Вера и Тося. Точнее, Вера Тимофеевна и Анастасия Поликарповна, две солидные замужние дамы, сидят в парке на скамейке. Подальше от центральных аллей и гуляющей курортной толпы скамейка выбрана не случайно: подругам хочется спокойно поговорить в тишине. Догорает теплый южный весенний вечер. Издалека доносится шум морского прибоя, ему вторят голоса курортников. Их пока немного – сезон в Крыму еще не начался. Или моря не было бы слышно совсем. В воздухе витает божественный аромат цветущей магнолии. Так хорошо: можно любоваться на закат и, как встарь, не спеша, поболтать обо всем.
- Вот как иногда интересно жизнь поворачивается. Кто бы мне сказал двадцать лет назад, когда я приехала поваренком к вам в таежный поселок, что встречу я там свою любовь и лучших подруг на всю жизнь.
- Поварихой, Тось.
- Поваренком, Верочка, юным, желторотым поваренком…
- А теперь этот «поваренок» - хирург, заведует отделением районной больницы. А дома воспитывает двух детей .. и мужа. Смеется Вера.
- Да уж… повоспитываешь их…Катя еще как-то воспитанию поддается. Куда она денется. Да и ту отец избаловал: «любимая дочка, любимая дочка»! А уж Мишка, лоботряс здоровый… какое там воспитание. Уже вовсю за девушками бегает. Как бы он мне внуков не «отковал» до того, как учиться поступит.
- Да ты что?! Приподнялась тревожно на скамейке Вера: - Тося, ты следи за ним! Ему еще рано!
- Вер, вот ты последи за ним, а я посмотрю! У него отповедь одна: я взрослый, паспорт есть, армию отслужил, зарплату получаю, отстань. Приходит с работы, ужинает и до утра гулять. Только его и видели.
- А Илья твой чего смотрит?
- А ему теперь и Илья не указ! Говорит: с учебой не отстанете – умотаю в обратно в леспромхоз к Пашке. Там буду жить.
- Ему море так надоело?
- Говорит, да, надоело. Толпы народа круглый год. Это Надиному Пашке не надоело. Он Крым не каждый год видит. А наш сибирские морозы вспомнить хочет. Соскучился!
- Ну, это несерьезно, Тось! Все люди в цивилизацию стремятся, а этот обратно, в сибирскую глушь.
- Да никуда он не стремится, Вер, в том-то и дело. Он сам не знает, что хочет. Дурь одна в голове.
- Так он куда вообще поступать-то думает?
- Да никуда!
- А мечтает о чем?
- А мечтает о том, как летом Надя с Пашкой к нам отдыхать приедут. Как обоих в армию позабирали так они три года не виделись. Ждут не дождутся «свидания».
- Невероятно, как они дружат! Ведь не каждый год даже видятся.
- Ну, это уже их дела. Меня, как ты понимаешь, другое волнует.
- А может еще все и устроится, Тось? Вы тоже с Ильей не сразу свое призвание нашли. Ты со столовой начинала. А теперь … Кто бы подумать мог?! И Илья.. начинал с лесоруба, а теперь наоборот, лес охраняет.
- У Ильи профессия почетная: он планету бережет. Вер я и сама не ожидала, что он в Лесной поступит. А вот смотри… Резко за месяц собрался, поступил и… Кто бы подумал, что мы на юге осядем. Где Сибирь и где юг. А вот как все повернулось… Зато теперь, подруга, мы с тобой почти рядом. Ты в Севастополе, я в Евпатории. И сидим мы с тобой сейчас вдвоем в Ялте на лавочке, а летом к нам наша Надюха приедет и будем втроем тут сидеть. Твоя-то Надежда как учится? Что пишет?
- Да скоро каникулы, домой приедет. Учится хорошо. Радует родителей.
- Хорошая у вас с Колей дочка. Старательная, серьезная. Вся в маму и папу! Я и не сомневалась, что она в инженеры пойдет. Вы технари и она туда же. Вот только надо было второго рожать. Зря ты, Вер, не согласилась, когда Николай тебя уговаривал.
- Тось, прошу тебя… Вера болезненно поморщилась: - Говорила я тебе. Некогда было. Учеба была.
- Ну я же смогла и двоих родить и институт окончить! А у ж тебе-то с твоей старательностью – раз плюнуть! И Николай бы тебе помог, мужик он у тебя хороший.
- Тось, ты не забывай, я не у тебя в подчинении. Вера обиженно посмотрела на Тосю. Та вдруг спохватилась, зарделась…
- Верк, ты прости меня, дуру… Вечно я со своим «командирством»! Опять не туда влезла… Как двадцать лет назад в Анфисину тумбочку!
Проходившая мимо влюбленная парочка удивленно оглянулась на звонкий смех двух женщин. Парень посмотрел на Тосю с Верой с любопытством и даже замедлил шаг, но девушка сердито дернула его за рукав.
- Катя что-то не пишет последнее время. Тось, тебе тоже не писала?
- Нет. Как из поселка умотала, так и почти перестала писать. Открыточки только на праздники.
- Ну, вроде бы все у нее хорошо. Муж новый нормальный, сыну уже десять лет. А девчонки вообще невесты. Скоро ее бабушкой сделают. Вот только учиться не пошли… это зря.
- Ну, и она особо к учебе не стремилась. Жаль только, что с Сашкой расстались. Ну, видно, не судьба…
- Саша так и пропал? Не знаешь про него ничего?
- Откуда, Вер? Он как уехал, так с глаз долой. Как Великанов. Да и кто мы ему такие? Подруги бывшей жены. Она с нами-то особо иметь дело не хочет – чего уж про него говорить. Видно, все как у всех: женился снова, родил детей.
- Хорошо, если так… Он ведь Катю сильно любил. Мужчины измены переживают тяжелее. Им потом второй раз после такого жениться сложно.
- Ну сложно - не сложно, а нам это уже неведомо. А Катька тоже хороша.. сколько раз ее зазывали сюда – она нос воротит. Отдохнула бы тут месяц с комфортом! Люди о таком только мечтают! За квартиру платить не надо, ютиться по чужим углам не надо. Да ты еще найди этот угол летом! В столовке часами в очереди стоять за обедом не надо. Подруги в лучшей комнате положат, накормят, напоят. Да многие курортники за такие условия удавились бы!
- Стыдно ей, Тось. И страшно. Боится, что мы ее осуждать начнем. Что Сашку бросила, что с детьми его разлучила.
- Да уж сколько лет прошло, чего стыдиться-то?! Надежда вон, вообще вдовой стала. А ей все «стыдно!».
- Тось, не ругай ее. Все в жизни бывает. Может, еще одумается и сама нам напишет. И в гости приедет. А мы - обрадуемся!
_______
- Ну, что, Настена, как погуляли?
- Хорошо, Илюш. Поздравили с днем рождения Анну Ивановну. Потом с праздника сбежали, правда. Ну, да она не обидится. Она тетка хорошая. Погуляли по Ялте. Посидели в кафе-мороженом. Наговорились всласть. Как вы тут без меня?
- Живы, как видишь. Илья смеется: - Катюша в своей комнате уроки учит. Мишка как всегда: прибежал с работы, ужин проглотил и умотал. Есть будешь? Там все еще горячее. Пойдем.
- Ой, мамочка приехала! Из комнаты выглядывает Катя. Подбегает к Тосе и чмокает ее в щеку: - Давай, помогу! Где тапочки?
- Иди уже, «помогальщица»! Улыбается Илья: - Если уроки сделала, беги к подругам. Они тебя уже заждались.
- Спасибо, папочка! И Катя, послав отцу воздушный поцелуй, выпархивает за дверь.
- Вот щебетунья! Подружки ее уже дважды заходили. Пусть погуляет.
Илья помогает снять Тосе плащ. Достает ее тапочки.
Тося переодевается, моет руки и идет на кухню, где суетится Илья в ее фартуке. Она садится за стол, наблюдая за ним с легкой улыбкой. Надежный муж, партнер и друг. За прошедшее время она с уверенностью может его так называть.
Он ставит на стол две горячие тарелки и чай.
« - Как когда-то в леспромхозе» проносится у Тоси в голове. Она ласково накрывает своей рукой его руку:
- Как дела, Илюш?
- Хорошо, Настен, хорошо. Выходной – это всегда хорошо.
- Ой, кто бы говорил! Да тебя от твоей работы за уши не оттащишь!
- Я тоже самое могу тебе сказать. И как мы с тобой двух детей умудрились родить – ума не приложу!
- В обеденный перерыв! Хохочет Тося и ей начинает вторить Илья.
- Настен, у нас на работе продуктовые заказы были. Я в холодильник убрал. Посмотри. Еще сапоги тебе купил. Как всегда, Ольга Чернова приносила. Я твой размер знаю. Думаю, не прогадал.
- Давай смотреть. Так, что тут у нас… о, зеленый горошек! И икра! Отлично! И колбаса сырокопченая. Ну, твой трест сегодня расщедрился. Илюх, ты костюм из химчистки взял?
- Взял, не переживай.
В спальне, у кровати стоит картонная коробка с сапогами.
- Ой, Югославия, все, как я люблю! И цвет такой интересный… бордовый!
- Ну, я же знаю, что моя жинка любит!
- Отлично, спасибо тебе, Илюш!
- Стой, ты куда?
- Как – куда? В шкаф пойду их уберу. Не летом же носить.
- А мужа поблагодарить? Хотя бы поцелуйчиком?
- Ну иди сюда, муж. Буду тебя благодарить!
Тося целует Илью в щеку, он кривится: - Ну, неееет, это не годится.. сапог две штуки, а поцелуй один!
Тося целует его в другую щеку. Илья недоволен снова: - Только-то? Это два поцелуя – за югославские сапоги?!
- Ну, да. А что же ты хочешь?
- А я хочу.. хочу.. вот этого!
Илья хватает Тосю в объятия, она хохочет, вырывается, но он держит крепко.
В одно мгновение Тося оказывается на кровати на спине, а Илья целует ее, приговаривая:
- Хитрая какая, отделаться вздумала! Вот я тебе…
Он целует ее лицо, губы, шею.. постепенно лицо его меняется, глаза загораются страстью…
- Ой, Илюшк, может не надо? А то, не ровен час, Катя с прогулки придет или Мишка заявится…
- Ты меня любить перестала, Тось? Вдруг обижается Илья.
- Я? Тебя? Да ты что?!
…………………………………….
- Настен, ты чего смеешься?
- А вот лежим мы с тобой, а я вспомнила…
- Чего вспомнила?
- Как в фильме «Москва слезам не верит». Помнишь, Баталов с Алентовой в постели лежат? А потом они подскакивают, потому что Александра из института прийти должна.
- Слава Богу, мы с тобой не они. У нас стародавняя и прочная семья. Как у Тоси с Николаем.
- Ну уж, ты сравнил меня … нашел, с кем. С маляром. И фигура у меня совсем другая…
- Да ты сама в поварихах начинала. Забыла?
- Не забыла. Зато теперь…
- Зато теперь ты у меня хирург и заведующий отделением.
- А что ты смеешься? Ты сомневался?
- Я? В тебе? Да никогда! Я тебе еще в леспромхозе пятнадцать лет назад сказал, что отлично видел, на ком женился. И что женой ты мне будешь верной и хозяйкой отличной и в профессии не пропадешь. Ты из той породы, что в космос летают, если захотят. И что матерью ты будешь нежной и дети у нас…
- Вот поводу детей, Илья, Мишка меня волнует. Ну ты посмотри: здоровый лоботряс, родители выучились, высшее образовании получили и это при двух детях! А он…
- А что он? Ты не забывай, он совершеннолетний. Работает, на нашей шее не сидит. Деньги в дом приносит. Заставить мы его не можем. Это его судьба. Хоть я не так себе его жизнь представлял, однако лезть в нее уже не могу. Да и лет ему всего-ничего! Исправится! Получит диплом! Принесет в дом на радость папе с мамой.
- Как бы он раньше диплома внука тебе не принес! Ты хоть знаешь, где он до ночи шарахается?
- Откуда? Он меня в эти дела не посвящает. А вообще, знаешь, что?
- Что?
- А давай мы ему брата или сестричку «откуем», пока он не сподобился, и заставим его с малым дома сидеть, а?!
- И давно у тебя в голове такие мысли бродят?!
Тося садится на кровати, ошарашенно глядя на Илью.
Он смеется и откидывается на подушку, заложив руки за голову:
- Нет, не очень! Но бродят!
Тося удивленно смотрит на Илью, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьез. И тут Илюха подскакивает на кровати:
- Тоська! Чего лежим?! Концерт Райкина начинается! Пошли смотреть!
_____
- Вот такие дела, девчата, вот такие дела…
Тося, Вера и долгожданная, наконец-то приехавшая в гости, Надежда, сидят на кухне Тосиной квартиры. За окном колышется жаркий летний субботний полдень.
Они не виделись три года, им надо поговорить. И потому Илья, Николай и девочки ушли на городской пляж загорать. Закадычные друзья, Пашка с Мишкой, еще с раннего утра умотали в горы. И вообще предупредили, что их раньше вечера воскресенья не ждать. Они на турбазу к друзьям.
- Скажи спасибо, Надежда, что не до конца недели или месяца. Мишка отпуск взять пытался, да не дали ему. Сезон!
- Да мне-то что, Тось, пусть гуляют, пока молодые.
- Да пусть гуляют. Только чтобы до детей не догулялись. И образование надо получить.
- Это да. Мой Пашка тоже особо с учебой не торопится. Ну и мы с тобой в этом возрасте сильно «не горели». Помнишь, Тось? Как тебя Вера учиться заставляла? А я так неученой и осталась. Да и Ксан Ксаныч, покойный, тоже… Мне Пашку-то и стыдить не за что… Сами такие.
- Но время-то бежит, Надюш, времена меняются. Сейчас без образования – никуда. Павел твой понимать это должен. Вступает в разговор Вера, задумчиво мешая ложечкой чай.
- Понимать должен, да не понимает. На Мишку все смахивает. Как с разговорами ни подступлюсь.
- Вот у меня вся надежда, что Михаил попозже, но образумится. Не останется неучем. Родительские гены заговорят. Тяжело вздыхает Тося.
- Ну, у вас тут хоть есть куда пойти учиться. Или, по крайней мере, в другой город можно уехать. И не в Крыму. А в Москву, к примеру, или в Ленинград. А у нас до соседнего поселка сто верст тайгой… Правильно вы сделали, девочки, что от нас уехали. Глухой, медвежий край. А у вас – вон какая красота!
Надя подходит к окну, блаженно щурясь в лучах яркого южного солнца. Рано поседевшие волосы ее вспыхивают серебром. Вера и Тося переглядываются.
- Что мы все о детях да о детях. Как твои дела, Надюш? Как поживаешь?
- Да как я поживаю.. нормально живу. Работаю. К мужу на могилку хожу. Два года уж как нет моего Ксан Ксаныча. А как подумаю… я ведь тогда чуть было ему не отказала. Не хотела за него замуж идти. А прожили мы с ним душа в душу восемнадцать лет как один день. И сына какого хорошего вырастили. А вот прихватило сердце на делянке… был человек – и нет человека. Была бы ты, Тося, в нашем леспромхозе, ты бы его выходила. Но, видно, не судьба…
- Да сколько можно уже жить прежней болью, Надь. Столько времени прошло. Хватит уже горевать. Жизнь-то она ведь одна-единственная! Качает головой Тося:
- Давай мы тебя тут к хорошему парикмахеру сведем. Платьев парочку симпатичных тебе купим, туфельки. Тебе не девяносто: еще успеешь в старушечьих халатах походить!
Надя вдруг замирает на месте и пристально смотрит на Тосю и Веру:
- Девчат. Я вам сказать хочу… Тут случилось такое.. такое... Только не браните меня сильно…
На глазах Надежды вдруг появляются слезы, она достает платок и торопливо поворачивается обратно к окну.
Вера с Тосей, бледнея, тревожно переглядываются, в воздухе повисает неловкое молчание.
- Ходит за мной один.. по поселку. Замуж предлагает. Год уже ходит. А я и не знаю, что делать.
- Ойй, не могу, Надежда, нельзя же так пугать! Охает Тося, хватаясь за сердце и обмахиваясь чайным блюдечком. На Веру нападает истерический смех: она беззвучно трясется, вытирая выступившие от смеха слезы.
- Надь, ты нас уморить хотела? Ведь чуть до инфаркта не довела! Тося шлепает блюдечко на стол и начинает заливисто хохотать.
Потерянная, бледная Надежда, с еще не высохшими слезами на глазах, скрестив на груди руки стоит у окна и растерянно смотрит на смеющихся подружек.
- Ой, Надя, ты уж прости нас.. Отсмеявшись, стонет Тося:
- Ты нас до смерти напугала. Мы уже не знали, что думать! А тут такое… Невольно с ума сойдешь.
- А что такого-то? Начинает обижаться Надежда: - Я что не так сказала?
- Да все так, Надюш, все так! Вера подходит к подруге, обнимает ее ласково за плечи и возвращает обратно за стол:
- Вот как иногда интересно жизнь поворачивается. Кто бы мне сказал двадцать лет назад, когда я приехала поваренком к вам в таежный поселок, что встречу я там свою любовь и лучших подруг на всю жизнь.
- Поварихой, Тось.
- Поваренком, Верочка, юным, желторотым поваренком…
- А теперь этот «поваренок» - хирург, заведует отделением районной больницы. А дома воспитывает двух детей .. и мужа. Смеется Вера.
- Да уж… повоспитываешь их…Катя еще как-то воспитанию поддается. Куда она денется. Да и ту отец избаловал: «любимая дочка, любимая дочка»! А уж Мишка, лоботряс здоровый… какое там воспитание. Уже вовсю за девушками бегает. Как бы он мне внуков не «отковал» до того, как учиться поступит.
- Да ты что?! Приподнялась тревожно на скамейке Вера: - Тося, ты следи за ним! Ему еще рано!
- Вер, вот ты последи за ним, а я посмотрю! У него отповедь одна: я взрослый, паспорт есть, армию отслужил, зарплату получаю, отстань. Приходит с работы, ужинает и до утра гулять. Только его и видели.
- А Илья твой чего смотрит?
- А ему теперь и Илья не указ! Говорит: с учебой не отстанете – умотаю в обратно в леспромхоз к Пашке. Там буду жить.
- Ему море так надоело?
- Говорит, да, надоело. Толпы народа круглый год. Это Надиному Пашке не надоело. Он Крым не каждый год видит. А наш сибирские морозы вспомнить хочет. Соскучился!
- Ну, это несерьезно, Тось! Все люди в цивилизацию стремятся, а этот обратно, в сибирскую глушь.
- Да никуда он не стремится, Вер, в том-то и дело. Он сам не знает, что хочет. Дурь одна в голове.
- Так он куда вообще поступать-то думает?
- Да никуда!
- А мечтает о чем?
- А мечтает о том, как летом Надя с Пашкой к нам отдыхать приедут. Как обоих в армию позабирали так они три года не виделись. Ждут не дождутся «свидания».
- Невероятно, как они дружат! Ведь не каждый год даже видятся.
- Ну, это уже их дела. Меня, как ты понимаешь, другое волнует.
- А может еще все и устроится, Тось? Вы тоже с Ильей не сразу свое призвание нашли. Ты со столовой начинала. А теперь … Кто бы подумать мог?! И Илья.. начинал с лесоруба, а теперь наоборот, лес охраняет.
- У Ильи профессия почетная: он планету бережет. Вер я и сама не ожидала, что он в Лесной поступит. А вот смотри… Резко за месяц собрался, поступил и… Кто бы подумал, что мы на юге осядем. Где Сибирь и где юг. А вот как все повернулось… Зато теперь, подруга, мы с тобой почти рядом. Ты в Севастополе, я в Евпатории. И сидим мы с тобой сейчас вдвоем в Ялте на лавочке, а летом к нам наша Надюха приедет и будем втроем тут сидеть. Твоя-то Надежда как учится? Что пишет?
- Да скоро каникулы, домой приедет. Учится хорошо. Радует родителей.
- Хорошая у вас с Колей дочка. Старательная, серьезная. Вся в маму и папу! Я и не сомневалась, что она в инженеры пойдет. Вы технари и она туда же. Вот только надо было второго рожать. Зря ты, Вер, не согласилась, когда Николай тебя уговаривал.
- Тось, прошу тебя… Вера болезненно поморщилась: - Говорила я тебе. Некогда было. Учеба была.
- Ну я же смогла и двоих родить и институт окончить! А у ж тебе-то с твоей старательностью – раз плюнуть! И Николай бы тебе помог, мужик он у тебя хороший.
- Тось, ты не забывай, я не у тебя в подчинении. Вера обиженно посмотрела на Тосю. Та вдруг спохватилась, зарделась…
- Верк, ты прости меня, дуру… Вечно я со своим «командирством»! Опять не туда влезла… Как двадцать лет назад в Анфисину тумбочку!
Проходившая мимо влюбленная парочка удивленно оглянулась на звонкий смех двух женщин. Парень посмотрел на Тосю с Верой с любопытством и даже замедлил шаг, но девушка сердито дернула его за рукав.
- Катя что-то не пишет последнее время. Тось, тебе тоже не писала?
- Нет. Как из поселка умотала, так и почти перестала писать. Открыточки только на праздники.
- Ну, вроде бы все у нее хорошо. Муж новый нормальный, сыну уже десять лет. А девчонки вообще невесты. Скоро ее бабушкой сделают. Вот только учиться не пошли… это зря.
- Ну, и она особо к учебе не стремилась. Жаль только, что с Сашкой расстались. Ну, видно, не судьба…
- Саша так и пропал? Не знаешь про него ничего?
- Откуда, Вер? Он как уехал, так с глаз долой. Как Великанов. Да и кто мы ему такие? Подруги бывшей жены. Она с нами-то особо иметь дело не хочет – чего уж про него говорить. Видно, все как у всех: женился снова, родил детей.
- Хорошо, если так… Он ведь Катю сильно любил. Мужчины измены переживают тяжелее. Им потом второй раз после такого жениться сложно.
- Ну сложно - не сложно, а нам это уже неведомо. А Катька тоже хороша.. сколько раз ее зазывали сюда – она нос воротит. Отдохнула бы тут месяц с комфортом! Люди о таком только мечтают! За квартиру платить не надо, ютиться по чужим углам не надо. Да ты еще найди этот угол летом! В столовке часами в очереди стоять за обедом не надо. Подруги в лучшей комнате положат, накормят, напоят. Да многие курортники за такие условия удавились бы!
- Стыдно ей, Тось. И страшно. Боится, что мы ее осуждать начнем. Что Сашку бросила, что с детьми его разлучила.
- Да уж сколько лет прошло, чего стыдиться-то?! Надежда вон, вообще вдовой стала. А ей все «стыдно!».
- Тось, не ругай ее. Все в жизни бывает. Может, еще одумается и сама нам напишет. И в гости приедет. А мы - обрадуемся!
_______
- Ну, что, Настена, как погуляли?
- Хорошо, Илюш. Поздравили с днем рождения Анну Ивановну. Потом с праздника сбежали, правда. Ну, да она не обидится. Она тетка хорошая. Погуляли по Ялте. Посидели в кафе-мороженом. Наговорились всласть. Как вы тут без меня?
- Живы, как видишь. Илья смеется: - Катюша в своей комнате уроки учит. Мишка как всегда: прибежал с работы, ужин проглотил и умотал. Есть будешь? Там все еще горячее. Пойдем.
- Ой, мамочка приехала! Из комнаты выглядывает Катя. Подбегает к Тосе и чмокает ее в щеку: - Давай, помогу! Где тапочки?
- Иди уже, «помогальщица»! Улыбается Илья: - Если уроки сделала, беги к подругам. Они тебя уже заждались.
- Спасибо, папочка! И Катя, послав отцу воздушный поцелуй, выпархивает за дверь.
- Вот щебетунья! Подружки ее уже дважды заходили. Пусть погуляет.
Илья помогает снять Тосе плащ. Достает ее тапочки.
Тося переодевается, моет руки и идет на кухню, где суетится Илья в ее фартуке. Она садится за стол, наблюдая за ним с легкой улыбкой. Надежный муж, партнер и друг. За прошедшее время она с уверенностью может его так называть.
Он ставит на стол две горячие тарелки и чай.
« - Как когда-то в леспромхозе» проносится у Тоси в голове. Она ласково накрывает своей рукой его руку:
- Как дела, Илюш?
- Хорошо, Настен, хорошо. Выходной – это всегда хорошо.
- Ой, кто бы говорил! Да тебя от твоей работы за уши не оттащишь!
- Я тоже самое могу тебе сказать. И как мы с тобой двух детей умудрились родить – ума не приложу!
- В обеденный перерыв! Хохочет Тося и ей начинает вторить Илья.
- Настен, у нас на работе продуктовые заказы были. Я в холодильник убрал. Посмотри. Еще сапоги тебе купил. Как всегда, Ольга Чернова приносила. Я твой размер знаю. Думаю, не прогадал.
- Давай смотреть. Так, что тут у нас… о, зеленый горошек! И икра! Отлично! И колбаса сырокопченая. Ну, твой трест сегодня расщедрился. Илюх, ты костюм из химчистки взял?
- Взял, не переживай.
В спальне, у кровати стоит картонная коробка с сапогами.
- Ой, Югославия, все, как я люблю! И цвет такой интересный… бордовый!
- Ну, я же знаю, что моя жинка любит!
- Отлично, спасибо тебе, Илюш!
- Стой, ты куда?
- Как – куда? В шкаф пойду их уберу. Не летом же носить.
- А мужа поблагодарить? Хотя бы поцелуйчиком?
- Ну иди сюда, муж. Буду тебя благодарить!
Тося целует Илью в щеку, он кривится: - Ну, неееет, это не годится.. сапог две штуки, а поцелуй один!
Тося целует его в другую щеку. Илья недоволен снова: - Только-то? Это два поцелуя – за югославские сапоги?!
- Ну, да. А что же ты хочешь?
- А я хочу.. хочу.. вот этого!
Илья хватает Тосю в объятия, она хохочет, вырывается, но он держит крепко.
В одно мгновение Тося оказывается на кровати на спине, а Илья целует ее, приговаривая:
- Хитрая какая, отделаться вздумала! Вот я тебе…
Он целует ее лицо, губы, шею.. постепенно лицо его меняется, глаза загораются страстью…
- Ой, Илюшк, может не надо? А то, не ровен час, Катя с прогулки придет или Мишка заявится…
- Ты меня любить перестала, Тось? Вдруг обижается Илья.
- Я? Тебя? Да ты что?!
…………………………………….
- Настен, ты чего смеешься?
- А вот лежим мы с тобой, а я вспомнила…
- Чего вспомнила?
- Как в фильме «Москва слезам не верит». Помнишь, Баталов с Алентовой в постели лежат? А потом они подскакивают, потому что Александра из института прийти должна.
- Слава Богу, мы с тобой не они. У нас стародавняя и прочная семья. Как у Тоси с Николаем.
- Ну уж, ты сравнил меня … нашел, с кем. С маляром. И фигура у меня совсем другая…
- Да ты сама в поварихах начинала. Забыла?
- Не забыла. Зато теперь…
- Зато теперь ты у меня хирург и заведующий отделением.
- А что ты смеешься? Ты сомневался?
- Я? В тебе? Да никогда! Я тебе еще в леспромхозе пятнадцать лет назад сказал, что отлично видел, на ком женился. И что женой ты мне будешь верной и хозяйкой отличной и в профессии не пропадешь. Ты из той породы, что в космос летают, если захотят. И что матерью ты будешь нежной и дети у нас…
- Вот поводу детей, Илья, Мишка меня волнует. Ну ты посмотри: здоровый лоботряс, родители выучились, высшее образовании получили и это при двух детях! А он…
- А что он? Ты не забывай, он совершеннолетний. Работает, на нашей шее не сидит. Деньги в дом приносит. Заставить мы его не можем. Это его судьба. Хоть я не так себе его жизнь представлял, однако лезть в нее уже не могу. Да и лет ему всего-ничего! Исправится! Получит диплом! Принесет в дом на радость папе с мамой.
- Как бы он раньше диплома внука тебе не принес! Ты хоть знаешь, где он до ночи шарахается?
- Откуда? Он меня в эти дела не посвящает. А вообще, знаешь, что?
- Что?
- А давай мы ему брата или сестричку «откуем», пока он не сподобился, и заставим его с малым дома сидеть, а?!
- И давно у тебя в голове такие мысли бродят?!
Тося садится на кровати, ошарашенно глядя на Илью.
Он смеется и откидывается на подушку, заложив руки за голову:
- Нет, не очень! Но бродят!
Тося удивленно смотрит на Илью, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьез. И тут Илюха подскакивает на кровати:
- Тоська! Чего лежим?! Концерт Райкина начинается! Пошли смотреть!
_____
- Вот такие дела, девчата, вот такие дела…
Тося, Вера и долгожданная, наконец-то приехавшая в гости, Надежда, сидят на кухне Тосиной квартиры. За окном колышется жаркий летний субботний полдень.
Они не виделись три года, им надо поговорить. И потому Илья, Николай и девочки ушли на городской пляж загорать. Закадычные друзья, Пашка с Мишкой, еще с раннего утра умотали в горы. И вообще предупредили, что их раньше вечера воскресенья не ждать. Они на турбазу к друзьям.
- Скажи спасибо, Надежда, что не до конца недели или месяца. Мишка отпуск взять пытался, да не дали ему. Сезон!
- Да мне-то что, Тось, пусть гуляют, пока молодые.
- Да пусть гуляют. Только чтобы до детей не догулялись. И образование надо получить.
- Это да. Мой Пашка тоже особо с учебой не торопится. Ну и мы с тобой в этом возрасте сильно «не горели». Помнишь, Тось? Как тебя Вера учиться заставляла? А я так неученой и осталась. Да и Ксан Ксаныч, покойный, тоже… Мне Пашку-то и стыдить не за что… Сами такие.
- Но время-то бежит, Надюш, времена меняются. Сейчас без образования – никуда. Павел твой понимать это должен. Вступает в разговор Вера, задумчиво мешая ложечкой чай.
- Понимать должен, да не понимает. На Мишку все смахивает. Как с разговорами ни подступлюсь.
- Вот у меня вся надежда, что Михаил попозже, но образумится. Не останется неучем. Родительские гены заговорят. Тяжело вздыхает Тося.
- Ну, у вас тут хоть есть куда пойти учиться. Или, по крайней мере, в другой город можно уехать. И не в Крыму. А в Москву, к примеру, или в Ленинград. А у нас до соседнего поселка сто верст тайгой… Правильно вы сделали, девочки, что от нас уехали. Глухой, медвежий край. А у вас – вон какая красота!
Надя подходит к окну, блаженно щурясь в лучах яркого южного солнца. Рано поседевшие волосы ее вспыхивают серебром. Вера и Тося переглядываются.
- Что мы все о детях да о детях. Как твои дела, Надюш? Как поживаешь?
- Да как я поживаю.. нормально живу. Работаю. К мужу на могилку хожу. Два года уж как нет моего Ксан Ксаныча. А как подумаю… я ведь тогда чуть было ему не отказала. Не хотела за него замуж идти. А прожили мы с ним душа в душу восемнадцать лет как один день. И сына какого хорошего вырастили. А вот прихватило сердце на делянке… был человек – и нет человека. Была бы ты, Тося, в нашем леспромхозе, ты бы его выходила. Но, видно, не судьба…
- Да сколько можно уже жить прежней болью, Надь. Столько времени прошло. Хватит уже горевать. Жизнь-то она ведь одна-единственная! Качает головой Тося:
- Давай мы тебя тут к хорошему парикмахеру сведем. Платьев парочку симпатичных тебе купим, туфельки. Тебе не девяносто: еще успеешь в старушечьих халатах походить!
Надя вдруг замирает на месте и пристально смотрит на Тосю и Веру:
- Девчат. Я вам сказать хочу… Тут случилось такое.. такое... Только не браните меня сильно…
На глазах Надежды вдруг появляются слезы, она достает платок и торопливо поворачивается обратно к окну.
Вера с Тосей, бледнея, тревожно переглядываются, в воздухе повисает неловкое молчание.
- Ходит за мной один.. по поселку. Замуж предлагает. Год уже ходит. А я и не знаю, что делать.
- Ойй, не могу, Надежда, нельзя же так пугать! Охает Тося, хватаясь за сердце и обмахиваясь чайным блюдечком. На Веру нападает истерический смех: она беззвучно трясется, вытирая выступившие от смеха слезы.
- Надь, ты нас уморить хотела? Ведь чуть до инфаркта не довела! Тося шлепает блюдечко на стол и начинает заливисто хохотать.
Потерянная, бледная Надежда, с еще не высохшими слезами на глазах, скрестив на груди руки стоит у окна и растерянно смотрит на смеющихся подружек.
- Ой, Надя, ты уж прости нас.. Отсмеявшись, стонет Тося:
- Ты нас до смерти напугала. Мы уже не знали, что думать! А тут такое… Невольно с ума сойдешь.
- А что такого-то? Начинает обижаться Надежда: - Я что не так сказала?
- Да все так, Надюш, все так! Вера подходит к подруге, обнимает ее ласково за плечи и возвращает обратно за стол:
