Инграм мигом свернул шею этому перепачканному в тине типу, более похожему на темного, чем почти чистая я (немного пыли с пола не в счет). Зомби бросил напавшего у порога и обратился с деловитым вопросом:
- Тебе пригодится на ингредиенты или парням отдать?
- Мне? – рассеянность и оторопь от того, что только что живое стало быстро-быстро мертвым, смылось практичностью Ливарова подхода к мгновенному перерасчету фельда и вылилось в ответ:
- Годно, спасибо!
И я взялась творить. Фе-нод уже был готов, потому пришлось использовать корректировку узора свежими ингредиентами в непереработанном виде и небольшие изменениям в чертеже. Прядь волос и клок одежды неизвестного преступника, оперативно вырванные зомби по моему заказу, полетели в дело. Я снова вернулась к фельду.
С последним штрихом тело врага занялось бездымным странным огнем и пропало, не оставив даже пепла. Будто весь он ушел на ингредиенты. А, может, и впрямь ушел. Завершенный новый узор загорелся на камнях и вспышкой, с задержкой не долее секунды, золотым светом отпечаталась иконка доступа в виде мини-фельда на руке.
По помещению пронесся вихрь, принесший странный запах стиранного с цветочным кондиционером белья, медовой полироли и почему-то зубного порошка. Потом что-то зашуршало, зазвенело, заскрежетало и начался дождь. Не из капель воды. Сильные руки Инграма едва успели выхватить меня из-под обстрела. С потолка, нет, все-таки не с него, а просто материализуясь где-то в потолочном районе, посыпались монеты.
Причем они не были потемневшими от времени, щедро украшенными патиной. Монетки разного достоинства выглядели так, словно были только что отчеканены на монетных дворах Западного Гартара и сопредельных держав. Почему? А все потому же кочану, по которому тут этот условно белый теперь совсем покойный, возник. Вот он-то причиной всего и стал. Вернее, его неизвестный мне талант или сила намерения или еще какая-то неведомая магическая фигня, влившаяся в фельд и преобразившая его столь странно, но очень даже выгодно для всех, кроме незадачливого «ингредиента».
Сдув с лица опять выбившуюся прядь, я задумчиво уточнила у Инграма:
- Откуда тут этот красавец неучтенный взялся?
Ответить мне зомби-бодигард не успел, в рабочую подвальную комнату с перекошенным от ярости и беспокойства лицом ворвался Гарт, наш старший егерь, страж границ и по совместительству добытчик дичины.
- Рардис Тайхозор в замке чужак из белых с даром мимика. Я лишь только учуял его!
- Был, - уронил Инграм.
- Да, не зря через болота к нам лез, с пользой смерть принял, - согласилась я осененная подброшенной егерем подсказкой о даре вторженца, желавшего прикончить темного ради света во всем свете и так удачно мимикрировавшего в сложный фельд. - Спасибо, Гарт, мы уже использовали знакомство с нашим гостем во благо Тайхозоров.
Как интересно обернулось. С некоторой долей вероятности именно дар белого, в том числе мимикрии и чутья гончей, взявшей след жертвы, преобразовал рисунок к нашей пользе. Да еще и жертва присоединилась почти добровольно к процедуре создания фельда. Сам пришел, никто не звал!
И нет, жалко того, кто пытался меня убить, не было. И не потому, что я стерва безжалостная, с отбитой наглухо жалостью и моралью через матрицу Тайхозора, переформатировавшую сознание. Именно база данных Ливара помогала четко понять: тот, кто взял след для убийства, одноразовая игрушка. Да, он как самонаводящаяся боеголовка, не промахнется, но выстрелит и все, дар вместе с человеком сгорит. Может, потому что так заведено, может, потому что прямое убийство тех, кто не нападает на тебя, даже для таких чокнутых белых, все равно убийство. Потому обратная реакция такова.
О, точно! Вот она отгадка! Я выхватила из веера обсчитываемых вариантов самый подходящий ситуации. Нацелен был замаскированный убийца на причинение чистоты любым путем, в том числе и главным образом устранением темных! Ну что ж, как обычно во Вселенной мечта сбылась. А что не так, как следовало мечтавшему, так сие частности, банальные издержки формулировок. С ними вечно все сикось-накось выходит везде, кроме математики.
В общем, нам повезло с талантливым убийцей, ему не повезло с нами, а всем, кто связан узами с Тайхозорами и зависим материально, повезло втройне. Какой все-таки умница Инграм, как он оперативно среагировал. Меня спас и фельд усовершенствовал одним взмахом могучей руки. Да так, что и Ливар бы не смог! Иной раз импровизация с блеском бьёт самый продуманный расчет.
Успокаивающе похлопав ошарашенного егеря-оборотня по предплечью (до плеча не дотягивалась, уж больно здоров), я сгребла в карман джинсов несколько монет для наглядной демонстрации управляющей и вышла в коридор. На охрану денег никого не ставила. Бессмысленно. Вон Гарт деньги тоже заметил, но ни искорки алчной в янтарных глазах не блеснуло. Здесь воров просто нет, все в одной лодке, так зачем друг у друга весла тырить?!
Из каменного мешка с отличной звукоизоляцией, чтоб ничто не отвлекало от работы, я вышла словно на базар. По всему замку слышались растерянно-радостные крики слуг.
Я шла и не узнавала своего замка. Каменные стены никто, ясное дело не перестраивал, но все остальное. Вон та дверь с давно сначала разбухшим от сырости, затем рассохшимся и перекосившимся полотном считалась, по сути, замурованной. Открыть ее не могли, только если выломать, а теперь вот же она, выглядит, как только вышедшая из мастерской и приоткрыта. А за ней, хм, какой-то склад, кажется, ткани. Тюки, во всяком случае, просматриваются отчетливо и выглядят не годной лишь для выноса на помойку рухлядью, а новеньким складом фабрики.
Вот как так-то? Фельд только деньги должен был приманить и чуток в порядок привести, чтобы их потом чистить не пришлось. А в результате случайного жертвоприношения у меня, кажется, обновилось все внутреннее убранство замка. Сработало круче, чем продуманный апгрейд Песни Весны у Тальда Лисьелора.
Вот она всеочищающая сила Света! Уважаю. Иногда. Особенно, когда меня не пытаются в жертву принести, то есть кардинально очистить. Канделябры с несгораемыми свечами сияют, будто только что установлены, а не пылились веками, мигая неисправными лампочками, на каменных плитах ни соринки. Ой, еще одна не открывавшаяся дверь открыта, и там оказывается что-то вроде просторной гостевой. Почему в подвале не ясно. Но, может, для вампиров оформляли? Те прямого света не жалуют. В прах, конечно, не обратятся и с ожогами не слягут, просто не любят. Это что-то соматическое, полагаю.
В общем, уборочной маньячкой – зашла ночью попить воды, очнулась, вымыв кухню, - я никогда не была. Есть день уборки, вот в пятницу и будем ударно убираться всем семейным подрядом. Но сейчас, глядя на эту сверкающую новизну и чистоту, я начала понимать поговорку: плюнуть некуда, только на хозяйку. В сравнении с чистотой замка я после всех приключений и работ выглядела несколько потрепанной.
Ну и ладно, выкупаюсь, переоденусь и расчешусь попозже. А пока завернула к Румине, чтобы выгрузить на ее стол горсть монет и предупредить, где стоит взять еще.
Там у кухарки-экономки уже были посетители. О новом тренде замка – всесокрушающей чистоте и ремонте - взахлеб повествовала парочка девиц, подававших мне утром завтрак.
- О, хорошо, что вас так много, - порадовалась я. - Румина, мы чуток разбогатели. Вот такого добра, - я высыпала из кармана на стол блестящие апиты (как именовались тут золотые монеты), в подвале, в моей рабочей комнате, изрядно. Отряди слуг покрепче, чтобы перетаскали казну в место ей полагающееся. Заодно пусть найдут пару-тройку сундуков. Не на голом полу же золотой запас хранить.
- Будет исполнено, рардис Тайхозор, - встрепенулась Румина, слушавшая служанок с некоторым скепсисом на прекрасном лице. Ее-то кабинет, очень скромный, все равно был вполне приличным и существенным преобразованиям не подвергся, потому экономка кардинальных сдвигов не заметила и начинала считать, что сдвинулось не в замке, а в головах у кого-то другого, например у парочки зафантазировавших девиц.
После моих ЦУ женщина прямо вся засияла, будто я ей не о своих, а об ее личных деньгах рассказала.
- Ах да, жалованье выплати, кому, сколько положено, а сверху премиальные, - спохватилась я, припоминая то, что вроде как надо сделать. Но с учетом отношения Ливара к деньгам, очевидное точно покажется Румине невероятным, а значит, надо даже такие мелочи проговорить. Они же тут, полагаю, каждую монетку экономили и на подножном корму жить пытались все.
- Есть ли в том резон, рардис? – заупрямилась вампирша. Еще даже не увидев наших очищенных сокровищ, кроме той жалкой горстки, что я принесла для демонстрации, она их уже начала экономить. - Вы нам кров, стол и покровительство даруете!
- А одеваться и обуваться вы тоже в покровительство будете? - удивилась я, прекрасно понимая, что деньги - это такая подлая штука: вот они есть, а тут раз-два-три и уже нет. Притом, что я ни разу не мотовка, но, что жалко, ничуть не бизнесвумен, которая и из копейки миллион сделает щелчком пальцев. Даже с учетом продажи дачных даров природы от июня до сентября, процент от которых шел мне в карман, и написания работ самым богатым и ленивым, все равно, денег у студентки вечно меньше, чем хочется. – Румина, вы сначала соберите казну, посчитайте, а потом мы с тобой об экономии поговорим, если захочешь. На периферии не то хрюкнул, не то хмыкнул зомби-хранитель, оценивая комичность ситуации. Предложить, что ль ему тоже зарплату? Нет, Инграму точно не буду, потому что это уже как издевательство прозвучит. Он мыслит и существует, но физиологически-то мертв. Все, что ему потребно для «жизни» я и обеспечиваю, в том числе и саму «жизнь».
Елки-палки, сказал бы кто моим родителям про премию, ничего бы, кроме «давай и побольше» не услышал, а эта упрямится, чудачка. Или вампиры не люди в прямом смысле этого слова, у них иначе мышление идет?
Продолжить дискуссию об экономии мы не успели, в комнату ворвался Гарт с обалдело-восторженно-встревоженной физиономией. Именно так, все три выражения наличествовали и перетекали одно в другое, не задерживаясь надолго. На обветренной, смуглой и худощавой физиономии смотрелось эпично.
- Там это… оно, ирдо, - попытался донести до коллектива причину своего настроения главный егерь.
-Это чего, нам начинать бояться, или пока не стоит, справишься с этим «оном»? – заинтересовалась я.
- Ирдо, тебе лучше самой посмотреть! И оно… это бояться не надо. Наверное. Просто все чудно! – попытался объяснить Гарт, еще больше всех запутав, и покраснел. Вернее, потемнел кожей, значит, покраснел.
Связь клятвы между мной, рардис, сменившей Ливара, и собой он чувствовал четко, но одно дело изредка взаимодействовать с нелюдимым грубияном-Тайхозором, другое принять замену как есть: вместо тощего мужика в потрепанном плаще на девицу в странных штанах, вытворяющую странные фельды. Оно, конечно, в мире Дармар чего только не случается, и местные в этом плане почти фаталисты – случилось, значить, случилось, но новый визуал у Гарта утрамбовывался с некоторым трудом. Требовалось время на усвоение информации.
Лиса и змейка прыснули в ладошки, не удержавшись. Уж больно занятный вид был у всегда серьезного громилы. Я потерла переносицу и признала очевидное, надо посмотреть, а потом уже решать самой: паниковать, объявляя эвакуацию из замка, или нет. Так что назад в подвал мы шли всей дружной толпой, а я с Инграмом, как на работу. В который-то уж раз за эти сутки!
Ох, давно не тренировала я мышцы. Шутка. С грибной эскапады прошло-то всего ничего. Ладно, надоест ходить, попрошусь к Инграму на ручки. Жалко только, что он не теплый. Но, как говорится, вам шашечки или ехать? Но вообще не люблю, когда меня на руках таскают: то стиснут до синяка, то обо что-нибудь чуток стукнут. В переноске ценного груза тоже ведь практика нужна. И быть тренировочным мешком мне категорически не понравилось ни на институтских веселых соревнованиях, ни тогда, когда ногу в парке подвернула, и Володька с Гришкой меня домой волокли. Лучше уж, если здорова, своими силами двигаться. Красиво покататься на чужих руках только в дамских романчиках, любимом бабушкином чтиве, выходит.
Уже в каменной кишке коридора, ведущего к рабочей комнате фельдов, я насторожилась. Нет, жутких клоунов с воздушными шариками, мертвых зверей, смрадных оборотней (наш-то Гарт не вонючий, обычный мужик) или чего там еще полагается по мистеру Кингу в пугательном ассортименте я не узрела. Всего лишь услышала звон. Этот звук не смолкал ни на секунду и по мере приближения к рабочей комнате все нарастал.
Он звучал торжествующим стаккато, а не затухающим последним ударом литавр. Войти в комнату мне не позволил Инграм, да я бы и не смогла, потому что жалкий монетный «дождик» больше не был жалким и редким. Это был ливень, и комнатка, где я ползала по полу, вычерчивая рисунки, была уже почти устлана тонким ковром монет разного достоинства.
«Ой, я балда!» - подумала я, созерцая металлические осадки, которые после первого залпа не закончились, а лишь сделали маленькую паузу, наверное, на подъем «золотого запаса родного края», ушедшего за века на болотистую глубину. Сейчас монетки, призванные фельдом, и не думали заканчиваться.
А с другой стороны, чего ради они должны? Условие прекращения, как в старой сказке с парой волшебных слов «горшочек не вари», было простым. Всего лишь касание фельда тем же, кто его сотворит и привел в действие. Первое касание запустило процесс, второе должно было остановить до образования новой финансовой необходимости. Момент исчерпаемости недр земли Тайхозоров тоже, конечно, мог быть включен, но род прежде был очень богат и владения его обширны. А заначки такие заначки, что об их существовании по ряду причин не только белки забывают. Помер, не успел рассказать другу, потомку, и все. Заначка переходит в раздел клада для более везучего наследника по праву удачи и силы.
Короче, проблема-то с «дождем» выеденного яйца не стоила бы, если бы не то, что монетки падали с высоты в пару метров, и по темечку мне могло прилететь изрядно. Причем монетки падали разного диаметра и толщины и валились они с разной скоростью. Отдельные экземпляры кроме ускорения свободного падения еще и где-то добавочную скоростью подхватили. Может, благодаря остаткам силы, которые их из недр тянули? Словом, лезть под такой дождик мне не хотелось. А делегировать полномочия в данном случае было бесполезно. Кто творил, тому и отключать.
- Осадного щита, у нас тут, как я понимаю, в загашнике нет? – я беспомощно покосилась на зомби, управляющую и прочих членов компании.
За мной пошли все, любопытно ж! В памяти Ливара о содержимом складов замка не было и пары ячеек, он лишь про свои ингредиенты для фе-нодов ведал, а так совершенно бесхозяйственным мужиком был. Даже точное количество своих рубашек и то не знал. Брал чистое, если находил на нужном месте, и надевал опять грязное, если не находил или было некогда.
- К чему, рардис? Это охотничий замок, а не рубежный бастион у земель монстров, - пожал плечами Инграм.
«Земли монстров? Это что за фигня?» - на миг-другой озадачилась я, обратившись к базе данных Ливара.
- Тебе пригодится на ингредиенты или парням отдать?
- Мне? – рассеянность и оторопь от того, что только что живое стало быстро-быстро мертвым, смылось практичностью Ливарова подхода к мгновенному перерасчету фельда и вылилось в ответ:
- Годно, спасибо!
И я взялась творить. Фе-нод уже был готов, потому пришлось использовать корректировку узора свежими ингредиентами в непереработанном виде и небольшие изменениям в чертеже. Прядь волос и клок одежды неизвестного преступника, оперативно вырванные зомби по моему заказу, полетели в дело. Я снова вернулась к фельду.
С последним штрихом тело врага занялось бездымным странным огнем и пропало, не оставив даже пепла. Будто весь он ушел на ингредиенты. А, может, и впрямь ушел. Завершенный новый узор загорелся на камнях и вспышкой, с задержкой не долее секунды, золотым светом отпечаталась иконка доступа в виде мини-фельда на руке.
По помещению пронесся вихрь, принесший странный запах стиранного с цветочным кондиционером белья, медовой полироли и почему-то зубного порошка. Потом что-то зашуршало, зазвенело, заскрежетало и начался дождь. Не из капель воды. Сильные руки Инграма едва успели выхватить меня из-под обстрела. С потолка, нет, все-таки не с него, а просто материализуясь где-то в потолочном районе, посыпались монеты.
Причем они не были потемневшими от времени, щедро украшенными патиной. Монетки разного достоинства выглядели так, словно были только что отчеканены на монетных дворах Западного Гартара и сопредельных держав. Почему? А все потому же кочану, по которому тут этот условно белый теперь совсем покойный, возник. Вот он-то причиной всего и стал. Вернее, его неизвестный мне талант или сила намерения или еще какая-то неведомая магическая фигня, влившаяся в фельд и преобразившая его столь странно, но очень даже выгодно для всех, кроме незадачливого «ингредиента».
Сдув с лица опять выбившуюся прядь, я задумчиво уточнила у Инграма:
- Откуда тут этот красавец неучтенный взялся?
Ответить мне зомби-бодигард не успел, в рабочую подвальную комнату с перекошенным от ярости и беспокойства лицом ворвался Гарт, наш старший егерь, страж границ и по совместительству добытчик дичины.
- Рардис Тайхозор в замке чужак из белых с даром мимика. Я лишь только учуял его!
- Был, - уронил Инграм.
- Да, не зря через болота к нам лез, с пользой смерть принял, - согласилась я осененная подброшенной егерем подсказкой о даре вторженца, желавшего прикончить темного ради света во всем свете и так удачно мимикрировавшего в сложный фельд. - Спасибо, Гарт, мы уже использовали знакомство с нашим гостем во благо Тайхозоров.
Как интересно обернулось. С некоторой долей вероятности именно дар белого, в том числе мимикрии и чутья гончей, взявшей след жертвы, преобразовал рисунок к нашей пользе. Да еще и жертва присоединилась почти добровольно к процедуре создания фельда. Сам пришел, никто не звал!
И нет, жалко того, кто пытался меня убить, не было. И не потому, что я стерва безжалостная, с отбитой наглухо жалостью и моралью через матрицу Тайхозора, переформатировавшую сознание. Именно база данных Ливара помогала четко понять: тот, кто взял след для убийства, одноразовая игрушка. Да, он как самонаводящаяся боеголовка, не промахнется, но выстрелит и все, дар вместе с человеком сгорит. Может, потому что так заведено, может, потому что прямое убийство тех, кто не нападает на тебя, даже для таких чокнутых белых, все равно убийство. Потому обратная реакция такова.
О, точно! Вот она отгадка! Я выхватила из веера обсчитываемых вариантов самый подходящий ситуации. Нацелен был замаскированный убийца на причинение чистоты любым путем, в том числе и главным образом устранением темных! Ну что ж, как обычно во Вселенной мечта сбылась. А что не так, как следовало мечтавшему, так сие частности, банальные издержки формулировок. С ними вечно все сикось-накось выходит везде, кроме математики.
В общем, нам повезло с талантливым убийцей, ему не повезло с нами, а всем, кто связан узами с Тайхозорами и зависим материально, повезло втройне. Какой все-таки умница Инграм, как он оперативно среагировал. Меня спас и фельд усовершенствовал одним взмахом могучей руки. Да так, что и Ливар бы не смог! Иной раз импровизация с блеском бьёт самый продуманный расчет.
Успокаивающе похлопав ошарашенного егеря-оборотня по предплечью (до плеча не дотягивалась, уж больно здоров), я сгребла в карман джинсов несколько монет для наглядной демонстрации управляющей и вышла в коридор. На охрану денег никого не ставила. Бессмысленно. Вон Гарт деньги тоже заметил, но ни искорки алчной в янтарных глазах не блеснуло. Здесь воров просто нет, все в одной лодке, так зачем друг у друга весла тырить?!
Из каменного мешка с отличной звукоизоляцией, чтоб ничто не отвлекало от работы, я вышла словно на базар. По всему замку слышались растерянно-радостные крики слуг.
Я шла и не узнавала своего замка. Каменные стены никто, ясное дело не перестраивал, но все остальное. Вон та дверь с давно сначала разбухшим от сырости, затем рассохшимся и перекосившимся полотном считалась, по сути, замурованной. Открыть ее не могли, только если выломать, а теперь вот же она, выглядит, как только вышедшая из мастерской и приоткрыта. А за ней, хм, какой-то склад, кажется, ткани. Тюки, во всяком случае, просматриваются отчетливо и выглядят не годной лишь для выноса на помойку рухлядью, а новеньким складом фабрики.
Вот как так-то? Фельд только деньги должен был приманить и чуток в порядок привести, чтобы их потом чистить не пришлось. А в результате случайного жертвоприношения у меня, кажется, обновилось все внутреннее убранство замка. Сработало круче, чем продуманный апгрейд Песни Весны у Тальда Лисьелора.
Вот она всеочищающая сила Света! Уважаю. Иногда. Особенно, когда меня не пытаются в жертву принести, то есть кардинально очистить. Канделябры с несгораемыми свечами сияют, будто только что установлены, а не пылились веками, мигая неисправными лампочками, на каменных плитах ни соринки. Ой, еще одна не открывавшаяся дверь открыта, и там оказывается что-то вроде просторной гостевой. Почему в подвале не ясно. Но, может, для вампиров оформляли? Те прямого света не жалуют. В прах, конечно, не обратятся и с ожогами не слягут, просто не любят. Это что-то соматическое, полагаю.
В общем, уборочной маньячкой – зашла ночью попить воды, очнулась, вымыв кухню, - я никогда не была. Есть день уборки, вот в пятницу и будем ударно убираться всем семейным подрядом. Но сейчас, глядя на эту сверкающую новизну и чистоту, я начала понимать поговорку: плюнуть некуда, только на хозяйку. В сравнении с чистотой замка я после всех приключений и работ выглядела несколько потрепанной.
Ну и ладно, выкупаюсь, переоденусь и расчешусь попозже. А пока завернула к Румине, чтобы выгрузить на ее стол горсть монет и предупредить, где стоит взять еще.
Там у кухарки-экономки уже были посетители. О новом тренде замка – всесокрушающей чистоте и ремонте - взахлеб повествовала парочка девиц, подававших мне утром завтрак.
- О, хорошо, что вас так много, - порадовалась я. - Румина, мы чуток разбогатели. Вот такого добра, - я высыпала из кармана на стол блестящие апиты (как именовались тут золотые монеты), в подвале, в моей рабочей комнате, изрядно. Отряди слуг покрепче, чтобы перетаскали казну в место ей полагающееся. Заодно пусть найдут пару-тройку сундуков. Не на голом полу же золотой запас хранить.
- Будет исполнено, рардис Тайхозор, - встрепенулась Румина, слушавшая служанок с некоторым скепсисом на прекрасном лице. Ее-то кабинет, очень скромный, все равно был вполне приличным и существенным преобразованиям не подвергся, потому экономка кардинальных сдвигов не заметила и начинала считать, что сдвинулось не в замке, а в головах у кого-то другого, например у парочки зафантазировавших девиц.
После моих ЦУ женщина прямо вся засияла, будто я ей не о своих, а об ее личных деньгах рассказала.
- Ах да, жалованье выплати, кому, сколько положено, а сверху премиальные, - спохватилась я, припоминая то, что вроде как надо сделать. Но с учетом отношения Ливара к деньгам, очевидное точно покажется Румине невероятным, а значит, надо даже такие мелочи проговорить. Они же тут, полагаю, каждую монетку экономили и на подножном корму жить пытались все.
- Есть ли в том резон, рардис? – заупрямилась вампирша. Еще даже не увидев наших очищенных сокровищ, кроме той жалкой горстки, что я принесла для демонстрации, она их уже начала экономить. - Вы нам кров, стол и покровительство даруете!
- А одеваться и обуваться вы тоже в покровительство будете? - удивилась я, прекрасно понимая, что деньги - это такая подлая штука: вот они есть, а тут раз-два-три и уже нет. Притом, что я ни разу не мотовка, но, что жалко, ничуть не бизнесвумен, которая и из копейки миллион сделает щелчком пальцев. Даже с учетом продажи дачных даров природы от июня до сентября, процент от которых шел мне в карман, и написания работ самым богатым и ленивым, все равно, денег у студентки вечно меньше, чем хочется. – Румина, вы сначала соберите казну, посчитайте, а потом мы с тобой об экономии поговорим, если захочешь. На периферии не то хрюкнул, не то хмыкнул зомби-хранитель, оценивая комичность ситуации. Предложить, что ль ему тоже зарплату? Нет, Инграму точно не буду, потому что это уже как издевательство прозвучит. Он мыслит и существует, но физиологически-то мертв. Все, что ему потребно для «жизни» я и обеспечиваю, в том числе и саму «жизнь».
Елки-палки, сказал бы кто моим родителям про премию, ничего бы, кроме «давай и побольше» не услышал, а эта упрямится, чудачка. Или вампиры не люди в прямом смысле этого слова, у них иначе мышление идет?
Продолжить дискуссию об экономии мы не успели, в комнату ворвался Гарт с обалдело-восторженно-встревоженной физиономией. Именно так, все три выражения наличествовали и перетекали одно в другое, не задерживаясь надолго. На обветренной, смуглой и худощавой физиономии смотрелось эпично.
- Там это… оно, ирдо, - попытался донести до коллектива причину своего настроения главный егерь.
-Это чего, нам начинать бояться, или пока не стоит, справишься с этим «оном»? – заинтересовалась я.
- Ирдо, тебе лучше самой посмотреть! И оно… это бояться не надо. Наверное. Просто все чудно! – попытался объяснить Гарт, еще больше всех запутав, и покраснел. Вернее, потемнел кожей, значит, покраснел.
Связь клятвы между мной, рардис, сменившей Ливара, и собой он чувствовал четко, но одно дело изредка взаимодействовать с нелюдимым грубияном-Тайхозором, другое принять замену как есть: вместо тощего мужика в потрепанном плаще на девицу в странных штанах, вытворяющую странные фельды. Оно, конечно, в мире Дармар чего только не случается, и местные в этом плане почти фаталисты – случилось, значить, случилось, но новый визуал у Гарта утрамбовывался с некоторым трудом. Требовалось время на усвоение информации.
Лиса и змейка прыснули в ладошки, не удержавшись. Уж больно занятный вид был у всегда серьезного громилы. Я потерла переносицу и признала очевидное, надо посмотреть, а потом уже решать самой: паниковать, объявляя эвакуацию из замка, или нет. Так что назад в подвал мы шли всей дружной толпой, а я с Инграмом, как на работу. В который-то уж раз за эти сутки!
Ох, давно не тренировала я мышцы. Шутка. С грибной эскапады прошло-то всего ничего. Ладно, надоест ходить, попрошусь к Инграму на ручки. Жалко только, что он не теплый. Но, как говорится, вам шашечки или ехать? Но вообще не люблю, когда меня на руках таскают: то стиснут до синяка, то обо что-нибудь чуток стукнут. В переноске ценного груза тоже ведь практика нужна. И быть тренировочным мешком мне категорически не понравилось ни на институтских веселых соревнованиях, ни тогда, когда ногу в парке подвернула, и Володька с Гришкой меня домой волокли. Лучше уж, если здорова, своими силами двигаться. Красиво покататься на чужих руках только в дамских романчиках, любимом бабушкином чтиве, выходит.
Уже в каменной кишке коридора, ведущего к рабочей комнате фельдов, я насторожилась. Нет, жутких клоунов с воздушными шариками, мертвых зверей, смрадных оборотней (наш-то Гарт не вонючий, обычный мужик) или чего там еще полагается по мистеру Кингу в пугательном ассортименте я не узрела. Всего лишь услышала звон. Этот звук не смолкал ни на секунду и по мере приближения к рабочей комнате все нарастал.
Он звучал торжествующим стаккато, а не затухающим последним ударом литавр. Войти в комнату мне не позволил Инграм, да я бы и не смогла, потому что жалкий монетный «дождик» больше не был жалким и редким. Это был ливень, и комнатка, где я ползала по полу, вычерчивая рисунки, была уже почти устлана тонким ковром монет разного достоинства.
«Ой, я балда!» - подумала я, созерцая металлические осадки, которые после первого залпа не закончились, а лишь сделали маленькую паузу, наверное, на подъем «золотого запаса родного края», ушедшего за века на болотистую глубину. Сейчас монетки, призванные фельдом, и не думали заканчиваться.
А с другой стороны, чего ради они должны? Условие прекращения, как в старой сказке с парой волшебных слов «горшочек не вари», было простым. Всего лишь касание фельда тем же, кто его сотворит и привел в действие. Первое касание запустило процесс, второе должно было остановить до образования новой финансовой необходимости. Момент исчерпаемости недр земли Тайхозоров тоже, конечно, мог быть включен, но род прежде был очень богат и владения его обширны. А заначки такие заначки, что об их существовании по ряду причин не только белки забывают. Помер, не успел рассказать другу, потомку, и все. Заначка переходит в раздел клада для более везучего наследника по праву удачи и силы.
Короче, проблема-то с «дождем» выеденного яйца не стоила бы, если бы не то, что монетки падали с высоты в пару метров, и по темечку мне могло прилететь изрядно. Причем монетки падали разного диаметра и толщины и валились они с разной скоростью. Отдельные экземпляры кроме ускорения свободного падения еще и где-то добавочную скоростью подхватили. Может, благодаря остаткам силы, которые их из недр тянули? Словом, лезть под такой дождик мне не хотелось. А делегировать полномочия в данном случае было бесполезно. Кто творил, тому и отключать.
- Осадного щита, у нас тут, как я понимаю, в загашнике нет? – я беспомощно покосилась на зомби, управляющую и прочих членов компании.
За мной пошли все, любопытно ж! В памяти Ливара о содержимом складов замка не было и пары ячеек, он лишь про свои ингредиенты для фе-нодов ведал, а так совершенно бесхозяйственным мужиком был. Даже точное количество своих рубашек и то не знал. Брал чистое, если находил на нужном месте, и надевал опять грязное, если не находил или было некогда.
- К чему, рардис? Это охотничий замок, а не рубежный бастион у земель монстров, - пожал плечами Инграм.
«Земли монстров? Это что за фигня?» - на миг-другой озадачилась я, обратившись к базе данных Ливара.
