- Его здесь нет! – категорично отрезала я, - И не могло быть!
И ведь правда, моего мужа здесь не было. Любому идиоту ясно, что не может смертная быть женой Первому среди Равных. Я ему никто, Джерехан просто развлекался со мной… потому что ему было скучно.
- Я провожу тебя, - Тирос подставил мне свой локоть, но я шарахнулась от него, как от ядовитого змея. Он думает, что я захочу дотронуться до него? После всего увиденного? После всего, что я узнала и поняла?
Великие боги веселились. Играли чужими судьбами, как с марионетками!
А мы? Мы, простые смертные? Они хоть раз задумались над тем, что при этом испытываем мы?
Они развлекаются, но мы… я! Я любила его по-настоящему.
И любила, и верила!
Я почти бегом направилась к дверям зала. Кого-то толкала и тут же извинялась, кому-то наступала на ногу или на платье. Мне казалось, что толпа вокруг меня смеется не из-за праздничного настроения. Они смеялись надо мной. Над смертной девушкой, посчитавшей себя достаточно равной Божественному повелителю, чтобы выйти за него замуж. Посчитавшей, что тот может влюбится в такую, как я. Может сделать ее своей женой!
Смешно! Это и правда так смешно!
Они ведь всего лишь развлекались от скуки!
Я выбежала из зала, смеясь и рыдая одновременно. И не знала, почему мои щеки мокрые от слез, а губы расплываются в предательском смехе.
Жена!
Жена?! Чья жена?! Первого среди Равных??
Какая же я дура, Великие боги!
- Стойте! – голос Джара прогремел в моих ушах колокольным набатом. Первый догнал нас с Тиросом буквально в два шага, - Тир, ты не познакомишь меня со своей очаровательной эллери?
Привычные бархатные нотки в голосе Джэрехана отдавались в моем сердце кинжальными ударами. Одно слово – один удар. Я затравленно обернулась, быстрым жестом вытирая слезы. Мне хватило унижения перед Великими, не допущу еще одного. Гордо выпрямилась, но смотрела куда угодно, кроме мужа. Было неимоверно больно взглянуть в его глаза. Когда-то я думала, что стойкая и выдержу все. Но я ошибалась.
- Госпожа Рейяна не эллери, Первый, - подчеркнуто вежливый тон Тироса буквально сочился издевательскими нотками. Он наслаждался каждой минутой этой сцены, - Она лишь жительница моего мира, которой я решил немного помочь. Простая смертная. Надеюсь, ты простишь, что я привел ее на твой праздник.
На этих словах я склонилась перед Первым в глубоком поклоне. Бог, как никак. Повелитель.
Кто я такая, что стою перед ним, выпрямившись, словно равная?!
- И в чем же заключалась твоя помощь, брат? – голос Джэрехана был безжизненным, но я почти физически ощущала, как он сверлит взглядом мою спину.
- Всего лишь рассказал ей правду, Первый. Девушка искала своего мужа. Я ей доказал, что в ШаарТарене его точно нет.
- Выпрямитесь, госпожа… Рейяна, - и на звуках своего имени его голосом мое горло сжал ком горьких слез, - Я очень хочу с вами поговорить, но сейчас не могу прекратить торжество. Буду благодарен, если вы подождете меня в … - он оглянулся на пустой коридор, - Лаш!
Рядом с Первым появился словно ниоткуда рогатый мужчина в темных одеждах.
- Лаш, проводи госпожу в мои дальние покои и проследи, чтобы ей обеспечили удобства. Отвечаешь головой!
Тот молча кивнул и, шагнув ко мне, застыл статуей.
Первый смерил брата тяжелым взглядом, хотел, видимо, что-то ему сказать, но передумал. Развернулся и ушел, почти убежал обратно в зал.
- Великий Тирос, - я была максимально почтительна со своим богом-создателем, - я бы хотела вернуться домой.
- Конечно, госпожа Рейяна, - он простер руку, указывая дорогу на выход, но нас остановил тихий голос неожиданного стражника:
- Великий, Первый велел сопроводить госпожу в свои покои.
- Госпоже будет лучше вернуться домой, - бросил ему Тирос.
- Но Первый…
- Ты забылся? – мигом вскинулся тот, - Если твой господин сел на трон, я не перестал быть ему братом!
Охранник обратился уже ко мне:
- Госпожа, Первый хотел обсудить с вами нечто очень важное! Я прошу, последуйте за мной…
Я вздохнула и с сожалением покачала головой. Понимала, что стражнику, наверное, достанется от хозяина за невыполнение приказа, но оставаться в этом месте у меня не было ни сил, ни желания.
- Мне не о чем разговаривать с вашим господином, Лаш, - коротко ему улыбнулась, прощаясь, и первой направилась к выходу. Тирос пошел следом. До меня еще доносились звуки праздничной музыки из зала, но теперь они казались похоронным маршем.
Порталом мы вернулись на луговую площадку, оттуда – на мой заснеженный двор в Ламарре.
Теперь дом, который мы с Джаром отделывали с таким удовольствием и с надеждами на будущую семейную жизнь, виделся мне совсем другим. Теперь все стало другим.
Какая же я была дура, что верила ему! Семья, дети, а там и внуки, совместная старость… Все то, чем жили простые люди, Джару было не интересно и не нужно. У него совсем другие заботы и помыслы, он правит теми, кто правит остальными… Какие уж тут дети и внуки со смертной.
Он же просто развлекался.
Сняла ожерелье и отдала Тиросу. Он повертел украшение в пальцах и вдруг спросил:
- Удивлен, что ты мне сразу поверила. Почему?
Задумалась на мгновение.
- Я не знаю причин, по которым вы бы хотели меня обмануть, - покачала головой, - Да, Первый оказался тем, кого я искала как мужа, но понимаю, что мужем он мне быть не может, - и, чуть помолчав, добавила, - Догадываюсь, что стала пешкой в какой-то вашей внутренней игре, но... благодарна за то, что вы раскрыли мне правду.
Тирос коротко усмехнулся:
- Что ж, я рад, что ты оказалась достаточно умной и все поняла правильно, - я кивнула, принимая этот сомнительный комплимент, - Но хочу предупредить, - и его взгляд мигом переменился. Из расслабленного и развязного, он стал жестким и циничным, - Я знаю брата и догадываюсь, что он придет к тебе просить прощения за обман. А ты его любишь и захочешь простить. Так вот запомни, госпожа Рейяна, - он впился ледяными глазами прямо мне в душу, - Если я увижу тебя снова рядом с Первым, то уже не буду таким милосердным, как сегодня. Сейчас мне тебя жаль. Потом мне тебя жаль не будет…»
На улице стояла уже глубокая ночь, когда ДжалСарна закончила петь и опустила дрожащие руки. Было заметно, как сильно она вымоталась, начитывая заклинание за заклинанием над обездвиженным телом Рейяны. Мерцающая сеть, которой та укрыла девушку, постепенно исчезала, растворяясь в воздухе. Старуха покосилась на Проклятого, стоявшего у кровати и зорко, как коршун, наблюдавшего за каждым действием шаманки, коротко хмыкнула и, ухватив Рейяну за локоть, резко перевернула ее на спину. Небрежно сбросила длинные золотистые волосы в сторону, обнажая плечо, и прочертила острым когтем на нежной коже рунный знак. Тот засветился легким лиловым светом и в этот момент шаманка со всей силы ударила по рисунку раскрытой ладонью, вливая магическую силу. Знак начал гореть пурпурным огнем, края печати медленно покрывались черным, не то сажей, не то обугливающейся кровью. Рейяна сквозь сон тихо застонала, Джар дернулся на звук ее голоса, но ДжалСарне было не нежностей. Она буквально прожигала на коже Рейяны рунную печать. Крови не было, та мгновенно останавливалась под действием магии. Наконец, закончив формировать печать, ДжалСарна двумя жестами ее закрыла, погасив яркое пламя.
- Все, - устало проговорила старуха и рухнула в кресло рядом с кроватью. Рунная печать на плече девушки постепенно исчезала, словно не было. Через пару-тройку секунд пропали и черные горелые края, потом постепенно стали уходить и основные линии. Лишь едва заметный контурный след слегка мерцал в неярком свете.
Джар под укоризненными взглядами своих эллери передал шаманке небольшую пластиковую банку, в которую он заранее сцедил примерно одну треть емкости своей крови. Зачаровал, чтобы не испортилась, плотно закрыл крышкой.
- Остальное – после того, как ее жизнь окажется в безопасности.
ДжалСарна замерла на мгновение, обдумывая слова Проклятого, но тут же согласно кивнула. Взяла банку и убрала во внутренний карман одной из своих многочисленных кофт.
- Теперь слушай очень внимательно, аспект! - голос шаманки изменился. Из него мгновенно исчезли тонкие детские пищащие нотки, и он стал по-взрослому низким и чуть хрипловатым. – Я запечатала стихию, твою жену она не побеспокоит, - старуха неуверенно качнула головой, - Какое-то время.
- Какое? – сразу напрягся Джар.
- Две недели, месяц, год? – раздраженно буркнула старая фейяла. - Я не знаю! Любой сильный стресс – и получишь факел вместо жены! - и тут же вскинулась, видя недовольный взгляд Проклятого, - Нечего бровки хмурить, цыпленочек. Запечатать войдскую магию почти невозможно, и ты это знаешь! – она пожевала губами и хмуро бросила, - Жемчужина сработала. И войды вернутся за ней.
- Я договорился!
ДжалСарна покачала головой и глянула на бывшего бога исподлобья:
- СарДши никогда не будет с тобой договариваться, Джэрехан! – старуха снисходительно ответила Проклятому, словно объясняла прописные истины маленькому ребенку, - Думаешь, ты сказал «да», князь сказал тебе «да» и ваша клятва стала нерушимой навеки? – она горько рассмеялась, - Скольких войдов вы убили? Ты лично убил? И думаешь, СарДши после этого сдержит слово, данное тебе?
Джар нахмурился. Старая шаманка безжалостно поднимала в нем те сомнения, что он упрятал очень глубоко. Тогда, тысячу лет назад, он был уверен, что договор с войдским князем нерушим. Что купленная за артефакт жизнь княжьего сына окажется хорошим товаром. Но он и в самом деле плохо знал войдов. Ухватился за единственную возможность продлить Рейяне жизнь, но не задумался, почему князь СарДши легко согласился на такой обмен. Джар решил, что жизнь сына для него важна. Но это войд, его не стоило равнять с богами. Неужели Первый, и правда, тогда ошибся и создал угрозу для единственной женщины, чья жизнь для него была бесценна?
- За ней, - фейяла кивнула на девушку, - начнется охота. Я не знаю, кто первым найдет ее: князь или твоя сестрица, но жизнь цветочка в любом случае висит на волоске.
- Я знаю!
- Хорошо, - покладисто согласилась шаманка, - Тогда мне здесь больше нечего делать.
Она с кряхтеньем встала с кресла, похлопала по одежде, проверяя, не забыла ли чего выпавшего из карманов. Даже не кивнув на прощание, открыла в стене портал и через пару секунд скрылась в сиреневом проеме, сплошь усыпанного стайками сумеречных павлинок. Короткая вспышка – исчез и портал, оставив после себя пару сиреневых бабочек. Они немного покружились у стены, сделали вираж под люстрой и вылетели в открытое окно.
- Все-таки ДжалСарна такая странная, - проследил взглядом за бабочками Лаш.
- Отдашь всех своих детей Шемму и тоже таким станешь, - меланхолично заметил Миррин.
Джар не обращал внимания на болтовню помощников. Он тревожно склонился над Рейяной, отслеживая заклинаниями огненную стихию в ее теле. Но старуха не обманула. Пламя, и правда, перестало пожирать смертную, оставшись тлеть тоненьким едва уловимым огоньком.
Но это лишь полдела.
«…Я никому не стала рассказывать о распавшемся браке. И хотя официально о разводе не объявляла, мое появление среди соседей без алого брачного браслета, многие поняли правильно. Мелис я лишь парой слов поведала о том, что Джар вернулся, но мы серьезно поругались и он ушел из дома. Объяснила тем, что у него оказалась другая семья. И в этом я совсем не лгала. Мелис и так была слишком чувствительной из-за беременности, она даже расплакалась, когда услышала про ссору. Зачем лишний раз ее нервировать. Фиренте я и того рассказывать не стала. Если Мелис еще могла держать язык за зубами, то вторая моя соседка любовью к молчанию не страдала и мигом понеслась бы весть по округе - Рейяна ди Лиандар развелась, подробности придумайте сами.
Джар пришел через два дня. Я уже отревела свое разбитое сердце и потихоньку привыкала к мысли о самостоятельной жизни. Решала, что делать дальше, как жить, чем жить. В отсутствие мужа мне нужен был постоянный заработок, и я планировала пойти попроситься в помощницы к аптекарю. В городе уже меня более-менее знали, думаю, в работе не отказали бы.
Хуже то, что я не была вдовой, то есть почтенной матроной, потерявшей мужа. Нет, свободные незамужние женщины в приморской Ламарре были, и они вполне удачно занимались и торговлей, и корабельной навигацией, да и просто вели свое домашнее хозяйство. Но если разведенного мужчину подчас даже жалели, то к разведенной женщине у горожан возникало много вопросов - почему муж ушел от порядочной хозяйственной жены и так ли она порядочна и хозяйственная. А уж сколько слухов и сплетен гуляло о них по городу – не счесть.
Что ж, раз я твердо решила жить самостоятельно, то пора привыкать к косым взглядам.
Я вышла в курятник за свежими яйцами к завтраку. Вернулась в дом, а на табурете валяется до боли знакомая кожаная куртка. И шаги по кухне очень узнаваемы, и запах мятной шейлы, без которой Джар не начинал утро. Я аккуратно поставила миску с яйцами на стол и в тот же миг меня сгребли в крепкие объятия. Как же мне стало плохо! К горлу подкатил ком слез, дыхание перехватило.
Я ведь уже убедила себя, что смогу прожить без его сильных рук, прищура карих с золотинкой глаз, без его белозубой ироничной улыбки.
- Рейя! - прошептал мне на ухо Первый среди Равных и зарылся лицом в мои косы. - Выслушай меня! Пожалуйста!
Я очень медленно разомкнула его объятия и вывернулась на свободу.
- Ваша светлость! - склонилась перед ним в том же глубоком поклоне, что и тогда на празднике.
- Рейя! - он потянулся ко мне, но я забежала за стол, оставив мебель между нами как широкую преграду.
- Хочешь говорить - говори, - безжалостно подавила порыв броситься к Джару, - А я решу, стоит ли мне слушать тебя.
- Рейя, прости! Пожалуйста! - он горько вздохнул, - Я понимаю, что был не прав, умалчивая правду...
- Серьезно? - деланно удивилась и сложила руки на груди, - Только сейчас понимаешь? А раньше что мешало рассказать женщине, с которой ты спишь, свое настоящее имя?
- Ты имеешь полное право злиться, любовь моя...
И тут меня прорвало:
- Не смей так меня называть! - прошипела, бросая в него мокрое полотенце. Не попала, жаль, тряпка пролетела мимо и упала на пол у окна, - Ты лгал мне! Все это время ты мне лгал! Да как у тебя только совести хватило прийти и рассказывать мне о какой-то там любви! Мерзавец! - в Джара полетели тарелка, половник и салатница, - Подонок! Скотина! За все полгода, что я считала тебя своим мужем, у тебя не нашлось ни единой минутки рассказать мне, кто ты на самом деле? И ты еще говоришь о любви?!
Джэрехан уворачивался от летевшей в него посуды, кастрюль, сковородки (она, кстати, вылетела в окно, разбив дорогое стекло).
- Ну а как я должен был тебе это сказать!? - вскричал он, - За завтраком? Дорогая, положи мне еще пару жареных яиц и, кстати, представляешь, я - бог?
- Да мне плевать как! Ты спал со мной, ел со мной за одним столом, мы думали о детях!
- Я и сейчас об этом думаю! О том, чтобы есть с тобой, спать и родить детей! Кем бы я ни был, но мое отношение к тебе неизменно!
- Нет у тебя никакого отношения! – рявкнула я, хотя мне так хотелось ему поверить, - Тирос сказал, что вам было скучно! Просто скучно!
И ведь правда, моего мужа здесь не было. Любому идиоту ясно, что не может смертная быть женой Первому среди Равных. Я ему никто, Джерехан просто развлекался со мной… потому что ему было скучно.
- Я провожу тебя, - Тирос подставил мне свой локоть, но я шарахнулась от него, как от ядовитого змея. Он думает, что я захочу дотронуться до него? После всего увиденного? После всего, что я узнала и поняла?
Великие боги веселились. Играли чужими судьбами, как с марионетками!
А мы? Мы, простые смертные? Они хоть раз задумались над тем, что при этом испытываем мы?
Они развлекаются, но мы… я! Я любила его по-настоящему.
И любила, и верила!
Я почти бегом направилась к дверям зала. Кого-то толкала и тут же извинялась, кому-то наступала на ногу или на платье. Мне казалось, что толпа вокруг меня смеется не из-за праздничного настроения. Они смеялись надо мной. Над смертной девушкой, посчитавшей себя достаточно равной Божественному повелителю, чтобы выйти за него замуж. Посчитавшей, что тот может влюбится в такую, как я. Может сделать ее своей женой!
Смешно! Это и правда так смешно!
Они ведь всего лишь развлекались от скуки!
Я выбежала из зала, смеясь и рыдая одновременно. И не знала, почему мои щеки мокрые от слез, а губы расплываются в предательском смехе.
Жена!
Жена?! Чья жена?! Первого среди Равных??
Какая же я дура, Великие боги!
- Стойте! – голос Джара прогремел в моих ушах колокольным набатом. Первый догнал нас с Тиросом буквально в два шага, - Тир, ты не познакомишь меня со своей очаровательной эллери?
Привычные бархатные нотки в голосе Джэрехана отдавались в моем сердце кинжальными ударами. Одно слово – один удар. Я затравленно обернулась, быстрым жестом вытирая слезы. Мне хватило унижения перед Великими, не допущу еще одного. Гордо выпрямилась, но смотрела куда угодно, кроме мужа. Было неимоверно больно взглянуть в его глаза. Когда-то я думала, что стойкая и выдержу все. Но я ошибалась.
- Госпожа Рейяна не эллери, Первый, - подчеркнуто вежливый тон Тироса буквально сочился издевательскими нотками. Он наслаждался каждой минутой этой сцены, - Она лишь жительница моего мира, которой я решил немного помочь. Простая смертная. Надеюсь, ты простишь, что я привел ее на твой праздник.
На этих словах я склонилась перед Первым в глубоком поклоне. Бог, как никак. Повелитель.
Кто я такая, что стою перед ним, выпрямившись, словно равная?!
- И в чем же заключалась твоя помощь, брат? – голос Джэрехана был безжизненным, но я почти физически ощущала, как он сверлит взглядом мою спину.
- Всего лишь рассказал ей правду, Первый. Девушка искала своего мужа. Я ей доказал, что в ШаарТарене его точно нет.
- Выпрямитесь, госпожа… Рейяна, - и на звуках своего имени его голосом мое горло сжал ком горьких слез, - Я очень хочу с вами поговорить, но сейчас не могу прекратить торжество. Буду благодарен, если вы подождете меня в … - он оглянулся на пустой коридор, - Лаш!
Рядом с Первым появился словно ниоткуда рогатый мужчина в темных одеждах.
- Лаш, проводи госпожу в мои дальние покои и проследи, чтобы ей обеспечили удобства. Отвечаешь головой!
Тот молча кивнул и, шагнув ко мне, застыл статуей.
Первый смерил брата тяжелым взглядом, хотел, видимо, что-то ему сказать, но передумал. Развернулся и ушел, почти убежал обратно в зал.
- Великий Тирос, - я была максимально почтительна со своим богом-создателем, - я бы хотела вернуться домой.
- Конечно, госпожа Рейяна, - он простер руку, указывая дорогу на выход, но нас остановил тихий голос неожиданного стражника:
- Великий, Первый велел сопроводить госпожу в свои покои.
- Госпоже будет лучше вернуться домой, - бросил ему Тирос.
- Но Первый…
- Ты забылся? – мигом вскинулся тот, - Если твой господин сел на трон, я не перестал быть ему братом!
Охранник обратился уже ко мне:
- Госпожа, Первый хотел обсудить с вами нечто очень важное! Я прошу, последуйте за мной…
Я вздохнула и с сожалением покачала головой. Понимала, что стражнику, наверное, достанется от хозяина за невыполнение приказа, но оставаться в этом месте у меня не было ни сил, ни желания.
- Мне не о чем разговаривать с вашим господином, Лаш, - коротко ему улыбнулась, прощаясь, и первой направилась к выходу. Тирос пошел следом. До меня еще доносились звуки праздничной музыки из зала, но теперь они казались похоронным маршем.
Порталом мы вернулись на луговую площадку, оттуда – на мой заснеженный двор в Ламарре.
Теперь дом, который мы с Джаром отделывали с таким удовольствием и с надеждами на будущую семейную жизнь, виделся мне совсем другим. Теперь все стало другим.
Какая же я была дура, что верила ему! Семья, дети, а там и внуки, совместная старость… Все то, чем жили простые люди, Джару было не интересно и не нужно. У него совсем другие заботы и помыслы, он правит теми, кто правит остальными… Какие уж тут дети и внуки со смертной.
Он же просто развлекался.
Сняла ожерелье и отдала Тиросу. Он повертел украшение в пальцах и вдруг спросил:
- Удивлен, что ты мне сразу поверила. Почему?
Задумалась на мгновение.
- Я не знаю причин, по которым вы бы хотели меня обмануть, - покачала головой, - Да, Первый оказался тем, кого я искала как мужа, но понимаю, что мужем он мне быть не может, - и, чуть помолчав, добавила, - Догадываюсь, что стала пешкой в какой-то вашей внутренней игре, но... благодарна за то, что вы раскрыли мне правду.
Тирос коротко усмехнулся:
- Что ж, я рад, что ты оказалась достаточно умной и все поняла правильно, - я кивнула, принимая этот сомнительный комплимент, - Но хочу предупредить, - и его взгляд мигом переменился. Из расслабленного и развязного, он стал жестким и циничным, - Я знаю брата и догадываюсь, что он придет к тебе просить прощения за обман. А ты его любишь и захочешь простить. Так вот запомни, госпожа Рейяна, - он впился ледяными глазами прямо мне в душу, - Если я увижу тебя снова рядом с Первым, то уже не буду таким милосердным, как сегодня. Сейчас мне тебя жаль. Потом мне тебя жаль не будет…»
Глава 16
На улице стояла уже глубокая ночь, когда ДжалСарна закончила петь и опустила дрожащие руки. Было заметно, как сильно она вымоталась, начитывая заклинание за заклинанием над обездвиженным телом Рейяны. Мерцающая сеть, которой та укрыла девушку, постепенно исчезала, растворяясь в воздухе. Старуха покосилась на Проклятого, стоявшего у кровати и зорко, как коршун, наблюдавшего за каждым действием шаманки, коротко хмыкнула и, ухватив Рейяну за локоть, резко перевернула ее на спину. Небрежно сбросила длинные золотистые волосы в сторону, обнажая плечо, и прочертила острым когтем на нежной коже рунный знак. Тот засветился легким лиловым светом и в этот момент шаманка со всей силы ударила по рисунку раскрытой ладонью, вливая магическую силу. Знак начал гореть пурпурным огнем, края печати медленно покрывались черным, не то сажей, не то обугливающейся кровью. Рейяна сквозь сон тихо застонала, Джар дернулся на звук ее голоса, но ДжалСарне было не нежностей. Она буквально прожигала на коже Рейяны рунную печать. Крови не было, та мгновенно останавливалась под действием магии. Наконец, закончив формировать печать, ДжалСарна двумя жестами ее закрыла, погасив яркое пламя.
- Все, - устало проговорила старуха и рухнула в кресло рядом с кроватью. Рунная печать на плече девушки постепенно исчезала, словно не было. Через пару-тройку секунд пропали и черные горелые края, потом постепенно стали уходить и основные линии. Лишь едва заметный контурный след слегка мерцал в неярком свете.
Джар под укоризненными взглядами своих эллери передал шаманке небольшую пластиковую банку, в которую он заранее сцедил примерно одну треть емкости своей крови. Зачаровал, чтобы не испортилась, плотно закрыл крышкой.
- Остальное – после того, как ее жизнь окажется в безопасности.
ДжалСарна замерла на мгновение, обдумывая слова Проклятого, но тут же согласно кивнула. Взяла банку и убрала во внутренний карман одной из своих многочисленных кофт.
- Теперь слушай очень внимательно, аспект! - голос шаманки изменился. Из него мгновенно исчезли тонкие детские пищащие нотки, и он стал по-взрослому низким и чуть хрипловатым. – Я запечатала стихию, твою жену она не побеспокоит, - старуха неуверенно качнула головой, - Какое-то время.
- Какое? – сразу напрягся Джар.
- Две недели, месяц, год? – раздраженно буркнула старая фейяла. - Я не знаю! Любой сильный стресс – и получишь факел вместо жены! - и тут же вскинулась, видя недовольный взгляд Проклятого, - Нечего бровки хмурить, цыпленочек. Запечатать войдскую магию почти невозможно, и ты это знаешь! – она пожевала губами и хмуро бросила, - Жемчужина сработала. И войды вернутся за ней.
- Я договорился!
ДжалСарна покачала головой и глянула на бывшего бога исподлобья:
- СарДши никогда не будет с тобой договариваться, Джэрехан! – старуха снисходительно ответила Проклятому, словно объясняла прописные истины маленькому ребенку, - Думаешь, ты сказал «да», князь сказал тебе «да» и ваша клятва стала нерушимой навеки? – она горько рассмеялась, - Скольких войдов вы убили? Ты лично убил? И думаешь, СарДши после этого сдержит слово, данное тебе?
Джар нахмурился. Старая шаманка безжалостно поднимала в нем те сомнения, что он упрятал очень глубоко. Тогда, тысячу лет назад, он был уверен, что договор с войдским князем нерушим. Что купленная за артефакт жизнь княжьего сына окажется хорошим товаром. Но он и в самом деле плохо знал войдов. Ухватился за единственную возможность продлить Рейяне жизнь, но не задумался, почему князь СарДши легко согласился на такой обмен. Джар решил, что жизнь сына для него важна. Но это войд, его не стоило равнять с богами. Неужели Первый, и правда, тогда ошибся и создал угрозу для единственной женщины, чья жизнь для него была бесценна?
- За ней, - фейяла кивнула на девушку, - начнется охота. Я не знаю, кто первым найдет ее: князь или твоя сестрица, но жизнь цветочка в любом случае висит на волоске.
- Я знаю!
- Хорошо, - покладисто согласилась шаманка, - Тогда мне здесь больше нечего делать.
Она с кряхтеньем встала с кресла, похлопала по одежде, проверяя, не забыла ли чего выпавшего из карманов. Даже не кивнув на прощание, открыла в стене портал и через пару секунд скрылась в сиреневом проеме, сплошь усыпанного стайками сумеречных павлинок. Короткая вспышка – исчез и портал, оставив после себя пару сиреневых бабочек. Они немного покружились у стены, сделали вираж под люстрой и вылетели в открытое окно.
- Все-таки ДжалСарна такая странная, - проследил взглядом за бабочками Лаш.
- Отдашь всех своих детей Шемму и тоже таким станешь, - меланхолично заметил Миррин.
Джар не обращал внимания на болтовню помощников. Он тревожно склонился над Рейяной, отслеживая заклинаниями огненную стихию в ее теле. Но старуха не обманула. Пламя, и правда, перестало пожирать смертную, оставшись тлеть тоненьким едва уловимым огоньком.
Но это лишь полдела.
***
«…Я никому не стала рассказывать о распавшемся браке. И хотя официально о разводе не объявляла, мое появление среди соседей без алого брачного браслета, многие поняли правильно. Мелис я лишь парой слов поведала о том, что Джар вернулся, но мы серьезно поругались и он ушел из дома. Объяснила тем, что у него оказалась другая семья. И в этом я совсем не лгала. Мелис и так была слишком чувствительной из-за беременности, она даже расплакалась, когда услышала про ссору. Зачем лишний раз ее нервировать. Фиренте я и того рассказывать не стала. Если Мелис еще могла держать язык за зубами, то вторая моя соседка любовью к молчанию не страдала и мигом понеслась бы весть по округе - Рейяна ди Лиандар развелась, подробности придумайте сами.
Джар пришел через два дня. Я уже отревела свое разбитое сердце и потихоньку привыкала к мысли о самостоятельной жизни. Решала, что делать дальше, как жить, чем жить. В отсутствие мужа мне нужен был постоянный заработок, и я планировала пойти попроситься в помощницы к аптекарю. В городе уже меня более-менее знали, думаю, в работе не отказали бы.
Хуже то, что я не была вдовой, то есть почтенной матроной, потерявшей мужа. Нет, свободные незамужние женщины в приморской Ламарре были, и они вполне удачно занимались и торговлей, и корабельной навигацией, да и просто вели свое домашнее хозяйство. Но если разведенного мужчину подчас даже жалели, то к разведенной женщине у горожан возникало много вопросов - почему муж ушел от порядочной хозяйственной жены и так ли она порядочна и хозяйственная. А уж сколько слухов и сплетен гуляло о них по городу – не счесть.
Что ж, раз я твердо решила жить самостоятельно, то пора привыкать к косым взглядам.
Я вышла в курятник за свежими яйцами к завтраку. Вернулась в дом, а на табурете валяется до боли знакомая кожаная куртка. И шаги по кухне очень узнаваемы, и запах мятной шейлы, без которой Джар не начинал утро. Я аккуратно поставила миску с яйцами на стол и в тот же миг меня сгребли в крепкие объятия. Как же мне стало плохо! К горлу подкатил ком слез, дыхание перехватило.
Я ведь уже убедила себя, что смогу прожить без его сильных рук, прищура карих с золотинкой глаз, без его белозубой ироничной улыбки.
- Рейя! - прошептал мне на ухо Первый среди Равных и зарылся лицом в мои косы. - Выслушай меня! Пожалуйста!
Я очень медленно разомкнула его объятия и вывернулась на свободу.
- Ваша светлость! - склонилась перед ним в том же глубоком поклоне, что и тогда на празднике.
- Рейя! - он потянулся ко мне, но я забежала за стол, оставив мебель между нами как широкую преграду.
- Хочешь говорить - говори, - безжалостно подавила порыв броситься к Джару, - А я решу, стоит ли мне слушать тебя.
- Рейя, прости! Пожалуйста! - он горько вздохнул, - Я понимаю, что был не прав, умалчивая правду...
- Серьезно? - деланно удивилась и сложила руки на груди, - Только сейчас понимаешь? А раньше что мешало рассказать женщине, с которой ты спишь, свое настоящее имя?
- Ты имеешь полное право злиться, любовь моя...
И тут меня прорвало:
- Не смей так меня называть! - прошипела, бросая в него мокрое полотенце. Не попала, жаль, тряпка пролетела мимо и упала на пол у окна, - Ты лгал мне! Все это время ты мне лгал! Да как у тебя только совести хватило прийти и рассказывать мне о какой-то там любви! Мерзавец! - в Джара полетели тарелка, половник и салатница, - Подонок! Скотина! За все полгода, что я считала тебя своим мужем, у тебя не нашлось ни единой минутки рассказать мне, кто ты на самом деле? И ты еще говоришь о любви?!
Джэрехан уворачивался от летевшей в него посуды, кастрюль, сковородки (она, кстати, вылетела в окно, разбив дорогое стекло).
- Ну а как я должен был тебе это сказать!? - вскричал он, - За завтраком? Дорогая, положи мне еще пару жареных яиц и, кстати, представляешь, я - бог?
- Да мне плевать как! Ты спал со мной, ел со мной за одним столом, мы думали о детях!
- Я и сейчас об этом думаю! О том, чтобы есть с тобой, спать и родить детей! Кем бы я ни был, но мое отношение к тебе неизменно!
- Нет у тебя никакого отношения! – рявкнула я, хотя мне так хотелось ему поверить, - Тирос сказал, что вам было скучно! Просто скучно!
