Магички

Прокатилась фиолетовая волна. На что блондинка рассчитывала? Я не маг, на меня реакции не будет. А вот себя она раскрыла. Пришлось чуть отползти, в пепле найти камень поострее и поувесистее и запустить женщине в ноги. Та согнулась от неожиданности и боли. Быстро меняя положение, я закидывала её ещё камнями. В спину, в руки, колени. Блондинка отвечала мне жёлтыми зарядами, но я слишком хорошо её выучила, чтобы предугадывать их направление и уврачеваться. Поверить сложно, но простой законник сражается с магичкой и даже побеждает. Когда не удавалось быстро находить камни, я закидывала её тем, что попадалось под руку: обгорелые деревяшки, прутья, ветки. Повезло ещё, что Марисола, в отличие от Бары, не стала палить во всё без разбора.
       Внезапно, на моей правой руке что-то повисло, оттягивая её вниз. В левой остался единственный камень, и я замахнулась им на помеху. Это был маленький мальчик из того подвала. Он обвил мой локоть своими ручками и повис, лишая подвижности. Я машинально пленённой рукой схватила его за шкирку, также не давая возможности сбежать. Мне ничего не стоило ударить его камнем и освободиться, но я медлила, а потом услышала нечеловеческий визг Марисолы. Она подползала ко мне на коленях, раздирая те о землю. Из её носа шла кровь, над бровью около виска росла шишка. Досталось ей от моих атак нехило. Магичка умоляла меня не трогать мальчика и остановиться. Но я не решалась опустить своё оружие, ожидая подвоха. Женщина продолжала подползать ближе и смотреть на меня молящим взглядом. Она тянулась ко мне, и жёлтое пламя в её ладонях гасло. Я ослабила хватку и опустила камень.
       
       - Поэтому ты не пускала дальше своё разведывательное поле, из-за детей? - Мы сидели на небольшой станции, неподалёку от пансиона в ожидании рейсового автобуса. Я обрабатывала магичке раны, которые сама нанесла. Её лечебная магия была на порядок хуже, чем у Омивы, к тому же создание боевых снарядов для борьбы со мной не слабо истощило силы, так что позаботиться о себе самостоятельно Марисола была не в состоянии.
        - Знаешь, Мун, все маги в той или иной степени связаны между собой. Мы неосознанно чувствуем магию, и чувствует друг друга. А теперь магов осталось столько, что можно по пальцам пересчитать, - блондинка вздохнула. Солнце клонилось к горизонту, через грязные окна станции оно ласкало детское лицо магички, разливаясь красным по щекам и оставляя глубокие тени в глазных впадинах. – Общий магический фон слабеет, а эти дети, возможно, последнее поколение.
        - Но разве мы не должны о них сообщить? Или? – на меня нашло внезапное озарение.
        - Думаешь, любое существо в здравом уме будет уничтожать себе подобных? Думаешь. Я горю желанием уничтожить свой вид? – магичка ухмыльнулась.
       Неужели, преданная государственная шавка не такая преданная? В голове не укладывалось. Я выпучила глаза и уставилась на Марисолу. Слова подбирались с трудом.
        - Раз ты против всего этого, то почему до сих пор выполняешь все приказы управления, почему до сих пор выстилаешься перед государством? Почему уничтожаешь других, а не борешься на их стороне?
       Лицо женщины вмиг постарело на несколько десятков лет. Она посмотрела по сторонам и, убедившись, что мы одни, заговорила:
        - Когда меня привезли в управление, я была ещё совсем ребёнком. Я не знала, что хорошо и плохо, и впитывала все государственные установки, как губка. А когда поняла истинное положение вещей, было уже слишком поздно. Ты спрашиваешь, почему я не борюсь с государством? Я выгораю, Мун, и слабею. Если даже у нас и получится пробить защитный купол, накрывающий управление, то на дальнейшие действие не останется сил. Ничего не измениться.
       Марисола замолчала. Мы посидели в тишине, думая, каждая о своём.
        - Поэтому, я прошу тебя, не упоминать об этом в отчётах. Пожалуйста. Я говорю про детей.
       Брови нахмурились. Я ещё не решила, следовало ли об этом говорить, или нет.
        - Скажи, Сола, как ты здесь оказалась? Разве Вам разрешено покидать дом?
        - О! Ты – законник, и до сих пор не проверила все дыры в строении! Тем более ты ушла в управление, а я воспользовалась твоим отсутствием. Но тебе удалось оказаться здесь раньше.
       - И как часть вы покидаете дом?
        - Не чаще, чем ты для своей подработки. Но, это ведь секрет? Ещё один, верно?
       Марисола показала, что знает и про меня некоторую информацию.
       Подошёл автобус, и мы направились обратно в город. Управление о моей находки не узнало.
       

***

       

       Глава 7 - Решение.

       
       С каждым днём вызовов становилось всё меньше и меньше. Бывали недели совсем без вызовов. Поэтому к моим основным обязанностям бумажной няньки магичек прибавилась рутинная работа в канцелярии управления. Но даже такой работе я была рада, насытившись бездельем и скукой. К тому же в ней был ещё один важный аспект: почти все бумаги управления проходили через мои руки, так что со временем я знала почти всё обо всех.
       Но даже в рабочие часы, слежку за магичками не прекращала, особенно после признания Марисолы. Во многом мне помогли старые связи моей теневой работы, так что каждые пару тройку дней я получала информацию о времяпрепровождении женщин. Несмотря на то, что про домашние лазейки мне сказала блондинка, сама она ими, как и Омива, практически не пользовалась. А вот Бара – наоборот, стала частить со своими вылазками. В слежке за ней мне опять помогла моя новая должность – я могла наблюдать за происходящим не только со стороны трущоб казематов, но и изнутри. Мой новый серый пиджак открывал множество дверей.
        - Они недостойна даже смерти, мама, за всё, что сделали с нами, - услышала я однажды голос брюнетки. – И я клянусь тебе! Они поплатятся за всё. И мы будем жить как раньше! Даже нет, ещё лучше!
        - Девочка моя, - голос принадлежал совсем немощной старухе, в нём не было цвета, только тень от прожитых дней. – Ты такая сильная и красивая! Почему ты всё ещё цепляешься за меня? Ты можешь всегда уйти и жить свободно! Я чувствую, что мой конец близок. Не дай им завладеть тобой полностью.
       Брюнетка возражала, причитала и плакала, гладя исхудалую конечность родительницы, просунутую через прутья решётки. Бара могла бы не оставить от этого места камня на камне, но тогда пострадала бы и ей мать, поэтому магичка злилась, но сдерживала себя. По коридоры послышались быстрые и шоркающие шаги – подоспел её уродец-любовник. Бара быстро попрощалась с матерью и ушла. Если наверху в управлении узнают о таких встречах, то старуху упрячут ещё дальше.
       Услышанные слова про расплату меня озадачили. Если Марисола призналась в выгорании, то Бара была ещё полна сил. От неё можно было ожидать чего угодно.
       Когда я вернулась в дом, брюнетки ещё не было. На кухне две другие женщины ругались так сильно, что не заметили моего вторжения. Омива и Марисола о чём-то ожесточённо спорили. Из обрывков фраз удалось понять, что они говорили о нападении.
        - Вы хотите напасть на управление?! – Обе магички вздрогнули после моих слов и резка развернулись, обе белые.
        - Разве ты не на дежурстве? – Омива волновалась, в голосе была дрожь.
        - Освободилась раньше. Так я не ослышалась?
       Марисола села на стул, опустив голову и подперев лоб рукой.
        - Нет, - её голос звучал уставши.
        - С чего вы вдруг решили, ты же говорила, что это невозможно.
        - Сола, ты уже обсуждала это с Мун? – Омива тряслась и крутила головой то но меня, то на блондинку.
        - Обстоятельства изменились, - проигнорировала лекарку.
        - Обстоятельства?
       Я хотела понять, что мотивировало магичек. Возможно, был и другой выход из ситуации.
       - Знаешь, в тот день, когда мы спасли тех детей, во мне зародилась надежда. Ещё не всё потеряно. И, возможно, для них ещё будет шанс. И я хочу сделать всё, что в моих силах. У нас уже нет будущего, но у них будет! Понимаешь, Мун?!
       Марисола убрала руку от лица, и я увидела ещё тёмный, полный боли, смирения, отчаянья и надежды взгляд. Пришлось присесть. Омива по-прежнему стояла в напряжении.
        - Вы ненавидите государство, управление и его методы. Но тогда скажите мне, чем вы станете лучше? Вы так же, убьёте всех, и всё! Чем это принципиально отличается?
        - Ничем не отличается, - блондинка говорила тихо и вдумчиво. Мысли не пришли в её голову спонтанно. Она вынашивала их. – Мы и так ничем не лучше, даже хуже - убиваем себе подобных. А ты нам говоришь о принципах!
        - Должен быть другой выход!
        - Какой другой выход?! – Лекарка возмущалась, на глаза наворачивались слёзы. – Они убили своего сотрудника, лишь чтобы поймать меня! И держат прах у себя! Может, даже обманывают, а я всё жду! Я даже5 похоронить его не смогу!
        - И вы просто будете палить всех без разбора?
        - Мы начнём с ключевых должностей, внесём разлад и неразбериху. Возможно, управление и само развалиться, - ответила блондинка.
        - Не развалиться, - пошептала я себе под нос и поднялась к себе наверх.
        - И мы позволим ей так просто уйти?! – Слышала я уже в след голос Омивы. – Сола, она выдаст нас!
        - Не выдаст.
       
       План магичек не давал мне покоя. С одной стороны, я понимала их, прекрасно понимала, чем это продиктовано, и половина меня отчаянно хотела им помочь, но с другой стороны, с другой стороны было всё остальное. Мне нужно посмотреть на тех, кого хотели убрать магички. Я знала их имена и должности, остальное выяснить не составляло труда. Так я нашла себя сидящей на скамейке днём в парке, наблюдающей за семьёй на пикнике. За службой в управлении я видела их простыми людьми. По крайней мере не тем, кто заслуживал смерти.
        - Непривычно видеть законника, не занятого работой, - Марисола подсела ко мне.
        - Нужно давать голове остыть. Я смотрю, тебя уже совсем не останавливают запреты: тебя могут узнать.
        - Ну, и что они сделают?! – Убъют? – Блондика усмехнулась.
        - Ты не задумывалась о том, что после расплаты дети останутся сиротами?
       Блондинка присмотрелась к отдыхающим. На лужайке резвились ребятишки, примерно того же возраста, что и те, которых спасли.
        - Не останутся. Они забрали у нас всё, почему мы должны что-то оставлять?!
        - Только не говори мне, что вы хотите вырвать всё, начисто?! – кажется, я сказала это довольно громко.
       Марисола не ответила, а просто взглянула на меня. В её лице не было ни тени сомнения.
        - Сола, ты хочешь спасти детей, но скажи мне, чем эти дети отличаются от тех?!
        - Всем. Мун, ты и сама знаешь, что жертвы неизбежны. Но я не боюсь этого. Знаешь, всё время я лишала кого-то жизни. Знакомых, незнакомых, друзей, врагов, детей и взрослых. И то, что мы хотим сделать, будет не худшим, если не лучшим, за всё наше существование. Осталось только решить, за какую из сторон будешь выступать ты.
       Эту ночь я не ночевала в доме. Мне предстояло многое обдумать…
       

       
       Глава 8 - Кухонные собрания.

       
       Все три магички не спали. Они встретили меня на пороге, уставшие и взволнованные.
        - Я помогу вам.
       Эта моя фраза вмиг разрядила обстановку. По дому пронёсся вздох облегчения. Бара взглянула на меня с недоверием, но ничего не сказала и ушла, Омива разрыдалась, а Марисола сдержанно кивнула. С законником в команде устраивать государственный переворот было проще.
       Я, действительно, стала важной частью нашего сопротивления. Мне не составило труда достать характеристику на каждую из наших целей, выяснить детальный распорядок дня с помощью своей теневой сети. Открытием даже для меня стало то, что магички – последняя действующая оперативная группа. Новость женщин не обрадовала, так как означала близкий конец магической эпохи. Помимо них в городе было ещё 4 мага, но они занимались только тем, что поочерёдно поддерживали щит над управлением. Это придало нам сил и заставило готовиться с особым усердием. Мы вечерами напролёт составляли планы, обсуждали их слабые и сильные стороны, пытаясь предусмотреть все детали.
       Параллельно с этим мы выполняли свою работу, стараясь оставаться неприметными. Это не вызвало трудностей, учитывая, что настоящие маги закончились ещё тогда, в пансионе. Бывало мы с Марисолой вспоминали ту ночь и день после неё. Где сейчас были спасённые дети. Ни она, ни я не знали. Но, по крайней мере у них появиться шанс. И это сейчас зависело от нас.
       Бара всё чаще пропадала. На просьбу Марисолы повременить с вылазками, брюнетка закатила скандал. И была в её словах правда. Та, которую боялись всё: что будет. Если ничего не получится.
       - А даже если всё закончится успешно, где гарантия…Где гарантия… Где гарантия, что мою мать не убьют в ту же секунду?
        - Бара, послушай! – У Омивы не получалась успокоить брюнетку
        - Я уже всего наслушалась! У управления нет боевых магов, но вот оружие у них никто не отбирал! Или ты стала пуленепробиваемой?!
        - Да, мы можем умереть! – Марисола не кричала, но её услышали все. – План может провалиться и всё обернётся неудачей. Я и сама с трудом верю в то, что у нас получится. Но я верю! И знаешь, уж лучше так, чем сидеть и ждать милости, ждать совей участи. Сомневаюсь, как закончится демагизация, нас оставят в живых и дадут спокойно жить! Признайся, разве ты сама в это веришь?! - Марисола замолчала. Каждая знала, что блондинка права. - У нас изначально билет лишь в один конец. Но даже если после твоей смерти, Бара, твою мать оставят в живых, то ей уготована учесть сгнить за решёткой.
        - Да как ты! – Взорвалась брюнетка, но возразить ей было нечего. Марисола всего лишь озвучила то, что другие и так знали. – если на всех не положат раньше! – она зыркнула на меня, и вышла прочь, оставив нас втроём.
        - Бара, всё ещё не доверяет Мун, - с сожалением произнесла Омива.
        - Я знаю, но ничего поделать нельзя, - заключила Марисола.
       Недоверие боевой магички беспокоило меня. Но одними словами я не добьюсь доверия. И на свой страх и риск, решила действовать. Ведь на что ещё нужны законники, кроме как ни на бумажную работу. И мне пришлось прыгнуть выше головы.
       
       Но очередное «кухонное» собрание я опоздала. Марисола была недовольна, но у меня были на то причины. Игнорируя блондинку, я остановилась перед Барой, протянув ей папку с документами.
       Мы уже прикинули примерные даты нашей операции, разбег был небольшим. И именно на это время мне удалось назначить проверку всех тюрем, дезинфекцию и прочую шелуху, что означало лишь одно, всех узников на время перевезут. А значит у нас появится шанс освободить мать Бары во время перевозки, либо разнести во времени и пространстве момент, когда приказ отдадут и момент, когда тот приведут в исполнение, а это ещё один шанс.
       Бару, эту несгибаемую, сильную, грубую женщину я никогда не видела в слезах, но она плакала, плакала и трясла в руках документы. Мне не нужны были слова благодарности: её реакция говорила всё сама.
       После этого Бара перестала зло на меня поглядывать, стала слушать меня, Марисолу – всех, и целиком посвятила себя операции, перестав убегать из дома совсем. Порой, мне казалось, что я видела улыбку на её лице. Настоящую, искреннюю, радостную.
       Но время шло, и наше маленькое восстание приближалось. Для магичек я стала, своего рода, информатором: приносила свежие новости и детали. Основываясь на этом, они вносили корректировки в план, полностью погрузившись в него, даже лишний раз не выходя на улицу. Мы все выехали со своих комнат и жили все вместе в гостиной, единым организмом, который прерывался на мои рабочие будни.