Он с любопытством смотрел через черные, лишившиеся покрова ветки деревьев. От пышных желто-красных снопов прелой листвы доносился густой и влажный запах.
Небольшой парк на окраине Сиэлена в Ольховом районе был пустынен и тих. Только из центральной части, где располагалась несколько палаток с кофе и волшебным тиром, доносились оживленные голоса и перекрикивания. А на отдаленных, укрытых полупрозрачными тенями аллеях единственным любопытным гулякой был ветер, пришедший с северной стороны.
После пары выставок, нескольких сеансов кино и целых четырех посиделок в кафе на очередное свидание Тео и Шанайя решили удалиться от оживленных мест, чтобы спокойно поизучать друг друга без риска нарваться на кого-нибудь знакомого. К прочему, наедине можно было и похулиганить. Особенно теперь, когда первая неловкость отступила.
Предложение устроить небольшой пикник пришло от Шанайи. Благо погода пока позволяла. Наорив же и озаботилась корзинкой с сэндвичами, домашним шоколадным печеньем и термосом с пряным ягодным чаем. Теодор отвечал за уют и тепло, а потому заранее заучил несколько походных заклинаний, чтобы в нужный момент создать на земле теплый настил и, при необходимости, защитить их от дождя. Увы, но щиты, которыми обычно пользовались первокурсники, выдерживали не больше десяти-пятнадцати минут.
В университете или в людных местах города Кестер всегда оставался зажатым, хоть последние пару раз уже и позволял себе приятные вольности. По коварному замыслу Шанайи осенний парк был просто-таки обязан расслабить «последний оплот нравственности и морали», как, хихикая, называли Теодора за спиной ехидные сокурсники.
Строгое: «На нас же смотрят!», подкрепляющееся фирменным кестеровским взглядом, обычно становилось непреодолимым препятствием к переходу от поцелуев чему-то новому. Впрочем, над их техникой они тоже еще работали.
Устроившись на небольшой поляне за колючим переплетением ежевики, Тео почувствовал себя гораздо свободнее. Чего-то большего действительно хотелось. Правда, чего конкретного, Кестер еще не решил.
Увы, поначалу романтический настрой немного сбил дуб с такими удобными раскидистыми ветвями, что нельзя было так просто взять и пройти мимо, не попытавшись забраться наверх.
— Сделай пару снимков, — попросила Шанайя, цепляясь за нижние ветви и ловко карабкаясь по широкому морщинистому стволу с удобными наростами. — Свое м-поле потом обновлю.
Тео, переключившись на режим съемки, ворчливо отозвался:
— Смотри, не навернись. Кадр, конечно, интересный получится, но вряд ли понравится тебе.
Девушка, удобно зацепившись за обломанный сук, гордо выпрямилась и улыбнулась.
— Ты меня поймаешь! — уверенно сообщила она и, ткнув в висок, быстро просмотрела сделанные Кестером изображения.
Алекс, безусловно, умел снимать лучше. Он умудрялся в процессе фиксации кадра, немного изменять его, делая взгляд более выразительным, фон — насыщенным, фигуру — стройной. Тео снимал то, что видел.
Шанайя, однако, увиденным осталась довольна. Она легко спустилась, замерев на нижней ветке и, убедившись, что Тео ее страхует, спрыгнула.
Сидеть на теплом настиле под надежным щитом и любоваться медленно вспыхивающими созвездиями и друг другом, было здорово, до тех пор, пока небо не стянули распухшие от влаги облака. Закапал пока еще мелкий дождь, быстро перешедший в ливень. Шанайя, устав ждать от Кестера действий, решила взять все в свои руки, и Тео не успел отследить, когда Наорив потянулась к тонким силовым плетениям, развеяв над головами заклинание.
Парня окатило холодным потоком, а в следующий момент девушка, весело взвизгнув, вскочила на ноги и бросилась в сторону. Тео, усмехнувшись и смахнув с лица крупные капли, дал Шанайе пару секунд форы, а затем бросился ее догонять.
Пойманная добыча была повалена на мокрую траву и тут же возмущено завозилась под Кестером.
— Сейчас создам заклинание, если смогу сосредоточиться, — хрипло пообещал Тео.
Промокшая светлая кофточка обрисовала кружево белья и линии тела с темными точками родинок. Девушка немного подрагивала от холода и дышала часто и глубоко. Формула Рейвеля в этот момент показалась Тео чем-то невозможным.
Почувствовав под спиной вместо влажно чавкающей листвы тепло заклинания, Шанайя улыбнулась и вольготно сцепила руки за спиной парня, предлагая ему самому решать, что делать дальше.
Раздумывал Тео недолго. Опустившись на локти, он прикоснулся к теплым губам девушки. Поцелуй получился медленный и спокойный. Тео нравилось, что ситуацию контролирует и ведет именно он, а Шанайя с готовностью откликается на его действия. Маленькие ладони девушки коварно проникли под его футболку; ей безумно нравилось проводить пальцами по напряженному прессу Кестера, чуть надавливая на кожу аккуратно подпиленными ноготками. Это было настолько приятно, что, не удержавшись и желая также ответить на эти прикосновения, Тео осторожно прокрался под мокрую кофту Шанайи, погладив мягкий живот. На мгновение Наорив замерла, но не успел Кестер решить, что сделал глупость, как девушка подалась вперед и еле слышно одобрительно застонала, поощряя на дальнейшие действия. Тео, решившись, накрыл ладонью грудь Шанайи…
В тишине парка особенно громко раздался звонок.
— Шанечка, мы тебя от чего-нибудь отрываем? — жизнерадостно уточнил женский голос.
Тео молча откатился в сторону и, уткнувшись лицом в теплый настил заклинания, пробормотал несколько непечатных выражений, подслушанных у Одры.
Шанайя закатила глаза.
— Нет, мам. Что-то случилось? — девушка виновато покосилась на Кестера.
Свидание медленно, но верно накрывалось медным тазом.
— У кузины Енгии очередная несчастная любовь… мы просто не можем упустить такую возможность! Уже заказали в космопорте билеты! А ты, как обычно, не взяла ключи. Так что извинись перед Теодором и быстро домой!
— Слушаюсь… — Шанайя отключилась и стукнула кулаком по земле. — Вот ведь!
Кестер, пытаясь справиться с самим собой и восстановить утерянный контроль, хриплым голосом предложил:
— Дай мне пять минут, и я довезу тебя до дома.
— Без вопросов, — отозвалась Шанайя, — мне тоже отдышаться нужно. Извини…
Ключи от кайлума Бастиан отдал сыну легко, зная, что со своей гипертрофированно-раздутой ответственностью Тео точно ничего не натворит.
Пока они в спешке приводили себя в порядок и собирались, пока дождались от системы построение маршрута и указание нужного воздушного коридора, Кестер и Наорив неловко молчали. С одной стороны, свежий воздух в пустом парке ударил в головы чуть сильнее, чем предполагалось и, возможно, звонок пришелся очень кстати. Но с другой, ситуация казалась глупой и несколько стыдной.
— А что не так с вашей кузиной? И почему нельзя «упускать возможность»? — осторожно уточнил Тео. У него не получалось совместить «несчастную любовь» и жизнерадостный тон мамы Шанайи.
— О-оо! — девушка захихикала: — Енгия — это отдельный экземпляр! У нее, получается, уже пятнадцать неудачных браков было… нынешний — шестнадцатый. И каждый раз это «единственная и неповторимая первая любовь». Она без дара, обычный человек, пробилась своим трудом в неплохие актрисы. Главные роли ей никто не дает, конечно, но на экранах Енгия мелькает часто. Вспомни маркизу Ампар? Воо-от! И каждый раз, когда она ссорится со своей любовью, тут же зовет мою маму, чтобы наплакаться в жилетку. А живет тетя Енгия на Азур-парде… так что, сам понимаешь, родители очень любят летать к ней в гости.
Азур-пард — небольшая планета в соседней системе, по праву считалась одним из лучших курортов во всей галактике. Белоснежный песок пляжей, прозрачная океанская вода, которая обладала волшебным лазурным оттенком, идеальный климат и целебный воздух увеличивали среднюю цену за номер в отеле втрое от привычных цен на другие планеты. Поэтому отдохнуть там мечтали многие.
Тео подумал, что Эллен бы убила кого-нибудь за недельный отпуск на Азур-парде, и признал, что родители Наорив в чем-то правы.
Кленовый район встретил их тихим, приглушенным светом магических фонарей и плотно задернутыми шторами спален. Только у дома Наорив перемигивался зелеными огоньками белый кайлум из службы космопорта.
Сказать по правде, сейчас, еще ощущая неприятно-тянущее томление, Теодору совершенно не хотелось пересекаться с родителями Шанайи. Но просто выгрузить девушку у дверей и тут же удрать домой было бы постыдной трусостью. Поэтому, припарковав кайлум в соседний воздушный карман, Кестер в зеркало заднего вида убедился, что выглядит более-менее пристойно, и вышел следом за Шанайей.
Отец Шанайи оказался высоким худым мужчиной за сорок лет. Немного сутулый, с вытянутым невыразительным лицом. Подняв взгляд на вовремя подоспевших ребят он посмотрел с одинаковой теплотой и на дочь, и на вставшего позади девушки Кестера.
— Шаня, как ты вовремя! — появившаяся в дверях дома женщина поспешила вручить мужу еще одну сумочку и проверить, как обстоят дела с упихиванием остальных вещей.
Шанайя оказалась точной копией матери. И та же пышная копна русых волос, которую не удерживала ни одна заколка, и приятное лицо с выразительными карими глазами. Правда, от былой стройности леди Наорив не осталось даже следа — она была уютно-округлой, но это ее совершенно не портило.
— Здравствуйте, — предельно вежливо и очень осторожно поздоровался Теодор, не совсем понимая, как себя нужно вести и что делать.
Наоривы отвлеклись от багажного отделения, не собирающегося сдаваться без боя.
— Тео, я оставила вам в холодильнике ужин. А в духовке — пирог. Надеюсь, ты любишь малину?
— Да, люблю, — согласился парень, немного сбитый с толку обращением женщины и ее благожелательным настроем.
— Свой кайлум можешь пока во двор поставить, в гараже не прибрано, — добавил мужчина, — Шаня покажет, куда.
Кестер покосился на Шанайю. Девушка ответила ему не менее удивленным взглядом. Родители, убедившись, что намеки деточки (слегка выбитые из колеи) не понимают, обменялись насмешливыми взглядами.
За их спинами, водитель, покраснев от натуги, навалился на чемодан. Раздался жалобный скрип металла, и объемный багаж, наконец, впихнулся на место.
— Тео, — мама Шанайи подошла к ним и с интересом осмотрела Кестера, — мы бы очень хотели посидеть вчетвером, попить чайку, поболтать… уж извини, что все так внезапно. Шаня тебе уже наверняка рассказала про Азур-пард.
— Ничего страшного, леди Наорив.
— Лиадейн, дорогой, можешь обращаться ко мне по имени. А к моему супругу — Двейн.
Отец семейства, убедившись, что с оставшимися сумками водитель справится быстро, также подошел к ним.
— Я помню Бастиана Кестера, хоть тот и учился на несколько курсов младше. И смог через знакомых утолить наше любопытство, — сообщил он, обменявшись с Тео крепким рукопожатием.
— Эм… это было логично с вашей стороны, — неуверенно предположил парень, отчаянно мечтая провалиться куда-нибудь под землю.
— И, как уже сказали Шане, — продолжил Двейн свою мысль, — мы более чем довольны выбором дочери, даже если пока у вас нет далеко идущих планов по созданию семьи. Так что дом на неделю в вашем полном распоряжении.
Теперь намек получился не то, что непрозрачным, а абсолютно очевидным, как удар обухом по затылку.
— Спасибо, — окончательно растерявшись, выдал Тео и почувствовал, как стремительно у него покраснели щеки.
— Отдыхайте, детки, — пожелали Наоривы.
Лиадейн, подмигнув дочери, шепнула ей.
— Таблеточки я оставила на полке в кухне. Не забудь, пожалуйста!
Шанайя и Теодор помахали вслед быстро набравшему скорость кайлуму и обменялись немного смущенными взглядами.
— Как на тему немного позднего ужина? — предложила девушка.
— Давай, — согласился Тео, — только покажи, куда припарковаться можно.
— А потом, если хочешь, посмотрим какой-нибудь фильм…
Настрой, который таким трудом удалось сбить, возвращаться отказывался категорически.
— Ужастик. А потом спать.
— Ага, завтра первая пара у Черкусон. Я тебе постелю в гостиной.
В конце концов, впереди маячила целая неделя.
— …таким образом, теория бродячих сюжетов снова находит свое отражение в легендах старого цикла о хтонических существах.
Профессор Зилот вдохновенно творил вокруг себя схемы, поясняющие, какие элементы сюжетов чаще всего дублировались в эпосах разных стран. Он жестикулировал, не обращая внимания на то, что его слушает от силы пара рядов, в то время как сидящие на галерке занимались своими делами.
Теодор неодобрительно посмотрел в сторону бездельников и вновь вернулся к прослушиванию лекции. Профессор был замечательным рассказчиком. Когда лекции скучны и ничем не примечательны, можно понять, почему студенты начинают искать себе иные занятия. Но пары Зилота в это число не входили.
— Лорд-профессор, — Кестер поднял руку и, дождавшись кивка преподавателя, продолжил: — Можно ли считать древних богов, о которых рассказывается в «бродячих» сюжетах, хтоническими существами? Ведь если брать первичное значение, то хтонический значит «подземный» или «земной». Но ведь боги делились на светлых и темных. Получается, такие силы, как целительство, любовь, справедливость мы относим к негативной стороне и ставим на одну планку с Темным богом или, например, с Повелителем мертвых?
Количество заинтересованных студентов тут же возросло. Компания картежников-танатологов даже сделала перерыв в очередной партии «дурака». Одра с любопытством покосилась в тетрадь друга, куда тот записал едва ли пару фраз за всю лекцию. Поднял взгляд от тетради рыжеволосый Диан Кехт, Шанайя от неожиданного вопроса, нарушившего ход лекции, дернулась, прочертив на листе длинную жирную линию. Отвлекся от фоторедактора Александр.
Равнодушным к вопросу остался только Карл — его ровное сопение на пятом ряду вряд ли бы нарушил даже прорыв Инферно.
— Занятный вопрос, Теодор, — улыбнулся профессор Зилот, рассматривая спросившего студента, — видишь ли, со всеми (а не только с теми, кого ты перечислил) древними богами, есть одна проблема, которая не позволяет их рассматривать как положительную силу. Боги не позволяли нашему миру развиваться. Они настолько погрязли в войнах и конфликтах, что о созидании и речи не шло.
— Вы сейчас говорите о последней войне богов? — уточнил Тео.
— О мифе, где Светлые боги победили Темного, отправив его в небытие. Здесь циклы Старшего и Младшего эпоса разнятся. Старший говорит о его возможном возрождении, а Младший повествует о появлении Всеединого, уничтожении им оставшихся богов, о процветании и развитии мира при поддержке Его сил. Кстати, при прочтении Старшего цикла вы увидите один из главных элементов «бродячего» сюжета – тьма никогда не побеждается светом полностью.
— Еще вопрос, профессор, как раз о Темном боге, — продолжил Тео, — боги войны, разврата, смерти и многие другие также называются темными. Но у него это отдельно подчеркивается. Почему Темный бог так именуется?
Небольшой парк на окраине Сиэлена в Ольховом районе был пустынен и тих. Только из центральной части, где располагалась несколько палаток с кофе и волшебным тиром, доносились оживленные голоса и перекрикивания. А на отдаленных, укрытых полупрозрачными тенями аллеях единственным любопытным гулякой был ветер, пришедший с северной стороны.
После пары выставок, нескольких сеансов кино и целых четырех посиделок в кафе на очередное свидание Тео и Шанайя решили удалиться от оживленных мест, чтобы спокойно поизучать друг друга без риска нарваться на кого-нибудь знакомого. К прочему, наедине можно было и похулиганить. Особенно теперь, когда первая неловкость отступила.
Предложение устроить небольшой пикник пришло от Шанайи. Благо погода пока позволяла. Наорив же и озаботилась корзинкой с сэндвичами, домашним шоколадным печеньем и термосом с пряным ягодным чаем. Теодор отвечал за уют и тепло, а потому заранее заучил несколько походных заклинаний, чтобы в нужный момент создать на земле теплый настил и, при необходимости, защитить их от дождя. Увы, но щиты, которыми обычно пользовались первокурсники, выдерживали не больше десяти-пятнадцати минут.
В университете или в людных местах города Кестер всегда оставался зажатым, хоть последние пару раз уже и позволял себе приятные вольности. По коварному замыслу Шанайи осенний парк был просто-таки обязан расслабить «последний оплот нравственности и морали», как, хихикая, называли Теодора за спиной ехидные сокурсники.
Строгое: «На нас же смотрят!», подкрепляющееся фирменным кестеровским взглядом, обычно становилось непреодолимым препятствием к переходу от поцелуев чему-то новому. Впрочем, над их техникой они тоже еще работали.
Устроившись на небольшой поляне за колючим переплетением ежевики, Тео почувствовал себя гораздо свободнее. Чего-то большего действительно хотелось. Правда, чего конкретного, Кестер еще не решил.
Увы, поначалу романтический настрой немного сбил дуб с такими удобными раскидистыми ветвями, что нельзя было так просто взять и пройти мимо, не попытавшись забраться наверх.
— Сделай пару снимков, — попросила Шанайя, цепляясь за нижние ветви и ловко карабкаясь по широкому морщинистому стволу с удобными наростами. — Свое м-поле потом обновлю.
Тео, переключившись на режим съемки, ворчливо отозвался:
— Смотри, не навернись. Кадр, конечно, интересный получится, но вряд ли понравится тебе.
Девушка, удобно зацепившись за обломанный сук, гордо выпрямилась и улыбнулась.
— Ты меня поймаешь! — уверенно сообщила она и, ткнув в висок, быстро просмотрела сделанные Кестером изображения.
Алекс, безусловно, умел снимать лучше. Он умудрялся в процессе фиксации кадра, немного изменять его, делая взгляд более выразительным, фон — насыщенным, фигуру — стройной. Тео снимал то, что видел.
Шанайя, однако, увиденным осталась довольна. Она легко спустилась, замерев на нижней ветке и, убедившись, что Тео ее страхует, спрыгнула.
Сидеть на теплом настиле под надежным щитом и любоваться медленно вспыхивающими созвездиями и друг другом, было здорово, до тех пор, пока небо не стянули распухшие от влаги облака. Закапал пока еще мелкий дождь, быстро перешедший в ливень. Шанайя, устав ждать от Кестера действий, решила взять все в свои руки, и Тео не успел отследить, когда Наорив потянулась к тонким силовым плетениям, развеяв над головами заклинание.
Парня окатило холодным потоком, а в следующий момент девушка, весело взвизгнув, вскочила на ноги и бросилась в сторону. Тео, усмехнувшись и смахнув с лица крупные капли, дал Шанайе пару секунд форы, а затем бросился ее догонять.
Пойманная добыча была повалена на мокрую траву и тут же возмущено завозилась под Кестером.
— Сейчас создам заклинание, если смогу сосредоточиться, — хрипло пообещал Тео.
Промокшая светлая кофточка обрисовала кружево белья и линии тела с темными точками родинок. Девушка немного подрагивала от холода и дышала часто и глубоко. Формула Рейвеля в этот момент показалась Тео чем-то невозможным.
Почувствовав под спиной вместо влажно чавкающей листвы тепло заклинания, Шанайя улыбнулась и вольготно сцепила руки за спиной парня, предлагая ему самому решать, что делать дальше.
Раздумывал Тео недолго. Опустившись на локти, он прикоснулся к теплым губам девушки. Поцелуй получился медленный и спокойный. Тео нравилось, что ситуацию контролирует и ведет именно он, а Шанайя с готовностью откликается на его действия. Маленькие ладони девушки коварно проникли под его футболку; ей безумно нравилось проводить пальцами по напряженному прессу Кестера, чуть надавливая на кожу аккуратно подпиленными ноготками. Это было настолько приятно, что, не удержавшись и желая также ответить на эти прикосновения, Тео осторожно прокрался под мокрую кофту Шанайи, погладив мягкий живот. На мгновение Наорив замерла, но не успел Кестер решить, что сделал глупость, как девушка подалась вперед и еле слышно одобрительно застонала, поощряя на дальнейшие действия. Тео, решившись, накрыл ладонью грудь Шанайи…
В тишине парка особенно громко раздался звонок.
— Шанечка, мы тебя от чего-нибудь отрываем? — жизнерадостно уточнил женский голос.
Тео молча откатился в сторону и, уткнувшись лицом в теплый настил заклинания, пробормотал несколько непечатных выражений, подслушанных у Одры.
Шанайя закатила глаза.
— Нет, мам. Что-то случилось? — девушка виновато покосилась на Кестера.
Свидание медленно, но верно накрывалось медным тазом.
— У кузины Енгии очередная несчастная любовь… мы просто не можем упустить такую возможность! Уже заказали в космопорте билеты! А ты, как обычно, не взяла ключи. Так что извинись перед Теодором и быстро домой!
— Слушаюсь… — Шанайя отключилась и стукнула кулаком по земле. — Вот ведь!
Кестер, пытаясь справиться с самим собой и восстановить утерянный контроль, хриплым голосом предложил:
— Дай мне пять минут, и я довезу тебя до дома.
— Без вопросов, — отозвалась Шанайя, — мне тоже отдышаться нужно. Извини…
Ключи от кайлума Бастиан отдал сыну легко, зная, что со своей гипертрофированно-раздутой ответственностью Тео точно ничего не натворит.
Пока они в спешке приводили себя в порядок и собирались, пока дождались от системы построение маршрута и указание нужного воздушного коридора, Кестер и Наорив неловко молчали. С одной стороны, свежий воздух в пустом парке ударил в головы чуть сильнее, чем предполагалось и, возможно, звонок пришелся очень кстати. Но с другой, ситуация казалась глупой и несколько стыдной.
— А что не так с вашей кузиной? И почему нельзя «упускать возможность»? — осторожно уточнил Тео. У него не получалось совместить «несчастную любовь» и жизнерадостный тон мамы Шанайи.
— О-оо! — девушка захихикала: — Енгия — это отдельный экземпляр! У нее, получается, уже пятнадцать неудачных браков было… нынешний — шестнадцатый. И каждый раз это «единственная и неповторимая первая любовь». Она без дара, обычный человек, пробилась своим трудом в неплохие актрисы. Главные роли ей никто не дает, конечно, но на экранах Енгия мелькает часто. Вспомни маркизу Ампар? Воо-от! И каждый раз, когда она ссорится со своей любовью, тут же зовет мою маму, чтобы наплакаться в жилетку. А живет тетя Енгия на Азур-парде… так что, сам понимаешь, родители очень любят летать к ней в гости.
Азур-пард — небольшая планета в соседней системе, по праву считалась одним из лучших курортов во всей галактике. Белоснежный песок пляжей, прозрачная океанская вода, которая обладала волшебным лазурным оттенком, идеальный климат и целебный воздух увеличивали среднюю цену за номер в отеле втрое от привычных цен на другие планеты. Поэтому отдохнуть там мечтали многие.
Тео подумал, что Эллен бы убила кого-нибудь за недельный отпуск на Азур-парде, и признал, что родители Наорив в чем-то правы.
Кленовый район встретил их тихим, приглушенным светом магических фонарей и плотно задернутыми шторами спален. Только у дома Наорив перемигивался зелеными огоньками белый кайлум из службы космопорта.
Сказать по правде, сейчас, еще ощущая неприятно-тянущее томление, Теодору совершенно не хотелось пересекаться с родителями Шанайи. Но просто выгрузить девушку у дверей и тут же удрать домой было бы постыдной трусостью. Поэтому, припарковав кайлум в соседний воздушный карман, Кестер в зеркало заднего вида убедился, что выглядит более-менее пристойно, и вышел следом за Шанайей.
Глава семейства Наорив бдительно наблюдал, как водитель пытается пристроить большой чемодан в багажное отделение. Рядом на дорожке к дому стоял рядок из парочки сумок и аккуратно запакованных ящиков. На них рабочий косился с ужасом, понимая, что даже при очень большом желании все это не влезет к нему в кайлум. Или же придется значительно потеснить пассажира на заднем сидении.
Отец Шанайи оказался высоким худым мужчиной за сорок лет. Немного сутулый, с вытянутым невыразительным лицом. Подняв взгляд на вовремя подоспевших ребят он посмотрел с одинаковой теплотой и на дочь, и на вставшего позади девушки Кестера.
— Шаня, как ты вовремя! — появившаяся в дверях дома женщина поспешила вручить мужу еще одну сумочку и проверить, как обстоят дела с упихиванием остальных вещей.
Шанайя оказалась точной копией матери. И та же пышная копна русых волос, которую не удерживала ни одна заколка, и приятное лицо с выразительными карими глазами. Правда, от былой стройности леди Наорив не осталось даже следа — она была уютно-округлой, но это ее совершенно не портило.
— Здравствуйте, — предельно вежливо и очень осторожно поздоровался Теодор, не совсем понимая, как себя нужно вести и что делать.
Наоривы отвлеклись от багажного отделения, не собирающегося сдаваться без боя.
— Тео, я оставила вам в холодильнике ужин. А в духовке — пирог. Надеюсь, ты любишь малину?
— Да, люблю, — согласился парень, немного сбитый с толку обращением женщины и ее благожелательным настроем.
— Свой кайлум можешь пока во двор поставить, в гараже не прибрано, — добавил мужчина, — Шаня покажет, куда.
Кестер покосился на Шанайю. Девушка ответила ему не менее удивленным взглядом. Родители, убедившись, что намеки деточки (слегка выбитые из колеи) не понимают, обменялись насмешливыми взглядами.
За их спинами, водитель, покраснев от натуги, навалился на чемодан. Раздался жалобный скрип металла, и объемный багаж, наконец, впихнулся на место.
— Тео, — мама Шанайи подошла к ним и с интересом осмотрела Кестера, — мы бы очень хотели посидеть вчетвером, попить чайку, поболтать… уж извини, что все так внезапно. Шаня тебе уже наверняка рассказала про Азур-пард.
— Ничего страшного, леди Наорив.
— Лиадейн, дорогой, можешь обращаться ко мне по имени. А к моему супругу — Двейн.
Отец семейства, убедившись, что с оставшимися сумками водитель справится быстро, также подошел к ним.
— Я помню Бастиана Кестера, хоть тот и учился на несколько курсов младше. И смог через знакомых утолить наше любопытство, — сообщил он, обменявшись с Тео крепким рукопожатием.
— Эм… это было логично с вашей стороны, — неуверенно предположил парень, отчаянно мечтая провалиться куда-нибудь под землю.
— И, как уже сказали Шане, — продолжил Двейн свою мысль, — мы более чем довольны выбором дочери, даже если пока у вас нет далеко идущих планов по созданию семьи. Так что дом на неделю в вашем полном распоряжении.
Теперь намек получился не то, что непрозрачным, а абсолютно очевидным, как удар обухом по затылку.
— Спасибо, — окончательно растерявшись, выдал Тео и почувствовал, как стремительно у него покраснели щеки.
— Отдыхайте, детки, — пожелали Наоривы.
Лиадейн, подмигнув дочери, шепнула ей.
— Таблеточки я оставила на полке в кухне. Не забудь, пожалуйста!
Шанайя и Теодор помахали вслед быстро набравшему скорость кайлуму и обменялись немного смущенными взглядами.
— Как на тему немного позднего ужина? — предложила девушка.
— Давай, — согласился Тео, — только покажи, куда припарковаться можно.
— А потом, если хочешь, посмотрим какой-нибудь фильм…
Настрой, который таким трудом удалось сбить, возвращаться отказывался категорически.
— Ужастик. А потом спать.
— Ага, завтра первая пара у Черкусон. Я тебе постелю в гостиной.
В конце концов, впереди маячила целая неделя.
***
— …таким образом, теория бродячих сюжетов снова находит свое отражение в легендах старого цикла о хтонических существах.
Профессор Зилот вдохновенно творил вокруг себя схемы, поясняющие, какие элементы сюжетов чаще всего дублировались в эпосах разных стран. Он жестикулировал, не обращая внимания на то, что его слушает от силы пара рядов, в то время как сидящие на галерке занимались своими делами.
Теодор неодобрительно посмотрел в сторону бездельников и вновь вернулся к прослушиванию лекции. Профессор был замечательным рассказчиком. Когда лекции скучны и ничем не примечательны, можно понять, почему студенты начинают искать себе иные занятия. Но пары Зилота в это число не входили.
— Лорд-профессор, — Кестер поднял руку и, дождавшись кивка преподавателя, продолжил: — Можно ли считать древних богов, о которых рассказывается в «бродячих» сюжетах, хтоническими существами? Ведь если брать первичное значение, то хтонический значит «подземный» или «земной». Но ведь боги делились на светлых и темных. Получается, такие силы, как целительство, любовь, справедливость мы относим к негативной стороне и ставим на одну планку с Темным богом или, например, с Повелителем мертвых?
Количество заинтересованных студентов тут же возросло. Компания картежников-танатологов даже сделала перерыв в очередной партии «дурака». Одра с любопытством покосилась в тетрадь друга, куда тот записал едва ли пару фраз за всю лекцию. Поднял взгляд от тетради рыжеволосый Диан Кехт, Шанайя от неожиданного вопроса, нарушившего ход лекции, дернулась, прочертив на листе длинную жирную линию. Отвлекся от фоторедактора Александр.
Равнодушным к вопросу остался только Карл — его ровное сопение на пятом ряду вряд ли бы нарушил даже прорыв Инферно.
— Занятный вопрос, Теодор, — улыбнулся профессор Зилот, рассматривая спросившего студента, — видишь ли, со всеми (а не только с теми, кого ты перечислил) древними богами, есть одна проблема, которая не позволяет их рассматривать как положительную силу. Боги не позволяли нашему миру развиваться. Они настолько погрязли в войнах и конфликтах, что о созидании и речи не шло.
— Вы сейчас говорите о последней войне богов? — уточнил Тео.
— О мифе, где Светлые боги победили Темного, отправив его в небытие. Здесь циклы Старшего и Младшего эпоса разнятся. Старший говорит о его возможном возрождении, а Младший повествует о появлении Всеединого, уничтожении им оставшихся богов, о процветании и развитии мира при поддержке Его сил. Кстати, при прочтении Старшего цикла вы увидите один из главных элементов «бродячего» сюжета – тьма никогда не побеждается светом полностью.
— Еще вопрос, профессор, как раз о Темном боге, — продолжил Тео, — боги войны, разврата, смерти и многие другие также называются темными. Но у него это отдельно подчеркивается. Почему Темный бог так именуется?
