– Альга? А разве… – удивилась Маришка, но тут же смолкла под мрачным взглядом императора.
– Я почему-то сразу поверил тебе. Ты выглядела так, будто бы прошла через нечто похуже ада. Ты плакала, пытаясь услышать воду, металась словно в бреду, звала Василия… но тот был далеко, с крестным. Может быть, он смог бы образумить нас. Но все усугубил Тэдар. Он примчался уже через пару часов… и замер на пороге, не смея приблизиться к тебе. Ты же будто бы его и вовсе не замечала. Только содрала с пальца кольцо, когда Этт сообщил, что разрывает помолвку. А через пару дней, стоя на коленях, ты умоляла меня убить Найтингейла, пока не стало слишком поздно.
Маришка отказывалась верить в услышанное.
Лучше бы Крис продолжал молчать, как и собирался! Это было невыносимо!
– Ты согласился?
Император ответ взгляд. Ему было слишком больно вспоминать.
– Согласился, – за него ответил Лад. – Вы устроили ловушку. Заблаговременно накинули полог сна на весь замок, чтобы никто другой не пострадал. Казалось, что учли все.
– И…
Нет, она не хотела слышать продолжение. Но это было необходимо.
– Все решил случай, – тихо и обреченно прошептал Крис и закрыл глаза ладонями, словно стыдился собственных слов. – Покои Альги были соседними с Найтингейлом, заклинание не задело их. Герцогине Рит захотелось пить, в комнатах закончилась вода, и она направилась вниз… в ловушку.
Мужчина замолчал. Лицо императора исказилось такой мукой, будто бы внутри он переживал это вновь раз за разом.
– Альга умерла мгновенно, – Лад чуть подумал и зачем-то уточнил: – Она не почувствовала боли. Мы собрались там, у лестницы, еще не понимая, что умер самый важный для нашего мира человек… и что уже обрекли себя на медленную агонию. Почему она оказалась так важна? Тело Альги еще не успело остыть, когда из портала к нам шагнул веселый Оррен, который только что спас прошлое и думал, что возвращается домой к любимой жене…
– …и своему еще не рожденному ребенку. Долгожданному наследнику, – Крис заставил себя это произнести и взвыл. – Мы убили его семью! Семью того, кто был готов сражаться за нас до последней капли крови, кто сделал для мира больше, чем кто-либо другой! Он возвращался с победой, еще не зная, что мы натворили…
Маришка смотрела на императора с ужасом, пытаясь подавить крик и едва заставляя себя дышать. Хотелось умереть на месте, чтобы больше не слышать правды. Значит, это она натворила! Она уничтожила их мир! И за это ее наказание – раз от раза бежать по кругу, пытаясь хоть что-то исправить и вновь убивая дорогих ей людей!
– Оррен похоронил Альгу и заперся у себя в замке, не желая никого видеть. Юльтиниэль какое-то время еще жила со мной. Правда, не позволяла даже прикоснуться к себе. Она надеялась, что сможет хотя бы попробовать меня простить. Но у нее ничего не получилось. Когда она поняла, что назад пути нет, просто ушла с Брианом. Оррен, несмотря на то, что мы натворили, еще пытался что-то сделать, когда мир вновь начал разваливаться на части… впрочем, это я уже тебе рассказал. Маришка, которая была до тебя, все это знала – она сказала, что не проронит ни слова, когда вернется к себе. Поэтому мои воспоминания сейчас странно двоятся. То она молчит и просто смотрит. То кричит и бьется в моих объятиях, пытаясь дотянуться до Бриана.
– Просто это уже не первый круг. Мы заточены здесь, как в посмертие за все свои грехи, – предположил Лад. – Но раньше Хаос не снисходил до общения с нами. Значит, что-то изменилось.
– О чем он вообще говорил? – поднял взгляд Крис, используя возможность перевести тему. – Отголосок Единого? Это про Первого творца?
– Именно, – кивнул Лад. – Где-то в этом мире есть человек, который в себе несет осколок силы и сущности Единого. Если Хаос получит его – проиграем не только мы, все мое Поколение творцов.
Маришка и Крис обменялись взглядами. До конца масштабы новой проблемы они еще не осознавали, но понимали, что их собственные сложности и угрызения совести пасовали перед тем, что открылось сейчас.
– И все-таки что-то изменилось, – задумчиво повторил Лад. – Только что?
Полувампирка неуверенно предположила:
– Там, откуда пришла я, Альга отправилась в прошлое вместе с Орреном и Василием.
Утро настало неожиданно рано и не совсем так, как я предполагал.
В комнаты, ничуть не озаботившись сохранением нашего с супругой личного пространства, ворвался Зулл.
– Рит!
– М-м? – сонно отозвался я, малодушно понадеявшись, что если поглубже зароюсь в одеяло, меня пощадят, и как-то легко перешел с Нартеном на «ты»: – Если ты все-таки решил нас казнить – делай это молча. И на костер можешь прямо с кроватью встаскивать. И вообще проще развести огонь прямо под ней.
Рядом фыркнула Альга и пихнула меня ногой, требуя, чтобы я разобрался с князем.
– Посмотри во двор, – почти ласково посоветовал Нартен, и, кое-как разлепив глаза, я с удивлением увидел, как по полу, проникая через тонкие щели в шторах, прыгают солнечные зайчики.
А за окном, когда я к нему все-таки доковылял и раздвинул тяжелые бархатные занавеси, и вовсе открылась совершенно сюрреалистичная картина. Над замком Зулла, стыдливо кутаясь в тонкие перистые облака, светило солнце. Грязь высохла, кое-где через нее даже умудрилась пробиться молодая трава. На деревьях проклюнулись крупные почки. Синева неба простиралась над землями князя на несколько лиг, а дальше, без перехода, все вновь стягивала свинцовая тяжесть, а по пустоши тянулась змеящаяся изморозь.
– Это Алив? – уточнил Нартен, после того, как я оценил перемены.
– Она, – согласился, про себя признав, что Пресветлая провела отличную партию. Судя по тому, что я сейчас видел в темных глазах его светлости – за нового творца тот уже был готов положить свою жизнь.
– Не только это, Оррен, – добавил мужчина, – теперь я чувствую магию.
Нартен приложил руку к сердцу.
– И, знаешь, ощущения достаточно приятные.
– Ты просто раньше завидовал, – отмахнулся я, нарушив торжественность момента. – Необходимо действовать дальше, если мы хотим действительно что-то изменить.
– Я отдам распоряжения и соберу людей. После обеда все будет готово к отъезду, – кивнул Зулл и, поклонившись Альге, вышел из комнаты.
– Как-то слишком просто, – задумчиво протянула жена, потягиваясь и неохотно покидая теплую постель.
– Не думаю, – я покачал головой, смотря на стык яркого синего цвета и серого марева. – Ты сама говорила, что у Алив все под контролем. Собирайся, я пойду, проверю мальчиков.
– А Эрик был бы неплохим наследником? – догнал меня чудной вопрос Альги.
Парень был странным. От его силы тянуло кровью и болью, и я не был уверен, что обрадовался бы такому продолжению рода.
– Мне не с чем сравнивать, – пожал плечами. – Он сильный и умный. Возможно, если бы у меня был такой сын, я бы мог им гордиться.
Жена наградила меня еще одним подозрительным взглядом.
– А Юля?
– Юльтиниэль – безмерно любимое стихийное бедствие. И рано или поздно ей станет тесно в нашем мире.
– Так же, как и тебе.
– Глупости.
Я прикрыл двери и, чертыхнувшись, направился дальше по коридору проверять нашего «избранного». Правда, уже через пару минут, так и не добравшись до покоев, выделенных Дариилу, я переменил свое решение. Разбираться с проблемами на голодный желудок? Вот еще!
Поэтому, развернувшись на сто восемьдесят градусов, я отправился на поиски кухни. Та нашлась быстро по достаточно приятным ароматам, однако была пуста как храм в праздник молодого вина. Несколько раз я все-таки тактично позвал хоть кого-нибудь, но, когда на третий раз мой вежливый кашель так и остался без ответа, бессовестно заглянул в ближайший чан, откуда доносились самые завлекательные запахи.
В конце концов, наверняка вся прислуга до сих пор таращилась на солнце и изменившуюся над замком погоду. Их можно понять.
Крупные куски мяса, тушенного вместе с овощами, заставили желудок издать постыдную трель, после чего, выбрав миску из стопки чистой посуды, я поспешил выбрать себе самые аппетитные кусочки. Уминая завтрак за обе щеки, я почти пришел в самое благостное расположение духа, как услышал странные вскрики с заднего двора. И они как-то мало напоминали восторги на тему волшебных преображений местности.
Вздохнув, направился разбираться. Миску с мясом, правда, с собой захватил, понадеявшись, что ничего серьезного не случилось.
Люди Зулла, ощетинившись луками, вилами и несколькими дрынами, пытались взять в кольцо огромную ящерицу, которая невесть откуда взялась во внутреннем дворе замка. Темная, заляпанная грязью, чешуя уже была в нескольких местах пробита стрелами, и на подсохшей земле виднелись лужи крови.
Огромная тварюга, побольше любого из людей, вжалась в угол крепостной стены и скалилась на людей набором внушительным набором клыков.
– Это что за чудо-юдо? – рядом встал Василий, обтирающий лицо мокрым полотенцем. – Подсобить?
– В чем и кому? – на мой взгляд, люди и так неплохо справлялись.
– А откуда в таком климате ящерицы? – продолжил дивиться иномирец, пока ящер вполне успешно оборонялся, едва не дотянувшись зубами до ноги местного десятника. Толпа испуганно отпрянула назад. Тренькнули луки, но на этот раз стрелы только царапнули антрацитовую чешую.
– У Хель спроси, – посоветовал я, с наслаждением закидывая в рот следующий кусок мяса. – Может, он как раз на солнце погреться выполз.
– А до этого где обретался-то без солнца? И кровь какая-то странная…
В слишком разумных глазах ящера промелькнула обреченность. Кажется, осознав, что живым ему не уйти, он уже приготовился сдаться.
– Интересный образец! – раздался рядом еще один, на этот раз до отвращения бодрый голос. Эрик легко перепрыгнул через невысокие перила крыльца, на котором мы, собственно, и стояли, и вклинился в толпу. – Опустить оружие!
– Ты чего это, малец? – кто-то окликнул парня. – Совсем слабый на голову? Не видишь, что нечистый это!
Синие глаза Эрика словно тонкой корочкой льда подернулись, когда он глянул на наглеца, и тот едва не задохнулся от накатившего ужаса. Попробовал закричать… и не смог, поразившая немота сковала горло.
Остальные, заметив колдовство, перенаправили часть вил и мечей на самого Эрика. Сообразив, что о слове «переговоры» «сыночку» не известно, я передал мясо на сохранение Василию и поспешил за парнем.
– Что случилось? – обратился я к Эрику. – Разойтись! Оружие опустить! – это уже слугам.
Хоть и пришлого, но все-таки герцога люди ослушаться побоялись. Только недовольно зароптали. Но покорно отодвинулись на почтительное расстояние.
– Нам же нужны образцы, – нахмурился Эрик.
– Это? – я с недоумением перевел взгляд на ящера.
Тот ответил мне таким же удивленным взглядом.
– Это же лацертил! – тоном «ну вы, батюшка, и тупой!» пояснил мальчишка.
– Серьезно? – теперь я смотрел на ящера почти с любовью. О том, что в крови императоров есть толика этого удивительного вида, не знал только ленивый. А вот живых представителей перевертышей не видели уже несколько столетий.
К нам подошел Василий.
– Так он оборотень?
– Именно, – важно покивал Эрик. – Мне нужна его кровь. Она станет основой – позволит Литту принимать изменения. Мы не тронем тебя, – это «сыночек» обратился уже к самому ящеру.
– Значит, он просто жил в замке? А когда неожиданно условия стали более комфортными не удержал свою ипостась? Вот и не верь в совпадения…
Судя по тому, каким насмешливым взглядом наградил меня Эрик, совпадениями тут и не пахло.
– Даю клятву герцога Рита, – я обратился к лацертилу, который теперь выглядел не обреченным, а очень даже заинтересованным. – Тебе не причинят вреда и не станут травить. За тебя поручится сам князь Зулл. Оборачивайся обратно. Нам нужна твоя помощь.
Ящер поднялся на задние лапы и нервно стегнул по воздуху мощным хвостом.
– Ты можешь раздавать такие обещания от имени его светлости? – донесся до нас низкий утробный голос.
– Может, – к нам присоединился и сам Нартен. Злым он не выглядел, хотя на ящера смотрел как на охотничий трофей, в последний момент ускользнувший из рук. – Рит, надеюсь, я не пожалею о своем доверии.
– Не пожалеешь, – за меня бросил Эрик и, растеряв все терпение, просто щелкнул пальцами – совсем как Хель, и я в очередной раз подивился чудовищности его силы. «Сыночек» сам запустил процесс обращения.
Несколько минут лацертила корежило на земле, буквально выворачивая наизнанку. Особенно трепетных крестьян как ветром сдуло. А мы же с изумлением узнали в преобразившемся перевертыше смуглого коменданта Зуллов.
Нартен выглядел так, будто на ежа сел, но выдохнув и бросив в мою сторону недовольный взгляд, процедил.
– В должности оставлю, но десять плетей все равно получишь! – сообщил он перевертышу, после чего развернулся и скрылся в замке.
Мужчина тряхнул кудрявой головой и блеснул на нас недобрыми зелеными глазами.
– Сам обернулся, – напомнил Эрик, – зато теперь в живых останешься.
– Вы же меня на кровь пустить хотели, – напомнил комендант, кажется, решивший, что мы задумали сварить себе на обед суп из ящерицы.
– Всего-то пара пробирок. Пойдем! – приказал мальчишка и, не оборачиваясь, ушел в сторону гостевого крыла.
Лацертил поплелся за ним.
– Вот уж «подарочек» – твой приемыш, – фыркнул Василий.
– Не отказываться же мне от своего слова? – отозвался я и протянул руку за миской.
Та оказалась пуста.
Иномирец виновато улыбнулся и быстро проглотил последний кусок мяса.
Я только головой покачал.
Сумасшедший дом!
Оставалось надеяться, что Эрик успеет закончить со своими экспериментами до отъезда. Медлить действительно не стоило. Несмотря на то, что ночной разговор с Хель завершился в мою пользу, я буквально чувствовал, что Убийца следит за каждым моим шагом, приготовившись нанести удар при любом удобном случае.
Снова заглянув на кухню, я собрал поесть и себе, и заодно супруге. Судя по той суматохе, которая царила в замке, никто гостей (впрочем, как и самого князя) кормить не собирался.
Альга как раз заканчивала застегивать свою сумку.
– Что там был за шум? – она благодарно улыбнулась и, поставив поднос на стол, зазвенела столовыми приборами.
– Поймали лацертила – Эрик уже убежал готовить зелье. Надеюсь, до отъезда успеет.
– Или отложим сам отъезд, – отмахнулась жена, с удовольствием обсасывая мясную косточку. Помня о том, что вчера она к еде даже не притронулась, я наблюдал за ней с некоторым умилением. – Кровь Литта всяко важнее. А ты сладенького не захватил?
Тон, которым Альга протянула последний вопрос, заставил меня широко улыбнуться и развести руками.
– Я увидел только мед, а его ты не любишь.
– Сейчас бы и на мед согласилась, – махнула рукой жена и жалобно посмотрела на меня.
Уже собравшись отправиться за «сладеньким», я едва успел отскочить в сторону, как рядом возникла Алив.
Слишком много творцов.
Слишком…
Выглядела она странно – встрепанно, взволнованно, совершенно непохоже на обычную Алевтину, которая каждым движением и взглядом подчеркивала, что все держит под контролем.
– Это из-за Хель? Так… – договорить я не успел – почувствовал, как онемели губы.
– Я потеряла связь со Временем, – сообщила Алив, и ее взгляд стал совсем больным. – Не чувствую ни будущее, ни прошлое – ничего! – последние слова она почти прокричала и уставилась на меня своими странными глазами; я заметил, что обычно яркие оранжевые крапинки, оттеняющие изумрудный цвет радужки, совсем поблекли и стали едва заметны.
– Я почему-то сразу поверил тебе. Ты выглядела так, будто бы прошла через нечто похуже ада. Ты плакала, пытаясь услышать воду, металась словно в бреду, звала Василия… но тот был далеко, с крестным. Может быть, он смог бы образумить нас. Но все усугубил Тэдар. Он примчался уже через пару часов… и замер на пороге, не смея приблизиться к тебе. Ты же будто бы его и вовсе не замечала. Только содрала с пальца кольцо, когда Этт сообщил, что разрывает помолвку. А через пару дней, стоя на коленях, ты умоляла меня убить Найтингейла, пока не стало слишком поздно.
Маришка отказывалась верить в услышанное.
Лучше бы Крис продолжал молчать, как и собирался! Это было невыносимо!
– Ты согласился?
Император ответ взгляд. Ему было слишком больно вспоминать.
– Согласился, – за него ответил Лад. – Вы устроили ловушку. Заблаговременно накинули полог сна на весь замок, чтобы никто другой не пострадал. Казалось, что учли все.
– И…
Нет, она не хотела слышать продолжение. Но это было необходимо.
– Все решил случай, – тихо и обреченно прошептал Крис и закрыл глаза ладонями, словно стыдился собственных слов. – Покои Альги были соседними с Найтингейлом, заклинание не задело их. Герцогине Рит захотелось пить, в комнатах закончилась вода, и она направилась вниз… в ловушку.
Мужчина замолчал. Лицо императора исказилось такой мукой, будто бы внутри он переживал это вновь раз за разом.
– Альга умерла мгновенно, – Лад чуть подумал и зачем-то уточнил: – Она не почувствовала боли. Мы собрались там, у лестницы, еще не понимая, что умер самый важный для нашего мира человек… и что уже обрекли себя на медленную агонию. Почему она оказалась так важна? Тело Альги еще не успело остыть, когда из портала к нам шагнул веселый Оррен, который только что спас прошлое и думал, что возвращается домой к любимой жене…
– …и своему еще не рожденному ребенку. Долгожданному наследнику, – Крис заставил себя это произнести и взвыл. – Мы убили его семью! Семью того, кто был готов сражаться за нас до последней капли крови, кто сделал для мира больше, чем кто-либо другой! Он возвращался с победой, еще не зная, что мы натворили…
Маришка смотрела на императора с ужасом, пытаясь подавить крик и едва заставляя себя дышать. Хотелось умереть на месте, чтобы больше не слышать правды. Значит, это она натворила! Она уничтожила их мир! И за это ее наказание – раз от раза бежать по кругу, пытаясь хоть что-то исправить и вновь убивая дорогих ей людей!
– Оррен похоронил Альгу и заперся у себя в замке, не желая никого видеть. Юльтиниэль какое-то время еще жила со мной. Правда, не позволяла даже прикоснуться к себе. Она надеялась, что сможет хотя бы попробовать меня простить. Но у нее ничего не получилось. Когда она поняла, что назад пути нет, просто ушла с Брианом. Оррен, несмотря на то, что мы натворили, еще пытался что-то сделать, когда мир вновь начал разваливаться на части… впрочем, это я уже тебе рассказал. Маришка, которая была до тебя, все это знала – она сказала, что не проронит ни слова, когда вернется к себе. Поэтому мои воспоминания сейчас странно двоятся. То она молчит и просто смотрит. То кричит и бьется в моих объятиях, пытаясь дотянуться до Бриана.
– Просто это уже не первый круг. Мы заточены здесь, как в посмертие за все свои грехи, – предположил Лад. – Но раньше Хаос не снисходил до общения с нами. Значит, что-то изменилось.
– О чем он вообще говорил? – поднял взгляд Крис, используя возможность перевести тему. – Отголосок Единого? Это про Первого творца?
– Именно, – кивнул Лад. – Где-то в этом мире есть человек, который в себе несет осколок силы и сущности Единого. Если Хаос получит его – проиграем не только мы, все мое Поколение творцов.
Маришка и Крис обменялись взглядами. До конца масштабы новой проблемы они еще не осознавали, но понимали, что их собственные сложности и угрызения совести пасовали перед тем, что открылось сейчас.
– И все-таки что-то изменилось, – задумчиво повторил Лад. – Только что?
Полувампирка неуверенно предположила:
– Там, откуда пришла я, Альга отправилась в прошлое вместе с Орреном и Василием.
***
Утро настало неожиданно рано и не совсем так, как я предполагал.
В комнаты, ничуть не озаботившись сохранением нашего с супругой личного пространства, ворвался Зулл.
– Рит!
– М-м? – сонно отозвался я, малодушно понадеявшись, что если поглубже зароюсь в одеяло, меня пощадят, и как-то легко перешел с Нартеном на «ты»: – Если ты все-таки решил нас казнить – делай это молча. И на костер можешь прямо с кроватью встаскивать. И вообще проще развести огонь прямо под ней.
Рядом фыркнула Альга и пихнула меня ногой, требуя, чтобы я разобрался с князем.
– Посмотри во двор, – почти ласково посоветовал Нартен, и, кое-как разлепив глаза, я с удивлением увидел, как по полу, проникая через тонкие щели в шторах, прыгают солнечные зайчики.
А за окном, когда я к нему все-таки доковылял и раздвинул тяжелые бархатные занавеси, и вовсе открылась совершенно сюрреалистичная картина. Над замком Зулла, стыдливо кутаясь в тонкие перистые облака, светило солнце. Грязь высохла, кое-где через нее даже умудрилась пробиться молодая трава. На деревьях проклюнулись крупные почки. Синева неба простиралась над землями князя на несколько лиг, а дальше, без перехода, все вновь стягивала свинцовая тяжесть, а по пустоши тянулась змеящаяся изморозь.
– Это Алив? – уточнил Нартен, после того, как я оценил перемены.
– Она, – согласился, про себя признав, что Пресветлая провела отличную партию. Судя по тому, что я сейчас видел в темных глазах его светлости – за нового творца тот уже был готов положить свою жизнь.
– Не только это, Оррен, – добавил мужчина, – теперь я чувствую магию.
Нартен приложил руку к сердцу.
– И, знаешь, ощущения достаточно приятные.
– Ты просто раньше завидовал, – отмахнулся я, нарушив торжественность момента. – Необходимо действовать дальше, если мы хотим действительно что-то изменить.
– Я отдам распоряжения и соберу людей. После обеда все будет готово к отъезду, – кивнул Зулл и, поклонившись Альге, вышел из комнаты.
– Как-то слишком просто, – задумчиво протянула жена, потягиваясь и неохотно покидая теплую постель.
– Не думаю, – я покачал головой, смотря на стык яркого синего цвета и серого марева. – Ты сама говорила, что у Алив все под контролем. Собирайся, я пойду, проверю мальчиков.
– А Эрик был бы неплохим наследником? – догнал меня чудной вопрос Альги.
Парень был странным. От его силы тянуло кровью и болью, и я не был уверен, что обрадовался бы такому продолжению рода.
– Мне не с чем сравнивать, – пожал плечами. – Он сильный и умный. Возможно, если бы у меня был такой сын, я бы мог им гордиться.
Жена наградила меня еще одним подозрительным взглядом.
– А Юля?
– Юльтиниэль – безмерно любимое стихийное бедствие. И рано или поздно ей станет тесно в нашем мире.
– Так же, как и тебе.
– Глупости.
Я прикрыл двери и, чертыхнувшись, направился дальше по коридору проверять нашего «избранного». Правда, уже через пару минут, так и не добравшись до покоев, выделенных Дариилу, я переменил свое решение. Разбираться с проблемами на голодный желудок? Вот еще!
Поэтому, развернувшись на сто восемьдесят градусов, я отправился на поиски кухни. Та нашлась быстро по достаточно приятным ароматам, однако была пуста как храм в праздник молодого вина. Несколько раз я все-таки тактично позвал хоть кого-нибудь, но, когда на третий раз мой вежливый кашель так и остался без ответа, бессовестно заглянул в ближайший чан, откуда доносились самые завлекательные запахи.
В конце концов, наверняка вся прислуга до сих пор таращилась на солнце и изменившуюся над замком погоду. Их можно понять.
Крупные куски мяса, тушенного вместе с овощами, заставили желудок издать постыдную трель, после чего, выбрав миску из стопки чистой посуды, я поспешил выбрать себе самые аппетитные кусочки. Уминая завтрак за обе щеки, я почти пришел в самое благостное расположение духа, как услышал странные вскрики с заднего двора. И они как-то мало напоминали восторги на тему волшебных преображений местности.
Вздохнув, направился разбираться. Миску с мясом, правда, с собой захватил, понадеявшись, что ничего серьезного не случилось.
Люди Зулла, ощетинившись луками, вилами и несколькими дрынами, пытались взять в кольцо огромную ящерицу, которая невесть откуда взялась во внутреннем дворе замка. Темная, заляпанная грязью, чешуя уже была в нескольких местах пробита стрелами, и на подсохшей земле виднелись лужи крови.
Огромная тварюга, побольше любого из людей, вжалась в угол крепостной стены и скалилась на людей набором внушительным набором клыков.
– Это что за чудо-юдо? – рядом встал Василий, обтирающий лицо мокрым полотенцем. – Подсобить?
– В чем и кому? – на мой взгляд, люди и так неплохо справлялись.
– А откуда в таком климате ящерицы? – продолжил дивиться иномирец, пока ящер вполне успешно оборонялся, едва не дотянувшись зубами до ноги местного десятника. Толпа испуганно отпрянула назад. Тренькнули луки, но на этот раз стрелы только царапнули антрацитовую чешую.
– У Хель спроси, – посоветовал я, с наслаждением закидывая в рот следующий кусок мяса. – Может, он как раз на солнце погреться выполз.
– А до этого где обретался-то без солнца? И кровь какая-то странная…
В слишком разумных глазах ящера промелькнула обреченность. Кажется, осознав, что живым ему не уйти, он уже приготовился сдаться.
– Интересный образец! – раздался рядом еще один, на этот раз до отвращения бодрый голос. Эрик легко перепрыгнул через невысокие перила крыльца, на котором мы, собственно, и стояли, и вклинился в толпу. – Опустить оружие!
– Ты чего это, малец? – кто-то окликнул парня. – Совсем слабый на голову? Не видишь, что нечистый это!
Синие глаза Эрика словно тонкой корочкой льда подернулись, когда он глянул на наглеца, и тот едва не задохнулся от накатившего ужаса. Попробовал закричать… и не смог, поразившая немота сковала горло.
Остальные, заметив колдовство, перенаправили часть вил и мечей на самого Эрика. Сообразив, что о слове «переговоры» «сыночку» не известно, я передал мясо на сохранение Василию и поспешил за парнем.
– Что случилось? – обратился я к Эрику. – Разойтись! Оружие опустить! – это уже слугам.
Хоть и пришлого, но все-таки герцога люди ослушаться побоялись. Только недовольно зароптали. Но покорно отодвинулись на почтительное расстояние.
– Нам же нужны образцы, – нахмурился Эрик.
– Это? – я с недоумением перевел взгляд на ящера.
Тот ответил мне таким же удивленным взглядом.
– Это же лацертил! – тоном «ну вы, батюшка, и тупой!» пояснил мальчишка.
– Серьезно? – теперь я смотрел на ящера почти с любовью. О том, что в крови императоров есть толика этого удивительного вида, не знал только ленивый. А вот живых представителей перевертышей не видели уже несколько столетий.
К нам подошел Василий.
– Так он оборотень?
– Именно, – важно покивал Эрик. – Мне нужна его кровь. Она станет основой – позволит Литту принимать изменения. Мы не тронем тебя, – это «сыночек» обратился уже к самому ящеру.
– Значит, он просто жил в замке? А когда неожиданно условия стали более комфортными не удержал свою ипостась? Вот и не верь в совпадения…
Судя по тому, каким насмешливым взглядом наградил меня Эрик, совпадениями тут и не пахло.
– Даю клятву герцога Рита, – я обратился к лацертилу, который теперь выглядел не обреченным, а очень даже заинтересованным. – Тебе не причинят вреда и не станут травить. За тебя поручится сам князь Зулл. Оборачивайся обратно. Нам нужна твоя помощь.
Ящер поднялся на задние лапы и нервно стегнул по воздуху мощным хвостом.
– Ты можешь раздавать такие обещания от имени его светлости? – донесся до нас низкий утробный голос.
– Может, – к нам присоединился и сам Нартен. Злым он не выглядел, хотя на ящера смотрел как на охотничий трофей, в последний момент ускользнувший из рук. – Рит, надеюсь, я не пожалею о своем доверии.
– Не пожалеешь, – за меня бросил Эрик и, растеряв все терпение, просто щелкнул пальцами – совсем как Хель, и я в очередной раз подивился чудовищности его силы. «Сыночек» сам запустил процесс обращения.
Несколько минут лацертила корежило на земле, буквально выворачивая наизнанку. Особенно трепетных крестьян как ветром сдуло. А мы же с изумлением узнали в преобразившемся перевертыше смуглого коменданта Зуллов.
Нартен выглядел так, будто на ежа сел, но выдохнув и бросив в мою сторону недовольный взгляд, процедил.
– В должности оставлю, но десять плетей все равно получишь! – сообщил он перевертышу, после чего развернулся и скрылся в замке.
Мужчина тряхнул кудрявой головой и блеснул на нас недобрыми зелеными глазами.
– Сам обернулся, – напомнил Эрик, – зато теперь в живых останешься.
– Вы же меня на кровь пустить хотели, – напомнил комендант, кажется, решивший, что мы задумали сварить себе на обед суп из ящерицы.
– Всего-то пара пробирок. Пойдем! – приказал мальчишка и, не оборачиваясь, ушел в сторону гостевого крыла.
Лацертил поплелся за ним.
– Вот уж «подарочек» – твой приемыш, – фыркнул Василий.
– Не отказываться же мне от своего слова? – отозвался я и протянул руку за миской.
Та оказалась пуста.
Иномирец виновато улыбнулся и быстро проглотил последний кусок мяса.
Я только головой покачал.
Сумасшедший дом!
Оставалось надеяться, что Эрик успеет закончить со своими экспериментами до отъезда. Медлить действительно не стоило. Несмотря на то, что ночной разговор с Хель завершился в мою пользу, я буквально чувствовал, что Убийца следит за каждым моим шагом, приготовившись нанести удар при любом удобном случае.
Снова заглянув на кухню, я собрал поесть и себе, и заодно супруге. Судя по той суматохе, которая царила в замке, никто гостей (впрочем, как и самого князя) кормить не собирался.
Альга как раз заканчивала застегивать свою сумку.
– Что там был за шум? – она благодарно улыбнулась и, поставив поднос на стол, зазвенела столовыми приборами.
– Поймали лацертила – Эрик уже убежал готовить зелье. Надеюсь, до отъезда успеет.
– Или отложим сам отъезд, – отмахнулась жена, с удовольствием обсасывая мясную косточку. Помня о том, что вчера она к еде даже не притронулась, я наблюдал за ней с некоторым умилением. – Кровь Литта всяко важнее. А ты сладенького не захватил?
Тон, которым Альга протянула последний вопрос, заставил меня широко улыбнуться и развести руками.
– Я увидел только мед, а его ты не любишь.
– Сейчас бы и на мед согласилась, – махнула рукой жена и жалобно посмотрела на меня.
Уже собравшись отправиться за «сладеньким», я едва успел отскочить в сторону, как рядом возникла Алив.
Слишком много творцов.
Слишком…
Выглядела она странно – встрепанно, взволнованно, совершенно непохоже на обычную Алевтину, которая каждым движением и взглядом подчеркивала, что все держит под контролем.
– Это из-за Хель? Так… – договорить я не успел – почувствовал, как онемели губы.
– Я потеряла связь со Временем, – сообщила Алив, и ее взгляд стал совсем больным. – Не чувствую ни будущее, ни прошлое – ничего! – последние слова она почти прокричала и уставилась на меня своими странными глазами; я заметил, что обычно яркие оранжевые крапинки, оттеняющие изумрудный цвет радужки, совсем поблекли и стали едва заметны.
