– Не волнуйтесь, мисс Морган, я уверен, что мы найдем вашу подругу.
«Интересно, – мелькнула мысль, – привратника допросили? Впрочем, откуда этой глупышке знать».
Глория шумно высморкалась и снова взглянула на него покрасневшими глазами. В них смешались тревога, облегчение и упрямство. Рэндон сжалился:
– Знаете что? Подождите меня где-нибудь внизу, чтобы вас не увидели. Я поговорю с леди Сазерленд и вернусь, хорошо?
«Положительно, прошлая ночь в Хэмфорде выдалась богатой на события!» – думал Алекс Рэндон, здороваясь с госпожой ректором. Про себя он отметил, что для своих сорока с лишним лет она выглядела превосходно. Высокая, с царственной осанкой и пышной короной волос на голове, леди Сазерленд была подлинной королевой здешних владений. К сожалению, хозяйка Блэкторн-холла явно не собиралась откровенничать о неурядицах вверенного ей колледжа. Каждый раз, когда Рэндон пытался заговорить об этом, она мягко, но непреклонно переводила разговор на другую тему.
– Хотите чаю? – спросила леди Сазерленд с улыбкой Снежной королевы. – Я позвоню. Жаль, что несчастье с мистером Алертоном вынуждает вас задержаться здесь на несколько дней. Надеюсь, ваши дела в Спленфилде не пострадают от такой долгой отлучки? – Она улыбнулась, но в её голосе слышалась тайная надежда, что опасный гость сегодня же уберется восвояси.
Рэндон не успел ответить. За дверью вдруг послышался шум и крики. После короткого стука чья-то встрепанная голова просунулась в кабинет:
– Она нашлась, миледи! – радостно выпалила какая-то девушка.
«Ну наконец-то! Хоть что-то хорошее!»
– Извините меня на минуту, – улыбнулась леди Диана и с неожиданным проворством скользнула к двери. Она настолько явно пыталась утаить от него какое-то происшествие, что Алекс решил отбросить деликатность и проследовал за ней.
Внизу в холле хрупкая темноволосая девушка билась в руках двух старших женщин, видимо, преподавательниц. Чуть поодаль переминался с ноги на ногу пожилой мужчина в поношенном сюртуке, рядом с ним озадаченный привратник таращился на безобразную сцену. На ступенях лестницы застыла Глория, с ужасом глядя на подругу. Все выглядели крайне растерянными.
– Позвольте, – Алекс спустился так быстро, что никто не успел его остановить. Он влепил пощечину обезумевшей девчонке и без церемоний подхватил ее на руки.
– Где ее комната? – спросил он у Глории. Та побежала вперед, показывая дорогу.
Найденная мисс Диккенсон царапалась и отбивалась, как кошка. Толкнув ногой дверь, Рэндон сгрузил беспокойную ношу на пушистое розовое покрывало.
– Виски у вас есть? – крикнул он Глории.
– Есть бренди. Сейчас принесу! – крикнула та, метнувшись к двери.
Рэндон оглянулся, удерживая сумасшедшую за руки, и едва удержался от усмешки. Три дамы – госпожа ректор и две ее помощницы – замерли в дверях, словно соляные столпы.
Глория вернулась буквально через минуту. В бутылке, которую она притащила, что-то плескалось. Леди Диана сурово нахмурилась.
– Наверное, лучше вы сами, – решил Рэндон. По крайней мере, одна из ученых дам выглядела достаточно крепкой. Настоящая амазонка. Может, увлекалась греблей в свободное время? Он попытался отойти от кровати, но помешанная вдруг цепко ухватила его за край сюртука.
– Я убила его, – четко произнесла Мэри. Глаза ее были черными от расширившихся зрачков. – Я его убила, и теперь Черная Леди отомстит мне за это.
«Ну и дела», – подумал Рэндон.
где-то на дороге между Спленфилдом и Хэмфордом
Путешествие в Хэмфорд принесло Элизабет множество новых впечатлений. К счастью, ей повезло с попутчицей: миссис Ходжес была достаточно добродушна, чтобы не замечать дорожных неурядиц, умела радоваться приятным мелочам и всегда была готова занять чем-нибудь деловитого Питера, который в силу юного возраста не разделял восхищения матери красивыми пейзажами. Даже тот случай, когда их карета застряла в грязи, и кучер был вынужден отправиться в деревню за помощью, не омрачил настроения путешественниц. Пока дамы любовались панорамой холмов, среди которых приютилась маленькая деревушка, Питер нашел поблизости хорошую лужу и за каких-то две минуты основательно изучил ее вдоль и поперек. Это была единственная лужа на обозримом участке дороги, но Элизабет уже поняла: стоит хоть на миг оставить сына без присмотра – и врожденный инстинкт тут же подсказывал ему местечко, где он мог по полной извозиться в грязи. Как бы там ни было, на третий день их взглядам предстали две серые башни колледжа Вулси и знаменитый круглый купол Флеминг-Камеры. Цель поездки была уже близко.
– Поезжайте в «Малибур-хаус», – приказала она кучеру. Это была самая респектабельная гостиница на Хай-стрит, которую она знала. Элизабет также распорядилась отправить записку мисс Морган в Блэкторн-холл. Ей не терпелось увидеться с подругой.
Должно быть, Глория испытывала такое же нетерпение, так как спустя час она уже появилась в вестибюле гостиницы.
– Я так рада, что вы тоже приехали!
Девушка улыбалась, но Элизабет отметила ее бледность, синеву под глазами и пальцы, нервно сжимавшие сумочку.
– Ты не заболела? – обеспокоенно спросила она, когда они вышли на улицу.
– Нет… нет, – Глория улыбнулась с нарочитой беспечностью. – Просто немного волнуюсь за подругу. Кажется, у нее нервное переутомление. Она сейчас в лазарете, но ничего серьезного. Знаете, как только лорд Рэндон приехал, я сразу поняла, что все наладится! Его присутствие как-то успокаивает, правда?
От неожиданности Элизабет даже споткнулась.
– Алекс…? – выдавила она севшим голосом, так что пришлось откашляться.
– Он опередил вас на два дня. Должно быть, очень спешил. Думаю, он приехал, чтобы поддержать своих друзей из Дарвеля, ведь там случилось такое несчастье – погиб один из преподавателей. Как раз в ту ночь… в общем, в Ночь всех святых.
Элизабет машинально отметила про себя, что ее беспокойный супруг именно в ту ночь сорвался из дома, так что он мог отправиться утешать кого-то, только если внезапно обзавелся даром предвидения. Что ей делать?! Конечно, она не собиралась скрывать от Алекса их поездку, но предполагала, что их объяснение состоится дома, в Спленфилде и на год-другой позже. А выходит, что объясняться придется сейчас. Ох, если бы она знала, что он тоже направляется в Хэмфорд!
Они немного прогулялись по Хай-стрит, и Элизабет буквально заставляла себя поддерживать разговор. Серые аккуратные домики с остроконечными крышами, которые она так мечтала увидеть, сейчас казались одинаковыми и скучными. Глория продолжала что-то щебетать:
– Мистер Бартон не очень-то ладил с Бертом Алертоном. Но, я думаю, смерть стирает прошлые неурядицы, верно? Делает все таким неважным…
– Да-да… Прости, что? Знаешь, у меня вдруг ужасно разболелась голова. Дорога была такой утомительной. Наверное, мне лучше вернуться в гостиницу.
Они смущенно распрощались. Обе чувствовали, что первая встреча прошла не так, как мечталось. Глория долго смотрела на удалявшийся силуэт подруги. Ее мучило беспокойство.
Она рассказала не всё. Хотела, но не могла заставить себя признаться. Ни Элизабет, ни лорду Алексу. Глория приоткрыла сумочку и с досадой захлопнула ее, щелкнув застежкой. В сумочке, в боковом кармашке, лежала записка. Та самая. Даже брать ее в руки лишний раз было противно. И совершенно немыслимо кому-то о ней рассказать.
«Лучше я сначала поговорю с Крейтоном», – подумала Глория. Эта мысль неожиданно принесла облегчение. Да, определенно так будет лучше!
Элизабет быстро шагала по улице. Она не знала, что предпринять. Наверное, нужно найти того приятеля Алекса, как его там – мистер Бартон? Нужно узнать у него, где остановился ее муж. Чем дольше оттягивать разговор, тем всё сложнее запутается…
Возле кафедрального собора беседовали четверо мужчин в тёмных мантиях и шапочках с твердым прямоугольным верхом. Элизабет невольно залюбовалась этой картиной. Как правило, профессора Хэмфорда ходили в нормальной повседневной одежде, а мантии приберегали для торжественных случаев. Фигуры на ступенях собора своим видом напоминали старинную гравюру: четверо учёных мужей, собравшихся, чтобы обсудить какой-нибудь научный вопрос. Спина одного из магистров показалась ей странно знакомой. Будто почувствовав ее взгляд, человек обернулся, и у Элизабет вырвался изумленный вздох. Это был Алекс.
Маленький ресторанчик на площади напротив собора как нельзя лучше подходил для теплой супружеской встречи. Элизабет глазом моргнуть не успела, как Алекс затащил ее сюда. Бросив на стул перчатки, он сказал несколько слов внимательной расторопной хозяйке и уселся напротив. А она всё никак не могла собраться с мыслями. Машинально погладила шершавую льняную скатерть. Зацепила взглядом керамическую вазочку – живые цветы осенью, надо же. Порадовалась, что деревянные перегородки между столами создают некоторую иллюзию уединения. Не станет же Алекс устраивать ей прилюдный разнос?
Однако первые же его слова, произнесённые с искренней радостью, выбили ее из колеи:
– Ты не представляешь, как я рад, что ты приехала! – воскликнул он. Взял её руки в свои и легонько сжал. От его тёплого взгляда Элизабет окончательно потерялась.
– Правда? – недоверчиво спросила она.
– Как там Питер?
– Он… сейчас в гостинице с миссис Ходжес. Мы остановились в «Малибур-хаусе».
Она постаралась, чтобы это не звучало как оправдание. Его поведение сбивало с толку. Где упреки в неосторожности и легкомыслии, где же гневная отповедь?! Словно ты выглянула в окно при звуках грома и вместо клубящихся туч увидела чистое безмятежное небо.
– Хорошо, что вы доехали благополучно! Осенние дороги ужасны. – Алекс поморщился, дернув плечом. – Думаю, нам будет удобнее снять дом, так как придется задержаться здесь на неделю-другую. Не волнуйся, я все устрою. Боже, Элизабет, ты точно в порядке? – в его взгляде мелькнула тревога. – Ты выглядишь так, будто увидела привидение!
Она вспыхнула:
– Я просто не ожидала увидеть тебя… в этом, – кивнула она на мантию.
Алекс рассмеялся. Кажется, их с Питером приезд действительно привёл его в хорошее настроение.
– Милая, я магистр юриспруденции, ты забыла? Я надел эту мантию ради одной церемонии в Блэкторне. Все прошло очень мило. Признаться, я с большим удовольствием удрал оттуда и надеюсь, что ты поможешь мне уладить один вопрос с их учеными дамами. Честное слово, проще иметь дело с лисицей в собственной норе, чем с леди Сазерленд в ее кабинете! Она увиливает от неприятных вопросов, как искусный дипломат! Эти женщины опасны сами по себе, а мы вдобавок вручили им такое мощное оружие, как высшее образование!
– Между прочим, открытие женского колледжа в Хэмфорде отчасти является твоей заслугой! – поддразнила его Элизабет.
– Да? – удивился Рэндон. – Каким же образом?
– Глория мне писала. В Хэмфорде ходит шутка, что к женскому образованию стали относиться терпимо, когда профессорам и преподавателям разрешили жениться. В парламенте был принят специальный закон. Многие воспользовались этим случаем. Их женами стали дочери священников и ученых, образованные и энергичные девушки, которые смогли переубедить своих мужей насчет полезности женского обучения.
– Вот оно что! – глаза Алекса весело сверкнули. – Стало быть, неприступная крепость, как это часто случается, была взята изнутри. А я-то удивлялся, как леди Сазерленд удалось проникнуть в эту твердыню!
Им принесли кофе, и Элизабет с наслаждением вдохнула его вкусный, чарующий аромат. День стремительно хорошел с каждой минутой.
– Кажется, я помню то заседание, – продолжил Алекс. – В тот день я примчался второпях из Илсбери, и все мои мысли были заняты одной прелестной рыжеволосой леди. Мне хотелось подарить ей все чудеса мира, а она выставила меня за порог. Разумеется, я высказался в пользу любых браков: пусть хоть кто-нибудь будет счастлив!
Элизабет смущенно спряталась за чашкой кофе. Ее муж редко говорил о своих чувствах, тем более прилюдно, и почему-то в такие моменты она таяла, как самовлюблённая дурочка.
– Так что там с Блэкторном? – поспешно спросила она, чтобы перевести разговор.
– Ах да, Блэкторн. Нам придется немного углубиться в историю. Когда-то этот дом принадлежал семье Ориэль. Это довольно необычная семья. Самой известной ее представительницей была леди Джоанна Ориэль, задушенная мужем из ревности. Призрак изящной дамы с черным от удушья лицом на протяжении многих веков пугал обитателей. В конце концов, дом заколотили, семья разъехалась. Леди Сазерленд долго искала наследников, чтобы выкупить здание. Кажется, призраку суета вокруг Блэкторн-холла пришлась не по вкусу. Есть одна пикантная подробность: считается, что Черная Леди с особой страстью преследует девушек, которые дурно обошлись со своими возлюбленными. Непонятно, правда, с чего она ополчилась на мисс Диану и ее подопечных, ведь ученым леди редко свойственны романтические устремления. Бартон говорил что-то о беспорядках в колледже, о сорванных лекциях и анонимных записках. К сожалению, по приезду мне пришлось отвлечься на другое дело…
Рассказывая, Рэндон вспомнил об обещании Бартона устроить ему встречу с Чарльзом Крейтоном. За истекшие два дня ему так и не удалось повидать неуловимого студента: тот очень кстати слег с простудой и не появлялся на занятиях. Накануне вечером они с Бартоном, раздобывшим ключ, поднялись на крышу Корвин-холла – длинного здания, примыкавшего к часовне Мадлен. Правда, Джайлз во время восхождения по лестнице стонал и жаловался, что из-за их сыщицких дел он будет следующим, кого скинут с башни, причем Янгер сделает это лично. Их вылазка оказалась не напрасной: за декоративными зубцами на крыше они обнаружили затоптанный в пыль светлый редингот. Бартон признал, что похожий плащ ему случалось видеть на Крейтоне. Меток на одежде не было, но побеседовать с этим парнем Рэндону захотелось еще сильнее. Стоп, кажется, он отвлекся.
– Интересная складывается картина, – поразмыслив, улыбнулась Элизабет. – Древний призрак, поднявшийся на защиту традиций и не одобряющий современных, слишком самостоятельных женщин.
– Боюсь, как и в прошлый раз на корабле, наш призрак может оказаться вполне материальным субъектом, который имеет зуб на кого-то из преподавателей Блэкторна, – предупредил ее Рэндон. – Больше всего меня волнуют подметные письма. Хулиганские надписи на стенах, падающие бюсты и разбросанные книги еще можно отнести к шалостям, но угрозы, шантаж… Это уже серьезно. Прошу тебя, поговори с ними. Может, с тобой они будут более откровенны.
Элизабет задумчиво согласилась, вспомнив, что Глория в их недавнюю встречу была чем-то смущена и вела себя очень уклончиво. Интересно, ей известно о письмах? А если она что-то знает, согласится ли рассказать?
Хэмфорд, Блэкторн-холл
С маленького дивана в профессорской гостиной Блэкторн-холла открывался великолепный вид на Новый двор, открытие которого все-таки состоялось накануне. Элизабет любовалась ровным ухоженным газоном и узкими колоннами резных галерей, окаймлявших центральную площадку.
– Профессорский сад Дарвеля еще красивее, – сказала Диана, заметив восхищение гостьи. – Лорд Рэндон обязательно должен вам его показать. Правда, дивное впечатление от архитектуры колледжа портят чопорные манеры его ректора.
«Интересно, – мелькнула мысль, – привратника допросили? Впрочем, откуда этой глупышке знать».
Глория шумно высморкалась и снова взглянула на него покрасневшими глазами. В них смешались тревога, облегчение и упрямство. Рэндон сжалился:
– Знаете что? Подождите меня где-нибудь внизу, чтобы вас не увидели. Я поговорю с леди Сазерленд и вернусь, хорошо?
«Положительно, прошлая ночь в Хэмфорде выдалась богатой на события!» – думал Алекс Рэндон, здороваясь с госпожой ректором. Про себя он отметил, что для своих сорока с лишним лет она выглядела превосходно. Высокая, с царственной осанкой и пышной короной волос на голове, леди Сазерленд была подлинной королевой здешних владений. К сожалению, хозяйка Блэкторн-холла явно не собиралась откровенничать о неурядицах вверенного ей колледжа. Каждый раз, когда Рэндон пытался заговорить об этом, она мягко, но непреклонно переводила разговор на другую тему.
– Хотите чаю? – спросила леди Сазерленд с улыбкой Снежной королевы. – Я позвоню. Жаль, что несчастье с мистером Алертоном вынуждает вас задержаться здесь на несколько дней. Надеюсь, ваши дела в Спленфилде не пострадают от такой долгой отлучки? – Она улыбнулась, но в её голосе слышалась тайная надежда, что опасный гость сегодня же уберется восвояси.
Рэндон не успел ответить. За дверью вдруг послышался шум и крики. После короткого стука чья-то встрепанная голова просунулась в кабинет:
– Она нашлась, миледи! – радостно выпалила какая-то девушка.
«Ну наконец-то! Хоть что-то хорошее!»
– Извините меня на минуту, – улыбнулась леди Диана и с неожиданным проворством скользнула к двери. Она настолько явно пыталась утаить от него какое-то происшествие, что Алекс решил отбросить деликатность и проследовал за ней.
Внизу в холле хрупкая темноволосая девушка билась в руках двух старших женщин, видимо, преподавательниц. Чуть поодаль переминался с ноги на ногу пожилой мужчина в поношенном сюртуке, рядом с ним озадаченный привратник таращился на безобразную сцену. На ступенях лестницы застыла Глория, с ужасом глядя на подругу. Все выглядели крайне растерянными.
– Позвольте, – Алекс спустился так быстро, что никто не успел его остановить. Он влепил пощечину обезумевшей девчонке и без церемоний подхватил ее на руки.
– Где ее комната? – спросил он у Глории. Та побежала вперед, показывая дорогу.
Найденная мисс Диккенсон царапалась и отбивалась, как кошка. Толкнув ногой дверь, Рэндон сгрузил беспокойную ношу на пушистое розовое покрывало.
– Виски у вас есть? – крикнул он Глории.
– Есть бренди. Сейчас принесу! – крикнула та, метнувшись к двери.
Рэндон оглянулся, удерживая сумасшедшую за руки, и едва удержался от усмешки. Три дамы – госпожа ректор и две ее помощницы – замерли в дверях, словно соляные столпы.
Глория вернулась буквально через минуту. В бутылке, которую она притащила, что-то плескалось. Леди Диана сурово нахмурилась.
– Наверное, лучше вы сами, – решил Рэндон. По крайней мере, одна из ученых дам выглядела достаточно крепкой. Настоящая амазонка. Может, увлекалась греблей в свободное время? Он попытался отойти от кровати, но помешанная вдруг цепко ухватила его за край сюртука.
– Я убила его, – четко произнесла Мэри. Глаза ее были черными от расширившихся зрачков. – Я его убила, и теперь Черная Леди отомстит мне за это.
«Ну и дела», – подумал Рэндон.
Глава 4
где-то на дороге между Спленфилдом и Хэмфордом
Путешествие в Хэмфорд принесло Элизабет множество новых впечатлений. К счастью, ей повезло с попутчицей: миссис Ходжес была достаточно добродушна, чтобы не замечать дорожных неурядиц, умела радоваться приятным мелочам и всегда была готова занять чем-нибудь деловитого Питера, который в силу юного возраста не разделял восхищения матери красивыми пейзажами. Даже тот случай, когда их карета застряла в грязи, и кучер был вынужден отправиться в деревню за помощью, не омрачил настроения путешественниц. Пока дамы любовались панорамой холмов, среди которых приютилась маленькая деревушка, Питер нашел поблизости хорошую лужу и за каких-то две минуты основательно изучил ее вдоль и поперек. Это была единственная лужа на обозримом участке дороги, но Элизабет уже поняла: стоит хоть на миг оставить сына без присмотра – и врожденный инстинкт тут же подсказывал ему местечко, где он мог по полной извозиться в грязи. Как бы там ни было, на третий день их взглядам предстали две серые башни колледжа Вулси и знаменитый круглый купол Флеминг-Камеры. Цель поездки была уже близко.
– Поезжайте в «Малибур-хаус», – приказала она кучеру. Это была самая респектабельная гостиница на Хай-стрит, которую она знала. Элизабет также распорядилась отправить записку мисс Морган в Блэкторн-холл. Ей не терпелось увидеться с подругой.
Должно быть, Глория испытывала такое же нетерпение, так как спустя час она уже появилась в вестибюле гостиницы.
– Я так рада, что вы тоже приехали!
Девушка улыбалась, но Элизабет отметила ее бледность, синеву под глазами и пальцы, нервно сжимавшие сумочку.
– Ты не заболела? – обеспокоенно спросила она, когда они вышли на улицу.
– Нет… нет, – Глория улыбнулась с нарочитой беспечностью. – Просто немного волнуюсь за подругу. Кажется, у нее нервное переутомление. Она сейчас в лазарете, но ничего серьезного. Знаете, как только лорд Рэндон приехал, я сразу поняла, что все наладится! Его присутствие как-то успокаивает, правда?
От неожиданности Элизабет даже споткнулась.
– Алекс…? – выдавила она севшим голосом, так что пришлось откашляться.
– Он опередил вас на два дня. Должно быть, очень спешил. Думаю, он приехал, чтобы поддержать своих друзей из Дарвеля, ведь там случилось такое несчастье – погиб один из преподавателей. Как раз в ту ночь… в общем, в Ночь всех святых.
Элизабет машинально отметила про себя, что ее беспокойный супруг именно в ту ночь сорвался из дома, так что он мог отправиться утешать кого-то, только если внезапно обзавелся даром предвидения. Что ей делать?! Конечно, она не собиралась скрывать от Алекса их поездку, но предполагала, что их объяснение состоится дома, в Спленфилде и на год-другой позже. А выходит, что объясняться придется сейчас. Ох, если бы она знала, что он тоже направляется в Хэмфорд!
Они немного прогулялись по Хай-стрит, и Элизабет буквально заставляла себя поддерживать разговор. Серые аккуратные домики с остроконечными крышами, которые она так мечтала увидеть, сейчас казались одинаковыми и скучными. Глория продолжала что-то щебетать:
– Мистер Бартон не очень-то ладил с Бертом Алертоном. Но, я думаю, смерть стирает прошлые неурядицы, верно? Делает все таким неважным…
– Да-да… Прости, что? Знаешь, у меня вдруг ужасно разболелась голова. Дорога была такой утомительной. Наверное, мне лучше вернуться в гостиницу.
Они смущенно распрощались. Обе чувствовали, что первая встреча прошла не так, как мечталось. Глория долго смотрела на удалявшийся силуэт подруги. Ее мучило беспокойство.
Она рассказала не всё. Хотела, но не могла заставить себя признаться. Ни Элизабет, ни лорду Алексу. Глория приоткрыла сумочку и с досадой захлопнула ее, щелкнув застежкой. В сумочке, в боковом кармашке, лежала записка. Та самая. Даже брать ее в руки лишний раз было противно. И совершенно немыслимо кому-то о ней рассказать.
«Лучше я сначала поговорю с Крейтоном», – подумала Глория. Эта мысль неожиданно принесла облегчение. Да, определенно так будет лучше!
Элизабет быстро шагала по улице. Она не знала, что предпринять. Наверное, нужно найти того приятеля Алекса, как его там – мистер Бартон? Нужно узнать у него, где остановился ее муж. Чем дольше оттягивать разговор, тем всё сложнее запутается…
Возле кафедрального собора беседовали четверо мужчин в тёмных мантиях и шапочках с твердым прямоугольным верхом. Элизабет невольно залюбовалась этой картиной. Как правило, профессора Хэмфорда ходили в нормальной повседневной одежде, а мантии приберегали для торжественных случаев. Фигуры на ступенях собора своим видом напоминали старинную гравюру: четверо учёных мужей, собравшихся, чтобы обсудить какой-нибудь научный вопрос. Спина одного из магистров показалась ей странно знакомой. Будто почувствовав ее взгляд, человек обернулся, и у Элизабет вырвался изумленный вздох. Это был Алекс.
***
Маленький ресторанчик на площади напротив собора как нельзя лучше подходил для теплой супружеской встречи. Элизабет глазом моргнуть не успела, как Алекс затащил ее сюда. Бросив на стул перчатки, он сказал несколько слов внимательной расторопной хозяйке и уселся напротив. А она всё никак не могла собраться с мыслями. Машинально погладила шершавую льняную скатерть. Зацепила взглядом керамическую вазочку – живые цветы осенью, надо же. Порадовалась, что деревянные перегородки между столами создают некоторую иллюзию уединения. Не станет же Алекс устраивать ей прилюдный разнос?
Однако первые же его слова, произнесённые с искренней радостью, выбили ее из колеи:
– Ты не представляешь, как я рад, что ты приехала! – воскликнул он. Взял её руки в свои и легонько сжал. От его тёплого взгляда Элизабет окончательно потерялась.
– Правда? – недоверчиво спросила она.
– Как там Питер?
– Он… сейчас в гостинице с миссис Ходжес. Мы остановились в «Малибур-хаусе».
Она постаралась, чтобы это не звучало как оправдание. Его поведение сбивало с толку. Где упреки в неосторожности и легкомыслии, где же гневная отповедь?! Словно ты выглянула в окно при звуках грома и вместо клубящихся туч увидела чистое безмятежное небо.
– Хорошо, что вы доехали благополучно! Осенние дороги ужасны. – Алекс поморщился, дернув плечом. – Думаю, нам будет удобнее снять дом, так как придется задержаться здесь на неделю-другую. Не волнуйся, я все устрою. Боже, Элизабет, ты точно в порядке? – в его взгляде мелькнула тревога. – Ты выглядишь так, будто увидела привидение!
Она вспыхнула:
– Я просто не ожидала увидеть тебя… в этом, – кивнула она на мантию.
Алекс рассмеялся. Кажется, их с Питером приезд действительно привёл его в хорошее настроение.
– Милая, я магистр юриспруденции, ты забыла? Я надел эту мантию ради одной церемонии в Блэкторне. Все прошло очень мило. Признаться, я с большим удовольствием удрал оттуда и надеюсь, что ты поможешь мне уладить один вопрос с их учеными дамами. Честное слово, проще иметь дело с лисицей в собственной норе, чем с леди Сазерленд в ее кабинете! Она увиливает от неприятных вопросов, как искусный дипломат! Эти женщины опасны сами по себе, а мы вдобавок вручили им такое мощное оружие, как высшее образование!
– Между прочим, открытие женского колледжа в Хэмфорде отчасти является твоей заслугой! – поддразнила его Элизабет.
– Да? – удивился Рэндон. – Каким же образом?
– Глория мне писала. В Хэмфорде ходит шутка, что к женскому образованию стали относиться терпимо, когда профессорам и преподавателям разрешили жениться. В парламенте был принят специальный закон. Многие воспользовались этим случаем. Их женами стали дочери священников и ученых, образованные и энергичные девушки, которые смогли переубедить своих мужей насчет полезности женского обучения.
– Вот оно что! – глаза Алекса весело сверкнули. – Стало быть, неприступная крепость, как это часто случается, была взята изнутри. А я-то удивлялся, как леди Сазерленд удалось проникнуть в эту твердыню!
Им принесли кофе, и Элизабет с наслаждением вдохнула его вкусный, чарующий аромат. День стремительно хорошел с каждой минутой.
– Кажется, я помню то заседание, – продолжил Алекс. – В тот день я примчался второпях из Илсбери, и все мои мысли были заняты одной прелестной рыжеволосой леди. Мне хотелось подарить ей все чудеса мира, а она выставила меня за порог. Разумеется, я высказался в пользу любых браков: пусть хоть кто-нибудь будет счастлив!
Элизабет смущенно спряталась за чашкой кофе. Ее муж редко говорил о своих чувствах, тем более прилюдно, и почему-то в такие моменты она таяла, как самовлюблённая дурочка.
– Так что там с Блэкторном? – поспешно спросила она, чтобы перевести разговор.
– Ах да, Блэкторн. Нам придется немного углубиться в историю. Когда-то этот дом принадлежал семье Ориэль. Это довольно необычная семья. Самой известной ее представительницей была леди Джоанна Ориэль, задушенная мужем из ревности. Призрак изящной дамы с черным от удушья лицом на протяжении многих веков пугал обитателей. В конце концов, дом заколотили, семья разъехалась. Леди Сазерленд долго искала наследников, чтобы выкупить здание. Кажется, призраку суета вокруг Блэкторн-холла пришлась не по вкусу. Есть одна пикантная подробность: считается, что Черная Леди с особой страстью преследует девушек, которые дурно обошлись со своими возлюбленными. Непонятно, правда, с чего она ополчилась на мисс Диану и ее подопечных, ведь ученым леди редко свойственны романтические устремления. Бартон говорил что-то о беспорядках в колледже, о сорванных лекциях и анонимных записках. К сожалению, по приезду мне пришлось отвлечься на другое дело…
Рассказывая, Рэндон вспомнил об обещании Бартона устроить ему встречу с Чарльзом Крейтоном. За истекшие два дня ему так и не удалось повидать неуловимого студента: тот очень кстати слег с простудой и не появлялся на занятиях. Накануне вечером они с Бартоном, раздобывшим ключ, поднялись на крышу Корвин-холла – длинного здания, примыкавшего к часовне Мадлен. Правда, Джайлз во время восхождения по лестнице стонал и жаловался, что из-за их сыщицких дел он будет следующим, кого скинут с башни, причем Янгер сделает это лично. Их вылазка оказалась не напрасной: за декоративными зубцами на крыше они обнаружили затоптанный в пыль светлый редингот. Бартон признал, что похожий плащ ему случалось видеть на Крейтоне. Меток на одежде не было, но побеседовать с этим парнем Рэндону захотелось еще сильнее. Стоп, кажется, он отвлекся.
– Интересная складывается картина, – поразмыслив, улыбнулась Элизабет. – Древний призрак, поднявшийся на защиту традиций и не одобряющий современных, слишком самостоятельных женщин.
– Боюсь, как и в прошлый раз на корабле, наш призрак может оказаться вполне материальным субъектом, который имеет зуб на кого-то из преподавателей Блэкторна, – предупредил ее Рэндон. – Больше всего меня волнуют подметные письма. Хулиганские надписи на стенах, падающие бюсты и разбросанные книги еще можно отнести к шалостям, но угрозы, шантаж… Это уже серьезно. Прошу тебя, поговори с ними. Может, с тобой они будут более откровенны.
Элизабет задумчиво согласилась, вспомнив, что Глория в их недавнюю встречу была чем-то смущена и вела себя очень уклончиво. Интересно, ей известно о письмах? А если она что-то знает, согласится ли рассказать?
Глава 5
Хэмфорд, Блэкторн-холл
С маленького дивана в профессорской гостиной Блэкторн-холла открывался великолепный вид на Новый двор, открытие которого все-таки состоялось накануне. Элизабет любовалась ровным ухоженным газоном и узкими колоннами резных галерей, окаймлявших центральную площадку.
– Профессорский сад Дарвеля еще красивее, – сказала Диана, заметив восхищение гостьи. – Лорд Рэндон обязательно должен вам его показать. Правда, дивное впечатление от архитектуры колледжа портят чопорные манеры его ректора.
