— Вот-вот. Я давно заявляю своим коллегам из военной академии, что пора уже вводить разрешения на управление всеми этими агрегатами. И правила.
— Особенно дорожного движения, — поддакнул Тайлер. — А вы тоже летите? Быть может, нам по пути?
— Лечу. На саммит по работе. На материк.
— О, — выдохнул Тайлер, — печально, а я к родне в Даринширн, не был там лет десять.
— Тогда Вам стоило одеться теплее. На севере уже, наверняка, снег лежит, лето в этом году выдалось холодное.
— А долго мне лететь, Вы не знаете?
— До Даринширна по прямой шестьсот миль, — нахмурился бригадир, припоминая, — часов восемь лету при хорошей погоде. Вон тот, эллипсоидный, скорее всего Ваш. У таких уменьшенное сопротивление боковому ветру.
— Право, жаль, что нам не по пути, — Тайлеру было искренне жаль, что у него не будет такого приятного попутчика. Но время до отлета ещё имелось.
Бригадир Морфи пригласил Тайлера в здание вокзала, которое терялось на фоне громадных эллингов, чтоб скоротать время в местном ресторане. По его словам, там подавали потрясающе вкусный кофе с коньяком. И бригадир оказался прав! Тайлер никогда не считал кофе или чай особыми напитками, вопреки бытовавшему в столице мнению. Молодого человека куда больше прельщала пинта яблочного сидра, чем чашечка горького кофе, но в этот раз напиток получился дивно прекрасным, куда вкуснее поданного в «Белом слоне».
Бригадир Морфи снисходительно улыбался, выслушивая совершенно искренние восторги Тайлера. Пока они коротали время, Морфи рассказывал, как в юности воевал в южных колониях, где они выпивали по кварте кофе в день. Когда военный врач заявил, что в таких количествах неразбавленным кофе пить вредно, уставшие от затяжной войны солдаты решили кофе разбавлять. Коньяком. Сослуживец Морфи после открыл на этом вокзале кофейню, сохранив рецепт и передав его детям. Самого сослуживца уже давно нет в живых, но дело его процветало и поныне.
«Уважаемые пассажиры, дирижабль «Рассветная Роза», отправляющийся в Даринширн, готов принять вас на борт. Просим направиться к седьмой причальной мачте. Отправление планируется через сорок минут…» — мужской голос пробился через шипение и треск громкоговорителя и ещё дважды повторил информацию.
— Вам пора! Как я и сказал, тот эллипсоидный — Ваш, — усмехнулся бригадир.
— Да, спасибо за компанию, мне было очень приятно Ваше общество, господин Морфи, — Тайлер протянул руку, и мужчина крепко её пожал.
— Приятного полёта, насладитесь им, он у Вас первый. И главное, ничего не бойтесь.
Тайлер тепло попрощался с новым знакомым и вышел из здания вокзала. К седьмой причальной мачте уже стягивались люди. Все они были прилично одеты, большинству из них слуги или носильщики помогали нести чемоданы и прочий груз. Одна почтенная дама даже везла с собой огромную клетку, плотно обтянутую покрывалом. Дойдя до мачты, Тайлер принялся осматривать попутчиков с большим вниманием. Его внешний вид не выделял из толпы: Тайлер был одет в коричневый сюртук и брюки из плотной дорожной ткани, на голове у него красовалась только вошедшая в моду фетровая шляпа, ботинки начищены до блеска, по крайней мере на момент выхода из дома, чемодан был новым, как и вся одежда. Никому и в голову не пришло бы, что этот молодой человек совсем не из круга аристократов и промышленников. Некоторые дамы даже задерживали на нем взгляды дольше, чем позволяло приличие.
Знали бы они, кто Тайлер на самом деле такой и чем промышляет. После знакомства с Рэем перед Тайлером открылись новые двери, но молодой человек прекрасно осознавал, что этот дивный мир толстосумов совсем не для незаконнорождённого сына артистки, без толкового образования и профессии, если, конечно, за таковую не принимать мошенничество и кражи. Рэй же считал, что для хорошей жизни достаточно иметь деньги и связи. За первое можно легко купить второе, а второе поможет заработать первое. Тайлер считал, что партнёр прав целиком и полностью, но упорно считал себя неподходящим для такой жизни. Ему было достаточно того, что имеется работа и крыша над головой, а приятные знакомства разбавляли скучные будни, привнося радость и удовольствие, от которого Тайлер не желал отказываться.
Источник знакомств как раз подходил к посадочной мачте, ведя под руку самую красивую женщину из всех когда-либо виденных Тайлером. В кои-то веки Доминика не закрывала лицо вуалью, да и из-под черного тёплого плаща, подбитого коротким мехом, выглядывал подол бордового платья. Рэя же Тайлер никогда прежде не видел таким степенным джентльменом — даже привычный котелок был заменён невысоким цилиндром, а в холодную землю при ходьбе врезалась изящная трость. А всего два дня назад этот господин расхаживал по конспиративной комнате лохматым и небритым, приспустив подтяжки и ругаясь, не выбирая выражений, на возникшие обстоятельства.
А обстоятельства сложились таким образом, что их путь лежал в Каширон, что на северо-западе от Даринширна. Вместе с этим леди Доминика возжелала навестить родню, а посему стояла сейчас рядом, готовясь к путешествию. Женщина ни словом, ни жестом не показывала, что волнуется, хотя с её актерским талантом это было несложно.
— Я ещё вчера вечером телеграфировала о своем визите, — меж тем заявила она. — Если моя родня посчитает уместным, мы остановимся с комфортом. Если приём будет нерадушным, что ж… гостиниц в Даринширне много.
— Ты ведь дождешься нас? — уточнил Рэй. — Не улетишь обратно одна?
— Безусловно, дождусь. Я найду, чем заняться в городе юности.
Началась маркировка и погрузка багажа на специальный подъемник, пассажирам же пришлось подниматься вверх по лестнице. Почтенная дама с клеткой весь подъем визгливо возмущалась отсутствию лифтов и зорко следила за тем, как подъемник со скрипом движется к дирижаблю. Вероятно, в клетке было что-то очень уж ценное.
Наружный трап к гондоле уже был опущен, и пассажиры аккуратно забирались во внутрь. Женщинам приходилось сложнее из-за длинных платьев, но высокие борта трапа не позволяли им свалиться, хотя парочка путешественниц и оступилась.
— Дамы и господа, доброго вам дня, — разнеслось по дирижаблю, когда все пассажиры оказались на борту в комнате отдыха. — Говорит капитан дирижабля «Рассветная Роза». Мы направляемся в город Даринширн. Расчетное время прибытия — четыре часа по полудни. Прошу обратить внимание, вы находитесь в комнате отдыха, направо и налево от неё отходят две палубы со смотровыми окнами. За комнатой отдыха — ресторан, далее — сектор кают. Номер вашей каюты указан на билете. По любому вопросу прошу вас обращаться к обслуживающему персоналу. Приятного полёта, мы отправляемся.
Шуршание громкоговорителя прекратилось, сменившись шелестом пассажиров. Кто-то расходился по гондоле, кто-то засыпал вопросами персонал, кто-то восторгался видами и интерьером.
— Идём, пройдемся по палубе, — предложил Рэй, — когда все угомонятся, пройдем к каюте.
— Я не прочь выпить чаю, — заметила Доминика, кивнув стюарду, предупредительно открывшему перед ней дверь на палубу.
— Чуть позже, если не возражаешь.
Что женщина ответила Рэю, Тайлер не услышал, прильнув к стеклу. Из окна открывался удивительный вид, не сравнимый ни с одним из тех, что Тайлер наблюдал даже с крыши самого высокого дома. За такие впечатления молодой человек готов был забыть все страхи и волнения перед отправлением.
Дирижабль быстро набирал высоту, улетая на север.
Весь полет Тайлер практически не отлипал от скошенного окна прогулочной палубы. Жизнь не особо баловала его впечатлениями, поэтому молодой человек старался впитать их в себя сейчас как можно больше. Доминика и Рэй поначалу спокойно отнеслись к его желанию задержаться на палубе, после — снисходительно улыбались, а потом, не сумев уговорить, отправились пить чай и обживаться в каюте. Для них это был далеко не первый полет.
Когда обговаривали маршрут, Тайлер честно спросил, почему бы не отправиться на всем привычном поезде? Ему доходчиво объяснили, что на дирижабле «быстрее, чище и безопасней».
— Столица построена на равнине, гладкой, что мое зеркало, — усмехнулась тогда Доминика, как раз сидя перед зеркалом в гримёрке, — а дальше на север начинаются холмы, плоскогорья, и сами Ханшайские горы. Железнодорожное полотно неровное и кривое, паровозы не могут разогнаться, частые обвалы тоже не способствуют быстроте. Бывает, что поездка может затянуться на два-три дня. В то время как на дирижабле нам лететь полдня от силы.
— А из-за низкой скорости вся эта черная прелесть из дымовой трубы окутывает состав как завеса, окна открыть невозможно, весь вагон будет в копоти, — добавил Рэй, — а в духоте столько времени ехать не очень хочется. Плюс, составы часто подвергаются нападениям, по совокупности причин. Поэтому, лучше переплатить за билеты на дирижабль, чем попасть в переплет. Да и Перевал патрулируется.
Тайлер не стал спорить и сейчас был этому несказанно рад. Дирижабль проплывал над холмами, лесами, реками, поселениями… Сперва Тайлер не разбирал детали, но после, привыкнув и поняв, на что надо обращать внимание, смотрел с куда большим интересом. Он даже стал прислушиваться к разговорам прогуливающихся по палубе или стоящих рядом пассажиров. Мужчины рассуждали о политике и экономике, женщины сплетничали и обсуждали других пассажиров.
Поняв, что оторвать от окна Тайлера не получится, Рэй и Доминика принесли ему чай и кексы прямо на прогулочную палубу и присоединились к наблюдателям. Теперь тем для разговоров у дам стало на одну больше.
— Интересно, а долгие перелеты не утомляют? — напившись черного сладкого чая, поинтересовался Тайлер.
— Если лететь больше половины суток, в рейс отправляют совсем другие дирижабли, — пояснил Рэй. — Они многоуровневые, с большими комнатами отдыха, библиотеками, барами, даже с курительными комнатами. На борту обычно есть музыканты, для них — танцевальные и концертные залы. Так что лететь не скучно, всегда найдёшь, чем заняться. Элементарно, пассажиров больше, и найти собеседника совсем не проблематично.
— Наверное, на таком дирижабле летать ещё интереснее, — заметил Тайлер, но не сказал, что ему бы того хотелось, на первый раз впечатлений и так было достаточно.
Когда они пролетали над Перевалом, на палубу вышли едва ли не все пассажиры, и Доминика, стоявшая рядом, с придыханием произнесла:
— Добро пожаловать в Ханш.
И тогда Тайлер понял, что эта женщина в действительности сильно скучала по родине, что бы она там ни говорила. Это легко читалось по лицу. К удивлению Тайлера, Доминика, как и многие на палубе, сложила руки на груди и начала молиться. Видя его замешательство, Рэй тихо пояснил:
— Это место памяти. В битвах с Камрой за Перевал суммарно погибло, наверное, больше людей, чем во всём Ханше в междоусобицах. А народ тут воинственный.
Познания Тайлера в истории родной страны были невелики, но он помнил, что Ханшем именовался весь север главного острова Камрийской Империи, со всеми мелкими северными островами. То есть всё, что находилось за Перевалом Ханшийских гор. И Камра с Ханшем частенько воевали, но полную независимость северяне себе так и не отбили. Но об их пылком нраве и ярости в бою даже в столице помнили.
— Знаю, о чём ты думаешь, — усмехнулся Рэй, — но не стоит переживать, сейчас ханшайцы если и воюют, то между собой. Приезжих они не трогают.
— Совет глав кланов сейчас против междоусобиц, — произнес низким голосом стоящий рядом мужчина и развернулся к ним, — не далее как год назад они решили, что все крупные споры надлежит теперь решать в суде в Даринширне, а мелкие, сообща, решаются триадой окрестных глав с ответом в Даринширн.
— И чем вызвано такое решение? — серьезно спросил Рэй.
— Два года назад на совместном обильном возлиянии и в последующей драке погибли разом наследники четырех западных кланов. Их отцы устроили форменное безобразие между собой, выясняя, кто первый начал драку и тому подобное. Когда полегли и они, дело грозило принять серьезный оборот. И приняло. Теперь в этих кланах остались одни женщины и дети. С тех пор совет глав и принял такое решение.
— Это ужасная ситуация, — пробормотал Тайлер.
— Это нормальная ситуация, для старого Ханша, — поправил рассказчик, — но всё меняется, и мы должны. Позвольте представиться, Карл Каррет.
Рэй учтиво приподнял шляпу и назвал своих спутников. Выяснилось, что господин Каррет — юрист, которому по долгу службы частенько приходится путешествовать едва ли не по всей Камрийской империи, но родился и вырос он в Даринширне.
Когда они обсуждали цель поездки, их прервал голос капитана, донесшийся из громкоговорителя:
— Господа пассажиры, прошу внимания. К нам приближается дирижабль клана Карлинн, с враждебными намерениями. Если на борту имеются представители этого клана либо дружественных, прошу обозначить себя и свое желание помочь в сглаживании конфликта.
— Что за… — невольно вырвалось у Тайлера.
— Увы, после смерти Фергуса Карлинна его сыновья решили, что патрулировать границу куда скучнее, чем контролировать её. Теперь они отказываются отдавать дирижабли, вооружили их и по настроению нападают на другие, — охотно пояснил Каррет, одернув твидовый пиджак.
— Это возмутительно! — сверкнула глазами Доминика. — Что может быть хуже…
— Хуже? Отсутствие на борту хоть кого-то из Карлинн. И раз все молчат, нас будут брать на абордаж. Это уже не первый случай.
— Да как такое возможно? — вознегодовала женщина и, к изумлению присутствующих мужчин, гневно выкрикнула. — Сукины дети! Куда смотрят главы кланов, почему им ещё не…
— Мика, успокойся, ты ничего не сможешь сделать, — попытался урезонить её Рэй.
— Я? Я, может, и смогу! — задумавшись на мгновение, решила Доминика, уперев руки в бёдра.
— Они не послушают женщину, пусть она хоть трижды внучка Патрика Стальное Копыто, — вздохнул партнёр, а Каррет воззрился на Доминику как на диковинку:
— Что? Вы…
— Я — Мэрид Фрэнгэг из клана Карнуэл, — с неописуемой гордостью отчеканила женщина. — Патрик Карнуэл лично давал мне имя.
— Погодите, Вы же Доминика Клири? — запутавшись, уточнил Тайлер.
— Не важно, сколько мужей у меня было и, возможно, будет. Я урождённая Карнуэл. А Доминика — это церковное имя, дали при крещении. Наши национальные имена не особо понятны внешнему миру, — отмахнулась Доминика и уже собиралась что-то сказать, как Рэй резким тоном прервал её:
— Уймись, ты всего лишь…
— Тут есть женщина из клана Патрика Стальное Копыто! — уже кричал на всю палубу Каррет. — Она его внучка по прямой линии!
— Как всегда! — процедил Рэй, гладя на всеобщий ажиотаж. — Твой авантюризм всегда выходит боком, почему ты до сих пор не уяснила это?
Доминика лишь отмахнулась, поправив оторочку рукава:
— А ты хочешь, чтоб эти мужланы нас обыскивали и ограбили? Или хуже того — сбили дирижабль? Если есть шанс…
— Вы — внучка Патрика Карнуэла? — к ним размашистой походкой приближался невысокий седой мужчина в капитанской фуражке.
Доминика подтвердила, и её тут же попросили следовать за капитаном.
Рэй не отставал, как на буксире потащив за собой растерявшегося Тайлера. Их привели к застеклённому балкону на противоположном конце гондолы, сгрузили рядом кучу вещей, и персонал принялся о чём-то совещаться. Через стекло можно было видеть плывущий рядом коричневый дирижабль, на гондоле которого отчётливо виднелись дула орудий, а на носу был натянут красно-синий стяг.
— Особенно дорожного движения, — поддакнул Тайлер. — А вы тоже летите? Быть может, нам по пути?
— Лечу. На саммит по работе. На материк.
— О, — выдохнул Тайлер, — печально, а я к родне в Даринширн, не был там лет десять.
— Тогда Вам стоило одеться теплее. На севере уже, наверняка, снег лежит, лето в этом году выдалось холодное.
— А долго мне лететь, Вы не знаете?
— До Даринширна по прямой шестьсот миль, — нахмурился бригадир, припоминая, — часов восемь лету при хорошей погоде. Вон тот, эллипсоидный, скорее всего Ваш. У таких уменьшенное сопротивление боковому ветру.
— Право, жаль, что нам не по пути, — Тайлеру было искренне жаль, что у него не будет такого приятного попутчика. Но время до отлета ещё имелось.
Бригадир Морфи пригласил Тайлера в здание вокзала, которое терялось на фоне громадных эллингов, чтоб скоротать время в местном ресторане. По его словам, там подавали потрясающе вкусный кофе с коньяком. И бригадир оказался прав! Тайлер никогда не считал кофе или чай особыми напитками, вопреки бытовавшему в столице мнению. Молодого человека куда больше прельщала пинта яблочного сидра, чем чашечка горького кофе, но в этот раз напиток получился дивно прекрасным, куда вкуснее поданного в «Белом слоне».
Бригадир Морфи снисходительно улыбался, выслушивая совершенно искренние восторги Тайлера. Пока они коротали время, Морфи рассказывал, как в юности воевал в южных колониях, где они выпивали по кварте кофе в день. Когда военный врач заявил, что в таких количествах неразбавленным кофе пить вредно, уставшие от затяжной войны солдаты решили кофе разбавлять. Коньяком. Сослуживец Морфи после открыл на этом вокзале кофейню, сохранив рецепт и передав его детям. Самого сослуживца уже давно нет в живых, но дело его процветало и поныне.
«Уважаемые пассажиры, дирижабль «Рассветная Роза», отправляющийся в Даринширн, готов принять вас на борт. Просим направиться к седьмой причальной мачте. Отправление планируется через сорок минут…» — мужской голос пробился через шипение и треск громкоговорителя и ещё дважды повторил информацию.
— Вам пора! Как я и сказал, тот эллипсоидный — Ваш, — усмехнулся бригадир.
— Да, спасибо за компанию, мне было очень приятно Ваше общество, господин Морфи, — Тайлер протянул руку, и мужчина крепко её пожал.
— Приятного полёта, насладитесь им, он у Вас первый. И главное, ничего не бойтесь.
Тайлер тепло попрощался с новым знакомым и вышел из здания вокзала. К седьмой причальной мачте уже стягивались люди. Все они были прилично одеты, большинству из них слуги или носильщики помогали нести чемоданы и прочий груз. Одна почтенная дама даже везла с собой огромную клетку, плотно обтянутую покрывалом. Дойдя до мачты, Тайлер принялся осматривать попутчиков с большим вниманием. Его внешний вид не выделял из толпы: Тайлер был одет в коричневый сюртук и брюки из плотной дорожной ткани, на голове у него красовалась только вошедшая в моду фетровая шляпа, ботинки начищены до блеска, по крайней мере на момент выхода из дома, чемодан был новым, как и вся одежда. Никому и в голову не пришло бы, что этот молодой человек совсем не из круга аристократов и промышленников. Некоторые дамы даже задерживали на нем взгляды дольше, чем позволяло приличие.
Знали бы они, кто Тайлер на самом деле такой и чем промышляет. После знакомства с Рэем перед Тайлером открылись новые двери, но молодой человек прекрасно осознавал, что этот дивный мир толстосумов совсем не для незаконнорождённого сына артистки, без толкового образования и профессии, если, конечно, за таковую не принимать мошенничество и кражи. Рэй же считал, что для хорошей жизни достаточно иметь деньги и связи. За первое можно легко купить второе, а второе поможет заработать первое. Тайлер считал, что партнёр прав целиком и полностью, но упорно считал себя неподходящим для такой жизни. Ему было достаточно того, что имеется работа и крыша над головой, а приятные знакомства разбавляли скучные будни, привнося радость и удовольствие, от которого Тайлер не желал отказываться.
Источник знакомств как раз подходил к посадочной мачте, ведя под руку самую красивую женщину из всех когда-либо виденных Тайлером. В кои-то веки Доминика не закрывала лицо вуалью, да и из-под черного тёплого плаща, подбитого коротким мехом, выглядывал подол бордового платья. Рэя же Тайлер никогда прежде не видел таким степенным джентльменом — даже привычный котелок был заменён невысоким цилиндром, а в холодную землю при ходьбе врезалась изящная трость. А всего два дня назад этот господин расхаживал по конспиративной комнате лохматым и небритым, приспустив подтяжки и ругаясь, не выбирая выражений, на возникшие обстоятельства.
А обстоятельства сложились таким образом, что их путь лежал в Каширон, что на северо-западе от Даринширна. Вместе с этим леди Доминика возжелала навестить родню, а посему стояла сейчас рядом, готовясь к путешествию. Женщина ни словом, ни жестом не показывала, что волнуется, хотя с её актерским талантом это было несложно.
— Я ещё вчера вечером телеграфировала о своем визите, — меж тем заявила она. — Если моя родня посчитает уместным, мы остановимся с комфортом. Если приём будет нерадушным, что ж… гостиниц в Даринширне много.
— Ты ведь дождешься нас? — уточнил Рэй. — Не улетишь обратно одна?
— Безусловно, дождусь. Я найду, чем заняться в городе юности.
Началась маркировка и погрузка багажа на специальный подъемник, пассажирам же пришлось подниматься вверх по лестнице. Почтенная дама с клеткой весь подъем визгливо возмущалась отсутствию лифтов и зорко следила за тем, как подъемник со скрипом движется к дирижаблю. Вероятно, в клетке было что-то очень уж ценное.
Наружный трап к гондоле уже был опущен, и пассажиры аккуратно забирались во внутрь. Женщинам приходилось сложнее из-за длинных платьев, но высокие борта трапа не позволяли им свалиться, хотя парочка путешественниц и оступилась.
— Дамы и господа, доброго вам дня, — разнеслось по дирижаблю, когда все пассажиры оказались на борту в комнате отдыха. — Говорит капитан дирижабля «Рассветная Роза». Мы направляемся в город Даринширн. Расчетное время прибытия — четыре часа по полудни. Прошу обратить внимание, вы находитесь в комнате отдыха, направо и налево от неё отходят две палубы со смотровыми окнами. За комнатой отдыха — ресторан, далее — сектор кают. Номер вашей каюты указан на билете. По любому вопросу прошу вас обращаться к обслуживающему персоналу. Приятного полёта, мы отправляемся.
Шуршание громкоговорителя прекратилось, сменившись шелестом пассажиров. Кто-то расходился по гондоле, кто-то засыпал вопросами персонал, кто-то восторгался видами и интерьером.
— Идём, пройдемся по палубе, — предложил Рэй, — когда все угомонятся, пройдем к каюте.
— Я не прочь выпить чаю, — заметила Доминика, кивнув стюарду, предупредительно открывшему перед ней дверь на палубу.
— Чуть позже, если не возражаешь.
Что женщина ответила Рэю, Тайлер не услышал, прильнув к стеклу. Из окна открывался удивительный вид, не сравнимый ни с одним из тех, что Тайлер наблюдал даже с крыши самого высокого дома. За такие впечатления молодой человек готов был забыть все страхи и волнения перед отправлением.
Дирижабль быстро набирал высоту, улетая на север.
Весь полет Тайлер практически не отлипал от скошенного окна прогулочной палубы. Жизнь не особо баловала его впечатлениями, поэтому молодой человек старался впитать их в себя сейчас как можно больше. Доминика и Рэй поначалу спокойно отнеслись к его желанию задержаться на палубе, после — снисходительно улыбались, а потом, не сумев уговорить, отправились пить чай и обживаться в каюте. Для них это был далеко не первый полет.
Когда обговаривали маршрут, Тайлер честно спросил, почему бы не отправиться на всем привычном поезде? Ему доходчиво объяснили, что на дирижабле «быстрее, чище и безопасней».
— Столица построена на равнине, гладкой, что мое зеркало, — усмехнулась тогда Доминика, как раз сидя перед зеркалом в гримёрке, — а дальше на север начинаются холмы, плоскогорья, и сами Ханшайские горы. Железнодорожное полотно неровное и кривое, паровозы не могут разогнаться, частые обвалы тоже не способствуют быстроте. Бывает, что поездка может затянуться на два-три дня. В то время как на дирижабле нам лететь полдня от силы.
— А из-за низкой скорости вся эта черная прелесть из дымовой трубы окутывает состав как завеса, окна открыть невозможно, весь вагон будет в копоти, — добавил Рэй, — а в духоте столько времени ехать не очень хочется. Плюс, составы часто подвергаются нападениям, по совокупности причин. Поэтому, лучше переплатить за билеты на дирижабль, чем попасть в переплет. Да и Перевал патрулируется.
Тайлер не стал спорить и сейчас был этому несказанно рад. Дирижабль проплывал над холмами, лесами, реками, поселениями… Сперва Тайлер не разбирал детали, но после, привыкнув и поняв, на что надо обращать внимание, смотрел с куда большим интересом. Он даже стал прислушиваться к разговорам прогуливающихся по палубе или стоящих рядом пассажиров. Мужчины рассуждали о политике и экономике, женщины сплетничали и обсуждали других пассажиров.
Поняв, что оторвать от окна Тайлера не получится, Рэй и Доминика принесли ему чай и кексы прямо на прогулочную палубу и присоединились к наблюдателям. Теперь тем для разговоров у дам стало на одну больше.
— Интересно, а долгие перелеты не утомляют? — напившись черного сладкого чая, поинтересовался Тайлер.
— Если лететь больше половины суток, в рейс отправляют совсем другие дирижабли, — пояснил Рэй. — Они многоуровневые, с большими комнатами отдыха, библиотеками, барами, даже с курительными комнатами. На борту обычно есть музыканты, для них — танцевальные и концертные залы. Так что лететь не скучно, всегда найдёшь, чем заняться. Элементарно, пассажиров больше, и найти собеседника совсем не проблематично.
— Наверное, на таком дирижабле летать ещё интереснее, — заметил Тайлер, но не сказал, что ему бы того хотелось, на первый раз впечатлений и так было достаточно.
Когда они пролетали над Перевалом, на палубу вышли едва ли не все пассажиры, и Доминика, стоявшая рядом, с придыханием произнесла:
— Добро пожаловать в Ханш.
И тогда Тайлер понял, что эта женщина в действительности сильно скучала по родине, что бы она там ни говорила. Это легко читалось по лицу. К удивлению Тайлера, Доминика, как и многие на палубе, сложила руки на груди и начала молиться. Видя его замешательство, Рэй тихо пояснил:
— Это место памяти. В битвах с Камрой за Перевал суммарно погибло, наверное, больше людей, чем во всём Ханше в междоусобицах. А народ тут воинственный.
Познания Тайлера в истории родной страны были невелики, но он помнил, что Ханшем именовался весь север главного острова Камрийской Империи, со всеми мелкими северными островами. То есть всё, что находилось за Перевалом Ханшийских гор. И Камра с Ханшем частенько воевали, но полную независимость северяне себе так и не отбили. Но об их пылком нраве и ярости в бою даже в столице помнили.
— Знаю, о чём ты думаешь, — усмехнулся Рэй, — но не стоит переживать, сейчас ханшайцы если и воюют, то между собой. Приезжих они не трогают.
— Совет глав кланов сейчас против междоусобиц, — произнес низким голосом стоящий рядом мужчина и развернулся к ним, — не далее как год назад они решили, что все крупные споры надлежит теперь решать в суде в Даринширне, а мелкие, сообща, решаются триадой окрестных глав с ответом в Даринширн.
— И чем вызвано такое решение? — серьезно спросил Рэй.
— Два года назад на совместном обильном возлиянии и в последующей драке погибли разом наследники четырех западных кланов. Их отцы устроили форменное безобразие между собой, выясняя, кто первый начал драку и тому подобное. Когда полегли и они, дело грозило принять серьезный оборот. И приняло. Теперь в этих кланах остались одни женщины и дети. С тех пор совет глав и принял такое решение.
— Это ужасная ситуация, — пробормотал Тайлер.
— Это нормальная ситуация, для старого Ханша, — поправил рассказчик, — но всё меняется, и мы должны. Позвольте представиться, Карл Каррет.
Рэй учтиво приподнял шляпу и назвал своих спутников. Выяснилось, что господин Каррет — юрист, которому по долгу службы частенько приходится путешествовать едва ли не по всей Камрийской империи, но родился и вырос он в Даринширне.
Когда они обсуждали цель поездки, их прервал голос капитана, донесшийся из громкоговорителя:
— Господа пассажиры, прошу внимания. К нам приближается дирижабль клана Карлинн, с враждебными намерениями. Если на борту имеются представители этого клана либо дружественных, прошу обозначить себя и свое желание помочь в сглаживании конфликта.
— Что за… — невольно вырвалось у Тайлера.
— Увы, после смерти Фергуса Карлинна его сыновья решили, что патрулировать границу куда скучнее, чем контролировать её. Теперь они отказываются отдавать дирижабли, вооружили их и по настроению нападают на другие, — охотно пояснил Каррет, одернув твидовый пиджак.
— Это возмутительно! — сверкнула глазами Доминика. — Что может быть хуже…
— Хуже? Отсутствие на борту хоть кого-то из Карлинн. И раз все молчат, нас будут брать на абордаж. Это уже не первый случай.
— Да как такое возможно? — вознегодовала женщина и, к изумлению присутствующих мужчин, гневно выкрикнула. — Сукины дети! Куда смотрят главы кланов, почему им ещё не…
— Мика, успокойся, ты ничего не сможешь сделать, — попытался урезонить её Рэй.
— Я? Я, может, и смогу! — задумавшись на мгновение, решила Доминика, уперев руки в бёдра.
— Они не послушают женщину, пусть она хоть трижды внучка Патрика Стальное Копыто, — вздохнул партнёр, а Каррет воззрился на Доминику как на диковинку:
— Что? Вы…
— Я — Мэрид Фрэнгэг из клана Карнуэл, — с неописуемой гордостью отчеканила женщина. — Патрик Карнуэл лично давал мне имя.
— Погодите, Вы же Доминика Клири? — запутавшись, уточнил Тайлер.
— Не важно, сколько мужей у меня было и, возможно, будет. Я урождённая Карнуэл. А Доминика — это церковное имя, дали при крещении. Наши национальные имена не особо понятны внешнему миру, — отмахнулась Доминика и уже собиралась что-то сказать, как Рэй резким тоном прервал её:
— Уймись, ты всего лишь…
— Тут есть женщина из клана Патрика Стальное Копыто! — уже кричал на всю палубу Каррет. — Она его внучка по прямой линии!
— Как всегда! — процедил Рэй, гладя на всеобщий ажиотаж. — Твой авантюризм всегда выходит боком, почему ты до сих пор не уяснила это?
Доминика лишь отмахнулась, поправив оторочку рукава:
— А ты хочешь, чтоб эти мужланы нас обыскивали и ограбили? Или хуже того — сбили дирижабль? Если есть шанс…
— Вы — внучка Патрика Карнуэла? — к ним размашистой походкой приближался невысокий седой мужчина в капитанской фуражке.
Доминика подтвердила, и её тут же попросили следовать за капитаном.
Рэй не отставал, как на буксире потащив за собой растерявшегося Тайлера. Их привели к застеклённому балкону на противоположном конце гондолы, сгрузили рядом кучу вещей, и персонал принялся о чём-то совещаться. Через стекло можно было видеть плывущий рядом коричневый дирижабль, на гондоле которого отчётливо виднелись дула орудий, а на носу был натянут красно-синий стяг.
