Но язык его отказывался подчиниться ему, он как бы одеревенел. Он даже не мог пошевелить им во рту. Тогда, всё ещё продолжая смотреть в сторону Марии, он, было, хотел указать им пальцем на дверь, тем самым давая им понять, что он не изменил своего решения и чтобы они уходили. Но руки не слушались его. И тут у него в голове снова стали всплывать все те события, все те картины которые он видел во сне этой ночью. Он вновь увидел лицо ангела Господня… но его лицо ему больше не улыбалось. Оно больше не было милым и приветливым. Лицо его, на этот раз было суровым, а своим жёстким, могучим взглядом он впился в его глаза, да так крепко, что Иосиф, даже, ослеп. И ещё в его голове появился какой-то звук! И звук этот всё нарастал и нарастал: как будто бы тысячи овец и коров одновременно заблеяли и замычали в его голове! И он дошёл до такой силы, что он от всего этого: от всей этой своей немощи, слепоты, ужасной силы звука в его голове, потерял сознание. И рухнул на пол…
СЦЕНА XXIV
НОВЫЙ СОН ИОСИФА, БИТВА ДВУХ АНГЕЛОВ
И вдруг он снова увидел сон. Он увидел, как ему, уже хорошо знакомый ангел Господень, в окровавленных своих белых одеждах дерётся на мечах с… а вот того он видел в первый раз, И тут же он вспомнил, как ему сатану описывал ангел Господень. Так вот он какой Денница, так вот он какой сатана?! Так вот он какой теперешний «бог!» Который им повелевал и которого он послушался. И через мгновение, созерцая свой «сон», Иосиф уже ясно понял, что это не поединок, нет. Это битва не на жизнь, а насмерть! Ангел Господень имел в своих руках меч напоминающий собой узкий столб света. Но от этого столба света исходило сияние напоминающее ему яркий солнечный свет! А вот в руках сатаны был меч чёрного цвета. И от него исходила тьма. И Иосиф понял, что они бьются уже давно, и скорее всего с переменным успехом. Потому, что ни одному ни другому, ещё, не удалось взять верх над своим противником. Потому, что он видел алые пятна крови на одежде ангела Господня. Но он не видел крови на одежде сатаны. И он тут же понял: отчего это так. А всё потому, что на
чёрном цвете, цвете одежды сатаны, кровь видна очень плохо, а особенно со стороны.
А ангел Господень и сатана всё кружили и кружили вокруг друг друга, нанося при каждом удобной возможности, друг другу смертельные удары.
Как вдруг… сатана, наверное решив, что пора заканчивать этот поединок, решил нанести свой последний, смертельный удар по ангелу Господню вложив в него всю свою силу. И чтобы придать своему удару, своему мечу, ещё больше силы и веса, он решил прокрутиться вокруг своей оси и уже с размаху, когда его меч наберёт скорость, ударить по ангелу Господню, со всего размаху! Но он просчитался. Когда, действуя в соответствии со своим замыслом, сатана раскручиваясь, повернулся спиной к ангелу Господню, то ангел Господень тут же нанёс ему свой удар по правому крылу сатане, и рассёк его до середины, рассёк кость его крыла надвое . От этого мощного удара, от этой ужасной боли, что в туже секунду миллионами молний пронзила всё тело сатаны, он издал пронзительный крик который своей мощью огласил всю Вселенную. И кровь из кости крыла взвилась таким фонтаном! что обрызганным ею оказался не только сам сатана но и ангел Господень тоже. От этой невыносимой боли, которую в тот момент испытал сатана, он потерял контроль над ситуацией, и уже в следующий момент его голова оказалась на расстоянии удара меча ангела Господня. И ангел Господень тут же нанёс ему свой сокрушительный удар, своим сияющим мечом прямо по его голове! Отчего шлем на голове сатаны разлетелся в разные стороны. И Иосиф увидел рога на голове сатаны. Но сам сатана, даже получив такой мощнейший удар, уцелел. Потому, что всю силу этого удара, ангела Господня, его сияющего меча, принял на себя шлем сатаны. И, видать сатана, решив больше не испытывать на себе силу ангела Господня, силу меча его, который Господь вручил ангелу Своему, оставшись без шлема, тут же, как мог, упираясь только одним своим крылом на небо, полетел куда-то в низ, где его и поглотило его царство, его вселенная – тьма. А ангел Господень опустился, постоял ещё немного, и отдышавшись… обратился к Иосифу.
Ангел Господень
– Иосиф,
Теперь душа твоя свободна.
Он её покинул,
Но смерти его… я так и не добился.
Мне хочется верить, что он теперь тебя оставит в покое.
Ведь ты находишься под защитой Господа.
А куда ему тягаться с Богом?
А дальше всё зависит от тебя.
Если увидит сатана,
Почувствует…
Что душа твоя дрогнула,
Что вера твоя в Господа дрогнула,
Что ты опять засомневался в Боге:
В делах Его, в словах Его…
То он опять к тебе вернётся.
И может быть на этот раз
Он окончательно сведёт тебя с ума.
Хоть и поставлен я Богом,
Приглядывать за тобой…
Но сатана хитёр, ох, как хитёр.
И если твоя вера, в Бога,
Вновь дрогнет…
Он тут же
В эту трещину пролезет.
Иосиф: ради Марии и будущего вашего Младенца,
Не соверши ошибки этой.
Теперь же вот что:
Я тебя покидаю,
И от всех болей я тебя освобождаю.
Но помни, Иосиф,
Плита всегда со мною.
Но… ты был так грешен перед Богом
Что Он приказал мне:
Маленький её кусочек
В тебе оставить,
Чтобы она тебе напоминала,
Какую клятву ты дал Ему.
Ты же, как очнёшься:
Встань перед Марией на колени,
И вымоли у Неё прощение,
За ту обиду, что ты нанёс Ей.
А потом проводи Её до дома Её отца.
А как увидишь Авессалома
То и перед ним на колени встань.
И не вставай,
С них до тех пор,
Пока он
Не простит тебя,
И не обнимет тебя,
И не согласится тебе отдать
Марию в жёны.
И знай это воля Бога!
Пора, проснись, Иосиф.
Я улетаю, но помни…
Господь велел мне приглядывать за тобою.
Иосиф,
Цени то, что тебе дано Богом.
А это немало и немного,
Просто это и есть твоя доля.
После этих прощальных слов ангел Господень взмахнул своими ослепительно белыми крыльями, на которых были видны следы его крови, и унёсся в ту сторону в которую улетел сатана.
СЦЕНА XXV
НЕБОЛЬШАЯ ИСТОРИЯ
После того, как ангел Господень улетел, испарился из его мозга, Иосиф проснулся. И к своему великому удивлению он почувствовал себя абсолютно здоровым: тело его больше не болело, а «гвоздей» больше не было в его голове. И чтобы в этом убедиться ему даже не потребовалось, вновь, обследовать свою голову.
А перед тем, как ему проснуться, произошло вот что: Авессалом, после того что он увидел, как Иосиф рухнул на пол, как подкошенный, очень испугался за себя и за свою Дочь:
«Так он что… припадочный что ли?..
О, Господи!
И вот за него я собирался отдать свою Дочь?
Да, кому он нужен такой?!
Слава Богу, что это нам открылось вовремя.
Теперь не может быть и речи,
О браке, Марии с этим человеком.
Не знает меры, с вином, и голова его не в порядке.
Однако… как он это ловко скрывал, однако».
Так подумал Авессалом, когда на его глазах случилась вся эта жуткая картина.
А Мария, после того, как Иосиф рухнул на земляной пол, тут же бросилась к нему, чтобы помочь ему в его состоянии. Она ощупала его голову… крови не было. Она попросила Ариэля помочь Ей перенести Иосифа на кровать. Но Ариэль был так силён, не смотря на свой юношеский возраст, что справился с этим делом сам.
Авессалом
– Мария, мы уходим!
Слава Богу!
Что Он глаза открыл нам,
На то, что с его мозгами происходит.
Я так был зол, на него,
О, как же я был на него зол,
После того,
Как он, так подло, поступил с тобой…
Что готов был на куски, живого, растерзать его!
Теперь же вижу, что он попросту больной!
Нет, мне не нужен зять такой.
Мария, это Божий промысел,
Что он вывел его «на чистую воду».
Как же я раньше этого не видел,
Что он болен на всю голову?
А, ведь, разговоры он вёл со мной толковые…
И вдруг такое?!
Мария, оставь его,
Мы уходим!
Мария
– Отец, Я не могу его, вот так, оставить.
Он нуждается в помощи нашей.
Ты же видишь в каком он состоянии?
И то, что он сказал мне…
Вчера,
Так это он не со зла.
Я это сразу поняла,
Что, что-то, с ним не так.
Теперь я вижу: то, что с ним происходит…
Это чья-то злая воля.
Ты помнишь, Я тебе сказала: «голос!»
К нему явился, какой-то, «голос»,
Вот с этого и началось всё.
Это он, до такого состояния, довёл Иосифа.
Ведь до этого
Он с нами был учтив и вежлив.
И ты расцеловал его, того Иосифа, прежнего.
Помнишь?
А теперь, когда он попал в беду,
Ты его бросишь?
Нет, Я так не могу.
Отец, иди домой,
А Ариэль пусть останется со мной.
А как Иосиф придёт в себя…
Я его в руки соседа передам.
Его друга, Самсона.
Ну и в руки его жены, тоже.
Авессалом
– Не понимаю я тебя Мария…
Он оскорбил тебя.
А ты с ним возишься…
Как с собственным ребёнком.
Мария
– Отец, ну я же вижу:
Он человек хороший,
Добрый.
Вспомни:
Когда, не так давно,
Ты с ним пил вино…
У нас и в его доме,
Ведь ты же был им доволен.
Настолько,
Что посоветовал мне в его мужья.
А теперь… когда случилась с ним беда,
Ты, сразу отталкиваешь его от себя.
Как тебя понять?
Да, за то время,
Что произошли события все эти
Я не успела полюбить его.
Но…
Я уже, как-то, к нему привыкла.
Не скрою: мужем своим его видела.
Давай дадим ему второй шанс,
Ведь ты столько усилий прилагал…
Ведь неспроста же ты затеял, всё это, предприятие,
Мне и ему добра желая?
Нам всем добра желая.
Так что… я думаю сначала
Нам надо в этом деле разобраться,
А там… кто знает?
Авессалом понял, что Дочь его выросла, и теперь ему придётся считаться с Её мнением. Они, ещё, обменялись парой фраз и он отправился домой, оставив Марию на попечении Ариэля.
СЦЕНА XXVI
ОСМЫСЛЕНИЕ
Когда Иосиф очнулся, то самое первое, что он увидел перед собой… это было лицо Марии склонившейся над ним. Она прохладной водой из колодца омывала его лицо, тем самым стараясь привести его в чувство. И тут ему подумалось, что он уже не молод, и если он прогонит эту девушку, то уже до конца дней своих останется один. И если он вдруг заболеет, то помощи ему ждать не откуда. Никто не омоет его лица, никто не даст ему больному воды. Никто за ним больным не будет ухаживать. И кому он, вообще, тогда будет нужен? А сейчас… сейчас он кому нужен?.. И ангел этот ещё… А может быть и не было никакого ангела?.. Но тогда почему у него одеревенел язык, когда он хотел прогнать их из своего дома? И ещё много всего того, что с ним произошло, за последние несколько часов? И самое главное было то, что к нему вновь вернулось то чувство, чувство которое, уже тогда, до его встречи с Авессаломом, уже было с ним и было в нём. И вот теперь это чувство материализовалось и стало Марией, его Марией. И он взял руку Марии за запястье, подтянул Её ладонь к своим губам и поцеловал Её ладонь.
И вдруг она улыбнулась ему, и он увидел, что её улыбка прекрасна. И тогда, он сразу вспомнил, что точно такой же прекрасной улыбкой ему уже улыбались и раньше… да, да! Так ему улыбался тот ангел Господень в его сне. Который убеждал его, чтобы он не прогонял свою жену Марию, а оставил Её у себя, потому что Она жена его пред лицом Бога. Потому что Она носит в чреве своём Дитя от Духа Святого. И он станет их сыном Иисусом… и глаза Её были такими же голубыми, как и у него… того ангела Господня из его сна.
И он теперь точно знал, что никакой «голос», больше, не разлучит его с Марией. И клятва данная им в этом ангелу Господню, а значит и Богу… для него, сейчас, было не самое главное обстоятельство. А главное было это то, что освободившись от «голоса», а вернее сказать: когда ангел Господень освободил его от этого «голоса», он стал прежним Иосифом. С прежней душой и прежнем сердцем. Он снова стал человеком который был способен любить. И теперь он с чистым, ясным сознанием, и чтобы наглухо закрыть малейшую лазейку в свою душу сатане, сказал себе.
Иосиф
«Иосиф, не играй в эти игры с Господом.
Не приведёт тебя это ни к чему хорошему.
Ты уже не в тех годах,
Чтобы всё на своей шкуре испытывать.
Кто ты такой чтобы противиться Ему?
И пусть ты никогда не видел ангелов наяву…
Это совсем не значит, что они не существуют.
Вспомни, что было с тобою этой ночью!
Или ты забыл, как голова твоя трещала,
Когда он в неё «гвозди» вколачивал?
Просто живи, просто верь в Бога,
И надейся, что он сделает светлой твою дорогу.
Надейся, что Он ведёт тебя в правильную сторону.
Доверься Ему – и будь что будет.
Может, быть, тогда твоя жизнь изменится к лучшему?..
Ведь всё, что человек имеет в жизни своей от Него.
Вот только очень часто человек не понимает того.
Ему кажется, что это он, только, сам,
В своей жизни всего добивается:
И хлеба, успехов, славы, удачи,
И всего прочего – разного.
Что всем этим он только самому себе обязан.
А всё потому, что порою человека так дела поглощают,
Что между Богом и ним возникает
Высокая, каменная стена.
И человек за ней, за этой оградой,
От Бога спрятавшись,
Порой, тоже, сам, успеха в своей жизни добивается.
И он, как в Бога, верить в себя начинает.
И, в место Бога, его вера в себя только укрепляется.
И чем больше, у человека растёт его доход –
Тем больше у человека вера в себя растёт.
И тем больше он,
С каждым днём,
Отдаляется от Бога.
А зачем ему Он?
Ведь у него и так всё хорошо:
Дела спорятся у него,
Ведь доход-то его растёт?
И в место Бога, тогда,
Человек начинает почитать самого себя.
А свои роскошные хоромы
Он начинает, тогда, принимать за храм Божий,
В которых он Богом видит себя.
И день ото дня,
Только, укрепляется его вера в самого себя.
И неведомо тому человеку,
Что Бог всё это время,
Находится с ним рядом.
Он просто… терпеливо ждёт своего часа,
Когда Он человеку снова понадобится,
И тогда, Он Бог, снова длань Свою
Ему
Протянет.
И человек снова обратит на Него своё внимание.
И однажды, вдруг, так и случается.
Вдруг… рушится человеком возведённое им «здание».
И хорошо,
Что человек ещё,
Не погибает
Под его обломками…
И тогда человек вспоминает о Боге.
И благодарит Бога,
За то, что Он его спас!
Не дав ему пропасть.
Вот и с тобой, Иосиф,
Такая же история,
Веришь в Бога – но не принимаешь Бога,
А ведь у вас одна дорога.
Ты думаешь, что Он где-то далеко,
А Он с тобой рядом,
И учит тебя уму – разуму.
«Гвозди» тебе в голову вбивая.
Теперь, Иосиф.
Пусть будет всё так, как Он захочет,
А не как ты.
Просто… всё, как есть от Него прими
