– Конечно, интересует, – серьёзно произнёс Ярус, – потому что всё может случиться, например, землетрясение или пожар. Поэтому обязательно, каждый член и каждая членка царства должны знать, как быстро покинуть дворец…
– Эй, ты, член царства, – перебила его медуза, которая уже собрала всю одежду Яруса и держала весь его гардероб в своих щупальцах перед Бевой, – пожар, говоришь, ты посмотри, шутник, через полчаса превратится в одноклеточное с одним единственным желанием, а всё равно шутит.
Вступать с медузой в спор у юноши никакого желания не было, потому что сейчас Бева должна была показать то, что в его жизни сейчас было самым главным – это выход, который сейчас был для него границей между жизнью и смертью.
Бева наклонила черепашью голову на подлокотнике и огромный трон начал сдвигаться в сторону, открывая чёрный проём, закрытый решёткой.
– Ну, вот и выход, – всплывая с трона, произнесла она, – но электронный замок на этой решётке могу открыть своим хвостиком только я.
Взявшись за холодные прутья решетки, и сильно потянув на себя, Ярус понял, что без ключа эту дверь ему не открыть. Там, за этой преградой была свобода, был Топа и любимая Зена, которую он обязан спасти. Вдруг за решёткой, на песке, что-то блеснуло, он присмотрелся и понял, что это его крестик.
– Видимо, когда щекотухи меня тащили во дворец, – подумал
он, – сняли его с шеи.
– Ну, а теперь если ты помнишь, я обещала тебя познакомить ещё с одной моей подружкой, – с этими словами, Бева взяла из щупалец Маркизы кроссовок и несколько раз ударила им по решётке. Из тёмной бездны внезапно появилась огромная акула, которая на большой скорости врезалась мордой в решётку так, что задрожал весь дворец, и Ярус отпрянул назад.
– Это Мося, иди ко мне моя птичка, – Бева ласково гладила акулу по морде, – Мосю я тоже забрала с собой из океана, хотя это было тоже не просто. Для неё я, как и для Маркизы, соорудила резервуар с солёной водой. Мося, Мосенька, она такая нежная и ласковая.
Акула на несколько секунд замерла от ласк хозяйки, но заметив Яруса, стала биться мордой об решётку, а потом, злобно рыча принялась грызть её своими мощными зубами.
– Так вот, мой дружочек, – ехидно улыбнувшись, повысила голос Бева, перекрывая скрежет, издаваемый акулой, – у тебя есть выбор или быть со мной, или оказаться в пасти Моси.
– Скажите, а других вариантов нет? – грустно спросил Ярус, понимая, что его спасение находится под большим вопросом.
– Есть, если хочешь, я могу тебя скормить Мосеньке по частям, – спокойно сказала Бева.
– Не желательно, все мои части тела дороги мне как память, – попытался отшутиться он.
Медуза толкнула юношу в спину и захохотала.
– Что, очканул? – не боись, две части твоего тела всё равно достанутся мне.
Ярус посмотрел на медузу, которая мечтала о деликатесе из его интимных органов, перевёл взгляд на акулу, которая сожрала бы его не оставив Маркизе ничего, и наконец остановил свой взгляд на Беве, которая грезила о непрерывном сексе с ним. Будущее с этими особями женского пола, одновременно с тремя сразу или с каждой по очереди, не представлялось ему слишком оптимистичным. «Надо делать отсюда ноги или адаптируя это выражение на морскую тему, –подумал Ярус, – надо делать отсюда ласты!»
Акула неутомимо в истерике грызла толстые костяные прутья решётки, издавая характерный звук «болгарки»1.
1Болгарка – угловая шлифовальная машина, электромеханический инструмент, предназначенный для резки, шлифования и чистки деталей из камня и металлических сплавов. Название, болгарка, родилось в СССР в 70-х годах, когда там появились первые образцы данного типа инструментов, выпущенные именно в Болгарии.
Бева просунула футболку Яруса сквозь решётку, и акула моментально её проглотила. Потом облизнувшись и смачно причмокивая завиляла хвостом, как собачка, прося добавки. То же самое произошло с джинсами и носками – не проходило и доли секунды, как всё это оказывалось в утробе Моси. Один носок застрял у неё между зубами, и она, оттопырив свои чудовищные губы, пыталась освободиться от него, громко щёлкая челюстями.
– Мося, на тебе жвачку, целых две подушечки, – сказала Бева, просовывая кроссовки между прутьев. Акула схватила обувь и стала усиленно двигать челюстями. Отделившись от зубов, носок смешался с тем, что когда-то называлось кроссовками, и вскоре всё это превратилось в серую однородную массу. Выплюнув «жвачку», она снова сфокусировала взгляд на Ярусе, с удвоенной энергией ударилась мордой в решётку, поморщилась и продолжила яростно грызть прутья.
– Ну, вот, теперь ты всё знаешь, что находится в моём дворце, – гордо сказала Бева, видимо довольная произведённым впечатлением.
– Спасибо за экскурсию, – задумчиво произнёс Ярус, всерьёз осознавая всю сложность, а, скорее всего, невозможность своего побега из дворца.
– А ты знаешь, я вижу по глазам Моси, что ты ей тоже понравился, – злорадно улыбнулась Бева, – ладно уже иди, не дразни её, а то у неё на тебя происходит обильное слюноотделение, а это вредно для её желудка.
Ярус отошёл от решётки, обернулся ещё раз, глянув на акулу, которая издала громкую и неприятную отрыжку.
– Мосенька, пока, моя ласточка, мы пошли, дорогая, а ты не скучай, – Бева погладила акулу ещё раз и, радостно добавила, – теперь, пирком, нырком, да и за свадебку.
АГЛОСЬЯ
Бева наклонила черепашью голову, и трон медленно вернулся в исходное положение. Достав пульт, она нажала кнопку – из контейнеров появились две мавки и замерли перед царицей по стойке смирно.
– Так, претендента заведите в комнату для гостей, – грозно приказала Бева, – и скажите Аглосье, пусть поторопится с нарядом.
Мавки стремительно подплыли к Ярусу, грубо схватили его под мышки, дотащили до гостевой комнаты и, открыв дверь, силой толкнули его внутрь.
– Пелагею и Меланью тоже сюда, пусть проконтролируют приготовления, и можете быть свободны, – отдав последнее распоряжение Мавкам, Бева поплыла в SPA-салон.
– Слушаемся, – вытянувшись по стойке смирно, чётко отрапортовали русалки.
Как только Бева исчезла за дверями SPA-салона, одна мавка осталась дежурить у дверей, наблюдая за Ярусом, другая поплыла за лобастами.
– Вот, и пришёл конец моей молодой жизни или холостой, – подумал Ярус, – хотя в данном случае это одно и тоже.
В комнате для гостей стояло три оранжевых кресла, которые напоминали выгнутые морские звёзды, здесь же стоял столик, столешница которого была покрыта скатертью из чёрной кожи ската с белой полосой посредине. Освещалась комната люстрой представляющей собой внушительных размеров рыбу молот, в живот и плавники которой было вставлено множество маленьких прожекторов. Половина огромной комнаты занимала кровать, спинки которой напоминали два огромных хвостовых плавника кита. Здесь же, прямо на полу, подложив под себя хвост, сидела Аглосья и нанизывала жемчуга, камни и ракушки на нити. Ярус медленно приблизился к русалке, наблюдая за её работой.
– Садитесь, – тихо произнесла она.
Он посмотрел на грозную мавку в дверях и плюхнулся в кресло. Поставив его ногу себе на колено, она стала завязывать на щиколотке браслет с драгоценностями, но увидев, что Ярус внимательно её рассматривает, опустила белокурую голову.
– Вы оденете на меня все эти цацки? – сморщившись, спросил Ярус.
– Да, – подняв голову, ответила Аглосья.
– Я же буду похож на пугало, – скривился Ярус.
– Скажи, – перейдя на шёпот, спросила русалка, – чем я могу тебе помочь, чтобы ты смог бежать отсюда?
– Это что, проверка? Подстава? – подумал про себя Ярус, – нет, почему-то именно эта русалка вызывала у него симпатию, – Ярус недоверчиво взглянул на Аглосью, – но, как эта маленькая русалка, ползающая у его ног, занимающая низшую ступень в иерархической русалочьей лестнице сможет мне помочь? Пройти такие препоны, как саму Беву, мавок и акулу, плюс достать единственный ключ от входной двери, который находится на хвосте у несравненной? Это было просто нереально, хотя, чем я рискую?
– Мне нужна игла, – тихо сказал он.
– Иглы здесь быть не может, – практически одними губами сказала русалка.
– Я знаю, что яйцо Кощея бессмертного упало в воду, ты что-нибудь знаешь об этом?
Аглосья задумалась на секунду.
– Да, да, припоминаю, когда Водяной устраивал Беве скандал по поводу измены, я была в этот момент у неё в комнате, наряжала ёлку, – совсем тихо говорила Аглосья, чтобы не слышала мавка у двери. – Он кричал: «Мало ли я тебя любил, столько подарков делал!», – и выгребая драгоценности из сундуков, бросал на пол. Потом ему под руку попалось яйцо, и он внимательно рассмотрев его, как заорёт:
«А-а-а, так ты мне ещё и с Кощеем изменяла?» И как швырнёт это яйцо в Беву, она уклонилась, и оно полетело в комнату релаксации.
– А что это за комната релаксации?
– В спальне Бевы есть дверь, ведущая в комнату релаксации или виртуальной реальности, где Бева расслабляется. Я видела, что яйцо полетело туда и, ударившись о молодую берёзку, разбилось. Может быть, игла там?
– Дай-то Бог, если я найду иглу, сколько у меня будет времени после того, как я уколю Беву?
Посмотрев, на насторожившуюся мавку в дверях, Аглосья решила перевязать браслет заново и не поднимая головы шепнула: «Она войдёт в ступор на две-три минуты и…»
В комнату вплыли Меланья и Пелагея, отпустив мавку, они уселись в кресла напротив Яруса.
– О, зъявывся, нэ замочывся, – пропищала Меланья.
– Не запылывся, – поправила её шепелявая Пелагея.
– Откуда у нас тут пыль, тоже мне умная нашлась, – ответила Меланья.
– Заговори их, – прошептала Аглосья.
– Наряжаетесь, это правильно, – произнесла Пелагея, моргнув единственным глазом.
– А если я откажусь наряжаться, а? – сложив руки в локтях, заявил Ярус, вызывающе глядя на лобаст.
– Э-э, милок, – криво улыбнулась Меланья, – не ты перший,
не ты и последний, откажешься, значит, сейчас мы кликнем мавок, они тебя скрутят, и будешь ты связанный на собственной траурной процедуре.
– Свадебной, – поправила Пелагея.
– Да какая разница, ну, так что, звать охрану?
– Ладно, ладно, пошутил я. Может быть, мне даже интересно побыть в шкуре русала, – весело произнёс Ярус.
– В чешуе, милок, в чешуе, – поправила Пелагея.
– Правильно, если счастье неизбежно, расслабься и получи удовольствие, – ёрзая в кресле, игриво добавила Меланья.
– Ну, тогда давайте, девушки, познакомимся поближе, – улыбнулся Ярус.
– Ой, спасибо, так спасибо, – часто заморгала единственным глазом счастливая Пелагея.
– Вот, есть же ещё пропитанные молодые люди, – хлопнула по плечу подругу Меланья.
– Воспитанные, – переведя укоризненный взгляд с Яруса на Меланью, тактично поправила её Пелагея и загадочно добавила, – девушка.
– Меня зовут Ярус, Вас – Меланья, а Вас – Пелагея, правильно? – улыбаясь, продолжил он, пытаясь расположить к себе старушек.
– Да, совершенно точно, – обрадовались они, что юноша запомнил их имена.
– И вы, судя по всему, лучшие подруги царицы Бевы, – заинтересованно добавил Ярус, ожидая продолжения рассказа Аглосьи и чувствуя, как учащённо забилось его сердце.
– Да, мы – первые вредины несравненной Бевы! – гордо откинув голову назад, сказала Меланья.
– Фрейлины, не знаешь современных слов, а употребляешь, – снова поправила её Пелагея.
– Не мешай, – отрезала та, – и когда царица не сможет ублажить тебя или достойно исполнить свой супружеский долг, то мы её легко заменим, будешь ты и наш секс партер, – радостно заявила Меланья, уже готовая всплыть.
– Партнёр, – уточнила Пелагея.
– Отстань! – сердито отреагировала Меланья. – Почему ты мне, вообще, делаешь замечания, кто ты такая? Неужели, ты думаешь, что ты умнее меня и чего ты всё время мешаешь мне разговаривать с хорошеньким пальчиком?
– С мальчиком, – терпеливо поправила её Пелагея.
– В данном случае это одно и тоже, – улыбнулась Меланья и продолжая по-видимому очень интересующую её тему темпераментно добавила, – а ты согласен с нами заниматься секасом?
– Конечно, согласен, вы мне даже больше нравитесь, чем Бева, – улыбаясь, произнёс Ярус, как можно искреннее и, опустив глаза на Аглосью, ждал продолжения её слов.
– Я же говорила, что он на меня так кексуально смотрит, – еле сдерживая радость, томным полушёпотом сказала Меланья Пелагее.
– А на меня он смотрит сексуально, – отрезала Пелагея.
Пока лобасты спорили, Аглосья одела браслет на одну щиколотку Яруса, на другую, потом взяла его руку, и завязывая украшения на запястье, тихо продолжила: «Запомни, после укола, у тебя будет от силы три минуты, за это время ты должен будешь надеть её хвост и уплыть из дворца».
– Да, это так водоворотит, – сказала Меланья, поглаживая свои бедра, видимо уже представляя себе некоторые откровенные сцены.
– А что, хвосты снимаются? – шепнул Ярус Аглосье, склонив голову якобы рассматривая браслет, и она в знак утверждения опустила глаза.
– Ярус, ты скажи честно, кто тебе больше нравится, я? – Пелагея подмигнула Ярусу единственным глазом, – или эта? – небрежно кивнув головой в сторону Меланьи?
– Вот, вот скажи ей, – Меланья кокетливо обвела кривым указательным пальцем свои лохматые брови, видимо намекая на своё преимущество в количестве глаз.
– Вы мне обе очень нравитесь, – серьёзно сказал Ярус и сделал паузу, соображая, чтобы у них ещё спросить, – скажите, вот Бева, она же обычная русалка, по крайней мере, раньше была. Как это ей удалось стать царицей, чем она лучше вас, я не понимаю, – он постарался польстить лобастам, и тем самым усыпить их бдительность.
– Ой, малой, не в бровь, а в глаз попал, – громко обрадовалась таким вопросам одноглазая Пелагея, – нас-то водяной утопил, потому что мы безумно красивые были, и мы ему очень понравились.
– Я была гораздо красивее тебя, это мне сам Водяной говорил, – вставила Меланья.
– А как мне снять её хвост? – шепнул Ярус Аглосье. В ответ она усмехнулась одними губами: «Она его сама снимет!»
– Ой, а мне он говорил, что красивее меня никого не видел, – изящно, насколько это возможно было старой русалке, Пелагея подтянула под себя хвост, согнув ноги в коленях и, положила на них высохшие руки.
– Ты с ним сколько прожила три года, а я пять, – потрясая клюкой, торжествовала Меланья.
– Красавица, тебя не Меланьей надо было назвать, а Горгоной1! – с усмешкой ответила Пелагея и, повернувшись к Ярусу,
продолжила, – есть те, которые сами топятся, потому что в жизни у них не всё складывалось, как они хотели, а причиной своих бед считали то, что они некрасивые. И чем страшней девушка при жизни, тем красимшей русалкой она становится.
1Горгона – Горгона Медуза – «стражник, защитница, повелительница» – наиболее известная из сестёр горгон, чудовище с женским лицом и змеями вместо волос. Её взгляд обращал человека в камень. Была повержена Персеем по заданию царя Полидекта.
Аглосья сжала пальцами кисть Яруса и шепнула: «Да и ещё, обязательно разломай пульт управления вызова мавок».
– Ага, некоторые страхолюдины как раз для этого и топятся, – язвительно подметила Меланья, – Бева, поэтому и стала писаной красавицей.
– Не сказал бы я, что она такая красавица, – скривившись, сказал Ярус, поддерживая разговор.
– Что ж ты хочешь, ей уже восемнадцатый пошёл… десяток, – продолжила Меланья.
– Да, – согласилась Пелагея с Меланьей, – так вот, Бева после того, как стала русалкой стала необычайно красива, но кроме того, она была ещё далеко не дура, женила на себе самого хозяина, царя подводного мира – Водяного.
– Эй, ты, член царства, – перебила его медуза, которая уже собрала всю одежду Яруса и держала весь его гардероб в своих щупальцах перед Бевой, – пожар, говоришь, ты посмотри, шутник, через полчаса превратится в одноклеточное с одним единственным желанием, а всё равно шутит.
Вступать с медузой в спор у юноши никакого желания не было, потому что сейчас Бева должна была показать то, что в его жизни сейчас было самым главным – это выход, который сейчас был для него границей между жизнью и смертью.
Бева наклонила черепашью голову на подлокотнике и огромный трон начал сдвигаться в сторону, открывая чёрный проём, закрытый решёткой.
– Ну, вот и выход, – всплывая с трона, произнесла она, – но электронный замок на этой решётке могу открыть своим хвостиком только я.
Взявшись за холодные прутья решетки, и сильно потянув на себя, Ярус понял, что без ключа эту дверь ему не открыть. Там, за этой преградой была свобода, был Топа и любимая Зена, которую он обязан спасти. Вдруг за решёткой, на песке, что-то блеснуло, он присмотрелся и понял, что это его крестик.
– Видимо, когда щекотухи меня тащили во дворец, – подумал
он, – сняли его с шеи.
– Ну, а теперь если ты помнишь, я обещала тебя познакомить ещё с одной моей подружкой, – с этими словами, Бева взяла из щупалец Маркизы кроссовок и несколько раз ударила им по решётке. Из тёмной бездны внезапно появилась огромная акула, которая на большой скорости врезалась мордой в решётку так, что задрожал весь дворец, и Ярус отпрянул назад.
– Это Мося, иди ко мне моя птичка, – Бева ласково гладила акулу по морде, – Мосю я тоже забрала с собой из океана, хотя это было тоже не просто. Для неё я, как и для Маркизы, соорудила резервуар с солёной водой. Мося, Мосенька, она такая нежная и ласковая.
Акула на несколько секунд замерла от ласк хозяйки, но заметив Яруса, стала биться мордой об решётку, а потом, злобно рыча принялась грызть её своими мощными зубами.
– Так вот, мой дружочек, – ехидно улыбнувшись, повысила голос Бева, перекрывая скрежет, издаваемый акулой, – у тебя есть выбор или быть со мной, или оказаться в пасти Моси.
– Скажите, а других вариантов нет? – грустно спросил Ярус, понимая, что его спасение находится под большим вопросом.
– Есть, если хочешь, я могу тебя скормить Мосеньке по частям, – спокойно сказала Бева.
– Не желательно, все мои части тела дороги мне как память, – попытался отшутиться он.
Медуза толкнула юношу в спину и захохотала.
– Что, очканул? – не боись, две части твоего тела всё равно достанутся мне.
Ярус посмотрел на медузу, которая мечтала о деликатесе из его интимных органов, перевёл взгляд на акулу, которая сожрала бы его не оставив Маркизе ничего, и наконец остановил свой взгляд на Беве, которая грезила о непрерывном сексе с ним. Будущее с этими особями женского пола, одновременно с тремя сразу или с каждой по очереди, не представлялось ему слишком оптимистичным. «Надо делать отсюда ноги или адаптируя это выражение на морскую тему, –подумал Ярус, – надо делать отсюда ласты!»
Акула неутомимо в истерике грызла толстые костяные прутья решётки, издавая характерный звук «болгарки»1.
1Болгарка – угловая шлифовальная машина, электромеханический инструмент, предназначенный для резки, шлифования и чистки деталей из камня и металлических сплавов. Название, болгарка, родилось в СССР в 70-х годах, когда там появились первые образцы данного типа инструментов, выпущенные именно в Болгарии.
Бева просунула футболку Яруса сквозь решётку, и акула моментально её проглотила. Потом облизнувшись и смачно причмокивая завиляла хвостом, как собачка, прося добавки. То же самое произошло с джинсами и носками – не проходило и доли секунды, как всё это оказывалось в утробе Моси. Один носок застрял у неё между зубами, и она, оттопырив свои чудовищные губы, пыталась освободиться от него, громко щёлкая челюстями.
– Мося, на тебе жвачку, целых две подушечки, – сказала Бева, просовывая кроссовки между прутьев. Акула схватила обувь и стала усиленно двигать челюстями. Отделившись от зубов, носок смешался с тем, что когда-то называлось кроссовками, и вскоре всё это превратилось в серую однородную массу. Выплюнув «жвачку», она снова сфокусировала взгляд на Ярусе, с удвоенной энергией ударилась мордой в решётку, поморщилась и продолжила яростно грызть прутья.
– Ну, вот, теперь ты всё знаешь, что находится в моём дворце, – гордо сказала Бева, видимо довольная произведённым впечатлением.
– Спасибо за экскурсию, – задумчиво произнёс Ярус, всерьёз осознавая всю сложность, а, скорее всего, невозможность своего побега из дворца.
– А ты знаешь, я вижу по глазам Моси, что ты ей тоже понравился, – злорадно улыбнулась Бева, – ладно уже иди, не дразни её, а то у неё на тебя происходит обильное слюноотделение, а это вредно для её желудка.
Ярус отошёл от решётки, обернулся ещё раз, глянув на акулу, которая издала громкую и неприятную отрыжку.
– Мосенька, пока, моя ласточка, мы пошли, дорогая, а ты не скучай, – Бева погладила акулу ещё раз и, радостно добавила, – теперь, пирком, нырком, да и за свадебку.
Глава 15
АГЛОСЬЯ
Бева наклонила черепашью голову, и трон медленно вернулся в исходное положение. Достав пульт, она нажала кнопку – из контейнеров появились две мавки и замерли перед царицей по стойке смирно.
– Так, претендента заведите в комнату для гостей, – грозно приказала Бева, – и скажите Аглосье, пусть поторопится с нарядом.
Мавки стремительно подплыли к Ярусу, грубо схватили его под мышки, дотащили до гостевой комнаты и, открыв дверь, силой толкнули его внутрь.
– Пелагею и Меланью тоже сюда, пусть проконтролируют приготовления, и можете быть свободны, – отдав последнее распоряжение Мавкам, Бева поплыла в SPA-салон.
– Слушаемся, – вытянувшись по стойке смирно, чётко отрапортовали русалки.
Как только Бева исчезла за дверями SPA-салона, одна мавка осталась дежурить у дверей, наблюдая за Ярусом, другая поплыла за лобастами.
– Вот, и пришёл конец моей молодой жизни или холостой, – подумал Ярус, – хотя в данном случае это одно и тоже.
В комнате для гостей стояло три оранжевых кресла, которые напоминали выгнутые морские звёзды, здесь же стоял столик, столешница которого была покрыта скатертью из чёрной кожи ската с белой полосой посредине. Освещалась комната люстрой представляющей собой внушительных размеров рыбу молот, в живот и плавники которой было вставлено множество маленьких прожекторов. Половина огромной комнаты занимала кровать, спинки которой напоминали два огромных хвостовых плавника кита. Здесь же, прямо на полу, подложив под себя хвост, сидела Аглосья и нанизывала жемчуга, камни и ракушки на нити. Ярус медленно приблизился к русалке, наблюдая за её работой.
– Садитесь, – тихо произнесла она.
Он посмотрел на грозную мавку в дверях и плюхнулся в кресло. Поставив его ногу себе на колено, она стала завязывать на щиколотке браслет с драгоценностями, но увидев, что Ярус внимательно её рассматривает, опустила белокурую голову.
– Вы оденете на меня все эти цацки? – сморщившись, спросил Ярус.
– Да, – подняв голову, ответила Аглосья.
– Я же буду похож на пугало, – скривился Ярус.
– Скажи, – перейдя на шёпот, спросила русалка, – чем я могу тебе помочь, чтобы ты смог бежать отсюда?
– Это что, проверка? Подстава? – подумал про себя Ярус, – нет, почему-то именно эта русалка вызывала у него симпатию, – Ярус недоверчиво взглянул на Аглосью, – но, как эта маленькая русалка, ползающая у его ног, занимающая низшую ступень в иерархической русалочьей лестнице сможет мне помочь? Пройти такие препоны, как саму Беву, мавок и акулу, плюс достать единственный ключ от входной двери, который находится на хвосте у несравненной? Это было просто нереально, хотя, чем я рискую?
– Мне нужна игла, – тихо сказал он.
– Иглы здесь быть не может, – практически одними губами сказала русалка.
– Я знаю, что яйцо Кощея бессмертного упало в воду, ты что-нибудь знаешь об этом?
Аглосья задумалась на секунду.
– Да, да, припоминаю, когда Водяной устраивал Беве скандал по поводу измены, я была в этот момент у неё в комнате, наряжала ёлку, – совсем тихо говорила Аглосья, чтобы не слышала мавка у двери. – Он кричал: «Мало ли я тебя любил, столько подарков делал!», – и выгребая драгоценности из сундуков, бросал на пол. Потом ему под руку попалось яйцо, и он внимательно рассмотрев его, как заорёт:
«А-а-а, так ты мне ещё и с Кощеем изменяла?» И как швырнёт это яйцо в Беву, она уклонилась, и оно полетело в комнату релаксации.
– А что это за комната релаксации?
– В спальне Бевы есть дверь, ведущая в комнату релаксации или виртуальной реальности, где Бева расслабляется. Я видела, что яйцо полетело туда и, ударившись о молодую берёзку, разбилось. Может быть, игла там?
– Дай-то Бог, если я найду иглу, сколько у меня будет времени после того, как я уколю Беву?
Посмотрев, на насторожившуюся мавку в дверях, Аглосья решила перевязать браслет заново и не поднимая головы шепнула: «Она войдёт в ступор на две-три минуты и…»
В комнату вплыли Меланья и Пелагея, отпустив мавку, они уселись в кресла напротив Яруса.
– О, зъявывся, нэ замочывся, – пропищала Меланья.
– Не запылывся, – поправила её шепелявая Пелагея.
– Откуда у нас тут пыль, тоже мне умная нашлась, – ответила Меланья.
– Заговори их, – прошептала Аглосья.
– Наряжаетесь, это правильно, – произнесла Пелагея, моргнув единственным глазом.
– А если я откажусь наряжаться, а? – сложив руки в локтях, заявил Ярус, вызывающе глядя на лобаст.
– Э-э, милок, – криво улыбнулась Меланья, – не ты перший,
не ты и последний, откажешься, значит, сейчас мы кликнем мавок, они тебя скрутят, и будешь ты связанный на собственной траурной процедуре.
– Свадебной, – поправила Пелагея.
– Да какая разница, ну, так что, звать охрану?
– Ладно, ладно, пошутил я. Может быть, мне даже интересно побыть в шкуре русала, – весело произнёс Ярус.
– В чешуе, милок, в чешуе, – поправила Пелагея.
– Правильно, если счастье неизбежно, расслабься и получи удовольствие, – ёрзая в кресле, игриво добавила Меланья.
– Ну, тогда давайте, девушки, познакомимся поближе, – улыбнулся Ярус.
– Ой, спасибо, так спасибо, – часто заморгала единственным глазом счастливая Пелагея.
– Вот, есть же ещё пропитанные молодые люди, – хлопнула по плечу подругу Меланья.
– Воспитанные, – переведя укоризненный взгляд с Яруса на Меланью, тактично поправила её Пелагея и загадочно добавила, – девушка.
– Меня зовут Ярус, Вас – Меланья, а Вас – Пелагея, правильно? – улыбаясь, продолжил он, пытаясь расположить к себе старушек.
– Да, совершенно точно, – обрадовались они, что юноша запомнил их имена.
– И вы, судя по всему, лучшие подруги царицы Бевы, – заинтересованно добавил Ярус, ожидая продолжения рассказа Аглосьи и чувствуя, как учащённо забилось его сердце.
– Да, мы – первые вредины несравненной Бевы! – гордо откинув голову назад, сказала Меланья.
– Фрейлины, не знаешь современных слов, а употребляешь, – снова поправила её Пелагея.
– Не мешай, – отрезала та, – и когда царица не сможет ублажить тебя или достойно исполнить свой супружеский долг, то мы её легко заменим, будешь ты и наш секс партер, – радостно заявила Меланья, уже готовая всплыть.
– Партнёр, – уточнила Пелагея.
– Отстань! – сердито отреагировала Меланья. – Почему ты мне, вообще, делаешь замечания, кто ты такая? Неужели, ты думаешь, что ты умнее меня и чего ты всё время мешаешь мне разговаривать с хорошеньким пальчиком?
– С мальчиком, – терпеливо поправила её Пелагея.
– В данном случае это одно и тоже, – улыбнулась Меланья и продолжая по-видимому очень интересующую её тему темпераментно добавила, – а ты согласен с нами заниматься секасом?
– Конечно, согласен, вы мне даже больше нравитесь, чем Бева, – улыбаясь, произнёс Ярус, как можно искреннее и, опустив глаза на Аглосью, ждал продолжения её слов.
– Я же говорила, что он на меня так кексуально смотрит, – еле сдерживая радость, томным полушёпотом сказала Меланья Пелагее.
– А на меня он смотрит сексуально, – отрезала Пелагея.
Пока лобасты спорили, Аглосья одела браслет на одну щиколотку Яруса, на другую, потом взяла его руку, и завязывая украшения на запястье, тихо продолжила: «Запомни, после укола, у тебя будет от силы три минуты, за это время ты должен будешь надеть её хвост и уплыть из дворца».
– Да, это так водоворотит, – сказала Меланья, поглаживая свои бедра, видимо уже представляя себе некоторые откровенные сцены.
– А что, хвосты снимаются? – шепнул Ярус Аглосье, склонив голову якобы рассматривая браслет, и она в знак утверждения опустила глаза.
– Ярус, ты скажи честно, кто тебе больше нравится, я? – Пелагея подмигнула Ярусу единственным глазом, – или эта? – небрежно кивнув головой в сторону Меланьи?
– Вот, вот скажи ей, – Меланья кокетливо обвела кривым указательным пальцем свои лохматые брови, видимо намекая на своё преимущество в количестве глаз.
– Вы мне обе очень нравитесь, – серьёзно сказал Ярус и сделал паузу, соображая, чтобы у них ещё спросить, – скажите, вот Бева, она же обычная русалка, по крайней мере, раньше была. Как это ей удалось стать царицей, чем она лучше вас, я не понимаю, – он постарался польстить лобастам, и тем самым усыпить их бдительность.
– Ой, малой, не в бровь, а в глаз попал, – громко обрадовалась таким вопросам одноглазая Пелагея, – нас-то водяной утопил, потому что мы безумно красивые были, и мы ему очень понравились.
– Я была гораздо красивее тебя, это мне сам Водяной говорил, – вставила Меланья.
– А как мне снять её хвост? – шепнул Ярус Аглосье. В ответ она усмехнулась одними губами: «Она его сама снимет!»
– Ой, а мне он говорил, что красивее меня никого не видел, – изящно, насколько это возможно было старой русалке, Пелагея подтянула под себя хвост, согнув ноги в коленях и, положила на них высохшие руки.
– Ты с ним сколько прожила три года, а я пять, – потрясая клюкой, торжествовала Меланья.
– Красавица, тебя не Меланьей надо было назвать, а Горгоной1! – с усмешкой ответила Пелагея и, повернувшись к Ярусу,
продолжила, – есть те, которые сами топятся, потому что в жизни у них не всё складывалось, как они хотели, а причиной своих бед считали то, что они некрасивые. И чем страшней девушка при жизни, тем красимшей русалкой она становится.
1Горгона – Горгона Медуза – «стражник, защитница, повелительница» – наиболее известная из сестёр горгон, чудовище с женским лицом и змеями вместо волос. Её взгляд обращал человека в камень. Была повержена Персеем по заданию царя Полидекта.
Аглосья сжала пальцами кисть Яруса и шепнула: «Да и ещё, обязательно разломай пульт управления вызова мавок».
– Ага, некоторые страхолюдины как раз для этого и топятся, – язвительно подметила Меланья, – Бева, поэтому и стала писаной красавицей.
– Не сказал бы я, что она такая красавица, – скривившись, сказал Ярус, поддерживая разговор.
– Что ж ты хочешь, ей уже восемнадцатый пошёл… десяток, – продолжила Меланья.
– Да, – согласилась Пелагея с Меланьей, – так вот, Бева после того, как стала русалкой стала необычайно красива, но кроме того, она была ещё далеко не дура, женила на себе самого хозяина, царя подводного мира – Водяного.
