— Я и полезу. Все будет пучком, — отмахнулась Блеир. — Кестер, подержи?
Тео без вопросов забрал у девушки сумку.
Сразу за Одрой поползли Айвен и Готхольд, следом прикрывал Энтони Александр, затем с двумя сумками осторожно передвигался Теодор, которому из-за его габаритов приходилось пригибаться особенно низко, чтобы не лишиться скальпа. А уже за ним замыкали странную процессию Ян и Лили.
— Космодесант на задании, блин, — проворчал Рут, которому категорически не нравилось передвигаться подобным образом.
— А мне нравится, — неожиданно заявил Айвен.
Сначала ползущие следом ребята испугались, что у парня помутился рассудок, но потом проследили траекторию взгляда, оканчивающуюся на задних карманах облегающих джинсов Одры, и все стало на свои места.
— Назовем это пробником полевой практики, — предложил Теодор, которого не устраивало находиться в середине: уязвленное самолюбие напоминало, что в середину всегда ставят самых слабых членов группы.
— Думаешь, Инквизиция всеми практикантами полы протирает? — хмыкнул впереди Готхольд.
— И не только полы, — вместо Тео отозвалась Энтони и оглушительно чихнула, надышавшись пылью.
— Будь здорова, — пожелали девушке со всех сторон.
— Жаль, что эту вылазку в качестве рекомендации не приложишь.
Коридор казался бесконечным, будто бы стоило ребятам только приблизиться к двери, он тут же удлинялся еще на десяток метров.
Позади внезапно заорал Ян и резким рывком едва не запрыгнул на Тео. Остальные не подскочили вверх лишь каким-то чудом и остатками силы воли. Но оборачиваясь, ожидали увидеть за спиной минимум стаю инфернальных гончих. Однако перед взглядами напуганных и растерянных первокурсников, которые за одно мгновение едва не поседели, предстали только смущенный Ян и виновато улыбающаяся Крипс.
— Что произошло?
Боевик опустил взгляд, занявшись изучением собственных рук и, запинаясь, признался.
— Почувствовал, что меня за… зад схватили, испугался.
— Извините, не смогла удержаться, — нервно хихикнула целительница.
Одра расхохоталась, уткнувшись лицом в пол, почти сразу же ее примеру последовали Готхольд и Айвен. Энтони закрыла лицо ладонью. Тень Тео покрутила пальцем у виска.
— Я чуть инфаркт не словил, — укоризненно выдал Алекс.
Кестер сдержаться не смог:
— Гормоны в голову ударили? Лили, ты громче всех вопила, что тебя чуть ли не силой сюда затащили и подвергли опасности, а теперь из-за твоей глупой выходки мы сами едва не попали в аномалию!
Крипс обиженно нахохлилась.
— Да что вы, в самом деле… весело же?
— Я буду замыкающим, — категоричным тоном заявил Теодор, и Ян, потирая ягодицы, а за ними обидевшаяся на ребят Лили, проползли мимо него, оставив Кестера тащиться в хвосте. Но парня новое распределение тел в веренице как раз устраивало. По крайней мере, за тыл он теперь был спокоен, а Одра, конечно, взрывная девушка, но опасность впереди точно не пропустит.
Когда, наконец, коридор закончился, и они, пожертвовав складным ножиком Алекса, смогли зацепить дверную ручку, находящуюся слишком близко к грани аномалии, счастью не было предела. Монотонное движение без возможности разогнуть спину жутко угнетало. Зато в следующей комнате удалось встать в полный рост и, наконец, размяться. К ребятам там даже вернулись остатки позитива.
На этот раз они старались действовать осторожнее. Сначала кто-то один приоткрывал новую дверь, убеждаясь в отсутствии коварных разрезов реальности в неожиданных местах, пока остальные внимательно следили за обстановкой комнаты, чтобы остальные двери внезапно не исчезли. Затем проверяли остальные помещения, выбирая, какое выглядит более перспективным.
Первым лабораторию заметил Ян.
Точнее, он указал остальным, что один из шкафов в комнате стоит как-то неровно. Парни, быстро сориентировавшись, отодвинули тяжелый деревянный массив, рассыпав по полу старые тома. В стене действительно обнаружился проход.
В выложенном белым кафелем коридоре пахло стерилизаторами, эхо шагов причудливо отражалось от стен, подскакивало до потолка и упругим мячиком скакало впереди ребят, свет фонариков привычно замерцал, когда они покинули пределы очередной аномалии и остановились у мощной кодовой двери.
«Чем короче время, тем оно счастливее» — мелькнули темные подтеки.
— Спорю еще на десять термосов, что мы, наконец, нашли что-то важное, — предложил Алекс.
— Куда нам столько? — Тоха отвлеклась от разглядывания двери и с сомнением посмотрела на мужа.
— Продадим, — отмахнулся Рут, набирая первые попавшиеся комбинации. Красный огонек над сенсорной панелью на попытки получить доступ никак не реагировал. — Тео, посвети.
К счастью, как и любые ученые, работники исследовательского центра оказались ужасно рассеянными, и код был нацарапан рядом с панелью.
— Может, мы найдем здесь способ остановить это? — с надеждой предположила Лили, теснее прижимаясь к Яну.
— Сейчас узнаем, — Рут решительно потянул на себя дверь и заглянул внутрь. — Ух-ты, приборы какие-то! И, судя по жужжанию, они вполне рабочие.
— Ничего подозрительного? — уточнил Айвен.
— Подозрительнее того, что мы уже видели?
Они прошли в помещение, являющееся, без сомнений, лабораторией. Удивительно, но на широких экранах сейчас мигали таблицы, шел процесс обработки какого-то запроса. Впрочем, назначения большинства предметов компания не знала и только разглядывала их, не решаясь дотронуться. Перед огромным стеклом находился стол, заваленный какими-то бумагами. Тут были и чертежи, и распечатки отчетов, и какие-то энциклопедии, и журналы учета. Кроме этого нашлась пара кружек, в одной из которых даже были остатки чая, и пластиковая карточка пропуска на имя какого-то лаборанта.
А за огромным толстым стеклом и парой защитных экранов, посреди белой идеально ровной и не отражающей свет камеры медленно вращался темно-синий с серыми проблесками смерч, закручиваясь по часовой стрелке.
Несколько долгих мгновений первокурсники заворожено всматривались в сгусток непонятной силы. Он пульсировал, то наращивая темп, то затихая, но в размерах, как не увеличивался, так и не уменьшался. И почему-то казался чуждым всему привычному миру, оставаясь все понятий жизни и времени.
— Ребята с факультета временной магии наверняка смогли бы сказать точнее, но я готов собственные уши заложить, что это — та самая хрень, из-за которой институт перестал существовать, — предположил Ян.
— Побереги уши, они тебе еще пригодятся, — Алекс первым отвлекся от разглядывания смерча и камеры, вернувшись к изучению приборов: – То, что сейчас происходит вокруг нас, существует. И институт существует, просто…
Рут запнулся, подбирая слова.
— В другом времени. Вернее — во всех временах сразу, — подсказала Энтони, — а может, даже в другом пространстве. Скорее всего, экспериментальная аномалия вытолкнула здание за пределы мира.
Одра постучала пальцем по стеклу, словно собираясь привлечь внимание смерча.
— А если это выключить, все вернется на свои места?
— Я бы не рисковал, — нахмурился Готхольд, — мы еще не знаем, сможем ли сами унести отсюда ноги.
— Согласен, — неожиданно принял сторону Корфа Теодор, вызвав на лице Одры гримасу обиды за то, что друг не поддержал ее идею. – Маги из нас пока никакие, а кулаками и чистым желанием здесь вряд ли удастся чего-либо добиться.
Блеир только пожала плечами и отошла к соседней двери. Она не ожидала, что та резко распахнется именно в этот момент, и в лабораторию зайдет молодой человек, с которым недавно компания успела столкнуться. Только халат на нем был уже целый, а руки занимала кипа бумаг.
При виде ребят выроненные листы разлетелись по всей лаборатории.
— Опять вы? Живые...
Парень переводил взгляд с одного первокурсника на другого. И его лицо изменялось. Глаза вваливались внутрь черепа, превращаясь в черные, сочащиеся гноем провалы. Но сам лаборант, кажется, ничего не замечал, пока компания, с ужасом наблюдая за метаморфозами, медленно отступала к двери.
— Будущее достижимо! — закричал парень.
В нервном возбуждении он бросился поднимать с пола бумаги и, схватив карандаш, принялся набрасывать какие-то схемы прямо поверх ровных строчек отчета. Теперь ребятам был виден сгнивший затылок, из которого торчали осколки черепа, а от ушей тянулись засохшие кровавые подтеки
— Заведующий ошибается! — счастливо рассмеялся парень. — Я это докажу!
А в следующий момент просто исчез.
— И что это было? — Готхольд с трудом сдерживал нервное заикание. — Я думал, он бросится на нас…
Ребята растерянно переглянулись. Факт давней смерти этого человека уже ни у кого не вызывал сомнений. Однако то, что в теле остались не только рефлексы «поднятого», и оно могло реагировать на посторонние раздражители, анализировать поступающую информацию и делать выводы, вызывало недоумение. Простая временная аномалия не могла наделять мертвых способностью функционировать. И никаких объяснений в голову не приходило. Впрочем, даже выдвигать идеи и что-либо предполагать не хотелось. Этим можно будет заняться позже, когда они выберутся отсюда.
Но спокойно покинуть лабораторию им не позволили.
Дверь, смазавшись, исчезла в возникшей аномалии. На пороге замерли два существа, некогда бывших людьми, Тела, иссеченные временными разрезами, превратились в комки гнилой плоти. Они передвигались толчками, словно бросая себя вперед и вытягивая вперед по-птичьи длинные шеи. Лица более-менее сохранились, отразив безумное, животное отчаянье, голод, а еще — всепоглощающую зависть. Алекс отступил на шаг и рывком задвинул Энтони себе за спину.
Существа надвигались на них молча, загоняя в угол лаборатории, не оставляя возможности сбежать. А за ними появлялись еще люди. Они все выглядели по-разному: кто-то совсем обычно и нестрашно, от кого-то остались лишь куски, тянущиеся к ребятам окровавленными покрытыми слизью обрубками.
Лили пронзительно и громко завизжала, пытаясь спрятаться за спины друзей. Паника подступила к горлу тугим комком тошноты, вытесняя рассудок.
Алекс, зашептав заклинание, вызвал тонкий щит, но тот почти сразу лопнул, будто бы мыльный пузырь. Огонь, созданный Одрой, растекся по телам каплями, не причинив вреда.
Выхода не было.
Рты мертвецов не шевелились, но в головы проникал вкрадчивый, шипящий шепот. Он звучал внутри, нарастая, превращаясь в крик, и обрывался на ультразвуке, вновь опускаясь до едва различимых слов.
«Останешься… здесь…»
— Замолчите, — жалобно попросила Энтони, зажимая уши. — Моя сила не действует на них! Они ее вообще не замечают!
Рядом беззвучно заплакала Лили.
«Почувствуй…»
Одра ощущала, как у нее, не поддаваясь контролю, из глаз катятся слезы.
«Не помню…»
«Ты пришел после праздника…» — прошелестел в голове Теодора пугающе знакомый голос, перекрыв остальных.
А вместе с этим пришла в движение реальность, словно мозаика, разлетевшаяся крошечными осколками. Временные разрезы, хаотично наслаиваясь, ползли за мертвыми, меняли пространство вокруг себя. Не вовремя дернувшись в сторону, Тео и Ян оказались отрезаны от группы. Они видели друзей через тонкую перламутровую пленку, за которой мир серел, пропуская по себе, как по экрану, механические помехи.
«Нам холодно…»
Кестер, обернувшись, увидел, что аномалия оставила их рядом с дверью.
— Продержитесь немного! — прокричал Ян: — Мы займемся дверью и аномалией!
А голоса становились настойчивее, уже причиняя физическую боль.
«Здесь останешься, здесь!»
Запнувшись о стул, целительница едва не упала, вцепившись в Одру и почти повиснув на ней. Руки потянулись к Крипс, хватая за футболку; соскальзывая с тугих джинсов.
— Отвалите! — закричала Лили, кажется, сорвав себе голос, и беспорядочно замахала руками, пытаясь вырваться из захвата черных пальцев.
А в следующий момент Одра, пытающаяся помочь подруге, почувствовала, как Лили схватила ее за плечи и вытолкнула перед собой, к мертвецам. Не ожидая подобного удара и не успев сгруппироваться, Блеир споткнулась и упала прямо под ноги существ. Те, будто только и ждали подобной жертвы, схватили ее, потащив к разрезу.
Одра отчаянно заорала, забившись в мертвых руках, но ее удары не причиняли им никакого вреда, а на заклинания не было уже ни сил, ни времени.
Готхольд с Айвеном, оставив позади Алекса с Энтони и Лили, не обращая внимания на трупы и новые временные аномалии, бросились за Блеир. Когда воздух снова зарябил, Айвен проскочил вперед, а вот Корф увернуться не успел. Аномалия едва ли не в клочья разодрала левую руку Готхольда, срезав часть мышц от предплечья до кисти. Но парень лишь яростно зарычал, проигнорировав ворвавшуюся в его мозг дикую боль.
Он, следом за другом добравшись до мертвецов, почти оттащивших Блеир к крупному разрезу, без раздумий вломился в их ряды, расшвыривая тела осатавшимися крупицами резерва.
«Какое мое имя?»
Времени на сомнения не осталось. Теодор, резко выдохнув, решился и позвал силу, дремлющую внутри него клубком ядовитых змей. Его тень, обретя особенную густоту и четкость, хищно оскалилась. А затем, не оборачиваясь на испуганный окрик Яна, Кестер шагнул в аномалию, разделившую их с друзьями. Раздался хлопок и разрез, мигнув, исчез. Добравшись до друзей, Теодор подтолкнул их к двери, показывая, что Яну нужна помощь с кодом.
Алекс, с трудом взяв себя в руки, кивнул, потянув за собой Энтони и Лили.
За это время боевикам удалось отбить Одру. Корф из последних сил создал воздушную волну, отбросив тела на прочный экран, а Айвен подхватил Блеир на руки, бросившись к остальным.
«Завтра не настанет…»
Пригнувшись и шарахаясь от новых разрезов, ребята добрались до кодовой двери. Энтони, пока Теодор и боевики открывали дверь, обернулась назад: следующие за ними мертвецы, казалось, не видели аномалий. Они задевали разрезы, теряя части тел, пачкая пол черной густой кровью.
Панель, приняв код, тонко пискнула, открывая замок.
Отчаянный шепот стих, оставшись по ту сторону двери.
В коридоре было пусто и холодно.
Ребята, наконец, смогли выдохнуть.
— Крипс, останови Корфу кровь, — указал на Готхольда Теодор, — немедленно.
Лили нервно кивнула, зашептав формулу заклинания, и неуверенно сделала несколько пассов. На месте открытой раны замерцала серебристая сфера стазиса.
— Ее хватит на несколько часов, — пообещала Крипс и тут же пересеклась с внимательным взглядом Одры. Вздрогнув, целительница отвела глаза, физически чувствуя презрение и разочарование друзей.
Ребята вошли в следующую комнату, не заметив, как за их спинами гнилая кровь собирается в густую массу и продолжает тянуться за живыми. Впрочем, им и без этого хватало поводов для стресса. Они вернулись в ту же самую лабораторию, из которой несколькими минутами раньше бежали. За прошедшее время она изменилась почти до неузнаваемости. Исчезли и жужжащие приборы, и мебель, исчезли бумаги и надписи на стенах. Неизменными остались лишь толстое стекло и стол перед ним. А вокруг царила густая серость. У экрана, опираясь локтями о столешницу, сидел тот же лаборант в разбитых очках. Уже не было на груди карточки-пропуска, а халат сплошь покрывали дыры.
На скрип двери парень не отреагировал.
Ребята же, затаив дыхание, уставились за стекло: воронка исчезла. За экраном не было вообще ничего, кроме беспросветной черноты, будто там заканчивалась реальность.
Тео без вопросов забрал у девушки сумку.
Сразу за Одрой поползли Айвен и Готхольд, следом прикрывал Энтони Александр, затем с двумя сумками осторожно передвигался Теодор, которому из-за его габаритов приходилось пригибаться особенно низко, чтобы не лишиться скальпа. А уже за ним замыкали странную процессию Ян и Лили.
— Космодесант на задании, блин, — проворчал Рут, которому категорически не нравилось передвигаться подобным образом.
— А мне нравится, — неожиданно заявил Айвен.
Сначала ползущие следом ребята испугались, что у парня помутился рассудок, но потом проследили траекторию взгляда, оканчивающуюся на задних карманах облегающих джинсов Одры, и все стало на свои места.
— Назовем это пробником полевой практики, — предложил Теодор, которого не устраивало находиться в середине: уязвленное самолюбие напоминало, что в середину всегда ставят самых слабых членов группы.
— Думаешь, Инквизиция всеми практикантами полы протирает? — хмыкнул впереди Готхольд.
— И не только полы, — вместо Тео отозвалась Энтони и оглушительно чихнула, надышавшись пылью.
— Будь здорова, — пожелали девушке со всех сторон.
— Жаль, что эту вылазку в качестве рекомендации не приложишь.
Коридор казался бесконечным, будто бы стоило ребятам только приблизиться к двери, он тут же удлинялся еще на десяток метров.
Позади внезапно заорал Ян и резким рывком едва не запрыгнул на Тео. Остальные не подскочили вверх лишь каким-то чудом и остатками силы воли. Но оборачиваясь, ожидали увидеть за спиной минимум стаю инфернальных гончих. Однако перед взглядами напуганных и растерянных первокурсников, которые за одно мгновение едва не поседели, предстали только смущенный Ян и виновато улыбающаяся Крипс.
— Что произошло?
Боевик опустил взгляд, занявшись изучением собственных рук и, запинаясь, признался.
— Почувствовал, что меня за… зад схватили, испугался.
— Извините, не смогла удержаться, — нервно хихикнула целительница.
Одра расхохоталась, уткнувшись лицом в пол, почти сразу же ее примеру последовали Готхольд и Айвен. Энтони закрыла лицо ладонью. Тень Тео покрутила пальцем у виска.
— Я чуть инфаркт не словил, — укоризненно выдал Алекс.
Кестер сдержаться не смог:
— Гормоны в голову ударили? Лили, ты громче всех вопила, что тебя чуть ли не силой сюда затащили и подвергли опасности, а теперь из-за твоей глупой выходки мы сами едва не попали в аномалию!
Крипс обиженно нахохлилась.
— Да что вы, в самом деле… весело же?
— Я буду замыкающим, — категоричным тоном заявил Теодор, и Ян, потирая ягодицы, а за ними обидевшаяся на ребят Лили, проползли мимо него, оставив Кестера тащиться в хвосте. Но парня новое распределение тел в веренице как раз устраивало. По крайней мере, за тыл он теперь был спокоен, а Одра, конечно, взрывная девушка, но опасность впереди точно не пропустит.
Когда, наконец, коридор закончился, и они, пожертвовав складным ножиком Алекса, смогли зацепить дверную ручку, находящуюся слишком близко к грани аномалии, счастью не было предела. Монотонное движение без возможности разогнуть спину жутко угнетало. Зато в следующей комнате удалось встать в полный рост и, наконец, размяться. К ребятам там даже вернулись остатки позитива.
На этот раз они старались действовать осторожнее. Сначала кто-то один приоткрывал новую дверь, убеждаясь в отсутствии коварных разрезов реальности в неожиданных местах, пока остальные внимательно следили за обстановкой комнаты, чтобы остальные двери внезапно не исчезли. Затем проверяли остальные помещения, выбирая, какое выглядит более перспективным.
Первым лабораторию заметил Ян.
Точнее, он указал остальным, что один из шкафов в комнате стоит как-то неровно. Парни, быстро сориентировавшись, отодвинули тяжелый деревянный массив, рассыпав по полу старые тома. В стене действительно обнаружился проход.
В выложенном белым кафелем коридоре пахло стерилизаторами, эхо шагов причудливо отражалось от стен, подскакивало до потолка и упругим мячиком скакало впереди ребят, свет фонариков привычно замерцал, когда они покинули пределы очередной аномалии и остановились у мощной кодовой двери.
«Чем короче время, тем оно счастливее» — мелькнули темные подтеки.
— Спорю еще на десять термосов, что мы, наконец, нашли что-то важное, — предложил Алекс.
— Куда нам столько? — Тоха отвлеклась от разглядывания двери и с сомнением посмотрела на мужа.
— Продадим, — отмахнулся Рут, набирая первые попавшиеся комбинации. Красный огонек над сенсорной панелью на попытки получить доступ никак не реагировал. — Тео, посвети.
К счастью, как и любые ученые, работники исследовательского центра оказались ужасно рассеянными, и код был нацарапан рядом с панелью.
— Может, мы найдем здесь способ остановить это? — с надеждой предположила Лили, теснее прижимаясь к Яну.
— Сейчас узнаем, — Рут решительно потянул на себя дверь и заглянул внутрь. — Ух-ты, приборы какие-то! И, судя по жужжанию, они вполне рабочие.
— Ничего подозрительного? — уточнил Айвен.
— Подозрительнее того, что мы уже видели?
Они прошли в помещение, являющееся, без сомнений, лабораторией. Удивительно, но на широких экранах сейчас мигали таблицы, шел процесс обработки какого-то запроса. Впрочем, назначения большинства предметов компания не знала и только разглядывала их, не решаясь дотронуться. Перед огромным стеклом находился стол, заваленный какими-то бумагами. Тут были и чертежи, и распечатки отчетов, и какие-то энциклопедии, и журналы учета. Кроме этого нашлась пара кружек, в одной из которых даже были остатки чая, и пластиковая карточка пропуска на имя какого-то лаборанта.
А за огромным толстым стеклом и парой защитных экранов, посреди белой идеально ровной и не отражающей свет камеры медленно вращался темно-синий с серыми проблесками смерч, закручиваясь по часовой стрелке.
Несколько долгих мгновений первокурсники заворожено всматривались в сгусток непонятной силы. Он пульсировал, то наращивая темп, то затихая, но в размерах, как не увеличивался, так и не уменьшался. И почему-то казался чуждым всему привычному миру, оставаясь все понятий жизни и времени.
— Ребята с факультета временной магии наверняка смогли бы сказать точнее, но я готов собственные уши заложить, что это — та самая хрень, из-за которой институт перестал существовать, — предположил Ян.
— Побереги уши, они тебе еще пригодятся, — Алекс первым отвлекся от разглядывания смерча и камеры, вернувшись к изучению приборов: – То, что сейчас происходит вокруг нас, существует. И институт существует, просто…
Рут запнулся, подбирая слова.
— В другом времени. Вернее — во всех временах сразу, — подсказала Энтони, — а может, даже в другом пространстве. Скорее всего, экспериментальная аномалия вытолкнула здание за пределы мира.
Одра постучала пальцем по стеклу, словно собираясь привлечь внимание смерча.
— А если это выключить, все вернется на свои места?
— Я бы не рисковал, — нахмурился Готхольд, — мы еще не знаем, сможем ли сами унести отсюда ноги.
— Согласен, — неожиданно принял сторону Корфа Теодор, вызвав на лице Одры гримасу обиды за то, что друг не поддержал ее идею. – Маги из нас пока никакие, а кулаками и чистым желанием здесь вряд ли удастся чего-либо добиться.
Блеир только пожала плечами и отошла к соседней двери. Она не ожидала, что та резко распахнется именно в этот момент, и в лабораторию зайдет молодой человек, с которым недавно компания успела столкнуться. Только халат на нем был уже целый, а руки занимала кипа бумаг.
При виде ребят выроненные листы разлетелись по всей лаборатории.
— Опять вы? Живые...
Парень переводил взгляд с одного первокурсника на другого. И его лицо изменялось. Глаза вваливались внутрь черепа, превращаясь в черные, сочащиеся гноем провалы. Но сам лаборант, кажется, ничего не замечал, пока компания, с ужасом наблюдая за метаморфозами, медленно отступала к двери.
— Будущее достижимо! — закричал парень.
В нервном возбуждении он бросился поднимать с пола бумаги и, схватив карандаш, принялся набрасывать какие-то схемы прямо поверх ровных строчек отчета. Теперь ребятам был виден сгнивший затылок, из которого торчали осколки черепа, а от ушей тянулись засохшие кровавые подтеки
— Заведующий ошибается! — счастливо рассмеялся парень. — Я это докажу!
А в следующий момент просто исчез.
— И что это было? — Готхольд с трудом сдерживал нервное заикание. — Я думал, он бросится на нас…
Ребята растерянно переглянулись. Факт давней смерти этого человека уже ни у кого не вызывал сомнений. Однако то, что в теле остались не только рефлексы «поднятого», и оно могло реагировать на посторонние раздражители, анализировать поступающую информацию и делать выводы, вызывало недоумение. Простая временная аномалия не могла наделять мертвых способностью функционировать. И никаких объяснений в голову не приходило. Впрочем, даже выдвигать идеи и что-либо предполагать не хотелось. Этим можно будет заняться позже, когда они выберутся отсюда.
Но спокойно покинуть лабораторию им не позволили.
Дверь, смазавшись, исчезла в возникшей аномалии. На пороге замерли два существа, некогда бывших людьми, Тела, иссеченные временными разрезами, превратились в комки гнилой плоти. Они передвигались толчками, словно бросая себя вперед и вытягивая вперед по-птичьи длинные шеи. Лица более-менее сохранились, отразив безумное, животное отчаянье, голод, а еще — всепоглощающую зависть. Алекс отступил на шаг и рывком задвинул Энтони себе за спину.
Существа надвигались на них молча, загоняя в угол лаборатории, не оставляя возможности сбежать. А за ними появлялись еще люди. Они все выглядели по-разному: кто-то совсем обычно и нестрашно, от кого-то остались лишь куски, тянущиеся к ребятам окровавленными покрытыми слизью обрубками.
Лили пронзительно и громко завизжала, пытаясь спрятаться за спины друзей. Паника подступила к горлу тугим комком тошноты, вытесняя рассудок.
Алекс, зашептав заклинание, вызвал тонкий щит, но тот почти сразу лопнул, будто бы мыльный пузырь. Огонь, созданный Одрой, растекся по телам каплями, не причинив вреда.
Выхода не было.
Рты мертвецов не шевелились, но в головы проникал вкрадчивый, шипящий шепот. Он звучал внутри, нарастая, превращаясь в крик, и обрывался на ультразвуке, вновь опускаясь до едва различимых слов.
«Останешься… здесь…»
— Замолчите, — жалобно попросила Энтони, зажимая уши. — Моя сила не действует на них! Они ее вообще не замечают!
Рядом беззвучно заплакала Лили.
«Почувствуй…»
Одра ощущала, как у нее, не поддаваясь контролю, из глаз катятся слезы.
«Не помню…»
«Ты пришел после праздника…» — прошелестел в голове Теодора пугающе знакомый голос, перекрыв остальных.
А вместе с этим пришла в движение реальность, словно мозаика, разлетевшаяся крошечными осколками. Временные разрезы, хаотично наслаиваясь, ползли за мертвыми, меняли пространство вокруг себя. Не вовремя дернувшись в сторону, Тео и Ян оказались отрезаны от группы. Они видели друзей через тонкую перламутровую пленку, за которой мир серел, пропуская по себе, как по экрану, механические помехи.
«Нам холодно…»
Кестер, обернувшись, увидел, что аномалия оставила их рядом с дверью.
— Продержитесь немного! — прокричал Ян: — Мы займемся дверью и аномалией!
А голоса становились настойчивее, уже причиняя физическую боль.
«Здесь останешься, здесь!»
Запнувшись о стул, целительница едва не упала, вцепившись в Одру и почти повиснув на ней. Руки потянулись к Крипс, хватая за футболку; соскальзывая с тугих джинсов.
— Отвалите! — закричала Лили, кажется, сорвав себе голос, и беспорядочно замахала руками, пытаясь вырваться из захвата черных пальцев.
А в следующий момент Одра, пытающаяся помочь подруге, почувствовала, как Лили схватила ее за плечи и вытолкнула перед собой, к мертвецам. Не ожидая подобного удара и не успев сгруппироваться, Блеир споткнулась и упала прямо под ноги существ. Те, будто только и ждали подобной жертвы, схватили ее, потащив к разрезу.
Одра отчаянно заорала, забившись в мертвых руках, но ее удары не причиняли им никакого вреда, а на заклинания не было уже ни сил, ни времени.
Готхольд с Айвеном, оставив позади Алекса с Энтони и Лили, не обращая внимания на трупы и новые временные аномалии, бросились за Блеир. Когда воздух снова зарябил, Айвен проскочил вперед, а вот Корф увернуться не успел. Аномалия едва ли не в клочья разодрала левую руку Готхольда, срезав часть мышц от предплечья до кисти. Но парень лишь яростно зарычал, проигнорировав ворвавшуюся в его мозг дикую боль.
Он, следом за другом добравшись до мертвецов, почти оттащивших Блеир к крупному разрезу, без раздумий вломился в их ряды, расшвыривая тела осатавшимися крупицами резерва.
«Какое мое имя?»
Времени на сомнения не осталось. Теодор, резко выдохнув, решился и позвал силу, дремлющую внутри него клубком ядовитых змей. Его тень, обретя особенную густоту и четкость, хищно оскалилась. А затем, не оборачиваясь на испуганный окрик Яна, Кестер шагнул в аномалию, разделившую их с друзьями. Раздался хлопок и разрез, мигнув, исчез. Добравшись до друзей, Теодор подтолкнул их к двери, показывая, что Яну нужна помощь с кодом.
Алекс, с трудом взяв себя в руки, кивнул, потянув за собой Энтони и Лили.
За это время боевикам удалось отбить Одру. Корф из последних сил создал воздушную волну, отбросив тела на прочный экран, а Айвен подхватил Блеир на руки, бросившись к остальным.
«Завтра не настанет…»
Пригнувшись и шарахаясь от новых разрезов, ребята добрались до кодовой двери. Энтони, пока Теодор и боевики открывали дверь, обернулась назад: следующие за ними мертвецы, казалось, не видели аномалий. Они задевали разрезы, теряя части тел, пачкая пол черной густой кровью.
Панель, приняв код, тонко пискнула, открывая замок.
Отчаянный шепот стих, оставшись по ту сторону двери.
В коридоре было пусто и холодно.
Ребята, наконец, смогли выдохнуть.
— Крипс, останови Корфу кровь, — указал на Готхольда Теодор, — немедленно.
Лили нервно кивнула, зашептав формулу заклинания, и неуверенно сделала несколько пассов. На месте открытой раны замерцала серебристая сфера стазиса.
— Ее хватит на несколько часов, — пообещала Крипс и тут же пересеклась с внимательным взглядом Одры. Вздрогнув, целительница отвела глаза, физически чувствуя презрение и разочарование друзей.
Ребята вошли в следующую комнату, не заметив, как за их спинами гнилая кровь собирается в густую массу и продолжает тянуться за живыми. Впрочем, им и без этого хватало поводов для стресса. Они вернулись в ту же самую лабораторию, из которой несколькими минутами раньше бежали. За прошедшее время она изменилась почти до неузнаваемости. Исчезли и жужжащие приборы, и мебель, исчезли бумаги и надписи на стенах. Неизменными остались лишь толстое стекло и стол перед ним. А вокруг царила густая серость. У экрана, опираясь локтями о столешницу, сидел тот же лаборант в разбитых очках. Уже не было на груди карточки-пропуска, а халат сплошь покрывали дыры.
На скрип двери парень не отреагировал.
Ребята же, затаив дыхание, уставились за стекло: воронка исчезла. За экраном не было вообще ничего, кроме беспросветной черноты, будто там заканчивалась реальность.
