Бросая друг на друга неловкие взгляды, они расположились в глубоких креслах. Вежливый официант подал папки меню, но принц отмахнулся:
— Подай нам две дюжины устриц, спаржу, белое «Шабли», телятину с трюфелями, сырный суп, шоколад и ореховый пирог.
Иржина покраснела. Лорд Васкес в свое время просветил ее, что такой набор блюд здесь называют «Ночью греха», потому что в него входят исключительно афродизиаки. Теперь весь ресторан будет уверен в том, что принца и приму ждет горячая ночь.
Его Высочество поймал ее ладонь, серьезно заглянул в глаза:
— Если тебе не нравится мой выбор, можем заказать что угодно, но это обязательно принесут. Так надо.
Объяснять принц Андарры ничего не стал, и это девушке не понравилось. Телохранители после серьезного разговора у крыльца стали предупреждать ее о маршруте следования и особенностях поведения. Как бы и до Его Высочества донести светлую мысль о том, что она не ребенок? Не нужно ее передвигать с места на место, затыкая рот строгими словами.
Поразмыслив, Иржина не стала сразу выяснять отношения и отказалась от повторного заказа: блюда скоро принесут, а ей уже очень хочется есть. Ужинали молча: оба устали, а порции у «Годе» были крохотные, хотя и прекрасно сервированные.
К десерту подали комплимент от заведения: хрустальную чашу тепличной клубники, сливки и мелко наколотый сахар. Иржина задумчиво принялась есть ягоды, смакуя каждый кусочек, пока не перехватила странный взгляд принца. Знакомый взгляд. Так на нее порой смотрели мужчины, поджидающие у гримерки. Жаль, здесь нет сестер-помощниц, готовых сомкнуть ряды вокруг «певчей птички». Девушка опустила ресницы, прячась от жгучего взгляда серых глаз, и принц тут же отвел глаза, занявшись кофе.
После десерта Его Высочество вдруг встал:
— Мисс Валевски, вы не будете возражать, если я пересяду на диван?
— Нисколько Ваше Высочество, — торопливо ответила девушка.
У нее на языке вертелся вопрос: долго ли им тут сидеть? Она очень устала и хотела спать.
— Мы немного задержимся, чтобы местные сплетники начали делать выводы, — ответил на незаданный вопрос мужчина. — Пока предлагаю вам сесть ко мне поближе или подремать в кресле. Я к сожалению не могу уступить вам лежачее место.
С этими словами Его Высочество начал прямо через брюки разминать ногу. Иржина вспомнила про шрам, вздохнула и покачала головой:
— Так вам не станет легче, Ваше Высочество, если позволите, я могу помочь.
Мужчина пристально посмотрел на нее и медленно кивнул:
— Я буду рад вашему вниманию. Помнится, вы рассказывали, что помогали лечить в приюте?
— Верно. Я сейчас ополосну руки, а вы пока, — тут девушка слегка покраснела, — снимите одежду, чтобы не испачкать ее маслом.
— Масло?
— Рубцы нужно смягчать, — отозвалась певица, выходя в маленькую уборную, спрятанную за колонной.
Когда она вернулась и подошла к столу, чтобы взять сосуд с оливковым маслом, которое приготовили для спаржи, у Его Высочества было очень интересное выражение лица.
— Что-то не так? – насторожилась девушка.
— Пока вас не было, сюда умудрился заглянуть барон Оглау, первый столичный сплетник. Он увидел меня в неподобающем виде. Думаю, большего мы сделать не могли. Разве что выпасть в зал, не прерывая поцелуя.
Иржина вспыхнула и сердито произнесла:
— Значит, ваша история с внезапной страстью получила подтверждение.
— Наша история, — мягко отозвался принц, откидывая в сторону плед.
Он снял штаны и мундир, оставшись в длинной рубахе, которую подвернул так, что его шрам был хорошо виден, а вот все неприличное скрывала ткань. Девушка присела на скамеечку для ног, согрела масло в ладонях и принялась втирать его, не прекращая разговора. Это помогало ей не смотреть туда, куда смотреть не стоило, а еще отвлекало от запаха здорового мужского тела и абсолютно и недвусмысленно интимной ситуации.
— Пусть наша история. Вам не кажется, что вы форсируете события? – пальцы Иржины надавили на несколько точек и мужчина с легким стоном вытянул ногу сильнее.
— Чем быстрее слухи о нашем рандеву донесутся до дворца, тем лучше, — ответил он, любуясь макушкой девушки.
— Хотите сказать, завтра разъяренная принцесса явится в мой дом? – все так же сердито уточнила певица.
— Завтра вас уже не будет в городе, как и меня. Принцессу доведут до нужной кондиции уже сегодня. Лорд Шератон не зря повез ее во дворец. Он умеет играть на струнах женской души.
— Значит, поэтому вы отправили его ко мне? Чтобы сыграл?
Принц помолчал. Потом ответил:
— Я не знал, что мисс Валевски и мисс Варден — одно лицо. Никогда не был в Королевском театре Мондана. История с внезапной страстью не моя идея. Ее Величество королева Изабелла славится своим темпераментом, вот и предложила такой вариант развития событий. Я не женат, постоянной фаворитки у меня нет, и мне было плевать, кто будет жить в дальнем крыле моего особняка, пусть даже целый год. Большую часть жизни я провожу в море, совсем не рвусь во дворец, так что отлучение меня от увеселений и балов— для меня скорее отпуск.
Девушка потупилась, выслушивая поток торопливых слов.
— Иржина, — принц впервые назвал ее по имени, — поверь, наша встреча случайна. И тогда, и сейчас. Но я рад, что ты — это ты.
Девушка промолчала. Не хотела давать волю эмоциям, опасаясь расплакаться. Что толку сейчас рыдать и упрекать мужчину в сердечной боли? Ему все равно. Его ждет короткий спектакль и отпуск, а ее?
Вздохнув Иржина отстранилась и поднялась. Кожа бедра уже покраснела от растирания, масло впиталось, так что «врачевательница» отправилась мыть руки, давая Его Высочеству возможность привести себя в приличный вид. Ей же уединение помогло взять себя в руки и найти способ выплеснуть негатив. В «отдельный кабинет» она вернулась уже повеселевшая.
— Ваше Высочество, как вы думаете, что решат официанты, если после нашего ухода здесь останется безупречный порядок?
— Что? – принц уже натянул мундир и теперь сражался с тугими пуговицами.
— Предлагаю выплеснуть накопившиеся эмоции и слегка упрочить нашу легенду!
С этими словами Иржина взяла хрустальный бокал для вина, украшенный тонкой гравировкой и…швырнула его в стену! Потом блюдо с остатками жаркого, пустые раковины от устриц, соусник…
На третьем блюде принц к ней присоединился, лихо забросив в камин графин с вином. Тарелки побили, приборы разметали вдоль стен, скатерть швырнули в сторону уборной, подушки с дивана раскидали и даже порвали. Хихикая оборвали портьеры, уронили кадки с деревьями и страшно довольные собой и друг другом, хохоча, вывалились в общий зал. Притом Иржина повисла на плече принца, потому что от смеха не держали ноги.
— Экипаж! – крикнул принц, перекрывая «капитанским» голосом шум зала.
— И шампанского! – добавила оперным распевом певица, любуясь ошеломленными глазами публики.
И почему она раньше не позволяла себе ничего подобного? Почему все держала в себе: и боль, и слезы? Может, потому что плакала и смеялась на сцене? А теперь у нее нет этой отдушины, зато есть посуда! И принц! Целый принц на целый год! С этой оптимистичной мыслью девушка повернулась к своему спутнику, оценила его лихой вид и, подмигнув, громко спросила:
— Ко мне или в отель, Ваше Высочество?
Ошеломленный принц не потерял куража:
— К вам, моя прелестная Сирена!
Они ссыпались с крыльца, упали в экипаж и помчались к дому Иржины, заставляя прохожих оглядываться и показывать пальцем. Однако, когда кучер лихо остановил коляску с гербами у ворот дома, девушка безмятежно улыбнулась и приложила палец к губам:
— Шуметь нельзя, Ваше Высочество, Агнешка спит.
— Зовите меня Ричард, — отозвался мужчина, — обещаю не шуметь, но до утра я должен быть здесь.
— Сестра Грицина с удовольствием нальет вам чай, — хмыкнула девушка.
Они пробрались в дом и были встречены сестрой-помощницей. Суровая немолодая женщина присела в реверансе, предложила бренди и чай, а когда услышала, что принц и ее подопечная только что отужинали, проводила наверх, в спальню Иржины.
Общая спальня не была частью легенды, просто дом примы оказался не так велик, да и не топили уже пустые комнаты, полные мебели в полотняных чехлах. Но сестры нашли выход: в спальне хозяйки дома поставили ширму, а за ней солдатскую раскладушку, накрытую толстым шерстяным одеялом. Иржина извинилась за скромное спальное место, но принц лишь рассмеялся:
— Это даже лучше, чем моя корабельная койка рядом с лафетом!
Сестры поахали, восхищаясь мужеством принца, проводящего много времени на военных кораблях, а Иржина просто ушла, сказав, что желает пожелать доброй ночи дочери. Лицо Ричарда приняло весьма странное выражение, но через миг он улыбнулся и продолжил беседу с монахинями.
Мужских вещей в доме не нашлось, так что ночному гостю предложили купальню и две простыни, пообещав вычистить его мундир и выстирать сорочку. Его Высочество легко расстался с одеждой, поблагодарил за заботу и скрылся в купальне.
— Грицина, зачем ты принца к Иржине положила? Еще ведь кладовка есть!— шепотом спросила Нонна, расправляя мундир на специальной вешалке.
— Затем, что им поговорить надо! – буркнула сестра и подтолкнула товарку к выходу из комнаты.
Убедившись, что женщины ушли, принц принял ванну. Конечно, купальня отличалась изяществом и наличием флакончиков, мешочков, каких-то милых изящных вещиц непонятного назначения. И в то же время здесь все стояло на местах, стопка чистых простыней расположилась у входа – удобно взять, трудно забрызгать. Пузырьки и коробочки под рукой. Мыло и мочалка рядом. Вдохнув лавандовый аромат, мужчина улыбнулся непонятно чему и погрузился в горячую воду, радуясь теплу. Море быстро учит ценить простые вещи: горячую еду, сухую одежду, рюмку грога после ночной вахты…
Закончив омовение, принц завернулся в толстый лен и вышел в спальню. Иржина уже была здесь, сидела у огня, устало потирая глаза.
Сообразив, что девушка просто ждет своей очереди, чтобы помыться и переодеться, Его Высочество торопливо скрылся за ширмой, предоставляя певице возможность отойти ко сну.
Она встала, покосилась на плотный шелк, расписанный тонкой искусной кистью, и погасила лампу. Ночничок давал достаточно света, чтобы распустить шнуровку платья, вынуть шпильки и босиком, в одном белье добежать до двери купальни.
Ванна быстро наполнилась, пока Иржина мерно водила щеткой по волосам. Осталось высыпать в изящное корыто на бронзовых лапах щепотку мыльной стружки, добавить мешочек с травами и медленно погрузиться в горячую воду. Девушка полежала пару минут, чувствуя, как расслабляется напряженное тело, а голову заполняют воспоминания о прошедшем дне. Премьера была великолепна! Аплодисменты, цветы… Беседа с принцем и принцессой под взглядами десятков глаз. Поездка в ресторан, поздний ужин, безумная вакханалия с посудой и мебелью, а потом возвращение домой.
Особняк скрипел и вздыхал, словно предчувствовал скорую разлуку. Иржина знала, что сестры уже упаковали вещи – немного, лишь скромный дорожный гардероб для всех, игрушки и книжки Агнешки, да кое-какие мелочи, необходимые в пути. Правда сундучок с детскими игрушками имел второе дно, но об этом не знала даже Агнешка.
Просто мать-настоятельница была предусмотрительна и делала любопытные подарки. Поэтому в шкатулке с украшениями Иржины лежало совсем немного скромных украшений: нить жемчуга, несколько пар «утренних» серег, тонкие браслеты, уместные днем в городе да несколько перламутровых пряжек и шпилек. Ни одного кольца – содержанки их практически не носят, ни одного драгоценного пояса, которые вошли в моду после исполнения «Благоразумной Берты», только милые пустяки.
В кошельке примы болтались медь и серебро. Золотые монеты были преизящно спрятаны в кожаную папку с нотами. Еще часть носили в поясах сестры. На всякий случай. Сестра Грицина обязала каждую из них иметь при себе запас денег, достаточный для возвращения на Родину вместе с Агнешкой и Иржиной. Копии ценных документов лежали за обложками их молитвенников. Кому-то такие предосторожности показались бы чрезмерными, но женщины видели слишком много наивных «птичек», угодивших когда-то в силки птицеловов.
Даже дом Иржина не бросала просто так: сдавала на сезон через мать-настоятельницу. Деньги пойдут на счет в банке, за вычетом привычного процента приюту. А личные вещи уже собраны в кладовки и заперты на замки. Еще один кусок жизни закончен по воле кого? Принца? Королей? Глупенькой принцессы, пожелавшей любить?
Вода остыла. Девушка быстро смыла пену, прополоскала волосы специальным настоем трав и вышла из ванны, кутаясь в простыню. Жаль, нельзя вернуться в спальню и сесть у огня в одной тонкой сорочке! Нужно высушить тело, натянуть рубашку до пят и спрятать ее под теплым капотом. Мокрые волосы придется отжать через кусок полотна и скрутить в неловкую косу. Утром сестра Нонна разберет спутанные пряди и сделает прическу. А теперь – спать! И не думать о том, кто лежит на расстоянии пяти шагов от нее, нарушая своим дыханием тишину спальни.
Ричарду не спалось. Иржина давно прошуршала шелками, позвенела шпильками и ушла в купальню, а он все прислушивался, надеясь уловить какие-то звуки, понять ее настроение. Странный день. Все пошло по плану и все же совсем не так, как он представлял.
Вместо кокетливых взглядов от певицы, ему достались только усталый и недоуменный. Было стыдно даже просить Иржину улыбаться и заигрывать с ним, пока их вели в «отдельный кабинет». Впрочем, это было и лучше. Первое знакомство, некоторая настороженность уместна. Но потом! Когда она поела и даже растерла его клятую ногу, она вдруг предложила нечто дикое, невероятное, свободное… как море! В какой-то момент мисс Валевски вновь напомнила ему ту девушку, яркую и солнечную, на морском берегу. Как же хрустели тарелки под его сапогом! Как звенел хрусталь! И от этих звуков ярче разгорались ее глаза и улыбка! Ему так хотелось схватить ее, зацеловать, но он до дрожи в руках боялся погасить это пламя. Искру, которая горела в ней.
Уже возле дома он понял, что сейчас ничего не будет: ни поцелуев, ни жаркой ночи в ее объятиях. Она не станет удобной любовницей с привычным набором услуг. А если он предложит это вот прямо сейчас, то навсегда ее потеряет. Телом она возможно останется рядом, выполняя условия договора, но вот душой… Этим огнем, который горит внутри, озаряя окружающих, с тем, кто принудит ее, Иржина делиться не будет. А ему нужен этот огонь, свет ее глаз, голос, черные косы… Он вдруг понял, как скучал без нее все эти годы…
Мысли прервали осторожные шаги. Волна аромата фиалки и лаванды донеслась сквозь щели в ширме. Осторожный скрип кровати, немного возни с тяжелым одеялом и тишина, прерываемая лишь ее дыханием. Принц вздохнул, повозился, устраиваясь удобнее и неожиданно для себя крепко уснул.
Утро выдалось странным. Его разбудила пожилая монахиня. Она принесла и повесила на край ширмы его мундир, а когда он умытый и одетый вернулся в комнату из купальни, его уже ждала Иржина. Девушка сидела в кресле у накрытого стола, одетая в простое утреннее платье, а напротив свободного кресла стоял завтрак и лежала свежая газета.
— Простите за суету, Ваше Высочество, — мелодично извинилась Иржина, — через полчаса после трапезы мы будем готовы к путешествию.
— Подай нам две дюжины устриц, спаржу, белое «Шабли», телятину с трюфелями, сырный суп, шоколад и ореховый пирог.
Иржина покраснела. Лорд Васкес в свое время просветил ее, что такой набор блюд здесь называют «Ночью греха», потому что в него входят исключительно афродизиаки. Теперь весь ресторан будет уверен в том, что принца и приму ждет горячая ночь.
Его Высочество поймал ее ладонь, серьезно заглянул в глаза:
— Если тебе не нравится мой выбор, можем заказать что угодно, но это обязательно принесут. Так надо.
Объяснять принц Андарры ничего не стал, и это девушке не понравилось. Телохранители после серьезного разговора у крыльца стали предупреждать ее о маршруте следования и особенностях поведения. Как бы и до Его Высочества донести светлую мысль о том, что она не ребенок? Не нужно ее передвигать с места на место, затыкая рот строгими словами.
Поразмыслив, Иржина не стала сразу выяснять отношения и отказалась от повторного заказа: блюда скоро принесут, а ей уже очень хочется есть. Ужинали молча: оба устали, а порции у «Годе» были крохотные, хотя и прекрасно сервированные.
К десерту подали комплимент от заведения: хрустальную чашу тепличной клубники, сливки и мелко наколотый сахар. Иржина задумчиво принялась есть ягоды, смакуя каждый кусочек, пока не перехватила странный взгляд принца. Знакомый взгляд. Так на нее порой смотрели мужчины, поджидающие у гримерки. Жаль, здесь нет сестер-помощниц, готовых сомкнуть ряды вокруг «певчей птички». Девушка опустила ресницы, прячась от жгучего взгляда серых глаз, и принц тут же отвел глаза, занявшись кофе.
Глава 20
После десерта Его Высочество вдруг встал:
— Мисс Валевски, вы не будете возражать, если я пересяду на диван?
— Нисколько Ваше Высочество, — торопливо ответила девушка.
У нее на языке вертелся вопрос: долго ли им тут сидеть? Она очень устала и хотела спать.
— Мы немного задержимся, чтобы местные сплетники начали делать выводы, — ответил на незаданный вопрос мужчина. — Пока предлагаю вам сесть ко мне поближе или подремать в кресле. Я к сожалению не могу уступить вам лежачее место.
С этими словами Его Высочество начал прямо через брюки разминать ногу. Иржина вспомнила про шрам, вздохнула и покачала головой:
— Так вам не станет легче, Ваше Высочество, если позволите, я могу помочь.
Мужчина пристально посмотрел на нее и медленно кивнул:
— Я буду рад вашему вниманию. Помнится, вы рассказывали, что помогали лечить в приюте?
— Верно. Я сейчас ополосну руки, а вы пока, — тут девушка слегка покраснела, — снимите одежду, чтобы не испачкать ее маслом.
— Масло?
— Рубцы нужно смягчать, — отозвалась певица, выходя в маленькую уборную, спрятанную за колонной.
Когда она вернулась и подошла к столу, чтобы взять сосуд с оливковым маслом, которое приготовили для спаржи, у Его Высочества было очень интересное выражение лица.
— Что-то не так? – насторожилась девушка.
— Пока вас не было, сюда умудрился заглянуть барон Оглау, первый столичный сплетник. Он увидел меня в неподобающем виде. Думаю, большего мы сделать не могли. Разве что выпасть в зал, не прерывая поцелуя.
Иржина вспыхнула и сердито произнесла:
— Значит, ваша история с внезапной страстью получила подтверждение.
— Наша история, — мягко отозвался принц, откидывая в сторону плед.
Он снял штаны и мундир, оставшись в длинной рубахе, которую подвернул так, что его шрам был хорошо виден, а вот все неприличное скрывала ткань. Девушка присела на скамеечку для ног, согрела масло в ладонях и принялась втирать его, не прекращая разговора. Это помогало ей не смотреть туда, куда смотреть не стоило, а еще отвлекало от запаха здорового мужского тела и абсолютно и недвусмысленно интимной ситуации.
— Пусть наша история. Вам не кажется, что вы форсируете события? – пальцы Иржины надавили на несколько точек и мужчина с легким стоном вытянул ногу сильнее.
— Чем быстрее слухи о нашем рандеву донесутся до дворца, тем лучше, — ответил он, любуясь макушкой девушки.
— Хотите сказать, завтра разъяренная принцесса явится в мой дом? – все так же сердито уточнила певица.
— Завтра вас уже не будет в городе, как и меня. Принцессу доведут до нужной кондиции уже сегодня. Лорд Шератон не зря повез ее во дворец. Он умеет играть на струнах женской души.
— Значит, поэтому вы отправили его ко мне? Чтобы сыграл?
Принц помолчал. Потом ответил:
— Я не знал, что мисс Валевски и мисс Варден — одно лицо. Никогда не был в Королевском театре Мондана. История с внезапной страстью не моя идея. Ее Величество королева Изабелла славится своим темпераментом, вот и предложила такой вариант развития событий. Я не женат, постоянной фаворитки у меня нет, и мне было плевать, кто будет жить в дальнем крыле моего особняка, пусть даже целый год. Большую часть жизни я провожу в море, совсем не рвусь во дворец, так что отлучение меня от увеселений и балов— для меня скорее отпуск.
Девушка потупилась, выслушивая поток торопливых слов.
— Иржина, — принц впервые назвал ее по имени, — поверь, наша встреча случайна. И тогда, и сейчас. Но я рад, что ты — это ты.
Девушка промолчала. Не хотела давать волю эмоциям, опасаясь расплакаться. Что толку сейчас рыдать и упрекать мужчину в сердечной боли? Ему все равно. Его ждет короткий спектакль и отпуск, а ее?
Вздохнув Иржина отстранилась и поднялась. Кожа бедра уже покраснела от растирания, масло впиталось, так что «врачевательница» отправилась мыть руки, давая Его Высочеству возможность привести себя в приличный вид. Ей же уединение помогло взять себя в руки и найти способ выплеснуть негатив. В «отдельный кабинет» она вернулась уже повеселевшая.
— Ваше Высочество, как вы думаете, что решат официанты, если после нашего ухода здесь останется безупречный порядок?
— Что? – принц уже натянул мундир и теперь сражался с тугими пуговицами.
— Предлагаю выплеснуть накопившиеся эмоции и слегка упрочить нашу легенду!
С этими словами Иржина взяла хрустальный бокал для вина, украшенный тонкой гравировкой и…швырнула его в стену! Потом блюдо с остатками жаркого, пустые раковины от устриц, соусник…
На третьем блюде принц к ней присоединился, лихо забросив в камин графин с вином. Тарелки побили, приборы разметали вдоль стен, скатерть швырнули в сторону уборной, подушки с дивана раскидали и даже порвали. Хихикая оборвали портьеры, уронили кадки с деревьями и страшно довольные собой и друг другом, хохоча, вывалились в общий зал. Притом Иржина повисла на плече принца, потому что от смеха не держали ноги.
— Экипаж! – крикнул принц, перекрывая «капитанским» голосом шум зала.
— И шампанского! – добавила оперным распевом певица, любуясь ошеломленными глазами публики.
И почему она раньше не позволяла себе ничего подобного? Почему все держала в себе: и боль, и слезы? Может, потому что плакала и смеялась на сцене? А теперь у нее нет этой отдушины, зато есть посуда! И принц! Целый принц на целый год! С этой оптимистичной мыслью девушка повернулась к своему спутнику, оценила его лихой вид и, подмигнув, громко спросила:
— Ко мне или в отель, Ваше Высочество?
Ошеломленный принц не потерял куража:
— К вам, моя прелестная Сирена!
Они ссыпались с крыльца, упали в экипаж и помчались к дому Иржины, заставляя прохожих оглядываться и показывать пальцем. Однако, когда кучер лихо остановил коляску с гербами у ворот дома, девушка безмятежно улыбнулась и приложила палец к губам:
— Шуметь нельзя, Ваше Высочество, Агнешка спит.
— Зовите меня Ричард, — отозвался мужчина, — обещаю не шуметь, но до утра я должен быть здесь.
— Сестра Грицина с удовольствием нальет вам чай, — хмыкнула девушка.
Они пробрались в дом и были встречены сестрой-помощницей. Суровая немолодая женщина присела в реверансе, предложила бренди и чай, а когда услышала, что принц и ее подопечная только что отужинали, проводила наверх, в спальню Иржины.
Глава 21
Общая спальня не была частью легенды, просто дом примы оказался не так велик, да и не топили уже пустые комнаты, полные мебели в полотняных чехлах. Но сестры нашли выход: в спальне хозяйки дома поставили ширму, а за ней солдатскую раскладушку, накрытую толстым шерстяным одеялом. Иржина извинилась за скромное спальное место, но принц лишь рассмеялся:
— Это даже лучше, чем моя корабельная койка рядом с лафетом!
Сестры поахали, восхищаясь мужеством принца, проводящего много времени на военных кораблях, а Иржина просто ушла, сказав, что желает пожелать доброй ночи дочери. Лицо Ричарда приняло весьма странное выражение, но через миг он улыбнулся и продолжил беседу с монахинями.
Мужских вещей в доме не нашлось, так что ночному гостю предложили купальню и две простыни, пообещав вычистить его мундир и выстирать сорочку. Его Высочество легко расстался с одеждой, поблагодарил за заботу и скрылся в купальне.
— Грицина, зачем ты принца к Иржине положила? Еще ведь кладовка есть!— шепотом спросила Нонна, расправляя мундир на специальной вешалке.
— Затем, что им поговорить надо! – буркнула сестра и подтолкнула товарку к выходу из комнаты.
Убедившись, что женщины ушли, принц принял ванну. Конечно, купальня отличалась изяществом и наличием флакончиков, мешочков, каких-то милых изящных вещиц непонятного назначения. И в то же время здесь все стояло на местах, стопка чистых простыней расположилась у входа – удобно взять, трудно забрызгать. Пузырьки и коробочки под рукой. Мыло и мочалка рядом. Вдохнув лавандовый аромат, мужчина улыбнулся непонятно чему и погрузился в горячую воду, радуясь теплу. Море быстро учит ценить простые вещи: горячую еду, сухую одежду, рюмку грога после ночной вахты…
Закончив омовение, принц завернулся в толстый лен и вышел в спальню. Иржина уже была здесь, сидела у огня, устало потирая глаза.
Сообразив, что девушка просто ждет своей очереди, чтобы помыться и переодеться, Его Высочество торопливо скрылся за ширмой, предоставляя певице возможность отойти ко сну.
Она встала, покосилась на плотный шелк, расписанный тонкой искусной кистью, и погасила лампу. Ночничок давал достаточно света, чтобы распустить шнуровку платья, вынуть шпильки и босиком, в одном белье добежать до двери купальни.
Ванна быстро наполнилась, пока Иржина мерно водила щеткой по волосам. Осталось высыпать в изящное корыто на бронзовых лапах щепотку мыльной стружки, добавить мешочек с травами и медленно погрузиться в горячую воду. Девушка полежала пару минут, чувствуя, как расслабляется напряженное тело, а голову заполняют воспоминания о прошедшем дне. Премьера была великолепна! Аплодисменты, цветы… Беседа с принцем и принцессой под взглядами десятков глаз. Поездка в ресторан, поздний ужин, безумная вакханалия с посудой и мебелью, а потом возвращение домой.
Особняк скрипел и вздыхал, словно предчувствовал скорую разлуку. Иржина знала, что сестры уже упаковали вещи – немного, лишь скромный дорожный гардероб для всех, игрушки и книжки Агнешки, да кое-какие мелочи, необходимые в пути. Правда сундучок с детскими игрушками имел второе дно, но об этом не знала даже Агнешка.
Просто мать-настоятельница была предусмотрительна и делала любопытные подарки. Поэтому в шкатулке с украшениями Иржины лежало совсем немного скромных украшений: нить жемчуга, несколько пар «утренних» серег, тонкие браслеты, уместные днем в городе да несколько перламутровых пряжек и шпилек. Ни одного кольца – содержанки их практически не носят, ни одного драгоценного пояса, которые вошли в моду после исполнения «Благоразумной Берты», только милые пустяки.
В кошельке примы болтались медь и серебро. Золотые монеты были преизящно спрятаны в кожаную папку с нотами. Еще часть носили в поясах сестры. На всякий случай. Сестра Грицина обязала каждую из них иметь при себе запас денег, достаточный для возвращения на Родину вместе с Агнешкой и Иржиной. Копии ценных документов лежали за обложками их молитвенников. Кому-то такие предосторожности показались бы чрезмерными, но женщины видели слишком много наивных «птичек», угодивших когда-то в силки птицеловов.
Даже дом Иржина не бросала просто так: сдавала на сезон через мать-настоятельницу. Деньги пойдут на счет в банке, за вычетом привычного процента приюту. А личные вещи уже собраны в кладовки и заперты на замки. Еще один кусок жизни закончен по воле кого? Принца? Королей? Глупенькой принцессы, пожелавшей любить?
Вода остыла. Девушка быстро смыла пену, прополоскала волосы специальным настоем трав и вышла из ванны, кутаясь в простыню. Жаль, нельзя вернуться в спальню и сесть у огня в одной тонкой сорочке! Нужно высушить тело, натянуть рубашку до пят и спрятать ее под теплым капотом. Мокрые волосы придется отжать через кусок полотна и скрутить в неловкую косу. Утром сестра Нонна разберет спутанные пряди и сделает прическу. А теперь – спать! И не думать о том, кто лежит на расстоянии пяти шагов от нее, нарушая своим дыханием тишину спальни.
***
Ричарду не спалось. Иржина давно прошуршала шелками, позвенела шпильками и ушла в купальню, а он все прислушивался, надеясь уловить какие-то звуки, понять ее настроение. Странный день. Все пошло по плану и все же совсем не так, как он представлял.
Вместо кокетливых взглядов от певицы, ему достались только усталый и недоуменный. Было стыдно даже просить Иржину улыбаться и заигрывать с ним, пока их вели в «отдельный кабинет». Впрочем, это было и лучше. Первое знакомство, некоторая настороженность уместна. Но потом! Когда она поела и даже растерла его клятую ногу, она вдруг предложила нечто дикое, невероятное, свободное… как море! В какой-то момент мисс Валевски вновь напомнила ему ту девушку, яркую и солнечную, на морском берегу. Как же хрустели тарелки под его сапогом! Как звенел хрусталь! И от этих звуков ярче разгорались ее глаза и улыбка! Ему так хотелось схватить ее, зацеловать, но он до дрожи в руках боялся погасить это пламя. Искру, которая горела в ней.
Уже возле дома он понял, что сейчас ничего не будет: ни поцелуев, ни жаркой ночи в ее объятиях. Она не станет удобной любовницей с привычным набором услуг. А если он предложит это вот прямо сейчас, то навсегда ее потеряет. Телом она возможно останется рядом, выполняя условия договора, но вот душой… Этим огнем, который горит внутри, озаряя окружающих, с тем, кто принудит ее, Иржина делиться не будет. А ему нужен этот огонь, свет ее глаз, голос, черные косы… Он вдруг понял, как скучал без нее все эти годы…
Мысли прервали осторожные шаги. Волна аромата фиалки и лаванды донеслась сквозь щели в ширме. Осторожный скрип кровати, немного возни с тяжелым одеялом и тишина, прерываемая лишь ее дыханием. Принц вздохнул, повозился, устраиваясь удобнее и неожиданно для себя крепко уснул.
Глава 22
Утро выдалось странным. Его разбудила пожилая монахиня. Она принесла и повесила на край ширмы его мундир, а когда он умытый и одетый вернулся в комнату из купальни, его уже ждала Иржина. Девушка сидела в кресле у накрытого стола, одетая в простое утреннее платье, а напротив свободного кресла стоял завтрак и лежала свежая газета.
— Простите за суету, Ваше Высочество, — мелодично извинилась Иржина, — через полчаса после трапезы мы будем готовы к путешествию.
