Глава 1. Пропажа пилочки
– Мам, опять пилочка пропала. – Кира выглянула из комнаты, приоткрыв беспорядок на рабочем столе.
Тетради напоминали птенчиков и помахивали вместо крыльев листами, подставка с ручками лежала, как дама в обмороке, ящики высунулись языками, запыхавшейся собаки. Им досталось больше всего – нечего прятать чужое! Пилочка Кире нужна было срочно.
– Ты же не думаешь, что я её взяла? – Лариса отложила книгу на подлокотник синего кресла и вздохнула. – Помочь найти?
– Нет, – буркнула Кира и хлопнула дверью.
– Подростки, – успокоила себя Лариса и нырнула в мир любовного романа, прячась от бытовухи и выпадов дочери.
– Вы чего шумите? – выглянул из кабинета отец семейства.
– Да пристала с этой пилочкой, уже неделю теряет, а потом находит на том же месте, где и оставляла. Может, со зрением что не так? – пожаловалась Лариса, не отрывая взгляда от страниц книги.
– Лор, ну ты же заходишь к ней, не выдерживаешь и убираешь хотя бы пылюку, вот она через пилочку тебе и показывает, мол всё видит и против нарушения личных границ, – предположил Сергей.
Он учёный, сутками пропадал в лаборатории, а вернувшись домой, нырял в свою каморку и вешал табличку «Не беспокоить». Но напряжение между любимыми девчонками его задевало, просыпался внутри кот Леопольд с желанием предложить «Давайте жить дружно».
– Ой, уйди, психологом тут заделался, – фыркнула Лариса.
И Сергей исчез в собственной норке, от греха подальше, чтобы случайно и ему не прилетело «для профилактики».
Так начинался обычный выходной день обычной семьи из трёх человек: без домашних животных, без дачи, с любовью побыть в одиночестве.
Вот только недавно в их трёшке появился дух-несмышлёныш и к обычностям добавились необычности. Это он брал у Киры пилочку – нравилась ему шершавая поверхность. Удобно бока почесать, звуки, пугающие создавать: шыр-шыр, шыр-шыр, как в ужастиках, которые Лариса иногда включала перед сном.
Дух подползал ближе и смотрел на экран не отрываясь, запоминал движения, считывал эмоции, а потом прятался в темноте коридора и тренировался. На вредине Кире. А чего она жадина и ябеда? Подумаешь, пилочку несколько раз взял, так потом же возвращал. Слышал, как мама Лариса объясняла, что брать чужое нельзя.
Тот день только начинался обычно, а вот дальше...
Минут через десять Сергей выглянул из кабинета. Тихонечко, как мышонок. Убедился, что Лариса увлечена книгой и направился к комнате дочери. Постучался, приложил ухо к двери и услышал невнятное бурчание. Сердце отцовское ёкнуло, терял он связь со своей крохой. Надо что-то делать. Немедленно!
Накинул куртку и вышел в подъезд.
Пока его не было, минутная стрелка на часах в гостиной сделала оборот несколько раз. Никто не заметил его отсутствия.
В полдень Лариса оторвалась от книги и отправилась на кухню. Включила сериал, не могла находиться в тишине, когда готовила. Постояла минут пять у открытого холодильника, думая, что смастерить на ужин – взгляд зацепился за банку с вареньем, мама из деревни передала.
Зажужжал миксер, зашкворчала сковорода, на запах из коридора выполз дух, слизнул капли молока на полу и утащил один блин.
– Ой! – вырвалось у бедолаги, блин-то горячий.
Лариса замерла. Посмотрела на ноутбук, персонажи сериала открывали дверь в тёмный подвал, реплика могла быть оттуда, и она вернулась к тесту и сковороде.
Ровно в 19.00 по выходным семья собиралась за кухонным столом. Традиция. Часы прокукарекали и из комнаты вышла Кира, насупившаяся, в растянутой футболке, оверсайз штанах и кульком волос, скреплённых карандашом. Сквозняк выдал возвращение Сергея. Не опоздал.
– Привет, принцесса, – поцеловал он дочь и вручил шуршащий пакет. – Я тут подарок тебе принёс, проходил мимо магазина и не удержался. А ещё билеты купил, новый мультфильм вышел в прокат, что-то там про зверят, любовь-морковь. Сходим завтра с утра?
Кира заглянула в пакет и отбросила его.
– Ещё бы пинетки и бантики притащил. – Взяла два блинчика, налила кружку чая и ушла к себе в комнату, бросив на ходу: – Приятного аппетита.
Сергей положил на стол билеты, достал из пакета покупку и посмотрел на жену в поисках поддержки, а она рассмеялась.
– Ты серьёзно? Вот эту розовую мишуру нашей дочке купил? Хоть бы спросил у продавца на какой возраст платье. Лет на семь-восемь? Совсем заработался, потерял счёт времени, не заметил, что дочь наша выросла? Ей через месяц двенадцать. Двенадцать, понимаешь! Её одноклассницы уже лифчики носят, а ты с ней сюсюкаешься как с малышкой.
Вот это удар. Сергей хлопал ресницами, словно перещёлкивал фотокадры с его принцессой. Вот она в платочке на лавочке позирует для снимка, вот на батуте смеётся, вот в белых бантах и с огромным букетом идёт в первый класс, вот бежит к нему в слезах – коленку разбила.
– Как, когда? – прошептал вслух, пытаясь осознать, что прохлопал момент, когда платья и куклы с мультфильмами перестали дочку интересовать.
– Дома чаще бывай! – не удержалась от упрёка Лариса. – Но не в физическом плане, тушку твою мы видим регулярно, а мыслями и сознанием. А то придёшь, поздороваешься мимоходом и прячешься в кабинете. Ты даже ешь, не вылезая из гаджета. По квартире ходишь, глядя в экран, как лоб ещё не разбил? А ночью? Я устала засыпать в одиночестве и слышать бубнёж твой на совещаниях. Стены-то у нас в квартире картонные. Собрались сумасшедшие, фигнёй страдаете. А дочери отец нужен! Она вот чудищ выдумала, чтобы внимание привлекать. А ты…
– Каких? – Сергей сжал розовое платье, голос слегка дрогнул. – Каких чудищ?
Лариса наклонила голову и всмотрелась в лицо мужа. Вот он. Такой блеск появлялся, когда учёный загорался очередной идеей. Что происходит в его голове? Речь о дочери, а он…
– Страшных чудищ, – выдохнула она, отворачиваясь к раковине. – Уж не знаю много их там или одно. Говорит на кухне слышит, как кастрюлями кто-то гремит, а если посуду не помыли, то и тарелки звенят, в коридор одна боится заходить, с фонариком тянется к выключателю.
– А давно? Давно это началось? – когда Сергей нервничал, начинал повторять слова и говорить короткими фразами.
– Спроси у неё сам, – Лариса отмахнулась и включила воду. Это намёк – её сейчас лучше не трогать.
Она на самом деле переживала за Киру, но не понимала, чем и как помочь подростку, самой было страшно – подойти, поговорить. Лариса, как и Сергей, осознала, что теряла связь с дочерью и боялась, что между ними вырастет стена, такая же, как разделила её саму с матерью после переезда в город. Сначала ради учёбы, на время, а потом они купили квартиру и надежды, что Лариса вернется, у матери испарились.
Глава 2. Первые победы
Сергей закусил губу. Нужно и правда с дочерью поговорить, через чудище, может, и контакт вернётся. Тем более он предполагал, что у страшилки есть связь с его проектом. Прямая. И надеялся, что, узнает от Киры то, что поможет сдвинуться разработку с мёртвой точки.
– Дочур…
Постучал легонько и приложил ухо к двери, но дёрнулся, услышав раздражённое:
– Уходи!
– Малыш…
– Я не малыш! – фраза дополнилась ударом чего-то об дверь.
– Ко… – проглотил “тенок” и вытолкнул языком другое слово: – …нечно, вот я и хочу с тобой поговорить как со взрослой.
Тишина. Уже хорошо.
– Ты ведь тоже слышишь шорохи и думаешь, что у нас нечисть? – осторожно начал Сергей, прислонившись снова к двери и чуть не упал, когда та открылась.
Кира вернулась за стол и зашуршала тетрадкой, молча разрешая отцу войти.
– Я его вижу в коридоре, а ночью кастрюли гремят, – хлюпнула носом Кира.
Сергей подошёл и обнял дочь за плечи. Она прижалась к нему и осмелела, ведь мама обычно перебивала раздражённым: «не дури».
– Вот. – Кира открыла страницу тетради и показала на заштрихованный силуэт. – Я, правда, не умею рисовать, оно расплывчатое получилось, просто тень вроде, но живая, шевелится, шуршит, света боится.
– А ну-ка, пойдём, есть у меня одна мысль, – подмигнул Сергей и сжал ладошку дочери.
***
Кабинет – закрытая зона. Сергей не пускал сюда никого не просто так. Куча приборов, лампочек, чертежей. Кира удивлялась, как всё это умещалось в комнате два на три? Меньше кухни, где мама жаловалась на тесноту. А тут целый мир! Научный! И здесь папа главный.
– Садись. – Сергей нацепил дочери на голову связку датчиков. – Закрой глаза, вспомни момент, когда смотришь в темноту коридора. Что ты там видишь? Можешь не описывать словами, передавай образы.
Зашелестел прибор, как карандаш по бумаге, и на экране компьютера появился тот, кто прятался в коридоре.
Любопытный дух пробрался в кабинет, затих в уголке и смотрел на портрет, пытался понять нравится тот ему или нет.
– Какой симпатяжка. – Сергей раскрыл рисунок на весь экран. – Знаешь, кого он мне напомнил?
– Кого? – Кира наклонила голову влево, вправо, выпутывая датчики из волос.
– Ну как? Присмотрись.
Запел песню принтер, перенёс электронный образ на бумагу. Кира взяла его, повертела рисунок и так, и эдак, но пожала плечами, возвращая фото отцу.
– Не знаю. Чупакабра какой-то или снежный человек. Интересно, почему он весь волосатый и такой лохматый?
В сторону коридора по полу поползла тень. Обиделся дух, разозлился.
«Вот зайди сегодня ко мне, я покажу тебе чупакабру! Будешь знать, как обзываться! Себя по утрам видела? А я пытался, повторял за мамой Ларисой, но не помогают мне расчёски, зубья ломаются, вот я за твои-то теперь возьмусь…»
Накручивал себя дух, подбирал месть из ужастиков.
– Ты ж моя кроха! – Сергей щёлкнул дочери по носу. – Я в детстве любил мультфильм про домовёнка Кузю. Даже искал его у твоей бабушки. Мы проездом несколько раз в деревне останавливались, дедушки твои вместе служили, и мы с семьёй заезжали по пути к морю.
– Ага, я помню, ты ещё тогда в маму влюбился и решил, что, когда вырастешь, женишься именно на ней. Только вот бабушка не очень-то этому была рада.
– Не бабушка, а… – Сергей осёкся. – Неважно. Мама твоя рассказывала о невидимом друге, но познакомить нас не смогла, тот отказался, а я караулил ночью, слышал шаги, вздохи, но засыпал, иногда в нелепой позе, думал, что домовой на меня так действовал – скрывался. В институте же я взял тему для диплома про домовых, ездил по деревням, расспрашивал старожилов. А знаешь, что? Поехали к бабушке на выходные? Или нет, прямо завтра – чего тянуть-то? У тебя всё равно каникулы.
– Зачем? – не поняла Кира такого резкого перехода.
– Мне очень-очень нужна твоя помощь. Если ты видишь нашего домового, то вдруг и бабушкин покажется тебе. – Сергей заметил, как сжались брови Киры.
– Хочешь сказать я всё ещё ребёнок? Поэтому вижу то, чего не видит мама и ты?
– Малыш, не сердись, пожалуйста. Но мне очень-очень нужна твоя помощь, побудь для меня крохой, открытой к чудесам, хотя бы до дня рождения. А я скоро проект запущу и тогда буду помогать тебе стать взрослой и уложить на лопатки твоих одноклассниц. Задирают же? Признавайся.
Кира проигнорировала неприятную тему.
– Хорошо. – Кира расправила плечи и прищурилась. – Но с одним условием. Мы поедем вдвоём, а то я не хочу слышать, как мама с бабушкой ругаются.
Один – один. Отец с дочерью обменялись темами, которые последнее время обходили стороной. Но Сергей не хотел завершать разговор на такой ноте.
– Слушай, но со страхом-то нужно что-то делать прямо сейчас? У меня идея!
Склонились вдвоём над распечаткой рисунка, в ход пошли ручки и карандаши, вспоминались учебники и портреты с рожками и усами, хохотали так, что Лариса не удержалась и заглянула в кабинет.
– Вы чего тут расшумелись?
– Представили себя Гарри Поттерами и защищались от страшных монстриков смехом, – пояснил Сергей, показывая рисунок.
– Детский сад, – буркнула Лариса и ушла.
Кира так зарядилась, что решила испытать себя. Перед сном по стеночке прошла от своей комнаты до коридора. Без фонарика. Зажмурилась по привычке и потянулась рукой к выключателю. Почувствовала, как дыхание сбилось, как воздух густел и становилось холодно.
Дух заждался её. По третьему кругу перебрал сюжеты ужастиков, что успел посмотреть с Ларисой. Злился, хотел показать силу девчонке. Но… что она делает? Зачем пальцами поднимает уголки губ? Она что? Смеётся? Над ним? Это сбило духа с настроя, он рассыпался и рваными частичками тени уполз в дальний угол.
Кира, зажмурившись, улыбалась и чувствовала, как воздух отпускает её, словно резинку у варежек кто-то тянул, а теперь выпустил. Вместе со щелчком улетел страх, перестал сковывать. Она смело шагнула в темноту коридора, нажала на выключатель и осмотрелась. Никого. Что если ей всё только кажется? Нет здесь на самом деле чудищ или это правда домовой, и с ним можно подружиться?
В комнату Кира возвращалась вприпрыжку, достала дневник и записала, как победила страх.
Глава 3. Папины проделки
«Ушла?» – рано утром Сергей проследил в щёлку из кабинета за дочерью, как та скрылась в ванной. На цыпочках пробрался к ней в комнату, нашёл неприметную тетрадь в клеточку. Без цветочков, анкет. Вот так выглядел бумажный друг Киры и отцу нужно было найти в нём ответ.
Но не сейчас…
Он столкнулся с дочерью в коридоре. Типа случайно. Потёр ушибленный лоб и шлёпнул по нему же ладонью.
– Слушай, Кир, я бутербродов в дорогу хочу наделать, а ты пока сбегай в магазин за водичкой, потом быстренько соберёмся и поедем, чтобы не попасть в пробки. Ты рюкзак школьный возьмёшь?
– Я сама вещи свои сложу! – напомнила Кира о неприкосновенности комнаты.
Сергей отсалютовал.
– Хорошо, хорошо. – Дал деньги и скрылся на кухне, а сам отсчитывал секунды, когда можно заглянуть в тайны дочери.
– И как это ты решился? Променять лабораторию на деревню, – помешала Лариса.
– Ох, ё! А ты чего так рано? У тебя ж йога, режим, – удивился Сергей и спрятал дневник за спиной. Чуть не попался.
– Да не знаю, нет настроения. Ну так как ты решился? Я думала твоя связь с проектом неразрывная.
Дух потирал лапки – задумал пакость: «не дать уехать». Чувствовал опасность, подрагивал от слова «деревня». Вот и разбудил маму Ларису – пусть образумит мужа-учёного. Духу ещё надо Кире отомстить, а то осмелеет ещё.
– Да развеяться надо, и с дочкой провести время. Проект всё равно сейчас на такой стадии, что пару дней и без меня проживёт. Тем более связь телефонная есть. Ну а ты? Не передумала? – Сергей спросил на всякий случай, хотя помнил условие дочери.
– Нет! Я лучше дома с книгой посижу, чем затыкать нос от навозной вони и прятаться под одеяло от ранних петухов. Мне вас жаворонков с Кирой хватает. Да и мама найдёт чему меня поучить. Ты же заметил, что на расстоянии мы почти не ругаемся?
***
Так и было. Короткие «привет» и «пока», мимолётные «как дела». И то если Кира не успела первой подойти к телефону – бабушка по старинке звонила на домашний.
Сергей не вмешивался – это их дела. Хотя знал, что частично виноват – увёз в город дочь – единственного ветеринара, который не одну деревню поддерживал, а все соседние. Там у Ларисы были признания и награды, а сейчас? В небольшой клинике только кошки и недособаки да их капризные хозяйки.
Сергей видел, что жене не очень нравится её работа, но возвращаться в деревню она не собиралась, это ж признать, что мать была права, отговаривая переезжать.
Однажды ночью Лариса, всхлипывая, поделилась:
