многое вчера благодаря ей смог. Если не джек-пот сорвал, то счастливый билетик точно вытянул!
Но есть в природе такие своеобразные люди, которые уняться не в силах, покуда не получат по маковке. Причем не получат кирпичом и со всего маху. Обычного тычка им бывает недостаточно.
Влад был как раз из таких. В работе порой упрямство и эдакая бульдожья цепкость ему помогали. Правда, случалось и мешали, когда требовалось по начальственной воле свыше закрыть на что-то вовсе не желающие закрываться глаза.
Как бы то ни было, а у дома вечером Надьку поджидала засада. Из потрепанной легковушки, как чертик из коробочки выскочил Владислав с радостным криком:
- Добрый вечер, Наденька! – устремился девушке навстречу.
Впрочем, вечер был добрым недолго. Спустя три шага на совершенно ровном месте Влад запнулся за воздух, споткнулся и с хрустом растянулся на асфальте. Хруст издала левая нога мужчины. И судя по гримасе боли, хрустел он сам, а не случайно забытый в карманах хлам.
Надежда узнала вчерашнего знакомого и поспешила на помощь.
- Как вы, Владислав? Встать сможете?
-Как идиот, не послушавший умного человека, - самокритично признал пострадавший.
По-стариковски кряхтя, он осторожно сел прямо на асфальте и принялся споро ощупывать пострадавшую конечность на предмет «сломал/не сломал». Попробовав пошевелить свернутой ногой, жертва собственного упрямства признала:
- Кажется, растяжение.
- До машины помочь добраться? – участливо предложила девушка.
- Помоги, - уцепился за представившуюся возможность мужчина и, чуть опираясь на плечико доброй самаритянки (на такую хрупкую опору не наляжешь всерьез) попрыгал на здоровой ноге к машине.
Кое-как умостившись на заднее сидение, залез в аптечку за эластичным бинтом и зафиксировал понадежнее пострадавшую лодыжку. У девушки помощи не просил. Разве ж у нее силенок хватит, забинтовать посильнее?
