— Возьми его в руку и потрогай, как тебе захочется. Только если не противно!
Ольга осторожно обхватила член пальцами, покачала. Увидела, как он растет. Проделала несколько фрикций и почувствовала твердость. Сразу ощутила волну желания, перебралась вперед и… вправила его в себя! Оставаясь визави. интуитивно варьировала позу: сидя вплотную или присев на корточках. Ёрзала, повинуясь его рукам, приникала, впиваясь поцелуем в губы, отклонялась назад до предела…
Он был поражен.
— Волшебница моя!
…Сцена с членом предстала перед ее глазами в карете по пути домой.
«Еще месяц назад я даже обнаженного мужского тела не видела и вот сегодня это тоже я?! Что я вытворяла! Сама!! Какие еще открытия меня ожидают!?..»
Продолжение будет выложено для выразивших желание. С уважением, автор.
добавлено 14.06.2025
!! Какие еще открытия меня ожидают!?..»
А открытие ожидало ее уже через день. Придя в себя после «первого раунда», они с шуточками принялись за любовные игры. Ольга лежала поперек него, положив голову ему на живот и ласкала член. Он оглаживал ягодицы, бедро и …скользнул пальцем внутрь! Она повернула к нему лицо, ничего не успела сказать, а он уже пару раз потеребил клитор. Дальше произошло неожиданное: она застонала, пересела на него и …вправила в себя еще не начавший твердеть член! Впрочем, уже через несколько ее движений процесс вошел в норму…
Корецкий вынес урок: сначала возбудись сам, а за ней дело не станет. Поэтому ласки гениталий у них были почти при каждой прелюдии, но никогда не были долгими
Жена настаивала на том, чтобы переехать на дачу в Царское. Самарин понял: оттуда недалеко было до лагеря полка Корецкого! Он не позволял себе думать об этом, но знал несомненно, что он был обманутый муж, и был от этого глубоко несчастлив…
«Я, скорее всего, рогат, еще, возможно, не физически, но за этим дело уже не станет. Стану одним из тех несчастных, которым известно об адюльтере жены, но изображают счастливого супруга...»
Он вспомнил, как судачили в его кругу о старом графе Корецком, как тот с грустной усмешкой смотрел, как его графиня соблазняла его, еще холостого. Она была всего лет на пять старше и слыла отчаянной прелюбодейкой. Но умер муж, женился старший сын и она резко постарела. Теперь уважаемая мать семейства! Кто бы мог предположить, что ее младший…
У него перед глазами картина: Корецкий с его женой. Она «сверху», ерзает на любовнике с прикрытыми глазами, закушенной губой…
Он часто представлял с ней в этой позе себя, не допуская в реальности. Самарин впервые до боли в сердце понял, как сильно не хочет ее терять!
Как и в прежние года, Сергей Михайлович с открытием весны собирался на воды Он не хотел видеть, что в свете уже многие косо смотрят на его жену…
При встречах любовники как по уговору говорили только о чувствах, иногда легкий треп на тему о его бывших связях, о новинках в их интиме. Сегодня Корецкий заметил, что у нее перед уходом омрачилось лицо. Ольга ответила на немой вопрос:
— Самарин уезжает на месяц через четыре дня. Я должна быть дома до отъезда.
— Что делать, перетерплю.
— Тебе легче…
Он не сразу понял, а догадавшись, подошел, обнял.
— Любовь моя, я об этом не заговаривал, но… ты не отказываешь ему?
— А для тебя это важно?
— Мне до умопомрачения больно даже думать об этом! Об оргазме с ним…
—Не поверишь, но, оргазма не было ни разу…
Она стыдливо усмехнулась:
—Только когда представляла тебя вместо него… А интим случаетоя все реже, кажется, он догадался. Отказать, значит признаться, а признаться… Ты думал, что тогда будет?
— Н-нет, но зато мы будем только вдвоем, всю жизнь!
— Как ты это себе представляешь, в реальности?
— Когда он вернется?
— Через месяц. А я буду на даче в Царском до осени. Он там почти не бывает…
Его лицо осветилось радостью:
— Будем рядом четыре месяца без него! Тогда и решим.
Ольга посмотрела на его лицо.
«Какой же он еще мальчишка, мое счастье…»
Но она почему-то усомнилась в его решимости что-либо предпринять: сейчас он в это верит, а придет время… Ужаснулась:
«А если его устраивает вариант обычной светской интриги! Престижной, спасибо моему мужу, интриги… А меня устраивает?!»
Сергей Михайлович пребывал в редком в последнее время хорошем настроении – в министерстве приняли на ура его инициативу. Войдя в спальню, даже «пошутил».
—Уверен, что любимая одарит меня напоследок перед разлукой, не так ли?
Она ответила с таким же сарказмом:
—Конечно, как и подобает примерной супруге!
Она не стала представлять на его месте Корецкого, но… проникновение не состоялось - при прикосновении члена произошел непроизвольный спазм губ! В первый момент Самарин растерялся, но возмущение и.. обида пробудили в нем неконтролируемую ярость. Ему вспомнилась брачная ночь….
...Он привстал в постели и, преодолевая слабое сопротивление, раздвинул ее колени, перебрался на нее и стал целовать губы, плечи, ласкать грудь… Тщетно: испуганные глаза, судорожно вцепившиеся в постель пальцы….
Сексуальный опыт Самарина был невелик. Первый он получил с приходящей прачкой, потом в компании однокурсников ходил к «девицам». Была пара не обязывающих и непродолжительных связей с дамами полусвета. Но кое-что он вычитал в специальной книге и не зря.
— Постарайся расслабиться, любимая, просто закрой глаза и жди.
Он взялся за эрегированный член и стал нежно им возбуждать «там». Почувствовал ее участившееся дыхание и медленно проник…
Ольга особого дискомфорта от дефлорации не ощутила, как и удовольствия. Опытная партнерша оценила бы секс как сносный, но она просто была рада тому, что все позади! Он улыбнулся, увидев выражение облегчения на ее лице и поцеловал в губы…
…Сейчас он был взбешен, решительно взялся за член и стал массировать им клитор, не заботясь о нежности. Ольга даже не подумала возмутиться, настолько была ошарашена: впервые за совместную жизнь увидела на его лице не всегдашнюю ласку, а агрессию, даже злобу. Она испугалась! Сочла за благо сбросить накал ситуации и заменила его руку своей:
— Я сама…
Опять сравнила:
«Он у него такой же, а трогаю с отвращением!»
Не подумала, что прикоснулась к члену мужа рукой впервые, Самарин же заметил: «Все ясно - это из нового «опыта»!.. Каков же тогда весь «опыт»!»
Ольга в процессе о Корецком не вспоминала, просто терпела…
Он кончил, не отвернулся, как обычно, а лег на спину и закрыл глаза. Ему после такого соития на грани насилия было стыдно за происшедшее, не перед ней – перед собой. Все стало окончательно понятно: прежней семьи у них не будет.
Они еще не знали, насколько точно слово «напоследок» определило их будущие отношения …
Лето страсти
Внешняя жизнь Корецкого неудержимо катилась по привычным рельсам светских и полковых связей и интересов. Разумеется, что он не говорил ни с кем из товарищей о своей любви, но все догадывались и завидовали ему…
В полку либо о любовницах, либо о лошадях. Поручик:
— А правда, ротмистр, что Корецкий саму Самарину взнуздал?
— Все говорят, да она и не таится…
— Как так? Зачем ей это, не дура же она!
— Или сумасбродка, хотя раньше по ней не сказал бы…
— А муж что? Не слышал, чтобы он вызывал.
— Самарин-то? Он же тот самый, что ратует за жесткий запрет дуэлей!
— А! У него рука с пистолетом не поднимется.
Загоготали.
— И не только рука. Ему уже за полвека стукнуло, кажется…
— Вот сволочь, такое добро пропадало!
Подошел Корецкий. Ротмистр подал руку.
— О чем речь, господа?
Поручик произнес с уважением:
— О Вашей последней победе. Мой Вам искренний решпект!
Корецкий нахмурился.
— Будьте добры объясниться, поручик!
Тот не видел ни в чем своей вины и простодушно ответил:
— О Самариной, конечно же. Такой бриллиант в актив записать!
Корецкий с окаменевшим лицом подступил к нему.
— Только потому, что вы не были предупреждены, я на первый раз оставлю без последствий. Но впредь избегайте упоминать ее имя в любом контексте.
Подскочил ротмистр, вклинился между ними, делая знаки поручику:
— Господа, господа, право, не достойно это офицеров!
Поручику было обидно:
— Примите мои извинения, флигель-адъютант! Но я, право, не хотел Вас задеть. Учту на будущее.
— Принято.
Корецкий ушел, не оглядываясь. Поручик вопросительно воззрился на ротмистра. Тот был как-то тревожен.
— Да-а. Впервые такое вижу…
— А что дальше?
— Обычно бросают, говорят, иногда вместе сбегают. Ей позор все равно обеспечен, да и шут с ней, а вот он… Чует сердце недоброе…
Приемная канцелярии Великого Князя. Группа высоких воинских чинов. Из кабинета выходит хмурый Корецкий, кивает вместо приветствия и уходит быстрыми шагами. Выходит секретарь.
— Проходите, адмирал!
Его окружают.
— Что это с графом Корецким?
—Только что флигель–адъютант отказался от предложенного назначения в Эривань.
Всеобщее изумление: от такого предложения не принято отказываться: князь не простит.
— Господа, должно же быть объяснение!
—Его что-то здесь держит.
— Возможно, это связано с недавним инцидентом в его полку.
— О чем Вы?
—О стычке с поручиком. Угрожал ему дуэлью при упоминании имени своей любовницы.
—Однако, благородно! А кто она?
— В полку уверены, что это жена замминистра Самарина.
— Видел ее. Мечта! Но отказ – глупость.
Корецкий решил ей не говорить. Как бы она поступила, если бы он согласился? Он был уверен: бросит все и поедет к нему. Но представляет ли она их жизнь в далекой нерусской губернии, когда почти весь круг состоит только из военных чинов и их законных половин, прошагавших с ними тернистый путь офицерской жены? И тут молодой столичный выскочка, с любовницей, бросившей мужа, ребенка.
Неприятие неизбежно… а бесконечно ли ее терпение!?
Корецкий был мрачен. Он ждал приезда матери, которая, конечно, прихватит с собой старшего брата...
Сын отказался от предложенного ему положения! По всему, из-за этой какой-то отчаянной и опасной страсти и ее надо прервать! Графиня начала с ходу в карьер:
— Ты отказался от решающего карьерного шага, чтобы не удаляться от любовницы? Зачем!? Если она так тебя любит, пусть бросит все и едет за тобой.
—Бросить сына, без которого она жизни не представляет…
—Поэтому предпочитает так опутать тебя своими объятиями, чтобы ты оставался с ней как молодой любовник, а если получится, как молодой муж. Ей плевать на твои мечты, на все твое будущее.
— Она не такая, мама. Искренне и безоглядно любит меня!
— А в каком восторге я от нее была! Мечтала, чтобы у тебя была такая жена. Узнав о твоей связи, сначала была довольна: Лестная для твоего реноме! Могла ли я подумать?! Паучиха! Ведьма, околдовала тебя, накрыла сетью нездоровой страсти! Сделала несчастным моего сына, мою гордость, надежду!
— Не смей так говорить о ней!
Брат кладет руки ему на плечи.
— Алеша, ты должен поступить разумно, как бы ни было больно сейчас. Иначе будешь несчастен и сделаешь еще более несчастной ее. Она бросит семью, Самарин разведется как с преступницей, сына не отдаст. Привычное ей общество ее отторгнет, как бессовестную прелюбодейку. Такую жизнь никакая любовь не вынесет.
— Саша, я тебя люблю и уважаю. Но я запрещаю вам вмешиваться в мою жизнь!
Брат вздыхает.
— Мама, нам лучше уйти.
Одеваются, уходят. Он угрюмо проводил. Он сердился именно потому, что чувствовал в душе, что они правы. Но они не знают, что без этой любви для них нет ни счастья, ни несчастья, нет жизни!
Они с Корецким днем виделись в гостях, а на интимные встречи Ольга приезжала и уезжала вечером или позднее на заказанных Корецким извозчиках. Их встречи несколько изменились. Без суеты раздевались, выбирали только из трех поз: она снизу, сверху или в обнимку у него на коленях и только лицом друг к другу! Море секса почти каждый день!
Сегодня извозчик привез Ольгу днем. Они помогли друг другу раздеться донага. Он лег, она пристроилась рядом. Недолгие ласки. Пьянящее соитие до изнеможения, без единого внятного слова, только стоны и междометия. При приближении апогея она приникла к нему, впилась в губы и задала бешеный темп. Кончают вместе под ее дикий крик…
Приходят в себя. Она весела и цинична.
—Как просто ты разгружаешь мою совесть от остатков стыда за грех!
— Не откажусь еще раз поработать грузчиком.
Она пихает его кулачком в бок. Возня со смешками. Он перехватывает ее руки, распластывает... Глаза в глаза.
— Ты невероятная любовница! Это чудо, но ты моя! Все время хочется обладать. Не только телом, а... всем! Не знаю, как выразить.
— И не надо, мое счастье.
Она притягивает его лицо к своему, обхватывает ногами…
Ольга, отдышавшись, одевается.
—Несмотря на полное отсутствие сил, домой надо добраться.
—Я провожу до извозчика.
—Не надо. Одна пойду, светло все таки. Между прочим, позавчерашний довез, не спросив адрес. Ты понял?
Она отпустила извозчика и устало поднялась в дом. Обняла сына:
— После ужина погуляем, почитаю тебе и спать.
Побрела в спальню и свалилась на кровать. Отключка была недолгой, но глубокой…
Ольга отложила книжку, поцеловала заснувшего ребенка. Лизонька помогла снять корсет, переодеться в домашнее. Она посидела в кресле на террасе. Встала, пошла в сад, у конюшни конюх, он же кучер, что-то подправлял в карете. Подошла.
— Исправна?
— Да, барыня. Всегда готова.
— Отвези, дорогу покажу.
…Отпускает карету, не доезжая двух домов:
—Иван, вернусь через час сама, предупреди Лизоньку.
Карета отъезжает, она шмыгает в подъезд. Стучит в квартиру. Денщик один.
— Граф надолго ушел?
—В карты играет.
—Можешь сходить за ним?
Тот уходит, пряча ухмылку...
Торопливо входит Корецкий. Весело осведомляется:
—Силы вернулись?
Она отводит глаза:
—Извини. Просто проезжала мимо…
По новой привычке приложила руку к ширинке. Усмехнулась:
«Сразу ожил, негодник. Заряжает энергией!»
Даже не стали раздеваться, просто спустили исподнее. Он сел в кресло, она устроилась на нем: поза «она сверху» была ее любимой...
Ольга оправлялась и как бы мимоходом спросила:
—Алексей, просвети меня. Женщины, у которых есть оргазм с мужьями, любовника заводят? И у всех ли есть любовь, как у нас?
— Как у нас одна в мире, моя неповторимая! А другие… сплошь и рядом. Развратные хотят попробовать с разными, многие от скуки или просто хотят «как все», а есть, которые в пику гуляке-мужу…
Ольга брела к крыльцу и вдруг встала, будто споткнулась о неожиданно пришедшую мысль:
«Я больна неудержимой жаждой совокупления! Как пьяница не может не пить, или как игрок, спускающий состояние в казино!!»
В дом поднималась из последних сил, добрела до спальни и повалилась на кровать, заставив себя сбросить обувь…
Ольга всегда теряла голову от вида его атлетичной, с шерсткой, груди. Корецкого же возбуждало уже одно то, что она была рядом и хотела его. Он ощутил обоюдную готовность и переместил ее на себя. Неистовая скачка, ее оргазм и они, не расплетаясь, перевернулись: она хотела продолжить, осязая его тело в предельно тесном контакте, обвила его руками и ногами. Как и всегда, кончали восторженным обоюдным «улетом»…
Они лежали обнявшись, на боку, она спиной к нему, прижав к груди его руку.
Ольга осторожно обхватила член пальцами, покачала. Увидела, как он растет. Проделала несколько фрикций и почувствовала твердость. Сразу ощутила волну желания, перебралась вперед и… вправила его в себя! Оставаясь визави. интуитивно варьировала позу: сидя вплотную или присев на корточках. Ёрзала, повинуясь его рукам, приникала, впиваясь поцелуем в губы, отклонялась назад до предела…
Он был поражен.
— Волшебница моя!
…Сцена с членом предстала перед ее глазами в карете по пути домой.
«Еще месяц назад я даже обнаженного мужского тела не видела и вот сегодня это тоже я?! Что я вытворяла! Сама!! Какие еще открытия меня ожидают!?..»
Продолжение будет выложено для выразивших желание. С уважением, автор.
добавлено 14.06.2025
!! Какие еще открытия меня ожидают!?..»
А открытие ожидало ее уже через день. Придя в себя после «первого раунда», они с шуточками принялись за любовные игры. Ольга лежала поперек него, положив голову ему на живот и ласкала член. Он оглаживал ягодицы, бедро и …скользнул пальцем внутрь! Она повернула к нему лицо, ничего не успела сказать, а он уже пару раз потеребил клитор. Дальше произошло неожиданное: она застонала, пересела на него и …вправила в себя еще не начавший твердеть член! Впрочем, уже через несколько ее движений процесс вошел в норму…
Корецкий вынес урок: сначала возбудись сам, а за ней дело не станет. Поэтому ласки гениталий у них были почти при каждой прелюдии, но никогда не были долгими
***
Жена настаивала на том, чтобы переехать на дачу в Царское. Самарин понял: оттуда недалеко было до лагеря полка Корецкого! Он не позволял себе думать об этом, но знал несомненно, что он был обманутый муж, и был от этого глубоко несчастлив…
«Я, скорее всего, рогат, еще, возможно, не физически, но за этим дело уже не станет. Стану одним из тех несчастных, которым известно об адюльтере жены, но изображают счастливого супруга...»
Он вспомнил, как судачили в его кругу о старом графе Корецком, как тот с грустной усмешкой смотрел, как его графиня соблазняла его, еще холостого. Она была всего лет на пять старше и слыла отчаянной прелюбодейкой. Но умер муж, женился старший сын и она резко постарела. Теперь уважаемая мать семейства! Кто бы мог предположить, что ее младший…
У него перед глазами картина: Корецкий с его женой. Она «сверху», ерзает на любовнике с прикрытыми глазами, закушенной губой…
Он часто представлял с ней в этой позе себя, не допуская в реальности. Самарин впервые до боли в сердце понял, как сильно не хочет ее терять!
***
Как и в прежние года, Сергей Михайлович с открытием весны собирался на воды Он не хотел видеть, что в свете уже многие косо смотрят на его жену…
При встречах любовники как по уговору говорили только о чувствах, иногда легкий треп на тему о его бывших связях, о новинках в их интиме. Сегодня Корецкий заметил, что у нее перед уходом омрачилось лицо. Ольга ответила на немой вопрос:
— Самарин уезжает на месяц через четыре дня. Я должна быть дома до отъезда.
— Что делать, перетерплю.
— Тебе легче…
Он не сразу понял, а догадавшись, подошел, обнял.
— Любовь моя, я об этом не заговаривал, но… ты не отказываешь ему?
— А для тебя это важно?
— Мне до умопомрачения больно даже думать об этом! Об оргазме с ним…
—Не поверишь, но, оргазма не было ни разу…
Она стыдливо усмехнулась:
—Только когда представляла тебя вместо него… А интим случаетоя все реже, кажется, он догадался. Отказать, значит признаться, а признаться… Ты думал, что тогда будет?
— Н-нет, но зато мы будем только вдвоем, всю жизнь!
— Как ты это себе представляешь, в реальности?
— Когда он вернется?
— Через месяц. А я буду на даче в Царском до осени. Он там почти не бывает…
Его лицо осветилось радостью:
— Будем рядом четыре месяца без него! Тогда и решим.
Ольга посмотрела на его лицо.
«Какой же он еще мальчишка, мое счастье…»
Но она почему-то усомнилась в его решимости что-либо предпринять: сейчас он в это верит, а придет время… Ужаснулась:
«А если его устраивает вариант обычной светской интриги! Престижной, спасибо моему мужу, интриги… А меня устраивает?!»
***
Сергей Михайлович пребывал в редком в последнее время хорошем настроении – в министерстве приняли на ура его инициативу. Войдя в спальню, даже «пошутил».
—Уверен, что любимая одарит меня напоследок перед разлукой, не так ли?
Она ответила с таким же сарказмом:
—Конечно, как и подобает примерной супруге!
Она не стала представлять на его месте Корецкого, но… проникновение не состоялось - при прикосновении члена произошел непроизвольный спазм губ! В первый момент Самарин растерялся, но возмущение и.. обида пробудили в нем неконтролируемую ярость. Ему вспомнилась брачная ночь….
...Он привстал в постели и, преодолевая слабое сопротивление, раздвинул ее колени, перебрался на нее и стал целовать губы, плечи, ласкать грудь… Тщетно: испуганные глаза, судорожно вцепившиеся в постель пальцы….
Сексуальный опыт Самарина был невелик. Первый он получил с приходящей прачкой, потом в компании однокурсников ходил к «девицам». Была пара не обязывающих и непродолжительных связей с дамами полусвета. Но кое-что он вычитал в специальной книге и не зря.
— Постарайся расслабиться, любимая, просто закрой глаза и жди.
Он взялся за эрегированный член и стал нежно им возбуждать «там». Почувствовал ее участившееся дыхание и медленно проник…
Ольга особого дискомфорта от дефлорации не ощутила, как и удовольствия. Опытная партнерша оценила бы секс как сносный, но она просто была рада тому, что все позади! Он улыбнулся, увидев выражение облегчения на ее лице и поцеловал в губы…
…Сейчас он был взбешен, решительно взялся за член и стал массировать им клитор, не заботясь о нежности. Ольга даже не подумала возмутиться, настолько была ошарашена: впервые за совместную жизнь увидела на его лице не всегдашнюю ласку, а агрессию, даже злобу. Она испугалась! Сочла за благо сбросить накал ситуации и заменила его руку своей:
— Я сама…
Опять сравнила:
«Он у него такой же, а трогаю с отвращением!»
Не подумала, что прикоснулась к члену мужа рукой впервые, Самарин же заметил: «Все ясно - это из нового «опыта»!.. Каков же тогда весь «опыт»!»
Ольга в процессе о Корецком не вспоминала, просто терпела…
Он кончил, не отвернулся, как обычно, а лег на спину и закрыл глаза. Ему после такого соития на грани насилия было стыдно за происшедшее, не перед ней – перед собой. Все стало окончательно понятно: прежней семьи у них не будет.
Они еще не знали, насколько точно слово «напоследок» определило их будущие отношения …
Лето страсти
Внешняя жизнь Корецкого неудержимо катилась по привычным рельсам светских и полковых связей и интересов. Разумеется, что он не говорил ни с кем из товарищей о своей любви, но все догадывались и завидовали ему…
В полку либо о любовницах, либо о лошадях. Поручик:
— А правда, ротмистр, что Корецкий саму Самарину взнуздал?
— Все говорят, да она и не таится…
— Как так? Зачем ей это, не дура же она!
— Или сумасбродка, хотя раньше по ней не сказал бы…
— А муж что? Не слышал, чтобы он вызывал.
— Самарин-то? Он же тот самый, что ратует за жесткий запрет дуэлей!
— А! У него рука с пистолетом не поднимется.
Загоготали.
— И не только рука. Ему уже за полвека стукнуло, кажется…
— Вот сволочь, такое добро пропадало!
Подошел Корецкий. Ротмистр подал руку.
— О чем речь, господа?
Поручик произнес с уважением:
— О Вашей последней победе. Мой Вам искренний решпект!
Корецкий нахмурился.
— Будьте добры объясниться, поручик!
Тот не видел ни в чем своей вины и простодушно ответил:
— О Самариной, конечно же. Такой бриллиант в актив записать!
Корецкий с окаменевшим лицом подступил к нему.
— Только потому, что вы не были предупреждены, я на первый раз оставлю без последствий. Но впредь избегайте упоминать ее имя в любом контексте.
Подскочил ротмистр, вклинился между ними, делая знаки поручику:
— Господа, господа, право, не достойно это офицеров!
Поручику было обидно:
— Примите мои извинения, флигель-адъютант! Но я, право, не хотел Вас задеть. Учту на будущее.
— Принято.
Корецкий ушел, не оглядываясь. Поручик вопросительно воззрился на ротмистра. Тот был как-то тревожен.
— Да-а. Впервые такое вижу…
— А что дальше?
— Обычно бросают, говорят, иногда вместе сбегают. Ей позор все равно обеспечен, да и шут с ней, а вот он… Чует сердце недоброе…
***
Приемная канцелярии Великого Князя. Группа высоких воинских чинов. Из кабинета выходит хмурый Корецкий, кивает вместо приветствия и уходит быстрыми шагами. Выходит секретарь.
— Проходите, адмирал!
Его окружают.
— Что это с графом Корецким?
—Только что флигель–адъютант отказался от предложенного назначения в Эривань.
Всеобщее изумление: от такого предложения не принято отказываться: князь не простит.
— Господа, должно же быть объяснение!
—Его что-то здесь держит.
— Возможно, это связано с недавним инцидентом в его полку.
— О чем Вы?
—О стычке с поручиком. Угрожал ему дуэлью при упоминании имени своей любовницы.
—Однако, благородно! А кто она?
— В полку уверены, что это жена замминистра Самарина.
— Видел ее. Мечта! Но отказ – глупость.
Корецкий решил ей не говорить. Как бы она поступила, если бы он согласился? Он был уверен: бросит все и поедет к нему. Но представляет ли она их жизнь в далекой нерусской губернии, когда почти весь круг состоит только из военных чинов и их законных половин, прошагавших с ними тернистый путь офицерской жены? И тут молодой столичный выскочка, с любовницей, бросившей мужа, ребенка.
Неприятие неизбежно… а бесконечно ли ее терпение!?
***
Корецкий был мрачен. Он ждал приезда матери, которая, конечно, прихватит с собой старшего брата...
Сын отказался от предложенного ему положения! По всему, из-за этой какой-то отчаянной и опасной страсти и ее надо прервать! Графиня начала с ходу в карьер:
— Ты отказался от решающего карьерного шага, чтобы не удаляться от любовницы? Зачем!? Если она так тебя любит, пусть бросит все и едет за тобой.
—Бросить сына, без которого она жизни не представляет…
—Поэтому предпочитает так опутать тебя своими объятиями, чтобы ты оставался с ней как молодой любовник, а если получится, как молодой муж. Ей плевать на твои мечты, на все твое будущее.
— Она не такая, мама. Искренне и безоглядно любит меня!
— А в каком восторге я от нее была! Мечтала, чтобы у тебя была такая жена. Узнав о твоей связи, сначала была довольна: Лестная для твоего реноме! Могла ли я подумать?! Паучиха! Ведьма, околдовала тебя, накрыла сетью нездоровой страсти! Сделала несчастным моего сына, мою гордость, надежду!
— Не смей так говорить о ней!
Брат кладет руки ему на плечи.
— Алеша, ты должен поступить разумно, как бы ни было больно сейчас. Иначе будешь несчастен и сделаешь еще более несчастной ее. Она бросит семью, Самарин разведется как с преступницей, сына не отдаст. Привычное ей общество ее отторгнет, как бессовестную прелюбодейку. Такую жизнь никакая любовь не вынесет.
— Саша, я тебя люблю и уважаю. Но я запрещаю вам вмешиваться в мою жизнь!
Брат вздыхает.
— Мама, нам лучше уйти.
Одеваются, уходят. Он угрюмо проводил. Он сердился именно потому, что чувствовал в душе, что они правы. Но они не знают, что без этой любви для них нет ни счастья, ни несчастья, нет жизни!
***
Они с Корецким днем виделись в гостях, а на интимные встречи Ольга приезжала и уезжала вечером или позднее на заказанных Корецким извозчиках. Их встречи несколько изменились. Без суеты раздевались, выбирали только из трех поз: она снизу, сверху или в обнимку у него на коленях и только лицом друг к другу! Море секса почти каждый день!
Сегодня извозчик привез Ольгу днем. Они помогли друг другу раздеться донага. Он лег, она пристроилась рядом. Недолгие ласки. Пьянящее соитие до изнеможения, без единого внятного слова, только стоны и междометия. При приближении апогея она приникла к нему, впилась в губы и задала бешеный темп. Кончают вместе под ее дикий крик…
Приходят в себя. Она весела и цинична.
—Как просто ты разгружаешь мою совесть от остатков стыда за грех!
— Не откажусь еще раз поработать грузчиком.
Она пихает его кулачком в бок. Возня со смешками. Он перехватывает ее руки, распластывает... Глаза в глаза.
— Ты невероятная любовница! Это чудо, но ты моя! Все время хочется обладать. Не только телом, а... всем! Не знаю, как выразить.
— И не надо, мое счастье.
Она притягивает его лицо к своему, обхватывает ногами…
Ольга, отдышавшись, одевается.
—Несмотря на полное отсутствие сил, домой надо добраться.
—Я провожу до извозчика.
—Не надо. Одна пойду, светло все таки. Между прочим, позавчерашний довез, не спросив адрес. Ты понял?
***
Она отпустила извозчика и устало поднялась в дом. Обняла сына:
— После ужина погуляем, почитаю тебе и спать.
Побрела в спальню и свалилась на кровать. Отключка была недолгой, но глубокой…
Ольга отложила книжку, поцеловала заснувшего ребенка. Лизонька помогла снять корсет, переодеться в домашнее. Она посидела в кресле на террасе. Встала, пошла в сад, у конюшни конюх, он же кучер, что-то подправлял в карете. Подошла.
— Исправна?
— Да, барыня. Всегда готова.
— Отвези, дорогу покажу.
…Отпускает карету, не доезжая двух домов:
—Иван, вернусь через час сама, предупреди Лизоньку.
Карета отъезжает, она шмыгает в подъезд. Стучит в квартиру. Денщик один.
— Граф надолго ушел?
—В карты играет.
—Можешь сходить за ним?
Тот уходит, пряча ухмылку...
Торопливо входит Корецкий. Весело осведомляется:
—Силы вернулись?
Она отводит глаза:
—Извини. Просто проезжала мимо…
По новой привычке приложила руку к ширинке. Усмехнулась:
«Сразу ожил, негодник. Заряжает энергией!»
Даже не стали раздеваться, просто спустили исподнее. Он сел в кресло, она устроилась на нем: поза «она сверху» была ее любимой...
Ольга оправлялась и как бы мимоходом спросила:
—Алексей, просвети меня. Женщины, у которых есть оргазм с мужьями, любовника заводят? И у всех ли есть любовь, как у нас?
— Как у нас одна в мире, моя неповторимая! А другие… сплошь и рядом. Развратные хотят попробовать с разными, многие от скуки или просто хотят «как все», а есть, которые в пику гуляке-мужу…
Ольга брела к крыльцу и вдруг встала, будто споткнулась о неожиданно пришедшую мысль:
«Я больна неудержимой жаждой совокупления! Как пьяница не может не пить, или как игрок, спускающий состояние в казино!!»
В дом поднималась из последних сил, добрела до спальни и повалилась на кровать, заставив себя сбросить обувь…
***
Ольга всегда теряла голову от вида его атлетичной, с шерсткой, груди. Корецкого же возбуждало уже одно то, что она была рядом и хотела его. Он ощутил обоюдную готовность и переместил ее на себя. Неистовая скачка, ее оргазм и они, не расплетаясь, перевернулись: она хотела продолжить, осязая его тело в предельно тесном контакте, обвила его руками и ногами. Как и всегда, кончали восторженным обоюдным «улетом»…
Они лежали обнявшись, на боку, она спиной к нему, прижав к груди его руку.
