- Надо будет обязательно сказать Ливию, чтобы доработал эти хелины порталы! - выругался герцог, мрачно наблюдая, как император давит второй шарик и шепчет координаты небольшого перелеска рядом с нужным трактиром, чтобы не вывалиться на голову страже. Теперь-то им бояться было нечего, но привлекать лишнего внимания никому не хотелось.
- Ага, - согласилась воровка, - я себе сейчас челюсть сверну - так зевать! Клар, - позвала женщина, - а ты мне не одолжишь парочку пузырьков с этим чудодейственным зельем? Ну хоть одну скляночку! Так понюхать...
Девушка довольно усмехнулась, радуясь, что ее таланты признают. После чего, порывшись в большом кармане передника, протянула Альге два флакончика, показав, что зельем лучше не злоупотреблять. Воровка уверила Клар, что ни в коем случае, а даже наоборот, будет свято хранить драгоценное лекарство.
- Кажется, все установил. Постарался сгладить эти двадцать сантиметров. Вроде... - Император с сомнением покосился на медленно закручивающуюся воронку. - Василий?
Тот без промедления шагнул в темное облачко. За ним последовали остальные в том же, уже привычном порядке.
Потом они снова спали... - Увидев знакомые лица, трактирщик так переполошился, что даже скидку на номера сделал. Большую. И очень обрадовался, что незваные гости надолго не задержатся, а только хорошо выспятся и тут же продолжат путь. Они даже еду заказали в номера, решив лишний раз не нервировать хозяина, напоминая какой разгром случился в прошлый их приезд.
Маришка набрала в ложку густой похлебки, придирчиво понюхала и, перевернув, посмотрела, как кусочки овощей, плюхаются обратно в плошку.
- Альга, - позвала она.
Воровка лениво приподняла голову от подушки.
- Скажи, ты знаешь, зачем наместнику понадобилось красть Юльтиниэль? Его светлость говорит - для того, чтобы он точно приехал. Но при этом заявляет, что никто никого убивать не будет. Как так?
- А, - отмахнулась подушкой женщина, - старая история. Весьма забавная, надо сказать. У них что-то вроде договора было, что Оррен должен хоть изредка наведываться в Окраинные земли и делиться новостями. Я-то думала, что так и происходит, а получается, он так в себя ушел, что про все забыл. Но это уже его тайны и дела.
На несколько минут они замолчали. Получалось как-то непривычно тихо. Обычно все время болтала Юля, развлекая всех шутками, или просто говоря то, что приходило на ум.
- А что, Маришка, совсем плохо было? - неожиданно спросила Альга. Поднялась на ноги и, подойдя к дубовому столу, налила в небольшой стакан воды из графина. И почему-то сразу стало понятно, о чем именно она так спросила.
- Ну, как сказать? - Девушка, оставила плошку с недоеденной похлебкой. Уж очень она была пересолена. - Василий вкуснее готовит! - вынесла она вердикт, потом вернулась к теме. - Мне сложно говорить, что там сначала было. Маленькая, чтобы такое помнить. Но мы, слуги, герцога редко видим... Точнее видели. Его светлость вот так ожил только последний год, как у Юльтиниэль сила начала пробуждаться. Она ведь с самого начала специально погромы устраивала, чтобы внимание его светлости привлечь. Это уже потом привыкла, вредничать стала, поняла, что ничего ей не будет. Матвевна рассказывала, что Юля очень на почившую герцогиню похожа, один в один. Могу почти дословно повторить, что бабушка говорила: "Только та бледная последний год ходила, какая-то бесцветная, а из Юли жизнь так и хлещет". Вот как-то так. Это когда она покрасилась и подстриглась, стало видно, что нечистокровная эльфийка, а до этого как глянешь - настоящая перворожденная без каких-либо примесей. А она это специально сделала, чтобы лишний раз своим видом не напоминать госпожу Рит.
Маришка замолчала, вспоминая, что не раз видела, как герцог подолгу сидел на ажурной лавочке у мраморного надгробия, что-то тихо говоря.
- Да... - только покачала головой Альга, быстро допивая воду. - А хочешь, расскажу?
- Что?
- Да они терпеть друг друга не могли! Все время спорили и дулись друг на друга. И уж точно жениться не собирались! А потом раз - глупая история, а этот ее кузен Эльрад настоял на свадьбе. Мол, Оррен, как честный дворянин, обязан жениться. Нам показалось, что сработает поговорка: "Стерпятся - слюбятся". По твоим рассказам получается, что лучше бы мы ошиблись. Но тогда все очень обрадовались, когда узнали, что у них ребенок должен вот-вот на свет появиться. Потом все завертелось. Я в Светолесье уехала с женихом, остальные разбрелись по всему свету. Когда через несколько лет Талли за пару дней сгорел от смертной болезни, у меня мелькнула мысль навестить старого друга, а потом решила, что незачем портить счастливому семейству жизнь своим трауром. Получилось, как всегда, только хуже...
- А что такое "смертная болезнь"? - попыталась чуть-чуть отклониться от темы Маришка, понимая, что если она резко переведет стрелки в другую сторону, это будет не очень корректно.
- Сложно объяснить, отчего случается этот парадокс, но неожиданно эльф становится смертным. За несколько дней эльф стареет и уходит в чертоги Алив. Чаще всего такое происходит, когда кто-то из остроухих разделяет судьбу с простым человеком. Есть несколько красивых легенд, что это Пресветлая мать позволяет эльфам следовать за душами любимых людей в свои чертоги. Иногда болезнь случается, если исчезает смысл жизни. Почему заболел Талли, никто никогда не узнает.
- Грустно, - пробормотала Маришка.
Альга только пожала плечами.
Знали бы девушки, что разговор, начавшийся в соседней комнате почти с такого же вопроса, увел собеседников в совсем другую степь.
"Маленькая" тайна
"Исильдур Саруману не Саурон"
роллер
- А зачем наместнику Юля? - Крис широко зевнул, но укладываться спать не спешил.
- Затем же, зачем козе баян... - улыбнулся Василий, но увидев непонимание на наших с Кристианом лицах, только отмахнулся. - Извините, в моем мире много таких фраз... У вас я их почти не слышу, а у нас на каждый случай по несколько штук найдется. Вроде о посторонних вещах, но все равно всем понятно.
- Понятно, что ничего непонятно, - усмехнулся я, перелистывая дневник Алив.
Рядом лежали листочки с уже переведенными абзацами. Таких было совсем немного. И говорилось в них про какую-то грань, про долг, назывались имена неизвестных творцов. Но важной или интересной информации было слишком мало. В основном маленькая Алевтина (именно это имя было у Пресветлой Алив) мучила дневник комплексами тринадцатилетней девочки, которая ничего не понимала, обижалась на других творцов и мечтала, что когда-нибудь заткнет всех остальных за пояс. Некоторые страницы были исписаны неудачными девчачьими стишками про любовь (обязательно несчастливую с летальным исходом). Рифмы хромали на все слоги и ударения, и многие опусы Василий даже не переводил, понимая бессмысленность этого занятия.
Но попадались и важные замечания на полях. Точнее что-то подсказывало мне, что на них стоило обращать внимание.
"...Когда грань откроется, все изменится. Говорят, перевернется с ног на голову. Это ведь хорошо? Остальные сомневаются, не в силах решить: перевесит ли польза цену, которую нам придется заплатить. Но я не верю, что в один момент перестану быть собой, и что мои мечты сделать что-нибудь доброе, превратятся в эгоистичные стремления угодить только собственным интересам. И что сами интересы... тоже станут другими. Хель говорит, что это слишком глупо - мечтать сделать мир лучше. Почему? Я обязательно останусь собой и сделаю это..."
- Эй, крестный! Ты уснул, что ли?! - повысил голос Крис, и мне пришлось, оторвавшись от чтения, посмотреть на императора.
- Нет, извини. Повтори, пожалуйста, вопрос.
- Я спрашиваю: если так уверен, что с Юлей ничего плохого не случится, зачем ее надо было красть? Только чтобы ты прискакал на выручку? Сомневаюсь! - категорично заявил крестник.
- И какие у тебя идеи? - Я закрыл тетрадь и надежно спрятал ее в сумку. Ну, как надежно? Конечно, сильные защитные заклинания у меня не получаются, зато я поставил обманку, которая, в случае чего, сделает написанный текст невидимым и сохранит отпечаток того, кто забрал дневник творца.
- Разные, - туманно отозвался Крис. - Хочешь, поделюсь самой забавной?
- Делись.
- А что, если наместник следил за Юлей и воспылал к ней большим и светлым чувством? Ага, а теперь жениться хочет. Ждет, когда ты прискачешь, чтобы спросить отцовского благословения.
От моего хохота Василий даже подпрыгнул на кровати, а на улице кто-то что-то уронил. По орочьим ругательствам - явно тяжелое и, похоже, что себе на ногу. Император только головой покачал на такую странную реакцию. Я же вдоволь отсмеялся (смех, как известно, жизнь продлевает), после чего все-таки ответил.
- Нет, могу титулом поклясться, что он ее точно не за этим похищал! Поверь... Или я не я, а служительница из монастыря Пресветлой матери!
- Ну да... Клятва серьезная, - согласился Василий, гася светильник и отворачиваясь к стенке.
Я с сомнением покосился на сумку, думая, не достать ли обратно дневник, но потом решил, что уже вышел из возраста, когда чтение под одеялом с небольшим светлячком являлось обязательной ночной программой. Во-первых, зрение портится, во-вторых, светляк хоть и маленький, а все равно может остальным мешать и, в-третьих, спать все-таки хочется больше, чем выискивать что-то нужное или интересное в записях творца.
- А все-таки забавно, если так и окажется... - ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Крис, - хотя мне не хочется, чтобы Юля ответила ему взаимностью.
Уточнять, почему крестника это заботит, я не стал.
На следующий день мы переместились к границам моего герцогства. В замок решили не заглядывать, а переночевать прямо в лесу (привыкли, понимаешь ли, к мягким постелькам) и дальше сразу двинуться по тракту к владениям наместника Хель. Маришка предложила обратно добираться своим ходом.
- После таких перемещений депрессию можно заработать, - недовольно пробурчала она. - У вас, ваша светлость, между прочим, дар меньше, чем у меня, почему вы себя лучше чувствуете?
- Заботливая ты, Маришка, - хмыкнула Альга, стреноживая лошадей. Те особо не протестовали, оживленно пощипывая уже пожухлую травку.
Я подбросил еще сухих веток в разгорающийся костерок и украдкой проверил дар на шее. Никто не заметил, что цепочка расстегнута, а сам знак поддерживается простеньким заклинанием? Нет? Вот и славно... А то если бы я не выпустил чуток проклятия на свободу, сейчас походил бы на что-то жалкое, сонное и крайне раздражительное.
- Я обещал, что вы с Юлей обязательно будете присутствовать в академии в первый учебный день. А обещание Рита многого стоит. Поэтому если сложно так, можем попросить Юлю, после того как ее выручим, она тебя в искусственный сон погрузит - ничего и почувствовать не успеешь, а уже приедешь в столицу.
Девушка вздохнула, заворачиваясь в свое покрывало, но отвечать ничего не стала. Хотя я ее понимаю - все происходящее крайне угнетало. Как-то не по себе становится, когда все сводится к тому, чтобы шагнуть в портал, потом долго спать и снова открывать переход.
Вот припомню я еще кое-кому эти несколько дней! Это ж надо так уметь выбрать самое неудачное время для кражи дочки. Лучше бы подождал до начала учебного года - я бы тогда с чистой совестью отправил за ней Эриама. Он ведь отвечает за своих учеников... А так приходится опять сидеть у походного костра и глотать то ли суп, то ли кашу, вместо того чтобы наслаждаться блюдами, которые готовит Марта. Нет, у Василия тоже получалось весьма вкусно и сытно, но все-таки очень хотелось нормально отдохнуть, а не нестись через половину империи на выручку моему чаду, которое снова угодило по самые острые ушки в неприятности.
Интересно, как там Юльтиниэль? Наверное, развлекается.
Первая заминка случилась на следующий день, когда мы наконец-то добрались до границы. Тракт был привычно пуст. Последнюю жилую деревеньку мы миновали еще утром - дальше люди предпочитали не забираться. Только один раз нас обогнал разъезд стражников, подозрительно оглядев нашу компанию. К счастью старых знакомых среди них не было. Взглядами все и ограничилось. Три коня, поднимая пыль, умчали своих седоков к заслону, чтобы предупредить охранников о приближении странной группы.
Мы же особо не спешили. День, благодарность Алив, выдался на удивление солнечным и теплым. По сравнению с предыдущими днями и ночами могло показаться, что лето что-то случайно забыло в нашем мире и теперь заглянуло это забрать. В ярких солнечных лучах красиво сверкали большие капли дождя, устроившиеся на широких листьях, словно драгоценные камни на ярких ожерельях. Изредка на дороге попадались небольшие, уже подсыхающие лужицы. Небольшой дождик пошел ночью, заставив нас в спешном порядке натягивать воздушный полог. Точнее, создавал его император, а все остальные - очень недовольные и уже успевшие промокнуть - раздавали Крису указания. В остальном, все было нормально. Разве что Альга начала немного кашлять, сетуя, что никто не положил теплую сеть на землю, как раньше делала Юля.
- Я не знаю, как у нее тогда получилось, - извинился крестник. - Маришка, не осталось каких-нибудь настоев? Помню, у тебя с собой была куча скляночек... Или, Альга, может, выпьешь то, что тебе Клар дала?
Воровка покачала головой, ответив, что только сильнее закашляется.
- Ничего! И так быстро пройдет, - отмахнулась она, - меня болезни не любят, часто стороной обходят, а если зайдут, то надолго не задерживаются.
Потом воскликнула, указывая на появившийся впереди силуэт сторожевой башни. Широкий тракт уже через половину лиги упирался прямо в невысокий заслон. Именно у него и случилась та самая заминка.
- Пущать не велено! - категорично заявил немолодой стражник, высовывая из окошка башни широкую физиономию. Была, надо заметить, башня приземистой и нелепой. Вот заслон внушал куда больше уважения - магией он был напичкан под завязку.
Хотя все это было поставлено тут исключительно для галочки. Все прекрасно понимали, что если наместник Хель захочет, разнесет его в клочья или же просто обойдет, сделав крюк. Строить заградительную стену на протяжении всей границы начали много лет назад, да так и закончили. Всякая жуть твориться начала, да и высокие стены, как выяснилось, не всегда помогали. Благо стоило отправить в чертоги Хель предыдущего наместника, как сразу стало намного спокойнее. Еще пару лет выводили с земель всякую гадость, а потом и вовсе стало тихо и мирно.
- А кем не велено-то? - уточнила Альга.
- Сомневаюсь, что у вас есть полномочия запретить что-то герцогу Риту на его землях, - заметил я, с удовольствием показывая перстень. А то, знаете ли, устал его скрывать.
- Его величество запретили!
- Серьезно? - Все повернулись к Крису.
Тот пожал плечами.
- Было дело... - признался парень. - Надо же мне было как-то остановить тех идиотов, которые мечтали за славой туда пробраться? Особенно из не самых родовитых дворян. Как показала практика, многие, наталкиваясь на заслон и запрет, шустро поворачивали назад, словно только и ждали повода отказаться от героических планов.
- Ага, - согласилась воровка, - я себе сейчас челюсть сверну - так зевать! Клар, - позвала женщина, - а ты мне не одолжишь парочку пузырьков с этим чудодейственным зельем? Ну хоть одну скляночку! Так понюхать...
Девушка довольно усмехнулась, радуясь, что ее таланты признают. После чего, порывшись в большом кармане передника, протянула Альге два флакончика, показав, что зельем лучше не злоупотреблять. Воровка уверила Клар, что ни в коем случае, а даже наоборот, будет свято хранить драгоценное лекарство.
- Кажется, все установил. Постарался сгладить эти двадцать сантиметров. Вроде... - Император с сомнением покосился на медленно закручивающуюся воронку. - Василий?
Тот без промедления шагнул в темное облачко. За ним последовали остальные в том же, уже привычном порядке.
Потом они снова спали... - Увидев знакомые лица, трактирщик так переполошился, что даже скидку на номера сделал. Большую. И очень обрадовался, что незваные гости надолго не задержатся, а только хорошо выспятся и тут же продолжат путь. Они даже еду заказали в номера, решив лишний раз не нервировать хозяина, напоминая какой разгром случился в прошлый их приезд.
Маришка набрала в ложку густой похлебки, придирчиво понюхала и, перевернув, посмотрела, как кусочки овощей, плюхаются обратно в плошку.
- Альга, - позвала она.
Воровка лениво приподняла голову от подушки.
- Скажи, ты знаешь, зачем наместнику понадобилось красть Юльтиниэль? Его светлость говорит - для того, чтобы он точно приехал. Но при этом заявляет, что никто никого убивать не будет. Как так?
- А, - отмахнулась подушкой женщина, - старая история. Весьма забавная, надо сказать. У них что-то вроде договора было, что Оррен должен хоть изредка наведываться в Окраинные земли и делиться новостями. Я-то думала, что так и происходит, а получается, он так в себя ушел, что про все забыл. Но это уже его тайны и дела.
На несколько минут они замолчали. Получалось как-то непривычно тихо. Обычно все время болтала Юля, развлекая всех шутками, или просто говоря то, что приходило на ум.
- А что, Маришка, совсем плохо было? - неожиданно спросила Альга. Поднялась на ноги и, подойдя к дубовому столу, налила в небольшой стакан воды из графина. И почему-то сразу стало понятно, о чем именно она так спросила.
- Ну, как сказать? - Девушка, оставила плошку с недоеденной похлебкой. Уж очень она была пересолена. - Василий вкуснее готовит! - вынесла она вердикт, потом вернулась к теме. - Мне сложно говорить, что там сначала было. Маленькая, чтобы такое помнить. Но мы, слуги, герцога редко видим... Точнее видели. Его светлость вот так ожил только последний год, как у Юльтиниэль сила начала пробуждаться. Она ведь с самого начала специально погромы устраивала, чтобы внимание его светлости привлечь. Это уже потом привыкла, вредничать стала, поняла, что ничего ей не будет. Матвевна рассказывала, что Юля очень на почившую герцогиню похожа, один в один. Могу почти дословно повторить, что бабушка говорила: "Только та бледная последний год ходила, какая-то бесцветная, а из Юли жизнь так и хлещет". Вот как-то так. Это когда она покрасилась и подстриглась, стало видно, что нечистокровная эльфийка, а до этого как глянешь - настоящая перворожденная без каких-либо примесей. А она это специально сделала, чтобы лишний раз своим видом не напоминать госпожу Рит.
Маришка замолчала, вспоминая, что не раз видела, как герцог подолгу сидел на ажурной лавочке у мраморного надгробия, что-то тихо говоря.
- Да... - только покачала головой Альга, быстро допивая воду. - А хочешь, расскажу?
- Что?
- Да они терпеть друг друга не могли! Все время спорили и дулись друг на друга. И уж точно жениться не собирались! А потом раз - глупая история, а этот ее кузен Эльрад настоял на свадьбе. Мол, Оррен, как честный дворянин, обязан жениться. Нам показалось, что сработает поговорка: "Стерпятся - слюбятся". По твоим рассказам получается, что лучше бы мы ошиблись. Но тогда все очень обрадовались, когда узнали, что у них ребенок должен вот-вот на свет появиться. Потом все завертелось. Я в Светолесье уехала с женихом, остальные разбрелись по всему свету. Когда через несколько лет Талли за пару дней сгорел от смертной болезни, у меня мелькнула мысль навестить старого друга, а потом решила, что незачем портить счастливому семейству жизнь своим трауром. Получилось, как всегда, только хуже...
- А что такое "смертная болезнь"? - попыталась чуть-чуть отклониться от темы Маришка, понимая, что если она резко переведет стрелки в другую сторону, это будет не очень корректно.
- Сложно объяснить, отчего случается этот парадокс, но неожиданно эльф становится смертным. За несколько дней эльф стареет и уходит в чертоги Алив. Чаще всего такое происходит, когда кто-то из остроухих разделяет судьбу с простым человеком. Есть несколько красивых легенд, что это Пресветлая мать позволяет эльфам следовать за душами любимых людей в свои чертоги. Иногда болезнь случается, если исчезает смысл жизни. Почему заболел Талли, никто никогда не узнает.
- Грустно, - пробормотала Маришка.
Альга только пожала плечами.
Знали бы девушки, что разговор, начавшийся в соседней комнате почти с такого же вопроса, увел собеседников в совсем другую степь.
Глава 23
"Маленькая" тайна
"Исильдур Саруману не Саурон"
роллер
- А зачем наместнику Юля? - Крис широко зевнул, но укладываться спать не спешил.
- Затем же, зачем козе баян... - улыбнулся Василий, но увидев непонимание на наших с Кристианом лицах, только отмахнулся. - Извините, в моем мире много таких фраз... У вас я их почти не слышу, а у нас на каждый случай по несколько штук найдется. Вроде о посторонних вещах, но все равно всем понятно.
- Понятно, что ничего непонятно, - усмехнулся я, перелистывая дневник Алив.
Рядом лежали листочки с уже переведенными абзацами. Таких было совсем немного. И говорилось в них про какую-то грань, про долг, назывались имена неизвестных творцов. Но важной или интересной информации было слишком мало. В основном маленькая Алевтина (именно это имя было у Пресветлой Алив) мучила дневник комплексами тринадцатилетней девочки, которая ничего не понимала, обижалась на других творцов и мечтала, что когда-нибудь заткнет всех остальных за пояс. Некоторые страницы были исписаны неудачными девчачьими стишками про любовь (обязательно несчастливую с летальным исходом). Рифмы хромали на все слоги и ударения, и многие опусы Василий даже не переводил, понимая бессмысленность этого занятия.
Но попадались и важные замечания на полях. Точнее что-то подсказывало мне, что на них стоило обращать внимание.
"...Когда грань откроется, все изменится. Говорят, перевернется с ног на голову. Это ведь хорошо? Остальные сомневаются, не в силах решить: перевесит ли польза цену, которую нам придется заплатить. Но я не верю, что в один момент перестану быть собой, и что мои мечты сделать что-нибудь доброе, превратятся в эгоистичные стремления угодить только собственным интересам. И что сами интересы... тоже станут другими. Хель говорит, что это слишком глупо - мечтать сделать мир лучше. Почему? Я обязательно останусь собой и сделаю это..."
- Эй, крестный! Ты уснул, что ли?! - повысил голос Крис, и мне пришлось, оторвавшись от чтения, посмотреть на императора.
- Нет, извини. Повтори, пожалуйста, вопрос.
- Я спрашиваю: если так уверен, что с Юлей ничего плохого не случится, зачем ее надо было красть? Только чтобы ты прискакал на выручку? Сомневаюсь! - категорично заявил крестник.
- И какие у тебя идеи? - Я закрыл тетрадь и надежно спрятал ее в сумку. Ну, как надежно? Конечно, сильные защитные заклинания у меня не получаются, зато я поставил обманку, которая, в случае чего, сделает написанный текст невидимым и сохранит отпечаток того, кто забрал дневник творца.
- Разные, - туманно отозвался Крис. - Хочешь, поделюсь самой забавной?
- Делись.
- А что, если наместник следил за Юлей и воспылал к ней большим и светлым чувством? Ага, а теперь жениться хочет. Ждет, когда ты прискачешь, чтобы спросить отцовского благословения.
От моего хохота Василий даже подпрыгнул на кровати, а на улице кто-то что-то уронил. По орочьим ругательствам - явно тяжелое и, похоже, что себе на ногу. Император только головой покачал на такую странную реакцию. Я же вдоволь отсмеялся (смех, как известно, жизнь продлевает), после чего все-таки ответил.
- Нет, могу титулом поклясться, что он ее точно не за этим похищал! Поверь... Или я не я, а служительница из монастыря Пресветлой матери!
- Ну да... Клятва серьезная, - согласился Василий, гася светильник и отворачиваясь к стенке.
Я с сомнением покосился на сумку, думая, не достать ли обратно дневник, но потом решил, что уже вышел из возраста, когда чтение под одеялом с небольшим светлячком являлось обязательной ночной программой. Во-первых, зрение портится, во-вторых, светляк хоть и маленький, а все равно может остальным мешать и, в-третьих, спать все-таки хочется больше, чем выискивать что-то нужное или интересное в записях творца.
- А все-таки забавно, если так и окажется... - ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Крис, - хотя мне не хочется, чтобы Юля ответила ему взаимностью.
Уточнять, почему крестника это заботит, я не стал.
На следующий день мы переместились к границам моего герцогства. В замок решили не заглядывать, а переночевать прямо в лесу (привыкли, понимаешь ли, к мягким постелькам) и дальше сразу двинуться по тракту к владениям наместника Хель. Маришка предложила обратно добираться своим ходом.
- После таких перемещений депрессию можно заработать, - недовольно пробурчала она. - У вас, ваша светлость, между прочим, дар меньше, чем у меня, почему вы себя лучше чувствуете?
- Заботливая ты, Маришка, - хмыкнула Альга, стреноживая лошадей. Те особо не протестовали, оживленно пощипывая уже пожухлую травку.
Я подбросил еще сухих веток в разгорающийся костерок и украдкой проверил дар на шее. Никто не заметил, что цепочка расстегнута, а сам знак поддерживается простеньким заклинанием? Нет? Вот и славно... А то если бы я не выпустил чуток проклятия на свободу, сейчас походил бы на что-то жалкое, сонное и крайне раздражительное.
- Я обещал, что вы с Юлей обязательно будете присутствовать в академии в первый учебный день. А обещание Рита многого стоит. Поэтому если сложно так, можем попросить Юлю, после того как ее выручим, она тебя в искусственный сон погрузит - ничего и почувствовать не успеешь, а уже приедешь в столицу.
Девушка вздохнула, заворачиваясь в свое покрывало, но отвечать ничего не стала. Хотя я ее понимаю - все происходящее крайне угнетало. Как-то не по себе становится, когда все сводится к тому, чтобы шагнуть в портал, потом долго спать и снова открывать переход.
Вот припомню я еще кое-кому эти несколько дней! Это ж надо так уметь выбрать самое неудачное время для кражи дочки. Лучше бы подождал до начала учебного года - я бы тогда с чистой совестью отправил за ней Эриама. Он ведь отвечает за своих учеников... А так приходится опять сидеть у походного костра и глотать то ли суп, то ли кашу, вместо того чтобы наслаждаться блюдами, которые готовит Марта. Нет, у Василия тоже получалось весьма вкусно и сытно, но все-таки очень хотелось нормально отдохнуть, а не нестись через половину империи на выручку моему чаду, которое снова угодило по самые острые ушки в неприятности.
Интересно, как там Юльтиниэль? Наверное, развлекается.
Первая заминка случилась на следующий день, когда мы наконец-то добрались до границы. Тракт был привычно пуст. Последнюю жилую деревеньку мы миновали еще утром - дальше люди предпочитали не забираться. Только один раз нас обогнал разъезд стражников, подозрительно оглядев нашу компанию. К счастью старых знакомых среди них не было. Взглядами все и ограничилось. Три коня, поднимая пыль, умчали своих седоков к заслону, чтобы предупредить охранников о приближении странной группы.
Мы же особо не спешили. День, благодарность Алив, выдался на удивление солнечным и теплым. По сравнению с предыдущими днями и ночами могло показаться, что лето что-то случайно забыло в нашем мире и теперь заглянуло это забрать. В ярких солнечных лучах красиво сверкали большие капли дождя, устроившиеся на широких листьях, словно драгоценные камни на ярких ожерельях. Изредка на дороге попадались небольшие, уже подсыхающие лужицы. Небольшой дождик пошел ночью, заставив нас в спешном порядке натягивать воздушный полог. Точнее, создавал его император, а все остальные - очень недовольные и уже успевшие промокнуть - раздавали Крису указания. В остальном, все было нормально. Разве что Альга начала немного кашлять, сетуя, что никто не положил теплую сеть на землю, как раньше делала Юля.
- Я не знаю, как у нее тогда получилось, - извинился крестник. - Маришка, не осталось каких-нибудь настоев? Помню, у тебя с собой была куча скляночек... Или, Альга, может, выпьешь то, что тебе Клар дала?
Воровка покачала головой, ответив, что только сильнее закашляется.
- Ничего! И так быстро пройдет, - отмахнулась она, - меня болезни не любят, часто стороной обходят, а если зайдут, то надолго не задерживаются.
Потом воскликнула, указывая на появившийся впереди силуэт сторожевой башни. Широкий тракт уже через половину лиги упирался прямо в невысокий заслон. Именно у него и случилась та самая заминка.
- Пущать не велено! - категорично заявил немолодой стражник, высовывая из окошка башни широкую физиономию. Была, надо заметить, башня приземистой и нелепой. Вот заслон внушал куда больше уважения - магией он был напичкан под завязку.
Хотя все это было поставлено тут исключительно для галочки. Все прекрасно понимали, что если наместник Хель захочет, разнесет его в клочья или же просто обойдет, сделав крюк. Строить заградительную стену на протяжении всей границы начали много лет назад, да так и закончили. Всякая жуть твориться начала, да и высокие стены, как выяснилось, не всегда помогали. Благо стоило отправить в чертоги Хель предыдущего наместника, как сразу стало намного спокойнее. Еще пару лет выводили с земель всякую гадость, а потом и вовсе стало тихо и мирно.
- А кем не велено-то? - уточнила Альга.
- Сомневаюсь, что у вас есть полномочия запретить что-то герцогу Риту на его землях, - заметил я, с удовольствием показывая перстень. А то, знаете ли, устал его скрывать.
- Его величество запретили!
- Серьезно? - Все повернулись к Крису.
Тот пожал плечами.
- Было дело... - признался парень. - Надо же мне было как-то остановить тех идиотов, которые мечтали за славой туда пробраться? Особенно из не самых родовитых дворян. Как показала практика, многие, наталкиваясь на заслон и запрет, шустро поворачивали назад, словно только и ждали повода отказаться от героических планов.
