И, самое главное, частицы нашей плоти. Волос, ноготь, кровь, пусть даже слюна или мозоль, особой роли не играет. Главное, чтобы отдано было добровольно и как можно большим числом тех, кто ищет защиты от белых. В идеале по, - я проглотила просившееся на язык сакраментальное «каждой твари по паре», заменив нейтральным – два от однотипных участников ритуала. Всего не меньше десятка нужно. Когда фе-нод будет готов, я нарисую фельд. Черновой вариант его сегодня набросала.
- Чего ты-то? – неприязненно буркнула Берда. - Я тоже умею!
- Правда? Здорово! – удивилась я и, вытащив из кармана бумагу с наброском, с надеждой на передачу бремени протянула задиристой девице. – Тогда ты изучай фельд, а мы соберем ингредиенты для рисования.
Бумажку у меня взяли, пусть и с толикой недоверчивой брезгливости. Не, зря кривилась-то, экскрементами я ее не мазала, честное-пречестное слово! Я ж не знала, что Берде отдавать случится.
- Поясни про ингредиенты, ирдо, - переспросил братец Кезангор. - Не совсем понял про частицы от двух.
- С Кезангоров будет достаточно частиц тела от, скажем, тебя и брата или сестры. От хвисов шерсти двух представителей рода. Думаю, если поучаствует глава рода, это лишь усилит фе-нод. Но обязательным условием правильности не станет.
Мы еще несколько минут проговорили, обсуждая, как и сколько ингредиентов для фенода потребуется.
- Берда, - вскрикнул второй брат, с грохотом откинув кресло и кидаясь к сестре. Он успел подхватить заваливающуюся девушку, лицо той пошло малиновыми пятнами на фоне бледности с зеленцой, а из носа не закапала, а полилась изрядными струями густая кровь.
- Не-не, не могу, голова, - выдавила через силу упрямая девица и потеряла сознание, навалившись на брата всем телом.
- Простите, парни, но ваша сестрица просто непроходимая дурища, - честно выдал Тормар. – Кто ж фельд раз за разом познать пытается, если глянул и понял, что не осилит?
- Вот упрямица, - удивленно и даже чуть-чуть сочувственно протянула Айслана. Повела над носом Берды ладошкам, унимая кровь. То ли для темных обладала редкой добротой, то ли ни разу с глупой сестренкой двух братьев не закусывалась. Одновременно ее сыновья, очень привычно действуя на подхвате у матушки, создали несколько кусочков льда и передали братцам Кезангорам, чтоб к носу страдалицы приложили.
Здорово семейка жидкостями оперировать наловчилась: походя агрегатные состояния вещества меняет и на ту влагу, которая в живом теле, не вынимая ее, запросто воздействует. Может, и еще что умеют, но я пока не наблюдала. Почти завидую. Ливар-то, кулинар мой покойный, только мясо с костей умел отделять, но зато в фельдах шарил, как никто. Потому, небось, дружба настоящая у него с коллегами не заладилась. Критически разный уровень интеллекта. Если с Тормаром и Тензором еще какие-то точки соприкосновения были, в чем-то профильном эти двое были доками, а за Тальдом с его веером разнообразных проклятий настоящему ученому было интересно наблюдать, то с теми же Кезангорами ему вообще поговорить не о чем было. Дар-то у них, мощный, но удивительно однообразно действующий. Скучно!
Тем временем, выпавшим из пальцев Берды чудом не замаравшимся кровище листком завладел шустрый колобок Тензор и, едва покосившись (вот что значит осторожность с большой буквы), передал заинтересовавшемуся Тальду. От творца проклятий листок с моим чертежом пошел гулять по рукам всех участников собрания. И я наглядно уяснила, почему тон Тормара был таким насмешливо-укоризненным.
Правила создания и применения фельдов были известны как таблица умножения каждому. Так же, как и техника безопасности при обращении с этой сложной магией. Потому все собравшиеся здесь и сейчас были предельно аккуратны с незнакомым чертежом.
И если вредная девица не пожелала играть по правилам, пытаясь нахрапом взять то, что не дано магическим даром, то кто ж ей доктор? Не окочурилась, уже радость!
- Этот фельд невозможно начертать! Мне не жаль крови и плоти для фе-нода, но как сотворить такое и не лишиться рассудка? - вздохнула всей грудью Ренера. Ее дочура синхронно вздохнула тоже, радуя глаз мужской части компании.
- Ливар мог, его дар жив во мне. Я нарисую фельд, - спокойно ответила я, пока пара братцев Кезангоров не напридумывала всякой чуши насчет того, что я нарочно подвела под монастырь их бесценную сестру, совершенно справедливо названную бесцеремонным Тормаром дурищей. (Но, коль бугаи в драку с некромантом не кинулись, понимали, что он обидно прав). – Главное, материал для фе-нода должен быть отдан добровольно и интервал между сбором частиц компонентов для его создания необходимо сократить до минимума. Свежие компоненты не только в кулинарии бывают нужны. В идеале и сам фельд творить следует сразу после сбора. Пока частицы не утратили тесной связи с жертвователями. Нас здесь достаточно, чтобы сделать правильный инструмент. Если вы готовы, то прямо сейчас в подземную рабочую залу спустимся, пока все в замке. Нет, назначим дату и соберемся позже.
- Не хотел бы я откладывать гарантию собственной защиты, - горячо вставил Тензор, успевший натерпеться всякого при двух штурмах и совершенно не горевший желанием поучаствовать в качестве жертвы в третьем. Вот если наоборот, то тут, конечно, возможны варианты.
- Фельд будет рабочим и очень мощным, - резюмировал некромант, покосившись на сложенный лист, который я небрежно засовывала в карман джинсов. А что плясать вокруг бумажки или исполнить серию благоговейных вздохов? Можно, ёшки-кошки, даже кого-нибудь в жертву принести. У меня даже есть подходящие кандидатуры. Шучу…
Основной массив рисунка в голове и перенести его на плиту дело, конечно, кропотливое, много всего выписывать придется, но не запредельно сложное. Повторюсь, Ливар был гением-трудоголиком! И когда его азарт включался на полную силу, то все отступало.
Вопить, что они категорически не согласны на непонятный ритуал, когда есть шанс получить защиту от белых, никто, даже странная девушка-Кезангор, не стал. Опять-таки, напомню, махровым цветом цвел в душах всех окружающих темный инстинкт. Он говорил, кому, как дурной Берде, шептал еле слышно, кому талдычил, а отдельным личностям и вовсе орал в оба уха, что рядом со мной, как сменившей Ливара на посту самого крутого темного мага региона, максимально надежно и безопасно. Потому все мои рацпредложения по теме общей защиты надо с энтузиазмом поддерживать, и немедленно ратифицировать.
Ну что, переодеваться в парадное, устраивать пир или какой-нибудь ритуал мы не стали. Просто спустились вниз, я вызвала на плите фельд творения фе-нодов. Каждый из присутствующих поделился компонентами. Хвисы, Румина, старший вампир из прибывших, древесные слуги Тальда, оборотни всех мастей, даже мальчонка с отцом колбасником… Одним словом, все мои гости в стороне от создания фе-нода остаться не желали категорически.
Кто прядь волос срезал, да не пару волосинок, а изрядную, кто крови в маленькие плошки нацедил. Хорошо, что я заранее маленькие емкости выставила, чтоб не переборщили. Почему-то никто плевать и иными естественными жидкостями разбрасываться не стал. Гора добровольно принесенных ингредиентов получилась очень внушительная. Но много, не мало. Уголь и мел в запасниках у Ливара нашлись с избытом, так же, как и пузырек с загустевшим до черноты соком одной ягодки, по свойствам сильно смахивающей на наш женьшень и вытяжки нескольких иных растений, в свойства которых углубляться сейчас не было ни сил, ни желания.
Когда все желающие пополнили центр узора компонентами, я приложила пальцы к краю рисунка и активировала узор синтеза фе-нода. Вспыхнуло красиво, то ли салют, то ли перемешанные в палитре краски, выпущенные из тюбика под давлением. Но светиться все перестало быстро. Всякие разности, щедро нацеженные и настриженными участниками процесса, пропали. Вместо них в центре погасшего рисунка остался лежать серый толстенький карандаш длиной не больше стандартного земного, но толстый как маркер.
На ощупь он был чуть теплый, как если бы неподалеку от батареи полежал. И все.
- Мы можем смотреть или нужно всем выйти? – тактично уточнил Тальд, не отрывая от плиты ярких глаз.
- Присутствие необязательно, я сейчас буду рисовать. Это долго. Но никого не гоню, есть желание присутствовать и смотреть, оставайтесь, - пожала я плечами.
Помешать они мне случайно всяко не могли. Когда я начинала творить фельд, то отключалась от всего внешнего абсолютно, как в пузыре оказывалась. Если только из пушки рядом палить. Но не факт, что среагирую. Думаю, эта глухота к внешним раздражителям своего рода защита творцам фельда от случайной ошибки в работе. А то заорет какая-нибудь идиотина над ухом, скруглится линия там, где заострить надо, и одним небрежным движением руки превратишь защитный узор в формулу конца света.
Нет-нет, я это обсчитывать не собираюсь. Нот вар, пис-пис-пис! И только так! Усилием воли выгнала из головы начавшуюся прорисовываться картинку прекрасного и смертоносного узора. Вот почему всякое смертоубийственное такое красивое? Или это у меня, как у темной, что-то крепко протекает в голове? Все, про лишнее забыть, надо взяться за тот фельд, что обещан коллективу.
Защита. Полная защита от белого агрессивного воздействия всем и каждому из темных, кто в ней нуждается. А нуждаются, считай, все, потому что психических белых надо или лечить или изолировать от общества любым возможным способом. Доводов разума они слушать не желают или не могут, потому выход только один – жесткая защита. И именно ей я сейчас займусь.
Ровная поверхность плиты манила, серебристый «мелок» в пальцах буквально жег руку. Вытаскивать чертеж из кармана не было никакой необходимости. В памяти он хранился в еще более развернутом виде, чем на листке.
И я увлеклась. Мелок скользил по плите, словно живой, он будто норовил вырваться из пальцев и сам, без моего участия продолжить творить. Рисунок распускался, как раскрывался бы бутон цветка под лучами утреннего солнца. Думала, что по ходу творческого воплощения его придется корректировать, если, как обычно в голове веером посыплются варианты, но нет. Оказывается, то, что я вывела, просидев за рабочим столом несколько часов, и было единственно реализуемым вариантом. Остальные бы вызвали тот самый неминуемый армагеддец.
Готовый рисунок на плите больше всего напоминал набросок для подноса под гжель. Сильно, очень сильно стилизованного и далекого от оригинальных пузатых роз, но все же. Почему-то фе-нод оставлял в зависимости от силы нажима то бледно-голубые, то серебристые, то интенсивно синие линии. Признаться честно я опять залюбовалась. И ностальгически вздохнула. На Дармаре были свои искусства, своя красота, но того, чего я лишилась, нарвавшись по глупости на рукопожатие с Ливаром, они полностью заменить не могли. Дав себе несколько секунд поскулить об утраченном, я встала с ледяного пола, не способствующего продолжительной ностальгии, и огляделась.
Они все почему-то были здесь, никто не ушел. Стояли вдоль стен рабочей залы в совершенной тишине. И смотрели. На переливающийся оттенками серебра и синевы фельд, на меня, снова на фельд. Как завороженные, околдованные, как змеи на факира. И как они ухитрились тут так расположиться и ужаться, чтобы не мешать ни мне, ни друг другу, не выдать себя возней, чихом или спорами? Тоже, наверное, какая-нибудь магия, густо замешанная на банальном человеческом любопытстве и жажде приобщения к великой тайне.
Первой заговорила к моему величайшему удивлению Берда. Голос ее был хрипловат от долгого молчания, но исполнен уважительного благоговения:
- Хвала Йагрону, ты, в самом деле, сотворила то, что обещала, рардис Тайхозор.
Выдав это, склочная девица склонила голову и опустила взгляд. Вот что прочистка мозгов через боль делает! Или пограничное умственное усилие ей сознание прояснило хоть ненадолго? Тогда «думать» ей как рецепт от женских взбрыков можно смело выписывать! Так-то оно вообще рецепт универсальный. Думать! Только в большинстве случаев люди ленятся этим заниматься, сама грешила, пока Ливаровы мозги не получила.
- Я ж разум верней бы утратил, чем такое смог начертать, даже по готовому узору, - честно и благоговейно признал один из братьев Кезангоров, подхватывая речь сестры. Второй только поаплодировал, соглашаясь. Словно эти слова сработал спусковым крючком, все загомонили.
И хлопки-аплодисменты, как жест согласия и заодно признания силы и власти Инны Тайхозор подхватили все, кто был в комнате. Просто почувствуй себя звездой, главное ее не словить, а то буду на Берду до прочистки мозга похожа.
- Рардис, а как фельд будет работать? – не утерпел с вопросом маленький сынок колбасника, жаждущий информации больше, чем прославления моих заслуг.
- Направление, как и говорила – полная защита и отражение удара на агрессоров. А как точно все будет, узнаем и, готова спорить, скорее, чем нам всем бы хотелось.
- Почему? – не понял смышленый ребенок.
- Он проявит себя, как только случится первая атака белых. Неважно на кого из нас, даже на тех, кто не был связан клятвой, - я ткнула в «ромашку»-сигналку на руке. – Я, как создатель фельда точно это почувствую. Думаю, ощутите и вы все, кто даровал ингредиенты для фе-нода. А вот как будет выглядеть эта защита, покажет практика.
- Нам еще чем-то можно помочь? – внимательно выслушав меня, поинтересовалась Айслана. А ее отпрыски, переросшие маменьку больше чем на голову, сделали шаг к родительнице, чтобы показать, что запрос на возможную помощь относится ко всем троим.
- Нет, фельд в полной мере завершен и не зависит от силы или близости создателей к узору. Мы все отлично постарались! Благодарю за помощь!
- Рардис, пустое, чтобы подгадить белым и родных защитить, наизнанку вывернешься, а ты лишь толику крови попросила, - мотнул головой старик Селдон и покосился на дочку, ради которой был готов и руку себе отхватить или ногу, случись мне такой садистский абсурд затребовать. Его супруга степенно кивнула, подтверждая согласие с мужем.
Да что эти двое, они все были готовы к жертвам для защиты близких. Потому что терять доводилось каждому, и счет к белым был изряден. Так же, как и тревога за своих. Это Ливару-одиночке было плевать на все и всех, самодостаточная сволочь наслаждался лишь интеллектуальными упражнениями и для этого не нуждался в партнерах. Хотя даже бука Тайхозор получал толику удовольствия, проверяя свои теоретические выкладки вместе с Тальдом, Тензором и Тормаром.
Довольные собой, мной, фельдом и заманчивыми перспективами его действия, компания разбилась на группы и группки и разбрелась по замку. Удивительно быстро старые развалины стали уютным домом, и заслуга в том была не ремонтного фельда, вернее, его в том была лишь весомая часть. Живым замок делали люди и нелюди, со своими разговорами, спорами, смехом и даже слезами. Они заставляли сердце старого замка биться в новом ритме. И мне это, пожалуй, даже немножко стало нравиться. Представив, что скоро большая часть гостей вернется в свои жилища, я конечно не взгрустнула. Какая разница? Никто же не запретит ходить в гости, особенно теперь, когда нелюдимый Ливар не отталкивает от себя народ? Фельд переноса функционирует исправно. У каждого из чудом спасенных гостей он есть, захотим пообщаться, встретимся.
Глава 43. Глобальная идея
- Чего ты-то? – неприязненно буркнула Берда. - Я тоже умею!
- Правда? Здорово! – удивилась я и, вытащив из кармана бумагу с наброском, с надеждой на передачу бремени протянула задиристой девице. – Тогда ты изучай фельд, а мы соберем ингредиенты для рисования.
Бумажку у меня взяли, пусть и с толикой недоверчивой брезгливости. Не, зря кривилась-то, экскрементами я ее не мазала, честное-пречестное слово! Я ж не знала, что Берде отдавать случится.
- Поясни про ингредиенты, ирдо, - переспросил братец Кезангор. - Не совсем понял про частицы от двух.
- С Кезангоров будет достаточно частиц тела от, скажем, тебя и брата или сестры. От хвисов шерсти двух представителей рода. Думаю, если поучаствует глава рода, это лишь усилит фе-нод. Но обязательным условием правильности не станет.
Мы еще несколько минут проговорили, обсуждая, как и сколько ингредиентов для фенода потребуется.
- Берда, - вскрикнул второй брат, с грохотом откинув кресло и кидаясь к сестре. Он успел подхватить заваливающуюся девушку, лицо той пошло малиновыми пятнами на фоне бледности с зеленцой, а из носа не закапала, а полилась изрядными струями густая кровь.
- Не-не, не могу, голова, - выдавила через силу упрямая девица и потеряла сознание, навалившись на брата всем телом.
- Простите, парни, но ваша сестрица просто непроходимая дурища, - честно выдал Тормар. – Кто ж фельд раз за разом познать пытается, если глянул и понял, что не осилит?
- Вот упрямица, - удивленно и даже чуть-чуть сочувственно протянула Айслана. Повела над носом Берды ладошкам, унимая кровь. То ли для темных обладала редкой добротой, то ли ни разу с глупой сестренкой двух братьев не закусывалась. Одновременно ее сыновья, очень привычно действуя на подхвате у матушки, создали несколько кусочков льда и передали братцам Кезангорам, чтоб к носу страдалицы приложили.
Здорово семейка жидкостями оперировать наловчилась: походя агрегатные состояния вещества меняет и на ту влагу, которая в живом теле, не вынимая ее, запросто воздействует. Может, и еще что умеют, но я пока не наблюдала. Почти завидую. Ливар-то, кулинар мой покойный, только мясо с костей умел отделять, но зато в фельдах шарил, как никто. Потому, небось, дружба настоящая у него с коллегами не заладилась. Критически разный уровень интеллекта. Если с Тормаром и Тензором еще какие-то точки соприкосновения были, в чем-то профильном эти двое были доками, а за Тальдом с его веером разнообразных проклятий настоящему ученому было интересно наблюдать, то с теми же Кезангорами ему вообще поговорить не о чем было. Дар-то у них, мощный, но удивительно однообразно действующий. Скучно!
Тем временем, выпавшим из пальцев Берды чудом не замаравшимся кровище листком завладел шустрый колобок Тензор и, едва покосившись (вот что значит осторожность с большой буквы), передал заинтересовавшемуся Тальду. От творца проклятий листок с моим чертежом пошел гулять по рукам всех участников собрания. И я наглядно уяснила, почему тон Тормара был таким насмешливо-укоризненным.
Правила создания и применения фельдов были известны как таблица умножения каждому. Так же, как и техника безопасности при обращении с этой сложной магией. Потому все собравшиеся здесь и сейчас были предельно аккуратны с незнакомым чертежом.
И если вредная девица не пожелала играть по правилам, пытаясь нахрапом взять то, что не дано магическим даром, то кто ж ей доктор? Не окочурилась, уже радость!
- Этот фельд невозможно начертать! Мне не жаль крови и плоти для фе-нода, но как сотворить такое и не лишиться рассудка? - вздохнула всей грудью Ренера. Ее дочура синхронно вздохнула тоже, радуя глаз мужской части компании.
- Ливар мог, его дар жив во мне. Я нарисую фельд, - спокойно ответила я, пока пара братцев Кезангоров не напридумывала всякой чуши насчет того, что я нарочно подвела под монастырь их бесценную сестру, совершенно справедливо названную бесцеремонным Тормаром дурищей. (Но, коль бугаи в драку с некромантом не кинулись, понимали, что он обидно прав). – Главное, материал для фе-нода должен быть отдан добровольно и интервал между сбором частиц компонентов для его создания необходимо сократить до минимума. Свежие компоненты не только в кулинарии бывают нужны. В идеале и сам фельд творить следует сразу после сбора. Пока частицы не утратили тесной связи с жертвователями. Нас здесь достаточно, чтобы сделать правильный инструмент. Если вы готовы, то прямо сейчас в подземную рабочую залу спустимся, пока все в замке. Нет, назначим дату и соберемся позже.
- Не хотел бы я откладывать гарантию собственной защиты, - горячо вставил Тензор, успевший натерпеться всякого при двух штурмах и совершенно не горевший желанием поучаствовать в качестве жертвы в третьем. Вот если наоборот, то тут, конечно, возможны варианты.
- Фельд будет рабочим и очень мощным, - резюмировал некромант, покосившись на сложенный лист, который я небрежно засовывала в карман джинсов. А что плясать вокруг бумажки или исполнить серию благоговейных вздохов? Можно, ёшки-кошки, даже кого-нибудь в жертву принести. У меня даже есть подходящие кандидатуры. Шучу…
Основной массив рисунка в голове и перенести его на плиту дело, конечно, кропотливое, много всего выписывать придется, но не запредельно сложное. Повторюсь, Ливар был гением-трудоголиком! И когда его азарт включался на полную силу, то все отступало.
Вопить, что они категорически не согласны на непонятный ритуал, когда есть шанс получить защиту от белых, никто, даже странная девушка-Кезангор, не стал. Опять-таки, напомню, махровым цветом цвел в душах всех окружающих темный инстинкт. Он говорил, кому, как дурной Берде, шептал еле слышно, кому талдычил, а отдельным личностям и вовсе орал в оба уха, что рядом со мной, как сменившей Ливара на посту самого крутого темного мага региона, максимально надежно и безопасно. Потому все мои рацпредложения по теме общей защиты надо с энтузиазмом поддерживать, и немедленно ратифицировать.
Ну что, переодеваться в парадное, устраивать пир или какой-нибудь ритуал мы не стали. Просто спустились вниз, я вызвала на плите фельд творения фе-нодов. Каждый из присутствующих поделился компонентами. Хвисы, Румина, старший вампир из прибывших, древесные слуги Тальда, оборотни всех мастей, даже мальчонка с отцом колбасником… Одним словом, все мои гости в стороне от создания фе-нода остаться не желали категорически.
Кто прядь волос срезал, да не пару волосинок, а изрядную, кто крови в маленькие плошки нацедил. Хорошо, что я заранее маленькие емкости выставила, чтоб не переборщили. Почему-то никто плевать и иными естественными жидкостями разбрасываться не стал. Гора добровольно принесенных ингредиентов получилась очень внушительная. Но много, не мало. Уголь и мел в запасниках у Ливара нашлись с избытом, так же, как и пузырек с загустевшим до черноты соком одной ягодки, по свойствам сильно смахивающей на наш женьшень и вытяжки нескольких иных растений, в свойства которых углубляться сейчас не было ни сил, ни желания.
Когда все желающие пополнили центр узора компонентами, я приложила пальцы к краю рисунка и активировала узор синтеза фе-нода. Вспыхнуло красиво, то ли салют, то ли перемешанные в палитре краски, выпущенные из тюбика под давлением. Но светиться все перестало быстро. Всякие разности, щедро нацеженные и настриженными участниками процесса, пропали. Вместо них в центре погасшего рисунка остался лежать серый толстенький карандаш длиной не больше стандартного земного, но толстый как маркер.
На ощупь он был чуть теплый, как если бы неподалеку от батареи полежал. И все.
- Мы можем смотреть или нужно всем выйти? – тактично уточнил Тальд, не отрывая от плиты ярких глаз.
- Присутствие необязательно, я сейчас буду рисовать. Это долго. Но никого не гоню, есть желание присутствовать и смотреть, оставайтесь, - пожала я плечами.
Помешать они мне случайно всяко не могли. Когда я начинала творить фельд, то отключалась от всего внешнего абсолютно, как в пузыре оказывалась. Если только из пушки рядом палить. Но не факт, что среагирую. Думаю, эта глухота к внешним раздражителям своего рода защита творцам фельда от случайной ошибки в работе. А то заорет какая-нибудь идиотина над ухом, скруглится линия там, где заострить надо, и одним небрежным движением руки превратишь защитный узор в формулу конца света.
Нет-нет, я это обсчитывать не собираюсь. Нот вар, пис-пис-пис! И только так! Усилием воли выгнала из головы начавшуюся прорисовываться картинку прекрасного и смертоносного узора. Вот почему всякое смертоубийственное такое красивое? Или это у меня, как у темной, что-то крепко протекает в голове? Все, про лишнее забыть, надо взяться за тот фельд, что обещан коллективу.
Защита. Полная защита от белого агрессивного воздействия всем и каждому из темных, кто в ней нуждается. А нуждаются, считай, все, потому что психических белых надо или лечить или изолировать от общества любым возможным способом. Доводов разума они слушать не желают или не могут, потому выход только один – жесткая защита. И именно ей я сейчас займусь.
Ровная поверхность плиты манила, серебристый «мелок» в пальцах буквально жег руку. Вытаскивать чертеж из кармана не было никакой необходимости. В памяти он хранился в еще более развернутом виде, чем на листке.
И я увлеклась. Мелок скользил по плите, словно живой, он будто норовил вырваться из пальцев и сам, без моего участия продолжить творить. Рисунок распускался, как раскрывался бы бутон цветка под лучами утреннего солнца. Думала, что по ходу творческого воплощения его придется корректировать, если, как обычно в голове веером посыплются варианты, но нет. Оказывается, то, что я вывела, просидев за рабочим столом несколько часов, и было единственно реализуемым вариантом. Остальные бы вызвали тот самый неминуемый армагеддец.
Готовый рисунок на плите больше всего напоминал набросок для подноса под гжель. Сильно, очень сильно стилизованного и далекого от оригинальных пузатых роз, но все же. Почему-то фе-нод оставлял в зависимости от силы нажима то бледно-голубые, то серебристые, то интенсивно синие линии. Признаться честно я опять залюбовалась. И ностальгически вздохнула. На Дармаре были свои искусства, своя красота, но того, чего я лишилась, нарвавшись по глупости на рукопожатие с Ливаром, они полностью заменить не могли. Дав себе несколько секунд поскулить об утраченном, я встала с ледяного пола, не способствующего продолжительной ностальгии, и огляделась.
Они все почему-то были здесь, никто не ушел. Стояли вдоль стен рабочей залы в совершенной тишине. И смотрели. На переливающийся оттенками серебра и синевы фельд, на меня, снова на фельд. Как завороженные, околдованные, как змеи на факира. И как они ухитрились тут так расположиться и ужаться, чтобы не мешать ни мне, ни друг другу, не выдать себя возней, чихом или спорами? Тоже, наверное, какая-нибудь магия, густо замешанная на банальном человеческом любопытстве и жажде приобщения к великой тайне.
Первой заговорила к моему величайшему удивлению Берда. Голос ее был хрипловат от долгого молчания, но исполнен уважительного благоговения:
- Хвала Йагрону, ты, в самом деле, сотворила то, что обещала, рардис Тайхозор.
Выдав это, склочная девица склонила голову и опустила взгляд. Вот что прочистка мозгов через боль делает! Или пограничное умственное усилие ей сознание прояснило хоть ненадолго? Тогда «думать» ей как рецепт от женских взбрыков можно смело выписывать! Так-то оно вообще рецепт универсальный. Думать! Только в большинстве случаев люди ленятся этим заниматься, сама грешила, пока Ливаровы мозги не получила.
- Я ж разум верней бы утратил, чем такое смог начертать, даже по готовому узору, - честно и благоговейно признал один из братьев Кезангоров, подхватывая речь сестры. Второй только поаплодировал, соглашаясь. Словно эти слова сработал спусковым крючком, все загомонили.
И хлопки-аплодисменты, как жест согласия и заодно признания силы и власти Инны Тайхозор подхватили все, кто был в комнате. Просто почувствуй себя звездой, главное ее не словить, а то буду на Берду до прочистки мозга похожа.
- Рардис, а как фельд будет работать? – не утерпел с вопросом маленький сынок колбасника, жаждущий информации больше, чем прославления моих заслуг.
- Направление, как и говорила – полная защита и отражение удара на агрессоров. А как точно все будет, узнаем и, готова спорить, скорее, чем нам всем бы хотелось.
- Почему? – не понял смышленый ребенок.
- Он проявит себя, как только случится первая атака белых. Неважно на кого из нас, даже на тех, кто не был связан клятвой, - я ткнула в «ромашку»-сигналку на руке. – Я, как создатель фельда точно это почувствую. Думаю, ощутите и вы все, кто даровал ингредиенты для фе-нода. А вот как будет выглядеть эта защита, покажет практика.
- Нам еще чем-то можно помочь? – внимательно выслушав меня, поинтересовалась Айслана. А ее отпрыски, переросшие маменьку больше чем на голову, сделали шаг к родительнице, чтобы показать, что запрос на возможную помощь относится ко всем троим.
- Нет, фельд в полной мере завершен и не зависит от силы или близости создателей к узору. Мы все отлично постарались! Благодарю за помощь!
- Рардис, пустое, чтобы подгадить белым и родных защитить, наизнанку вывернешься, а ты лишь толику крови попросила, - мотнул головой старик Селдон и покосился на дочку, ради которой был готов и руку себе отхватить или ногу, случись мне такой садистский абсурд затребовать. Его супруга степенно кивнула, подтверждая согласие с мужем.
Да что эти двое, они все были готовы к жертвам для защиты близких. Потому что терять доводилось каждому, и счет к белым был изряден. Так же, как и тревога за своих. Это Ливару-одиночке было плевать на все и всех, самодостаточная сволочь наслаждался лишь интеллектуальными упражнениями и для этого не нуждался в партнерах. Хотя даже бука Тайхозор получал толику удовольствия, проверяя свои теоретические выкладки вместе с Тальдом, Тензором и Тормаром.
Довольные собой, мной, фельдом и заманчивыми перспективами его действия, компания разбилась на группы и группки и разбрелась по замку. Удивительно быстро старые развалины стали уютным домом, и заслуга в том была не ремонтного фельда, вернее, его в том была лишь весомая часть. Живым замок делали люди и нелюди, со своими разговорами, спорами, смехом и даже слезами. Они заставляли сердце старого замка биться в новом ритме. И мне это, пожалуй, даже немножко стало нравиться. Представив, что скоро большая часть гостей вернется в свои жилища, я конечно не взгрустнула. Какая разница? Никто же не запретит ходить в гости, особенно теперь, когда нелюдимый Ливар не отталкивает от себя народ? Фельд переноса функционирует исправно. У каждого из чудом спасенных гостей он есть, захотим пообщаться, встретимся.
