Я не улыбнулась, хотя в иной ситуации, наверное, это показалось бы хорошей шуткой.
– Всё будет зависеть от тебя.
– В таком случае, я буду отбиваться лапшой. А может даже… острым соусом когучжан.
Я пошла за ним на кухню. Стол был заставлен коробками с готовой едой: куриные ножки в красном соусе, лапша рамен, кимчхи и ещё какие-то неизвестные мне закуски. Когучжан стоял прямо под рукой Вона. Хм… он всерьёз думал защищаться. Мой взгляд зацепили две баночки пива. Я кивнула на них.
– Хочешь напоить меня?
– Только не говори, что Элора Бессон опьянеет от одной баночки пива, – сказал он и сел, заодно приглашая меня. – Я слышал о твоей слабости к алкоголю.
– А мою вчерашнюю речь слышал?
– Твою речь? Нет. Что за речь?
– Весь интернет гремит. Странно, что ты до сих пор не в курсе. Если честно, я думала, что именно из-за этой речи ты решил позвонить.
Вон ничего не ответил. Взял телефон и принялся искать то, о чём я только что сказала. И нашёл. К моему удивлению, быстрее, чем я предполагала. Он посмотрел видео молча, затем решил пересмотреть его ещё раз. Я не мешала – ела свою лапшу и запивала пивом. Хотя слышать собственный голос – дело не из приятных.
Когда он отложил телефон, выражение лица не внушало ничего хорошего. Вон хмурился.
– Наконец-то, раскрылась правда вашего знакомства. Всегда знал, что здесь что-то не так. Я ведь был в Орландо в день его похищения. Читт даже мне солгал…
– Тебя до сих пор волнует, как мы с ним познакомились?! Ты серьёзно? А ты не услышал другую часть всей моей истории? Самую важную. Не ты ли спросил, чем я занималась всё это время, пока ты воспитывал нашего ребёнка?
– Приятно, когда ты говоришь «наш», а не «мой».
– Ты специально это делаешь? – взорвалась я и отбросила палочки.
– Элора, не заводись. Я слышал про адские месяцы. Сочувствую.
– Мне не нужно твоё сочувствие. Я хочу забрать Лукаса домой. Давай не будем затягивать с этим.
– Давай. Но сначала я хочу кое-что сказать тебе. Вернёмся к причине моего исчезновения.
– Я…
– Ты, вероятно, плохо помнишь, что случилось тогда. Но я хорошо помню. Я не смог простить этого тебе, понимаешь?
– Я назвала тебя Читтом. Я помню… Но ты мог бы понять меня. Как должна была повести себя девушка, только что потерявшая любимого? Да, я хотела отвлечься, хотела расслабиться, а ты оказался рядом. Но мы могли бы поговорить и, возможно, мне не было бы так одиноко и больно. Я возненавидела тебя за то, что ты просто исчез. Я долго не воспринимала Лукаса… просто потому, что малыш напоминал тебя.
За столом царила тишина.
– Ну? Об этой обиде ты говорил?
Вон ел, не собираясь отвечать на этот вопрос. Когда две куриные ножки были уничтожены, он вдруг выдал:
– Ты всегда находишь себе оправдание. И ведь послушай тебя – ты всегда права.
– Я права, потому что говорю правду.
– И что, между тобой и Читтом снова любовь?
Я подалась вперёд.
– Это тебя не касается.
– Можешь не отвечать, и так всё ясно. – Вон вытер рот салфеткой, скомкал и бросил её в пустую коробку из-под лапши. – Как бы там ни было, Читту снова не повезло.
После этих слов он встал и вышел.
Почувствовав прилив злости, я быстро допила пиво и пошла следом за ним. Он уже устроился на диване.
– Что это значит, Вон? Что ты имел в виду?
– Ничего, – с усмешкой ответил он. Похоже, ему нравилось меня мучить.
– Ты сказал, что Читту снова не повезло.
– И это правда. Скоро сама всё поймёшь.
Я злилась и не замечала, как учащается дыхание. А потом стала ходить по комнате, как зверь по клетке.
– Что я должна понять, Вон? Что? Я просто хочу забрать сына и вернуться домой. Почему ты не хочешь вернуть мне моего ребёнка? Хватит с меня страданий. Прошу!
Вону нравилось смотреть на меня беспомощную, и казалось, он подпитывался моими эмоциями. И когда я поставила коленки на ковёр, сев перед диваном, где он восседал, как король, это стало очевидным.
– Я не хочу, чтобы ты страдала. Но также не хочу расставаться со своим ребёнком. Поэтому… у меня к тебе деловое предложение.
~~~
– Элора вернулась?
– Нет, Читт. Я уже несколько часов дома, но её не было.
– Уже почти пять.
– Может, до сих пор катается? – предположил Тхэ Мин и сам себе не поверил.
– За это время она должна была увидеть, что я звонил.
– Во сколько освободишься?
– Я закончил. Со мной Ян. Мы едем к тебе.
– Жду.
~~~
Прошло чуть больше тридцати минут, а я ничего не добилась. Не слишком было приятно торчать пол дня в квартире Вона. Он как будто играл со мной, а я ни за что не ушла бы, пока мы не решили главный вопрос. Я не могла уйти и потерять шанс вернуть Лукаса.
– Долго мы будем молчать?
– Мне торопиться некуда. Уверен, тебе тоже.
– Я пришла сюда утром! Утром! Просто скажи, чего ты хочешь.
– И ты согласишься на любые условия?
Этот вопрос был настолько мощным, что мне пришлось сжать ладони в кулаки и вдавить ногти в кожу, чтобы снова не сорваться и не начать крушить здесь всё.
– Ради ребёнка я на многое готова. Но предупреждаю, если это грязное предложение, уж лучше я убью тебя.
– Ого! – он рассмеялся. – Элора Бессон мне угрожает!
– Пред-у-преж-да-ю!
– Не кричи, успокойся. Сядь рядом со мной. Ну же! Не укушу я тебя, – зазывал он, хлопая по месту рядом с собой.
Я села, но постаралась так, чтобы не соприкасаться с ним ни коленями, ни бёдрами, ничем.
– Ради сына ты готова отказаться от Читтапона?
И тут я начала понимать… Подняла голову и прищурилась.
– Только не говори, что ты хочешь… Нет. Ни за что на свете! – Я снова встала и начала ходить по комнате.
– Я так противен тебе?
– Вон! Вон, то был порыв, понимаешь? Я не испытывала к тебе никаких чувств, не испытываю сейчас. Это… бессмыслица.
– В таком случае, – он встал и с серьёзным видом направился в коридор, – разговор окончен. Сын останется со мной.
Я плюхнулась в кресло и сложила руки перед собой.
– Не уйду.
– Или мои условия, или никак.
– Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за тебя, и тогда я получу право воспитывать сына? Вон, а ты не задумывался о том, что я не беззащитна? У меня огромные связи…
– И что твои связи могут здесь, в Корее? Гм? Что? Что твои связи смогут сделать против фактов? А именно: Элора Бессон бросила мужа и ребёнка ради лёгкой славы; Элора Бессон часто была замечена в пьяном состоянии, она психически неуравновешенная и – главное – за два года не поинтересовалась состоянием своего ребёнка. – Он надвигался на меня, и я по инерции вжалась в кресло. – Чем помогут твои слезливые признания о том, какие адские месяцы ты провела, когда факты твердят об обратном? Можешь строить из себя несчастную, но мы оба знаем, что закон встанет на мою сторону.
К этому моменту его руки лежали на подлокотниках кресла, Вон нависал надо мной силуэтом, заслоняющим свет и воздух. Мои руки похолодели, пальцы дрожали, и я боялась пошевелиться.
– Ну так что? Решайся. Это не страшно. До свадьбы поживёшь с Лукасом в имении моей сестры…
– У… у тебя ещё и сестра есть?
– Хм. У меня большая семья. Тебе понравится.
Я сглотнула.
– А потом?
– Мы поженимся и будем жить полноценной семьёй, воспитывая общего ребёнка. Разве у меня грязные мысли, Элора? Всё, что требуется от тебя – забыть Читтапона и остаться в Корее.
Я смотрела на него, не зная, что сказать, и ощущала себя загнанной в угол. Вон провёл ладонью по моей щеке, очень нежно, едва касаясь, но в следующее мгновение стиснул щёки и приблизил свои губы.
– Что ты теряешь? Разве ты не ради Лукаса здесь?
Он впился поцелуем в мои губы – грубо, властно, не оставляя ни единого шанса оттолкнуть его. Вон будто хотел разбудить во мне чувства, которых никогда не было, но я ощущала лишь отвращение и равнодушие. Отстранившись, он долго разглядывал меня.
– Я дам тебе время подумать. Если сделаешь лишние движения, – имей в виду, – я увезу Лукаса, и ты его больше никогда не увидишь.
На улицах зажигались фонари, когда я остановилась у дома Тхэ Мина. Некоторое время я не отпускала руль, не выключала мотор и смотрела перед собой, не видя ни газона, ни фасада. Только лицо Вона. Я не слышала, как тарахтит двигатель, не слышала уличного шума. Только слова Вона.
Я отлично понимала, что загнана в новую ловушку.
Но мне нужен сын.
А значит, я осознанно шагну в капкан, а потом буду думать, как выбраться из него, не поранившись.
Мне действительно нужно было время для того, чтобы всё хорошо обдумать и тщательно продумать собственные шаги.
«Мы поженимся и будем жить полноценной семьёй»…
Нет, Вон. Мы не поженимся. И семьи никакой не будет, это уж точно. Сейчас для меня важно быть ближе к сыну и не позволить Вону увезти его. Уж в эти слова я верила. Вон не шутил.
Из дома вышел Читтапон. Он здесь и ждёт меня. Я поняла, что он увидел мою машину из окна, а когда я не вышла, забеспокоился. Я смотрела на него и уговаривала себя быть естественной. Каталась, устала – вот и всё, что ему нужно знать. Позволь ему себя обнять. Объятия любимого – лучшее в такую нелёгкую минуту.
– Где ты была? Я испугался.
Я вышла из машины и слабо улыбнулась ему.
– Я взрослая, не заблужусь, – сказала, положив ладонь на его щёку. – Ты же знаешь, что я избавляюсь от стресса, когда за рулём.
– Весь день?
– А в чём дело? Я не работаю, чем ещё мне заниматься? Не понимаю, в чём ты меня подозреваешь.
Обойдя его, я пошла в дом. Читт последовал за мной молча.
Глядя на Читта, я думала, что будет, если я ему расскажу. Вполне очевидно, что Читт решит разобраться с Воном один на один. Может быть, набьёт морду. Может, сам получит. Результат будет один – «лишнее движение». Оправившись, Вон просто увезёт Лукаса. И я его никогда не найду.
Если бы я знала, где Вон прячет ребёнка…
Прижать Веймина, брата Вона? А если он сам не знает?
– Элора?
Рука Читта мелькнула перед глазами.
– О чём задумалась?
– А? Просто устала.
Тхэ Мин пригласил к ужину, но я отказалась. Они остались в столовой, а я ушла к себе. Через сорок минут Читт постучался в дверь моей спальни. Я лежала на кровати поверх пледа, спрятав правую руку под подушку. Он присел на край, нагнулся, и я почувствовала тёплые губы на виске.
– Собирайся, поедем ко мне. Познакомлю тебя со своими котами. Тебе понравится моя маленькая квартирка.
Я лежала и неподвижно смотрела перед собой в пустоту. Нельзя к нему ехать – «лишнее движение».
– Сегодня я не поеду, прости, – уставшим голосом сказала я. – Сил нет.
– Ты не заболела? – Читт выглядел обеспокоенным.
– Я в порядке. Просто слишком много переживаний. Пойми меня…
– Хочешь, я останусь с тобой?
С одной стороны, я должна была прогнать его, но моя любовь к нему оказалась сильнее. Зачем я буду себе врать? Он нужен мне даже больше, чем я предполагала.
– Хочу, – прошептала я.
Этого слова хватило, чтобы он немедленно снял ботинки и забрался ко мне на кровать. Я почувствовала тепло его тела за своей спиной, крепкие руки, сомкнувшиеся вокруг меня. В этот миг я не могла дышать, не имела права. Я не смогла выдохнуть тяжесть, что давила на грудь, не могла рассказать ему о том, что разъедало изнутри. Но его объятия были единственным местом, где можно было позволить себе ослабнуть хоть на самую малость. Моя усталость, тугой клубок в душе, не уходили – но в его тепле становилось легче держать это внутри.
Медленно повернувшись, я легла на спину, и Читт меня поцеловал. Я позволила и сама его поцеловала с той же страстью.
Мы вновь обрели друг друга, но нашему счастью снова пришёл конец.
~~~
Вон обнимал подушку, которую Элора несколько часов назад пульнула в него, и довольно улыбался. Он держал телефон у уха. Когда на том конце ему ответили, он сказал:
– Привет, Чиса! Как поживаешь?
– Ты, сукин сын, обещал няньку своему сыну. И где? – зло бросила в трубку сестра.
Но Вон продолжал улыбаться.
– Я нашёл кое-кого получше. Скоро вы с ней познакомитесь.
– С кем? Не говори загадками. Я слишком вымотана, чтобы разгадывать твои чёртовы ребусы.
– С мамой Лукаса и моей будущей женой.
В трубке повисла тишина. Вон дал сестре время обработать новость, ему некуда было торопиться. На заднем фоне послышались детские голоса, один из которых принадлежал его сынишке. Вон снова вспомнил лицо Элоры, её дыхание, когда он прижал её к стене, её растерянность, её хрупкость. Он чувствовал, что стоит чуть сильнее нажать, и она сломается. И она сломалась…
– Ты серьёзно? – Чиса пришла в себя. – То есть, ты хочешь притащить в наш дом Элору Бессон? Это шутка?
– Чиса, подумай о всех своих кредитах и заткнись. Я пополняю ваш счёт хорошей суммой денег каждый месяц, тебе ли жаловаться! Элора приедет туда, и вы сделаете всё, чтобы не выпустить её оттуда.
~~~
Иногда мне кажется, что человеческие судьбы – это шахматная доска. Всегда найдётся тот, кто захочет передвинуть тебя, поставить в угол, расставить капканы и ждать, когда оступишься. Я слишком часто оказывалась в чужих клетках, слишком часто меня отрывали от тех, кто был мне дороже всего. Муж, которого я любила и люблю – нас разделяли, будто кто-то испытывал мою прочность. Разделяли даже с братом, с которым мы делили всё на свете. Теперь сын. И снова я остаюсь одна, снова выбор за мной, и нет никого, кто мог бы решить проблему вместо меня.
Я лежала без сна и думала, думала, думала.
В этот раз я больше не пешка. Я устала быть чужой жертвой. Я должна выйти из этой игры победительницей. Пусть дорога будет грязной и тяжёлой – это моя дорога. И я по ней пойду.
Утром я встала рано, потому что так и не смогла уснуть. Слишком много вязких мыслей. И Читт был рядом. Я старалась запомнить его запах, его тепло, каждую его чёрточку. Ведь я не знаю, что меня ждёт. Сможет ли он простить мой поступок? Вероятнее всего, нет. Но кому мне объяснить, что иначе я не могу… Читт ревностью и ненавистью разожжет войну, я потеряю шанс увидеть ребёнка. Мои братья тоже отпадают. Дэниел действует только в своих интересах; а Корбин поступит так же, как и Читт, только от лица брата. Что бы я ни сделала, Вон увезёт Лукаса. Выход один – шагнуть в пасть дракона.
Приняв душ, я спустилась вниз. Читт ещё спал, и я не стала его будить. Тхэ Мин уехал. Я завтракала в гордом одиночестве. Пока пила кофе, проверила входящие звонки и сообщения. Вон держал своё обещание не звонить сутки. Именно столько он дал мне на раздумье.
Послышался шорох одежды. Я положила телефон на стол экраном вниз и поднялась. Читт тут же обнял меня, шепнув:
– Я думал, ты снова убежала от меня.
В его тоне послышалось страдание, и мне вдруг стало его жаль. Как я смогу снова его бросить?
– Ты голоден? Составишь мне компанию?
– Конечно, любовь моя. Как спала сегодня?
Не спала совсем, но ему решила солгать с улыбкой.
– В твоих объятиях сон был сладким.
Он широко улыбнулся. Мы сели за стол, и я принялась ухаживать за ним. В последний раз. Эти мысли выворачивали душу наизнанку. Но я выбираю сына.
– Элора, я оставлю тебе ключ от квартиры. Приезжай ко мне. Я весь день буду на тренировке, вечером съёмки, но обещаю приехать как можно быстрее.
Я смотрела на ключ и плакать хотела.
– Хорошо, Читт.
Он спрятал веселье и перестал жевать.
– Мне не нравится твоё настроение.
– А какое настроение ты хочешь увидеть? Я ищу сына. Отец в этом городе, а моего ребёнка нигде нет. Так почему я должна быть счастливой?
– Всё будет зависеть от тебя.
– В таком случае, я буду отбиваться лапшой. А может даже… острым соусом когучжан.
Я пошла за ним на кухню. Стол был заставлен коробками с готовой едой: куриные ножки в красном соусе, лапша рамен, кимчхи и ещё какие-то неизвестные мне закуски. Когучжан стоял прямо под рукой Вона. Хм… он всерьёз думал защищаться. Мой взгляд зацепили две баночки пива. Я кивнула на них.
– Хочешь напоить меня?
– Только не говори, что Элора Бессон опьянеет от одной баночки пива, – сказал он и сел, заодно приглашая меня. – Я слышал о твоей слабости к алкоголю.
– А мою вчерашнюю речь слышал?
– Твою речь? Нет. Что за речь?
– Весь интернет гремит. Странно, что ты до сих пор не в курсе. Если честно, я думала, что именно из-за этой речи ты решил позвонить.
Вон ничего не ответил. Взял телефон и принялся искать то, о чём я только что сказала. И нашёл. К моему удивлению, быстрее, чем я предполагала. Он посмотрел видео молча, затем решил пересмотреть его ещё раз. Я не мешала – ела свою лапшу и запивала пивом. Хотя слышать собственный голос – дело не из приятных.
Когда он отложил телефон, выражение лица не внушало ничего хорошего. Вон хмурился.
– Наконец-то, раскрылась правда вашего знакомства. Всегда знал, что здесь что-то не так. Я ведь был в Орландо в день его похищения. Читт даже мне солгал…
– Тебя до сих пор волнует, как мы с ним познакомились?! Ты серьёзно? А ты не услышал другую часть всей моей истории? Самую важную. Не ты ли спросил, чем я занималась всё это время, пока ты воспитывал нашего ребёнка?
– Приятно, когда ты говоришь «наш», а не «мой».
– Ты специально это делаешь? – взорвалась я и отбросила палочки.
– Элора, не заводись. Я слышал про адские месяцы. Сочувствую.
– Мне не нужно твоё сочувствие. Я хочу забрать Лукаса домой. Давай не будем затягивать с этим.
– Давай. Но сначала я хочу кое-что сказать тебе. Вернёмся к причине моего исчезновения.
– Я…
– Ты, вероятно, плохо помнишь, что случилось тогда. Но я хорошо помню. Я не смог простить этого тебе, понимаешь?
– Я назвала тебя Читтом. Я помню… Но ты мог бы понять меня. Как должна была повести себя девушка, только что потерявшая любимого? Да, я хотела отвлечься, хотела расслабиться, а ты оказался рядом. Но мы могли бы поговорить и, возможно, мне не было бы так одиноко и больно. Я возненавидела тебя за то, что ты просто исчез. Я долго не воспринимала Лукаса… просто потому, что малыш напоминал тебя.
За столом царила тишина.
– Ну? Об этой обиде ты говорил?
Вон ел, не собираясь отвечать на этот вопрос. Когда две куриные ножки были уничтожены, он вдруг выдал:
– Ты всегда находишь себе оправдание. И ведь послушай тебя – ты всегда права.
– Я права, потому что говорю правду.
– И что, между тобой и Читтом снова любовь?
Я подалась вперёд.
– Это тебя не касается.
– Можешь не отвечать, и так всё ясно. – Вон вытер рот салфеткой, скомкал и бросил её в пустую коробку из-под лапши. – Как бы там ни было, Читту снова не повезло.
После этих слов он встал и вышел.
Почувствовав прилив злости, я быстро допила пиво и пошла следом за ним. Он уже устроился на диване.
– Что это значит, Вон? Что ты имел в виду?
– Ничего, – с усмешкой ответил он. Похоже, ему нравилось меня мучить.
– Ты сказал, что Читту снова не повезло.
– И это правда. Скоро сама всё поймёшь.
Я злилась и не замечала, как учащается дыхание. А потом стала ходить по комнате, как зверь по клетке.
– Что я должна понять, Вон? Что? Я просто хочу забрать сына и вернуться домой. Почему ты не хочешь вернуть мне моего ребёнка? Хватит с меня страданий. Прошу!
Вону нравилось смотреть на меня беспомощную, и казалось, он подпитывался моими эмоциями. И когда я поставила коленки на ковёр, сев перед диваном, где он восседал, как король, это стало очевидным.
– Я не хочу, чтобы ты страдала. Но также не хочу расставаться со своим ребёнком. Поэтому… у меня к тебе деловое предложение.
~~~
– Элора вернулась?
– Нет, Читт. Я уже несколько часов дома, но её не было.
– Уже почти пять.
– Может, до сих пор катается? – предположил Тхэ Мин и сам себе не поверил.
– За это время она должна была увидеть, что я звонил.
– Во сколько освободишься?
– Я закончил. Со мной Ян. Мы едем к тебе.
– Жду.
~~~
Прошло чуть больше тридцати минут, а я ничего не добилась. Не слишком было приятно торчать пол дня в квартире Вона. Он как будто играл со мной, а я ни за что не ушла бы, пока мы не решили главный вопрос. Я не могла уйти и потерять шанс вернуть Лукаса.
– Долго мы будем молчать?
– Мне торопиться некуда. Уверен, тебе тоже.
– Я пришла сюда утром! Утром! Просто скажи, чего ты хочешь.
– И ты согласишься на любые условия?
Этот вопрос был настолько мощным, что мне пришлось сжать ладони в кулаки и вдавить ногти в кожу, чтобы снова не сорваться и не начать крушить здесь всё.
– Ради ребёнка я на многое готова. Но предупреждаю, если это грязное предложение, уж лучше я убью тебя.
– Ого! – он рассмеялся. – Элора Бессон мне угрожает!
– Пред-у-преж-да-ю!
– Не кричи, успокойся. Сядь рядом со мной. Ну же! Не укушу я тебя, – зазывал он, хлопая по месту рядом с собой.
Я села, но постаралась так, чтобы не соприкасаться с ним ни коленями, ни бёдрами, ничем.
– Ради сына ты готова отказаться от Читтапона?
И тут я начала понимать… Подняла голову и прищурилась.
– Только не говори, что ты хочешь… Нет. Ни за что на свете! – Я снова встала и начала ходить по комнате.
– Я так противен тебе?
– Вон! Вон, то был порыв, понимаешь? Я не испытывала к тебе никаких чувств, не испытываю сейчас. Это… бессмыслица.
– В таком случае, – он встал и с серьёзным видом направился в коридор, – разговор окончен. Сын останется со мной.
Я плюхнулась в кресло и сложила руки перед собой.
– Не уйду.
– Или мои условия, или никак.
– Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за тебя, и тогда я получу право воспитывать сына? Вон, а ты не задумывался о том, что я не беззащитна? У меня огромные связи…
– И что твои связи могут здесь, в Корее? Гм? Что? Что твои связи смогут сделать против фактов? А именно: Элора Бессон бросила мужа и ребёнка ради лёгкой славы; Элора Бессон часто была замечена в пьяном состоянии, она психически неуравновешенная и – главное – за два года не поинтересовалась состоянием своего ребёнка. – Он надвигался на меня, и я по инерции вжалась в кресло. – Чем помогут твои слезливые признания о том, какие адские месяцы ты провела, когда факты твердят об обратном? Можешь строить из себя несчастную, но мы оба знаем, что закон встанет на мою сторону.
К этому моменту его руки лежали на подлокотниках кресла, Вон нависал надо мной силуэтом, заслоняющим свет и воздух. Мои руки похолодели, пальцы дрожали, и я боялась пошевелиться.
– Ну так что? Решайся. Это не страшно. До свадьбы поживёшь с Лукасом в имении моей сестры…
– У… у тебя ещё и сестра есть?
– Хм. У меня большая семья. Тебе понравится.
Я сглотнула.
– А потом?
– Мы поженимся и будем жить полноценной семьёй, воспитывая общего ребёнка. Разве у меня грязные мысли, Элора? Всё, что требуется от тебя – забыть Читтапона и остаться в Корее.
Я смотрела на него, не зная, что сказать, и ощущала себя загнанной в угол. Вон провёл ладонью по моей щеке, очень нежно, едва касаясь, но в следующее мгновение стиснул щёки и приблизил свои губы.
– Что ты теряешь? Разве ты не ради Лукаса здесь?
Он впился поцелуем в мои губы – грубо, властно, не оставляя ни единого шанса оттолкнуть его. Вон будто хотел разбудить во мне чувства, которых никогда не было, но я ощущала лишь отвращение и равнодушие. Отстранившись, он долго разглядывал меня.
– Я дам тебе время подумать. Если сделаешь лишние движения, – имей в виду, – я увезу Лукаса, и ты его больше никогда не увидишь.
ГЛАВА 8
На улицах зажигались фонари, когда я остановилась у дома Тхэ Мина. Некоторое время я не отпускала руль, не выключала мотор и смотрела перед собой, не видя ни газона, ни фасада. Только лицо Вона. Я не слышала, как тарахтит двигатель, не слышала уличного шума. Только слова Вона.
Я отлично понимала, что загнана в новую ловушку.
Но мне нужен сын.
А значит, я осознанно шагну в капкан, а потом буду думать, как выбраться из него, не поранившись.
Мне действительно нужно было время для того, чтобы всё хорошо обдумать и тщательно продумать собственные шаги.
«Мы поженимся и будем жить полноценной семьёй»…
Нет, Вон. Мы не поженимся. И семьи никакой не будет, это уж точно. Сейчас для меня важно быть ближе к сыну и не позволить Вону увезти его. Уж в эти слова я верила. Вон не шутил.
Из дома вышел Читтапон. Он здесь и ждёт меня. Я поняла, что он увидел мою машину из окна, а когда я не вышла, забеспокоился. Я смотрела на него и уговаривала себя быть естественной. Каталась, устала – вот и всё, что ему нужно знать. Позволь ему себя обнять. Объятия любимого – лучшее в такую нелёгкую минуту.
– Где ты была? Я испугался.
Я вышла из машины и слабо улыбнулась ему.
– Я взрослая, не заблужусь, – сказала, положив ладонь на его щёку. – Ты же знаешь, что я избавляюсь от стресса, когда за рулём.
– Весь день?
– А в чём дело? Я не работаю, чем ещё мне заниматься? Не понимаю, в чём ты меня подозреваешь.
Обойдя его, я пошла в дом. Читт последовал за мной молча.
Глядя на Читта, я думала, что будет, если я ему расскажу. Вполне очевидно, что Читт решит разобраться с Воном один на один. Может быть, набьёт морду. Может, сам получит. Результат будет один – «лишнее движение». Оправившись, Вон просто увезёт Лукаса. И я его никогда не найду.
Если бы я знала, где Вон прячет ребёнка…
Прижать Веймина, брата Вона? А если он сам не знает?
– Элора?
Рука Читта мелькнула перед глазами.
– О чём задумалась?
– А? Просто устала.
Тхэ Мин пригласил к ужину, но я отказалась. Они остались в столовой, а я ушла к себе. Через сорок минут Читт постучался в дверь моей спальни. Я лежала на кровати поверх пледа, спрятав правую руку под подушку. Он присел на край, нагнулся, и я почувствовала тёплые губы на виске.
– Собирайся, поедем ко мне. Познакомлю тебя со своими котами. Тебе понравится моя маленькая квартирка.
Я лежала и неподвижно смотрела перед собой в пустоту. Нельзя к нему ехать – «лишнее движение».
– Сегодня я не поеду, прости, – уставшим голосом сказала я. – Сил нет.
– Ты не заболела? – Читт выглядел обеспокоенным.
– Я в порядке. Просто слишком много переживаний. Пойми меня…
– Хочешь, я останусь с тобой?
С одной стороны, я должна была прогнать его, но моя любовь к нему оказалась сильнее. Зачем я буду себе врать? Он нужен мне даже больше, чем я предполагала.
– Хочу, – прошептала я.
Этого слова хватило, чтобы он немедленно снял ботинки и забрался ко мне на кровать. Я почувствовала тепло его тела за своей спиной, крепкие руки, сомкнувшиеся вокруг меня. В этот миг я не могла дышать, не имела права. Я не смогла выдохнуть тяжесть, что давила на грудь, не могла рассказать ему о том, что разъедало изнутри. Но его объятия были единственным местом, где можно было позволить себе ослабнуть хоть на самую малость. Моя усталость, тугой клубок в душе, не уходили – но в его тепле становилось легче держать это внутри.
Медленно повернувшись, я легла на спину, и Читт меня поцеловал. Я позволила и сама его поцеловала с той же страстью.
Мы вновь обрели друг друга, но нашему счастью снова пришёл конец.
~~~
Вон обнимал подушку, которую Элора несколько часов назад пульнула в него, и довольно улыбался. Он держал телефон у уха. Когда на том конце ему ответили, он сказал:
– Привет, Чиса! Как поживаешь?
– Ты, сукин сын, обещал няньку своему сыну. И где? – зло бросила в трубку сестра.
Но Вон продолжал улыбаться.
– Я нашёл кое-кого получше. Скоро вы с ней познакомитесь.
– С кем? Не говори загадками. Я слишком вымотана, чтобы разгадывать твои чёртовы ребусы.
– С мамой Лукаса и моей будущей женой.
В трубке повисла тишина. Вон дал сестре время обработать новость, ему некуда было торопиться. На заднем фоне послышались детские голоса, один из которых принадлежал его сынишке. Вон снова вспомнил лицо Элоры, её дыхание, когда он прижал её к стене, её растерянность, её хрупкость. Он чувствовал, что стоит чуть сильнее нажать, и она сломается. И она сломалась…
– Ты серьёзно? – Чиса пришла в себя. – То есть, ты хочешь притащить в наш дом Элору Бессон? Это шутка?
– Чиса, подумай о всех своих кредитах и заткнись. Я пополняю ваш счёт хорошей суммой денег каждый месяц, тебе ли жаловаться! Элора приедет туда, и вы сделаете всё, чтобы не выпустить её оттуда.
~~~
Иногда мне кажется, что человеческие судьбы – это шахматная доска. Всегда найдётся тот, кто захочет передвинуть тебя, поставить в угол, расставить капканы и ждать, когда оступишься. Я слишком часто оказывалась в чужих клетках, слишком часто меня отрывали от тех, кто был мне дороже всего. Муж, которого я любила и люблю – нас разделяли, будто кто-то испытывал мою прочность. Разделяли даже с братом, с которым мы делили всё на свете. Теперь сын. И снова я остаюсь одна, снова выбор за мной, и нет никого, кто мог бы решить проблему вместо меня.
Я лежала без сна и думала, думала, думала.
В этот раз я больше не пешка. Я устала быть чужой жертвой. Я должна выйти из этой игры победительницей. Пусть дорога будет грязной и тяжёлой – это моя дорога. И я по ней пойду.
Утром я встала рано, потому что так и не смогла уснуть. Слишком много вязких мыслей. И Читт был рядом. Я старалась запомнить его запах, его тепло, каждую его чёрточку. Ведь я не знаю, что меня ждёт. Сможет ли он простить мой поступок? Вероятнее всего, нет. Но кому мне объяснить, что иначе я не могу… Читт ревностью и ненавистью разожжет войну, я потеряю шанс увидеть ребёнка. Мои братья тоже отпадают. Дэниел действует только в своих интересах; а Корбин поступит так же, как и Читт, только от лица брата. Что бы я ни сделала, Вон увезёт Лукаса. Выход один – шагнуть в пасть дракона.
Приняв душ, я спустилась вниз. Читт ещё спал, и я не стала его будить. Тхэ Мин уехал. Я завтракала в гордом одиночестве. Пока пила кофе, проверила входящие звонки и сообщения. Вон держал своё обещание не звонить сутки. Именно столько он дал мне на раздумье.
Послышался шорох одежды. Я положила телефон на стол экраном вниз и поднялась. Читт тут же обнял меня, шепнув:
– Я думал, ты снова убежала от меня.
В его тоне послышалось страдание, и мне вдруг стало его жаль. Как я смогу снова его бросить?
– Ты голоден? Составишь мне компанию?
– Конечно, любовь моя. Как спала сегодня?
Не спала совсем, но ему решила солгать с улыбкой.
– В твоих объятиях сон был сладким.
Он широко улыбнулся. Мы сели за стол, и я принялась ухаживать за ним. В последний раз. Эти мысли выворачивали душу наизнанку. Но я выбираю сына.
– Элора, я оставлю тебе ключ от квартиры. Приезжай ко мне. Я весь день буду на тренировке, вечером съёмки, но обещаю приехать как можно быстрее.
Я смотрела на ключ и плакать хотела.
– Хорошо, Читт.
Он спрятал веселье и перестал жевать.
– Мне не нравится твоё настроение.
– А какое настроение ты хочешь увидеть? Я ищу сына. Отец в этом городе, а моего ребёнка нигде нет. Так почему я должна быть счастливой?
