Одно движение рукой, и увядшие лепестки вновь обрели упругость, нежный аромат сладким теплом защекотал ноздри. Марко невольно улыбнулся: до чего приятно было снова ощущать дыхание магии. Он протянул цветок Софье, и та, бережно приняв его и ободряюще кивнув на прощанье, покинула пристройку.
После темного сарая клонящееся к закату солнце показалось особенно ярким. Прикрыв глаза рукой, Софья поспешила к дому. Разговор прошел не совсем так, как ей хотелось, а другой возможности поговорить с Марко у нее уже может и не быть. Сердце в груди тоскливо заныло. Времени остается все меньше. Скоро и ее жизнь, подобно закату, растворится за горизонтом небытия. Истомина тяжело вздохнула. По крайней мере, теперь она точно знает, что он больше не покинет Риту: мимолетного прикосновения к его ладони, когда она брала розу, оказалось достаточно, чтобы понять его настроение, уловить отголоски чувств и эмоций. Любовь к ее племяннице и решимость завоевать ее во что бы то ни стало были сильны как никогда. А еще магия. Она отчетливо ощутила ее вновь окрепшую мощь. Рита была в надежных руках.
Эта мысль придала ей бодрости. Отворив входную дверь, она вошла в дом. Из гостиной доносилась оживленная беседа и смех. Так не хотелось нарушать эту хрупкую идиллию, но выбора не было. Софья шагнула в комнату, и все голоса словно по команде стихли. Три пары глаз загипнотизировано уставились на цветок в ее руке.
Рита взволнованно прикусила губу, отчаянно пытаясь сдержать глупую улыбку. На душе стало неожиданно легко и тепло. Ощущение неправильности происходящего, отсутствия чего-то очень важного, терзавшее ее с самого утра, растаяло без следа, и сердце забилось в новом, радостном ритме. Девушка больше не собиралась обманывать саму себя: она ждала его возвращения, и эта скромная красная роза была ценнее самых дорогих подарков. Заметив ее состояние, Артем переменился в лице. Рита видела, как он весь подобрался и сжал кулаки, словно соперник, приславший этот знак внимания, сейчас стоял перед ним. Она поспешила взять себя в руки, но получилось плохо. Скрыть лихорадочный блеск глаз и предательский румянец пылающих щек было выше ее сил.
- Он что снова вернулся?! – с негодованием воскликнул Никита, буравя взглядом Софью. – И еще имеет наглость подсылать тебя с подарком!
- Никита, остынь. Это всего лишь цветок, - слукавила девушка, с жадностью вдыхая витающий в воздухе запах Марко.
- И ты собираешься его принять? – Истомин обернулся и удивленно приподнял брови.
- Почему бы и нет? – напуская на себя безразличный вид, пожала плечами Рита. – Я люблю розы.
- Но ты даешь ему повод! – возмутился Артем. – И неужели тебе недостаточно цветов, которые тебе подарили мы с Никитой? – Он махнул рукой в сторону пышного букета белых роз в вазе на столе.
Рита закатила глаза, понимая, что за этим инфантильным выпадом на самом деле кроется настоящее отчаянье.
- Дай ее сюда, тетя, - подскочил с дивана Никита. – Я верну ее ему.
- Нет! – Придерживая живот рукой, Рита тоже неуклюже поднялась на ноги. – Розу я оставлю себе, - категорично заявила она. – Она – моя! – Девушка забрала цветок из рук Софьи и повернулась к изумленным мужчинам.
- Прошу вас, хотя бы сегодня, прекратите эту войну. Оставьте в покое Марко и просто дайте мне спокойно отметить этот чертов день рождения!
- Твоя правда, детка, - вступилась Софья. – Марко тоже никого не побеспокоит. Давайте накрывать на стол и праздновать.
Вечер тянулся противно и нудно. Чтобы хоть чем-то себя занять, Марко принялся устранять следы учиненного им погрома, расставляя по местам предметы, выдержавшие напор его ярости и складывая в отдельную кучу те вещи, которые уже не подлежали восстановлению.
Ближе к ночи снова появилась Софья и принесла комплект чистого постельного белья и головокружительный запах Марго. Сцепив зубы, Марко еще долго после ее ухода пытался восстановить равновесие и проклинал данное Истоминой обещание не появляться сегодня на пороге избушки. Потребность увидеть Марго становилась невыносимой, а вместе с ней росла и злость. Он, а не этот жалкий женишок должен сейчас быть с ней рядом! С этой мыслью пришло и другое, не менее важное осознание. Если бы он не был слепым идиотом, о чем сегодня упоминала Софья, всего этого фарса вообще бы не произошло. В голове снова всплыла фраза Истоминой: «Может, просто ты говорил ей не те слова?» А ведь она, черт возьми, права! Все это время он лишь требовал, упрекал, взывал к здравому смыслу, обвинял в необдуманности поступков, пытался соблазнить – делал что угодно кроме одного и, пожалуй, единственно нужного в сложившейся ситуации: он ни разу не попытался объяснить, что с ним произошло, после того, как он покинул гостиничный номер. Марго до сих пор считает, что он бросил ее там одну, и не знает, что ему просто не дали возможности вернуться.
«Ты так ничего и не понял!» - упрекала его Марго. Куда там! Он ведь пришел вернуть то, что «принадлежало» ему, забывая, что ей ничего неизвестно о его злоключениях и искреннем раскаянии в минутной слабости, которая стала роковой и разлучила их на долгие месяцы. Он должен ей сказать. Сегодня. Сейчас! Попросить прощение и подарить материнские драгоценности. Кроме кольца. Кольцо он прибережет для особого случая. Марко улыбнулся.
Дождавшись момента, когда в окнах погас свет, он выбрался из своего убежища и направился в дом. Защитное заклинание скрыло его от чужих глаз – ровно на время, необходимое, чтобы беспрепятственно проникнуть внутрь и добраться до комнаты девушки. Марко не хотел растрачивать силы понапрасну. Он не был уверен, что магия не иссякнет, после того как закончится действие крови Марго. Эта мысль вернула его к ребенку. Сразу нестерпимо захотелось коснуться его ауры и увидеть по-настоящему, проверить, насколько сильна в нем магическая искра, в конце концов, узнать пол и разглядеть скрытые под плотью матери черты. Достаточно лишь приблизиться к Марго и… Неожиданно Марко смутило его желание. Было в нем что-то низкое и нечестное по отношению к ней, сродни подглядыванию или воровству. Он понял, что не хочет так поступать.
Марко бесшумно отворил дверь и шагнул в избушку. Ее обитатели, уже успев погрузиться в сон, мерно посапывали в своих постелях. Вампир поморщился от волчьего духа, который заглушал все остальные запахи. Каким-то образом он стал еще концентрированнее, чем прежде. Возможно, оттого, что зверь Никиты набирал мощь.
На пороге спальни Марко остановился.
Обе женщины спали: Софья – в разложенном кресле слева от входа, Марго – в кровати напротив. В доме было жарко натоплено, и девушка, разметавшись во сне, скинула одеяло. У него дух захватило от представшего его взору зрелища. Она лежала на боку, накрыв ладонью уже внушительных размеров живот. Тонкая ночнушка невесомым контуром обрисовала округлые формы и соблазнительную линию бедер. Марко сглотнул, ощущая, как пах мгновенно налился тяжестью. Казалось, за прошедшие два дня Марго успела расцвести еще больше, и эти перемены действовали на его тело сокрушительно.
Видимо, все-таки придется подождать с разговором до завтрашнего дня, - с сожалением решил Марко. – Все его мысли сейчас направлены в одно русло, да и только законченный эгоист станет будить так безмятежно спящую девушку. Он должен оставить подарок и уйти.
Боясь передумать, Марко быстро пересек комнату и опустил серьги на прикроватную тумбу, рядом со склянкой, в которой стояла подаренная им роза. Уголки рта снова растянулись в слабой улыбке: Марго не выбросила цветок, и это давало ему надежду. Он наклонился и нежно коснулся руки девушки, надевая на нее браслет. Не удержавшись, провел костяшками пальцев по теплой бархатной щеке. Марго пошевелилась, но не проснулась.
До чего же она хороша! – думал Марко, лаская взглядом по-детски невинное лицо, манящие пухлые губы и понимая, что уйти сейчас просто не сможет.
Проклиная себя за слабость, он опустился рядом с ней на постель и провел перед собой ладонью. Вокруг кровати мгновенно вырос невидимый и абсолютно непроницаемый купол.
Вот так. Теперь он сможет лежать и любоваться ею до самого утра, не рискуя быть обнаруженным.
Однако уже через пару минут Марко понял, что сам себя загнал в ловушку. В сгустившемся воздухе запах Марго усилился в десятки раз, и необходимость коснуться ее стала непреодолимой. Ладонь против воли потянулась к жару ее кожи, погладила обнаженное плечо, ключицу, скользнула по шее вверх. Мягко обхватив рукой подбородок девушки, он провел большим пальцем по розовым губам – от прикосновения они приоткрылись и внезапно прошептали его имя. Это стало последней каплей. Окончательно утратив контроль над своими чувствами, Марко склонился ко рту Марго, заново пробуя на вкус его обжигающую сладость. Девушка тихо застонала, неосознанно отвечая на поцелуй. Горячий язычок скользнул по его губам. Марко задохнулся от нового шквала ослепительных ощущений, в груди завибрировал ответный стон. Сжав лицо Марго обеими ладонями, он углубил поцелуй, со всей страстью сплетая язык с ее языком. Несколько бесконечно долгих секунд их истосковавшиеся губы жадно ласкали друг друга, пока наконец ресницы девушки не затрепетали и не распахнулись. Мгновение Марко тонул в затянутых поволокой желания сонных глазах, а затем вдруг почувствовал, как ему в грудь уперлись жесткие кулачки. Во взгляде Марго промелькнула паника. Она резко отпрянула назад и обвела глазами комнату, молниеносно оценивая ситуацию.
- Пусти меня, - свистящим шепотом приказала она. – Ты с ума сошел?! Что ты здесь делаешь? – Ее сердце неистово колотилось, лицо раскраснелось от возбуждения и гнева.
Марко неохотно разжал руки.
- Принес тебе подарок и не смог устоять, - честно признался он. – Не хотел тебя будить. Извини…
Марго продолжала ошеломленно смотреть ему в глаза, и он тщетно пытался понять, что она сейчас чувствует. Марко ожидал, что она станет возмущаться, обвинять его, называть негодяем, но она молчала.
- Тебе нельзя здесь оставаться, - наконец проговорила Марго, и в ее голосе послышалась нотка сожаления.
- Знаю, - так же печально согласился он, - но я так хотел тебя увидеть. И пока ты не кричишь и не бьешь меня по лицу, я наконец смогу сказать то, что пытался уже давно…
- Сейчас не лучшее время, - напряженно зашептала Марго, с тревогой посмотрев в сторону спящей тетки.
- Не волнуйся, нас никто не потревожит.
На лице Марго отразилось замешательство и сомнение, и тогда Марко осторожно взял ее руку и поднес к границе купола. От его прикосновения пальцы девушки задрожали. Марко притянул их к себе и нежно поцеловал. Он с шумом втянул воздух, как сделал бы перед прыжком человек, потому что сейчас чувствовал не меньший страх, чем смертный на краю бездны.
- Я виноват перед тобой, - Марко поймал ее растерянный взгляд, – тысячу раз виноват. С самой нашей первой встречи я приношу тебе одни страдания… Нет, не возражай, так и есть. Ты отдала мне всю себя без остатка: тело, сердце, душу, ты подарила мне жизнь, которая сейчас внутри тебя, ты пошла против своей сущности, ничего не требуя взамен, а я не смог дать тебе то единственное, ради чего стоит меня любить. Доверие, которое ты заслуживаешь. Я чертов четырехсотлетний эгоист, мне было легче поддаться страху и отказаться от тебя, чем поверить в чудо. Тогда в отеле я наговорил тебе кучу обидных слов. Я стоял и смотрел на тебя, но думал лишь о себе, о том, какую боль ты причинила мне, позабыв, что ты рисковала собой и ребенком, чтобы спасти меня, что вернулась ко мне…
- Тогда я еще не знала, что беременна…
- Это ничего не меняет. Как и того, что я дурак, безумный ревнивец и собственник. Я сходил с ума от одной мысли, что волк коснулся тебя, я умираю от ревности и сейчас всякий раз, когда вижу тебя с человеком, и знала бы ты, каких трудов мне стоит держать себя в руках. Сколько раз я говорил себе, что должен позволить тебе быть счастливой, неважно с кем. Что должен принять твой выбор и смириться. Но я так не могу. Я слишком эгоистичен для такой любви. Любовь вампира не может быть светлой и бескорыстной. – Он горько усмехнулся. – И я слишком стар, чтобы меняться. Сотни лет существования в лицемерном мире бессмертных отложили свой отпечаток: предательства и ложь навсегда посеяли во мне страх. Я выбрал одиночество как лучшую гарантию от боли. Но вопреки здравому смыслу полюбил тебя, впустил в свой мир и начал заново учиться доверию. Я грелся в лучах твоей чистоты и невинности, думал, что ты никогда не обманешь. Когда в Питере мы расстались, я был опустошен, молил лишь о том, чтобы вампиры добили меня. Все в одночасье утратило смысл, пропало ощущение реальности, я балансировал между безумием и слепой надеждой увидеть тебя. Пытался стать прежним – жестоким и холодным монстром, - но ничего не помогало. Меня не отпускала надежда, что ты все еще меня любишь и однажды вернешься ко мне. И ты вернулась, но не одна… И преподнесла мне новое испытание. Правда оказалась слишком ошеломляющей, я сбежал, как последний трус, оставив тебя один на один с опасностью. Но едва за моей спиной захлопнулась дверь номера, понял, какую чудовищную ошибку совершил. Понял, как ты мне нужна. Осознал, что не представляю жизни без тебя, и сделал попытку вернуться, но мне не позволили. Заставили забыть тебя… Хотя это уже не имеет значения… – Марко с раскаяньем заглянул в ее лицо: слезы двумя ручейками бежали по ее щекам. – Марго, любимая. – Он притянул девушку к себе. Она не сопротивлялась. – Простишь ли ты меня за все, что я натворил?
Марго не ответила. Обвив руками его шею, прижалась к груди и прошептала:
- Унеси меня отсюда.
Без лишних колебаний, Марко обернул вокруг нее одеяло, подхватил на руки и бросился прочь из избушки. Через несколько мгновений он опустил ее на соломенное ложе в сарае, зажег лампу и воздвиг вокруг них очередной магический барьер. Марго наблюдала за ним, ловя горящим взглядом каждое его движение. Марко обернулся. Сколько раз он представлял ее здесь, на своей постели, горячую и желанную. И вот наконец она была полностью в его власти, по своей воле.
- Как ты красива! – восхищенно выдохнул он, опускаясь рядом и осторожно отводя прядь волос с ее плеча. – Если бы ты знала, сколько…
- Не надо больше слов, - прошептала Марго, накрывая пальцами его губы. – Просто поцелуй меня.
Она подалась вперед и прижалась ртом к его рту – пылко, неистово. Тело Марко пронзила сладостная дрожь. Он обхватил ладонями ее лицо, притягивая еще ближе, с ненасытностью вбирая ее страсть. Языком раздвинув нежные губы, проник внутрь. Оба одновременно застонали.
Марко не мог остановиться. Осознание того, что любимая снова в его руках, наполняло эйфорией каждую клетку. Поцелуй лишь сильнее разжег желание. Ему хотелось большего. Он хотел чувствовать ее всю целиком, каждый кусочек ее трепетной кожи. Марко опустил девушку на подушку и, оторвавшись от губ, скользнул ртом к шее, оставляя на ней обжигающие следы. Пальцы нащупали тонкие бретели, спустили их вниз по плечам, ухватились за вырез сорочки. Марго задохнулась, когда он осторожно стянул ткань вниз, задевая чувствительные соски. Пару секунд Марко наслаждался видом обнаженных грудей, а затем мягко сжал их ладонями. Такие тяжелые и спелые...
После темного сарая клонящееся к закату солнце показалось особенно ярким. Прикрыв глаза рукой, Софья поспешила к дому. Разговор прошел не совсем так, как ей хотелось, а другой возможности поговорить с Марко у нее уже может и не быть. Сердце в груди тоскливо заныло. Времени остается все меньше. Скоро и ее жизнь, подобно закату, растворится за горизонтом небытия. Истомина тяжело вздохнула. По крайней мере, теперь она точно знает, что он больше не покинет Риту: мимолетного прикосновения к его ладони, когда она брала розу, оказалось достаточно, чтобы понять его настроение, уловить отголоски чувств и эмоций. Любовь к ее племяннице и решимость завоевать ее во что бы то ни стало были сильны как никогда. А еще магия. Она отчетливо ощутила ее вновь окрепшую мощь. Рита была в надежных руках.
Эта мысль придала ей бодрости. Отворив входную дверь, она вошла в дом. Из гостиной доносилась оживленная беседа и смех. Так не хотелось нарушать эту хрупкую идиллию, но выбора не было. Софья шагнула в комнату, и все голоса словно по команде стихли. Три пары глаз загипнотизировано уставились на цветок в ее руке.
Рита взволнованно прикусила губу, отчаянно пытаясь сдержать глупую улыбку. На душе стало неожиданно легко и тепло. Ощущение неправильности происходящего, отсутствия чего-то очень важного, терзавшее ее с самого утра, растаяло без следа, и сердце забилось в новом, радостном ритме. Девушка больше не собиралась обманывать саму себя: она ждала его возвращения, и эта скромная красная роза была ценнее самых дорогих подарков. Заметив ее состояние, Артем переменился в лице. Рита видела, как он весь подобрался и сжал кулаки, словно соперник, приславший этот знак внимания, сейчас стоял перед ним. Она поспешила взять себя в руки, но получилось плохо. Скрыть лихорадочный блеск глаз и предательский румянец пылающих щек было выше ее сил.
- Он что снова вернулся?! – с негодованием воскликнул Никита, буравя взглядом Софью. – И еще имеет наглость подсылать тебя с подарком!
- Никита, остынь. Это всего лишь цветок, - слукавила девушка, с жадностью вдыхая витающий в воздухе запах Марко.
- И ты собираешься его принять? – Истомин обернулся и удивленно приподнял брови.
- Почему бы и нет? – напуская на себя безразличный вид, пожала плечами Рита. – Я люблю розы.
- Но ты даешь ему повод! – возмутился Артем. – И неужели тебе недостаточно цветов, которые тебе подарили мы с Никитой? – Он махнул рукой в сторону пышного букета белых роз в вазе на столе.
Рита закатила глаза, понимая, что за этим инфантильным выпадом на самом деле кроется настоящее отчаянье.
- Дай ее сюда, тетя, - подскочил с дивана Никита. – Я верну ее ему.
- Нет! – Придерживая живот рукой, Рита тоже неуклюже поднялась на ноги. – Розу я оставлю себе, - категорично заявила она. – Она – моя! – Девушка забрала цветок из рук Софьи и повернулась к изумленным мужчинам.
- Прошу вас, хотя бы сегодня, прекратите эту войну. Оставьте в покое Марко и просто дайте мне спокойно отметить этот чертов день рождения!
- Твоя правда, детка, - вступилась Софья. – Марко тоже никого не побеспокоит. Давайте накрывать на стол и праздновать.
Вечер тянулся противно и нудно. Чтобы хоть чем-то себя занять, Марко принялся устранять следы учиненного им погрома, расставляя по местам предметы, выдержавшие напор его ярости и складывая в отдельную кучу те вещи, которые уже не подлежали восстановлению.
Ближе к ночи снова появилась Софья и принесла комплект чистого постельного белья и головокружительный запах Марго. Сцепив зубы, Марко еще долго после ее ухода пытался восстановить равновесие и проклинал данное Истоминой обещание не появляться сегодня на пороге избушки. Потребность увидеть Марго становилась невыносимой, а вместе с ней росла и злость. Он, а не этот жалкий женишок должен сейчас быть с ней рядом! С этой мыслью пришло и другое, не менее важное осознание. Если бы он не был слепым идиотом, о чем сегодня упоминала Софья, всего этого фарса вообще бы не произошло. В голове снова всплыла фраза Истоминой: «Может, просто ты говорил ей не те слова?» А ведь она, черт возьми, права! Все это время он лишь требовал, упрекал, взывал к здравому смыслу, обвинял в необдуманности поступков, пытался соблазнить – делал что угодно кроме одного и, пожалуй, единственно нужного в сложившейся ситуации: он ни разу не попытался объяснить, что с ним произошло, после того, как он покинул гостиничный номер. Марго до сих пор считает, что он бросил ее там одну, и не знает, что ему просто не дали возможности вернуться.
«Ты так ничего и не понял!» - упрекала его Марго. Куда там! Он ведь пришел вернуть то, что «принадлежало» ему, забывая, что ей ничего неизвестно о его злоключениях и искреннем раскаянии в минутной слабости, которая стала роковой и разлучила их на долгие месяцы. Он должен ей сказать. Сегодня. Сейчас! Попросить прощение и подарить материнские драгоценности. Кроме кольца. Кольцо он прибережет для особого случая. Марко улыбнулся.
Дождавшись момента, когда в окнах погас свет, он выбрался из своего убежища и направился в дом. Защитное заклинание скрыло его от чужих глаз – ровно на время, необходимое, чтобы беспрепятственно проникнуть внутрь и добраться до комнаты девушки. Марко не хотел растрачивать силы понапрасну. Он не был уверен, что магия не иссякнет, после того как закончится действие крови Марго. Эта мысль вернула его к ребенку. Сразу нестерпимо захотелось коснуться его ауры и увидеть по-настоящему, проверить, насколько сильна в нем магическая искра, в конце концов, узнать пол и разглядеть скрытые под плотью матери черты. Достаточно лишь приблизиться к Марго и… Неожиданно Марко смутило его желание. Было в нем что-то низкое и нечестное по отношению к ней, сродни подглядыванию или воровству. Он понял, что не хочет так поступать.
Марко бесшумно отворил дверь и шагнул в избушку. Ее обитатели, уже успев погрузиться в сон, мерно посапывали в своих постелях. Вампир поморщился от волчьего духа, который заглушал все остальные запахи. Каким-то образом он стал еще концентрированнее, чем прежде. Возможно, оттого, что зверь Никиты набирал мощь.
На пороге спальни Марко остановился.
Обе женщины спали: Софья – в разложенном кресле слева от входа, Марго – в кровати напротив. В доме было жарко натоплено, и девушка, разметавшись во сне, скинула одеяло. У него дух захватило от представшего его взору зрелища. Она лежала на боку, накрыв ладонью уже внушительных размеров живот. Тонкая ночнушка невесомым контуром обрисовала округлые формы и соблазнительную линию бедер. Марко сглотнул, ощущая, как пах мгновенно налился тяжестью. Казалось, за прошедшие два дня Марго успела расцвести еще больше, и эти перемены действовали на его тело сокрушительно.
Видимо, все-таки придется подождать с разговором до завтрашнего дня, - с сожалением решил Марко. – Все его мысли сейчас направлены в одно русло, да и только законченный эгоист станет будить так безмятежно спящую девушку. Он должен оставить подарок и уйти.
Боясь передумать, Марко быстро пересек комнату и опустил серьги на прикроватную тумбу, рядом со склянкой, в которой стояла подаренная им роза. Уголки рта снова растянулись в слабой улыбке: Марго не выбросила цветок, и это давало ему надежду. Он наклонился и нежно коснулся руки девушки, надевая на нее браслет. Не удержавшись, провел костяшками пальцев по теплой бархатной щеке. Марго пошевелилась, но не проснулась.
До чего же она хороша! – думал Марко, лаская взглядом по-детски невинное лицо, манящие пухлые губы и понимая, что уйти сейчас просто не сможет.
Проклиная себя за слабость, он опустился рядом с ней на постель и провел перед собой ладонью. Вокруг кровати мгновенно вырос невидимый и абсолютно непроницаемый купол.
Вот так. Теперь он сможет лежать и любоваться ею до самого утра, не рискуя быть обнаруженным.
Однако уже через пару минут Марко понял, что сам себя загнал в ловушку. В сгустившемся воздухе запах Марго усилился в десятки раз, и необходимость коснуться ее стала непреодолимой. Ладонь против воли потянулась к жару ее кожи, погладила обнаженное плечо, ключицу, скользнула по шее вверх. Мягко обхватив рукой подбородок девушки, он провел большим пальцем по розовым губам – от прикосновения они приоткрылись и внезапно прошептали его имя. Это стало последней каплей. Окончательно утратив контроль над своими чувствами, Марко склонился ко рту Марго, заново пробуя на вкус его обжигающую сладость. Девушка тихо застонала, неосознанно отвечая на поцелуй. Горячий язычок скользнул по его губам. Марко задохнулся от нового шквала ослепительных ощущений, в груди завибрировал ответный стон. Сжав лицо Марго обеими ладонями, он углубил поцелуй, со всей страстью сплетая язык с ее языком. Несколько бесконечно долгих секунд их истосковавшиеся губы жадно ласкали друг друга, пока наконец ресницы девушки не затрепетали и не распахнулись. Мгновение Марко тонул в затянутых поволокой желания сонных глазах, а затем вдруг почувствовал, как ему в грудь уперлись жесткие кулачки. Во взгляде Марго промелькнула паника. Она резко отпрянула назад и обвела глазами комнату, молниеносно оценивая ситуацию.
- Пусти меня, - свистящим шепотом приказала она. – Ты с ума сошел?! Что ты здесь делаешь? – Ее сердце неистово колотилось, лицо раскраснелось от возбуждения и гнева.
Марко неохотно разжал руки.
- Принес тебе подарок и не смог устоять, - честно признался он. – Не хотел тебя будить. Извини…
Марго продолжала ошеломленно смотреть ему в глаза, и он тщетно пытался понять, что она сейчас чувствует. Марко ожидал, что она станет возмущаться, обвинять его, называть негодяем, но она молчала.
- Тебе нельзя здесь оставаться, - наконец проговорила Марго, и в ее голосе послышалась нотка сожаления.
- Знаю, - так же печально согласился он, - но я так хотел тебя увидеть. И пока ты не кричишь и не бьешь меня по лицу, я наконец смогу сказать то, что пытался уже давно…
- Сейчас не лучшее время, - напряженно зашептала Марго, с тревогой посмотрев в сторону спящей тетки.
- Не волнуйся, нас никто не потревожит.
На лице Марго отразилось замешательство и сомнение, и тогда Марко осторожно взял ее руку и поднес к границе купола. От его прикосновения пальцы девушки задрожали. Марко притянул их к себе и нежно поцеловал. Он с шумом втянул воздух, как сделал бы перед прыжком человек, потому что сейчас чувствовал не меньший страх, чем смертный на краю бездны.
- Я виноват перед тобой, - Марко поймал ее растерянный взгляд, – тысячу раз виноват. С самой нашей первой встречи я приношу тебе одни страдания… Нет, не возражай, так и есть. Ты отдала мне всю себя без остатка: тело, сердце, душу, ты подарила мне жизнь, которая сейчас внутри тебя, ты пошла против своей сущности, ничего не требуя взамен, а я не смог дать тебе то единственное, ради чего стоит меня любить. Доверие, которое ты заслуживаешь. Я чертов четырехсотлетний эгоист, мне было легче поддаться страху и отказаться от тебя, чем поверить в чудо. Тогда в отеле я наговорил тебе кучу обидных слов. Я стоял и смотрел на тебя, но думал лишь о себе, о том, какую боль ты причинила мне, позабыв, что ты рисковала собой и ребенком, чтобы спасти меня, что вернулась ко мне…
- Тогда я еще не знала, что беременна…
- Это ничего не меняет. Как и того, что я дурак, безумный ревнивец и собственник. Я сходил с ума от одной мысли, что волк коснулся тебя, я умираю от ревности и сейчас всякий раз, когда вижу тебя с человеком, и знала бы ты, каких трудов мне стоит держать себя в руках. Сколько раз я говорил себе, что должен позволить тебе быть счастливой, неважно с кем. Что должен принять твой выбор и смириться. Но я так не могу. Я слишком эгоистичен для такой любви. Любовь вампира не может быть светлой и бескорыстной. – Он горько усмехнулся. – И я слишком стар, чтобы меняться. Сотни лет существования в лицемерном мире бессмертных отложили свой отпечаток: предательства и ложь навсегда посеяли во мне страх. Я выбрал одиночество как лучшую гарантию от боли. Но вопреки здравому смыслу полюбил тебя, впустил в свой мир и начал заново учиться доверию. Я грелся в лучах твоей чистоты и невинности, думал, что ты никогда не обманешь. Когда в Питере мы расстались, я был опустошен, молил лишь о том, чтобы вампиры добили меня. Все в одночасье утратило смысл, пропало ощущение реальности, я балансировал между безумием и слепой надеждой увидеть тебя. Пытался стать прежним – жестоким и холодным монстром, - но ничего не помогало. Меня не отпускала надежда, что ты все еще меня любишь и однажды вернешься ко мне. И ты вернулась, но не одна… И преподнесла мне новое испытание. Правда оказалась слишком ошеломляющей, я сбежал, как последний трус, оставив тебя один на один с опасностью. Но едва за моей спиной захлопнулась дверь номера, понял, какую чудовищную ошибку совершил. Понял, как ты мне нужна. Осознал, что не представляю жизни без тебя, и сделал попытку вернуться, но мне не позволили. Заставили забыть тебя… Хотя это уже не имеет значения… – Марко с раскаяньем заглянул в ее лицо: слезы двумя ручейками бежали по ее щекам. – Марго, любимая. – Он притянул девушку к себе. Она не сопротивлялась. – Простишь ли ты меня за все, что я натворил?
Марго не ответила. Обвив руками его шею, прижалась к груди и прошептала:
- Унеси меня отсюда.
Без лишних колебаний, Марко обернул вокруг нее одеяло, подхватил на руки и бросился прочь из избушки. Через несколько мгновений он опустил ее на соломенное ложе в сарае, зажег лампу и воздвиг вокруг них очередной магический барьер. Марго наблюдала за ним, ловя горящим взглядом каждое его движение. Марко обернулся. Сколько раз он представлял ее здесь, на своей постели, горячую и желанную. И вот наконец она была полностью в его власти, по своей воле.
- Как ты красива! – восхищенно выдохнул он, опускаясь рядом и осторожно отводя прядь волос с ее плеча. – Если бы ты знала, сколько…
- Не надо больше слов, - прошептала Марго, накрывая пальцами его губы. – Просто поцелуй меня.
Она подалась вперед и прижалась ртом к его рту – пылко, неистово. Тело Марко пронзила сладостная дрожь. Он обхватил ладонями ее лицо, притягивая еще ближе, с ненасытностью вбирая ее страсть. Языком раздвинув нежные губы, проник внутрь. Оба одновременно застонали.
Марко не мог остановиться. Осознание того, что любимая снова в его руках, наполняло эйфорией каждую клетку. Поцелуй лишь сильнее разжег желание. Ему хотелось большего. Он хотел чувствовать ее всю целиком, каждый кусочек ее трепетной кожи. Марко опустил девушку на подушку и, оторвавшись от губ, скользнул ртом к шее, оставляя на ней обжигающие следы. Пальцы нащупали тонкие бретели, спустили их вниз по плечам, ухватились за вырез сорочки. Марго задохнулась, когда он осторожно стянул ткань вниз, задевая чувствительные соски. Пару секунд Марко наслаждался видом обнаженных грудей, а затем мягко сжал их ладонями. Такие тяжелые и спелые...
