Террит. Они уже пришли за ним…
Эти треклятые супермаги жили по какому-то другому времени. Они были слишком быстры!
А Дармо Ратсанари только начал работать, гарнизон там ещё совсем мал…
Но раньше, чем он успел набрать номер Аль-Атраша, его голо-модуль вдруг озарился ярко-красным и бешено завибрировал. Над предплечьем высветилась надпись:
«Общая тревога всем жандармам! Главное Хранилище Гильдии атаковано!»
Слёзы бессилия навернулись на глаза Самуила. На долю секунды руки его задрожали, а колени едва не подогнулись… Но это быстро прошло.
На смену бессилию, изнутри, из самых глубин его палаческой души, пришла плотная и вязкая, всепоглощающая и расчётливая ярость.
Устранитель тихо зарычал, спешно проверяя запасы экстракта в слотах на руках и бёдрах. Всё было на месте. Полный комплект.
Жандарм хищно ощерился и, нажав кнопку инфузора, закрыл глаза, представляя место. Он уже знал, куда переместится, чтобы дать этим тварям такой отпор, какого они заслуживали.
Спустя секунды, как только боевой экстракт раскатился по его телу приятной прохладой, он швырнул себя через пространство, вырвав приличный кусок каменного пола.
* * *
Небольшой кабинет с панорамным окном в пол заливали рассветные лучи.
Мужчина в атласном синем халате со сложными золотистыми вензелями вышивки сидел в кресле напротив окна и смотрел, прищурившись, на восходящее из-за горизонта парное солнце.
Он тяжело вздохнул, коротко хлопнул по подлокотникам кресла и резко поднялся. Воздух будто сам вытолкнул его на ноги — и синий вышитый атлас заколыхался, когда мужчина энергично направился к столу.
Стол в кабинете выглядел по-особенному. Из необычного дерева с металлическим отливом, он стоял на основании, сделанном из цельного фрагмента ствола с росшими из него ветками. Столешница же, поддерживаемая ветками, повторяла форму овального среза более толстой части того же ствола.
На первый взгляд, основание стола было сплошным. Но мужчина в халате, подойдя, опустился на одно колено и, запустив руку под столешницу, что-то нажал.
Под местом, куда он надавил, открылся ящичек, из которого мужчина выудил небольшое чёрное устройство, напоминавшее по форме цилиндр с закруглёнными концами.
Он секунду посмотрел на цилиндр, а потом легко подбросил его над столешницей — тот замер вертикально, не долетев каких-то сантиметров до поверхности.
Мужчина протянул к цилиндру раскрытую ладонь и замер, прикрыв глаза.
Над столом стало что-то происходить — воздух вокруг цилиндра зарябил жаркой дымкой, верхний его конец, наоборот, вопреки логике, покрылся льдом, а потом цилиндр вдруг завибрировал — и раскрылся, озарившись голубым свечением.
Нижняя часть растопырилась на три ножки, верхняя же раскрылась лепестками и выпустила по центру короткую антенну. Спустя мгновение, лепестки мерно замигали голубым — тогда мужчина открыл глаза и аккуратно проводил устройство рукой до поверхности стола.
Пристально глядя на голубое мигание, он стоял так, упёршись руками в стол, долгие минуты. Пока, наконец, не кивнул самому себе и не развернулся решительно, намереваясь покинуть кабинет.
В этот момент всю комнату залило алым светом.
Мужчина выругался и резко развернулся обратно к столу.
Голо-модуль, встроенный прямо в дерево, мигал красной световой полоской по краю столешницы, а в воздухе над столом ярко горело сообщение:
«Тревога! Атаковано Главное Хранилище Гильдии!»
Мужчина пристально уставился на сообщение, играя желваками на скулах. Он постоял так несколько секунд, а потом вдруг поджал губы и опустил взгляд.
Вновь тяжело вздохнув, он схватил со стола устройство с антенной и в следующее мгновение растворился в воздухе.
— Тиа, любимая… Сколько для тебя проходит времени, пока я не здесь, с тобой? — Денис, по его собственным ощущениям, слишком давно не был у Тиа и теперь отчего-то ощущал себя виноватым перед ней. Хотя ангел-Тиа никогда бы не упрекнула его ни в чём, включая это.
— Здесь время существует, только когда ты приносишь его с собой, любимый, — она мягко улыбнулась, уткнувшись щекой в притянутые к груди колени.
Ласковый ветер приносил запах моря, который смешивался с цветочно-пряным ароматом волос Тиа. Маг лежал возле неё на траве, блаженно прикрыв глаза, и вдыхал запахи, приносимые тёплыми воздушными потоками, что гладили его по лицу. Он слушал её голос и шелест моря.
— Как это, милая? — переспросил он. — У меня, кажется, нет ничего при себе… — Денис шутливо осмотрелся, показывая, что не принёс бы ничего с собой, даже если бы хотел: он не знал, как.
— Я существую на многих ветвях времени, милый Ари, — Тиа пожала хрупкими плечами. — У миров есть свои, хотя сейчас они идут в ногу. У этого места — своя. Время здесь запускается, как только ты приходишь, и останавливается, когда ты возвращаешься в свой мир.
— То есть, сколько бы я ни провёл там, снаружи, для тебя здесь проходит лишь промежуток между мгновениями? — просиял маг.
— Здесь — да, — уклончиво согласилась Тиа и тихо рассмеялась.
Денис сел и улыбнулся ей в ответ.
Чудо — сколько ни смотрел он на тонкую и изящную, гибкую и сильную, женственную и обаятельную Тиа, насмотреться не мог никогда.
Да, он был уверен, что она читала его ещё лучше, чем Бури, даже не как открытую книгу, а как подробную и прозрачную трёхмерную голограмму. И именно потому выглядела ровно так, чтобы понравиться ему. Но магу было всё равно, ведь это ей удавалось. Ох как удавалось.
— Ты сказала, что у миров есть свои ветви времени, но сейчас они идут в ногу, — с любопытством сказал он. — Зачем, если они разные?
С лица Тиа сползла улыбка. Денис снова попал в запретную тему.
— Так решили Смотрители, — где-то глубоко в её глазах заколыхалась бездна.
Но маг всё же решил попробовать задать ещё один вопрос:
— Тиа, а это значит, время Смотрителей тоже идёт в ногу с нашим?
— Тебе нужна Сила Источника, милый Ари, — отозвалась она. — И ты получишь её по праву, — и, как и всегда, нежным поцелуем вернула мага обратно.
* * *
Денис снова ощутил в руках порцию водорослей и испечённой в магическом огне рыбы. И вспомнил, что как раз ел, отдыхая от магического урока, когда по неизвестной причине захотел поговорить с Тиа.
Вернее, по известной причине: больше говорить было не с кем. Голубоглазый великан Бури, когда не объяснял магу заклятья и не критиковал за медленный прогресс, все больше молчал.
Демиург и сейчас возвышался над ним всё с тем же бесстрастным лицом, какое у него было последние… недели? Месяцы? Денис не знал, сколько именно. Да и какая разница?
Время тянулось с поистине черепашьей скоростью. И дни слились в одну сплошную череду одинаковых ритуалов длиной в двадцать четыре ка-часа каждый. Подъём. Завтрак рыбой и водорослями. Несколько часов обучения магии. Обед рыбой и водорослями. Снова несколько часов обучения магии. Ужин… да ничего нового и на ужин. Потом — пара часов практики тонких заклятий, не требующих много сил, пока сон не сморит Дениса от усталости и скуки… И опять подъём, строго по внутренним часам теперь вечно угрюмого хранителя миров.
Одно было хорошо — мага настолько глубоко затянуло в трясину бесконечных тренировок, что он почти не вспоминал о том, что предстоит в конце этого пути. Изнурительные занятия, неизбывная неудовлетворённость Бури его результатами, стабильная, придирчивая критика без остановки… Всё это Денис хорошо помнил со Школы Магов. А теперь он словно оказался в больной и искажённой версии собственного же отрочества…
Но сегодня демиург был особенно молчалив. С самого пробуждения мага он не произнёс ни слова — просто стоял посреди плоской оранжевой скалы, вперив пустой взгляд в пространство.
Вернувшись из межмирья, Денис приготовился было без удовольствия доесть свой неизменный рыбный паёк на «завтрак» и даже посмотрел, скривившись, на куски, которые держал в руках… Но Смотритель вдруг шевельнулся, нахмурился — и что-то неуловимое изменилось в его голубых глазах с жёлтыми зрачками.
— Несмотря на цейтнот, кое-что мы успели, — ни с того, ни с сего сказал он. — Я преподал тебе азы боевой магии. Теперь ты не беззащитен, хотя существенной силой пока не обладаешь.
Денис не был согласен с Бури насчёт силы.
Он не знал, может ли использовать заклятия, доступные только за сотым уровнем, поскольку не знал самих заклятий — им в Конфедерации в принципе никого не учили. Даже «сотники» платили баснословные деньги, чтобы добраться до специальных томов Библиотеки Гильдии, из которых они узнавали о самой сложной и мощной магии, творимой в Галактике. Но маг был уверен, что по конфедеративной классификации он давно уже перешагнул девяностый.
— Среди магов, которых я знаю, я был бы на очень и очень приличном счету… — возразил он.
— Мы выступим против тех, кого ни ты, ни кто-либо ещё в твоём мире не знает, — бесстрастно парировал Смотритель. — Маги этого мира едва ли смогут с ними тягаться. Тебе — придётся, никайя.
— Кто?.. — не понял Денис, удивлённо вытаращившись на демиурга. — Ник…
— Никайя, — кажется, тот сверкнул глазами, впервые за долгое время произнося слово на своём языке. — Ты для меня — никайя. Ученик. Не лучший из тех, что у меня был…
— Помню, помню… — скривился маг. И тут до него дошло, а на спине моментально выступил холодный пот. — Подожди, ты сказал «мы успели». Что это значит? Обучение закончено?..
— Пришло время проверки делом, маг, — ответил Бури в своём классическом уклончивом стиле.
— Проверки делом?.. — только и выдавил Денис, едва не подавившись.
— Да. Последний шанс ослабить противника перед решающей схваткой, — кивнул демиург.
— Ч-что это означает?.. — маг часто заморгал.
— Настоящий бой, — Бури был, как обычно, краток, и в планы глубоко не посвящал. — Если я правильно всё рассчитал, ты должен быть равен по силе самым сильным из союзников Первой Взявшей. Но не ей самой.
— А с кем из них будет бой?..
У Дениса внезапно пропал аппетит. Задышав чаще, он кинул остатки водорослей и рыбы на рыжий камень.
Демиург спокойно посмотрел на него, но проигнорировал и этот вопрос.
— Тебе понадобится энергия, маг, — невпопад ответил он, — прими остаток пищи. Мы отправляемся на Гестериан.
Денис нервно сглотнул и, ничего больше не спрашивая, стал нехотя доедать. Гестериан, так Гестериан.
Порцию водорослей и рыбы он прикончил уже в капсуле.
* * *
Просто телепортироваться на Гестериан, по словам Бури, было опасно.
Как оказалось, Смотритель всё это время наблюдал за хранилищами Гильдии и Творец его знает, за чем ещё. И видел, что их охрана усиливалась, а сама Гильдия переходила на осадное положение. А значит — засекут неучтённый всплеск телепортации и проверят.
Сама транспортная капсула уже точно числилась в розыске.
Поэтому демиург перенёс её прямо в пустоту вдалеке от звёздной системы Гестериана, чтобы радары жандармерии не достали.
Когда она вынырнула из режима прыжка и застыла, затормозив, Бури кинул на Дениса короткий, равнодушный взгляд и скупо повёл ладонью.
Маг едва успел понять, что у Смотрителя на уме, и в последний момент создал вокруг себя защитный пузырь, успев захватить в него воздух из капсулы — магический импульс Бури открыл купол прямо в космосе.
Их обоих моментально вытянуло в безвоздушную черноту вместе с остатками воздуха, но испугаться маг не успел — беловолосый гигант, укрыв себя белым свечением, подхватил их обоих и дал разгонный импульс.
От перегрузки у Дениса помутнело в глазах.
«Готов к прыжку?» — услышал он в голове голос демиурга.
«Без капсулы?!» — удивился было маг.
Но Бури принял его фразу за согласие — и космос вокруг «поплыл».
Транспорт Конфедерации не зря «прыгал» только с поднятым экраном, согласно всем техническим стандартам. Уже выбрав точку назначения, режим прыжка сложно прервать, а то, что пассажиры увидели бы, могло спровоцировать панические атаки на борту. И дальше было бы всего два варианта — либо терпеть панику до самого конца прыжка, либо тормозить и дозаправляться в неизвестном месте Галактики. А всё из-за звёзд.
От запредельной прыжковой скорости и сжимаемого в прыжке пространства звёзды коротко «смазались», а потом быстро потемнели и исчезли. Денис и Бури словно попали в абсолютно чёрную трубу, видя лишь узкий кружок огней привычного космоса впереди. Долгую минуту ничего не происходило, а потом вдруг в этом «объективе» в одно мгновение выросла жёлто-синяя планета, и Дениса вновь размазало перегрузками, но уже тормозными.
Маг ощущал касания магией — это Бури компенсировал перегрузки, работая вместо приборов транспортной капсулы. Но то ли он экономил силы, то ли держал магическое воздействие ниже подозрительного уровня, то ли просто не старался — Денису так или иначе было плохо.
И когда они, раскалёнными снарядами прошив атмосферу, резко затормозили у поверхности среди песчаных дюн, Дениса сразу же вырвало на песок рыбой и водорослями.
— Гестериан, — раздался за спиной бас демиурга. — Приготовься выглядеть презентабельно. Мы недалеко от столицы, Беранга, куда должны войти через главный шлюз. Иначе незамеченными нам внутрь не попасть.
Он был прав. Уж где-где, а на этой планете любая магическая уловка, чтобы остаться незамеченным, автоматически получила бы ровно противоположный эффект. Поэтому Денис поднялся с колен, отряхнул с них песок и постарался привести в порядок позеленевшее лицо.
Пустынный, сухой и жаркий Гестериан был единственной планетой, на которой маги не просто составляли большинство популяции. Инертов здесь не было вовсе.
Ещё в самом начале, когда века назад магическая пыль пришла сюда многодневной песчаной бурей, осев на улицах городов и смешавшись с песком простиравшихся между ними пустынь, гестерианцы выяснили, что девяносто процентов населения планеты к ней восприимчивы. Более того, оказалось, что они не получали никаких заметных побочных эффектов от регулярного приёма «сапа», кроме сокращения продолжительности жизни.
Потом всё же выяснилось, что при этом на них очень слабо действовал «буст». Зато побочные эффекты давал просто сокрушительные — галлюцинации, потеря ориентации, обмороки и, в конечном итоге, смерть. Не больше, чем через полчаса.
Но базовый уровень гестерианцев был такой, какого не выпало магам ни одной другой расы Конфедерации.
Всё это довольно скоро привело Гестериан к очень странным и даже диким, на взгляд гуманистически настроенной Земли, изменениям.
Первым решением, которое приняли гестерианцы, открыв для себя магию, было перестроить всю инфраструктуру планеты на её использование. На это им хватило каких-то тридцати конфедеративных лет.
И с каждым ка-годом оставшаяся в меньшинстве десятая часть населения, инерты, становилась всё беспомощнее и всё изолированнее от общественных благ.
Сначала, как только решение приняли, это вылилось в короткие волнения. Но в первые же часы восстаний на улицах, глядя в участливо-непреклонные лица обеспечивавших порядок магов, инерты поняли, что у них нет и не появится здесь никаких рычагов давления. Как и перспектив на Гестериане.
Это понимали и сами маги. Поэтому вторым, что они сделали, стала программа «Большой исход».
Один ка-год был объявлен годом государственной поддержки эмиграции инертов. Куда угодно, по их выбору. С хорошими подъёмными и минимумом бюрократии. Подстёгиваемая магией экономика крепла и развивалась, Гестериан купался в благополучии, а потому мог себе это позволить.
Эти треклятые супермаги жили по какому-то другому времени. Они были слишком быстры!
А Дармо Ратсанари только начал работать, гарнизон там ещё совсем мал…
Но раньше, чем он успел набрать номер Аль-Атраша, его голо-модуль вдруг озарился ярко-красным и бешено завибрировал. Над предплечьем высветилась надпись:
«Общая тревога всем жандармам! Главное Хранилище Гильдии атаковано!»
Слёзы бессилия навернулись на глаза Самуила. На долю секунды руки его задрожали, а колени едва не подогнулись… Но это быстро прошло.
На смену бессилию, изнутри, из самых глубин его палаческой души, пришла плотная и вязкая, всепоглощающая и расчётливая ярость.
Устранитель тихо зарычал, спешно проверяя запасы экстракта в слотах на руках и бёдрах. Всё было на месте. Полный комплект.
Жандарм хищно ощерился и, нажав кнопку инфузора, закрыл глаза, представляя место. Он уже знал, куда переместится, чтобы дать этим тварям такой отпор, какого они заслуживали.
Спустя секунды, как только боевой экстракт раскатился по его телу приятной прохладой, он швырнул себя через пространство, вырвав приличный кусок каменного пола.
* * *
Небольшой кабинет с панорамным окном в пол заливали рассветные лучи.
Мужчина в атласном синем халате со сложными золотистыми вензелями вышивки сидел в кресле напротив окна и смотрел, прищурившись, на восходящее из-за горизонта парное солнце.
Он тяжело вздохнул, коротко хлопнул по подлокотникам кресла и резко поднялся. Воздух будто сам вытолкнул его на ноги — и синий вышитый атлас заколыхался, когда мужчина энергично направился к столу.
Стол в кабинете выглядел по-особенному. Из необычного дерева с металлическим отливом, он стоял на основании, сделанном из цельного фрагмента ствола с росшими из него ветками. Столешница же, поддерживаемая ветками, повторяла форму овального среза более толстой части того же ствола.
На первый взгляд, основание стола было сплошным. Но мужчина в халате, подойдя, опустился на одно колено и, запустив руку под столешницу, что-то нажал.
Под местом, куда он надавил, открылся ящичек, из которого мужчина выудил небольшое чёрное устройство, напоминавшее по форме цилиндр с закруглёнными концами.
Он секунду посмотрел на цилиндр, а потом легко подбросил его над столешницей — тот замер вертикально, не долетев каких-то сантиметров до поверхности.
Мужчина протянул к цилиндру раскрытую ладонь и замер, прикрыв глаза.
Над столом стало что-то происходить — воздух вокруг цилиндра зарябил жаркой дымкой, верхний его конец, наоборот, вопреки логике, покрылся льдом, а потом цилиндр вдруг завибрировал — и раскрылся, озарившись голубым свечением.
Нижняя часть растопырилась на три ножки, верхняя же раскрылась лепестками и выпустила по центру короткую антенну. Спустя мгновение, лепестки мерно замигали голубым — тогда мужчина открыл глаза и аккуратно проводил устройство рукой до поверхности стола.
Пристально глядя на голубое мигание, он стоял так, упёршись руками в стол, долгие минуты. Пока, наконец, не кивнул самому себе и не развернулся решительно, намереваясь покинуть кабинет.
В этот момент всю комнату залило алым светом.
Мужчина выругался и резко развернулся обратно к столу.
Голо-модуль, встроенный прямо в дерево, мигал красной световой полоской по краю столешницы, а в воздухе над столом ярко горело сообщение:
«Тревога! Атаковано Главное Хранилище Гильдии!»
Мужчина пристально уставился на сообщение, играя желваками на скулах. Он постоял так несколько секунд, а потом вдруг поджал губы и опустил взгляд.
Вновь тяжело вздохнув, он схватил со стола устройство с антенной и в следующее мгновение растворился в воздухе.
Глава 11. Тупиковая ветвь
— Тиа, любимая… Сколько для тебя проходит времени, пока я не здесь, с тобой? — Денис, по его собственным ощущениям, слишком давно не был у Тиа и теперь отчего-то ощущал себя виноватым перед ней. Хотя ангел-Тиа никогда бы не упрекнула его ни в чём, включая это.
— Здесь время существует, только когда ты приносишь его с собой, любимый, — она мягко улыбнулась, уткнувшись щекой в притянутые к груди колени.
Ласковый ветер приносил запах моря, который смешивался с цветочно-пряным ароматом волос Тиа. Маг лежал возле неё на траве, блаженно прикрыв глаза, и вдыхал запахи, приносимые тёплыми воздушными потоками, что гладили его по лицу. Он слушал её голос и шелест моря.
— Как это, милая? — переспросил он. — У меня, кажется, нет ничего при себе… — Денис шутливо осмотрелся, показывая, что не принёс бы ничего с собой, даже если бы хотел: он не знал, как.
— Я существую на многих ветвях времени, милый Ари, — Тиа пожала хрупкими плечами. — У миров есть свои, хотя сейчас они идут в ногу. У этого места — своя. Время здесь запускается, как только ты приходишь, и останавливается, когда ты возвращаешься в свой мир.
— То есть, сколько бы я ни провёл там, снаружи, для тебя здесь проходит лишь промежуток между мгновениями? — просиял маг.
— Здесь — да, — уклончиво согласилась Тиа и тихо рассмеялась.
Денис сел и улыбнулся ей в ответ.
Чудо — сколько ни смотрел он на тонкую и изящную, гибкую и сильную, женственную и обаятельную Тиа, насмотреться не мог никогда.
Да, он был уверен, что она читала его ещё лучше, чем Бури, даже не как открытую книгу, а как подробную и прозрачную трёхмерную голограмму. И именно потому выглядела ровно так, чтобы понравиться ему. Но магу было всё равно, ведь это ей удавалось. Ох как удавалось.
— Ты сказала, что у миров есть свои ветви времени, но сейчас они идут в ногу, — с любопытством сказал он. — Зачем, если они разные?
С лица Тиа сползла улыбка. Денис снова попал в запретную тему.
— Так решили Смотрители, — где-то глубоко в её глазах заколыхалась бездна.
Но маг всё же решил попробовать задать ещё один вопрос:
— Тиа, а это значит, время Смотрителей тоже идёт в ногу с нашим?
— Тебе нужна Сила Источника, милый Ари, — отозвалась она. — И ты получишь её по праву, — и, как и всегда, нежным поцелуем вернула мага обратно.
* * *
Денис снова ощутил в руках порцию водорослей и испечённой в магическом огне рыбы. И вспомнил, что как раз ел, отдыхая от магического урока, когда по неизвестной причине захотел поговорить с Тиа.
Вернее, по известной причине: больше говорить было не с кем. Голубоглазый великан Бури, когда не объяснял магу заклятья и не критиковал за медленный прогресс, все больше молчал.
Демиург и сейчас возвышался над ним всё с тем же бесстрастным лицом, какое у него было последние… недели? Месяцы? Денис не знал, сколько именно. Да и какая разница?
Время тянулось с поистине черепашьей скоростью. И дни слились в одну сплошную череду одинаковых ритуалов длиной в двадцать четыре ка-часа каждый. Подъём. Завтрак рыбой и водорослями. Несколько часов обучения магии. Обед рыбой и водорослями. Снова несколько часов обучения магии. Ужин… да ничего нового и на ужин. Потом — пара часов практики тонких заклятий, не требующих много сил, пока сон не сморит Дениса от усталости и скуки… И опять подъём, строго по внутренним часам теперь вечно угрюмого хранителя миров.
Одно было хорошо — мага настолько глубоко затянуло в трясину бесконечных тренировок, что он почти не вспоминал о том, что предстоит в конце этого пути. Изнурительные занятия, неизбывная неудовлетворённость Бури его результатами, стабильная, придирчивая критика без остановки… Всё это Денис хорошо помнил со Школы Магов. А теперь он словно оказался в больной и искажённой версии собственного же отрочества…
Но сегодня демиург был особенно молчалив. С самого пробуждения мага он не произнёс ни слова — просто стоял посреди плоской оранжевой скалы, вперив пустой взгляд в пространство.
Вернувшись из межмирья, Денис приготовился было без удовольствия доесть свой неизменный рыбный паёк на «завтрак» и даже посмотрел, скривившись, на куски, которые держал в руках… Но Смотритель вдруг шевельнулся, нахмурился — и что-то неуловимое изменилось в его голубых глазах с жёлтыми зрачками.
— Несмотря на цейтнот, кое-что мы успели, — ни с того, ни с сего сказал он. — Я преподал тебе азы боевой магии. Теперь ты не беззащитен, хотя существенной силой пока не обладаешь.
Денис не был согласен с Бури насчёт силы.
Он не знал, может ли использовать заклятия, доступные только за сотым уровнем, поскольку не знал самих заклятий — им в Конфедерации в принципе никого не учили. Даже «сотники» платили баснословные деньги, чтобы добраться до специальных томов Библиотеки Гильдии, из которых они узнавали о самой сложной и мощной магии, творимой в Галактике. Но маг был уверен, что по конфедеративной классификации он давно уже перешагнул девяностый.
— Среди магов, которых я знаю, я был бы на очень и очень приличном счету… — возразил он.
— Мы выступим против тех, кого ни ты, ни кто-либо ещё в твоём мире не знает, — бесстрастно парировал Смотритель. — Маги этого мира едва ли смогут с ними тягаться. Тебе — придётся, никайя.
— Кто?.. — не понял Денис, удивлённо вытаращившись на демиурга. — Ник…
— Никайя, — кажется, тот сверкнул глазами, впервые за долгое время произнося слово на своём языке. — Ты для меня — никайя. Ученик. Не лучший из тех, что у меня был…
— Помню, помню… — скривился маг. И тут до него дошло, а на спине моментально выступил холодный пот. — Подожди, ты сказал «мы успели». Что это значит? Обучение закончено?..
— Пришло время проверки делом, маг, — ответил Бури в своём классическом уклончивом стиле.
— Проверки делом?.. — только и выдавил Денис, едва не подавившись.
— Да. Последний шанс ослабить противника перед решающей схваткой, — кивнул демиург.
— Ч-что это означает?.. — маг часто заморгал.
— Настоящий бой, — Бури был, как обычно, краток, и в планы глубоко не посвящал. — Если я правильно всё рассчитал, ты должен быть равен по силе самым сильным из союзников Первой Взявшей. Но не ей самой.
— А с кем из них будет бой?..
У Дениса внезапно пропал аппетит. Задышав чаще, он кинул остатки водорослей и рыбы на рыжий камень.
Демиург спокойно посмотрел на него, но проигнорировал и этот вопрос.
— Тебе понадобится энергия, маг, — невпопад ответил он, — прими остаток пищи. Мы отправляемся на Гестериан.
Денис нервно сглотнул и, ничего больше не спрашивая, стал нехотя доедать. Гестериан, так Гестериан.
Порцию водорослей и рыбы он прикончил уже в капсуле.
* * *
Просто телепортироваться на Гестериан, по словам Бури, было опасно.
Как оказалось, Смотритель всё это время наблюдал за хранилищами Гильдии и Творец его знает, за чем ещё. И видел, что их охрана усиливалась, а сама Гильдия переходила на осадное положение. А значит — засекут неучтённый всплеск телепортации и проверят.
Сама транспортная капсула уже точно числилась в розыске.
Поэтому демиург перенёс её прямо в пустоту вдалеке от звёздной системы Гестериана, чтобы радары жандармерии не достали.
Когда она вынырнула из режима прыжка и застыла, затормозив, Бури кинул на Дениса короткий, равнодушный взгляд и скупо повёл ладонью.
Маг едва успел понять, что у Смотрителя на уме, и в последний момент создал вокруг себя защитный пузырь, успев захватить в него воздух из капсулы — магический импульс Бури открыл купол прямо в космосе.
Их обоих моментально вытянуло в безвоздушную черноту вместе с остатками воздуха, но испугаться маг не успел — беловолосый гигант, укрыв себя белым свечением, подхватил их обоих и дал разгонный импульс.
От перегрузки у Дениса помутнело в глазах.
«Готов к прыжку?» — услышал он в голове голос демиурга.
«Без капсулы?!» — удивился было маг.
Но Бури принял его фразу за согласие — и космос вокруг «поплыл».
Транспорт Конфедерации не зря «прыгал» только с поднятым экраном, согласно всем техническим стандартам. Уже выбрав точку назначения, режим прыжка сложно прервать, а то, что пассажиры увидели бы, могло спровоцировать панические атаки на борту. И дальше было бы всего два варианта — либо терпеть панику до самого конца прыжка, либо тормозить и дозаправляться в неизвестном месте Галактики. А всё из-за звёзд.
От запредельной прыжковой скорости и сжимаемого в прыжке пространства звёзды коротко «смазались», а потом быстро потемнели и исчезли. Денис и Бури словно попали в абсолютно чёрную трубу, видя лишь узкий кружок огней привычного космоса впереди. Долгую минуту ничего не происходило, а потом вдруг в этом «объективе» в одно мгновение выросла жёлто-синяя планета, и Дениса вновь размазало перегрузками, но уже тормозными.
Маг ощущал касания магией — это Бури компенсировал перегрузки, работая вместо приборов транспортной капсулы. Но то ли он экономил силы, то ли держал магическое воздействие ниже подозрительного уровня, то ли просто не старался — Денису так или иначе было плохо.
И когда они, раскалёнными снарядами прошив атмосферу, резко затормозили у поверхности среди песчаных дюн, Дениса сразу же вырвало на песок рыбой и водорослями.
— Гестериан, — раздался за спиной бас демиурга. — Приготовься выглядеть презентабельно. Мы недалеко от столицы, Беранга, куда должны войти через главный шлюз. Иначе незамеченными нам внутрь не попасть.
Он был прав. Уж где-где, а на этой планете любая магическая уловка, чтобы остаться незамеченным, автоматически получила бы ровно противоположный эффект. Поэтому Денис поднялся с колен, отряхнул с них песок и постарался привести в порядок позеленевшее лицо.
Пустынный, сухой и жаркий Гестериан был единственной планетой, на которой маги не просто составляли большинство популяции. Инертов здесь не было вовсе.
Ещё в самом начале, когда века назад магическая пыль пришла сюда многодневной песчаной бурей, осев на улицах городов и смешавшись с песком простиравшихся между ними пустынь, гестерианцы выяснили, что девяносто процентов населения планеты к ней восприимчивы. Более того, оказалось, что они не получали никаких заметных побочных эффектов от регулярного приёма «сапа», кроме сокращения продолжительности жизни.
Потом всё же выяснилось, что при этом на них очень слабо действовал «буст». Зато побочные эффекты давал просто сокрушительные — галлюцинации, потеря ориентации, обмороки и, в конечном итоге, смерть. Не больше, чем через полчаса.
Но базовый уровень гестерианцев был такой, какого не выпало магам ни одной другой расы Конфедерации.
Всё это довольно скоро привело Гестериан к очень странным и даже диким, на взгляд гуманистически настроенной Земли, изменениям.
Первым решением, которое приняли гестерианцы, открыв для себя магию, было перестроить всю инфраструктуру планеты на её использование. На это им хватило каких-то тридцати конфедеративных лет.
И с каждым ка-годом оставшаяся в меньшинстве десятая часть населения, инерты, становилась всё беспомощнее и всё изолированнее от общественных благ.
Сначала, как только решение приняли, это вылилось в короткие волнения. Но в первые же часы восстаний на улицах, глядя в участливо-непреклонные лица обеспечивавших порядок магов, инерты поняли, что у них нет и не появится здесь никаких рычагов давления. Как и перспектив на Гестериане.
Это понимали и сами маги. Поэтому вторым, что они сделали, стала программа «Большой исход».
Один ка-год был объявлен годом государственной поддержки эмиграции инертов. Куда угодно, по их выбору. С хорошими подъёмными и минимумом бюрократии. Подстёгиваемая магией экономика крепла и развивалась, Гестериан купался в благополучии, а потому мог себе это позволить.
