— Бешеная тварь, — выкрикнула я ругательство в сторону вампирши. — Чтоб ты сдохла!
Чувство животного страха прошло, уступив место неконтролируемой ярости. Я стала вырываться из рук вампира, пытаясь дотянуться до Инги, которая вместе с остальными уже стояла рядом с нами.
В следующее мгновение Борис подошел к дочери и резко ударил ее по лицу.
— Не смей, — яростно бросил он ей. — Ревнивая дрянь. Ты могла угробить ее.
Я даже на миг перестала ругаться, переводя взгляд с Инги на Бориса и обратно. Даже для меня его поступок был непонятен. Видимо, жажда власти и силы оказалась куда сильнее родительской любви (если таковая имела место вообще).
Инга схватилась за щеку и с обидой смотрела Борису в глаза. Я была уверена, что она не почувствовала боли, но сам факт пощечины унижал ее перед остальными вампирами. Понимая это, я не стала больше браниться. Она получила сполна за свою выходку.
Когда все немного успокоились и отошли от случившегося, мы осмотрелись. Свет фонарей выхватил из темноты саркофаг. Борис метнулся к нему прежде, чем я успела вспомнить его из своего видения.
Вампир с трепетом проводил рукой по камню, словно касался самого дорогого, что есть в мире.
— Сегодня великая ночь, — торжественно прошептал он. — Это ночь моего триумфа. Совсем скоро мир узнает о приходе самого великого и могущественного потомка Носферату и содрогнется от этого известия.
«Какое самомнение!» — подумала я про себя.
— Открывайте, — кивнул на саркофаг Борис.
Сразу несколько вампиров попробовали свои силы, но крышка не поддавалась.
— Что за чертовщина? — изумился глава вампиров.
«А что ты хотел? Против магии не попрешь. А мои предки были умны», — ехидно подумала я.
Я подошла к группке вампиров, в очередной раз пытавшихся сдвинуть тяжелую плиту. Остановившись рядом, я провела рукой над крышкой саркофага. Мне показалось, что внутри перстня, что был на моем пальце, сверкнуло пламя. Моргнув, я снова взглянула на камень, но ничего необычного больше не заметила.
«Чудеса, да и только».
Следующая попытка, предпринятая вампирами, увенчалась успехом, и плита легко сдвинулась с места. После и вовсе упала на пол.
Как я и предполагала, нам открылся ход с каменной лестницей, уходящей глубоко вниз. Это лишь подтвердило достоверность моего видения. Все замерли. Лично мне уже не приходилось удивляться. За последнее время я привыкла к подобным фокусам.
— Вперед, — снова отдал команду Борис.
«И неймется же ему».
Один за другим вампиры начали спуск. Следом за ними на лестницу встала и я. Замыкал процессию Борис.
Несмотря на все мои ухищрения прибыть к резиденции Бориса первым, Петр опередил меня. Петляя по ухабистой дороге, я выискивал взглядом среди деревьев металлическую ограду и светлые стены трехэтажного здания. Каждая секунда была дорога, и мои нервы звенели, как струны, натянутые до предела.
«Хваленая выдержка вампира, — некстати вспомнилось одно из расхожих мнений о нашем роде. — Смешно».
Хладнокровие, смешанное с измененной человеческой кровью, должно бежать по моим венам, а на самом деле я едва сдерживал рвущийся наружу крик отчаяния: «Лиза! Где ты, любимая?».
Наконец, знакомая изгородь, за которой начинались владения Бориса, показалась впереди. Резко ударив по тормозам, я выскочил из автомобиля. Подгоняемый безумным желанием поскорее заключить Лизу в объятия и оградить от всех, я оттолкнулся от земли и перелетел через заостренные металлические прутья ограды. Взгляд молниеносно выхватил из общей картины три темных силуэта: Петр и двое его помощников проникли в особняк.
В огромном холле у самой лестницы, ведущей на второй этаж, Петр сошелся в смертельной схватке с одним из обороняющихся. Два других вампира нашего клана тоже были заняты врагами. За моей спиной послышались новые звуки борьбы. Вампиры клана Вентру уже достигли Авельдора и вслед за нами ворвались на территорию резиденции.
Я уловил почти незаметный запах Лизы.
«Она здесь».
Мозг начал четко и планомерно перерабатывать поступающую информацию. В памяти всплывало расположение всех помещений особняка. Благодаря связи с Ингой я был вхож в Авельдор, а поразительная память вампира быстро подсказала, где следует в первую очередь искать.
Я бросился по коридору первого этажа и через тридцать метров достиг неприметной двери. Толкнув ее, за несколько мгновений преодолел два десятка ступеней, ведущих в подвал. Мощный удар в грудь отбросил меня на несколько метров. Саднящая боль прошла мгновенно, а в полете я успел сгруппироваться и приземлился на ноги. Слегка присев, я выхватил взглядом грузный силуэт нападавшего. Невероятных размеров вампир уже в следующую секунду бросился на меня, но я ловко отскочил в сторону. Повернувшись на триста шестьдесят градусов, перехватил его руку. Упав на землю, рывком потянул его на себя, упираясь ногой в его туловище и подбрасывая тело врага на воздух. Послышался неприятный хруст костей и рвущейся плоти. Тело поверженного вампира приземлилось где-то неподалеку, а у меня в руках осталась его конечность. Недолго думая я подхватился и, взметнувшись вверх, приземлился прямо на спину соперника. Один резкий поворот его головы, хруст сломанного позвоночника и рывок вверх. Отделенная от тела голова покатилась по полу.
Не колеблясь и не задерживаясь ни на секунду, я продолжил свой путь по подземелью, не встречая больше на своем пути преград.
Вдоль стены были двери.
Камеры… Камеры… Камеры…
Пустые камеры. Жизни в них не было. Лишь у одной двери я резко остановился, уловив знакомый запах Эрика. Рванув на себя дверь, я увидел чудовищную картину. Друг лежал на стальном приспособлении, напоминавшем средневековое орудие пыток, только усовершенствованное и подготовленное специально для вампиров. Он был прикован серебряными браслетами к его гладкой поверхности. Вены на руках и ногах были вскрыты, из Эрика была выпущена практически вся кровь. В обескровленном теле едва теплилась жизнь.
— Эрик, — позвал я.
Друг приоткрыл веки и снова закрыл их. За моей спиной послышался шум, и я обернулся. Готовый к защите, я в следующее же мгновение расслабился — это был Петр.
— Избранной нигде нет, — бросил он. — Вот дьявол!
Его реакция была понятна. Мне самому с трудом удавалось сдерживаться.
— Здесь, возможно, есть Катя, ее подруга. Я поищу, — зачем-то поставил я в известность помощника отца. — Займись Эриком. Ему срочно нужна кровь.
К моему удивлению, Петр не стал возражать. Я уловил в его глазах нечто похожее на уважение, чего раньше не замечал. Кажется, он стал воспринимать меня более серьезно, нежели ранее.
«Все к лучшему».
Я вышел из камеры Эрика и буквально через десять метров наткнулся на такую же дверь, за которой глухо стучало человеческое сердце. Выломав дверь, я проник внутрь темного и сырого помещения. Внутри находилась девушка. Она свернулась клубком и жалась к дальней стене.
— Катя, — негромко позвал я, чтобы не испугать человечку. — Это Лео. Я пришел, чтобы помочь тебе.
Послышались всхлипы, и белокурая голова со спутанными волосами поднялась. Переполненные слезами глаза недоверчиво смотрели на меня.
— Лео? Это правда ты?
— Да. — Я сделал шаг в ее сторону. Не хотелось пугать девчонку, но желание узнать от нее хоть что-то о Лизе распирало меня. — Теперь все будет хорошо. Обещаю. — Я приблизился к ней уже вплотную и присел на корточки. Страх этого беззащитного существа просачивался наружу, и я ощущал его слишком хорошо. — Успокойся. Давай, я помогу тебе встать.
Наконец Катя поняла, что я действительно пришел ей помочь. Она порывисто бросилась мне на шею, прижимаясь всем телом.
— Лео, я так боялась. Они… Они… Лиза…
— Лиза? Катя, что ты знаешь о Лизе? — не выдержал я, отстраняясь от нее.
— Они уехали и забрали ее. Она сказала, что сделает все, что они хотят, и я окажусь дома, — слегка запинаясь, отвечала она.
— Ты знаешь, куда они уехали? Катя, это очень важно!
Я боялся сорваться. Мне было страшно, что я могу не выдержать и начну трясти человечку, как куклу. Но нужно было сдержаться. Нельзя было действовать импульсивно.
— Она сказала, чтобы я вспомнила детство и наши летние каникулы у ее бабушки в деревне. Руины… Что-то связанное с развалинами здания, которые находятся в лесу. Все там. Она сказала, что все там. Но что это значит?
Я понял, что хотела сказать Лиза. Она дала подсказку.
«Моя девочка! Умница!»
— Где деревня? Катя, адрес, — потребовал я.
26. Ритуал
«Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!»
Это было единственное, о чем я мог думать в ту минуту. Руки сжимали руль, оставляя на нем глубокие отметины от пальцев. Я не мог спокойно вести машину, ведь в лапах мерзавца Бориса находилась Лиза. Моя Лиза.
«Я убью его, что бы ни сказал совет. Я буду рвать его тело на мелкие части, а потом станцую прямо на его останках. Тварь!» — поклялся я.
Гнев бурлил во мне, застилая глаза. Меня спасали инстинкты, которые помогали не съехать с дороги в кювет и не врезаться во встречные автомобили. На скорости, с которой я мчался, все машины, казалось, стояли относительно меня на месте.
Я знал, куда ехать — Катя назвала адрес. Но, в отличие от моей телесной оболочки, все мое существо уже было там. И это чудовищное отставание раздражало меня и сводило с ума.
Впервые помимо гнева я испытывал страх. Нет, это был даже не страх, а ужас, животный, всепоглощающий, лишающий возможности рассуждать связно и логично. Он давил меня, подобно огромному прессу, выворачивал наизнанку, топтался по моим чувствам. Я весь превратился в сплошной необъятный ужас. От одной мысли, что где-то, пока еще слишком далеко от меня, страдает Лиза, я сгорал заживо. И даже если Борис ничего не сделал ей до ритуала, это совсем не означало, что он оставит ее в живых потом.
«Если она доживет», — была невеселая мысль.
Да, Лизе грозила опасность и в процессе ритуала. Никто, разумеется, не сообщил ей об этом. А я слишком затянул все, что привело к необратимым последствиям. Я слишком долго решал, как ей выбраться из всей этой ситуации. И вот расплата — я могу ее потерять. Теперь насовсем. Уж лучше бы лишиться ее, но пребывать в твердой уверенности, что она жива и здорова. Ведь так и должно было быть. Оставался один день, и все для нее было бы позади. Она бы уехала далеко, и щупальца отца или чьи-то еще не дотянулись до нее. Я не мог не корить себя. Мне так хотелось хоть немного еще побыть с ней, что я рискнул ее жизнью, поставил под удар. И я ненавидел себя за свой поступок. Дурак! Идиот несчастный!
Уже через мгновение я пожалел, что моя колымага не может выдать больше того, что выдала. Автомобиль мчался на пределе возможностей, но это меня не устраивало. Я мог опоздать. В любую минуту жизнь любимой могла оборваться.
«Я не смогу без тебя. Я не хочу жить без тебя!»
Эгоизм? Да. Но это было сильнее меня. Я разрывался от желания каждую секунду, каждый миг быть рядом с Лизой. И это я понял давно. Каким же глупцом я был, борясь с самим собой. Я мог наслаждаться теми мгновениями, что были у нас, а вместо этого занимался только самоедством. При всем при этом я срывался на той, которую любил больше жизни. Сколько возможностей упущено, сколько не сделано, сколько не сказано слов и не произнесено признаний.
«Будет ли у меня шанс все исправить? Простит ли она меня?»
— Лиза, любимая! Не оставляй меня!
Впереди показался тот самый поворот в сторону леса, о котором говорила Катя.
«Уже близко. Теперь близко».
Я делала последний шаг по каменной лестнице, когда неожиданно мое сердце болезненно сжалось и мне показалось, что я слышу голос Лео: «Лиза, любимая! Не оставляй меня!»
Я встряхнула головой, прогоняя наваждение.
«Почудится же такое», — мелькнуло в голове.
Но сердце не отпускала тупая ноющая боль. Я шла за вампирами, а все мое существо трепетало, словно позади меня оставалась слишком важная частичка моей жизни. Ноги послушно несли меня вперед, а самой мне хотелось обернуться и броситься назад, навстречу тому, кто зовет меня, умоляет вернуться и не оставлять его.
Лео… Нет, это сумасшествие. Он не может звать меня. Это плод моего воображения. Я хочу этого, но это нереально. Он наверняка ищет меня, но не потому, что любит. Нет. Ему нужен мир за гранью. Его отцу он нужен. Все ради этих проклятых Врат и ритуала!
Я настолько погрузилась в свои мысли, что очнулась только от толчка. Оказывается, вампиры давно остановились, а я, не заметив этого, врезалась в чью-то спину.
— Осторожнее, клуша, — донеслось злобное шипение Инги.
Так это я ее слегка помяла. Что ж, так ей и надо. Правда, вынуждена была признать, что ей мой удар «что слону дробина».
— А ты чего встала, жердь неотесанная? — грубо спросила я.
— Глаза раскрой, ведьма, — не успокоилась вампирша.
Я ничего не ответила, так как взгляд мой был прикован к красивым кованым воротам, преграждающим дальнейший путь. Прямо как в моем видении. Но в реальности они выглядели еще более внушительными и загадочными. Казалось, они созданы самой вечностью. Странные иероглифы переплетались в витиеватом узоре.
— Вот это да! — восторженно произнес кто-то и протянул руку, касаясь одного из знаков.
Я успела только вскрикнуть, а вампир с душераздирающим воплем упал на колени. Через секунду от него осталась только горстка пепла.
— Что за чертовщина? — раздались встревоженные голоса.
— Дьявол! — выругался Борис. — Ведьмовские штучки.
Да, наверняка. Но я все равно изумленно смотрела на Врата. В очередной раз в голове мелькнуло, что я везучая до чертиков.
— Открывай, ну,— раздраженно потребовал от меня Борис.
— Не погоняй, не запрягал! — Я вышла из себя.
Вмиг испарился страх перед этим кровососом. Захотелось врезать ему чем-нибудь да посильнее. Кажется, с приближением к своей заветной цели крыша у него съезжала все сильнее и сильнее. Куда только подевались его приторно-сладкая улыбочка и наигранное спокойствие?
— Елизавета, — сказал он сквозь зубы, — будьте так добры, откройте Врата. И помните, что от вашего благоразумия зависит жизнь вашей подруги.
«Щас! Бегу! Только пятки сверкают».
Но это, конечно, была внутренняя бравада. Мне не оставалось ничего другого. Я подошла к Вратам, оттеснив вампиров. Они буравили мою спину, буквально прожигая ее до дыр от нетерпения. Я все это чувствовала, но собралась, готовая идти до конца.
У самых Врат в меня ударила волна знакомой энергии. Я почувствовала какую-то связь между мной и тем неизведанным, что ждало впереди. На миг мне показалось, что силы, препятствующие проникновению за черту Врат, представляют собой меня саму. Мы словно были созданы из одной особенной материи. Этот контакт моей сущности и сил Врат был подобен тому, как капля вливается в океан, из которого когда-то была рождена. Единение — вот то, что я испытала.
В ответ на мои чувства с моего тела стали срываться знаки, образуя в воздухе светящуюся надпись, а затем они вернулись туда, где находились много десятков лет. Врата приняли их обратно. Тем самым они идентифицировали меня как Избранную, ту, которой разрешен доступ внутрь. Я поняла, что это своего рода система распознавания. И я прошла этот процесс.
Ключ, висевший на моей шее, начал нагреваться. Я достала его из-под свитера и легко сняла с цепочки. Вставив его в замочную скважину, провернула один раз. С негромким щелчком замок открылся, и кованые створки распахнулись.
Чувство животного страха прошло, уступив место неконтролируемой ярости. Я стала вырываться из рук вампира, пытаясь дотянуться до Инги, которая вместе с остальными уже стояла рядом с нами.
В следующее мгновение Борис подошел к дочери и резко ударил ее по лицу.
— Не смей, — яростно бросил он ей. — Ревнивая дрянь. Ты могла угробить ее.
Я даже на миг перестала ругаться, переводя взгляд с Инги на Бориса и обратно. Даже для меня его поступок был непонятен. Видимо, жажда власти и силы оказалась куда сильнее родительской любви (если таковая имела место вообще).
Инга схватилась за щеку и с обидой смотрела Борису в глаза. Я была уверена, что она не почувствовала боли, но сам факт пощечины унижал ее перед остальными вампирами. Понимая это, я не стала больше браниться. Она получила сполна за свою выходку.
Когда все немного успокоились и отошли от случившегося, мы осмотрелись. Свет фонарей выхватил из темноты саркофаг. Борис метнулся к нему прежде, чем я успела вспомнить его из своего видения.
Вампир с трепетом проводил рукой по камню, словно касался самого дорогого, что есть в мире.
— Сегодня великая ночь, — торжественно прошептал он. — Это ночь моего триумфа. Совсем скоро мир узнает о приходе самого великого и могущественного потомка Носферату и содрогнется от этого известия.
«Какое самомнение!» — подумала я про себя.
— Открывайте, — кивнул на саркофаг Борис.
Сразу несколько вампиров попробовали свои силы, но крышка не поддавалась.
— Что за чертовщина? — изумился глава вампиров.
«А что ты хотел? Против магии не попрешь. А мои предки были умны», — ехидно подумала я.
Я подошла к группке вампиров, в очередной раз пытавшихся сдвинуть тяжелую плиту. Остановившись рядом, я провела рукой над крышкой саркофага. Мне показалось, что внутри перстня, что был на моем пальце, сверкнуло пламя. Моргнув, я снова взглянула на камень, но ничего необычного больше не заметила.
«Чудеса, да и только».
Следующая попытка, предпринятая вампирами, увенчалась успехом, и плита легко сдвинулась с места. После и вовсе упала на пол.
Как я и предполагала, нам открылся ход с каменной лестницей, уходящей глубоко вниз. Это лишь подтвердило достоверность моего видения. Все замерли. Лично мне уже не приходилось удивляться. За последнее время я привыкла к подобным фокусам.
— Вперед, — снова отдал команду Борис.
«И неймется же ему».
Один за другим вампиры начали спуск. Следом за ними на лестницу встала и я. Замыкал процессию Борис.
Несмотря на все мои ухищрения прибыть к резиденции Бориса первым, Петр опередил меня. Петляя по ухабистой дороге, я выискивал взглядом среди деревьев металлическую ограду и светлые стены трехэтажного здания. Каждая секунда была дорога, и мои нервы звенели, как струны, натянутые до предела.
«Хваленая выдержка вампира, — некстати вспомнилось одно из расхожих мнений о нашем роде. — Смешно».
Хладнокровие, смешанное с измененной человеческой кровью, должно бежать по моим венам, а на самом деле я едва сдерживал рвущийся наружу крик отчаяния: «Лиза! Где ты, любимая?».
Наконец, знакомая изгородь, за которой начинались владения Бориса, показалась впереди. Резко ударив по тормозам, я выскочил из автомобиля. Подгоняемый безумным желанием поскорее заключить Лизу в объятия и оградить от всех, я оттолкнулся от земли и перелетел через заостренные металлические прутья ограды. Взгляд молниеносно выхватил из общей картины три темных силуэта: Петр и двое его помощников проникли в особняк.
В огромном холле у самой лестницы, ведущей на второй этаж, Петр сошелся в смертельной схватке с одним из обороняющихся. Два других вампира нашего клана тоже были заняты врагами. За моей спиной послышались новые звуки борьбы. Вампиры клана Вентру уже достигли Авельдора и вслед за нами ворвались на территорию резиденции.
Я уловил почти незаметный запах Лизы.
«Она здесь».
Мозг начал четко и планомерно перерабатывать поступающую информацию. В памяти всплывало расположение всех помещений особняка. Благодаря связи с Ингой я был вхож в Авельдор, а поразительная память вампира быстро подсказала, где следует в первую очередь искать.
Я бросился по коридору первого этажа и через тридцать метров достиг неприметной двери. Толкнув ее, за несколько мгновений преодолел два десятка ступеней, ведущих в подвал. Мощный удар в грудь отбросил меня на несколько метров. Саднящая боль прошла мгновенно, а в полете я успел сгруппироваться и приземлился на ноги. Слегка присев, я выхватил взглядом грузный силуэт нападавшего. Невероятных размеров вампир уже в следующую секунду бросился на меня, но я ловко отскочил в сторону. Повернувшись на триста шестьдесят градусов, перехватил его руку. Упав на землю, рывком потянул его на себя, упираясь ногой в его туловище и подбрасывая тело врага на воздух. Послышался неприятный хруст костей и рвущейся плоти. Тело поверженного вампира приземлилось где-то неподалеку, а у меня в руках осталась его конечность. Недолго думая я подхватился и, взметнувшись вверх, приземлился прямо на спину соперника. Один резкий поворот его головы, хруст сломанного позвоночника и рывок вверх. Отделенная от тела голова покатилась по полу.
Не колеблясь и не задерживаясь ни на секунду, я продолжил свой путь по подземелью, не встречая больше на своем пути преград.
Вдоль стены были двери.
Камеры… Камеры… Камеры…
Пустые камеры. Жизни в них не было. Лишь у одной двери я резко остановился, уловив знакомый запах Эрика. Рванув на себя дверь, я увидел чудовищную картину. Друг лежал на стальном приспособлении, напоминавшем средневековое орудие пыток, только усовершенствованное и подготовленное специально для вампиров. Он был прикован серебряными браслетами к его гладкой поверхности. Вены на руках и ногах были вскрыты, из Эрика была выпущена практически вся кровь. В обескровленном теле едва теплилась жизнь.
— Эрик, — позвал я.
Друг приоткрыл веки и снова закрыл их. За моей спиной послышался шум, и я обернулся. Готовый к защите, я в следующее же мгновение расслабился — это был Петр.
— Избранной нигде нет, — бросил он. — Вот дьявол!
Его реакция была понятна. Мне самому с трудом удавалось сдерживаться.
— Здесь, возможно, есть Катя, ее подруга. Я поищу, — зачем-то поставил я в известность помощника отца. — Займись Эриком. Ему срочно нужна кровь.
К моему удивлению, Петр не стал возражать. Я уловил в его глазах нечто похожее на уважение, чего раньше не замечал. Кажется, он стал воспринимать меня более серьезно, нежели ранее.
«Все к лучшему».
Я вышел из камеры Эрика и буквально через десять метров наткнулся на такую же дверь, за которой глухо стучало человеческое сердце. Выломав дверь, я проник внутрь темного и сырого помещения. Внутри находилась девушка. Она свернулась клубком и жалась к дальней стене.
— Катя, — негромко позвал я, чтобы не испугать человечку. — Это Лео. Я пришел, чтобы помочь тебе.
Послышались всхлипы, и белокурая голова со спутанными волосами поднялась. Переполненные слезами глаза недоверчиво смотрели на меня.
— Лео? Это правда ты?
— Да. — Я сделал шаг в ее сторону. Не хотелось пугать девчонку, но желание узнать от нее хоть что-то о Лизе распирало меня. — Теперь все будет хорошо. Обещаю. — Я приблизился к ней уже вплотную и присел на корточки. Страх этого беззащитного существа просачивался наружу, и я ощущал его слишком хорошо. — Успокойся. Давай, я помогу тебе встать.
Наконец Катя поняла, что я действительно пришел ей помочь. Она порывисто бросилась мне на шею, прижимаясь всем телом.
— Лео, я так боялась. Они… Они… Лиза…
— Лиза? Катя, что ты знаешь о Лизе? — не выдержал я, отстраняясь от нее.
— Они уехали и забрали ее. Она сказала, что сделает все, что они хотят, и я окажусь дома, — слегка запинаясь, отвечала она.
— Ты знаешь, куда они уехали? Катя, это очень важно!
Я боялся сорваться. Мне было страшно, что я могу не выдержать и начну трясти человечку, как куклу. Но нужно было сдержаться. Нельзя было действовать импульсивно.
— Она сказала, чтобы я вспомнила детство и наши летние каникулы у ее бабушки в деревне. Руины… Что-то связанное с развалинами здания, которые находятся в лесу. Все там. Она сказала, что все там. Но что это значит?
Я понял, что хотела сказать Лиза. Она дала подсказку.
«Моя девочка! Умница!»
— Где деревня? Катя, адрес, — потребовал я.
26. Ритуал
«Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!»
Это было единственное, о чем я мог думать в ту минуту. Руки сжимали руль, оставляя на нем глубокие отметины от пальцев. Я не мог спокойно вести машину, ведь в лапах мерзавца Бориса находилась Лиза. Моя Лиза.
«Я убью его, что бы ни сказал совет. Я буду рвать его тело на мелкие части, а потом станцую прямо на его останках. Тварь!» — поклялся я.
Гнев бурлил во мне, застилая глаза. Меня спасали инстинкты, которые помогали не съехать с дороги в кювет и не врезаться во встречные автомобили. На скорости, с которой я мчался, все машины, казалось, стояли относительно меня на месте.
Я знал, куда ехать — Катя назвала адрес. Но, в отличие от моей телесной оболочки, все мое существо уже было там. И это чудовищное отставание раздражало меня и сводило с ума.
Впервые помимо гнева я испытывал страх. Нет, это был даже не страх, а ужас, животный, всепоглощающий, лишающий возможности рассуждать связно и логично. Он давил меня, подобно огромному прессу, выворачивал наизнанку, топтался по моим чувствам. Я весь превратился в сплошной необъятный ужас. От одной мысли, что где-то, пока еще слишком далеко от меня, страдает Лиза, я сгорал заживо. И даже если Борис ничего не сделал ей до ритуала, это совсем не означало, что он оставит ее в живых потом.
«Если она доживет», — была невеселая мысль.
Да, Лизе грозила опасность и в процессе ритуала. Никто, разумеется, не сообщил ей об этом. А я слишком затянул все, что привело к необратимым последствиям. Я слишком долго решал, как ей выбраться из всей этой ситуации. И вот расплата — я могу ее потерять. Теперь насовсем. Уж лучше бы лишиться ее, но пребывать в твердой уверенности, что она жива и здорова. Ведь так и должно было быть. Оставался один день, и все для нее было бы позади. Она бы уехала далеко, и щупальца отца или чьи-то еще не дотянулись до нее. Я не мог не корить себя. Мне так хотелось хоть немного еще побыть с ней, что я рискнул ее жизнью, поставил под удар. И я ненавидел себя за свой поступок. Дурак! Идиот несчастный!
Уже через мгновение я пожалел, что моя колымага не может выдать больше того, что выдала. Автомобиль мчался на пределе возможностей, но это меня не устраивало. Я мог опоздать. В любую минуту жизнь любимой могла оборваться.
«Я не смогу без тебя. Я не хочу жить без тебя!»
Эгоизм? Да. Но это было сильнее меня. Я разрывался от желания каждую секунду, каждый миг быть рядом с Лизой. И это я понял давно. Каким же глупцом я был, борясь с самим собой. Я мог наслаждаться теми мгновениями, что были у нас, а вместо этого занимался только самоедством. При всем при этом я срывался на той, которую любил больше жизни. Сколько возможностей упущено, сколько не сделано, сколько не сказано слов и не произнесено признаний.
«Будет ли у меня шанс все исправить? Простит ли она меня?»
— Лиза, любимая! Не оставляй меня!
Впереди показался тот самый поворот в сторону леса, о котором говорила Катя.
«Уже близко. Теперь близко».
Я делала последний шаг по каменной лестнице, когда неожиданно мое сердце болезненно сжалось и мне показалось, что я слышу голос Лео: «Лиза, любимая! Не оставляй меня!»
Я встряхнула головой, прогоняя наваждение.
«Почудится же такое», — мелькнуло в голове.
Но сердце не отпускала тупая ноющая боль. Я шла за вампирами, а все мое существо трепетало, словно позади меня оставалась слишком важная частичка моей жизни. Ноги послушно несли меня вперед, а самой мне хотелось обернуться и броситься назад, навстречу тому, кто зовет меня, умоляет вернуться и не оставлять его.
Лео… Нет, это сумасшествие. Он не может звать меня. Это плод моего воображения. Я хочу этого, но это нереально. Он наверняка ищет меня, но не потому, что любит. Нет. Ему нужен мир за гранью. Его отцу он нужен. Все ради этих проклятых Врат и ритуала!
Я настолько погрузилась в свои мысли, что очнулась только от толчка. Оказывается, вампиры давно остановились, а я, не заметив этого, врезалась в чью-то спину.
— Осторожнее, клуша, — донеслось злобное шипение Инги.
Так это я ее слегка помяла. Что ж, так ей и надо. Правда, вынуждена была признать, что ей мой удар «что слону дробина».
— А ты чего встала, жердь неотесанная? — грубо спросила я.
— Глаза раскрой, ведьма, — не успокоилась вампирша.
Я ничего не ответила, так как взгляд мой был прикован к красивым кованым воротам, преграждающим дальнейший путь. Прямо как в моем видении. Но в реальности они выглядели еще более внушительными и загадочными. Казалось, они созданы самой вечностью. Странные иероглифы переплетались в витиеватом узоре.
— Вот это да! — восторженно произнес кто-то и протянул руку, касаясь одного из знаков.
Я успела только вскрикнуть, а вампир с душераздирающим воплем упал на колени. Через секунду от него осталась только горстка пепла.
— Что за чертовщина? — раздались встревоженные голоса.
— Дьявол! — выругался Борис. — Ведьмовские штучки.
Да, наверняка. Но я все равно изумленно смотрела на Врата. В очередной раз в голове мелькнуло, что я везучая до чертиков.
— Открывай, ну,— раздраженно потребовал от меня Борис.
— Не погоняй, не запрягал! — Я вышла из себя.
Вмиг испарился страх перед этим кровососом. Захотелось врезать ему чем-нибудь да посильнее. Кажется, с приближением к своей заветной цели крыша у него съезжала все сильнее и сильнее. Куда только подевались его приторно-сладкая улыбочка и наигранное спокойствие?
— Елизавета, — сказал он сквозь зубы, — будьте так добры, откройте Врата. И помните, что от вашего благоразумия зависит жизнь вашей подруги.
«Щас! Бегу! Только пятки сверкают».
Но это, конечно, была внутренняя бравада. Мне не оставалось ничего другого. Я подошла к Вратам, оттеснив вампиров. Они буравили мою спину, буквально прожигая ее до дыр от нетерпения. Я все это чувствовала, но собралась, готовая идти до конца.
У самых Врат в меня ударила волна знакомой энергии. Я почувствовала какую-то связь между мной и тем неизведанным, что ждало впереди. На миг мне показалось, что силы, препятствующие проникновению за черту Врат, представляют собой меня саму. Мы словно были созданы из одной особенной материи. Этот контакт моей сущности и сил Врат был подобен тому, как капля вливается в океан, из которого когда-то была рождена. Единение — вот то, что я испытала.
В ответ на мои чувства с моего тела стали срываться знаки, образуя в воздухе светящуюся надпись, а затем они вернулись туда, где находились много десятков лет. Врата приняли их обратно. Тем самым они идентифицировали меня как Избранную, ту, которой разрешен доступ внутрь. Я поняла, что это своего рода система распознавания. И я прошла этот процесс.
Ключ, висевший на моей шее, начал нагреваться. Я достала его из-под свитера и легко сняла с цепочки. Вставив его в замочную скважину, провернула один раз. С негромким щелчком замок открылся, и кованые створки распахнулись.
