За ароматным чаем и сдобой целительницы делились воспоминаниями о Феодоре, рецептами травяных сборов и случаями в их практике. Аглая Парамоновна весело рассказала, как Иван познакомился с Пелагеей, перемазав её угольной пылью.
Архипов-старший в это время под пристальным взглядом усатого Семёна помогал по хозяйству старой знахарке, пытаясь забыться. Но во всех углах и там, куда падал его взгляд, виделись родные сердцу люди - Пелагея и Ванюша.
Переделав тяжёлую работу у Аглаи Парамоновны, молодой человек на полдня отправлялся на рыбалку с местными мужиками, а позднее подвязался ходить по дворам и предлагать помощь в колке дров. Лишь бы не думать, забыться.
В апреле 1877 года началась Русско-турецкая война. Архипов решил примкнуть к воюющим. Аленка плакала и уговаривала остаться, не рисковать жизнью и искать сына. Старая хозяйка дома сидела с недовольным видом и поджатыми губами.
- Я верю, что Ванюша жив! Мне сегодня приснилась Феодора, она сообщила, что ребёнок найдется! Будем верить и искать! - протараторила юная целительница, крестясь перед бабусиными иконами.
- Я ухожу на войну, Алена! Меня здесь ничего не держит. Моя жизнь закончилась, - непререкаемым тоном произнёс Иван.
- Не останавливай его, девка! Ему нужно пройти этот путь! Я понимаю тебя, сокол сизый! Делай, как считаешь нужным! - с поклоном произнесла бабуся, поглаживая Семёна.
Упитанный котяра урчал, сверкая глазами цвета малахита.
- Иван, я буду ждать тебя здесь! Если позволит бабуся! Возвращайся живым и невредимым! - вытирая слезы, тихо произнесла Алена.
- Слава богу! Помру хоть не одна и дело своё передам! Спасибо тебе, девка! Всему обучу и покажу! У нас с тобой почти год в запасе, - обнимая ученицу Феодоры, еле сдерживая плач, с трудом проговорила Аглая Парамоновна.
Ивана на фронт провожали всей северной деревней, одарив в путь едой, одеждой и крестными знамениями.
В конце осени 1882 года купец И. А. Архипов переехал в Москву на постоянное жительство, перенеся туда же главную контору. Уполномоченным фирмы и руководителем отделений в крупных городах остался Григорий Быков. В благодарность за дружбу и хорошую службу Ванятка подарил управляющему свою усадьбу с двухэтажным каменным домом в Курске.
Тридцатилетний миллионщик Архипов воротился в Златоглавую франтоватым господином. Из щуплого мальчишки Ванятка превратился в упитанного и вальяжно передвигающегося купца с густой, аккуратной бородой.
С женой Марией Андреевной и трехлетней дочерью Устиньей младший из братьев приобрел для начала шестикомнатную квартиру в приличном доме на Тверской со швейцаром у входа, с водопроводом и канализацией, с коврами и кадками с цветами в подъезде.
Старшего брата Ивана в Первопрестольной не обнаружилось.
«Живой ли? Вернулся ли он из Архангельска двенадцать лет назад?» - в беспокойстве размышлял Ванятка.
Отцовскую лавку по работе с деревом молодой мужчина не нашел, как и ее работников, Ефима, Афанасия и Феоктисту. В близлежащих магазинах и лавках сменились люди и хозяева, новости не у кого было узнать.
Расстроенный мужчина наведывался в дом к брату Феодоры, узнать о Ефиме, Фрейлине. Но там обитали незнакомые люди и ничем помочь не могли.
Купец Архипов, взяв крепкого и сильного работника из своего товарищества, посетил Хитровку с оружием в кармане шубы. Но Алёны не нашел. Бывшая комната Феодоры и ее юной ученицы была сдана многодетной семье обувного мастера. Никто ничего не ведал и оказать содействие не мог.
Тогда Архипов-младший спустился к храму Николая Чудотворца, где прятался от лихих людей барона Жалинского и попрошайничал. Но у церкви за столь большое время обитали новые нищие. Стёпки-Коротышки не было видно. Поспрашивал Ванятка про Назара, но люди испуганно заморгали и выгнали барина с паперти. Пришлось уйти ни с чем.
Через месяц Иван Архипович встретил бывшего сослуживца по хлебной лавке Пахома Никитича, Силантия Парфёнова. Купец пригласил товарища в фешенебельную ресторацию и за богато сервированным столом расспрашивал о житье-бытье Парфенова, о друзьях и знакомых.
Товарищ поведал ужасные и неутешительные новости: про жену Ивана, про новорожденного сына, про страшную беду, затронувшую семью старшего из братьев. Парфенов сообщил о жестоком убийстве Ефима Звонарева. Молодая вдова, оставшаяся одна с тремя детьми, продала дом и вернулась к дяде в поместье на Волге. Фрейлина с мужем помогает растить внуков, - огорошил горькой вестью Силантий.
- За что убили Ефимку? - вытирая набежавшие слёзы, со стоном поинтересовался Ванятка.
- Ефим по своим хитровским друзьям узнал, кто обокрал Пелагею и оставил умирать на снегу. Упокой, Господи, ее душу! - перекрестившись и закусив стопку водки хлебом, сообщил товарищ.
- Вместе с Назаром Фимка нашел этого человека. Они допрашивали мерзавца, чтобы узнать, куда делся младенец. Но не оценили парни свои силы, и разбойник умер от полученных ран. Но насильник так ничего не сказал про ребёнка, - с некоторое время помолчав, произнес Парфенов.
- Убила Ефимку одна из хитровских банд за месть своего члена. Первым прирезали Ефима у дверей новой мастерской. Потом разыскали Назара и полоснули ножичком по шее. Друг Фимки в то время скрывался от полицейских, поэтому переоделся нищим и попрошайничал на паперти. Там его выследили и убили в подворотнях Хитровки. При нём нашли сберегательную книжку, на которой лежали баснословные деньги - более полумиллиона. Вот такой нищий, - качая головой и запрокидывая стопку, сообщил Силантий.
- Иван за неделю до этих событий покинул Москву, с ним ваша подруга поехала, Алена. Думается, что в Архангельске они обитают, - продолжил рассказ бывший сослуживец.
- Феоктиста после убийства Ефима вместе с мужем уехали к тётке Афанасия. Жена Звонарева, теперь вдова, Софья Павловна, выплатила им все деньги, - вздохнул Силантий и, наколов соленый огурец, откусил половину и продолжил.
- Ванятка, знаешь, кто купил заведение Ефима? Миллионщик Ермолаев! Купец пригласил иностранных мастеров, умельцы теперь делают утончённые товары из дерева для высшего сословия! - радостно сообщил товарищ.
- Старики Яков и Феодора умерли, никого не осталось из бывших друзей и знакомых, - доедая белужью уху и вытирая салфеткой рот, поведал знакомец.
- Ванятка, Авдотью помнишь? Она принесла постриг, стала матерью-настоятельницей дальнего монастыря вместо своей почившей тётки. Дочка Пахома Никитича взяла к себе в воспитанницы девочку, работающую в монастыре «во славу Божью». Мне об этом рассказала нянька Авдотьи, Марфа. Кормилица как уехала с девушкой, так и осталась с ней. Два года назад старушка приезжала к родным в гости. Этим летом померла, ей было 86 лет. Я здесь рядом работаю, встречал Марфу, поэтому в курсе новостей и сплетен, - приступая к мясному пирогу, докладывал товарищ.
- После закрытия нашей бывшей пекарни Данила устроился приказчиком к купцу Мореву. Но так повёл его дела, что сильно пошатнул вверенные ему капиталы. Взбешённый коммерсант погнал взашей дурака. Ходят слухи, что он с матерью в свою деревню вернулся, так и не разбогатев. Мамаша бывшего приказчика прислужницей к бывшей барыне устроилась. А сынок её в деревне в пастухи ушёл, - весело улыбаясь, сообщил приятель внимательно слушавшему Ванятке.
- Генерал Проскурин, у которого Иван служил, ушёл на покой, оставил государеву службу. Бывший военный ухаживает за больной женой, бывшей актрисой. После случившегося горя с Пелагеей и их маленьким сыном Ванечкой Серафима потеряла голос и с головой у неё начались проблемы. Безецкая бросила театр, сидела безвылазно дома. Серафима куклу спеленутую качала и шёпотом песни пела. Генерал пытался забрать игрушку, но тогда бывшая актриса сидела без движения целый день, а из глаз ручьём лились слёзы. Вот такая жизнь приключилась у нас, Ванятка, пока ты отсутствовал, - горько вспоминая, проговорил осоловевший от водки и сытной еды Силантий.
- От Алёны ни слуху ни духу. Где Иван - тоже не ведаю. Брат твой мне очень помог, когда я ушёл от Данилы. Мыкался по лавкам, а Иван устроил меня в доме генерала на кухню. Отсюда мне ведомо, что творилось у Ивана и господ. Своими глазами видел, - вытирая лицо салфеткой, произнёс Парфенов.
- Ах, Ванятка, какой малыш красивый у Ивана с Пелагеей родился! Алёна помогла этому чуду появиться на свет. Мальчик был толстенький, светловолосый, глазки в отца - голубые. Полгода-то всего малышу было, как мать умерла и он пропал без вести. Где теперь Иван, Алёна? Живы ли? - вещал знакомый, подперев голову рукой и пьяно взирая на грустного Архипова-младшего.
От ужасных вестей коммерсанту Ивану Архиповичу в кусок в горло не лез. Он не мог поверить, что такие зверства случились с семьёй его брата и друзьями.
- Надеюсь, что Иван и его сын сыщутся. Про тебя, Ванятка, тоже думали, что ты пропал, помер. А вон вернулся, да ещё большим человеком - купцом первой гильдии! Верю, что и с Иваном всё хорошо! Вернётся в Москву, повстречаетесь! - завершил свой долгий рассказ и застолье Силантий Парфенов.
Мужчины попрощались, оставили адреса, где их искать в случае новостей, и отбыли по своим делам.
Посылал младший брат письма губернатору Архангельска, старостам по деревням, чтобы узнать о судьбе Алёны и старшего брата. Но то ли письма не доходили, или служащие не считали их важными. А подруги детства, как и Ивана, не нашлось.
Зима в Первопрестольной в этот год выдалась на редкость суровой: температура воздуха достигала чуть ли не -40 градусов. Неистовые порывы ветра налетали на прохожих, сбивая тех с ног. Постоянно хозяйничали метели, переходящие в буран. Если в редкие моменты выходило солнце, тогда зимние дни были сухими и солнечными, холодными и стылыми.
Извозчик, одетый в тёплый тулуп с поднятым воротником, подгонял тройку белоснежных лошадей. Поеживаясь и кутаясь в бабий платок, повязанный поверх теплой шапки, мужик кричал на зазевавшихся граждан. Сегодня сочельник, люду разного сословия на улице видимо-невидимо: господа, мещане, нищие, попрошайки.
Уважаемый коммерсант Иван Архипович Архипов возвращался домой после долгого трудового дня. Вечер выдался ясный. Месяц и звёзды сияли, как огни на рождественской ели. Его жена и дочь находились дома. Целую неделю родные люди болели. А с самого утра семья наряжала ель, высланную Григорием Быковым с усадьбы под Курском в честь подарка.
Зеленая красавица была высокой, пышной, вкусно пахла хвоей. Мария с Устиньей и парой девушек-служанок украсили дерево игрушками, яблоками и печеньем. Атмосфера в доме с наличием пышной красавицы стала уютной, теплой и волшебной.
Какое-то чувство ожидания и надвигающегося чуда поселилось в душе Ванятки в последние дни декабря. Наблюдая, как извозчик ловко лавирует санями мимо праздно шатающейся публики на Кузнецком мосту, коммерсант приметил мальца лет шести.
Хлопчик метнулся к Ванятке, протягивая тоненькую грязную ручку и улыбаясь во весь рот.
- С Сочельником, балин! - немного картавя, но громко и радостно прокричал пацаненок.
Купец достал из кармана шубы мелочь, специально приготовленную для таких случаев. Перегнулся через сани и, протягивая монеты, встретился взглядом с малолеткой.
Попрошайка с большими голубыми глазами, в обрамлении пушистых и длинных ресниц, имел впалые щёки, рёбра просматривались в дырах одежды. Худенький пацанёнок со светлыми волосами, торчавшими из-под старого картуза, был босой. Голыми ступнями малолетка стоял на снегу, переминая ногами.
Ванятка дёрнулся от чистого взгляда нищего дитя. Уж очень этот мальчуган напоминал ему старшего брата Ивашку, будучи ребёнком. Так сильно кольнуло в сердце грозного миллионщика, что рука с деньгами дрогнула. Гроши упали в снег. Попрошайка метнулся подбирать подаяние.
«Ах, как нехорошо! Ребёнок подумает, что я бросил монеты из отвращения!» - горестно подумал Ванятка, вылезая из пролетки и помогая мальчугану собрать гроши.
- Ты чей будешь, малец? Как звать тебя? Кто твои родители? - ссыпая монеты в руку попрошайки, поинтересовался Архипов.
Мальчишка улыбнулся и прокартавил:
- Митькой кличут! Мамки с тятькой не имею! Хитлованец я! Дядька Полфилий за нами наблюдает! - показывая рукой в сторону бородатого и косматого мужика в тулупе и в валенках, ответил мальчик.
Возле старосты Порфирия крутились дети, одетые в обноски, многие были босые, как Митька. Малолетние попрошайки приносили полученные деньги от жалостливых жителей и отдавали бородачу.
Архипов уставился на пацанёнка, и боль в груди повторилась - тягучая и протяжная. На душе было горько и трудно дышать.
Но когда мелькнула мысль вырвать мальчишку из нищеты и забрать себе заместо сына, то резь в грудине отступила, настроение улучшилось и, значит, стало лучше дышать.
Вальяжным, но уверенным шагом, кутаясь в шубу и опираясь на дорогую трость, Архипов подошёл к Порфирию.
Через пару минут купец сговорился со старостой о покупке Митьки за восемь тысяч рублей. Пересчитав деньги, Порфирий кликнул мальца и велел следовать за барином.
Ванятка усадил изумлённого пацанёнка в сани, укутал его в плед и приказал кучеру следовать до ближайшего магазина одежды. Мальчик запал в душу младшего из Архиповых, и он верил, что это правильное решение.
- Митя, меня зовут Иван Архипович Архипов! Я купец первой гильдии и коммерсант. Бояться не нужно. Мы едем ко мне домой знакомиться с моей женой и дочерью. Я хочу быть тебе отцом. Просить денег на улице больше не понадобится. У тебя будет много одежды, игрушек, книжек и еды, - ласково объяснял удивлённому мальцу Ванятка.
Новоявленный отец приобрел в магазине для мальчугана всё, что требуется для ребенка шести лет. Не забыл и про Устинью - кукла с белыми волосами и зелёными глазами, наряженная в голубое платье, чем-то напоминала Архипову его дочь. Купленные вещи не влезали в пролетку, но продавец клятвенно обещал, что товары доставят до адресата в течение часа.
К дому Митька и Ванятка подъехали уставшие от примерок и мороза, но довольные. Дамы были в своих покоях, наряжались к позднему ужину. Ванятка вызвал гувернантку Устиньи и велел отмыть и приодеть ребенка к празднику.
Архипов заглянул в комнату к жене, сидевшей у туалетного столика и надевающей жемчужные серьги, поприветствовал ее и поцеловал в щеку.
- Машенька, заканчивай с прихорашиваниями и спускайся в зал с дочкой. У тебя час! Вас ждёт подарок! - сообщил счастливый муж и вышел переодеться к ужину.
Мария Андреевна, светловолосая, стройная красавица, в жемчугах и светлом вечернем платье вошла в зал с нарядной и предвкушающей чудеса Устиньей. Под ёлкой на коленках сидел белокурый, голубоглазый ангелочек в детском костюмчике. В руках он держал большую куклу и стесняясь улыбался.
- Маша, Устинья, познакомьтесь! Наш сын и твой брат! Дмитрий Иванович Архипов! Прошу любить и баловать! - напряженно всматриваясь в любимые лица, дрогнувшим голосом сообщил Ванятка.
Ошарашенная супруга хозяина дома взмахнула руками, а девочка вырвалась и убежала от матери к необычному гостю с игрушкой.
- Ура! Мне тятенька купил брата! - радостно заверещала девчушка, подбегая к мальчику и обнимая его.
Митька поднялся с колен и протянул девочке куклу. Устинья взяла нарядную игрушку и поцеловала мальчика в щёку. Девчушка уселась под ёлкой и в восхищении рассматривала шикарный подарок.
Архипов-старший в это время под пристальным взглядом усатого Семёна помогал по хозяйству старой знахарке, пытаясь забыться. Но во всех углах и там, куда падал его взгляд, виделись родные сердцу люди - Пелагея и Ванюша.
Переделав тяжёлую работу у Аглаи Парамоновны, молодой человек на полдня отправлялся на рыбалку с местными мужиками, а позднее подвязался ходить по дворам и предлагать помощь в колке дров. Лишь бы не думать, забыться.
В апреле 1877 года началась Русско-турецкая война. Архипов решил примкнуть к воюющим. Аленка плакала и уговаривала остаться, не рисковать жизнью и искать сына. Старая хозяйка дома сидела с недовольным видом и поджатыми губами.
- Я верю, что Ванюша жив! Мне сегодня приснилась Феодора, она сообщила, что ребёнок найдется! Будем верить и искать! - протараторила юная целительница, крестясь перед бабусиными иконами.
- Я ухожу на войну, Алена! Меня здесь ничего не держит. Моя жизнь закончилась, - непререкаемым тоном произнёс Иван.
- Не останавливай его, девка! Ему нужно пройти этот путь! Я понимаю тебя, сокол сизый! Делай, как считаешь нужным! - с поклоном произнесла бабуся, поглаживая Семёна.
Упитанный котяра урчал, сверкая глазами цвета малахита.
- Иван, я буду ждать тебя здесь! Если позволит бабуся! Возвращайся живым и невредимым! - вытирая слезы, тихо произнесла Алена.
- Слава богу! Помру хоть не одна и дело своё передам! Спасибо тебе, девка! Всему обучу и покажу! У нас с тобой почти год в запасе, - обнимая ученицу Феодоры, еле сдерживая плач, с трудом проговорила Аглая Парамоновна.
Ивана на фронт провожали всей северной деревней, одарив в путь едой, одеждой и крестными знамениями.
В конце осени 1882 года купец И. А. Архипов переехал в Москву на постоянное жительство, перенеся туда же главную контору. Уполномоченным фирмы и руководителем отделений в крупных городах остался Григорий Быков. В благодарность за дружбу и хорошую службу Ванятка подарил управляющему свою усадьбу с двухэтажным каменным домом в Курске.
Тридцатилетний миллионщик Архипов воротился в Златоглавую франтоватым господином. Из щуплого мальчишки Ванятка превратился в упитанного и вальяжно передвигающегося купца с густой, аккуратной бородой.
С женой Марией Андреевной и трехлетней дочерью Устиньей младший из братьев приобрел для начала шестикомнатную квартиру в приличном доме на Тверской со швейцаром у входа, с водопроводом и канализацией, с коврами и кадками с цветами в подъезде.
Старшего брата Ивана в Первопрестольной не обнаружилось.
«Живой ли? Вернулся ли он из Архангельска двенадцать лет назад?» - в беспокойстве размышлял Ванятка.
Отцовскую лавку по работе с деревом молодой мужчина не нашел, как и ее работников, Ефима, Афанасия и Феоктисту. В близлежащих магазинах и лавках сменились люди и хозяева, новости не у кого было узнать.
Расстроенный мужчина наведывался в дом к брату Феодоры, узнать о Ефиме, Фрейлине. Но там обитали незнакомые люди и ничем помочь не могли.
Купец Архипов, взяв крепкого и сильного работника из своего товарищества, посетил Хитровку с оружием в кармане шубы. Но Алёны не нашел. Бывшая комната Феодоры и ее юной ученицы была сдана многодетной семье обувного мастера. Никто ничего не ведал и оказать содействие не мог.
Тогда Архипов-младший спустился к храму Николая Чудотворца, где прятался от лихих людей барона Жалинского и попрошайничал. Но у церкви за столь большое время обитали новые нищие. Стёпки-Коротышки не было видно. Поспрашивал Ванятка про Назара, но люди испуганно заморгали и выгнали барина с паперти. Пришлось уйти ни с чем.
Через месяц Иван Архипович встретил бывшего сослуживца по хлебной лавке Пахома Никитича, Силантия Парфёнова. Купец пригласил товарища в фешенебельную ресторацию и за богато сервированным столом расспрашивал о житье-бытье Парфенова, о друзьях и знакомых.
Товарищ поведал ужасные и неутешительные новости: про жену Ивана, про новорожденного сына, про страшную беду, затронувшую семью старшего из братьев. Парфенов сообщил о жестоком убийстве Ефима Звонарева. Молодая вдова, оставшаяся одна с тремя детьми, продала дом и вернулась к дяде в поместье на Волге. Фрейлина с мужем помогает растить внуков, - огорошил горькой вестью Силантий.
- За что убили Ефимку? - вытирая набежавшие слёзы, со стоном поинтересовался Ванятка.
- Ефим по своим хитровским друзьям узнал, кто обокрал Пелагею и оставил умирать на снегу. Упокой, Господи, ее душу! - перекрестившись и закусив стопку водки хлебом, сообщил товарищ.
- Вместе с Назаром Фимка нашел этого человека. Они допрашивали мерзавца, чтобы узнать, куда делся младенец. Но не оценили парни свои силы, и разбойник умер от полученных ран. Но насильник так ничего не сказал про ребёнка, - с некоторое время помолчав, произнес Парфенов.
- Убила Ефимку одна из хитровских банд за месть своего члена. Первым прирезали Ефима у дверей новой мастерской. Потом разыскали Назара и полоснули ножичком по шее. Друг Фимки в то время скрывался от полицейских, поэтому переоделся нищим и попрошайничал на паперти. Там его выследили и убили в подворотнях Хитровки. При нём нашли сберегательную книжку, на которой лежали баснословные деньги - более полумиллиона. Вот такой нищий, - качая головой и запрокидывая стопку, сообщил Силантий.
- Иван за неделю до этих событий покинул Москву, с ним ваша подруга поехала, Алена. Думается, что в Архангельске они обитают, - продолжил рассказ бывший сослуживец.
- Феоктиста после убийства Ефима вместе с мужем уехали к тётке Афанасия. Жена Звонарева, теперь вдова, Софья Павловна, выплатила им все деньги, - вздохнул Силантий и, наколов соленый огурец, откусил половину и продолжил.
- Ванятка, знаешь, кто купил заведение Ефима? Миллионщик Ермолаев! Купец пригласил иностранных мастеров, умельцы теперь делают утончённые товары из дерева для высшего сословия! - радостно сообщил товарищ.
- Старики Яков и Феодора умерли, никого не осталось из бывших друзей и знакомых, - доедая белужью уху и вытирая салфеткой рот, поведал знакомец.
- Ванятка, Авдотью помнишь? Она принесла постриг, стала матерью-настоятельницей дальнего монастыря вместо своей почившей тётки. Дочка Пахома Никитича взяла к себе в воспитанницы девочку, работающую в монастыре «во славу Божью». Мне об этом рассказала нянька Авдотьи, Марфа. Кормилица как уехала с девушкой, так и осталась с ней. Два года назад старушка приезжала к родным в гости. Этим летом померла, ей было 86 лет. Я здесь рядом работаю, встречал Марфу, поэтому в курсе новостей и сплетен, - приступая к мясному пирогу, докладывал товарищ.
- После закрытия нашей бывшей пекарни Данила устроился приказчиком к купцу Мореву. Но так повёл его дела, что сильно пошатнул вверенные ему капиталы. Взбешённый коммерсант погнал взашей дурака. Ходят слухи, что он с матерью в свою деревню вернулся, так и не разбогатев. Мамаша бывшего приказчика прислужницей к бывшей барыне устроилась. А сынок её в деревне в пастухи ушёл, - весело улыбаясь, сообщил приятель внимательно слушавшему Ванятке.
- Генерал Проскурин, у которого Иван служил, ушёл на покой, оставил государеву службу. Бывший военный ухаживает за больной женой, бывшей актрисой. После случившегося горя с Пелагеей и их маленьким сыном Ванечкой Серафима потеряла голос и с головой у неё начались проблемы. Безецкая бросила театр, сидела безвылазно дома. Серафима куклу спеленутую качала и шёпотом песни пела. Генерал пытался забрать игрушку, но тогда бывшая актриса сидела без движения целый день, а из глаз ручьём лились слёзы. Вот такая жизнь приключилась у нас, Ванятка, пока ты отсутствовал, - горько вспоминая, проговорил осоловевший от водки и сытной еды Силантий.
- От Алёны ни слуху ни духу. Где Иван - тоже не ведаю. Брат твой мне очень помог, когда я ушёл от Данилы. Мыкался по лавкам, а Иван устроил меня в доме генерала на кухню. Отсюда мне ведомо, что творилось у Ивана и господ. Своими глазами видел, - вытирая лицо салфеткой, произнёс Парфенов.
- Ах, Ванятка, какой малыш красивый у Ивана с Пелагеей родился! Алёна помогла этому чуду появиться на свет. Мальчик был толстенький, светловолосый, глазки в отца - голубые. Полгода-то всего малышу было, как мать умерла и он пропал без вести. Где теперь Иван, Алёна? Живы ли? - вещал знакомый, подперев голову рукой и пьяно взирая на грустного Архипова-младшего.
От ужасных вестей коммерсанту Ивану Архиповичу в кусок в горло не лез. Он не мог поверить, что такие зверства случились с семьёй его брата и друзьями.
- Надеюсь, что Иван и его сын сыщутся. Про тебя, Ванятка, тоже думали, что ты пропал, помер. А вон вернулся, да ещё большим человеком - купцом первой гильдии! Верю, что и с Иваном всё хорошо! Вернётся в Москву, повстречаетесь! - завершил свой долгий рассказ и застолье Силантий Парфенов.
Мужчины попрощались, оставили адреса, где их искать в случае новостей, и отбыли по своим делам.
Посылал младший брат письма губернатору Архангельска, старостам по деревням, чтобы узнать о судьбе Алёны и старшего брата. Но то ли письма не доходили, или служащие не считали их важными. А подруги детства, как и Ивана, не нашлось.
Зима в Первопрестольной в этот год выдалась на редкость суровой: температура воздуха достигала чуть ли не -40 градусов. Неистовые порывы ветра налетали на прохожих, сбивая тех с ног. Постоянно хозяйничали метели, переходящие в буран. Если в редкие моменты выходило солнце, тогда зимние дни были сухими и солнечными, холодными и стылыми.
Извозчик, одетый в тёплый тулуп с поднятым воротником, подгонял тройку белоснежных лошадей. Поеживаясь и кутаясь в бабий платок, повязанный поверх теплой шапки, мужик кричал на зазевавшихся граждан. Сегодня сочельник, люду разного сословия на улице видимо-невидимо: господа, мещане, нищие, попрошайки.
Уважаемый коммерсант Иван Архипович Архипов возвращался домой после долгого трудового дня. Вечер выдался ясный. Месяц и звёзды сияли, как огни на рождественской ели. Его жена и дочь находились дома. Целую неделю родные люди болели. А с самого утра семья наряжала ель, высланную Григорием Быковым с усадьбы под Курском в честь подарка.
Зеленая красавица была высокой, пышной, вкусно пахла хвоей. Мария с Устиньей и парой девушек-служанок украсили дерево игрушками, яблоками и печеньем. Атмосфера в доме с наличием пышной красавицы стала уютной, теплой и волшебной.
Какое-то чувство ожидания и надвигающегося чуда поселилось в душе Ванятки в последние дни декабря. Наблюдая, как извозчик ловко лавирует санями мимо праздно шатающейся публики на Кузнецком мосту, коммерсант приметил мальца лет шести.
Хлопчик метнулся к Ванятке, протягивая тоненькую грязную ручку и улыбаясь во весь рот.
- С Сочельником, балин! - немного картавя, но громко и радостно прокричал пацаненок.
Купец достал из кармана шубы мелочь, специально приготовленную для таких случаев. Перегнулся через сани и, протягивая монеты, встретился взглядом с малолеткой.
Попрошайка с большими голубыми глазами, в обрамлении пушистых и длинных ресниц, имел впалые щёки, рёбра просматривались в дырах одежды. Худенький пацанёнок со светлыми волосами, торчавшими из-под старого картуза, был босой. Голыми ступнями малолетка стоял на снегу, переминая ногами.
Ванятка дёрнулся от чистого взгляда нищего дитя. Уж очень этот мальчуган напоминал ему старшего брата Ивашку, будучи ребёнком. Так сильно кольнуло в сердце грозного миллионщика, что рука с деньгами дрогнула. Гроши упали в снег. Попрошайка метнулся подбирать подаяние.
«Ах, как нехорошо! Ребёнок подумает, что я бросил монеты из отвращения!» - горестно подумал Ванятка, вылезая из пролетки и помогая мальчугану собрать гроши.
- Ты чей будешь, малец? Как звать тебя? Кто твои родители? - ссыпая монеты в руку попрошайки, поинтересовался Архипов.
Мальчишка улыбнулся и прокартавил:
- Митькой кличут! Мамки с тятькой не имею! Хитлованец я! Дядька Полфилий за нами наблюдает! - показывая рукой в сторону бородатого и косматого мужика в тулупе и в валенках, ответил мальчик.
Возле старосты Порфирия крутились дети, одетые в обноски, многие были босые, как Митька. Малолетние попрошайки приносили полученные деньги от жалостливых жителей и отдавали бородачу.
Архипов уставился на пацанёнка, и боль в груди повторилась - тягучая и протяжная. На душе было горько и трудно дышать.
Но когда мелькнула мысль вырвать мальчишку из нищеты и забрать себе заместо сына, то резь в грудине отступила, настроение улучшилось и, значит, стало лучше дышать.
Вальяжным, но уверенным шагом, кутаясь в шубу и опираясь на дорогую трость, Архипов подошёл к Порфирию.
Через пару минут купец сговорился со старостой о покупке Митьки за восемь тысяч рублей. Пересчитав деньги, Порфирий кликнул мальца и велел следовать за барином.
Ванятка усадил изумлённого пацанёнка в сани, укутал его в плед и приказал кучеру следовать до ближайшего магазина одежды. Мальчик запал в душу младшего из Архиповых, и он верил, что это правильное решение.
- Митя, меня зовут Иван Архипович Архипов! Я купец первой гильдии и коммерсант. Бояться не нужно. Мы едем ко мне домой знакомиться с моей женой и дочерью. Я хочу быть тебе отцом. Просить денег на улице больше не понадобится. У тебя будет много одежды, игрушек, книжек и еды, - ласково объяснял удивлённому мальцу Ванятка.
Новоявленный отец приобрел в магазине для мальчугана всё, что требуется для ребенка шести лет. Не забыл и про Устинью - кукла с белыми волосами и зелёными глазами, наряженная в голубое платье, чем-то напоминала Архипову его дочь. Купленные вещи не влезали в пролетку, но продавец клятвенно обещал, что товары доставят до адресата в течение часа.
К дому Митька и Ванятка подъехали уставшие от примерок и мороза, но довольные. Дамы были в своих покоях, наряжались к позднему ужину. Ванятка вызвал гувернантку Устиньи и велел отмыть и приодеть ребенка к празднику.
Архипов заглянул в комнату к жене, сидевшей у туалетного столика и надевающей жемчужные серьги, поприветствовал ее и поцеловал в щеку.
- Машенька, заканчивай с прихорашиваниями и спускайся в зал с дочкой. У тебя час! Вас ждёт подарок! - сообщил счастливый муж и вышел переодеться к ужину.
Мария Андреевна, светловолосая, стройная красавица, в жемчугах и светлом вечернем платье вошла в зал с нарядной и предвкушающей чудеса Устиньей. Под ёлкой на коленках сидел белокурый, голубоглазый ангелочек в детском костюмчике. В руках он держал большую куклу и стесняясь улыбался.
- Маша, Устинья, познакомьтесь! Наш сын и твой брат! Дмитрий Иванович Архипов! Прошу любить и баловать! - напряженно всматриваясь в любимые лица, дрогнувшим голосом сообщил Ванятка.
Ошарашенная супруга хозяина дома взмахнула руками, а девочка вырвалась и убежала от матери к необычному гостю с игрушкой.
- Ура! Мне тятенька купил брата! - радостно заверещала девчушка, подбегая к мальчику и обнимая его.
Митька поднялся с колен и протянул девочке куклу. Устинья взяла нарядную игрушку и поцеловала мальчика в щёку. Девчушка уселась под ёлкой и в восхищении рассматривала шикарный подарок.
