Всё, что она смогла сделать из того, что было — это панкейки. Самонадеянно попросив охранника пойти в магазин за мёдом, она получила отказ. Вот уж невежа. Неужели так сложно сходить в магазин? У неё-то нет денег, чтобы дополнить панкейки сладкой добавкой.
Не растерявшись, Тори припомнила самый простой рецепт, который ещё ни разу не испробовала до этого, но, кажется, время пришло. Смешав литр молока и стакан сахара, она попыталась сделать домашнюю сгущёнку. Нельзя сказать, что вышло бесподобно, но это лучше, чем ничего.
Тори красиво всё выложила на тарелке, которую также долго подбирала, чтобы всё было просто идеально. Она горела желанием угодить Нику. Посмотрев на небольшой сладкий стол, она оценила его как довольно бедный, но на что-то поинтереснее ей нужно было больше ингредиентов. И тем более её сложно было назвать хорошим поваром. Раньше для этого у неё была прислуга. Как бы там ни было, она знала, что Ник оценит. Ему понравится.
Тори слегка похлопала в ладоши, словно пыталась похвалить себя за старательность. Теперь осталось только дождаться своего «лидера», который сейчас был слишком занят Морталом. Она буквально изнемогала, как сильно хотела, чтобы он быстрее вернулся. В её голове уже витали представления, как они проведут этот вечер и эту ночь…
Виктория наконец-то заметила, что улыбка не сходит с её лица, и она уверенно прозвала себя влюблённой сумасшедшей.
Ожидая приезда Ника, она вышла на улицу, прогуливаясь по огромной территории. Прошла в густо засаженную деревьями местность, вспоминая путь к своей бывшей камере, где когда-то держал её Ник. Тори вспоминала эти дни, как страшный сон. Словно этот ужас — лишь порождение её больной фантазии.
Остановившись рядом с тайным подвалом, она с усилиями смогла поднять тяжёлую железную дверь. Трудно сглотнув, ощущая тот самый страх, что и раньше, она с интересом спустилась вниз. Её тело пробрала дрожь.
Отвратительные воспоминания накрыли её, словно волной. Открывая скрипучую решётку, она вошла в камеру, где раньше Ник держал её насильно.
Оглянувшись, она охватила плечи руками, ощущая резкий холод. Насупив брови, Тори подошла к противоположному углу, где внизу когда-то рисовала осколком цемента на стене непонятные рисунки.
Опустившись на колени, Тори присмотрелась к собственным порывам уныния, которые выразила лишь таким образом. Только это она тогда и могла: утопать в слезах отчаяния и проявлять боль лишь в неясных рисунках на голой холодной стене.
Она посмотрела на маленького человека, которого пыталась изобразить.
Тогда Тори рисовала себя. Рядом с маленьким грустным человеком что-то большое, словно щит, который предстаёт защитой.
Тори коснулась кончиками пальцев своего рисунка. Тогда она изобразила в этом непонятном большом существе свою защиту. Только теперь она поняла, что все её желания сбылись. Эта защита рядом с ней, совсем маленькой и слабой — это Ник. Этот рисунок приобрёл совершенно иной смысл.
Виктория поднялась на ноги и спешно вышла из камеры, быстро поднимаясь по ступенькам. В тот же момент она навечно закрывала дверь в тайный подвал. Все плохие воспоминания, связанные с их совместным прошлым она оставила здесь, надежно закрывая. Теперь жизнь начнётся с чистого листа.
Тори ощутила облегчение. Она оставила все ужасы прошлого прямо тут и теперь заново начнет жить. На её лице вновь засияла улыбка, и она ещё никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас.
Прищурившись в наступающей темноте, ей показалось, что она услышала стон. Затаив дыхание, она попыталась понять, ослышалась или нет. Кажется, действительно, ослышалась. Сделав шаг вперёд по направлению к дому, она вновь остановилась, понимая, что снова послышался жалобный стон.
Обернувшись, Тори прошла вглубь небольшого леса на территории особняка Моргана. В этой части она ещё не была. Пребывание здесь с наступлением темноты будоражило. Огни особняка уже были едва видны через густоту деревьев, но Тори продолжала идти на этот странный звук, который казался ей писком раненого животного.
Тори была поражена, когда увидела небольшой амбар. Она не думала, что во владениях Ника есть ещё что-то, кроме особняка, тайного подвала и гаража.
Она остановилась, и её сердце сжалось от страха, как только стон стал звучать громче, и доносился он именно из старого заброшенного амбара.
Тори на свой страх и риск ступила вперёд, ощущая, как начали дрожать ноги. Кто с наступлением ночи идёт в одиночестве в столь страшные безлюдные места? Она не понимала, почему всё ещё продолжала направляться туда, вместо того, чтобы бежать к охране и предупредить о непонятных звуках.
Она толкнула деревянную дверь вперёд и заглянула внутрь, сузив глаза, ведь там было слишком темно.
— Кто здесь? — её голос дрогнул.
Тори вскрикнула, расслышав едва внятные слова мольбы. Тут человек! Не животное! Она мгновенно вышла, уже готовясь бежать прочь, но, облокотившись о стену, попыталась отдышаться и успокоиться. Мужской голос продолжал жалобно умолять о помощи.
Виктория, затаив дыхание, вернулась, включив фонарик на своём телефоне.
— Кто вы? Что вы здесь делаете? — она посветила в сторону, откуда звучал голос, но кроме человеческого силуэта ничего не увидела.
Тори посветила по сторонам, чтобы найти выключатель. Она нервно прикусила губы, когда телефон предательски погас, полностью израсходовав заряд батареи. Нащупав выключатель рукой, она нажала на кнопку, после чего свет залил помещение.
Виктория перестала дышать. Она увидела мужчину, который сидел на сыром бетоне. Одна его рука была прикована наручниками к трубе, а другая заставила Тори испытать самый страшный ужас… Кисть его второй руки лежала отдельно от него. Мужчина сидел в луже собственной крови и с закрытыми глазами продолжал мучительно стонать.
— Помогите, — едва мог произносить он.
Тори не могла отвести взгляд от отрезанной конечности. Она застыла, словно ледяная статуя, словно вовсе не живая.
Её отвлёк нарастающий стон раненого мужчины. Она тяжело сглотнула подступивший к горлу ком и едва смогла повернуть голову в сторону. На одном из стендов висели прибитые гвоздями фотографии мёртвых людей. Тори больше не ощущала своего сердцебиения, выцепив взглядом тело Шерил с холодным оружием в горле на одном из чёрно-белых фото.
Часто захлопав ресницами, чтобы прояснить затуманенный взор, Тори посмотрела в сторону, где на следующем огромном стенде находился ассортимент для пыток. Тори сделала шаг в сторону ряда абсолютно разных ножей. На рукоятке каждого из них было выгравировано имя:
РАССЕЛ
Остановив взгляд на фотографии зверски убитой Шерил, Тори сжала руки в кулаки, не замечая, как побелели костяшки её пальцев. Она не могла отвести глаз от изображения тела несчастной девушки в луже крови, с ножом в горле, на заброшенном заводе.
Чувство внезапного опустошения поселилось у неё в груди. Ужасная истина, открывающаяся её глазам, казалась непостижимой. Тори прикрыла рот ладонью и отрицательно замотала головой, словно безумная. Она отказывалась верить в это. Отказывалась даже в собственных мыслях признать всё это правдой.
Стон раненого заставил её панически подскочить на месте и вновь посмотреть на душераздирающую картину мучений человека, которого, кажется, совсем недавно монстр лишил кисти.
Монстр… Неужели этот монстр…
— Нет, — прошептала Тори, вновь мотая головой, не останавливаясь. — Нет. Это не он.
Она широко открыла глаза, уставившись на стекающую по бетону кровь из отрубленной руки мужчины. Гробовую, даже устрашающую тишину нарушил звук стука её зубов от пронзающего ужаса. Начиная медленно складывать запутанный пазл, она постепенно стала приближаться к убийственной правде.
Ник обещал завладеть Морталом во что бы то ни стало. Ради этой цели он был готов идти по головам и вовсе не скрывал этого. Своей цели он успешно достиг и, как считала Виктория, мирным путём. Убедительные оправдания Мануэля; внезапная смерть Шерил; непонятные убийства всех приближённых к мистеру Кано — и в тот же момент короля свергают, и решать судьбу следующего могут только Джим и Том. И дураку понятно, что оба отдали бы предпочтение Нику, имея с ним отличные отношения.
Тори ощутила железный привкус крови от того, как сильно прикусила губы. Она прикрыла веки и, не замечая одинокую слезу, скатившуюся по щеке, наконец-то признала, то, что так яро отрицала. Всё, что произошло — изощрённая, жестокая задумка Николаса Моргана для достижения его главной цели. Рассел, наводящий страх своей скрытностью и изобретательностью в зверских убийствах — это Ник.
Самым сложным испытанием для человека является потеря близкого и предательство того, кому даришь своё доверие. Доверие, которое годами никому не оставлял на сохранение. В одну секунду на Тори снизошли обе, разрывающие душу на части, кары. С этого момента она потеряла Ника. Потеряла того мужчину, к которому, несмотря ни на что, тянулось сердце. Вся разноцветная палитра счастья, все эти яркие моменты за последнее время рядом с ним сейчас запятнались чёрной краской.
Больно… Боль медленно и подступно нарастала в области груди. Сжималось сердце. Так сильно сжималось, словно совсем скоро обольётся кровью.
Ухватившись пальцами за свои волосы, она широко открыла веки, чувствуя нарастание паники. Рассел — это тот самый мужчина, рядом с которым Тори чувствовала себя в безопасности. Разве может такое быть? Рассел — это тот, которому она дарила нежные поцелуи? Это тот человек, которому она отдала всю себя? Вырвала из груди сердце и самостоятельно отдала ему в руки.
Тори спешно опустила взгляд на свой телефон, желая включить его хотя бы на несколько секунд, чтобы вызвать полицию, но заряд батареи предательски не позволял продержаться ему включенным больше десяти секунд.
Она нервно топнула ногой, тяжело выдыхая. И как ей теперь быть? Как помочь этому несчастному мужчине, которому не повезло оказаться жертвой беспощадного монстра по имени Николас Морган?
Тори понимала, что территорию охраняют как никогда хорошо. Сбежать отсюда будет сложнее, чем от Джорджа. Ник защищал свой особняк по совершенно понятной причине: он только что обрёл новую должность и вместе с ней огромный список врагов.
Она затаила дыхание, услышав приближающиеся к амбару шаги. Её буквально парализовало от предвкушения встречи с настоящим Расселом. Звук становился громче... громче... Уже попрощавшись с жизнью, она широко раскрытыми в страхе глазами посмотрела по направлению к входу.
Чувствуя себя уже безжизненной, она ощутила расслабление, взглянув на вошедшего. Буквально восстав из мертвых, Тори тяжко выдохнула, увидев слегка шокированного Годвина — того самого парня, который пытался убить Ника, а в итоге Ник приказал ему убить Кэтти.
— Тори? — он сделал аккуратный шаг в её сторону и был явно обескуражен, увидев её в этом месте. — Что ты тут делаешь?
— Годвин, ты знал? — Тори едва могла говорить. Она лишь кивнула на стенды с орудиями пыток, а следом на раненого мужчину, который нарушал тишину мучительными стонами.
Годвин мгновение молчал, оценивая состояние Виктории взглядом. Она выглядела плохо: бледная, словно мертвец; хрупкое тело дрожало, будто бы её пробрала смертельная лихорадка; на щеках застыли мокрые потоки, а на сухих губах виднелись следы крови.
— О том, кем является Морган? — уточнил Годвин и, замечая, что она не может больше говорить, ответил: — Знал.
— Зачем? — прошептала жалобно Тори. — Зачем ты скрываешь его тайну?
— Ты понятия не имеешь, на что он способен, Тори, — Годвин печально насупил брови, явно искренне не желая работать на истинного Рассела. — У меня нет другого выхода: или смерть, или быть его собачкой — такой был ультиматум.
Тори вновь ощутила колющую боль в груди. Она прикрыла глаза, пытаясь вновь восстановить дыхание. Слова Годвина были преисполнены сокрушительной грусти. Он проговорил это настолько немощно, что все вопросы мгновенно отпали. Было бы неправильно винить Годвина в том, что он струсил перед Ником. Понимая, на что он способен под маской Рассела, струсил бы абсолютно любой, даже самый сильный духом человек.
— Мне жаль, — едва слышно сказал он.
— Дай мне свой телефон! — внезапно требовательно проговорила Тори и спешно подалась к Годвину, безумно раскрыв веки.
— Тори, успокойся, — парень не скрыл, как испугал его вид Виктории.
Она вцепилась дрожащими пальцами в его футболку и была готова сама выискать в его карманах мобильный, чтобы вызвать полицию для Рассела и скорою для раненого.
— Где? Где телефон? Нужно вызвать полицию, Годвин! Чего ты ждёшь? — выкрикнула Тори, отдалённо слыша свой собственный голос.
— Тори, нельзя. Прости, — едва слышно проговорил Годвин, посмотрев на её оскалившееся в ярости лицо. Она выглядела словно настоящая сумасшедшая, которой срочно требовалась помощь докторов.
— Что? — процедила сквозь зубы она, не моргая, глядя в его сочувствующие жалобные глаза.
— Если бы всё было так просто, я бы сам доложил властям о Расселе. Поверь мне: если он узнает, то мне конец, ведь звонок будет сделан с моего телефона. Морган просто безумный! Он знает каждый мой шаг — кому я звоню, куда хожу и даже сколько раз за день чихнул. Я не настолько идиот, чтобы рисковать, — он сделал паузу. — Советую и тебе не пытаться. В этой схватке со львом ты окажешься, как и я, беззащитной ланью.
— Ник уже приехал? — будто бы и не выслушав его проповедь, спросила Тори.
Годвин тяжко выдохнул:
— Нет. Я пришёл, потому что увидел свет в амбаре.
Тори отпустила футболку Годвина и, переходя на бег, направилась к выходу:
— Я должна успеть позвонить в полицию из дома, пока не вернулся этот монстр!
Виктория уже не брала во внимание протест Годвина. Она бежала со всех ног, лавируя между густыми деревьями. Свет особняка становился всё ближе и ближе. Тори ощущала бешеный страх, заполнивший её тело до кончиков пальцев. Каждую секунду она молила, лишь бы Ник ещё не приехал. Она должна успеть обратиться за помощью к властям.
Запыхавшись, она остановилась, выбежав на ровный тротуар, где было больше всего охраны. Оглядевшись, Тори не нашла взглядом чёрный «Мазерати»
— это лучшая новость за последние пятнадцать сумасшедших минут, перевернувших её мир с ног на голову.
— Виктория, — послышался низкий тембр.
Тори замерла, медленно обернувшись на незнакомый мужской голос. Она посмотрела на высокого охранника, который настороженно осматривал её недовольными глазами.
— Где вы были? — спросил он. — Мистер Морган говорил сопровождать вас на территории поместья, если вам понадобится куда-то пойти.
Тори вздёрнула подбородок, ощущая пронзающее иглами чувство ненависти и дикой обиды при упоминании Ника.
— Мистер Морган — мне не указ! — гневно выпалила она и яро повернулась к ступенькам, ведущим в дом.
Тори ощутила, как содрогнулся едва ли не весь дом после того, с какой силой она захлопнула за собой большую входную дверь.
Не растерявшись, Тори припомнила самый простой рецепт, который ещё ни разу не испробовала до этого, но, кажется, время пришло. Смешав литр молока и стакан сахара, она попыталась сделать домашнюю сгущёнку. Нельзя сказать, что вышло бесподобно, но это лучше, чем ничего.
Тори красиво всё выложила на тарелке, которую также долго подбирала, чтобы всё было просто идеально. Она горела желанием угодить Нику. Посмотрев на небольшой сладкий стол, она оценила его как довольно бедный, но на что-то поинтереснее ей нужно было больше ингредиентов. И тем более её сложно было назвать хорошим поваром. Раньше для этого у неё была прислуга. Как бы там ни было, она знала, что Ник оценит. Ему понравится.
Тори слегка похлопала в ладоши, словно пыталась похвалить себя за старательность. Теперь осталось только дождаться своего «лидера», который сейчас был слишком занят Морталом. Она буквально изнемогала, как сильно хотела, чтобы он быстрее вернулся. В её голове уже витали представления, как они проведут этот вечер и эту ночь…
Виктория наконец-то заметила, что улыбка не сходит с её лица, и она уверенно прозвала себя влюблённой сумасшедшей.
Ожидая приезда Ника, она вышла на улицу, прогуливаясь по огромной территории. Прошла в густо засаженную деревьями местность, вспоминая путь к своей бывшей камере, где когда-то держал её Ник. Тори вспоминала эти дни, как страшный сон. Словно этот ужас — лишь порождение её больной фантазии.
Остановившись рядом с тайным подвалом, она с усилиями смогла поднять тяжёлую железную дверь. Трудно сглотнув, ощущая тот самый страх, что и раньше, она с интересом спустилась вниз. Её тело пробрала дрожь.
Отвратительные воспоминания накрыли её, словно волной. Открывая скрипучую решётку, она вошла в камеру, где раньше Ник держал её насильно.
Оглянувшись, она охватила плечи руками, ощущая резкий холод. Насупив брови, Тори подошла к противоположному углу, где внизу когда-то рисовала осколком цемента на стене непонятные рисунки.
Опустившись на колени, Тори присмотрелась к собственным порывам уныния, которые выразила лишь таким образом. Только это она тогда и могла: утопать в слезах отчаяния и проявлять боль лишь в неясных рисунках на голой холодной стене.
Она посмотрела на маленького человека, которого пыталась изобразить.
Тогда Тори рисовала себя. Рядом с маленьким грустным человеком что-то большое, словно щит, который предстаёт защитой.
Тори коснулась кончиками пальцев своего рисунка. Тогда она изобразила в этом непонятном большом существе свою защиту. Только теперь она поняла, что все её желания сбылись. Эта защита рядом с ней, совсем маленькой и слабой — это Ник. Этот рисунок приобрёл совершенно иной смысл.
Виктория поднялась на ноги и спешно вышла из камеры, быстро поднимаясь по ступенькам. В тот же момент она навечно закрывала дверь в тайный подвал. Все плохие воспоминания, связанные с их совместным прошлым она оставила здесь, надежно закрывая. Теперь жизнь начнётся с чистого листа.
Тори ощутила облегчение. Она оставила все ужасы прошлого прямо тут и теперь заново начнет жить. На её лице вновь засияла улыбка, и она ещё никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас.
Прищурившись в наступающей темноте, ей показалось, что она услышала стон. Затаив дыхание, она попыталась понять, ослышалась или нет. Кажется, действительно, ослышалась. Сделав шаг вперёд по направлению к дому, она вновь остановилась, понимая, что снова послышался жалобный стон.
Обернувшись, Тори прошла вглубь небольшого леса на территории особняка Моргана. В этой части она ещё не была. Пребывание здесь с наступлением темноты будоражило. Огни особняка уже были едва видны через густоту деревьев, но Тори продолжала идти на этот странный звук, который казался ей писком раненого животного.
Тори была поражена, когда увидела небольшой амбар. Она не думала, что во владениях Ника есть ещё что-то, кроме особняка, тайного подвала и гаража.
Она остановилась, и её сердце сжалось от страха, как только стон стал звучать громче, и доносился он именно из старого заброшенного амбара.
Тори на свой страх и риск ступила вперёд, ощущая, как начали дрожать ноги. Кто с наступлением ночи идёт в одиночестве в столь страшные безлюдные места? Она не понимала, почему всё ещё продолжала направляться туда, вместо того, чтобы бежать к охране и предупредить о непонятных звуках.
Она толкнула деревянную дверь вперёд и заглянула внутрь, сузив глаза, ведь там было слишком темно.
— Кто здесь? — её голос дрогнул.
Тори вскрикнула, расслышав едва внятные слова мольбы. Тут человек! Не животное! Она мгновенно вышла, уже готовясь бежать прочь, но, облокотившись о стену, попыталась отдышаться и успокоиться. Мужской голос продолжал жалобно умолять о помощи.
Виктория, затаив дыхание, вернулась, включив фонарик на своём телефоне.
— Кто вы? Что вы здесь делаете? — она посветила в сторону, откуда звучал голос, но кроме человеческого силуэта ничего не увидела.
Тори посветила по сторонам, чтобы найти выключатель. Она нервно прикусила губы, когда телефон предательски погас, полностью израсходовав заряд батареи. Нащупав выключатель рукой, она нажала на кнопку, после чего свет залил помещение.
Виктория перестала дышать. Она увидела мужчину, который сидел на сыром бетоне. Одна его рука была прикована наручниками к трубе, а другая заставила Тори испытать самый страшный ужас… Кисть его второй руки лежала отдельно от него. Мужчина сидел в луже собственной крови и с закрытыми глазами продолжал мучительно стонать.
— Помогите, — едва мог произносить он.
Тори не могла отвести взгляд от отрезанной конечности. Она застыла, словно ледяная статуя, словно вовсе не живая.
Её отвлёк нарастающий стон раненого мужчины. Она тяжело сглотнула подступивший к горлу ком и едва смогла повернуть голову в сторону. На одном из стендов висели прибитые гвоздями фотографии мёртвых людей. Тори больше не ощущала своего сердцебиения, выцепив взглядом тело Шерил с холодным оружием в горле на одном из чёрно-белых фото.
Часто захлопав ресницами, чтобы прояснить затуманенный взор, Тори посмотрела в сторону, где на следующем огромном стенде находился ассортимент для пыток. Тори сделала шаг в сторону ряда абсолютно разных ножей. На рукоятке каждого из них было выгравировано имя:
РАССЕЛ
Глава 20
Остановив взгляд на фотографии зверски убитой Шерил, Тори сжала руки в кулаки, не замечая, как побелели костяшки её пальцев. Она не могла отвести глаз от изображения тела несчастной девушки в луже крови, с ножом в горле, на заброшенном заводе.
Чувство внезапного опустошения поселилось у неё в груди. Ужасная истина, открывающаяся её глазам, казалась непостижимой. Тори прикрыла рот ладонью и отрицательно замотала головой, словно безумная. Она отказывалась верить в это. Отказывалась даже в собственных мыслях признать всё это правдой.
Стон раненого заставил её панически подскочить на месте и вновь посмотреть на душераздирающую картину мучений человека, которого, кажется, совсем недавно монстр лишил кисти.
Монстр… Неужели этот монстр…
— Нет, — прошептала Тори, вновь мотая головой, не останавливаясь. — Нет. Это не он.
Она широко открыла глаза, уставившись на стекающую по бетону кровь из отрубленной руки мужчины. Гробовую, даже устрашающую тишину нарушил звук стука её зубов от пронзающего ужаса. Начиная медленно складывать запутанный пазл, она постепенно стала приближаться к убийственной правде.
Ник обещал завладеть Морталом во что бы то ни стало. Ради этой цели он был готов идти по головам и вовсе не скрывал этого. Своей цели он успешно достиг и, как считала Виктория, мирным путём. Убедительные оправдания Мануэля; внезапная смерть Шерил; непонятные убийства всех приближённых к мистеру Кано — и в тот же момент короля свергают, и решать судьбу следующего могут только Джим и Том. И дураку понятно, что оба отдали бы предпочтение Нику, имея с ним отличные отношения.
Тори ощутила железный привкус крови от того, как сильно прикусила губы. Она прикрыла веки и, не замечая одинокую слезу, скатившуюся по щеке, наконец-то признала, то, что так яро отрицала. Всё, что произошло — изощрённая, жестокая задумка Николаса Моргана для достижения его главной цели. Рассел, наводящий страх своей скрытностью и изобретательностью в зверских убийствах — это Ник.
Самым сложным испытанием для человека является потеря близкого и предательство того, кому даришь своё доверие. Доверие, которое годами никому не оставлял на сохранение. В одну секунду на Тори снизошли обе, разрывающие душу на части, кары. С этого момента она потеряла Ника. Потеряла того мужчину, к которому, несмотря ни на что, тянулось сердце. Вся разноцветная палитра счастья, все эти яркие моменты за последнее время рядом с ним сейчас запятнались чёрной краской.
Больно… Боль медленно и подступно нарастала в области груди. Сжималось сердце. Так сильно сжималось, словно совсем скоро обольётся кровью.
Ухватившись пальцами за свои волосы, она широко открыла веки, чувствуя нарастание паники. Рассел — это тот самый мужчина, рядом с которым Тори чувствовала себя в безопасности. Разве может такое быть? Рассел — это тот, которому она дарила нежные поцелуи? Это тот человек, которому она отдала всю себя? Вырвала из груди сердце и самостоятельно отдала ему в руки.
Тори спешно опустила взгляд на свой телефон, желая включить его хотя бы на несколько секунд, чтобы вызвать полицию, но заряд батареи предательски не позволял продержаться ему включенным больше десяти секунд.
Она нервно топнула ногой, тяжело выдыхая. И как ей теперь быть? Как помочь этому несчастному мужчине, которому не повезло оказаться жертвой беспощадного монстра по имени Николас Морган?
Тори понимала, что территорию охраняют как никогда хорошо. Сбежать отсюда будет сложнее, чем от Джорджа. Ник защищал свой особняк по совершенно понятной причине: он только что обрёл новую должность и вместе с ней огромный список врагов.
Она затаила дыхание, услышав приближающиеся к амбару шаги. Её буквально парализовало от предвкушения встречи с настоящим Расселом. Звук становился громче... громче... Уже попрощавшись с жизнью, она широко раскрытыми в страхе глазами посмотрела по направлению к входу.
Чувствуя себя уже безжизненной, она ощутила расслабление, взглянув на вошедшего. Буквально восстав из мертвых, Тори тяжко выдохнула, увидев слегка шокированного Годвина — того самого парня, который пытался убить Ника, а в итоге Ник приказал ему убить Кэтти.
— Тори? — он сделал аккуратный шаг в её сторону и был явно обескуражен, увидев её в этом месте. — Что ты тут делаешь?
— Годвин, ты знал? — Тори едва могла говорить. Она лишь кивнула на стенды с орудиями пыток, а следом на раненого мужчину, который нарушал тишину мучительными стонами.
Годвин мгновение молчал, оценивая состояние Виктории взглядом. Она выглядела плохо: бледная, словно мертвец; хрупкое тело дрожало, будто бы её пробрала смертельная лихорадка; на щеках застыли мокрые потоки, а на сухих губах виднелись следы крови.
— О том, кем является Морган? — уточнил Годвин и, замечая, что она не может больше говорить, ответил: — Знал.
— Зачем? — прошептала жалобно Тори. — Зачем ты скрываешь его тайну?
— Ты понятия не имеешь, на что он способен, Тори, — Годвин печально насупил брови, явно искренне не желая работать на истинного Рассела. — У меня нет другого выхода: или смерть, или быть его собачкой — такой был ультиматум.
Тори вновь ощутила колющую боль в груди. Она прикрыла глаза, пытаясь вновь восстановить дыхание. Слова Годвина были преисполнены сокрушительной грусти. Он проговорил это настолько немощно, что все вопросы мгновенно отпали. Было бы неправильно винить Годвина в том, что он струсил перед Ником. Понимая, на что он способен под маской Рассела, струсил бы абсолютно любой, даже самый сильный духом человек.
— Мне жаль, — едва слышно сказал он.
— Дай мне свой телефон! — внезапно требовательно проговорила Тори и спешно подалась к Годвину, безумно раскрыв веки.
— Тори, успокойся, — парень не скрыл, как испугал его вид Виктории.
Она вцепилась дрожащими пальцами в его футболку и была готова сама выискать в его карманах мобильный, чтобы вызвать полицию для Рассела и скорою для раненого.
— Где? Где телефон? Нужно вызвать полицию, Годвин! Чего ты ждёшь? — выкрикнула Тори, отдалённо слыша свой собственный голос.
— Тори, нельзя. Прости, — едва слышно проговорил Годвин, посмотрев на её оскалившееся в ярости лицо. Она выглядела словно настоящая сумасшедшая, которой срочно требовалась помощь докторов.
— Что? — процедила сквозь зубы она, не моргая, глядя в его сочувствующие жалобные глаза.
— Если бы всё было так просто, я бы сам доложил властям о Расселе. Поверь мне: если он узнает, то мне конец, ведь звонок будет сделан с моего телефона. Морган просто безумный! Он знает каждый мой шаг — кому я звоню, куда хожу и даже сколько раз за день чихнул. Я не настолько идиот, чтобы рисковать, — он сделал паузу. — Советую и тебе не пытаться. В этой схватке со львом ты окажешься, как и я, беззащитной ланью.
— Ник уже приехал? — будто бы и не выслушав его проповедь, спросила Тори.
Годвин тяжко выдохнул:
— Нет. Я пришёл, потому что увидел свет в амбаре.
Тори отпустила футболку Годвина и, переходя на бег, направилась к выходу:
— Я должна успеть позвонить в полицию из дома, пока не вернулся этот монстр!
Виктория уже не брала во внимание протест Годвина. Она бежала со всех ног, лавируя между густыми деревьями. Свет особняка становился всё ближе и ближе. Тори ощущала бешеный страх, заполнивший её тело до кончиков пальцев. Каждую секунду она молила, лишь бы Ник ещё не приехал. Она должна успеть обратиться за помощью к властям.
Запыхавшись, она остановилась, выбежав на ровный тротуар, где было больше всего охраны. Оглядевшись, Тори не нашла взглядом чёрный «Мазерати»
— это лучшая новость за последние пятнадцать сумасшедших минут, перевернувших её мир с ног на голову.
— Виктория, — послышался низкий тембр.
Тори замерла, медленно обернувшись на незнакомый мужской голос. Она посмотрела на высокого охранника, который настороженно осматривал её недовольными глазами.
— Где вы были? — спросил он. — Мистер Морган говорил сопровождать вас на территории поместья, если вам понадобится куда-то пойти.
Тори вздёрнула подбородок, ощущая пронзающее иглами чувство ненависти и дикой обиды при упоминании Ника.
— Мистер Морган — мне не указ! — гневно выпалила она и яро повернулась к ступенькам, ведущим в дом.
Тори ощутила, как содрогнулся едва ли не весь дом после того, с какой силой она захлопнула за собой большую входную дверь.
