Он стоял рядом с ней дольше, чем с кем-либо из пассажиров захваченного автобуса. Резко схватив её за локоть, мужчина заставил подняться на ватные ноги. Тори едва смогла найти в себе силы, чтобы устоять. Она покорно пошла к выходу. Ей вовсе не хотелось сопротивляться. Возможно, причиной стали пассажиры, жизни которых она желала уберечь своим повиновением преступникам, а может, стало вовсе плевать на свою участь в круговороте последних событий, сумевших лишить её желания бороться за свою честь и свободу…
Как только она и двое захватчиков вышли, автобус резко рванул вперёд. Звук трения шин об асфальт застыл в ушах. Один из мужчин направил пленницу к автомобилю, припаркованному на обочине.
Тори сидела на заднем сидении рядом с одним из похитителей. Оба преступника оказались молчаливыми, будто бы вовсе были немыми.
Оценив мужчин и дорогу, по которой они ехали, Тори не спешила с тем, чтобы заговорить. Она посмотрела на мужчину, сидящего рядом и не смогла упустить из внимания то, как крепко он держал её запястье.
— Можно отпустить. Я не сбегу из запертой машины, мчащейся на бешеной скорости! — бросила она, чувствуя, как кисть начала неметь.
На удивление преступник оказался весьма понимающим и не заставил её дальше испытывать неприятные ощущения. Отпустив девушку, он лишь оценил её взглядом.
Тори удивлённо прищурилась, не веря, что впервые в жизни один из бандитов сделал то, что она хотела. Весьма странно. Это даже больше настораживало, чем радовало.
— Кто вы? — спросила она, но оба похитителя продолжили хранить гробовое молчание. — Можете сказать, если уж я и так погибну.
— Как ты поняла это? — наконец-то произнес тот, что сидел рядом.
— Что погибну? Это логично. Зачем тогда похищать меня?! Я, видимо, чем-то насолила вам. Было бы интересно перед смертью узнать, кому именно.
Она внимательно посмотрела на похитителя, но он уставился вперёд, на дорогу, и снова замолк, словно и вовсе ничего не говорил.
— Спасибо за ответ, — резко сказала Тори, взглянув в окно, чтобы осознать куда направляется автомобиль.
Она больше не испытывала одолевающий до смерти страх. Сейчас именно тот момент, когда от гибели она бы точно не отказалась.
Дорога была долгой. Тори за это время успела испытать и безразличие, и противоположное этому чувству — пробирающий до дрожи ужас. Все эмоции настолько сильно перемешались в один горький коктейль, что в итоге она и сама не понимала, чего хотела бы больше — жить или умереть.
— Сейчас! — прозвучал голос мужчины рядом.
Тори ощутила, как тело в страхе вздрогнуло. Вероятно, впервые за долгое время она действительно поняла, что боится узнать, что её ждёт дальше. А что, если ожидает болезненная и жуткая смерть? Боль — это худшее, что может сейчас случиться. Одна лишь эта мысль сумела парализовать всё её тело в диком испуге.
Автомобиль остановился. Послышался звук разблокировки дверей. Оба преступника вышли на улицу. Тори так и осталась сидеть на своём месте, будто бы в одно мгновение стала неживой.
Крепко зажмурив веки, словно маленький перепуганный ребёнок, она отказывалась выходить. Страх иглами пронзил тело насквозь; паника накрыла большой тяжёлой волной и на мгновение показалось, что от ужаса она вовсе перестала дышать.
Тори сжала руки в кулаки, услышав, как дверь возле неё открывается. Она в ту же секунду мысленно сказала прощай своей совсем недолгой, но весьма несчастной жизни. Ощутив касание к своей холодной, словно лёд, ладони, Тори услышала мужской голос…
— Можно выходить, Викки.
Виктория резко открыла веки, шокировано уставившись мёртвыми глазами на того, кого точно не ожидала увидеть прямо сейчас. Ник, наклонившись, смотрел на неё, и одна его улыбка смогла осветить весь мир самыми светлыми лучами, способными ослепить.
Лишь мгновение Тори смотрела на него, как на призрака, следом поспешила покинуть автомобиль, не отпуская его руку. Она едва успела ступить на землю, как уже кинулась в объятия Николаса, которые теперь были единственным местом, где она могла чувствовать себя по-настоящему живой.
Виктория боялась открыть глаза, в страхе осознать, что это лишь сон. Боялась сейчас проснуться в салоне автобуса и понять, что этот момент — лишь порыв её воображения; лишь то, в чём она сейчас нуждается больше, чем в чёмлибо.
Она ощутила, как Ник охватил её руками и крепче прижал к себе, словно прятал от всех окружающих опасностей и тревог. Вдохнув такой знакомый и полюбившийся свежий аромат мужского одеколона, Тори не смогла сдержать улыбку на своём лице. Она смело открыла глаза. Не сон. Ник остался рядом. Это реальность. Лучшая реальность, которая могла бы быть.
Ник посмотрел вниз, ощущая дрожь Викки. Он аккуратно коснулся пальцами её подбородка, заставляя поднять голову. Увидев на её щеках слёзы, Ник вновь ощутил болезненное чувство вины. Он наклонился, коснувшись губами её мокрых щёк, не предполагая, что это вызовет в ней ещё больше эмоций.
Тори впервые смогла проявить свою боль. Ранее она чувствовала лишь пустоту, которая не позволяла ощущать себя по-настоящему живой. Рядом с Ником что-то точно изменилось: её сердце стало снова биться в бешеном темпе, как прежде.
— Я ведь говорил тебе, что если будешь плакать, я тоже заплачу за компанию, — на лице Ника появилась утешительная светлая ухмылка.
Тори сквозь слёзы нашла в себе силы, чтобы подарить Нику заветную улыбку.
Чувствуя, как он вытирает с её щёк мокрые потоки, Виктория облокотилась лбом о его грудь и вновь, на мгновение прикрывая глаза, попыталась вернуться к полноценной жизни. Чувство абсолютного спокойствия и лёгкого, безмятежного удовольствия заполнило каждую опустевшую клеточку тела. Она глубоко дышала, чтобы лучше чувствовать любимый запах самого необходимого человека. Лишь это давало понять, что он рядом, что это всё не сон. Ник рядом. Словно прочитав её мысли, он вернулся в её жизнь даже после того, как она безрассудно сочла нужным оттолкнуть его.
— Ладно. Плачь. Говорят, от этого становится легче, но я не проверял, — сказал Ник, нежно касаясь её волос по всей длине.
Тори не могла сбросить с лица глупую улыбку. Она бы никогда не подумала, что будет испытывать такое дикое наслаждение просто вслушиваясь в низкий бархатный голос самого жестокого человека, которого только могла знать. Наверное, это безумие — ощущать себя в безопасности с Расселом, который на самом деле был воплощением смертельной опасности.
— Успокоилась? — тихо спросил он, слегка наклонив голову набок, чтобы взглянуть на её лицо.
Тори лишь кивнула и, удобно умостившись на его груди, даже не имела помысла отступать. Ник не возражал. Он обхватил её руками и явно не желал отпускать от себя дальше, чем на несколько дюймов.
Словно приклеенная самым сильным клеем в мире, Тори не могла сделать и шагу назад от Ника. Она лишь наслаждалась моментом защищённости и умиротворения, которого не чувствовала уже так давно. Это миг казался глотком воды нуждающемуся потерянному путнику в бескрайней огненной пустыне.
— Извини, что оттолкнула тебя, — прошептала Виктория, вновь чувствуя прилив сил, которых не было ранее. — Это было плохим решением.
— Всё нормально. Ты просто хотела быть вдали от жизни, которой я живу, Викки.
— Да, хотела быть вдали от твоей криминальной деятельности, но не вдали от тебя, — едва слышно прошептала она.
Ник услышал. На его лице появилась еле заметная тёплая улыбка. Он нежно коснулся ладонью её щеки, прикрывая мокрые заплаканные глаза от поднявшегося ветра.
— Звучит так мило, будто бы это сказала не Виктория Далтон, — ухмыльнулся Николас.
— Не порть момент, — сквозь улыбку проговорила замечание Тори, хотя каждое слово Ника было для неё бальзамом на истекающую кровью раненую душу.
— Я всегда всё порчу, разве ты не привыкла, тыковка?
— Словно ты дал мне возможность не привыкнуть, Николас Морган. Ты воплощение зла, которое портит всё!
Ник громко рассмеялся, опуская голову вниз и любуясь сияющими кошачьими глазками ютившейся в его объятиях Викки.
— Вот оно: узнаю дерзкую Викторию Далтон. Вернулся мой демонёнок.
Тори резко подняла голову и одарила Николаса весьма недовольным взглядом. Мгновение прожигая его глазами, она не смогла удерживать негодование на своём лице. Довольная ухмылка Ника вызвала предательски счастливую улыбку.
— Договоришься, Морган, — прошептала она.
— Когда уже я всё-таки договорюсь, а то только одни угрозы.
— А ты только ждёшь, когда мои угрозы станут реальностью, — сузив глаза, проговорила она, взглянув на его интригующий прищур.
— Не то, чтобы жду, но посмотреть на месть маленькой злобной принцессы хотелось бы.
— Не была бы я на твоём месте настолько беспечной.
Ник широко раскрыл веки, разыгрывая испуг на своём лице. Заметив весьма недоброжелательный взгляд уставших, заплаканных глаз Виктории, он отставил шутки в сторонку. Она действительно наконец-то смогла прийти в себя, даже начала свои фирменные дерзкие угрозы, но сейчас им явно самое время поговорить о насущных, абсолютно реальных и серьёзных проблемах. Как бы ни не хотелось возвращаться к этому, но они обязаны озвучить всё, что сейчас касалось их обоих.
Он немного отстранился, и положив руку на талию девушки, повёл её в сторону чёрного Мазерати.
Тори оглянулась. Она узнала это место. Роскошный вид с обрыва, открывающийся на безграничный Атлантический океан. Однажды Ник уже привозил её сюда. Это было давно, ещё в самом начале её работы в «Gravity». В тот день люди Мортала желали наказать её за родственные связи с
Бенджамином Далтоном. Ник привёз Тори сюда, сказав, что сам часто бывает в этом месте, когда мысли нуждаются в разрядке. То утро, тот рассвет плохо закончились, несмотря на положительное начало. Ник ввёл её в ужас, применил силу, но вовремя остановился. Очень вовремя. Вероятно, не остановись он тогда — сейчас бы она не находилась здесь, не нуждалась бы в Нике, как в кислороде. Всё было бы иначе, если бы в тот день он закончил то, что начал.
Она вспомнила, как сильно ненавидела его, когда была здесь в последний раз. Как ведь всё быстро поменялось спустя почти четыре месяца. Кто бы мог подумать, что она вновь вернётся в это райское место, и слёзы на её щеках будут не от страха, а только от неистовой радости быть снова рядом с Ником.
Виктория облокотилась поясницей об капот машины и, поднимая подбородок вверх, наслаждалась тёплым ветром, играющим с её запутанными локонами. Солнце висело над горизонтом подобно огромному оранжевому шару. Звук свистящих порывов ветра прерывал лишь шум разбивающихся волн об острые скалы. Тори наполнила лёгкие свежим солёным воздухом и взглянула на Ника. Он провёл ладонью по небрежным тёмным волосам, которые ветер взялся также путать, словно игрался с ними двумя. В этот момент Тори ощутила спокойствие. Сейчас она была поистине свободной от всех и всего. Хотя бы на мгновение.
Тори робко подняла любящие глаза, как только Ник взял её руку в свои ладони. Он посмотрел на неё, и на его лице не было места прежней лёгкости, витающей в воздухе. Он был явно намерен сказать что-то важное. Кажется, именно сейчас время закончить её мимолётное умиротворение.
Пора вернуться в реальность.
— Викки, всю неделю за тобой присматривали мои люди. Ты их не видела, но они ходили за тобой по пятам, — произнёс Ник.
Тори точно была бы поражена до глубины души, не знай она Ника: от него стоило этого ожидать. Это её не удивило, но его проявление скрытой заботы только лишний раз смогло приятно порадовать.
Ник смотрел на её красивое лицо и не мог продолжать говорить. Глаза Викки были уставшими, словно она не спала несколько суток, но она продолжала внимательно слушать его, сохраняя неподдельно влюблённый, сверкающий взгляд. Она смотрела на него так, как никогда раньше. Теплота, которую дарили ему её глаза, не давала продолжить говорить дальше.
— Ты это хотел сказать? — Тори слегка улыбнулась, и её лицо ярко засияло.
— Чего ты так серьёзно настроен? Всё хорошо. Я не злюсь. Это даже очень мило.
Ник не отводил от неё строгий взгляд. Викки улыбалась. Так не хотелось говорить то, что сотрёт эту светлую улыбку с её красивого, счастливого личика.
Тори продолжала смотреть на Ника. Он прищурился, глядя на неё. Она опустила взгляд, посмотрев на то, как он продолжал держать её правую руку. Тори коснулась его ладоней и нежно стала гладить, желая ощущать его каждую секунду.
Ник взглянул вниз на её действия. Он ступил ещё ближе, грустно поджимая губы. Поднимая её подбородок, он вновь заставил девушку взглянуть на его лицо.
— Твоя сестра погибла не просто так, — начал Ник, замечая, как с лица Викки медленно исчезает улыбка. — На её месте должна была быть ты: вас перепутали. Ты в большой опасности. Я не позволю, чтобы они сделали то, что запланировали! Не дам причинить тебе вред!
Тори молчала, пытаясь понять смысл его слов. Неужели Ник говорит правду? Разве он не может ошибаться? Кому может быть нужна её смерть? Это бессмысленно.
— Но зачем кому-то меня убивать? — спросила Тори и, округлив глаза, уставилась на Ника.
Он смотрел на неё, даже не зная, что должен сказать, ведь и сам не имел вразумительного ответа.
— Не знаю, — произнёс он, не отводя от неё взгляд.
Ник заметил в её глазах растерянность. Она замолкла и, задумавшись, уставилась на его грудь.
— У тебя есть враги? Есть те, кому ты перешла дорогу? Если мы узнаем, кто желает твоей смерти — всё станет гораздо проще, — говорил Николас. — Я не дам жить тому, кто стоит на твоём пути!
Тори сжала руку Николаса, словно это действие помогало ей справляться с эмоциями. Она часто заморгала и вновь посмотрела на его лицо.
— Я правда не могу даже предположить, кому мешаю, — ответила Тори, пожимая плечами.
Она потерялась в собственных размышлениях. Вероятно, её с кем-то путают, если намерены прибегнуть даже к убийству, ведь она явно не тот человек, который мог перейти кому-то дорогу.
— Я не думала, что стану целью преступников, — сказала Тори. — Боялась, что целью можешь стать ты. По моей вине.
Ник сузил глаза, пристально глядя на потерянное лицо Викки.
— О чём ты говоришь?
Тори опустила голову вниз, припомнив все последние события. Если верить словам Годвина, то он сообщил Мануэлю о том, кто на самом деле является Расселом. В таком случае Мануэль мог бы отомстить Нику за ту неожиданную подставу. Видимо, это послание мистеру Кано так и не дошло, иначе он уже хоть как-то проявил бы себя. Он не тот человек, который с лёгкостью забудет о предательстве.
— Я должна была сказать тебе раньше, — Тори сделала паузу, понимая, что умолчала о том, что могло навредить Нику. Она бы никогда себе этого не простила.
Она ощутила, как Ник коснулся пальцами её подбородка и заставил посмотреть в его глаза.
— Ник, Мануэль знает, что ты — это Рассел; знает, что ты подставил его.
Как только она и двое захватчиков вышли, автобус резко рванул вперёд. Звук трения шин об асфальт застыл в ушах. Один из мужчин направил пленницу к автомобилю, припаркованному на обочине.
Тори сидела на заднем сидении рядом с одним из похитителей. Оба преступника оказались молчаливыми, будто бы вовсе были немыми.
Оценив мужчин и дорогу, по которой они ехали, Тори не спешила с тем, чтобы заговорить. Она посмотрела на мужчину, сидящего рядом и не смогла упустить из внимания то, как крепко он держал её запястье.
— Можно отпустить. Я не сбегу из запертой машины, мчащейся на бешеной скорости! — бросила она, чувствуя, как кисть начала неметь.
На удивление преступник оказался весьма понимающим и не заставил её дальше испытывать неприятные ощущения. Отпустив девушку, он лишь оценил её взглядом.
Тори удивлённо прищурилась, не веря, что впервые в жизни один из бандитов сделал то, что она хотела. Весьма странно. Это даже больше настораживало, чем радовало.
— Кто вы? — спросила она, но оба похитителя продолжили хранить гробовое молчание. — Можете сказать, если уж я и так погибну.
— Как ты поняла это? — наконец-то произнес тот, что сидел рядом.
— Что погибну? Это логично. Зачем тогда похищать меня?! Я, видимо, чем-то насолила вам. Было бы интересно перед смертью узнать, кому именно.
Она внимательно посмотрела на похитителя, но он уставился вперёд, на дорогу, и снова замолк, словно и вовсе ничего не говорил.
— Спасибо за ответ, — резко сказала Тори, взглянув в окно, чтобы осознать куда направляется автомобиль.
Она больше не испытывала одолевающий до смерти страх. Сейчас именно тот момент, когда от гибели она бы точно не отказалась.
Дорога была долгой. Тори за это время успела испытать и безразличие, и противоположное этому чувству — пробирающий до дрожи ужас. Все эмоции настолько сильно перемешались в один горький коктейль, что в итоге она и сама не понимала, чего хотела бы больше — жить или умереть.
— Сейчас! — прозвучал голос мужчины рядом.
Тори ощутила, как тело в страхе вздрогнуло. Вероятно, впервые за долгое время она действительно поняла, что боится узнать, что её ждёт дальше. А что, если ожидает болезненная и жуткая смерть? Боль — это худшее, что может сейчас случиться. Одна лишь эта мысль сумела парализовать всё её тело в диком испуге.
Автомобиль остановился. Послышался звук разблокировки дверей. Оба преступника вышли на улицу. Тори так и осталась сидеть на своём месте, будто бы в одно мгновение стала неживой.
Крепко зажмурив веки, словно маленький перепуганный ребёнок, она отказывалась выходить. Страх иглами пронзил тело насквозь; паника накрыла большой тяжёлой волной и на мгновение показалось, что от ужаса она вовсе перестала дышать.
Тори сжала руки в кулаки, услышав, как дверь возле неё открывается. Она в ту же секунду мысленно сказала прощай своей совсем недолгой, но весьма несчастной жизни. Ощутив касание к своей холодной, словно лёд, ладони, Тори услышала мужской голос…
— Можно выходить, Викки.
Виктория резко открыла веки, шокировано уставившись мёртвыми глазами на того, кого точно не ожидала увидеть прямо сейчас. Ник, наклонившись, смотрел на неё, и одна его улыбка смогла осветить весь мир самыми светлыми лучами, способными ослепить.
Лишь мгновение Тори смотрела на него, как на призрака, следом поспешила покинуть автомобиль, не отпуская его руку. Она едва успела ступить на землю, как уже кинулась в объятия Николаса, которые теперь были единственным местом, где она могла чувствовать себя по-настоящему живой.
Виктория боялась открыть глаза, в страхе осознать, что это лишь сон. Боялась сейчас проснуться в салоне автобуса и понять, что этот момент — лишь порыв её воображения; лишь то, в чём она сейчас нуждается больше, чем в чёмлибо.
Она ощутила, как Ник охватил её руками и крепче прижал к себе, словно прятал от всех окружающих опасностей и тревог. Вдохнув такой знакомый и полюбившийся свежий аромат мужского одеколона, Тори не смогла сдержать улыбку на своём лице. Она смело открыла глаза. Не сон. Ник остался рядом. Это реальность. Лучшая реальность, которая могла бы быть.
Ник посмотрел вниз, ощущая дрожь Викки. Он аккуратно коснулся пальцами её подбородка, заставляя поднять голову. Увидев на её щеках слёзы, Ник вновь ощутил болезненное чувство вины. Он наклонился, коснувшись губами её мокрых щёк, не предполагая, что это вызовет в ней ещё больше эмоций.
Тори впервые смогла проявить свою боль. Ранее она чувствовала лишь пустоту, которая не позволяла ощущать себя по-настоящему живой. Рядом с Ником что-то точно изменилось: её сердце стало снова биться в бешеном темпе, как прежде.
— Я ведь говорил тебе, что если будешь плакать, я тоже заплачу за компанию, — на лице Ника появилась утешительная светлая ухмылка.
Тори сквозь слёзы нашла в себе силы, чтобы подарить Нику заветную улыбку.
Чувствуя, как он вытирает с её щёк мокрые потоки, Виктория облокотилась лбом о его грудь и вновь, на мгновение прикрывая глаза, попыталась вернуться к полноценной жизни. Чувство абсолютного спокойствия и лёгкого, безмятежного удовольствия заполнило каждую опустевшую клеточку тела. Она глубоко дышала, чтобы лучше чувствовать любимый запах самого необходимого человека. Лишь это давало понять, что он рядом, что это всё не сон. Ник рядом. Словно прочитав её мысли, он вернулся в её жизнь даже после того, как она безрассудно сочла нужным оттолкнуть его.
— Ладно. Плачь. Говорят, от этого становится легче, но я не проверял, — сказал Ник, нежно касаясь её волос по всей длине.
Тори не могла сбросить с лица глупую улыбку. Она бы никогда не подумала, что будет испытывать такое дикое наслаждение просто вслушиваясь в низкий бархатный голос самого жестокого человека, которого только могла знать. Наверное, это безумие — ощущать себя в безопасности с Расселом, который на самом деле был воплощением смертельной опасности.
— Успокоилась? — тихо спросил он, слегка наклонив голову набок, чтобы взглянуть на её лицо.
Тори лишь кивнула и, удобно умостившись на его груди, даже не имела помысла отступать. Ник не возражал. Он обхватил её руками и явно не желал отпускать от себя дальше, чем на несколько дюймов.
Словно приклеенная самым сильным клеем в мире, Тори не могла сделать и шагу назад от Ника. Она лишь наслаждалась моментом защищённости и умиротворения, которого не чувствовала уже так давно. Это миг казался глотком воды нуждающемуся потерянному путнику в бескрайней огненной пустыне.
— Извини, что оттолкнула тебя, — прошептала Виктория, вновь чувствуя прилив сил, которых не было ранее. — Это было плохим решением.
— Всё нормально. Ты просто хотела быть вдали от жизни, которой я живу, Викки.
— Да, хотела быть вдали от твоей криминальной деятельности, но не вдали от тебя, — едва слышно прошептала она.
Ник услышал. На его лице появилась еле заметная тёплая улыбка. Он нежно коснулся ладонью её щеки, прикрывая мокрые заплаканные глаза от поднявшегося ветра.
— Звучит так мило, будто бы это сказала не Виктория Далтон, — ухмыльнулся Николас.
— Не порть момент, — сквозь улыбку проговорила замечание Тори, хотя каждое слово Ника было для неё бальзамом на истекающую кровью раненую душу.
— Я всегда всё порчу, разве ты не привыкла, тыковка?
— Словно ты дал мне возможность не привыкнуть, Николас Морган. Ты воплощение зла, которое портит всё!
Ник громко рассмеялся, опуская голову вниз и любуясь сияющими кошачьими глазками ютившейся в его объятиях Викки.
— Вот оно: узнаю дерзкую Викторию Далтон. Вернулся мой демонёнок.
Тори резко подняла голову и одарила Николаса весьма недовольным взглядом. Мгновение прожигая его глазами, она не смогла удерживать негодование на своём лице. Довольная ухмылка Ника вызвала предательски счастливую улыбку.
— Договоришься, Морган, — прошептала она.
— Когда уже я всё-таки договорюсь, а то только одни угрозы.
— А ты только ждёшь, когда мои угрозы станут реальностью, — сузив глаза, проговорила она, взглянув на его интригующий прищур.
— Не то, чтобы жду, но посмотреть на месть маленькой злобной принцессы хотелось бы.
— Не была бы я на твоём месте настолько беспечной.
Ник широко раскрыл веки, разыгрывая испуг на своём лице. Заметив весьма недоброжелательный взгляд уставших, заплаканных глаз Виктории, он отставил шутки в сторонку. Она действительно наконец-то смогла прийти в себя, даже начала свои фирменные дерзкие угрозы, но сейчас им явно самое время поговорить о насущных, абсолютно реальных и серьёзных проблемах. Как бы ни не хотелось возвращаться к этому, но они обязаны озвучить всё, что сейчас касалось их обоих.
Он немного отстранился, и положив руку на талию девушки, повёл её в сторону чёрного Мазерати.
Тори оглянулась. Она узнала это место. Роскошный вид с обрыва, открывающийся на безграничный Атлантический океан. Однажды Ник уже привозил её сюда. Это было давно, ещё в самом начале её работы в «Gravity». В тот день люди Мортала желали наказать её за родственные связи с
Бенджамином Далтоном. Ник привёз Тори сюда, сказав, что сам часто бывает в этом месте, когда мысли нуждаются в разрядке. То утро, тот рассвет плохо закончились, несмотря на положительное начало. Ник ввёл её в ужас, применил силу, но вовремя остановился. Очень вовремя. Вероятно, не остановись он тогда — сейчас бы она не находилась здесь, не нуждалась бы в Нике, как в кислороде. Всё было бы иначе, если бы в тот день он закончил то, что начал.
Она вспомнила, как сильно ненавидела его, когда была здесь в последний раз. Как ведь всё быстро поменялось спустя почти четыре месяца. Кто бы мог подумать, что она вновь вернётся в это райское место, и слёзы на её щеках будут не от страха, а только от неистовой радости быть снова рядом с Ником.
Виктория облокотилась поясницей об капот машины и, поднимая подбородок вверх, наслаждалась тёплым ветром, играющим с её запутанными локонами. Солнце висело над горизонтом подобно огромному оранжевому шару. Звук свистящих порывов ветра прерывал лишь шум разбивающихся волн об острые скалы. Тори наполнила лёгкие свежим солёным воздухом и взглянула на Ника. Он провёл ладонью по небрежным тёмным волосам, которые ветер взялся также путать, словно игрался с ними двумя. В этот момент Тори ощутила спокойствие. Сейчас она была поистине свободной от всех и всего. Хотя бы на мгновение.
Тори робко подняла любящие глаза, как только Ник взял её руку в свои ладони. Он посмотрел на неё, и на его лице не было места прежней лёгкости, витающей в воздухе. Он был явно намерен сказать что-то важное. Кажется, именно сейчас время закончить её мимолётное умиротворение.
Пора вернуться в реальность.
— Викки, всю неделю за тобой присматривали мои люди. Ты их не видела, но они ходили за тобой по пятам, — произнёс Ник.
Тори точно была бы поражена до глубины души, не знай она Ника: от него стоило этого ожидать. Это её не удивило, но его проявление скрытой заботы только лишний раз смогло приятно порадовать.
Ник смотрел на её красивое лицо и не мог продолжать говорить. Глаза Викки были уставшими, словно она не спала несколько суток, но она продолжала внимательно слушать его, сохраняя неподдельно влюблённый, сверкающий взгляд. Она смотрела на него так, как никогда раньше. Теплота, которую дарили ему её глаза, не давала продолжить говорить дальше.
— Ты это хотел сказать? — Тори слегка улыбнулась, и её лицо ярко засияло.
— Чего ты так серьёзно настроен? Всё хорошо. Я не злюсь. Это даже очень мило.
Ник не отводил от неё строгий взгляд. Викки улыбалась. Так не хотелось говорить то, что сотрёт эту светлую улыбку с её красивого, счастливого личика.
Тори продолжала смотреть на Ника. Он прищурился, глядя на неё. Она опустила взгляд, посмотрев на то, как он продолжал держать её правую руку. Тори коснулась его ладоней и нежно стала гладить, желая ощущать его каждую секунду.
Ник взглянул вниз на её действия. Он ступил ещё ближе, грустно поджимая губы. Поднимая её подбородок, он вновь заставил девушку взглянуть на его лицо.
— Твоя сестра погибла не просто так, — начал Ник, замечая, как с лица Викки медленно исчезает улыбка. — На её месте должна была быть ты: вас перепутали. Ты в большой опасности. Я не позволю, чтобы они сделали то, что запланировали! Не дам причинить тебе вред!
Тори молчала, пытаясь понять смысл его слов. Неужели Ник говорит правду? Разве он не может ошибаться? Кому может быть нужна её смерть? Это бессмысленно.
— Но зачем кому-то меня убивать? — спросила Тори и, округлив глаза, уставилась на Ника.
Он смотрел на неё, даже не зная, что должен сказать, ведь и сам не имел вразумительного ответа.
— Не знаю, — произнёс он, не отводя от неё взгляд.
Ник заметил в её глазах растерянность. Она замолкла и, задумавшись, уставилась на его грудь.
— У тебя есть враги? Есть те, кому ты перешла дорогу? Если мы узнаем, кто желает твоей смерти — всё станет гораздо проще, — говорил Николас. — Я не дам жить тому, кто стоит на твоём пути!
Тори сжала руку Николаса, словно это действие помогало ей справляться с эмоциями. Она часто заморгала и вновь посмотрела на его лицо.
— Я правда не могу даже предположить, кому мешаю, — ответила Тори, пожимая плечами.
Она потерялась в собственных размышлениях. Вероятно, её с кем-то путают, если намерены прибегнуть даже к убийству, ведь она явно не тот человек, который мог перейти кому-то дорогу.
— Я не думала, что стану целью преступников, — сказала Тори. — Боялась, что целью можешь стать ты. По моей вине.
Ник сузил глаза, пристально глядя на потерянное лицо Викки.
— О чём ты говоришь?
Тори опустила голову вниз, припомнив все последние события. Если верить словам Годвина, то он сообщил Мануэлю о том, кто на самом деле является Расселом. В таком случае Мануэль мог бы отомстить Нику за ту неожиданную подставу. Видимо, это послание мистеру Кано так и не дошло, иначе он уже хоть как-то проявил бы себя. Он не тот человек, который с лёгкостью забудет о предательстве.
— Я должна была сказать тебе раньше, — Тори сделала паузу, понимая, что умолчала о том, что могло навредить Нику. Она бы никогда себе этого не простила.
Она ощутила, как Ник коснулся пальцами её подбородка и заставил посмотреть в его глаза.
— Ник, Мануэль знает, что ты — это Рассел; знает, что ты подставил его.
