- Долго мне ждать?! - повысил голос принц, хмуря брови и сверкая глазами. - Каково будет решение?.
- Простите, - наконец опомнилась я. - Конечно, я согласна работать у вас! И безмерно рада. Прямо не передать словами, как...
Еще бы! Идти-то мне некуда, особенно, учитывая огненный дождь, который у них льется с неба. Нужно остаться и узнать об этом мире как можно больше, а уж тогда решать, что делать дальше.
– Что ж, да будет так, – хлопнул в ладоши принц и встал с кресла.
Он подошел к столу, взял один из пергаментов, размашисто написал на нем что-то пером с золотым наконечником, поставил сургучную печать и зычно позвал слугу:
– Персиль!!!Иди сюда!
В кабинет вошел уже знакомый стражник с бородой-лопатой. Принц отдал ему бумагу и приказал:
– Проводи девчонку к сенешалю, отдай мой приказ и проследи, чтобы ей выделили угол.
Воин кивнул и, подгоняя меня суровым взглядом, вывел из комнаты. Следуя за ним, я какое-то время гадала, о какой шали говорил принц... Представлялось что-то большое, теплое и вязаное - сказывалась усталость и желание согреться. В конце-концов, устав теряться в догадках, дернула Персиля за рукав и спросила:
- Куда мы идем? Синий шаль - это какое-то место? Оно недалеко, я надеюсь?
Рыцарь фыркнул, покачал головой и, бросив презрительный взгляд через плечо, ответил:
- Сенешаль - это должность управляющего. Он отвечает за все хозяйственные дела в пределах замка. Соул Ламьер. Так его зовут.
Я пристыженно затихла. Решив задавать впредь поменьше вопросов, молча шла за Персилем, по замковым коридорам, плутая, словно в лабиринтах. Пару раз мы спускались по лестницам, и я едва не сломала себе шею, настолько крутыми и темными они были. А воин всё шел вперед, не оглянувшись даже когда я громко послала весь его род к чертям. Видно, ко многому привык на службе у принца...
Сенешаль обретался в соседней башне, рядом с караульной, откуда доносился дружный хохот часовых.
- Жди здесь, - буркнул мне Персиль, после чего громко постучал в высокую дубовую дверь.
- Приёма нет, - раздалось в ответ.
- Господин Ламьер, - заговорил мой сопровождающий громче обычного, - я прибыл по поручению принца Амадея.
Повисла тишина, длинною в несколько секунд. За дверью послышалась возня, шорохи и скрежет - кто-то отодвигал затвор с той стороны.
- Ах, это вы, мой друг! - На пороге помещения возник полноватый лысый мужчина с неестественно широкой улыбкой. В длинной черной рубахе с горловиной и расклешенными рукавами, в широких брюках того же цвета, что и верх, обутый в низкие кожаные сапожки, он производил странное впечатление… Словно человек из другого времени. Скорее, из моего времени, чем из этого.
- Как я уже сказал, принц отдал вам поручение, суть которого изложена здесь, - прямо заявил Персиль, отдавая сенешалю бумажку, написанную Амадеем. - Ознакомьтесь и примите меры.
- Меры? - Господин Ламьер удивленно вскинул брови, и мне вдруг стало завидно - слишком уж идеальная у них была форма. - Что могло случиться по моей части? Запасы еды не пострадали от дождя, вода в колодцах пригодна к…
- Просто прочтите, - недовольно перебил сенешаля Персиль, и я вдруг поняла, что этот слуга-рыцарь имеет немалый вес, раз так разговаривает с главным организатором внутренних распорядков в замке.
На лице Ламьера на миг проскользнуло нечто вроде недовольства, но тут же сменилось обычным добродушным выражением. Перед тем, как прочитать текст, мужчина все-таки обратил на меня внимание. Скользнув взглядом по фигуре снизу вверх, он встретился со мной взглядом и едва заметно дернул плечом, после чего развернул приказ принца.
- Она? - удивленно спросил сенешаль, дочитав и снова взглянув на меня. - Вы хотите, чтобы я отдал распоряжение постельничему, и он приютил бедняжку?
- Не хотим, - отозвался Персиль. - Принц приказывает.
- Да-да, конечно, - тут же поправился Ламьер. - Сейчас же вызову Лафрома и велю устроить девушку с максимальным комфортом.
- Никакого излишества, - уточнил Персиль, тут же падая в моих глазах. - Ей обещали лишь работу и кров.
- Вот как, - глубокомысленно проговорил управляющий, поглаживая гладкий округлый подбородок. - Что ж, есть у нас такое место. Одна из младших горничных родила ребенка.
В комнате, за спиной Ламьера что-то грохнулось. Послышался шорох и снова все стихло. “Да он же не один! - осенило меня. Однако ни Персиль, ни сам хозяин помещения не отреагировали на шум, сделав вид, что ничего не слышали и продолжая разговор, как ни в чем не бывало:
- Думаю, это как раз то, что нам нужно. Оформляйте девушку.
- Как будет угодно Его Высочеству. - Склонился в поклоне Ламьер, снова надевая на лицо фирменную улыбку. - Сделаем всё в лучшем виде. Прошу следовать за мной… как тебя по имени?
- Ангелина.
- Красиво. Не слышал раньше подобного. Похоже, ты не из местных? - Управляющий ненавязчиво подтолкнул меня в плечо, указывая дорогу и уводя от своих покоев. Персиль зашагал прочь, не прощаясь.
- Похоже, - согласилась я. - Точнее сказать, увы, не могу - меня ограбили в лесу и, видимо, ударили по голове.
- И ты не помнишь о себе ничего, кроме имени? - подсказал конец моей душещипательной истории сенешаль.
- Именно так.
- Что ж, это трагично. - В голосе Ламьера не было и капли сочувствия. - И ты не помнишь, успели ли разбойники надругаться?
Слегка опешив от подобной прямолинейности, граничащей с нахальством и просто оскорблением, я лишь покачала головой.
- Ну, если сильно издевались, запомнила бы, - “успокоил” меня великодушный управляющий, пропуская вперед. - А вот и покои постельничего. Слева. Сейчас устроим тебя по-королевски!
- Тук-тук! - прокричал Ламьер, пытаясь распахнуть низкую дверь, но та не поддалась. Я было решила, что мы не застали хозяина на месте, однако неприветливый голос с той стороны убедил меня в обратном:
- Кого там принесло? И ходят, и ломятся...
Лафром оказался высоким, худым стариканом с волосами до плеч, поджатыми губами и шрамом пересекающим пол-лица. Он вышел из покоев, раздраженно глянул на меня, на сенешаля, и скрестив морщинистые руки на груди поинтересовался у него:
– Это еще кто?
– Новая младшая горничная.
– И что теперь? – нахмурился старикан. – Я “очень” этому рад.
Он мне положительно не нравился, как и я ему, отчего обещание Ламьера устроить меня “по-королевски” уже сейчас казалось преувеличенным.
– Не дерзи мне, Вернон, – погрозил пальчиком толстяк, вышло как-то наигранно по-детски. – Нужно выделить ей покои. Сейчас же.
– Нет покоев, – скупо буркнул постельничий. – Все заняты. Могу выделить тюк соломы на конюшне.
Ответ сенешалю не понравился, мне тоже.
Не знаю, как тут у местных дела с субординацией обстоят, то ли между этими двумя были свои терки, то ли они были примерно равны по обязанностям, но Ламьер пастельничьему авторитетом явно не приходился.
– А как же комната Марты? Она должна пустовать, – губы толстяка вытянулись в тонкую линию наподобие ехидной улыбки.
– Я сделал из нее склад, мне давно не хватало помещений. И освобождать не собираюсь, – в тон огрызнулся старикан, отчего сенешаль все же вышел из себя и кажется психанул.
– Хорошо, я так и передам принцу Амадею, что ты отказался выполнять его приказ. Вот прямо сейчас пойду и передам!
Он развернулся на каблуках и двинулся куда-то вперед по коридору, забывая о том, что я так и осталась стоять напротив покоев постельничего. Я растерялась. Мне-то куда пойти?
– Постой, – Лафром заставил управляющего остановиться и обернуться. – Приказ принца, говоришь? Чем докажешь?
В ответ ему отдали уже знакомую бумагу.
Пока гадкий старикашка вчитывался в строки, я обеспокоенно перетаптывалась с ноги на ногу. Мое трудоустройство ещё никогда не было таким трудным и проблемным.
Меж тем суровые черты кастелянша разгладились и смягчились.
– Сразу бы и сказали, что это распоряжение принца. – Он свернул пергамент в трубочку и уже более теплым взглядом оглядел меня. – Пошли, найдем тебе местечко.
– Вот, а говорил коек нет, – самодовольно оскалился управляющий и тут же выдал уже мне: – Утром жду во дворе у южной башни, покажу фронт твоих обязанностей.
Я кивнула, запоздало понимая, что понятия не имею где тут какая башня и как они расположены относительно сторон света, но задавать вопросы было поздно. Сдав меня на попечение постельничего, Ламьер сгинул восвояси.
Сам же старикан, казавшийся ещё пять минут назад редкостным злыдней, теперь был вполне дружелюбен. Пораженная такими разительными переменами я двинулась за ним. Вообще, мне показалось, что из меня эстафетную палочку сделали. Ходят передают один другому, а сами исчезают.
– Как зовут? – скупо поинтересовался старикан.
С десятый раз за день повторила свое имя и опять услышала удивление в его необычности.
– Отдельной комнаты на самом деле нет, – развел руками Лафром. – Но есть койка в комнате Клары, она - младшая кухарка на кухне. Думаю вы подружитесь. Она примерно твоего возраста, хорошая девчушка.
– Благодарю, миссир, – тихо отозвалась я.
– О нет, я из простых. Миссир - это к дворянам, – вполне дружелюбно отозвался он.
Я же в очередной раз поразилась переменами произошедшими в нем, куда только подевался сухонький гад.
Мысленно поставила себе заметочку разобраться в этом позже, сейчас же меня волновало, какую кровать мне выделят.
Коридоры сменялись один другим, и кажется мы перешли в другую башню, потом куда-то спустились, поднимались. Я уже потеряла счет переходам, понимая, что в одиночестве тут заблужусь и никогда не найду дорогу обратно, когда мы наконец остановились у низенькой деревянной двери.
Постельничий деликатно постучал, изнутри кто-то завозился, и дверь тихонько приоткрылась. Из щелки показалось озорное лицо в веснушках и пышная рыжая шевелюра.
– Добрый вечер, Клара, – поздоровался старикан.
Дверь полностью распахнулся, являя в полный рост премилую толстушку. Она действительно была моего возраста, вся такая солнечная, излишне яркая для этого серого замка и явно оптимистичная.
– Доброго, дядюшка Вернон, – она присела в легком поклоне. – Чем обязана?
– Привел тебе соседку. Знакомьтесь. Ангелина – назначена младшей горничной с сегодняшнего дня. Будет жить с тобой.
Признаться, я опасалась, что услышав эту новость Клара не обрадуется, но вместо этого она расплылась в улыбке:
– Замечательно, – искренне произнесла она. – Хоть будет с кем поговорить вечерами.
Старик тепло рассмеялся.
– Тебе лишь бы поговорить. И в кого ты такая болтушка выросла?
– В матушку, так говорит отец, – пожала плечами девушка, погрустнев. – Не помню её совсем.
Тема была явно болезненной, отчего постельничий тут же поспешил сменить ее, оборачиваясь ко мне.
– Ладно, располагайся, – бросил он, и попрощавшись с Кларой поспешил удалиться.
– Проходи, – позвала она, отступая на шаг и пропуская в комнатку.
Мне пришлось согнуться, чтобы не стукнуться лбом о косяк. Внутри потолок тоже давил, слишком низкий, а облезлые стены внушали дискомфорт. Здесь было так тесно, что комнатой даже язык не поворачивался назвать эту кладовку.
Две грубо сколоченных деревянных кровати с узким проходом между ними. Одна заправлена, явно Клары, вторая без подушки и одеяла, только голый тюфяк из которого местами выливалась солома. Это похоже моя.
В маленькое окошко под самым потолком пробивалось немного света, настолько мало, что едва хватало понять – день за окном или ночь. Основное освещение в комнате шло от двух свечей на крохотном столике, рядом с которым стоял сундук.
Вот и вся мебель.
Мою соседку все эти неудобства не смущали, то ли привыкла, то ли это действительно “по-королевски” для моего положения.
– А где твои вещи? – разглядывая потерянную меня, спросила Клара.
– Нет у меня ничего, – только и смогла буркнуть. Из всего богатства у меня осталось только белье и… тут меня осенило.
Я схватилась за уши, понимая что золотые серьги гвоздики с крохотными бриллиантиками до сих пор на мне. И как только никто из местных их не заметил раньше, а ведь наверняка милое украшение вызвало бы много вопросов.
Да и у меня теперь они появились: что делать со столь сомнительной находкой? Носить дальше, продать или снять и спрятать, чтобы никого ими не смущать?
– Как нет? – не поверила Клара. – Ты наверное шутишь. Не бывает, чтобы у девушки не было сундука с приданым!
Она игриво хихикнула, в ответ я тоже хихикнула, но уже нервно.
– Считай, я первая. Меня сегодня в лесу подобрали, и я ничегошеньки не помню: ни кто я, ни откуда я.Только имя.
– Аааа, – протянула она. – Так это о тебе сегодня все слуги шептались. Ты принца Мирта спасла.
Быстро же слухи ползут по замку, хотя ничего удивительного.
Я кивнула. Нашла-то я принца, а толку. Из благодарности только унижения, оскорбления и сомнительная работа.
Меня даже не удосужились покормить. В подтверждение, желудок предательски заурчал.
– Ой, ты наверное голодная, бедняжка, – всплеснула руками Клара. – Подожди, я сейчас на кухню сбегаю, принесу что-нибудь.
Она выпорхнула из комнаты раньше чем я успела поблагодарить ее за заботу.
Осмотревшись вокруг и издав тоскливый вздох, забралась с ногами на тюфяк и призадумалась. Как составлять план действий, если по факту ничего не знаешь о мире, в котором очутилась? Хуже всего то, что я была совершенно не приспособлена к бытовой работе по дому. В будние дни работа захватывала меня с головой, а по выходным, пропылесосив квартиру раз в неделю, скидывала накопившиеся вещи в стиральную машину и варила себе пельмени. Теперь же с ужасом пыталась представить, на что согласилась, став младшей горничной в старинном замке.
Дверь отворилась внезапно, вырывая меня из пучины самокопания, сожаления и начинающейся депрессии.
- А вот и я, - радостно сообщила Клара, вбегая в теперь уже нашу каморку с небольшим подносом, накрытым серым полотенцем. - Нашла кое-что. Даже кусок мяса удалось унести - ты такая бледная и худенькая. Ешь.
Она поставила поднос на мою кровать и сняла полотенце.
И я вдруг поняла, что голодна до безумия. Несколько хлебных лепешек не первой свежести, стакан холодного молока и небольшой кусок вяленого мяса показались мне сказочным ужином. Пока я ела, едва не мурлыкая и стараясь не проглотить пальцы, Клара умиленно наблюдала и молчала. Но, стоило засунуть в рот последний кусочек мяса, она ожила. Схватив поднос, девушка удивленно заметила:
- Не думала, что ты съешь всё! Наверное давно голодала?
- ПоШему не думала? - спросила я, смакуя и пережевывая еду.
- Ну, хлеб - то понятно, а вот мясо старика Фердинана даже воины есть отказались - слишком жесткое.
- А? - отупело моргая, почувствовала, как в горле мгновенно появился ком, не позволяющий проглотить пищу.
- Мясо, говорю, слишком старое. Поэтому его и добили. Из жалости. Но я тоже считаю, что нам, простым людям, перебирать харчами - не дело. Дали мяса - радуйтесь, а не бубните!
- Убили? Старика? - уточнила я, прислушиваясь к своему затихшему желудку. Ему было хорошо и сытно, а вот мне…
- Ну, он бы и сам сдох через пару дней, это было дело ясное, - спокойно заметила Клара. - А падальщину кто ж потом есть будет? Хотя знатный был конь… в свое время.
- Конь? - выдохнула я с облегчением.
- Ну, а кто ж? Ты думала, бык, что ли? Бычков простому люду не дают. С этим у нас строго, а жаль.
- Простите, - наконец опомнилась я. - Конечно, я согласна работать у вас! И безмерно рада. Прямо не передать словами, как...
Еще бы! Идти-то мне некуда, особенно, учитывая огненный дождь, который у них льется с неба. Нужно остаться и узнать об этом мире как можно больше, а уж тогда решать, что делать дальше.
– Что ж, да будет так, – хлопнул в ладоши принц и встал с кресла.
Он подошел к столу, взял один из пергаментов, размашисто написал на нем что-то пером с золотым наконечником, поставил сургучную печать и зычно позвал слугу:
– Персиль!!!Иди сюда!
В кабинет вошел уже знакомый стражник с бородой-лопатой. Принц отдал ему бумагу и приказал:
– Проводи девчонку к сенешалю, отдай мой приказ и проследи, чтобы ей выделили угол.
Воин кивнул и, подгоняя меня суровым взглядом, вывел из комнаты. Следуя за ним, я какое-то время гадала, о какой шали говорил принц... Представлялось что-то большое, теплое и вязаное - сказывалась усталость и желание согреться. В конце-концов, устав теряться в догадках, дернула Персиля за рукав и спросила:
- Куда мы идем? Синий шаль - это какое-то место? Оно недалеко, я надеюсь?
Рыцарь фыркнул, покачал головой и, бросив презрительный взгляд через плечо, ответил:
- Сенешаль - это должность управляющего. Он отвечает за все хозяйственные дела в пределах замка. Соул Ламьер. Так его зовут.
Я пристыженно затихла. Решив задавать впредь поменьше вопросов, молча шла за Персилем, по замковым коридорам, плутая, словно в лабиринтах. Пару раз мы спускались по лестницам, и я едва не сломала себе шею, настолько крутыми и темными они были. А воин всё шел вперед, не оглянувшись даже когда я громко послала весь его род к чертям. Видно, ко многому привык на службе у принца...
Сенешаль обретался в соседней башне, рядом с караульной, откуда доносился дружный хохот часовых.
- Жди здесь, - буркнул мне Персиль, после чего громко постучал в высокую дубовую дверь.
- Приёма нет, - раздалось в ответ.
- Господин Ламьер, - заговорил мой сопровождающий громче обычного, - я прибыл по поручению принца Амадея.
Повисла тишина, длинною в несколько секунд. За дверью послышалась возня, шорохи и скрежет - кто-то отодвигал затвор с той стороны.
- Ах, это вы, мой друг! - На пороге помещения возник полноватый лысый мужчина с неестественно широкой улыбкой. В длинной черной рубахе с горловиной и расклешенными рукавами, в широких брюках того же цвета, что и верх, обутый в низкие кожаные сапожки, он производил странное впечатление… Словно человек из другого времени. Скорее, из моего времени, чем из этого.
- Как я уже сказал, принц отдал вам поручение, суть которого изложена здесь, - прямо заявил Персиль, отдавая сенешалю бумажку, написанную Амадеем. - Ознакомьтесь и примите меры.
- Меры? - Господин Ламьер удивленно вскинул брови, и мне вдруг стало завидно - слишком уж идеальная у них была форма. - Что могло случиться по моей части? Запасы еды не пострадали от дождя, вода в колодцах пригодна к…
- Просто прочтите, - недовольно перебил сенешаля Персиль, и я вдруг поняла, что этот слуга-рыцарь имеет немалый вес, раз так разговаривает с главным организатором внутренних распорядков в замке.
На лице Ламьера на миг проскользнуло нечто вроде недовольства, но тут же сменилось обычным добродушным выражением. Перед тем, как прочитать текст, мужчина все-таки обратил на меня внимание. Скользнув взглядом по фигуре снизу вверх, он встретился со мной взглядом и едва заметно дернул плечом, после чего развернул приказ принца.
- Она? - удивленно спросил сенешаль, дочитав и снова взглянув на меня. - Вы хотите, чтобы я отдал распоряжение постельничему, и он приютил бедняжку?
- Не хотим, - отозвался Персиль. - Принц приказывает.
- Да-да, конечно, - тут же поправился Ламьер. - Сейчас же вызову Лафрома и велю устроить девушку с максимальным комфортом.
- Никакого излишества, - уточнил Персиль, тут же падая в моих глазах. - Ей обещали лишь работу и кров.
- Вот как, - глубокомысленно проговорил управляющий, поглаживая гладкий округлый подбородок. - Что ж, есть у нас такое место. Одна из младших горничных родила ребенка.
В комнате, за спиной Ламьера что-то грохнулось. Послышался шорох и снова все стихло. “Да он же не один! - осенило меня. Однако ни Персиль, ни сам хозяин помещения не отреагировали на шум, сделав вид, что ничего не слышали и продолжая разговор, как ни в чем не бывало:
- Думаю, это как раз то, что нам нужно. Оформляйте девушку.
- Как будет угодно Его Высочеству. - Склонился в поклоне Ламьер, снова надевая на лицо фирменную улыбку. - Сделаем всё в лучшем виде. Прошу следовать за мной… как тебя по имени?
- Ангелина.
- Красиво. Не слышал раньше подобного. Похоже, ты не из местных? - Управляющий ненавязчиво подтолкнул меня в плечо, указывая дорогу и уводя от своих покоев. Персиль зашагал прочь, не прощаясь.
- Похоже, - согласилась я. - Точнее сказать, увы, не могу - меня ограбили в лесу и, видимо, ударили по голове.
- И ты не помнишь о себе ничего, кроме имени? - подсказал конец моей душещипательной истории сенешаль.
- Именно так.
- Что ж, это трагично. - В голосе Ламьера не было и капли сочувствия. - И ты не помнишь, успели ли разбойники надругаться?
Слегка опешив от подобной прямолинейности, граничащей с нахальством и просто оскорблением, я лишь покачала головой.
- Ну, если сильно издевались, запомнила бы, - “успокоил” меня великодушный управляющий, пропуская вперед. - А вот и покои постельничего. Слева. Сейчас устроим тебя по-королевски!
- Тук-тук! - прокричал Ламьер, пытаясь распахнуть низкую дверь, но та не поддалась. Я было решила, что мы не застали хозяина на месте, однако неприветливый голос с той стороны убедил меня в обратном:
- Кого там принесло? И ходят, и ломятся...
Лафром оказался высоким, худым стариканом с волосами до плеч, поджатыми губами и шрамом пересекающим пол-лица. Он вышел из покоев, раздраженно глянул на меня, на сенешаля, и скрестив морщинистые руки на груди поинтересовался у него:
– Это еще кто?
– Новая младшая горничная.
– И что теперь? – нахмурился старикан. – Я “очень” этому рад.
Он мне положительно не нравился, как и я ему, отчего обещание Ламьера устроить меня “по-королевски” уже сейчас казалось преувеличенным.
– Не дерзи мне, Вернон, – погрозил пальчиком толстяк, вышло как-то наигранно по-детски. – Нужно выделить ей покои. Сейчас же.
– Нет покоев, – скупо буркнул постельничий. – Все заняты. Могу выделить тюк соломы на конюшне.
Ответ сенешалю не понравился, мне тоже.
Не знаю, как тут у местных дела с субординацией обстоят, то ли между этими двумя были свои терки, то ли они были примерно равны по обязанностям, но Ламьер пастельничьему авторитетом явно не приходился.
– А как же комната Марты? Она должна пустовать, – губы толстяка вытянулись в тонкую линию наподобие ехидной улыбки.
– Я сделал из нее склад, мне давно не хватало помещений. И освобождать не собираюсь, – в тон огрызнулся старикан, отчего сенешаль все же вышел из себя и кажется психанул.
– Хорошо, я так и передам принцу Амадею, что ты отказался выполнять его приказ. Вот прямо сейчас пойду и передам!
Он развернулся на каблуках и двинулся куда-то вперед по коридору, забывая о том, что я так и осталась стоять напротив покоев постельничего. Я растерялась. Мне-то куда пойти?
– Постой, – Лафром заставил управляющего остановиться и обернуться. – Приказ принца, говоришь? Чем докажешь?
В ответ ему отдали уже знакомую бумагу.
Пока гадкий старикашка вчитывался в строки, я обеспокоенно перетаптывалась с ноги на ногу. Мое трудоустройство ещё никогда не было таким трудным и проблемным.
Меж тем суровые черты кастелянша разгладились и смягчились.
– Сразу бы и сказали, что это распоряжение принца. – Он свернул пергамент в трубочку и уже более теплым взглядом оглядел меня. – Пошли, найдем тебе местечко.
– Вот, а говорил коек нет, – самодовольно оскалился управляющий и тут же выдал уже мне: – Утром жду во дворе у южной башни, покажу фронт твоих обязанностей.
Я кивнула, запоздало понимая, что понятия не имею где тут какая башня и как они расположены относительно сторон света, но задавать вопросы было поздно. Сдав меня на попечение постельничего, Ламьер сгинул восвояси.
Сам же старикан, казавшийся ещё пять минут назад редкостным злыдней, теперь был вполне дружелюбен. Пораженная такими разительными переменами я двинулась за ним. Вообще, мне показалось, что из меня эстафетную палочку сделали. Ходят передают один другому, а сами исчезают.
– Как зовут? – скупо поинтересовался старикан.
С десятый раз за день повторила свое имя и опять услышала удивление в его необычности.
– Отдельной комнаты на самом деле нет, – развел руками Лафром. – Но есть койка в комнате Клары, она - младшая кухарка на кухне. Думаю вы подружитесь. Она примерно твоего возраста, хорошая девчушка.
– Благодарю, миссир, – тихо отозвалась я.
– О нет, я из простых. Миссир - это к дворянам, – вполне дружелюбно отозвался он.
Я же в очередной раз поразилась переменами произошедшими в нем, куда только подевался сухонький гад.
Мысленно поставила себе заметочку разобраться в этом позже, сейчас же меня волновало, какую кровать мне выделят.
Коридоры сменялись один другим, и кажется мы перешли в другую башню, потом куда-то спустились, поднимались. Я уже потеряла счет переходам, понимая, что в одиночестве тут заблужусь и никогда не найду дорогу обратно, когда мы наконец остановились у низенькой деревянной двери.
Постельничий деликатно постучал, изнутри кто-то завозился, и дверь тихонько приоткрылась. Из щелки показалось озорное лицо в веснушках и пышная рыжая шевелюра.
– Добрый вечер, Клара, – поздоровался старикан.
Дверь полностью распахнулся, являя в полный рост премилую толстушку. Она действительно была моего возраста, вся такая солнечная, излишне яркая для этого серого замка и явно оптимистичная.
– Доброго, дядюшка Вернон, – она присела в легком поклоне. – Чем обязана?
– Привел тебе соседку. Знакомьтесь. Ангелина – назначена младшей горничной с сегодняшнего дня. Будет жить с тобой.
Признаться, я опасалась, что услышав эту новость Клара не обрадуется, но вместо этого она расплылась в улыбке:
– Замечательно, – искренне произнесла она. – Хоть будет с кем поговорить вечерами.
Старик тепло рассмеялся.
– Тебе лишь бы поговорить. И в кого ты такая болтушка выросла?
– В матушку, так говорит отец, – пожала плечами девушка, погрустнев. – Не помню её совсем.
Тема была явно болезненной, отчего постельничий тут же поспешил сменить ее, оборачиваясь ко мне.
– Ладно, располагайся, – бросил он, и попрощавшись с Кларой поспешил удалиться.
– Проходи, – позвала она, отступая на шаг и пропуская в комнатку.
Мне пришлось согнуться, чтобы не стукнуться лбом о косяк. Внутри потолок тоже давил, слишком низкий, а облезлые стены внушали дискомфорт. Здесь было так тесно, что комнатой даже язык не поворачивался назвать эту кладовку.
Две грубо сколоченных деревянных кровати с узким проходом между ними. Одна заправлена, явно Клары, вторая без подушки и одеяла, только голый тюфяк из которого местами выливалась солома. Это похоже моя.
В маленькое окошко под самым потолком пробивалось немного света, настолько мало, что едва хватало понять – день за окном или ночь. Основное освещение в комнате шло от двух свечей на крохотном столике, рядом с которым стоял сундук.
Вот и вся мебель.
Мою соседку все эти неудобства не смущали, то ли привыкла, то ли это действительно “по-королевски” для моего положения.
– А где твои вещи? – разглядывая потерянную меня, спросила Клара.
– Нет у меня ничего, – только и смогла буркнуть. Из всего богатства у меня осталось только белье и… тут меня осенило.
Я схватилась за уши, понимая что золотые серьги гвоздики с крохотными бриллиантиками до сих пор на мне. И как только никто из местных их не заметил раньше, а ведь наверняка милое украшение вызвало бы много вопросов.
Да и у меня теперь они появились: что делать со столь сомнительной находкой? Носить дальше, продать или снять и спрятать, чтобы никого ими не смущать?
– Как нет? – не поверила Клара. – Ты наверное шутишь. Не бывает, чтобы у девушки не было сундука с приданым!
Она игриво хихикнула, в ответ я тоже хихикнула, но уже нервно.
– Считай, я первая. Меня сегодня в лесу подобрали, и я ничегошеньки не помню: ни кто я, ни откуда я.Только имя.
– Аааа, – протянула она. – Так это о тебе сегодня все слуги шептались. Ты принца Мирта спасла.
Быстро же слухи ползут по замку, хотя ничего удивительного.
Я кивнула. Нашла-то я принца, а толку. Из благодарности только унижения, оскорбления и сомнительная работа.
Меня даже не удосужились покормить. В подтверждение, желудок предательски заурчал.
– Ой, ты наверное голодная, бедняжка, – всплеснула руками Клара. – Подожди, я сейчас на кухню сбегаю, принесу что-нибудь.
Она выпорхнула из комнаты раньше чем я успела поблагодарить ее за заботу.
Осмотревшись вокруг и издав тоскливый вздох, забралась с ногами на тюфяк и призадумалась. Как составлять план действий, если по факту ничего не знаешь о мире, в котором очутилась? Хуже всего то, что я была совершенно не приспособлена к бытовой работе по дому. В будние дни работа захватывала меня с головой, а по выходным, пропылесосив квартиру раз в неделю, скидывала накопившиеся вещи в стиральную машину и варила себе пельмени. Теперь же с ужасом пыталась представить, на что согласилась, став младшей горничной в старинном замке.
Дверь отворилась внезапно, вырывая меня из пучины самокопания, сожаления и начинающейся депрессии.
- А вот и я, - радостно сообщила Клара, вбегая в теперь уже нашу каморку с небольшим подносом, накрытым серым полотенцем. - Нашла кое-что. Даже кусок мяса удалось унести - ты такая бледная и худенькая. Ешь.
Она поставила поднос на мою кровать и сняла полотенце.
И я вдруг поняла, что голодна до безумия. Несколько хлебных лепешек не первой свежести, стакан холодного молока и небольшой кусок вяленого мяса показались мне сказочным ужином. Пока я ела, едва не мурлыкая и стараясь не проглотить пальцы, Клара умиленно наблюдала и молчала. Но, стоило засунуть в рот последний кусочек мяса, она ожила. Схватив поднос, девушка удивленно заметила:
- Не думала, что ты съешь всё! Наверное давно голодала?
- ПоШему не думала? - спросила я, смакуя и пережевывая еду.
- Ну, хлеб - то понятно, а вот мясо старика Фердинана даже воины есть отказались - слишком жесткое.
- А? - отупело моргая, почувствовала, как в горле мгновенно появился ком, не позволяющий проглотить пищу.
- Мясо, говорю, слишком старое. Поэтому его и добили. Из жалости. Но я тоже считаю, что нам, простым людям, перебирать харчами - не дело. Дали мяса - радуйтесь, а не бубните!
- Убили? Старика? - уточнила я, прислушиваясь к своему затихшему желудку. Ему было хорошо и сытно, а вот мне…
- Ну, он бы и сам сдох через пару дней, это было дело ясное, - спокойно заметила Клара. - А падальщину кто ж потом есть будет? Хотя знатный был конь… в свое время.
- Конь? - выдохнула я с облегчением.
- Ну, а кто ж? Ты думала, бык, что ли? Бычков простому люду не дают. С этим у нас строго, а жаль.
