- Что же ты со мной делаешь, - лишь смог вымолвить Леннард, перед тем, как вновь слиться в поцелуе.
Тело дрожало и желало большего, страсть лишала рассудка, а сгусток счастья в его руках был так податлив. С трудом Леннард приказал себе остановиться. Он смотрел на Риву и упивался её растерянностью и злостью от прерванных ласк, и надеждой на их возобновление. С ума сойти! Мужчина полностью сел на пол и дышал так, словно пробежал марафон, а девушка следила за ним оголодавшей волчицей, подмечая и копируя каждое движение. Все дни он слышал в ушах звон её голоса, корил себя за собственное поведение, готов был молить о прощении, поступиться собственной гордости, каждый вечер норовя примчаться и отдать себя целиком. Его до крайности раздражала увлечённость девушки другим, злило подвешенное состояние проигрыша. Но каждый вечер он останавливал себя, заставляя считаться с её чувствами, боясь сделать ещё хуже. Дни ползли, про девушку не было новых вестей, она, будто, растворилась меж пыльных книжных полок библиотек. С некоторых пор Леннарада стала раздражать пыль, и всё с нею связанное, в том числе и запылённые полки любого архива. Он знал, о поступающих чуть ли не ежечасно букетов в адрес Ривы, но заставил прислугу, передающую их молчать. Рива принимала цветы, и даже хотела писать в ответ, такого Леннард позволить никак не смог. Но само это её желание приблизило мужчину к мысли о поражении. Платье в качестве подарка было криком отчаяния. Он тысячу раз переписывал записку к нему, наконец, дойдя до исступления, возненавидев архивиста, себя, и Риву, заодно. Первого за то, вообще существует, себя за то, что ввязался, а де Вон за то, что разбудила в нём чувства, превращая в неопытного мальчишку, затопила его разум и украла сердце, даже не зная о том. Пират! Леннард взвинтился, ему захотелось уколоть девчонку. Он быстро черканул строчку и отправил наряд. Раскаиваться в содеянном потом было уже поздно. Тем не менее, когда он приехал на бал, заставить себя зайти в залу так и не смог, предпочтя неведение любому из вариантов сценария, бесцельно бродя по коридорам, уходя всё дальше от звуков музыки. Он остановился, когда совсем перестал их слышать, погружаясь в раздумья, предаваясь тишине. Неожиданный ночной скиталец не привёл Леннарда в восторг, имея возможность рассекретить убежище последнего. Мужчина затаился, но когда он узнал скитальца, когда увидел её в том самом платье, не там на балу, в здесь, вдали от шума и веселья, не с тем, а одну, то всё перестало иметь значение. Приняла.
Леннард сейчас ещё раз взглянул на Риву, и расплылся в самой идиотской своей улыбке. Затем вскочил на четвереньки, сгрёб дикую волчицу и расположился с ней в кресле, которое было примечено ранее, усадив её к себе на колени.
Они пробыли так всю ночь, опаляя друг друга дыханием, раскаляя прикосновениями, обжигая поцелуями. Страсть улеглась лишь с последними звёздами, и Рива мирно заснула на плече у Леннарда. Он прижимал девушку к себе, проклиная ночь за окончание. Несколько раз мужчина на мгновения забывался сном. Понимая, что эту битву он точно проиграет, ему ничего не осталось, как доставить свою возлюбленную в её покои. Сонные мухи, встречающиеся им на пути, бодрились на глазах и улетали обратно в свои углы, но Леннард даже не обращал на них внимания, аккуратно и бережно неся своё сокровище. Уложив девушку в кровать, мужчина ещё некоторое время любовался ею. Уже собираясь уходить, он заметил на тумбе стебель от того самого цветка. Эта мелочь удивила и наполнил сердце небывалой нежностью. Он снова прильнул распухшими гулами к щеке девушки.
- Я люблю тебя, - прошептал он ей, уходя. Рива пробормотала что-то несвязное и отвернулась. Когда она проснётся завтра, разыграется настоящая буря, очень жаль. Что Леннарда не будет рядом, и он не сможет прочувствовать всю прелесть урагана смятения на себе.
В дверях Леннард столкнулся с прислугой, которая несла букет белых роз. Нет надобности быть гением, чтобы понять, от кого он.
«Нужно переговорить в нашей беседке. Р»
Сперва Леннард хотел разорвать в клочья послание и избавится от цветов, но решил поступить совершенно иначе, приказав сейчас и впредь приносить подарки не Риве, а Мириссе, вынимая предварительно все записки. Мужчина не хотел, чтобы Рива отвлекалась по пустякам.
Он вложил послание обратно и отправил слугу прочь.
Риву разбудил визг. Сквозь дрёму она заметила в своей комнате скачущий силуэт. Немного нахмурив брови и открыв глаза, девушка узнала в нём ангела. Мирисса что-то вопила и кружилась вокруг, она то плакала, то смеялась, сидя около кровати, а затем вставала на ноги, снова начинала бегать и переходила на писк. Рива слышала слова благодарности в свой адрес, но единственным желанием было, чтобы этот балаган, наконец-то, исчез. Мольбы были услышаны и через некоторое время от ангела не осталась и следа. Пришлось просыпаться окончательно. Одной из мыслей была та, от чего так всё тянет и сковывает, ночная одежда такая неудобная, а потом накрыло пониманием. Рива быстро ощупала себя, уверившись, что на ней всё то же платье, и пришла в тихий ужас. Это всё было правдой. Она вчера…. Девушка подбежала к зеркалу поближе рассмотреть на лице то, что так ныло и болело, но, даже подтверждения не требовалось. Распухшие губы говорили сами за себя. Девушка осела на пол, осознание окатывало ледяным потоком. Стоило Риве вспомнить события прошедшей ночи, щёки загорелись. Горели скулы, уши плечи. Пылало всё, к чему прикасались губ… О, боже! Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Это же Л….
Рива каталась по ковру, боясь подумать о его имени, прокрутить всё в голове. Поверить в реальность произошедшего. Непроизвольная улыбка попала на лицо. Это, действительно, Леннард Эйнор. Девушка дала себе волю и запищала от восторга. Но радость быстро сменилась досадой: на глаза попались все цветы от Рашиля. Что с ним было вчера, как он воспринял её отсутствие? Рива долго и озадаченно смотрела на букеты, не решаясь ни выкинуть, ни оставить. Из задумчивости её вывели служанки, сообщив о том, что господин Эйнор в скором времени прибудет. Что?!
Девушка выглядела, как считала, не лучшим образом, так что погнала себя под душ. Хотелось сделать всё быстрее, но предметы валились из рук, так что приготовления затянулись.
В дверь постучали, а затем, не дожидаясь приглашения, вошли, Рива едва успела одеться. Мужчина уже бывал внутри, но девушка заметила только сейчас, что для комнаты он казался великаном, словно всё вокруг ему было мало и местами жало. Мебель смотрелась миниатюрной, потолки низкими, посуда – игрушечной. Рива себе самой казалась букашкой подле него. Леннард бегло окинул комнату, нашёл Риваль и замер. Молчаливая игра в гляделки продолжалась довольно долго, уступив место неловкости. Девушка не знала, как себя вести, как реагировать: визжать и кидаться с криками на шею, или же, храня самообладание, присесть в реверансе. По затянувшейся паузе, у мужчины тоже не было заготовленного сценария.
- Ты прекрасна, - тихо вымолвил Леннард, не отводя от девушки взгляда.
Рива смутилась.
- Но Вы же говорили, что у меня нет ни одного нормального платья…
Пока в голове формировались ответы, мужчина подошёл к девушке, приобнял и сказал прямо в лицо:
- Я врал.
А затем приподнял от пола, закружил и нежно поцеловал. Губы вспомнили всё. Дыхание участилось, а на глаза наплыла дымка. Рива схватилась за Леннарда, как за спасательный круг, пока её окончательно не унесло в океан неги. Мужчина удержал девушку и принялся жадно ощупывать, словно сам с трудом верил в реальность происходящего. Для Ривы даже такая неявная ласка оказалась необычайно сладкой.
- Пойдём, - прошептал Леннард на ушко медленно расплывающейся девушке.
- К-куда, - изумилась она, но мужчина лишь подмигнул, так по-детски, взял за руки, крепко сжав её ладонь в своей, и бегом направился из комнаты.
Рива летела за ним по коридорам, по лестницам, из корпуса мимо сада, прочь за ворота так, словно ей было не больше пяти лет. Леннард и сам не дотягивал до подростка, он то и дело оборачивался на Риву, улыбался и начинал бежать ещё быстрее. Остановились уже на приличном расстоянии. Рива раскраснелась от бега и теперь старалась восстановить сбитое дыхание. А Леннард же наоборот, нарезал ещё пару кругов вокруг девушки. Затем он заглянул в её лицо. Уже и так широкая его улыбка растянулась ещё больше. Он прильнул к девушке, окутывая её своим запахом и теплом, продолжая так же сбито дышать. Рива хотела высвободится, но сначала ей не позволили, а потом она поняла, что их дыхание и стук сердец были едиными и уже не захотела свободы, сомкнув ладони на спине мужчины. Как только пульс успокоился, мужчина решил прервать объятья, но Рива специально не отпускала его. Сбежав из плена, Леннард ещё больше повеселел. Он причмокнул девушку в щёку, легонько толкнул плечом, а взяв за руку, чуть ли не в припрыжку направился дальше.
Не снилось ли это всё девушке? Это тот же грозный Леннард Эйнор? Или его подменили? Что происходит?
Вдали показалась карета.
- Но, разве можно покидать территорию академии? – поинтересовалась девушка у спутника.
- Нет, но день сегодня выдался на редкость тёплым для столь морозный и снежной весны. Очень жаль было бы терять его понапрасну, поэтому я вымаливал у ректора это поездку, стоя всего-то жалкую ночь коленями на горохе. Ах! Что не сделаешь ради возлюбленной?! - Тяжко вздохнул блондин.
Рива было приняла это за чистую монету, но работа мысли и излишне печальное выражение лица Леннарда заявили об обратном. Девушка в шутку рассердилась, но мужчина уже сорвался с места к карете. Он запрыгнул внутрь, распахнул перед Ривой дверцу и затянул девушку вовнутрь.
- Добро пожаловать на борт, пират де Вон, - громко изрёк он, сделал знак вознице и сел напротив.
Карета тронулась и Рива слегка задела ногу Леннарда, никак не ожидая получить толчок в ответ. Девушка непонимающе вернула мужчине жест, но вновь получила ещё больше. Затем, натянув самые ожесточённые выражения лиц, двое принялись изо всех сил стараться наступить друг другу на ноги со страшным топотом. Дошло до того, что карета остановилась, и в окне показался испуганный кучер. Леннард с трудом убедил своего слугу, что всё в полном порядке, пока Рива едва сдерживала хохот. Когда Леннард вернулся к ней, то пару раз беззвучно топнул рядом с её ступнями, показывая напускную ярость, а затем взорвался в самом заразительном смехе, наклонившись к девушке, попеременно целуя её руки и прижимая их к своему лицу. Рива смеялась вместе с ним, краснея от каждого поцелуя.
- Я люблю тебя, Риваль да Вон, - неожиданно объявил он девушке, сметая улыбку с её лица.
Упиваясь смятением спутницы, Леннард пересел к ней, приобнял, втянул аромат волос и уставился в окно: привычные и порядком наскучившие городские пейзажи столицы сегодня были полны волшебства и очарования.
Карета замедлила ход и остановилась. Леннард вскочил с сидения, самостоятельно вышел наружу, не ожидая действий слуги и подал Риве руку, сжав её при первом шаге девушки. Сработал эффект неожиданности, девушка оступилась и полетела вниз, в раскрытые объятья мужчины.
- Полёт прошёл удачно, пострадавших нет, - чинно заявил он, ставя девушку на землю.
День, действительно, выдался чудесным. Ярко светило солнце, вознамерившись растопить снег, воздух был влажным и чистым, ветра почти не было, и лишь иногда он напоминал о себе слабыми и прохладными дуновениями. Душа радовалась! Хотелось петь, танцевать и веселиться. Но больше всего радовало присутствие Леннарда рядом. Рива крепко держала его за руку, а не под локоть, как было положено всем прогуливающимся, и цвела.
Мужчина стремительно вёл девушку в неизвестном направлении. Мимо них бежали небольшие покосившиеся домики, но ещё не утратившие своего милого очарования. Рива никогда не была в этом районе, рассматривала всё с интересом и заражалась его уютом и душевностью. Наконец, Леннард остановился около непримечательного одноэтажного здания, откуда исходили восхитительно аппетитные ароматы. У Ривы предательски заурчало в животе.
- Позавтракаем? – Предложил мужчина, а затем, убедительно сверившись с невидимыми часами, добавил: - Точнее пообедаем?
Рива утвердительно мотнула головой, и они зашли внутрь. Обстановка внутри была простой, если не спартанской. Столы и стулья без изысков, потрёпанные стены. Но, несмотря на скупость убранства, всюду были добавлены аккуратные мелочи: букетик из сухих цветов лаванды, венок из высохших и тонких веток, плетёные салфетки и самодельные статуэтки. Немного странно, что Леннард знает о таком месте. Его холодная красота и изысканность никак не вписывались в это простое заведение. Пока Рива осматривалась, мужчина ни на секунду не отпускал её руки. Девушке пришлось изловчиться, знакомясь с меню, немного краснеть, сообщая о своём выборе, и смущаться в ожидании еды. Только когда горячее было уже на столе, мужчине пришлось даровать конечностям свободу, проиграв в битве взглядов. Когда животы наполнились и, стало клонить в сон, Леннард заказал ещё один огромный батон хлеба.
- Сейчас поймёшь, - подмигнул он девушке, подбадривая её, заставляя подняться из-за стола. Вновь потянул за собой.
Они шли тесными проулками между зданиями, распугивая бездомных котов и уворачиваясь от развешанного белья. Несколько раз Леннард останавливался и предлагал Риве руку для того, чтобы перейти узенькие потоки воды, шириной не больше сантиметра, и неподдельно радовался микро конфузам девушки и напускной самостоятельности. Когда же в очередной раз он предложил помощь и получил согласие, то сделал это с таким почтением, словно помогал особе королевских кровей перебраться через бушующий поток. Рива подыграла ему, доведя утончённость и величественность своих жестов до абсурда. А затем начала смеяться вместе с Леннардом. Он внезапно замолк, признался, что любит, развернулся спиной и направился дальше, ещё крепче сжав ладонь, которую он и так не выпускал ни на миг.
Испытание лабиринтом проулков стоило того: перед глазами открылся вид на восхитительный пруд, зигзагами изрезанным беседками, вместе с ветвями голых деревьев, нависающими над поверхностью воды. Снега вокруг него не было и на берегах проклёвывался зелёный пушок. Леннард спустился к воде и достал хлеб, ломая его в руках, издавая ртом странные звуки. Риву забавило это, но, когда из-за одной беседки показались лебеди и направились к ним, лицо так и застыло в удивлении. Вслед за лебедями появились утки, к ним добавились воробьи и голуби. Мужчина поделился с Ривой половиной батона, и вместе они начали кормить птиц, с азартом наблюдая за враждой. И если девушка старалась, чтобы каждая птаха получила свою крошку, то Леннард же, наоборот, устроил целое соревнование: он закидывал куски подальше, выявляя самого быстрого, или кидал батон в самую гущу для определения самого ловкого, принуждал птиц ловить хлеб на лету, что, естественно, не нравилось последним, поэтому в Риве они нашли истинного спасителя и усиленно требовали еду именно от неё. Так что запасы провианта у девушки закончились быстрее, а Леннард своими не хотел так просто делиться, требуя за каждый поцелуй.
Тело дрожало и желало большего, страсть лишала рассудка, а сгусток счастья в его руках был так податлив. С трудом Леннард приказал себе остановиться. Он смотрел на Риву и упивался её растерянностью и злостью от прерванных ласк, и надеждой на их возобновление. С ума сойти! Мужчина полностью сел на пол и дышал так, словно пробежал марафон, а девушка следила за ним оголодавшей волчицей, подмечая и копируя каждое движение. Все дни он слышал в ушах звон её голоса, корил себя за собственное поведение, готов был молить о прощении, поступиться собственной гордости, каждый вечер норовя примчаться и отдать себя целиком. Его до крайности раздражала увлечённость девушки другим, злило подвешенное состояние проигрыша. Но каждый вечер он останавливал себя, заставляя считаться с её чувствами, боясь сделать ещё хуже. Дни ползли, про девушку не было новых вестей, она, будто, растворилась меж пыльных книжных полок библиотек. С некоторых пор Леннарада стала раздражать пыль, и всё с нею связанное, в том числе и запылённые полки любого архива. Он знал, о поступающих чуть ли не ежечасно букетов в адрес Ривы, но заставил прислугу, передающую их молчать. Рива принимала цветы, и даже хотела писать в ответ, такого Леннард позволить никак не смог. Но само это её желание приблизило мужчину к мысли о поражении. Платье в качестве подарка было криком отчаяния. Он тысячу раз переписывал записку к нему, наконец, дойдя до исступления, возненавидев архивиста, себя, и Риву, заодно. Первого за то, вообще существует, себя за то, что ввязался, а де Вон за то, что разбудила в нём чувства, превращая в неопытного мальчишку, затопила его разум и украла сердце, даже не зная о том. Пират! Леннард взвинтился, ему захотелось уколоть девчонку. Он быстро черканул строчку и отправил наряд. Раскаиваться в содеянном потом было уже поздно. Тем не менее, когда он приехал на бал, заставить себя зайти в залу так и не смог, предпочтя неведение любому из вариантов сценария, бесцельно бродя по коридорам, уходя всё дальше от звуков музыки. Он остановился, когда совсем перестал их слышать, погружаясь в раздумья, предаваясь тишине. Неожиданный ночной скиталец не привёл Леннарда в восторг, имея возможность рассекретить убежище последнего. Мужчина затаился, но когда он узнал скитальца, когда увидел её в том самом платье, не там на балу, в здесь, вдали от шума и веселья, не с тем, а одну, то всё перестало иметь значение. Приняла.
Леннард сейчас ещё раз взглянул на Риву, и расплылся в самой идиотской своей улыбке. Затем вскочил на четвереньки, сгрёб дикую волчицу и расположился с ней в кресле, которое было примечено ранее, усадив её к себе на колени.
Они пробыли так всю ночь, опаляя друг друга дыханием, раскаляя прикосновениями, обжигая поцелуями. Страсть улеглась лишь с последними звёздами, и Рива мирно заснула на плече у Леннарда. Он прижимал девушку к себе, проклиная ночь за окончание. Несколько раз мужчина на мгновения забывался сном. Понимая, что эту битву он точно проиграет, ему ничего не осталось, как доставить свою возлюбленную в её покои. Сонные мухи, встречающиеся им на пути, бодрились на глазах и улетали обратно в свои углы, но Леннард даже не обращал на них внимания, аккуратно и бережно неся своё сокровище. Уложив девушку в кровать, мужчина ещё некоторое время любовался ею. Уже собираясь уходить, он заметил на тумбе стебель от того самого цветка. Эта мелочь удивила и наполнил сердце небывалой нежностью. Он снова прильнул распухшими гулами к щеке девушки.
- Я люблю тебя, - прошептал он ей, уходя. Рива пробормотала что-то несвязное и отвернулась. Когда она проснётся завтра, разыграется настоящая буря, очень жаль. Что Леннарда не будет рядом, и он не сможет прочувствовать всю прелесть урагана смятения на себе.
В дверях Леннард столкнулся с прислугой, которая несла букет белых роз. Нет надобности быть гением, чтобы понять, от кого он.
«Нужно переговорить в нашей беседке. Р»
Сперва Леннард хотел разорвать в клочья послание и избавится от цветов, но решил поступить совершенно иначе, приказав сейчас и впредь приносить подарки не Риве, а Мириссе, вынимая предварительно все записки. Мужчина не хотел, чтобы Рива отвлекалась по пустякам.
Он вложил послание обратно и отправил слугу прочь.
Глава 15
Риву разбудил визг. Сквозь дрёму она заметила в своей комнате скачущий силуэт. Немного нахмурив брови и открыв глаза, девушка узнала в нём ангела. Мирисса что-то вопила и кружилась вокруг, она то плакала, то смеялась, сидя около кровати, а затем вставала на ноги, снова начинала бегать и переходила на писк. Рива слышала слова благодарности в свой адрес, но единственным желанием было, чтобы этот балаган, наконец-то, исчез. Мольбы были услышаны и через некоторое время от ангела не осталась и следа. Пришлось просыпаться окончательно. Одной из мыслей была та, от чего так всё тянет и сковывает, ночная одежда такая неудобная, а потом накрыло пониманием. Рива быстро ощупала себя, уверившись, что на ней всё то же платье, и пришла в тихий ужас. Это всё было правдой. Она вчера…. Девушка подбежала к зеркалу поближе рассмотреть на лице то, что так ныло и болело, но, даже подтверждения не требовалось. Распухшие губы говорили сами за себя. Девушка осела на пол, осознание окатывало ледяным потоком. Стоило Риве вспомнить события прошедшей ночи, щёки загорелись. Горели скулы, уши плечи. Пылало всё, к чему прикасались губ… О, боже! Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Это же Л….
Рива каталась по ковру, боясь подумать о его имени, прокрутить всё в голове. Поверить в реальность произошедшего. Непроизвольная улыбка попала на лицо. Это, действительно, Леннард Эйнор. Девушка дала себе волю и запищала от восторга. Но радость быстро сменилась досадой: на глаза попались все цветы от Рашиля. Что с ним было вчера, как он воспринял её отсутствие? Рива долго и озадаченно смотрела на букеты, не решаясь ни выкинуть, ни оставить. Из задумчивости её вывели служанки, сообщив о том, что господин Эйнор в скором времени прибудет. Что?!
Девушка выглядела, как считала, не лучшим образом, так что погнала себя под душ. Хотелось сделать всё быстрее, но предметы валились из рук, так что приготовления затянулись.
В дверь постучали, а затем, не дожидаясь приглашения, вошли, Рива едва успела одеться. Мужчина уже бывал внутри, но девушка заметила только сейчас, что для комнаты он казался великаном, словно всё вокруг ему было мало и местами жало. Мебель смотрелась миниатюрной, потолки низкими, посуда – игрушечной. Рива себе самой казалась букашкой подле него. Леннард бегло окинул комнату, нашёл Риваль и замер. Молчаливая игра в гляделки продолжалась довольно долго, уступив место неловкости. Девушка не знала, как себя вести, как реагировать: визжать и кидаться с криками на шею, или же, храня самообладание, присесть в реверансе. По затянувшейся паузе, у мужчины тоже не было заготовленного сценария.
- Ты прекрасна, - тихо вымолвил Леннард, не отводя от девушки взгляда.
Рива смутилась.
- Но Вы же говорили, что у меня нет ни одного нормального платья…
Пока в голове формировались ответы, мужчина подошёл к девушке, приобнял и сказал прямо в лицо:
- Я врал.
А затем приподнял от пола, закружил и нежно поцеловал. Губы вспомнили всё. Дыхание участилось, а на глаза наплыла дымка. Рива схватилась за Леннарда, как за спасательный круг, пока её окончательно не унесло в океан неги. Мужчина удержал девушку и принялся жадно ощупывать, словно сам с трудом верил в реальность происходящего. Для Ривы даже такая неявная ласка оказалась необычайно сладкой.
- Пойдём, - прошептал Леннард на ушко медленно расплывающейся девушке.
- К-куда, - изумилась она, но мужчина лишь подмигнул, так по-детски, взял за руки, крепко сжав её ладонь в своей, и бегом направился из комнаты.
Рива летела за ним по коридорам, по лестницам, из корпуса мимо сада, прочь за ворота так, словно ей было не больше пяти лет. Леннард и сам не дотягивал до подростка, он то и дело оборачивался на Риву, улыбался и начинал бежать ещё быстрее. Остановились уже на приличном расстоянии. Рива раскраснелась от бега и теперь старалась восстановить сбитое дыхание. А Леннард же наоборот, нарезал ещё пару кругов вокруг девушки. Затем он заглянул в её лицо. Уже и так широкая его улыбка растянулась ещё больше. Он прильнул к девушке, окутывая её своим запахом и теплом, продолжая так же сбито дышать. Рива хотела высвободится, но сначала ей не позволили, а потом она поняла, что их дыхание и стук сердец были едиными и уже не захотела свободы, сомкнув ладони на спине мужчины. Как только пульс успокоился, мужчина решил прервать объятья, но Рива специально не отпускала его. Сбежав из плена, Леннард ещё больше повеселел. Он причмокнул девушку в щёку, легонько толкнул плечом, а взяв за руку, чуть ли не в припрыжку направился дальше.
Не снилось ли это всё девушке? Это тот же грозный Леннард Эйнор? Или его подменили? Что происходит?
Вдали показалась карета.
- Но, разве можно покидать территорию академии? – поинтересовалась девушка у спутника.
- Нет, но день сегодня выдался на редкость тёплым для столь морозный и снежной весны. Очень жаль было бы терять его понапрасну, поэтому я вымаливал у ректора это поездку, стоя всего-то жалкую ночь коленями на горохе. Ах! Что не сделаешь ради возлюбленной?! - Тяжко вздохнул блондин.
Рива было приняла это за чистую монету, но работа мысли и излишне печальное выражение лица Леннарда заявили об обратном. Девушка в шутку рассердилась, но мужчина уже сорвался с места к карете. Он запрыгнул внутрь, распахнул перед Ривой дверцу и затянул девушку вовнутрь.
- Добро пожаловать на борт, пират де Вон, - громко изрёк он, сделал знак вознице и сел напротив.
Карета тронулась и Рива слегка задела ногу Леннарда, никак не ожидая получить толчок в ответ. Девушка непонимающе вернула мужчине жест, но вновь получила ещё больше. Затем, натянув самые ожесточённые выражения лиц, двое принялись изо всех сил стараться наступить друг другу на ноги со страшным топотом. Дошло до того, что карета остановилась, и в окне показался испуганный кучер. Леннард с трудом убедил своего слугу, что всё в полном порядке, пока Рива едва сдерживала хохот. Когда Леннард вернулся к ней, то пару раз беззвучно топнул рядом с её ступнями, показывая напускную ярость, а затем взорвался в самом заразительном смехе, наклонившись к девушке, попеременно целуя её руки и прижимая их к своему лицу. Рива смеялась вместе с ним, краснея от каждого поцелуя.
- Я люблю тебя, Риваль да Вон, - неожиданно объявил он девушке, сметая улыбку с её лица.
Упиваясь смятением спутницы, Леннард пересел к ней, приобнял, втянул аромат волос и уставился в окно: привычные и порядком наскучившие городские пейзажи столицы сегодня были полны волшебства и очарования.
Карета замедлила ход и остановилась. Леннард вскочил с сидения, самостоятельно вышел наружу, не ожидая действий слуги и подал Риве руку, сжав её при первом шаге девушки. Сработал эффект неожиданности, девушка оступилась и полетела вниз, в раскрытые объятья мужчины.
- Полёт прошёл удачно, пострадавших нет, - чинно заявил он, ставя девушку на землю.
День, действительно, выдался чудесным. Ярко светило солнце, вознамерившись растопить снег, воздух был влажным и чистым, ветра почти не было, и лишь иногда он напоминал о себе слабыми и прохладными дуновениями. Душа радовалась! Хотелось петь, танцевать и веселиться. Но больше всего радовало присутствие Леннарда рядом. Рива крепко держала его за руку, а не под локоть, как было положено всем прогуливающимся, и цвела.
Мужчина стремительно вёл девушку в неизвестном направлении. Мимо них бежали небольшие покосившиеся домики, но ещё не утратившие своего милого очарования. Рива никогда не была в этом районе, рассматривала всё с интересом и заражалась его уютом и душевностью. Наконец, Леннард остановился около непримечательного одноэтажного здания, откуда исходили восхитительно аппетитные ароматы. У Ривы предательски заурчало в животе.
- Позавтракаем? – Предложил мужчина, а затем, убедительно сверившись с невидимыми часами, добавил: - Точнее пообедаем?
Рива утвердительно мотнула головой, и они зашли внутрь. Обстановка внутри была простой, если не спартанской. Столы и стулья без изысков, потрёпанные стены. Но, несмотря на скупость убранства, всюду были добавлены аккуратные мелочи: букетик из сухих цветов лаванды, венок из высохших и тонких веток, плетёные салфетки и самодельные статуэтки. Немного странно, что Леннард знает о таком месте. Его холодная красота и изысканность никак не вписывались в это простое заведение. Пока Рива осматривалась, мужчина ни на секунду не отпускал её руки. Девушке пришлось изловчиться, знакомясь с меню, немного краснеть, сообщая о своём выборе, и смущаться в ожидании еды. Только когда горячее было уже на столе, мужчине пришлось даровать конечностям свободу, проиграв в битве взглядов. Когда животы наполнились и, стало клонить в сон, Леннард заказал ещё один огромный батон хлеба.
- Сейчас поймёшь, - подмигнул он девушке, подбадривая её, заставляя подняться из-за стола. Вновь потянул за собой.
Они шли тесными проулками между зданиями, распугивая бездомных котов и уворачиваясь от развешанного белья. Несколько раз Леннард останавливался и предлагал Риве руку для того, чтобы перейти узенькие потоки воды, шириной не больше сантиметра, и неподдельно радовался микро конфузам девушки и напускной самостоятельности. Когда же в очередной раз он предложил помощь и получил согласие, то сделал это с таким почтением, словно помогал особе королевских кровей перебраться через бушующий поток. Рива подыграла ему, доведя утончённость и величественность своих жестов до абсурда. А затем начала смеяться вместе с Леннардом. Он внезапно замолк, признался, что любит, развернулся спиной и направился дальше, ещё крепче сжав ладонь, которую он и так не выпускал ни на миг.
Испытание лабиринтом проулков стоило того: перед глазами открылся вид на восхитительный пруд, зигзагами изрезанным беседками, вместе с ветвями голых деревьев, нависающими над поверхностью воды. Снега вокруг него не было и на берегах проклёвывался зелёный пушок. Леннард спустился к воде и достал хлеб, ломая его в руках, издавая ртом странные звуки. Риву забавило это, но, когда из-за одной беседки показались лебеди и направились к ним, лицо так и застыло в удивлении. Вслед за лебедями появились утки, к ним добавились воробьи и голуби. Мужчина поделился с Ривой половиной батона, и вместе они начали кормить птиц, с азартом наблюдая за враждой. И если девушка старалась, чтобы каждая птаха получила свою крошку, то Леннард же, наоборот, устроил целое соревнование: он закидывал куски подальше, выявляя самого быстрого, или кидал батон в самую гущу для определения самого ловкого, принуждал птиц ловить хлеб на лету, что, естественно, не нравилось последним, поэтому в Риве они нашли истинного спасителя и усиленно требовали еду именно от неё. Так что запасы провианта у девушки закончились быстрее, а Леннард своими не хотел так просто делиться, требуя за каждый поцелуй.
