Я остановилась и обернулась.
Он, стоя на расстоянии пары шагов, смотрел на меня как-то совсем по-взрослому и улыбался. Я взглянула в ответ, чуть кивнула:
— Слушаю.
— Привет, — сказал Яр просто.
И какая это была картина! Приближающиеся сумерки, гаснущий закат, отпечатки тьмы на всем вокруг — и эту въедливую тьму неспособно согнать побежденное солнце. Несмолкающий шум — машины, голоса — вокруг. И Яр в этом своем сером пальто около угла серой стены дома. Но стена светлее, справедливости ради… И вот стоит он и ждет. Не понимает только, что лето уже закончилось, и закаты теперь наступают раньше, и ветер уже холодный, а не освежающий, как летом.
Все поменялось.
И даже я поменялась, хотя и незначительно. А Яр? Что произошло за эти два месяца с ним?
— Привет, — я кивнула.
Несколько секунд мы стояли молча.
— Как поживаешь? — полюбопытствовал маг. Сделал шаг вперед. Но я смотрела прямо, не поднимая головы. Почти одного роста стали, стоило мне только надеть каблуки…
— Как всегда… — отозвалась я. — Ритуалы больше не провожу. — Чуть склонила голову и прищурилась: — С прошедшим, совершеннолетний.
— Можно без «летнего», — улыбка стала шире. — Я и не думал, что ты запомнила.
— У меня на всякую чепуху хорошую память, — я подмигнула. — Думаю, день рождения какого-то там мага можно считать чепухой.
— Теперь я и сам вижу, что как всегда. — Он потянулся к моему лицу, откинул назад кудрявую прядь, пояснил: — Выпадала из общей картины. А ты что такая… — Яр неопределенно махнул руками. — Куда-то идешь?
— Может быть, и иду. Может быть, возвращаюсь. А что?
— Возвращаться ты не можешь, — начал рассуждать Яр. — Потому что рядом с тобой нет Влада. Так что, следуя соображениям элементарной логики, все ещё только впереди.
— Что — все? — переспросила я. — И при чем тут Влад?
Яр возвел глаза к небу и пояснил:
— Ты так выглядишь…
— Необычно, — подсказала я.
— Примерно, — Яр кивнул. — Обычно девушки так ходят на свидания. Кандидат для твоих свиданий — Влад. Значит, ты идешь к нему. Как тебе логика?
Я покачала головой:
— Одного не учел. Что я не вписываюсь в рамки «обычного».
На телефон пришло оповещение, и я, не дожидаясь разрешения собеседника, взяла мобильник из сумки. Пришедшее сообщение даже читать не стала — хотел что-то чрезвычайно важное сообщить мобильный оператор. Опять, наверное, деньги списать. Вместо сообщения я на время глянула. И замерла. До шабаша оставалось десять минут. Уже все — там! А мне ещё дойти надо, и снять пальто, и поздороваться с кем-нибудь для приличия.
Дойти — главная проблема. И из-за туфель, и из-за Яра.
— Опаздываешь? — заметил он беспокойство на моем лице.
— Опаздываю, да, — я убрала мобильник в сумку, резко ее захлопнула. — Приятно было пообщаться, но сейчас правда не до того.
Я развернулась, чтобы уйти, но разве с Яром так просто расстанешься?
— Он дождется, — крикнул Яр в спину. — Твой черный друг, я точно знаю, умеет ждать.
Я повернула голову назад:
— С чего ты взял, что я иду к нему? Или что я еще не пришла?
Внимательно огляделась в поисках… поисках хоть кого-нибудь, на кого можно отвлечь внимание Яра. И заметила! С той стороны улицы на эту по пешеходному переходу шел парень чуть старше меня, одетый в толстовку, с наушниками в ушах. Волосы у него были черные-черные, цвета вороного крыла. Как у настоящего колдуна… Я, не задумываясь, ломанулась к нему навстречу. И он меня заметил. Поднял взгляд — на секунду в темных глазах мелькнуло любопытство — но потом я быстро взяла все в свои руки.
— Привет… — произнесла, пытаясь улыбнуться. Глазами покосилась в сторону Яра, безмолвно прося о помощи. — А я тебя… жду.
Парень улыбнулся так, будто действительно рад меня видеть. Коснулся предплечья. Произнес медленно:
— Привет. И я тебя.
Голос у него был тихий, но проникновенный и плавный. Я посмотрела на него чуть внимательнее прежнего. Правильные черты лица — только нос, может, чуть длинноват. Родинка над верхней губой. Выразительные брови. И глаза — темно-карие, почти черные глаза. Достаточно высокий для того, чтобы мне опять пришлось поднимать голову к небу, но не такой худой, как Влад, чтобы выглядеть хрупким.
Такого хорошо загримировать — и сойдет за нашего колдуна даже больше каких-нибудь наших колдунов.
Прошло несколько секунд — думаю, эту заминку можно подсчитать проявлением безмерной радости из-за встречи. И когда я уже открыла рот, чтобы ляпнуть что-нибудь ещё, парень произнес:
— Он ушел.
Я обернулась — Яра за спиной, и правда, не было.
— Как ты узнал?
— Думаю, все те, кто шел по пешеходному рядом со мной, заметили ваш разговор, — признался он.
— Правда? — я чуть прищурилась. — Так уж приметно все было?
— Красиво смотритесь рядом, — парень мне подмигнул. — Красивые пары всегда притягивают внимание. Бывший?
— Ага, бывший, — согласилась я. — Бывший враг. А сейчас — никто, просто никто. Спасибо за помощь! — я ещё раз взглянула на него. — Но сейчас я очень спешу, правда.
— Скажи хотя бы, как тебя зовут, ожидающая, — попросил он, прежде чем я ушла.
— А что?
Он чуть пожал плечами и ответил:
— Интересно, — и первый протянул мне руку: — Кирилл.
— Прости, — я попыталась улыбнуться, — но я с парнями не знакомлюсь. Ни на улице, ни где-либо ещё. Но если уж так любопытно… Яна.
— Красивое имя! — подмигнул мне Кирилл. — Солнечное.
Вот теперь я улыбнулась по-настоящему. Хоть кто-то заценил значение, причем даже не произнесенное вслух. А то все «туча, туча»! Как человека назови, так он себя и поведет. Они называют Тучей, поэтому я и хмурая. Вот звали бы меня Солнцем… Кто-нибудь бы звал…
Я вложила ладонь в его руку — по телу пробежала волнительная дрожь, — и Кирилл улыбнулся мне в ответ. Но ничего больше не сказал. Спустя мгновение рукопожатие распалось — я первой освободила руку. И первой же развернулась, не прощаясь.
Зачем прощаться с тем, кого больше не встретишь? Вот и я считаю, что мы, черные ведьмы, не должны снисходить до такого унижения. Пусть обижаются, что уж. Нам от этого ни холодно, ни жарко.
Хотя нет, вру.
На мгновение — то мгновение, которое длилось прикосновение — внутри что-то все-таки потеплело. Это не могла быть душа — разве черные души могут излучать тепло? Они только поглощают его. Но ведь что-то произошло, верно? Что-то поменялось, механизм запустился, и процесс — необратим, бесконечен…
Я шумно вдохнула воздух.
Сейчас внутренние изменения не имели никакого значения. Ведь я попросту сбежала. И я поступаю так всегда — меняются лишь оправдания.
К месту шабаша я подошла, опоздав на три минуты. Но так просто влететь в особнячок на полных скоростях я не смогла — всегда входила в него медленно и почтительно.
Очень уж он на меня действовал. Это вам не школа с облезлыми стенами. Настоящее поместье! Двухэтажное здание, вытянутое вширь, построенное из черного камня. Среди серых домов оно казалось вороном среди голубей, а, как известно, вороны — птицы гораздо более умные и гордые. Изящная крыша, широкая главная лестница с витиеватыми перилами, аккуратные балкончики на втором этаже, арочные окна на первом — и желтый свет, проникающий через них и падающий на дорожки парка. Да, тут ещё и парк был. За особняком. С этой стороны его трудно разглядеть, но через заднюю дверь в парк я попадала с легкостью. В общем-то, там я и проводила почти все время, которое просиживала на шабашах.
Я откинула волосы назад и подошла к лестнице. Не так уверенно, как хотелось бы — каблуки, что уж… Но не успела я дойти до входной двери, как она распахнулась самостоятельно, и оттуда выглянула, как ни прискорбно, та самая моя приятельница, Вика.
Вика, изо всех сил косящаяся под стереотипное представление ведьм. Не наших, исконно черных не только душой, но и внешними чертами, а современных, перекачавших в мышление людей из фантастических романов. Летом Вика кардинально изменила образ: она обрезала волосы — как говорила Вика нашей однокласснице, «каре на ножке» — и перекрасила их в темно-рыжий. Глаза у нее от природы зелено-карие, но Вика — я видела это даже отсюда — намазала вокруг что-то изумрудное, чтобы подчеркнуть зеленый оттенок.
Ладно, ладно, я сделала примерно то же самое, но то я! Я же не надевала малахитовое платье, тяжелое, будто сшитое из бархата, с длинными рукавами, присборенными у манжетов. Хотя, если бы оно у меня имелось…
— Яна! — улыбнулась она. — Мы все так тебя заждались.
Я тяжело вздохнула.
Всевышняя, дай мне терпения!
Но прошла целая секунда, а терпение так и не пришло. Поэтому я нервно поднялась ещё на пару ступенек и поинтересовалась:
— Зачем же вам ждать меня, Вика?
— Сама не знаю, — она пожала узкими плечами, — но твоя уважаемая тетя почему-то все ещё молчит. Вот я и подумала: может, дожидается опаздывающую племянницу?.. И решила посмотреть, где же ты идешь. Ты заходи, не бойся, дорогая. Такая гениальная идея пришла в голову одной только мне.
Улыбка Вики стала ещё шире.
Я чуть скривила уголки губ — и все-таки поднялась, что мне ещё оставалось! Подняться по этой чертовой лестнице и было моей первоначальной задачей. Но Вика радовалась так, будто я, как глупая мышка, добровольно приближалась к ловушке.
Хлоп — и нет.
Нервировала она меня жутко, и этим все сказано. И это ее милое лицо, и надменный взгляд из-под густых ресниц (наверняка наклеенные, но выглядят жутко похожими на свои). И тонкая талия, и длинные острые ногти, которые я сама никак не могу отрастить, и кожа без каких бы то ни было дефектов.
Ещё и прическа эта дурацкая — волосок к волоску против моего гнезда.
И туфли на тонких высоченных каблуках — сантиметров пятнадцать, не меньше — на которых Вика стоит так легко и непринужденно, будто обута в тапочки.
Зато я, как назло, на последней ступеньке споткнулась. Вика порхнула ко мне — дверь за ее спиной громко захлопнулась, — и придержала за локоть. Я взглянула на нее, не скрывая своих чувств, и заметила:
— Вообще-то падать я не собиралась.
— Да?.. — отозвалась она. — Прости, но в последний раз, когда ты поднималась по этой лестнице, то чуть не подвернула ногу. Я решила помочь, чтобы это уж точно не повторилось.
— Как ты добра.
— Только по отношению к тебе, — она опустила глаза.
— Можешь не стараться, — я освободилась от ее цепкой руки и распрямила плечи. Незаметно для Вики посгибала стопу, проверяя, действительно ли с ней все в порядке. — Если Влад ещё не пришел, то уже и не появится. Он всегда приходит вовремя.
— Ох, Влад?.. А при чем здесь он?..
Вика пару раз хлопнула глазами, но я-то знала, что все она отлично понимает.
Я опустила взгляд и первая шагнула внутрь поместья. Этот раунд остался за мной. Можно было, наверное, даже порадоваться… Но времени на радость уже не осталось.
Я оказалась в затемненной прихожей, но уже через две секунды шагнула в нашу главную залу. Стены здесь были черные, украшенные лепниной; над головой, у идеально белого потолка, летали фиолетовые искры. Но и люстры светили: массивные, переливающиеся горным хрусталем, оставляющим на стенах блики.
Ещё здесь стояли столики с фруктами и миниатюрными пирожными, но столов для ужина не было. Экономят.
Внутри толпились колдуны и ведьмы, чаще всего группами по три-пять человек. Все женщины оделись в темные платья, мужчины — в строгие костюмы. Изредка угадывалось свечение души, но у тех черных, что помладше. Я свою на шабаше скрывала, начиная с пятнадцати лет. А Влад и того раньше. Я его с открытой душой вообще никогда не видела. Или почти никогда…
Голоса, голоса, голоса.
Здесь находились не все собравшиеся: многие разбрелись по комнатам, которых в особнячке было предостаточно. И тетю я тоже не увидела. Может, она как раз пряталась в одном из укромных уголков этого здания.
Оживления, которое у многих ассоциируется с шабашем, не наблюдалось. И правда… Это раньше, во времена моих прабабушек (ни одну из которых я не знаю), на шабашах было весело. Ведьмы бегали голышом по росистой траве, жгли костры и пели песни… А сейчас они (мы?) позаимствовали всякие штучки от белых магов, и шабаш у нас проходит цивилизованно — в строгих одеждах и закрытых помещениях. Не то чтобы я хочу голышом поноситься по земле, тем более, в октябре, но факт остается фактом.
Наследие черных постепенно уходит в небытие.
Когда-нибудь и от нас самих ничего не останется.
Вика встала по правую сторону от меня и заметила:
— Многие пришли на шабаш, не правда ли?.. Ты не собираешься снять плащ?
— Пальто, — поправила ее я. — Собираюсь.
— Гардероб левее, вон та дверь…
— Спасибо, я знаю. — Я покосилась на Вику. — Между прочим, я бываю здесь даже чаще, чем ты.
— Ах! — она качнула головой. — Ты абсолютно права. Снова. Но у меня ведь нет тети, которая организовывает шабаши — зачем мне появляться на них часто?
Я не стала ничего говорить: развернулась и ушла снимать пальто. Сдала его в гардероб, где орудовала светловолосая девчонка лет четырнадцати. Принимая его, она взглянула на меня так заинтересованно, что я почувствовала себя неловко.
Звезда. Местного разлива. Куда деваться.
Вика не стала дожидаться моего возвращения: не могла подолгу оставаться без внимания. И сейчас она стояла с двумя черными колдунами — один краше другого. Оба молодые и глупые. Я бы к ним ни за что не подошла. Но Вика, зоркий глаз и изощренный мозг, махнула рукой и крикнула:
— Яна! Заболоцкая!
Особенно здорово это выглядело, если учесть, что я находилась в одном конце залы, а Вика в другом. И что все это отлично услышали. Я стала пробираться через толпу, здороваясь с встречающимися на пути черными, и таки пришла к Вике по первому зову, как преданная собачка.
— Привет, — поздоровался со мной один из колдунов. Кажется, Артем.
— Привет, — отозвалась я.
Со вторым, Ильей, у которого была проколота бровь, мы просто обменялись взглядами. А потом я посмотрела на Вику, взглядом интересуясь, зачем же я здесь нужна. Не демон ведь я, в конце концов, чтобы меня призывать. И не нечисть. И не комбо.
— Я оказалась неправа. Ты уже тут, а шабаш все ещё не начался, — произнесла Вика.
Я изогнула бровь:
— Это все, что ты хотела мне сообщить?
Илья коснулся моего плеча, задержав на нем руку слишком долго, и я плавно отклонилась, чтобы освободиться. Он хмыкнул. Спросил:
— Ты знаешь, о чем она хочет рассказать?
— Она?
— Твоя тетя.
Я чуть склонила голову, намекая, что не принимаю такое панибратское обращение. Вернее, не принимаю ни от кого, кроме Вики — потому что Вика просто неизлечима. Илья все понял, поспешил исправиться:
— Наталья Андреевна Заболоцкая. Зачем мы здесь сегодня собрались, можешь сказать? Знаешь? — И пробормотал уже тише: — Зануда.
Чтобы меня занудой обзывали — такого не случалось уже давно. Обычно я сама это обзывательство использовала, по отношению к Владу. Поэтому я, конечно, опешила. Но себя постаралась не выдать, улыбнулась и ответила:
— В общих чертах — знаю, умник.
— В общих чертах нам и на приглашении написали, — заметил Артем. Вика рассмеялась, переводя взгляд то на меня, то на парней. — Хотелось бы услышать больше информации из первых рук.
— Тогда единственное, что вам остается — ждать официальной речи моей тети. Тогда информация точно будет достоверной. Как считаешь, Артем?
— Считаю, что Илья прав, и что-то от зануды в тебе действительно есть, — он покосился на друга, а потом вдруг обхватил Вику за пояс.
Он, стоя на расстоянии пары шагов, смотрел на меня как-то совсем по-взрослому и улыбался. Я взглянула в ответ, чуть кивнула:
— Слушаю.
— Привет, — сказал Яр просто.
И какая это была картина! Приближающиеся сумерки, гаснущий закат, отпечатки тьмы на всем вокруг — и эту въедливую тьму неспособно согнать побежденное солнце. Несмолкающий шум — машины, голоса — вокруг. И Яр в этом своем сером пальто около угла серой стены дома. Но стена светлее, справедливости ради… И вот стоит он и ждет. Не понимает только, что лето уже закончилось, и закаты теперь наступают раньше, и ветер уже холодный, а не освежающий, как летом.
Все поменялось.
И даже я поменялась, хотя и незначительно. А Яр? Что произошло за эти два месяца с ним?
— Привет, — я кивнула.
Несколько секунд мы стояли молча.
— Как поживаешь? — полюбопытствовал маг. Сделал шаг вперед. Но я смотрела прямо, не поднимая головы. Почти одного роста стали, стоило мне только надеть каблуки…
— Как всегда… — отозвалась я. — Ритуалы больше не провожу. — Чуть склонила голову и прищурилась: — С прошедшим, совершеннолетний.
— Можно без «летнего», — улыбка стала шире. — Я и не думал, что ты запомнила.
— У меня на всякую чепуху хорошую память, — я подмигнула. — Думаю, день рождения какого-то там мага можно считать чепухой.
— Теперь я и сам вижу, что как всегда. — Он потянулся к моему лицу, откинул назад кудрявую прядь, пояснил: — Выпадала из общей картины. А ты что такая… — Яр неопределенно махнул руками. — Куда-то идешь?
— Может быть, и иду. Может быть, возвращаюсь. А что?
— Возвращаться ты не можешь, — начал рассуждать Яр. — Потому что рядом с тобой нет Влада. Так что, следуя соображениям элементарной логики, все ещё только впереди.
— Что — все? — переспросила я. — И при чем тут Влад?
Яр возвел глаза к небу и пояснил:
— Ты так выглядишь…
— Необычно, — подсказала я.
— Примерно, — Яр кивнул. — Обычно девушки так ходят на свидания. Кандидат для твоих свиданий — Влад. Значит, ты идешь к нему. Как тебе логика?
Я покачала головой:
— Одного не учел. Что я не вписываюсь в рамки «обычного».
На телефон пришло оповещение, и я, не дожидаясь разрешения собеседника, взяла мобильник из сумки. Пришедшее сообщение даже читать не стала — хотел что-то чрезвычайно важное сообщить мобильный оператор. Опять, наверное, деньги списать. Вместо сообщения я на время глянула. И замерла. До шабаша оставалось десять минут. Уже все — там! А мне ещё дойти надо, и снять пальто, и поздороваться с кем-нибудь для приличия.
Дойти — главная проблема. И из-за туфель, и из-за Яра.
— Опаздываешь? — заметил он беспокойство на моем лице.
— Опаздываю, да, — я убрала мобильник в сумку, резко ее захлопнула. — Приятно было пообщаться, но сейчас правда не до того.
Я развернулась, чтобы уйти, но разве с Яром так просто расстанешься?
— Он дождется, — крикнул Яр в спину. — Твой черный друг, я точно знаю, умеет ждать.
Я повернула голову назад:
— С чего ты взял, что я иду к нему? Или что я еще не пришла?
Внимательно огляделась в поисках… поисках хоть кого-нибудь, на кого можно отвлечь внимание Яра. И заметила! С той стороны улицы на эту по пешеходному переходу шел парень чуть старше меня, одетый в толстовку, с наушниками в ушах. Волосы у него были черные-черные, цвета вороного крыла. Как у настоящего колдуна… Я, не задумываясь, ломанулась к нему навстречу. И он меня заметил. Поднял взгляд — на секунду в темных глазах мелькнуло любопытство — но потом я быстро взяла все в свои руки.
— Привет… — произнесла, пытаясь улыбнуться. Глазами покосилась в сторону Яра, безмолвно прося о помощи. — А я тебя… жду.
Парень улыбнулся так, будто действительно рад меня видеть. Коснулся предплечья. Произнес медленно:
— Привет. И я тебя.
Голос у него был тихий, но проникновенный и плавный. Я посмотрела на него чуть внимательнее прежнего. Правильные черты лица — только нос, может, чуть длинноват. Родинка над верхней губой. Выразительные брови. И глаза — темно-карие, почти черные глаза. Достаточно высокий для того, чтобы мне опять пришлось поднимать голову к небу, но не такой худой, как Влад, чтобы выглядеть хрупким.
Такого хорошо загримировать — и сойдет за нашего колдуна даже больше каких-нибудь наших колдунов.
Прошло несколько секунд — думаю, эту заминку можно подсчитать проявлением безмерной радости из-за встречи. И когда я уже открыла рот, чтобы ляпнуть что-нибудь ещё, парень произнес:
— Он ушел.
Я обернулась — Яра за спиной, и правда, не было.
— Как ты узнал?
— Думаю, все те, кто шел по пешеходному рядом со мной, заметили ваш разговор, — признался он.
— Правда? — я чуть прищурилась. — Так уж приметно все было?
— Красиво смотритесь рядом, — парень мне подмигнул. — Красивые пары всегда притягивают внимание. Бывший?
— Ага, бывший, — согласилась я. — Бывший враг. А сейчас — никто, просто никто. Спасибо за помощь! — я ещё раз взглянула на него. — Но сейчас я очень спешу, правда.
— Скажи хотя бы, как тебя зовут, ожидающая, — попросил он, прежде чем я ушла.
— А что?
Он чуть пожал плечами и ответил:
— Интересно, — и первый протянул мне руку: — Кирилл.
— Прости, — я попыталась улыбнуться, — но я с парнями не знакомлюсь. Ни на улице, ни где-либо ещё. Но если уж так любопытно… Яна.
— Красивое имя! — подмигнул мне Кирилл. — Солнечное.
Вот теперь я улыбнулась по-настоящему. Хоть кто-то заценил значение, причем даже не произнесенное вслух. А то все «туча, туча»! Как человека назови, так он себя и поведет. Они называют Тучей, поэтому я и хмурая. Вот звали бы меня Солнцем… Кто-нибудь бы звал…
Я вложила ладонь в его руку — по телу пробежала волнительная дрожь, — и Кирилл улыбнулся мне в ответ. Но ничего больше не сказал. Спустя мгновение рукопожатие распалось — я первой освободила руку. И первой же развернулась, не прощаясь.
Зачем прощаться с тем, кого больше не встретишь? Вот и я считаю, что мы, черные ведьмы, не должны снисходить до такого унижения. Пусть обижаются, что уж. Нам от этого ни холодно, ни жарко.
Хотя нет, вру.
На мгновение — то мгновение, которое длилось прикосновение — внутри что-то все-таки потеплело. Это не могла быть душа — разве черные души могут излучать тепло? Они только поглощают его. Но ведь что-то произошло, верно? Что-то поменялось, механизм запустился, и процесс — необратим, бесконечен…
Я шумно вдохнула воздух.
Сейчас внутренние изменения не имели никакого значения. Ведь я попросту сбежала. И я поступаю так всегда — меняются лишь оправдания.
Глава 2. Сердце требует перемен
К месту шабаша я подошла, опоздав на три минуты. Но так просто влететь в особнячок на полных скоростях я не смогла — всегда входила в него медленно и почтительно.
Очень уж он на меня действовал. Это вам не школа с облезлыми стенами. Настоящее поместье! Двухэтажное здание, вытянутое вширь, построенное из черного камня. Среди серых домов оно казалось вороном среди голубей, а, как известно, вороны — птицы гораздо более умные и гордые. Изящная крыша, широкая главная лестница с витиеватыми перилами, аккуратные балкончики на втором этаже, арочные окна на первом — и желтый свет, проникающий через них и падающий на дорожки парка. Да, тут ещё и парк был. За особняком. С этой стороны его трудно разглядеть, но через заднюю дверь в парк я попадала с легкостью. В общем-то, там я и проводила почти все время, которое просиживала на шабашах.
Я откинула волосы назад и подошла к лестнице. Не так уверенно, как хотелось бы — каблуки, что уж… Но не успела я дойти до входной двери, как она распахнулась самостоятельно, и оттуда выглянула, как ни прискорбно, та самая моя приятельница, Вика.
Вика, изо всех сил косящаяся под стереотипное представление ведьм. Не наших, исконно черных не только душой, но и внешними чертами, а современных, перекачавших в мышление людей из фантастических романов. Летом Вика кардинально изменила образ: она обрезала волосы — как говорила Вика нашей однокласснице, «каре на ножке» — и перекрасила их в темно-рыжий. Глаза у нее от природы зелено-карие, но Вика — я видела это даже отсюда — намазала вокруг что-то изумрудное, чтобы подчеркнуть зеленый оттенок.
Ладно, ладно, я сделала примерно то же самое, но то я! Я же не надевала малахитовое платье, тяжелое, будто сшитое из бархата, с длинными рукавами, присборенными у манжетов. Хотя, если бы оно у меня имелось…
— Яна! — улыбнулась она. — Мы все так тебя заждались.
Я тяжело вздохнула.
Всевышняя, дай мне терпения!
Но прошла целая секунда, а терпение так и не пришло. Поэтому я нервно поднялась ещё на пару ступенек и поинтересовалась:
— Зачем же вам ждать меня, Вика?
— Сама не знаю, — она пожала узкими плечами, — но твоя уважаемая тетя почему-то все ещё молчит. Вот я и подумала: может, дожидается опаздывающую племянницу?.. И решила посмотреть, где же ты идешь. Ты заходи, не бойся, дорогая. Такая гениальная идея пришла в голову одной только мне.
Улыбка Вики стала ещё шире.
Я чуть скривила уголки губ — и все-таки поднялась, что мне ещё оставалось! Подняться по этой чертовой лестнице и было моей первоначальной задачей. Но Вика радовалась так, будто я, как глупая мышка, добровольно приближалась к ловушке.
Хлоп — и нет.
Нервировала она меня жутко, и этим все сказано. И это ее милое лицо, и надменный взгляд из-под густых ресниц (наверняка наклеенные, но выглядят жутко похожими на свои). И тонкая талия, и длинные острые ногти, которые я сама никак не могу отрастить, и кожа без каких бы то ни было дефектов.
Ещё и прическа эта дурацкая — волосок к волоску против моего гнезда.
И туфли на тонких высоченных каблуках — сантиметров пятнадцать, не меньше — на которых Вика стоит так легко и непринужденно, будто обута в тапочки.
Зато я, как назло, на последней ступеньке споткнулась. Вика порхнула ко мне — дверь за ее спиной громко захлопнулась, — и придержала за локоть. Я взглянула на нее, не скрывая своих чувств, и заметила:
— Вообще-то падать я не собиралась.
— Да?.. — отозвалась она. — Прости, но в последний раз, когда ты поднималась по этой лестнице, то чуть не подвернула ногу. Я решила помочь, чтобы это уж точно не повторилось.
— Как ты добра.
— Только по отношению к тебе, — она опустила глаза.
— Можешь не стараться, — я освободилась от ее цепкой руки и распрямила плечи. Незаметно для Вики посгибала стопу, проверяя, действительно ли с ней все в порядке. — Если Влад ещё не пришел, то уже и не появится. Он всегда приходит вовремя.
— Ох, Влад?.. А при чем здесь он?..
Вика пару раз хлопнула глазами, но я-то знала, что все она отлично понимает.
Я опустила взгляд и первая шагнула внутрь поместья. Этот раунд остался за мной. Можно было, наверное, даже порадоваться… Но времени на радость уже не осталось.
Я оказалась в затемненной прихожей, но уже через две секунды шагнула в нашу главную залу. Стены здесь были черные, украшенные лепниной; над головой, у идеально белого потолка, летали фиолетовые искры. Но и люстры светили: массивные, переливающиеся горным хрусталем, оставляющим на стенах блики.
Ещё здесь стояли столики с фруктами и миниатюрными пирожными, но столов для ужина не было. Экономят.
Внутри толпились колдуны и ведьмы, чаще всего группами по три-пять человек. Все женщины оделись в темные платья, мужчины — в строгие костюмы. Изредка угадывалось свечение души, но у тех черных, что помладше. Я свою на шабаше скрывала, начиная с пятнадцати лет. А Влад и того раньше. Я его с открытой душой вообще никогда не видела. Или почти никогда…
Голоса, голоса, голоса.
Здесь находились не все собравшиеся: многие разбрелись по комнатам, которых в особнячке было предостаточно. И тетю я тоже не увидела. Может, она как раз пряталась в одном из укромных уголков этого здания.
Оживления, которое у многих ассоциируется с шабашем, не наблюдалось. И правда… Это раньше, во времена моих прабабушек (ни одну из которых я не знаю), на шабашах было весело. Ведьмы бегали голышом по росистой траве, жгли костры и пели песни… А сейчас они (мы?) позаимствовали всякие штучки от белых магов, и шабаш у нас проходит цивилизованно — в строгих одеждах и закрытых помещениях. Не то чтобы я хочу голышом поноситься по земле, тем более, в октябре, но факт остается фактом.
Наследие черных постепенно уходит в небытие.
Когда-нибудь и от нас самих ничего не останется.
Вика встала по правую сторону от меня и заметила:
— Многие пришли на шабаш, не правда ли?.. Ты не собираешься снять плащ?
— Пальто, — поправила ее я. — Собираюсь.
— Гардероб левее, вон та дверь…
— Спасибо, я знаю. — Я покосилась на Вику. — Между прочим, я бываю здесь даже чаще, чем ты.
— Ах! — она качнула головой. — Ты абсолютно права. Снова. Но у меня ведь нет тети, которая организовывает шабаши — зачем мне появляться на них часто?
Я не стала ничего говорить: развернулась и ушла снимать пальто. Сдала его в гардероб, где орудовала светловолосая девчонка лет четырнадцати. Принимая его, она взглянула на меня так заинтересованно, что я почувствовала себя неловко.
Звезда. Местного разлива. Куда деваться.
Вика не стала дожидаться моего возвращения: не могла подолгу оставаться без внимания. И сейчас она стояла с двумя черными колдунами — один краше другого. Оба молодые и глупые. Я бы к ним ни за что не подошла. Но Вика, зоркий глаз и изощренный мозг, махнула рукой и крикнула:
— Яна! Заболоцкая!
Особенно здорово это выглядело, если учесть, что я находилась в одном конце залы, а Вика в другом. И что все это отлично услышали. Я стала пробираться через толпу, здороваясь с встречающимися на пути черными, и таки пришла к Вике по первому зову, как преданная собачка.
— Привет, — поздоровался со мной один из колдунов. Кажется, Артем.
— Привет, — отозвалась я.
Со вторым, Ильей, у которого была проколота бровь, мы просто обменялись взглядами. А потом я посмотрела на Вику, взглядом интересуясь, зачем же я здесь нужна. Не демон ведь я, в конце концов, чтобы меня призывать. И не нечисть. И не комбо.
— Я оказалась неправа. Ты уже тут, а шабаш все ещё не начался, — произнесла Вика.
Я изогнула бровь:
— Это все, что ты хотела мне сообщить?
Илья коснулся моего плеча, задержав на нем руку слишком долго, и я плавно отклонилась, чтобы освободиться. Он хмыкнул. Спросил:
— Ты знаешь, о чем она хочет рассказать?
— Она?
— Твоя тетя.
Я чуть склонила голову, намекая, что не принимаю такое панибратское обращение. Вернее, не принимаю ни от кого, кроме Вики — потому что Вика просто неизлечима. Илья все понял, поспешил исправиться:
— Наталья Андреевна Заболоцкая. Зачем мы здесь сегодня собрались, можешь сказать? Знаешь? — И пробормотал уже тише: — Зануда.
Чтобы меня занудой обзывали — такого не случалось уже давно. Обычно я сама это обзывательство использовала, по отношению к Владу. Поэтому я, конечно, опешила. Но себя постаралась не выдать, улыбнулась и ответила:
— В общих чертах — знаю, умник.
— В общих чертах нам и на приглашении написали, — заметил Артем. Вика рассмеялась, переводя взгляд то на меня, то на парней. — Хотелось бы услышать больше информации из первых рук.
— Тогда единственное, что вам остается — ждать официальной речи моей тети. Тогда информация точно будет достоверной. Как считаешь, Артем?
— Считаю, что Илья прав, и что-то от зануды в тебе действительно есть, — он покосился на друга, а потом вдруг обхватил Вику за пояс.
