Глава 1
Что сделает законопослушный гражданин, заслышав в соседней комнате шаги и осторожные постукивания? Вызовет стражу.
Жаль, что я не могу поступить так же.
Свет вспыхнул в комнате по щелчку пальцев.
— Брось оружие, подними руки и медленно повернись, — приказала я незваному гостю. — Или я тебя поджарю. Я маг…
Это было правдой. Почти.
— Надо же, какое совпадение, — беспечно откликнулся мужчина у стены. — Я тоже.
Он прекратил ощупывать стену и выпрямился. Высокий. С другого конца комнаты трудно оценить точно, но вряд ли я достану ему даже до плеча. Черный плащ с пелериной — новый и откровенно пижонский — скрывал фигуру, но мне показалось, что незнакомец скорее худощав, чем мускулист. Не тот парень, который выиграет в состязаниях на самый большой бицепс.
Домушник обернулся. Верхнюю часть его лица закрывала темная полумаска. Я бы удивилась, не будь ее. В городе, где каждый второй честный житель щеголяет в маске, преступникам сами Древние велели.
Я впилась в мужчину взглядом, пытаясь собрать цельный образ из доступных для обозрения деталей. Темные волосы почти до плеч, высокий лоб, гладковыбритый подбородок, резкая линия челюсти и красивые губы. Облегченно выдохнула, поняв, что нет — не знаю. Никогда не встречала.
Значит, просто воришка.
— Какая страшная пукалка, — насмешливо фыркнул мужчина, едва бросив взгляд на зажатый в моих пальцах кусок полированного дерева.
И шагнул ко мне.
— Не двигайся! — я стиснула жезл. Откликаясь на импульс, он мелко завибрировал. Пальцы закололо тысячью горячих иголок.
— Серьезно, ты собираешься угрожать мне этим? Я ожидал чего-то более впечатляющего.
Еще один шаг.
— Я предупреждала.
Энергия родилась в солнечном сплетении, прошла через жезл — усиленная, словно собранные в линзу лучи. И выплеснулась.
Чтобы безвредно растаять, даже не коснувшись его кожи.
Незнакомец расхохотался.
— На меня все эти штучки не действуют, — сообщил он, надвигаясь. — Ты еще не знаешь с чем столкнулась. Я — проклятье этого города, зло во плоти…
— Угу, бывает, — согласилась я, поднимая жезл выше.
Жалко. Красивая была люстра.
Магический выброс перебил цепь, отправив окованный медью дубовый обруч прямо на голову незадачливому домушнику. Стеклянные шары с магической искрой раскатились по полу, половина полопалась. В комнате резко потемнело.
Я рванулась к незнакомцу, на ходу раскручивая усиленную магией веревку. "Путы Глиссы" — идеальные чары, чтобы стреножить прытких магов.
Я слабосилок, но никогда не забываю про экипировку.
Веревка дважды захлестнула запястья незнакомца. Свободный край я перекинула через ножку кровати, зафиксировала.
И только потом занялась раной.
Могла бы и не связывать. В медицинской помощи незнакомец нуждался куда больше, чем в путах — люстра проломила ему череп.
Спящие-в-Глубинах, что я натворила?! А если он умрет? Как буду объяснять страже труп, когда я и свое присутствие здесь объяснить не могу?!
Холодея от ужаса, я нащупала пульс и облегченно выдохнула. Жив! Удары редкие, но сильные, словно незнакомец безмятежно спал. Я набрала воды в тазик, сбегала за аптечкой. От взгляда кровоточащую рану на чуть выше виска к горлу подкатила тошнота.
Да, он сам виноват: вломился в мой дом, пытался напасть. Но я не хотела его смерти.
— Даже не надейся, что позволю тебе сдохнуть так просто, — пообещала ему, смачивая бинт. Завязки маски путались в темных волосах. Я сняла ее, чтобы не мешала. Бросила короткий взгляд на его лицо.
Он был красив. Резкие, немного птичьи черты: высокие скулы, тонкий нос с легкой горбинкой, гордый разлет бровей. В тусклом свете переживших падение шаров брызги крови на бледной коже казались почти черными.
Возраст — не больше тридцати пяти. Точнее определить трудно, незнакомец слишком изможден. Впалые щеки и черные тени под глазами, как будто он редко ест и спит.
А еще в нем было что-то странное, до боли знакомое.
Я замерла, с болезненной жадностью, вглядываясь в его лицо. В груди странно заныло, виски плеснули болью, и комната начала угрожающе раскачиваться…
Все прошло внезапно. Незнакомец дернулся и застонал. Я отпрянула от него, выдирая себя из наваждения. По лбу стекали капли холодного пота.
Что это было?
Кожу кольнуло от чужого колдовства. Оставленная люстрой рана на голове мужчины засветилась в сумерках. Открыв рот, я наблюдала за тем, как останавливается кровотечение, выпрямляются и встают сами собой на место проломленные кости.
Мгновением позже только свежая кровь в волосах подтверждала, что мне не почудилось.
Угол рта незнакомца странно дернулся.
— Даже не надеюсь, мне никто не даст сдохнуть так просто, — глухо произнес он, открывая глаза.
Ярко-зеленые, как два изумруда в лучах солнца, они сияли от переполнявшей его магии. При виде такой бесстыдной демонстрации превосходства, я не смогла сдержать завистливого вздоха. И влила еще немного силы в веревку. Говорят, что очень сильные маги могут вырваться даже из "пут Глиссы". Врут, скорее всего. Но лучше подстраховаться.
— А ты не робкого десятка, — продолжал мужчина, как ни в чем не бывало, разглядывая меня со странной жадностью.
Он дернулся, пытаясь приподняться, и на лице отразилось изумление.
— Ты что: связала меня?
— Ага.
Отбросив в сторону всякие охи-ахи и возгласы вроде: "Что за явление глубинных тварей я тут наблюдала?", я подобрала юбки и уселась на его ноги, фиксируя, чтобы не дергался.
— У меня несколько вопросов. И если ответы мне понравятся, я не позову стражу. Так что постарайся…
— Говорить? — он расплылся в ухмылке. — Это я умею. Кажется, бессмысленный треп — единственное, в чем я по-настоящему хорош. Тетушка всегда повторяла, что мне суждено быть адвокатом. Дядюшка, впрочем, не был столь оптимистичен и пророчил, что если не укорочу свой язык, тот доведет меня до виселицы. И хоть пока рано делать какие-то прогнозы, все склоняется к тому, что дядя вернее оценивал мои перспективы. С другой стороны, кто сказал, что они оба не могут быть правы?
— Что? — я моргнула, ошарашенная этим потоком словоблудия.
Незнакомец подмигнул.
— Я все еще могу выучиться на адвоката. Адвокатов тоже иногда вешают, не так ли?
Я помотала головой.
— Так, хватит. Кто ты такой и зачем забрался в мой дом?
— ТВОЙ дом? — мужчина выразительно приподнял бровь. — И когда же ты успела приобрести его, прекрасная незнакомка? Не помню, чтобы мы заключали сделку.
Тут он попал в яблочко. Я отвела взгляд, чувствуя, как начинают гореть щеки.
Может ли оказаться, что настоящий владелец дома не умер, а всего лишь уехал? Сбежал от чумы. И теперь вернулся?
Получается, я не только самовольно заселилась в чужое жилище, но и напала на хозяина? Это мне сейчас придется давать ответы на неудобные вопросы и умолять не звать стражу?!
Мысль о страже стала спасительной. Я, наконец, вспомнила, где уже видела незнакомца. Плакатами с этим скульптурно-красивым лицом был оклеен весь город.
— Это мой дом, — твердо ответила я, глядя ему в глаза. — Я здесь живу. А прежний хозяин, говорят, сбежал от правосудия. Если вернется в город, его ждет виселица.
— Тогда возвращаться будет очень неосмотрительно с его стороны, — мужчина тихо рассмеялся и пошевелил руками, словно пытаясь определить степень доступной ему свободы. — Какие интересные ощущения, когда тебя связывают магией.
Он меня не боялся. В нем вообще не было страха, лишь какое-то бесшабашное нервное веселье, которое легко переходит в загул или беспросветное отчаяние.
— Только не говори, что у тебя это первый раз, — буркнула я, лихорадочно раздумывая, что теперь делать со своей добычей.
Сдать страже? Там на плакатах было указано вознаграждение за живого. Немаленькое. В моей ситуации оно могло бы стать настоящим спасением, но…
Я тоже беглянка. Пусть моего портрета не найти на объявлениях "Разыскивается живой или мертвой", можно не сомневаться — стоит мне засветиться, и Николасу доложат.
Смогу ли я скрыться снова?
— Не скажу, — с обманчивой покорностью согласился пленник. — Ты никогда не узнаешь, что была у меня первой.
Я невольно прыснула. Шут.
— Итак, вот он я — весь в твоей власти. Что будешь делать?
Хороший вопрос. Я смотрела на распростертого передо мной мужчину и ощущала себя незадачливым охотником из анекдота, который "поймал" медведя. Поэтому не может сдвинуться с места — медведь не пускает.
В расстегнутом вороте плаща виднелась шея с выступающим кадыком. Рука потянулась к ней — словно по собственной воле.
Он не дернулся, даже когда мои пальцы легли на нервно стучащую под кожей жилку. Смотрел на меня снизу вверх и глаза светились, как два зеленых фонаря на реке. Чувственные губы тронула усмешка.
— Завораживает, да? Достаточно сдавить, немного подержать и… все.
Во взгляде мужчины не было ни страха, ни вызова. В нем плавилась вечность…
Я облизнула губы, пойманная в плен ощущением власти над чужой жизнью. Маячащая в вороте полоска кожи манила… вызывала странные желания.
…лизнуть ее… вонзить зубы… попробовать на вкус…
Я помотала головой, отгоняя дикое наваждение. Отдернула руку, словно от огня. И выпалила первый пришедший на ум вопрос.
— Ты действительно сделал это? То, в чем тебя обвиняют?
По лицу пленника пробежала тень.
— Сделал ли я это? — в его голосе звучала горечь. — А если да? Какую кару ты бы назначила подобному мерзавцу, прекрасная незнакомка?
Боги и демоны, да не знаю! Я даже не помню в чем именно тебя обвиняют! Ориентировки на беглых преступников — не мой любимый жанр чтения.
— Я не судья, чтобы назначать кару. Зачем ты влез в дом? Искал укрытие?
Если он собирается здесь поселиться, мне придется уйти. Я с тоской окинула взглядом обжитую комнату. Сама отмывала, приводила в порядок. Чинила поломанную мебель, вставляла стекла в окна и сводила плесень со стен.
— Хотел найти кое-что.
— Здесь ничего не осталось.
Брошенные после мора дома отнюдь не стояли чистенькими и ухоженными в ожидании новых хозяев. Мародеры, крысы и непогода превратила их в промозглые каменные коробки. Повезет, если найдется немного поломанной мебели, а весь скарб предприимчивые горожане давно вытащили и пристроили к делу.
— Осталось.
— Что?
— Лучше спроси "где?".
Он покосился на стену. Ту самую, у которой я застала его, простукивающим камни.
— Тайник… — прошептала я, чувствуя как в душе поднимается азарт. — А что внутри?
Что там может быть настолько важного, что беглый преступник рискнул вернуться в город? Деньги? Компромат на власть предержащих? Доказательства его невиновности?
— Я не помню… — с тоской ответил пленник. — И как открыть — не помню.
Он повел плечами и магическая веревка лопнула, словно гнилая пряжа.
— Упс… — на его лице мелькнула растерянность.
С мгновение мы с ним пялились на тающие обрывки плетения. Потом он поднял на меня виноватый взгляд.
— Извини, не рассчитал. Не думал, что она такая хлипкая.
Сглотнув, я поползла назад по его длинным-длинным ногам, озираясь в поисках жезла. Пусть плохонькая, но защита.
— Я все починю, — он пошарил пальцами, пытаясь стабилизировать тающее плетение и тихо выругался. — Никак… Но ты можешь связать меня снова.
— Ты издеваешься? — хрипло спросила я.
Его нереально длинные ноги наконец-то кончились, а по полу ползти было быстрее. К тому же до меня дошло, что если не ползти, а встать, то будет удобнее. И удивительно, но кажется, меня пока не спешат убивать…
— Нет, я серьезно.
Я поднялась, а он остался сидеть на полу, глядя на меня снизу вверх. Там, где раньше был проломлен череп, волосы блестели от крови.
Я одна. Рядом с преступником, способным разорвать "путы Глиссы". И совсем недавно я разбила ему голову… Что делал бы нормальный человек в такой ситуации? Верещал от страха, звал маму и стражу.
Уголок его губ дернулся.
— Понял. Прошу прощения за вторжение, прекрасная донна. Я пойду.
Он подобрал маску и поднялся. Я с мгновение смотрела ему в спину, а потом бросилась следом.
Распахнулась входная дверь. Свет фонаря с улицы подсветил высокий худощавый силуэт.
— Стой!
Мой окрик заставил незнакомца обернуться. Он поклонился и исчез за порогом.
***
В полном раздрае я вернулась в спальню. Окинула взглядом световые шары на полу — целые и битые. Люстра покоилась в центре комнаты — огромная, размером с колесо. Один из медных зубцов густо выпачкан в крови. Рядом по ковру расплывалось пятно. Это уже не вывести, только выкинуть.
Но вместо того, чтобы прибираться, я рванула к стене. Прошлась, осторожно простукивая, и приникая ухом к прохладному камню.
Шут его знает, где прячется тайник. Звук везде был глухим.
Я еще дважды простучала стену. А потом и остальные стены в комнате — просто так, на всякий случай. Эмоции постепенно утихали, воспоминания теряли остроту. Появилось ощущение, что я занимаюсь ерундой.
Я отошла, оглядела прищуренными глазами стену. Сжала кулаки и объявила, больше для себя.
— Ладно. Не хочешь по-хорошему, будет как получится. Если в этом доме есть тайна, я до нее докопаюсь!
И отправилась за стремянкой.
Люстра была вымыта и заново подвешена, световые шары возвращены на законное место, осколки сметены, а ковер свернут и и вынесен к двери. Я провела ритуал, очищая пространство, начертила на полу октаграмму. Несмотря на многомесячный перерыв, тело легко скользнуло в привычную позу. Дыхание замедлилось, стало глубоким и ровным. Весь мир вокруг сжался до пламени одинокой свечи в центре фигуры.
Медитация очищения и сосредоточения.
Мы, слабосилки, не способны на эффектные трюки. Забросать врага огненными шарами, вызвать дождь или потопить корабль — это не про нас.
Зато мы умеем чувствовать тонкие вибрации мира. Трения взаимосвязанных ниточек, из которых состоит гобелен жизни.
Я — мастер сновидений, поисковые чары не мой профиль, но на этот раз мир откликнулся почти сразу. Меня потянуло в левый угол комнаты. Неслышная музыка сфер еще звучала в моей душе, когда руки поглаживали и нажимали камни в такт вселенской гармонии.
Кусок кладки со скрипом сдвинулся, открывая доступ к выемке, в которой находилась небольшая шкатулка. Я выхватила ее, распахнула…
Разочарованно вздохнула.
Внутри на бархатном подкладе лежал медальон. Немного громоздкая и сентиментальная вещица, чтобы носить портрет предмета обожания всегда с собой.
Да уж, от зла во плоти ожидаешь чего-то более внушительного. Уже без особого интереса я откинула крышку.
И оторопела.
Внутри, как и предполагалось, был портрет. Девушка — лет двадцать — двадцать пять. Светлые волосы, вздернутый носик, веснушки — типичная северянка. На красавицу, пожалуй, не тянет, но с полным правом можно назвать “хорошенькой”.
Именно это чуть повзрослевшее лицо я наблюдаю каждое утро в зеркале, когда умываюсь в ванной. Только волосы теперь отливают сочным каштаном — пришлось перекрасить. На полуострове блондинка слишком бросается в глаза.
В медальоне был мой портрет.
Глава 2
"Разыскивается Артур ди Альдо.
За убийство своего опекуна и учителя, спасителя Моранны, почтенного мэтра Джакомо Карреттино. За разрушение Солнечного храма. За попытку убийства мэтрессы Панелопы Карреттино.
Тридцать три года. Волосы темные, глаза черные, рост высокий, происхождение благородное. Обучен чаровскому искусству, маг пятого ранга. Особых примет нет.
