Девушка почувствовала прикосновение мягкой ткани к глазам, их хорошенько, но не туго, замотали. После этого ей протянули кружку с горьким травяным отваром. Выпив его, девушка почувствовала сонливость. Медик уложил ее на койку и укрыл теплым стеганым одеялом. Прикрыв глаза, тифлингесса забылась крепким сном.
Проснувшись спустя несколько часов, она почувствовала себя отдохнувшей. Внутри вихрились обновленные магические силы, порезы на руках больше не болели, усталость сняло как рукой. Распрямившись на кровати, девушка потянула ткань повязки и попыталась разлепить склеенные мазью веки. Ее ошеломила окружающая тьма. Не веря, что это происходит с ней, аккуратно потрогала глаза. Подушечки пальцев ощупали веки и ресницы. Глаза были открыты и на месте, только больше ничего не видели. Нет, это какой-то кошмарный сон, подумала тифлингесса.
- Помогите! - позвала она ослабевшим от страха голосом.
Рядом раздались шаги.
- Да? Что случилось? - спросил незнакомый голос.
- Со зрением стало ещё хуже, - ответила Кьяра. - Я вообще ничего не вижу.
Почувствовались новые прикосновения, а затем до нее донесся удивленный вздох:
- Это невероятно. Так быстро развилось.
- Невероятно, - подтвердила Кьяра, - я говорила, что это не обычная болезнь. Можно с этим что-нибудь сделать?
После недолгого молчания медик ответил:
- Мы будем пытаться. Хорошо бы понять причину этого заболевания. Очень похоже на слепотуху, но мази и припарки не помогают.
- И вряд ли помогут. Нужна магия. Помощь жрецов была бы очень кстати, - вздохнула тифлингесса.
Заговорив о жрецах, она вспомнила о драконидах.
- Как состояние Арума, Янтаря и Эрты? - спросила девушка.
- Все наши лучшие лекари слегли, к сожалению… - сокрушенным голосом ответил медбрат. - Без изменений. Эрту мы стабилизировали, но ее состояние самое плачевное. Поэтому важно понять, как вы заболели одновременно, но абсолютно разными болезнями!
- Про Эрту не знаю, - покачала головой Кьяра. - Нас поразило при убийстве одного существа. Был какой-то выплеск яда и энергии. Может, сама зона была отравлена. Не знаю.
Внезапно рядом раздался голос Эридана:
- Мы убили мавку. Феи имеют иммунитет к заразам этой нежити, но жители материального плана, как оказалось, уязвимы...
- Вы знаете, как с этим бороться? - спросил медик.
- Я сказал все, что знаю, - произнес паладин, в голосе его отчетливо прозвучал тяжелый вздох. - Я не обладаю познаниями в этой области. Я пошлю за Зариллоном. Он специалист по нежити, может, он что-то сможет сделать.
Судя по звукам, лазарет снова всколыхнулся от суеты. Скрипнула койка неподалеку от Кьяры, и знакомый голос пожаловался:
- Да ничего страшного, вроде, но вдруг ухудшилось зрение...
Кьяра узнала Каленгила.
- Каленгил, это ты? - тихо позвала она.
- Да, это я, - ответил он. - Ты меня не видишь?
- Нет, - грустно ответила тифлингесса, а затем спросила. - Скажи, а волки вернулись? Мой Скаг и Арума?
- Не знаю, - вздохнул Каленгил, - теперь все вверх дном, когда Эрта в лазарете.
Дождусь Зариллона, подумала девушка. Он должен что-нибудь придумать. А затем нужно было обязательно сходить до волков и проверить, вернулся ли Скаг. Он - умный волк, но по пути многое могло случиться. Сердце сжали новые переживания.
- Каленгил, - вновь подала голос тифлингесса, - а как ты заболел?
- Сегодня утром очнулся от транса с ужасной болью в глазах, и вот я здесь.
- А на поле боя ты был?
- Нет, если ты про Хисрама и мавку, - ответил зеленый, - меня телепортировало так далеко, что я еле нашел лагерь.
Ничего не понимаю, подумала чародейка. Его не было на поле боя, когда мавка внезапно взорвалась, но он, вероятно, был болен той же слепотой, что и Кьяра. Оставалось только надеяться, что кто-то сможет это вылечить.
- Ничего, станем бродячими слепыми музыкантами, - попытала отшутиться она. - У меня есть танцующая мышка.
Каленгил засмеялся:
- Нет, своей игрой я обычно зарабатываю по шее, а не деньги.
Девушка подхватила его смех, и на душе стало немного легче.
Снова послышались звуки шагов, шуршание материи, отголоски разговоров. Из всего услышанного чародейка сделала вывод, что привели еще заболевших.
- Кажется, наша труппа растёт, - тихо произнесла она. – Эх, сюда бы мою мышку...
- Медики были бы против, - вздохнул зеленый. - Они довольно скучные, запретили мне взять мандолину.
Кьяра кивнула:
- Режим и покой, хотя дудочка у меня с собой.
- Ты пока ею не свети, иначе отберут, - эльф заговорчески понизил голос почти до шепота. - Надо дождаться благоприятного момента.
- Благоприятного момента снова получить по шее? - спросил паладин где-то неподалеку.
Зеленый моментально осекся.
- Музыка только за пределами лазарета, - продолжил белобрысый. - Если будете беспокоить Эрту…
Его голос оборвался с усталостью.
- В общем, постарайтесь полежать спокойно, - подытожил он.
Молчаливо ощерившись, Кьяра дернула хвостом. Она злилась на Эридана за то, что он сказал и сделал раньше. Не хотелось ни видеть, ни слышать его, а уж тем более не хотелось слушать его приказы. Открыв сумку, она начала копаться в ней в поисках трости, служившей ей раньше магической фокусировкой.
- Тише-тише, чего ты психуешь? - услышала она в ответ. - Тебе помочь?
- Нет, - сухо и холодно ответила тифлингесса.
В его помощи она тоже не нуждалась. Чертов эльф. Наконец, девушка нащупала навершие трости. Вытащив из сумки, приступила к ритуалу настройки.
- Ты думаешь, тебе это поможет? - произнес паладин. - Она коротковата и явно не для этого предназначена.
Чародейка проигнорировала его слова. Он сбивал ее с концентрации на ритуале.
Раздался вздох:
- Ты все равно пока отсюда не выйдешь.
Уверенность, прозвучавшая в его голосе, вывела ее из себя.
- Это ты так думаешь, - фыркнула тифлингесса.
- Я знаю.
Девушка, поколебавшись, отложила трость и легла на постель. Даже нет смысла, все равно не переупрямлю его, подумала она. На мгновение захотелось высказать ему все, что она о нем думала. Темнота перед глазами создавала ощущение, что они наедине, но Кьяра вовремя вспомнила, что это не так, и промолчала. Тяжелые шаги кованых сапог отдалились от ее кровати. Где-то вдалеке послышался голос Зариллона. Попытка прислушаться ни к чему не привела, голос волшебника потонул в гуле лазарета. Судя по звукам, паладин куда-то устремился.
Кьяра почувствовала сильный голод. Немного порывшись в сумке, достала сверток с хлебом и мясом, припасенный раньше, да бурдюк с водой. Утолив голод, она вновь услышала, как паладин прошел мимо ее койки, очень тихо с кем-то разговаривая. До нее долетели обрывки фраз:
- ...времени в обрез..., ...нужно изолировать...
Услышав это, Кьяра начала догадываться, почему Эридан был так уверен в своих словах. Вероятно, из лазарета не выпустят до полного выздоровления. Бездействие, беспомощность и отсутствие вестей выбивали из колеи. Сердце сжимало беспокойство об Эрте и драконорожденных. Уж они-то точно смогли бы вылечить ее слепоту, но ее беспокойство было гораздо больше, чем обычная прагматичность. К тому же до сих пор не было вестей о Скаге. Как там ее пушистый дурачок, добежал ли до лагеря?
Неподалеку от тифлингессы вновь раздались шаги паладина. Голос прогремел:
- Вы! Следите, чтобы никто из пациентов не покинул лазарет. А за этих отвечаете головой. Если к моему возвращению с ними что-нибудь произойдет по вашему недогляду, я сожгу вас всех заживо, а кто не прогорит, станет пищей Змея. Все ясно? Головой!
- Только и умеет, что угрожать, - буркнула под нос Кьяра.
Шаги стихли. Кто-то подошел к тифлингессе, начал промывать глаза резко пахнущим травяным отваром. Процедура была неприятной. После этого девушка встала с койки и направилась туда, где, по ее ощущениям, должен был находиться выход из лазарета. Ей хотелось поговорить с охраной. Не успела она сделать и нескольких шагов, как кто-то остановил ее, схватив за плечо:
- Вы куда? Вам нельзя отсюда выходить.
Хотя бы направление я выбрала верное, хмыкнула про себя тифлингесса, а вслух сказала:
- Я и не собиралась выходить. Хочу узнать, вернулся ли мой волк. Пожалуйста.
- Вернитесь на место, - настаивал на своем женский голос. - Охрана вряд ли ответит на ваши вопросы.
- Вот и хочу попросить кого-нибудь узнать, - настаивала на своем чародейка.
В голосе лекаря появились стальные нотки:
- Вернитесь сами, или нам придется прибегнуть к силе.
В подтверждение ее слов раздались приближающиеся шаги нескольких человек. Тяжело вздохнув, девушка двинулась обратно:
- Почему в этом треклятом месте все как у меня на родине? Просьбу воспринимают как признак слабости. Если б я хотела, то ушла бы отсюда, и вы бы меня не остановили.
Ответом были звуки шагов, молчание и твердые руки, уложившие ее обратно на постель. Вновь стало невыносимо грустно. Когда лекари удалились, она тихо попросила:
- Каленгил, расскажи что-нибудь весёлое.
- Даже не знаю, - задумчиво ответил эльф, - в последнее время происходит так мало веселого…
- А ты расскажи про старые времена.
- Про старые времена?... - повторил он словно эхо. - Это можно. Да, тогда было очень хорошо. Эйлевар был цветущим садом с такими шикарными яблоками, что их не стыдились воровать небожители. Это, надо сказать, та ещё работа - гонять единорогов! Я до совершеннолетия был обязан этим заниматься. А единороги хитрые и магией владеют. Это целая наука.
Девушка тихо рассмеялась:
- Представила тебя, гоняющего единорогов!
- Я был не один, - продолжил Каленгил. - Моим напарником был Арадрив. Мы так в этом поднаторели, что в итоге господин с супругой нас заметили, и вот теперь мы гвардейцы.
- Хорошее повышение, - сказала Кьяра с мягкостью в голосе.
- Да, тем более, все мальчишки от десяти до ста десяти мечтали попасть в гвардию, что говорить о таких дурачках, как мы с Арадривом? Сколько помню, в замке всегда была пирушка, все ходили на бровях. Много красивых женщин. Мы просто тонули в женском внимании. Господин, правда, запрещал увлекаться, но даже его строгость тогда и его строгость сейчас- это как теплый летний вечер и суровый пожар. Тогда...все были счастливы.
Он помолчал, словно вспоминая что-то, а затем продолжил:
- Про женщин - однажды встретил прекрасную фею при дворе. Начал ухаживать за ней. А она оказалась каргой! С феями никогда больше не вожусь!
Чародейка не сдержала хихиканья.
- Мы часто ездили на охоту в темные угодья злых фей, - продолжал свое повествование Каленгил. - Тайно, чтобы никто не знал, иначе влетит. Однажды я сам там попался в капкан и думал, что мне конец. Арадрив не смог его раскрыть, и ему пришлось тащить меня до самого замка! После этого господин в наказание на время разжаловал нас до храмовых конюхов, и нам приходилось спасаться от Хримфакси.
- Такой злобный был конь?
- Это был настоящий дьявол! - с жаром ответил зеленый. - Огромный, черный, злобный жеребец, который постоянно норовил или укусить, или ударить копытом. Очень был хитрый. Мог притвориться спокойным. Даже господину доставалось периодически. Зато какой был лютый зверь в бою!
Он смолк, а Кьяра вдруг задумалась о синеволосом шутнике.
- Я вчера уже плохо видела. Скажи, Арадрив вернулся? - спросила она.
- Да. Его выкинуло, как и меня. Вчера не вернулись только Даенис и Лаурефин. Тело Даениса ты принесла...
Каленгил проговорил это грустным голосом и снова смолк.
- Я надеялась, что жрецы смогут их воскресить, - призналась чародейка. - А забрать оба тела не получилось. Даже чтобы просто похоронить.
- Наши воскресители сами ждут спасения сейчас.
- Да, - грустно ответила тифлингесса. - Кстати, странно, что на тебя подействовала эта болезнь. Вроде бы говорили, что действует только на существ из других миров. Может, ты знаешь, как наши волки?
- Не знаю, - признался зеленый. - Мы всё-таки не феи, хоть и отсюда. А насчет волков… Волки тех, кого выкинуло, в порядке. На волчице Эрты приехал господин. Про остальных не знаю.
Девушка вздохнула. Судьба Скага все еще была неизвестна.
Они замолчали, каждый погруженный в свои мысли. Их безмолвие поглотил гул лазарета. Кьяра старательно гнала мысли о том, что будет, если слепота станет ее постоянной спутницей.
Спустя примерно два часа безмолвных размышлений снова раздался звук кованых сапог. Сначала паладин прошел мимо них, но спустя какое-то время звук вернулся.
- Есть будете? - спросил Эридан.
Тифлингесса ответила коротким кивком. Она почувствовала, что в ее ладонь легло что-то горячее и мягкое. Раздался сладостный запах горячей выпечки. Рядом с ее рукой булькнул полный бурдюк.
- Я подумал, что так вам будет удобней есть, - сказал он. - Если вам что-то понадобиться, я буду здесь, но чуть дальше. Крикните меня или попросите медиков позвать.
- Спасибо, - тихо сказала Кьяра и принялась за еду.
Шаги паладина куда-то удалились. Пирог был совсем не похож на больничную еду. Тифлингесса подозревала, что это стряпня Лиама. Приложившись к бурдюку, она обнаружила в нем столовое вино. Судя по звукам неподалеку, Каленгил тоже принялся за еду и не брезговал принесенной выпивкой.
- За успешное излечение, - сказала девушка, булькнув своим бурдюком.
- За успешное излечение... - ответил зеленый, и его бурдюк тоже издал характерный звук. - Хотя я не прочь и немного поболеть. Хорошая еда, ничего не делаешь, никто не гонит на мороз дежурить.
- Тебе бы похалявить, - рассмеялась Кьяра.
- Эльфы - мастера халявить.
- О да!
- Еще мы мастера веселиться, - с улыбкой в голосе продолжил Каленгил. - Не знаю, правда, как там на материальном плане, но у нас скучать не приходилось никогда. Однако не спорю, терпеть нас очень сложно.
Девушка хихикнула, сделав еще один глоток.
- Мы шутим и дурачимся, - рассказывал зеленый веселым тоном. - Несерьёзно говорим о серьезном. Окружающие с Фаеруна смотрят на нас как на блаженных. А мы...просто так живём. Жизнь в Стране Фей, даже здесь, на Солнечной Стороне, - бесконечная борьба с опасностью и хаосом. В итоге ты не видишь иного выбора, кроме как наслаждаться каждой минутой, не тратя ее на грусть и уныние. Почти все эладрины такие, наверное. Поэтому мы и проигрывали в войнах - слишком мало в нас серьезности… Зато как у нас красиво. На Солнечной Стороне есть большой шанс умереть от какого-нибудь прекрасного создания! Дриады, например. Гигантского лебедя. Архифеи какой-нибудь, - Каленгил прервал свою речь вздохом. - Однажды господин поселил на озере у замка двух гигантских лебедей по просьбе леди Маленур... Надо ли говорить, что они были злющие? Шипели как змеи и могли за минуту растерзать теленка. Однажды Меллот по пьяни упал в озеро... У него шрам и боязнь лебедей на всю жизнь.
- Думаю, во всем нужен баланс, - сказала девушка, дослушав его рассказ. - Избыток серьезности вреден, нужно уметь веселиться. За баланс.
Эльф ответил ей плеском своего бурдюка, а затем продолжил:
- У нас господин по части серьезности, а иногда Элледин, но того обычно надолго не хватает, - он прервался на очередной глоток. - Я-то знаю все про этих двоих. Дурачиться они тоже умеют. Однажды Элледин обворовал лесную каргу и бегал от нее по Изумрудному лесу. А Эридан…
Гвардеец внезапно рассмеялся.
- Да?! - заинтересованно спросила чародейка.
- Эридан, мало того, что однажды на пиру спёр корону у Оберона и пел про него песенки сомнительного содержания, так ещё и шутки ради соблазнил пару его фавориток.
Проснувшись спустя несколько часов, она почувствовала себя отдохнувшей. Внутри вихрились обновленные магические силы, порезы на руках больше не болели, усталость сняло как рукой. Распрямившись на кровати, девушка потянула ткань повязки и попыталась разлепить склеенные мазью веки. Ее ошеломила окружающая тьма. Не веря, что это происходит с ней, аккуратно потрогала глаза. Подушечки пальцев ощупали веки и ресницы. Глаза были открыты и на месте, только больше ничего не видели. Нет, это какой-то кошмарный сон, подумала тифлингесса.
- Помогите! - позвала она ослабевшим от страха голосом.
Рядом раздались шаги.
- Да? Что случилось? - спросил незнакомый голос.
- Со зрением стало ещё хуже, - ответила Кьяра. - Я вообще ничего не вижу.
Почувствовались новые прикосновения, а затем до нее донесся удивленный вздох:
- Это невероятно. Так быстро развилось.
- Невероятно, - подтвердила Кьяра, - я говорила, что это не обычная болезнь. Можно с этим что-нибудь сделать?
После недолгого молчания медик ответил:
- Мы будем пытаться. Хорошо бы понять причину этого заболевания. Очень похоже на слепотуху, но мази и припарки не помогают.
- И вряд ли помогут. Нужна магия. Помощь жрецов была бы очень кстати, - вздохнула тифлингесса.
Заговорив о жрецах, она вспомнила о драконидах.
- Как состояние Арума, Янтаря и Эрты? - спросила девушка.
- Все наши лучшие лекари слегли, к сожалению… - сокрушенным голосом ответил медбрат. - Без изменений. Эрту мы стабилизировали, но ее состояние самое плачевное. Поэтому важно понять, как вы заболели одновременно, но абсолютно разными болезнями!
- Про Эрту не знаю, - покачала головой Кьяра. - Нас поразило при убийстве одного существа. Был какой-то выплеск яда и энергии. Может, сама зона была отравлена. Не знаю.
Внезапно рядом раздался голос Эридана:
- Мы убили мавку. Феи имеют иммунитет к заразам этой нежити, но жители материального плана, как оказалось, уязвимы...
- Вы знаете, как с этим бороться? - спросил медик.
- Я сказал все, что знаю, - произнес паладин, в голосе его отчетливо прозвучал тяжелый вздох. - Я не обладаю познаниями в этой области. Я пошлю за Зариллоном. Он специалист по нежити, может, он что-то сможет сделать.
Судя по звукам, лазарет снова всколыхнулся от суеты. Скрипнула койка неподалеку от Кьяры, и знакомый голос пожаловался:
- Да ничего страшного, вроде, но вдруг ухудшилось зрение...
Кьяра узнала Каленгила.
- Каленгил, это ты? - тихо позвала она.
- Да, это я, - ответил он. - Ты меня не видишь?
- Нет, - грустно ответила тифлингесса, а затем спросила. - Скажи, а волки вернулись? Мой Скаг и Арума?
- Не знаю, - вздохнул Каленгил, - теперь все вверх дном, когда Эрта в лазарете.
Дождусь Зариллона, подумала девушка. Он должен что-нибудь придумать. А затем нужно было обязательно сходить до волков и проверить, вернулся ли Скаг. Он - умный волк, но по пути многое могло случиться. Сердце сжали новые переживания.
- Каленгил, - вновь подала голос тифлингесса, - а как ты заболел?
- Сегодня утром очнулся от транса с ужасной болью в глазах, и вот я здесь.
- А на поле боя ты был?
- Нет, если ты про Хисрама и мавку, - ответил зеленый, - меня телепортировало так далеко, что я еле нашел лагерь.
Ничего не понимаю, подумала чародейка. Его не было на поле боя, когда мавка внезапно взорвалась, но он, вероятно, был болен той же слепотой, что и Кьяра. Оставалось только надеяться, что кто-то сможет это вылечить.
- Ничего, станем бродячими слепыми музыкантами, - попытала отшутиться она. - У меня есть танцующая мышка.
Каленгил засмеялся:
- Нет, своей игрой я обычно зарабатываю по шее, а не деньги.
Девушка подхватила его смех, и на душе стало немного легче.
Снова послышались звуки шагов, шуршание материи, отголоски разговоров. Из всего услышанного чародейка сделала вывод, что привели еще заболевших.
- Кажется, наша труппа растёт, - тихо произнесла она. – Эх, сюда бы мою мышку...
- Медики были бы против, - вздохнул зеленый. - Они довольно скучные, запретили мне взять мандолину.
Кьяра кивнула:
- Режим и покой, хотя дудочка у меня с собой.
- Ты пока ею не свети, иначе отберут, - эльф заговорчески понизил голос почти до шепота. - Надо дождаться благоприятного момента.
- Благоприятного момента снова получить по шее? - спросил паладин где-то неподалеку.
Зеленый моментально осекся.
- Музыка только за пределами лазарета, - продолжил белобрысый. - Если будете беспокоить Эрту…
Его голос оборвался с усталостью.
- В общем, постарайтесь полежать спокойно, - подытожил он.
Молчаливо ощерившись, Кьяра дернула хвостом. Она злилась на Эридана за то, что он сказал и сделал раньше. Не хотелось ни видеть, ни слышать его, а уж тем более не хотелось слушать его приказы. Открыв сумку, она начала копаться в ней в поисках трости, служившей ей раньше магической фокусировкой.
- Тише-тише, чего ты психуешь? - услышала она в ответ. - Тебе помочь?
- Нет, - сухо и холодно ответила тифлингесса.
В его помощи она тоже не нуждалась. Чертов эльф. Наконец, девушка нащупала навершие трости. Вытащив из сумки, приступила к ритуалу настройки.
- Ты думаешь, тебе это поможет? - произнес паладин. - Она коротковата и явно не для этого предназначена.
Чародейка проигнорировала его слова. Он сбивал ее с концентрации на ритуале.
Раздался вздох:
- Ты все равно пока отсюда не выйдешь.
Уверенность, прозвучавшая в его голосе, вывела ее из себя.
- Это ты так думаешь, - фыркнула тифлингесса.
- Я знаю.
Девушка, поколебавшись, отложила трость и легла на постель. Даже нет смысла, все равно не переупрямлю его, подумала она. На мгновение захотелось высказать ему все, что она о нем думала. Темнота перед глазами создавала ощущение, что они наедине, но Кьяра вовремя вспомнила, что это не так, и промолчала. Тяжелые шаги кованых сапог отдалились от ее кровати. Где-то вдалеке послышался голос Зариллона. Попытка прислушаться ни к чему не привела, голос волшебника потонул в гуле лазарета. Судя по звукам, паладин куда-то устремился.
Кьяра почувствовала сильный голод. Немного порывшись в сумке, достала сверток с хлебом и мясом, припасенный раньше, да бурдюк с водой. Утолив голод, она вновь услышала, как паладин прошел мимо ее койки, очень тихо с кем-то разговаривая. До нее долетели обрывки фраз:
- ...времени в обрез..., ...нужно изолировать...
Услышав это, Кьяра начала догадываться, почему Эридан был так уверен в своих словах. Вероятно, из лазарета не выпустят до полного выздоровления. Бездействие, беспомощность и отсутствие вестей выбивали из колеи. Сердце сжимало беспокойство об Эрте и драконорожденных. Уж они-то точно смогли бы вылечить ее слепоту, но ее беспокойство было гораздо больше, чем обычная прагматичность. К тому же до сих пор не было вестей о Скаге. Как там ее пушистый дурачок, добежал ли до лагеря?
Неподалеку от тифлингессы вновь раздались шаги паладина. Голос прогремел:
- Вы! Следите, чтобы никто из пациентов не покинул лазарет. А за этих отвечаете головой. Если к моему возвращению с ними что-нибудь произойдет по вашему недогляду, я сожгу вас всех заживо, а кто не прогорит, станет пищей Змея. Все ясно? Головой!
- Только и умеет, что угрожать, - буркнула под нос Кьяра.
Шаги стихли. Кто-то подошел к тифлингессе, начал промывать глаза резко пахнущим травяным отваром. Процедура была неприятной. После этого девушка встала с койки и направилась туда, где, по ее ощущениям, должен был находиться выход из лазарета. Ей хотелось поговорить с охраной. Не успела она сделать и нескольких шагов, как кто-то остановил ее, схватив за плечо:
- Вы куда? Вам нельзя отсюда выходить.
Хотя бы направление я выбрала верное, хмыкнула про себя тифлингесса, а вслух сказала:
- Я и не собиралась выходить. Хочу узнать, вернулся ли мой волк. Пожалуйста.
- Вернитесь на место, - настаивал на своем женский голос. - Охрана вряд ли ответит на ваши вопросы.
- Вот и хочу попросить кого-нибудь узнать, - настаивала на своем чародейка.
В голосе лекаря появились стальные нотки:
- Вернитесь сами, или нам придется прибегнуть к силе.
В подтверждение ее слов раздались приближающиеся шаги нескольких человек. Тяжело вздохнув, девушка двинулась обратно:
- Почему в этом треклятом месте все как у меня на родине? Просьбу воспринимают как признак слабости. Если б я хотела, то ушла бы отсюда, и вы бы меня не остановили.
Ответом были звуки шагов, молчание и твердые руки, уложившие ее обратно на постель. Вновь стало невыносимо грустно. Когда лекари удалились, она тихо попросила:
- Каленгил, расскажи что-нибудь весёлое.
- Даже не знаю, - задумчиво ответил эльф, - в последнее время происходит так мало веселого…
- А ты расскажи про старые времена.
- Про старые времена?... - повторил он словно эхо. - Это можно. Да, тогда было очень хорошо. Эйлевар был цветущим садом с такими шикарными яблоками, что их не стыдились воровать небожители. Это, надо сказать, та ещё работа - гонять единорогов! Я до совершеннолетия был обязан этим заниматься. А единороги хитрые и магией владеют. Это целая наука.
Девушка тихо рассмеялась:
- Представила тебя, гоняющего единорогов!
- Я был не один, - продолжил Каленгил. - Моим напарником был Арадрив. Мы так в этом поднаторели, что в итоге господин с супругой нас заметили, и вот теперь мы гвардейцы.
- Хорошее повышение, - сказала Кьяра с мягкостью в голосе.
- Да, тем более, все мальчишки от десяти до ста десяти мечтали попасть в гвардию, что говорить о таких дурачках, как мы с Арадривом? Сколько помню, в замке всегда была пирушка, все ходили на бровях. Много красивых женщин. Мы просто тонули в женском внимании. Господин, правда, запрещал увлекаться, но даже его строгость тогда и его строгость сейчас- это как теплый летний вечер и суровый пожар. Тогда...все были счастливы.
Он помолчал, словно вспоминая что-то, а затем продолжил:
- Про женщин - однажды встретил прекрасную фею при дворе. Начал ухаживать за ней. А она оказалась каргой! С феями никогда больше не вожусь!
Чародейка не сдержала хихиканья.
- Мы часто ездили на охоту в темные угодья злых фей, - продолжал свое повествование Каленгил. - Тайно, чтобы никто не знал, иначе влетит. Однажды я сам там попался в капкан и думал, что мне конец. Арадрив не смог его раскрыть, и ему пришлось тащить меня до самого замка! После этого господин в наказание на время разжаловал нас до храмовых конюхов, и нам приходилось спасаться от Хримфакси.
- Такой злобный был конь?
- Это был настоящий дьявол! - с жаром ответил зеленый. - Огромный, черный, злобный жеребец, который постоянно норовил или укусить, или ударить копытом. Очень был хитрый. Мог притвориться спокойным. Даже господину доставалось периодически. Зато какой был лютый зверь в бою!
Он смолк, а Кьяра вдруг задумалась о синеволосом шутнике.
- Я вчера уже плохо видела. Скажи, Арадрив вернулся? - спросила она.
- Да. Его выкинуло, как и меня. Вчера не вернулись только Даенис и Лаурефин. Тело Даениса ты принесла...
Каленгил проговорил это грустным голосом и снова смолк.
- Я надеялась, что жрецы смогут их воскресить, - призналась чародейка. - А забрать оба тела не получилось. Даже чтобы просто похоронить.
- Наши воскресители сами ждут спасения сейчас.
- Да, - грустно ответила тифлингесса. - Кстати, странно, что на тебя подействовала эта болезнь. Вроде бы говорили, что действует только на существ из других миров. Может, ты знаешь, как наши волки?
- Не знаю, - признался зеленый. - Мы всё-таки не феи, хоть и отсюда. А насчет волков… Волки тех, кого выкинуло, в порядке. На волчице Эрты приехал господин. Про остальных не знаю.
Девушка вздохнула. Судьба Скага все еще была неизвестна.
Они замолчали, каждый погруженный в свои мысли. Их безмолвие поглотил гул лазарета. Кьяра старательно гнала мысли о том, что будет, если слепота станет ее постоянной спутницей.
Спустя примерно два часа безмолвных размышлений снова раздался звук кованых сапог. Сначала паладин прошел мимо них, но спустя какое-то время звук вернулся.
- Есть будете? - спросил Эридан.
Тифлингесса ответила коротким кивком. Она почувствовала, что в ее ладонь легло что-то горячее и мягкое. Раздался сладостный запах горячей выпечки. Рядом с ее рукой булькнул полный бурдюк.
- Я подумал, что так вам будет удобней есть, - сказал он. - Если вам что-то понадобиться, я буду здесь, но чуть дальше. Крикните меня или попросите медиков позвать.
- Спасибо, - тихо сказала Кьяра и принялась за еду.
Шаги паладина куда-то удалились. Пирог был совсем не похож на больничную еду. Тифлингесса подозревала, что это стряпня Лиама. Приложившись к бурдюку, она обнаружила в нем столовое вино. Судя по звукам неподалеку, Каленгил тоже принялся за еду и не брезговал принесенной выпивкой.
- За успешное излечение, - сказала девушка, булькнув своим бурдюком.
- За успешное излечение... - ответил зеленый, и его бурдюк тоже издал характерный звук. - Хотя я не прочь и немного поболеть. Хорошая еда, ничего не делаешь, никто не гонит на мороз дежурить.
- Тебе бы похалявить, - рассмеялась Кьяра.
- Эльфы - мастера халявить.
- О да!
- Еще мы мастера веселиться, - с улыбкой в голосе продолжил Каленгил. - Не знаю, правда, как там на материальном плане, но у нас скучать не приходилось никогда. Однако не спорю, терпеть нас очень сложно.
Девушка хихикнула, сделав еще один глоток.
- Мы шутим и дурачимся, - рассказывал зеленый веселым тоном. - Несерьёзно говорим о серьезном. Окружающие с Фаеруна смотрят на нас как на блаженных. А мы...просто так живём. Жизнь в Стране Фей, даже здесь, на Солнечной Стороне, - бесконечная борьба с опасностью и хаосом. В итоге ты не видишь иного выбора, кроме как наслаждаться каждой минутой, не тратя ее на грусть и уныние. Почти все эладрины такие, наверное. Поэтому мы и проигрывали в войнах - слишком мало в нас серьезности… Зато как у нас красиво. На Солнечной Стороне есть большой шанс умереть от какого-нибудь прекрасного создания! Дриады, например. Гигантского лебедя. Архифеи какой-нибудь, - Каленгил прервал свою речь вздохом. - Однажды господин поселил на озере у замка двух гигантских лебедей по просьбе леди Маленур... Надо ли говорить, что они были злющие? Шипели как змеи и могли за минуту растерзать теленка. Однажды Меллот по пьяни упал в озеро... У него шрам и боязнь лебедей на всю жизнь.
- Думаю, во всем нужен баланс, - сказала девушка, дослушав его рассказ. - Избыток серьезности вреден, нужно уметь веселиться. За баланс.
Эльф ответил ей плеском своего бурдюка, а затем продолжил:
- У нас господин по части серьезности, а иногда Элледин, но того обычно надолго не хватает, - он прервался на очередной глоток. - Я-то знаю все про этих двоих. Дурачиться они тоже умеют. Однажды Элледин обворовал лесную каргу и бегал от нее по Изумрудному лесу. А Эридан…
Гвардеец внезапно рассмеялся.
- Да?! - заинтересованно спросила чародейка.
- Эридан, мало того, что однажды на пиру спёр корону у Оберона и пел про него песенки сомнительного содержания, так ещё и шутки ради соблазнил пару его фавориток.
