Вернуться внутрь и усилить защиту. Облачная башня пока еще ее, пусть и чувствительна к создательницам. И позвонить Лилис, долго так продолжаться не сможет.
<i>И у нас может получиться убить одну. Если ученики отвлекут остальных.</i>
— Нет, никого не надо. Я убью ее сам, на этот раз.
<i>Исправлю ошибку. Так сразу и нужно было сделать. </i>
— Нет, это безумие. Прародительницы не дерутся честно, и по одной. Ты проиграешь.
<i>И ловушка, Лилис рада пустить вперед любимую сестру. Приятное с полезным.</i>
Гриффин схватила его за руку, не забывая следить за ухмыляющейся Белладонной. Ледяная Ведьма сложила руки на груди, словно происходящее было занятным спектаклем. Куда торопиться? Повелительнице льда было крайне паршиво три тысячелетия, но, утолив первую жажду крови, можно и растянуть удовольствие. От основного блюда.
— Ты никогда в меня не верила! Отойди. И следи, чтобы ловушка не сработала. Твоя башня не сменила хозяйку, под шумок.
Саладин отодвинул Гриффин в сторону, разжав вцепившиеся в локоть пальцы. Ведьма невольно отстранилась от появившегося с электрическим гулом лазерного меча.
<center>***</center>
<i>Нет, ну нет же! Они не могут его сожрать, только не это! Саладин не заслужил такого, и даже если да, ей плевать. Некоторые сучки заслужили больше, а у них всё прекрасно. Жизнь несправедлива. Значит, и у него должно быть. Будет.</i>
Босс сейчас что-нибудь придумает, только чуть повыебывается и помотает нервы, как он любит. Миели зажмурилась и попыталась протереть глаза, не желая верить в происходящее. Придется — рука не сдвинулась ни на миллиметр. И карикатурно страшные зубастые рты в пустоте не думают исчезать. Саладин стоит среди них, как… идиот, иначе его не назвать. Бровью не ведет и не пытается применить защитные заклинания. Как будто это всё шутка какая-то. Или ему пофиг, что сейчас башку откусят. Больно и ужасно, и она этого не переживет. Да что ж такое! Неужели босс реально решил стать сраным героем и умереть? Невозможно. Кто только и делал, что смеялся над героическими дурачками и спорил с Мэлько? «Легко стать героем, труднее остаться в живых и работать с тем, что есть. На могилах героев растет трава, памятники осыпаются, и все живут дальше. Забывая, кто они такие». Воспитывал их обоих, чтобы всегда в первую очередь включали голову и не погибли раньше времени от юношеского максимализма. А они активно возражали, особенно брат. И накаркали, дурачки. Или довели наставника. Босс, ну пожалуйста, простите и позаботьтесь о себе. Как нас учите. Героизм для дурачков, а вы умный и можете сделать всё по красоте.
Фигня, она не настолько тупа, чтобы верить в такие мотивы. Что босс обиделся и решил героически погибнуть, чтобы им показать. Какие они гон… плохие дети, были и не уважали его.
Мысли обо всем и сразу пронеслись в голове жужжащим роем и безнадежно спутались. Если отвлечь себя чушью, вся жуть исчезнет? Или ускользнет от сознания. Так нельзя, и не выход… оно само. Зрение затуманилось от выступивших слез, и повернуть голову не получалось. Увидев краем глаза, что одно чудище слишком близко, Миели истерично завизжала. Саладин нужен ей не покоцанным зубастой пастью стража времени. Любым, но целым лучше.
— Мэлько! Сделай что-нибудь, спаси его! Пожалуйста!
Вывернуться из проклятых наручников — она испробовала всё, что вспомнила, и еще больше — никак не выходило. Мягко и бережно облегающие кожу браслеты держали надежнее тисков из заговоренной стали. Ну ладно… Миели задержала дыхание и сосредоточилась, изо всех сил стараясь сделать кисть тоньше. Сжать мышцы и согнуть в суставе — у нее получилось освободиться из оков на уроке быстрее всех, выбившись из сил и ободрав кожу. Пацаны решили, что так нечестно было — женская рука тоньше и гибче. И замечательно. Сейчас тоже получится, еще чуть-чуть… не касаться стального кольца и обмануть охранные чары.
— Она была невнимательна, по понятным причинам. Но ты молодец, Мэлько. Будь им и дальше.
Саладин нашел время всерьез похвалить любимого ученика. Как на уроке… он нормальный? Вырвать книгу из рук Лилис не каждый сможет, лайк и пятерка в кармане. Теперь только побудь еще достойным учеником, а не сентиментальным хлюпиком и брось книжку Стирателю в пасть. С бесконечным количеством рядов острых зубов — от попытки рассмотреть кружится голова. Быстрее, пока есть шанс уничтожить опасный артефакт раз и навсегда. Вместе с учителем.
— Наставник, пожалуйста!
«Не дайте им себя сожрать, мы вас очень просим! Можно же использовать глаз Гора и телепортироваться подальше, а там успеть создать портал. Книгу с собой не забирать, тогда Лилис она не достанется. Мы ее уничтожим, непременно. Как бы Миели не было больно терять единственную возможность вас увидеть. Когда-нибудь». — Произносить вслух очевидное Мэлько не стал. Ограничился умоляющим взглядом и Ураганом лепестков. Брат немного стеснялся «бросаться цветочками», использовать девчачью магию феи. Предпочитал боевые заклинания, выученные с Саладином. Но в критической ситуации применил, что лучше получается. Пестрый вихрь обманчиво-гламурных лепестков ударил вплотную подобравшихся к Саладину Стирателей.
— Сжимающие лианы!
Толстые зеленые стебли взметнулись из ладоней Мэлько и плотно опутали зубастых тварей. Заставив стражей реальности забарахтаться в силках, как пойманных рыбок. Ненадолго… против них всё ненадолго. Чтобы взять спасительную книгу и переместиться куда подальше хватит. Глаз Гора не подведет хозяина, и она все-таки хочет…
— Эти создания уничтожают помехи на пути. Не провоцируй их.
<i>Твоя сестра расстроится, если увидит лишнее. Позаботься о ней. </i>
Ну так не вредничай и помоги не дать себя стереть… сожрать. Если реально волнуешься за учеников. Мы хотим, чтобы наш учитель остался жив. И не боимся всякую гадость. Позаботься… о чем это он? Не постарался, чтобы услышал только брат, или сил не осталось? Расстроится, ужасно, в любом случае, тупой он и невыносимый! Однофигственно, при ней любимого мужа сожрет Стиратель или за кадром. О да! Она превзошла саму себя, или… «Заклинание спадет само после смерти создателя», — нет, не надо было вспоминать. Шеф жив, и почти цел, и они не позволят…
Из противных браслетов на ногах не вывернуться, но она пойдет другим путем. У выпускников Красного Фонтана навсегда остается крутое оружие — скрытый под кожей магнитный браслет. Миели без труда села и, сжав зубы, активировала лазерный клинок. Зашибись, почти как раньше. Только живот пронзило болью от резкого движения и кто-то (они обе) возмущенно лягнул под ребра. Она берегла малышек и давно не упражнялась. Сначала боялась их — больше, чем за них. Но всё незаметно изменилось. А сейчас даже забыла, что беременна.
<i>Нам надо спасти вашего папу, потерпите.</i>
Темно-зеленое лезвие вибрировало, как струна, с еле ощутимым звоном. Лазерный меч перерубит ногу, как нить, если промахнуться. Будет больно и ничего не выйдет. А сосредоточиться и рассчитать удар — слишком долго. Их даже не учили, как… или она не помнит.
— Не будь дурачком, Мэлько! Лилис вернется, если мы с ней уйдем вместе. И станет сильнее, с моей помощью.
<i>Я ее ученик и всегда им останусь. Не убегу от себя, и нее. Лилис внушала мне это, когда могла, прямо и вкрадчивым шепотом в собственных мыслях. И не лгала. Только рассчитывала на другой эффект. </i>
— Ты правда отказываешься? Так глупо… — Лилис обеспокоено оглянулась на портал. Лицо всесильной Повелительницы Иллюзий исказил настоящий страх. Что спасительный туннель в мир Легендариума мог исчезнуть. Или примет не ее одну.
— Я все-таки избавлю Магикс от тебя. Никто в это верил. Отдайте моей дочери… Элизе, когда подрастет.
Саладин запнулся на имени матери, как и всегда. До последнего не хотел его называть. И незаметным движением материализовал скрытый в ладони камень. Мутновато-прозрачный, как слеза — такой же, как в прошлом. Она видела глаз Гора один раз, в руке молодой версии любимого. Он отдал ей бесценный артефакт, на всякий случай. Перед опасным походом за сыном Гриффин в подземелье Облачной башни. Чтобы она спаслась, если что-то пойдет не так. И добро не пропало.
— Наставник, держите! — Мэлько со всего размаха бросил книгу в руки Саладину, не сказав детское «пожалуйста». Но очень хотел, брат так и не научился хорошо врать и притворяться.
— Ах ты дрянь, отстань от него! — Миели не поняла, как сумела прыгнуть, или использовала дар ведьмы и полетела. Бесценный камень упал с хрустальным звоном где-то сзади, ей всё равно. Лазерный меч не подвел с оковами, остались мерзкие твари.
— Мэлько, они сожрут эту ду… твою сестру, хватит изображать героя!
— Нет!
Не бросай им книгу, не надо… ты что, дурачок?! Время застыло, как в дурном сне, или у нее глюки? Книга Легендариума полетела в жадно разинутую пасть медленно, словно продираясь сквозь желе. Другая бездонная глотка разверзлась над головой Саладина, как в замедленной съемке. И сомкнулась с жутким чавкающим звуком.
Миели беспомощно замерла, пытаясь освободиться от сковавшей движения плотной черной ткани. И застившей взгляд. Брат использовал какую-то дрянь против нее, или она умирает? Липкая и теплая кровь полилась из носа по подбородку и шее, мешая вдохнуть, и в голове противно зашумело.
Глава 98
Ну, сейчас она им скажет, всем! Эй, Мэлько хороший — хотел, как лучше, и столько с ней возился.
Миели беспомощно зажмурилась от яркого света, прикрыв глаза рукой. Уже отвыкшие видеть что-либо, кроме полусонных видений. Фейл выяснился в самый неподходящий момент, как всегда. Даже рассмотреть как следует брата… и ее, не получается. Только расплывающиеся по краям и противно качающиеся силуэты. Она переоценила свои силы и опять… явно и безнадежно проиграла Гриффин по всем статьям. Только это уже почти не досадно. Наоборот — ей как будто… нет, не радостно, но так странно. Душа измучилась от одного и того же, и новое чувство как глоток обезбола. Отвлекает. Любое — раздражение и все, что она ощущает рядом с этой ведьмой, тоже подойдет. Да, ей до Гриффин как до Пироса пешком, во всем, и пофиг. Пусть возьмет с полки пирожок с ядовитыми ягодами, заслужила. Лучше бы ее муж выбрал эту сучку, пожалуйста. Только бы был здесь и жив. А она пережила бы. Было бы грустно, обидно и больно, но и вполовину не так, как сейчас. Когда его нет и ненавидеть Гриффин не за что.
— Я не люблю пирожки, к твоему сожалению, и яд на меня не подействует.
Да, и не потому, что Гриффин — талантливая ученица Прародительниц и дофига крутая ведьма. Все проще — своего в избытке, а зараза к заразе не липнет.
Взгляд наконец сфокусировался, и Миели с невольным любопытством оглядела место, где провела… дофига времени. Она безнадежно потерялась и не знает, столетия или только часы. Но раз еще не родила, то не больше двух месяцев. Достаточно немного перестать тупить, и догадаешься. И не удосужилась рассмотреть здесь хоть что-нибудь, до сих пор. Это не их дом конечно же, его нельзя не узнать. Даже в таком состоянии. И там ей быстрее стало бы легче, рядом с мамой. Почему Мэлько предпочел положить ее в клинику? Непонимание и легкая обида укололи внутри… глупо, у него точно были причины. Братишка сказал что-то непонятное, когда она еще не включилась. Что мама заслужила немного счастья, только своего, но никогда не выберет его сама. Конечно, она всегда так думала, и очень хотела помочь. Обрести утраченное — важную и по-настоящему живую часть себя. Мама и без этого согревала их и всех, заботой и ласково-теплым светом. Другого в ней просто нет. С ней тоже что-то случилось после обновления реальности? Хорошее — Мэлько это пытался сказать? Но побоялся огорчить. Тем, что мама не сможет ее обнять, утешить и понянчить, как маленькую девочку. Еще одной потерей. Мама никогда не выберет свое счастье, если ей не помочь. И Мэлько помог, получается. А она…
Миели замерла, стараясь прислушаться к ощущениям. Она уже привыкла видеть себя издалека и со стороны, так мутно и пугающе. На смену острой волне отчаяния и боли пришло вот это вот, и затягивало все глубже, не желая отпускать. До сегодняшнего дня. Мама жива и наверняка счастлива — а полностью рядом она никогда не была. Из-за чего-то ужасного и несправедливого в прошлом. Она поплачет, что больше не увидит маму — неужели правда? Но не сейчас. Уже нет слез и не получится.
И здесь красиво, не по больничному, как они все любят. Мама, Мэлько и она тоже, хотя и не фея природы. У них семейное. Можно же оставаться семьей, что бы ни разделяло. Иные измерения, время и даже забвение. Отделанные деревянными панелями стены, паркетный пол приятного золотисто-теплого цвета, живые растения на тумбочке и подоконнике и затеняющие окна от яркого света жалюзи из тонких деревянных пластин. Все в духе уроженцев Королевства Природы. И нежно-зеленая потолочная панель с лиственным лесом над головой — ну, конечно.
— Ой, кто это?
Миели замерла от удивления и противной предательской слабости, разглядывая милое существо в переноске. Рыжеволосую девочку, не новорожденную, но еще не умеющую сидеть. Она читала… о детях и их развитии, но все вылетело из головы. Поэтому угадать, сколько лет (месяцев, каких лет?) малышке, не получилось. И мальчика постарше с темными волосами, уверенно сидящего на руках… своей матери? Его она узнала с первого взгляда, хотя мелкий заметно подрос.
— Мэлько! — Давно не испытанное тепло и легкость поднялись внутри. И закружилась голова — приятно и не тошнотворно. Но на всякий случай стоит присесть. Она рада видеть малыша, а думала, что уже никогда и ничему не обрадуется. — Ты так вырос, мой хороший…
Миели осеклась, решив, что это глупо, и во рту пересохло от слабости. Он теперь «хороший Гриффин», а не ее — эта ведьма все забрала себе. Маленький Мэлько когда-то был ее любимцем, почти что своим сыночком. Скрашивал скуку и томительную неопределенность в диком природном оазисе на заре времен. С ним она поняла, что будет любить и своих дочек, обязательно, таких же маленьких, сладких и беспомощных. Пусть и орастых порой, это не страшно. Там детский плач только в плюс, тишины и одиночества чужого мира как ни бывало. А пеленки легко очистить заклинанием. Зато сытый и чистый младенец — теплый сопящий комочек рядом, отгоняющий страхи и дурные сны. Ее девочки… тоже помогут ей? Когда родятся, уже совсем скоро, наверное.
Она потеряла счет времени и просто не помнит многие из слипшихся друг с другом дней. Даже страшно узнавать, сколько же их прошло — как смотреть на часы, проспав на учебу. Много… ей тяжело не только от накопившейся слабости. Надо было лучше есть и выходить на воздух, ради малышек. Хорошо, что они справились и растут, как положено — живот стал заметно больше. Казалось, куда еще-то? Хотя сама она похудела, во всем остальном. И ерунда больше не беспокоит — лишний вес и бывшая девушка мужа, забравшая себе самое лучшее в нем. Чтобы походя выкинуть в мусорку. Лишнего веса больше нет, а первая любовь Саладина жива, здорова и отлично выглядит. Явно лучше нее, и ладно. Теперь бесконечно наплевать.
Миели покосилась на уложенные в высокую прическу фиолетово-черные волосы Гриффин. Густые и блестящие, как у юных ведьмочек.
