– Ненавижу воздушные ямы. Здешний рулевой правит хуже, чем вы, – вполголоса проворчал собеседник.
– Что вы сказали? – из-за рева двигателя Бенита его не услышала.
– Вы запачкались.
Мужчина с виноватой улыбкой достал белоснежный платок и протянул его Бените. Она машинально стряхнула капли вина, намереваясь вернуть платок – пятна все равно придется застирывать, – но тут собеседник увидел знакомого среди пассажиров и махнул ему рукой.
– Спасибо за компанию, тьенна. Вынужден вас покинуть. Дела.
Мужчина стремительным шагом направился ко второй палубе и вскоре затерялся среди других гостей «Чайки». Бенита перевернула платок, намереваясь свернуть его и отдать при случае.
– Как думаешь, какова вероятность встретить на дирижабле грифонца? – спросила она у вернувшегося Квона.
– В последнее время это общество весьма популярно, – пожал плечами детектив. – Тайное всегда притягивает внимание. Даже если не все грифонцы разделяют взгляды их организатора, одно то, что общество не принимает всех подряд, делает их исключительными в своих глазах. А что, ты встретила Ворону или Павлина?
– Бери выше. Похоже, самого Грифона.
Бенита продемонстрировала платок с вышитым грифоном в терновом венце и рассказала о встрече.
– Не вовремя я решил отправить почту. Хотя так он мог и не подойти. – Квон задумчиво почесал подбородок, но разыскивать Грифона не побежал. Да и что он мог ему предъявить? Преступный заговор против короны еще доказать надо! Детектив приобнял Бениту за плечи и неожиданно улыбнулся: – Стоит отойти от тебя на минуту, как вокруг вьются подозрительные типы. Вот что с тобой делать?
– Не оставлять в одиночестве? – предложила девушка, украдкой целуя его в щеку.
До конца полёта Грифона они не видели и не сильно сожалели об этом.
В порту их встречали. Не успели они сойти с трапа, как на Квона с лаем набросился белоснежный алабай и едва не повалил, намереваясь облизать ему руки и лицо. Русобородый мужчина лет тридцати в гражданском, с военной выправкой, посмеиваясь, махнул им рукой.
– Некоторые вещи не меняются, – безрезультатно пытаясь отстранить алабая, проворчал Квон, но было видно – он искренне рад встрече.
В конце концов на пса шикнул хозяин, и алабай немного успокоился, уселся у их ног, отбивая хвостом и высунув язык.
– Ты же собирался в отпуск? – обратился к знакомому детектив.
– А я не на работе. Мы давненько не виделись, вот и решил встретить. Парни прислали вестника, что ты будешь в городе, – белозубо улыбнулся бородач и перевёл взгляд на Бениту. – Не ожидал, что ты не один приедешь. Представишь нас?
– Моя напарница и подруга, лейтенант Бенита Дениш. Переведена к нам из Хаврии.
– Иностранка? Добрый день, тьенна, приятно познакомиться, – на ломаном хаврийском поприветствовал Алеко и, хитро посмотрев на Квона, добавил на родном языке: – А ты счастливчик! Путешествуешь в компании такой красавицы!
– Спасибо за комплимент, – рассмеялась Бенита, и у Алеко вытянулось лицо. Зато за свое высказывание он мог не краснеть, в отличие от коллег из столицы. В первые дни сослуживцы, убежденные, что хаврийка не понимает языка, не стеснялись обсуждать вслух её достоинства, часто не имеющие ничего общего с характером и способностями стража.
– Бенита в совершенстве говорит на анвенте, – подтвердил Квон. – А это капитан городской стражи, мой старый сослуживец Алеко. Балагур, весельчак и ходячая катастрофа, – с невозмутимым лицом расписал он стража.
– Эй, вовсе я не старый! – возмутился мужчина. Впрочем, к другим определениям он придираться не стал.
Бенита протянула ему руку. Короткое осторожное рукопожатие не утаило того, что под тонкой перчаткой стража скрывается металл, но после Гарта пугаться механической руки было глупо. Тем более, сам Алеко нисколько не комплексовал, а когда они вышли из прохладного амбара в пропеченный солнцем город, скинул пиджак, оставшись в рубашке с короткими рукавами. Летом в Фелтоне было жарче, чем в столице, несмотря на то, что на деревьях уже появились первые жёлтые листья.
Алеко привел их на стоянку, галантно открыл Бените заднюю дверь своего паромобиля. Глядя на его транспорт, девушке немного завидно стало. Лет пять назад выпущенная модель, паромобиль у Алеко выглядел не в пример лучше выделенного им «старичка»!
– Что с нашими подопечными? – перешел к делу Квон, стоило сесть в машину.
– Мои ребята за ними присматривают. Но, честно сказать, я в жизни не встречал такую правильную и скучную пару. Гуляют под ручку по парку, договорились со священником о свадьбе и чуть ли не на воскресные мессы ходят. Азель к целителям пару раз заглядывала и пропадала там на полдня. Уж не знаю, от чего лечится, но не выглядит игрой на публику. Всё чинно и мирно. Мне даже штраф за неверную стоянку паромобиля выписать не удалось! Ты уверен, что они замешаны в деле с наркотиками?
– Я ни в чем не уверен, поэтому и хочу встретиться с ними сам, – качнул головой Квон.
Бенита вздохнула, понимая, отчего переживает напарник. Будь у них на руках доказательства, хотя бы обвинения баронессы Юфони, они могли бы действовать открыто. А так…
– Вас к их дому подвезти? Просто сейчас время ланча, а наши голубки обычно заходят в чайную у башни с часами. Ну, ты помнишь, там еще скидка для стражей во время дежурства. Могу туда подбросить, – предложил Алеко.
– Давай. А дальше по обстоятельствам, – кивнул Квон, и паромобиль лихо вырулил на узкую крутую улицу порта.
Чайная была выполнена в духе воспоминаний о временах хаврийской войны, и Бенита, как и раньше во время уроков истории, испытала смешанные чувства. Анвента была её родиной, но Хаврия, радушно принявшая их с матерью, стала не менее дорога. Да и что говорить, хаврийского в Бените было намного больше: не только акцент с лёгким оканьем, а присущая хаврийцам открытость и деятельность.
Фотокарточки под крепким стеклом на столах показывали изможденные, но счастливые лица военных, и местами, совсем редко, ожесточенные бои. Вместо картин на стенах находились потрепанные временем письма солдат, полные тоски и надежды, на которые мало кто мог взглянуть без слез. Тут же висели старые шпаги, сабли, мушкеты, пробитые кивера и потускневшие шлемы.
Посетителей было мало, и Бенита безошибочно определила виденных однажды влюблённых, узнала яркие рыжие волосы Азель. Хорошо, не пришлось сравнивать другие пикантные подробности.
Но Пустошь смазала картину. По рассказам Эрики, её компаньонка представлялась надменной особой, однако Азель оказалась живой улыбчивой девушкой лет двадцати пяти от силы. И если глаза не врали, в своего избранника она была влюблена искренне, а он отвечал взаимностью: теплота сквозила в их прикосновениях, в спокойной доверительной беседе. Перед влюбленными на тарелочке лежало пирожное, которое они ели по очереди, запивая чаем из белоснежных фарфоровых чашек.
Это настолько расходилось с представлением Бениты о двух профессиональных аферистах, что она растерялась.
– Они не лгут, им действительно хорошо вдвоём, – подтвердил Квон с таким же удивлением в голосе, затем приблизился к парочке. – Простите, что прерываю вашу беседу. Тьенна Юфони, тьен Руан? Меня зовут Соргес Квон, я детектив. – Он показал руну стража.
– Бенита Дениш, боевой маг, – представилась согласно протоколу Бенита.
Улыбки сошли с лиц влюблённых. Руан подобрался, с тревогой бросив взгляд на Азель.
– Что случилось, детектив? – отставив чашку с чаем, спросил он.
– Баронесса Юфони не упоминала обо мне? – обратился Квон к Азель.
– Не припомню, – мотнула головой девушка и тотчас нахмурилась. – Что-то произошло дома, раз понадобились услуги детектива? Какие-то проблемы с Эрикой?
– Почему вы так думаете? – тотчас уцепился Квон.
– Иначе детектива вызвал бы барон, а не баронесса, – пояснил Руан, а Азель дополнила:
– Дядя контролирует почти все дела дома, кроме жизни падчерицы. Да вы присядьте, в ногах правды нет. – Она указала им на свободные стулья, и напарники воспользовались приглашением.
С первого же упоминания о семье девушка нервно мяла в руках платок. Бенита готова была поспорить, что слышала, как треснули, не выдержав, нитки.
– С Эрикой ведь не произошло ничего страшного?
– А вам бы этого хотелось? – менталист внимательно следил за реакцией собеседницы.
– Что вы имеете в виду?
– Отравление, кома. Вы были бы рады, принеси я дурные вести?
– Да как вы смеете?!
Платок все-таки треснул. Руан поймал ладонь возлюбленной, успокаивающе пожал и посмотрел на Квона с неприкрытой злостью.
– Вы переходите все границы, детектив. Не знаю, что вам нужно, но наш разговор окончен. – Мужчина поднялся, потянув за собой Азель.
– Сядьте, – голос Квона стал ледяным. – У меня есть все основания полагать, что на Эрику было совершено покушение. Мы можем поговорить в участке, хотя я предпочту более спокойную обстановку.
Он положил посреди стола механический кубик, от граней которого проскользнули лучи в несколько ярдов, отрезая от посторонних все звуки. Руан, поймав встревоженный взгляд возлюбленной, нехотя опустился на стул.
– Нам известно, что вы грифонцы, – продолжил Квон. – Я хочу узнать, где вы приобретали наркотики и зачем устроили спектакль перед Эрикой. Азель, вы же наверняка знали, что ваш жених ухаживает за ней!
– Руан не виноват, мы не задумали ничего плохого. – Азель подняла голову, с вызовом глядя на Квона. – Видите ли, Эрика ждала своего принца, а вокруг нее вилось немало успешных молодых людей. Только о свадьбе ни один из них не думал. Я пыталась убедить её присмотреться, но Эрика мне не верила, считала, я завидую оказываемому ей вниманию. Я боялась, что она натворит дел, и попросила Руана присмотреть за ней, а она восприняла его заботу за влюбленность. Услышав, что мы собираемся пожениться, она посчитала это предательством.
– Эрика не только слышала, но и видела факт измены, – вполголоса заметила Бенита.
Азель впервые за весь разговор покраснела.
– Она и это рассказала, – девушка смущенно кашлянула. Руан приобнял её за плечи, поцеловав в висок.
– А еще упомянула, что впервые попробовала наркотик на маскараде, куда вы её пригласили.
– Пригласила? – Азель задохнулась от возмущения. – У меня не было выбора! Эрика умеет быть убедительной, если чего-то хочет. Она пригрозила, что расскажет дяде о грифонцах, если я не возьму её с собой. Я и взяла, себе на голову. Но наркотиками не угощала, да и сама их не пробовала. С моим здоровьем их точно нельзя!
– Хотите сказать, Эрика на вас наговаривает?
– С тех пор, как барон нашёл ей жениха, она стала совершенно невыносимой.
– Жениха? – уточнила Бенита. О том, что юная баронесса помолвлена, напарники слышали впервые.
– Руки Эрики попросил один алхимик, а дядя дал согласие. Жених не аристократ, ну так и она из народа. Никакого мезальянса, жених постарше… Зато хоть совладать с её характером сможет. Перед бароном Эрика согласилась, даже платок жениху вышила, но мне призналась, что лучше умрёт, чем станет его женой.
– И как зовут этого достойного господина? – уточнил Квон.
– Петри Торфяник, – вместо невесты ответил Руан. – Вы зря иронизируете. Я с ним общался, он очень серьёзно настроен.
Бенита и Квон переглянулись – таких совпадений не бывает.
– Узнаете платок? – детектив вытащил из кармана найденный в вещах Торфяника платок и положил его перед Азель. Девушка повертела вещь в руках.
– Да, я помню вышивку… Эрика вышивала платок Руану. Баронесса заметила, и Эрике пришлось сделать вид, что платок для жениха. Баронесса ещё очень удивилась, что грифон в терновом венце, а не в короне. А откуда у вас платок?
– Не знаю, как вы отнесетесь к этой новости, но Петри Торфяник мертв.
Азель охнула и приложила пальцы к губам. Если она играла, то очень убедительно.
– Что с ним произошло? – хмуро спросил Руан.
– Сердечный приступ.
– Стража обычный приступ расследовать не станет.
– Я и не говорил, что он обычный, – не стал вдаваться в подробности детектив и продолжил расспросы.
Бенита же задумалась над словами Азель. Вдруг Эрика ненавидела Петри так сильно, что решила отравить? Доступ к «спящей красавице» у неё был, девушка вполне могла угостить жениха сладостями ручной работы, добавив оригинальную «приправу». А затем отравиться сама, чтобы снять с себя подозрения. Только провернуть это в одиночку у неё вряд ли бы вышло: либо имелся сообщник, хорошо разбирающийся в наркотиках, либо сам Петри поведал заинтересовавшейся алхимией невесте детали дозировки, себе на беду. Надо бы ещё раз встретиться с Эрикой и позвать Квона: менталист наверняка поймет, говорит ли баронесса правду.
Бенита почувствовала лёгкий тычок в бок и очнулась от размышлений.
– Спасибо за содействие. Большая просьба – никуда не уезжайте в течение пары недель. Или уведомите местную стражу, если надумаете, – закруглил разговор Квон, убирая артефакт.
– Хорошо. Мы никуда не собирались. Целитель посоветовал Азель морской воздух, поэтому мы планируем обосноваться в Фелтоне на год или два.
Убедившись, что их никто больше не обвиняет, Руан перестал огрызаться и оказался вполне приятным собеседником.
Выходила Бенита из кафе с двояким чувством: с одной стороны, хорошо, что их опасения касательно причастности Азель оказались напрасными, с другой – подозревать полную дружелюбия баронессу тоже не хотелось. А если и с Эрикой ничего не выйдет? Неужели придется ждать новую жертву наркотика?
Но она ошиблась. Всё переменилось в одно мгновение. Они переходили дорогу – Алеко припарковался на другой стороне и ждал их, что-то выговаривая крутящемуся вокруг алабаю, – когда из-за угла выскочил паромобиль и на полной скорости врезался в них. Вернее, в Квона – её детектив успел оттолкнуть в сторону.
Удар. Хруст. Ещё один удар, и напарник, подлетев на несколько ярдов, упал на землю и больше не двигался. Чей-то истеричный крик. Бенита не сразу поняла, что ее. Сбивший Квона паромобиль и не думал останавливаться, пытаясь скрыться с места преступления. Не успел. Молния врезалась в него, вмиг превратив в пылающий факел, и Бените было безразлично, что станет с водителем. Для нее время сначала замедлилось до нескольких долгих, бесконечно тягучих ударов сердца, а затем понеслось с огромной скоростью.
Бенита упала рядом с напарником и схватила его за руку, проверяя пульс. Не нащупав, прижала пальцы к шее. Внутри билась сумасшедшая надежда, хотя достаточно было одного взгляда на развороченную грудную клетку, чтобы понять – дело дрянь.
Сорванный амулет первой помощи вспыхнул красным и почти сразу погас. Рядом с Бенитой рухнул Алеко, прикладывая руки и бормоча заклятия исцеления. А краски уже сходили с любимого лица.
– Не смей меня оставлять…
Больше не медля, Бенита прошептала заклинание и провалилась в Пустошь.
Примечание автора:
Визуализация героев: https://prodaman.ru/g_gerasimova/blog/Vizualizaciya-geroev_
_________________________________________
За арт к обложке огромное спасибо художнице Tinydd, а за дизайн Софье Потоцкой.
Выражаю благодарность Василию Короткову, Марии Махновед и Марине Аэзиде за помощь в вычитке и редактировании текста!
– Что вы сказали? – из-за рева двигателя Бенита его не услышала.
– Вы запачкались.
Мужчина с виноватой улыбкой достал белоснежный платок и протянул его Бените. Она машинально стряхнула капли вина, намереваясь вернуть платок – пятна все равно придется застирывать, – но тут собеседник увидел знакомого среди пассажиров и махнул ему рукой.
– Спасибо за компанию, тьенна. Вынужден вас покинуть. Дела.
Мужчина стремительным шагом направился ко второй палубе и вскоре затерялся среди других гостей «Чайки». Бенита перевернула платок, намереваясь свернуть его и отдать при случае.
– Как думаешь, какова вероятность встретить на дирижабле грифонца? – спросила она у вернувшегося Квона.
– В последнее время это общество весьма популярно, – пожал плечами детектив. – Тайное всегда притягивает внимание. Даже если не все грифонцы разделяют взгляды их организатора, одно то, что общество не принимает всех подряд, делает их исключительными в своих глазах. А что, ты встретила Ворону или Павлина?
– Бери выше. Похоже, самого Грифона.
Бенита продемонстрировала платок с вышитым грифоном в терновом венце и рассказала о встрече.
– Не вовремя я решил отправить почту. Хотя так он мог и не подойти. – Квон задумчиво почесал подбородок, но разыскивать Грифона не побежал. Да и что он мог ему предъявить? Преступный заговор против короны еще доказать надо! Детектив приобнял Бениту за плечи и неожиданно улыбнулся: – Стоит отойти от тебя на минуту, как вокруг вьются подозрительные типы. Вот что с тобой делать?
– Не оставлять в одиночестве? – предложила девушка, украдкой целуя его в щеку.
До конца полёта Грифона они не видели и не сильно сожалели об этом.
***
В порту их встречали. Не успели они сойти с трапа, как на Квона с лаем набросился белоснежный алабай и едва не повалил, намереваясь облизать ему руки и лицо. Русобородый мужчина лет тридцати в гражданском, с военной выправкой, посмеиваясь, махнул им рукой.
– Некоторые вещи не меняются, – безрезультатно пытаясь отстранить алабая, проворчал Квон, но было видно – он искренне рад встрече.
В конце концов на пса шикнул хозяин, и алабай немного успокоился, уселся у их ног, отбивая хвостом и высунув язык.
– Ты же собирался в отпуск? – обратился к знакомому детектив.
– А я не на работе. Мы давненько не виделись, вот и решил встретить. Парни прислали вестника, что ты будешь в городе, – белозубо улыбнулся бородач и перевёл взгляд на Бениту. – Не ожидал, что ты не один приедешь. Представишь нас?
– Моя напарница и подруга, лейтенант Бенита Дениш. Переведена к нам из Хаврии.
– Иностранка? Добрый день, тьенна, приятно познакомиться, – на ломаном хаврийском поприветствовал Алеко и, хитро посмотрев на Квона, добавил на родном языке: – А ты счастливчик! Путешествуешь в компании такой красавицы!
– Спасибо за комплимент, – рассмеялась Бенита, и у Алеко вытянулось лицо. Зато за свое высказывание он мог не краснеть, в отличие от коллег из столицы. В первые дни сослуживцы, убежденные, что хаврийка не понимает языка, не стеснялись обсуждать вслух её достоинства, часто не имеющие ничего общего с характером и способностями стража.
– Бенита в совершенстве говорит на анвенте, – подтвердил Квон. – А это капитан городской стражи, мой старый сослуживец Алеко. Балагур, весельчак и ходячая катастрофа, – с невозмутимым лицом расписал он стража.
– Эй, вовсе я не старый! – возмутился мужчина. Впрочем, к другим определениям он придираться не стал.
Бенита протянула ему руку. Короткое осторожное рукопожатие не утаило того, что под тонкой перчаткой стража скрывается металл, но после Гарта пугаться механической руки было глупо. Тем более, сам Алеко нисколько не комплексовал, а когда они вышли из прохладного амбара в пропеченный солнцем город, скинул пиджак, оставшись в рубашке с короткими рукавами. Летом в Фелтоне было жарче, чем в столице, несмотря на то, что на деревьях уже появились первые жёлтые листья.
Алеко привел их на стоянку, галантно открыл Бените заднюю дверь своего паромобиля. Глядя на его транспорт, девушке немного завидно стало. Лет пять назад выпущенная модель, паромобиль у Алеко выглядел не в пример лучше выделенного им «старичка»!
– Что с нашими подопечными? – перешел к делу Квон, стоило сесть в машину.
– Мои ребята за ними присматривают. Но, честно сказать, я в жизни не встречал такую правильную и скучную пару. Гуляют под ручку по парку, договорились со священником о свадьбе и чуть ли не на воскресные мессы ходят. Азель к целителям пару раз заглядывала и пропадала там на полдня. Уж не знаю, от чего лечится, но не выглядит игрой на публику. Всё чинно и мирно. Мне даже штраф за неверную стоянку паромобиля выписать не удалось! Ты уверен, что они замешаны в деле с наркотиками?
– Я ни в чем не уверен, поэтому и хочу встретиться с ними сам, – качнул головой Квон.
Бенита вздохнула, понимая, отчего переживает напарник. Будь у них на руках доказательства, хотя бы обвинения баронессы Юфони, они могли бы действовать открыто. А так…
– Вас к их дому подвезти? Просто сейчас время ланча, а наши голубки обычно заходят в чайную у башни с часами. Ну, ты помнишь, там еще скидка для стражей во время дежурства. Могу туда подбросить, – предложил Алеко.
– Давай. А дальше по обстоятельствам, – кивнул Квон, и паромобиль лихо вырулил на узкую крутую улицу порта.
***
Чайная была выполнена в духе воспоминаний о временах хаврийской войны, и Бенита, как и раньше во время уроков истории, испытала смешанные чувства. Анвента была её родиной, но Хаврия, радушно принявшая их с матерью, стала не менее дорога. Да и что говорить, хаврийского в Бените было намного больше: не только акцент с лёгким оканьем, а присущая хаврийцам открытость и деятельность.
Фотокарточки под крепким стеклом на столах показывали изможденные, но счастливые лица военных, и местами, совсем редко, ожесточенные бои. Вместо картин на стенах находились потрепанные временем письма солдат, полные тоски и надежды, на которые мало кто мог взглянуть без слез. Тут же висели старые шпаги, сабли, мушкеты, пробитые кивера и потускневшие шлемы.
Посетителей было мало, и Бенита безошибочно определила виденных однажды влюблённых, узнала яркие рыжие волосы Азель. Хорошо, не пришлось сравнивать другие пикантные подробности.
Но Пустошь смазала картину. По рассказам Эрики, её компаньонка представлялась надменной особой, однако Азель оказалась живой улыбчивой девушкой лет двадцати пяти от силы. И если глаза не врали, в своего избранника она была влюблена искренне, а он отвечал взаимностью: теплота сквозила в их прикосновениях, в спокойной доверительной беседе. Перед влюбленными на тарелочке лежало пирожное, которое они ели по очереди, запивая чаем из белоснежных фарфоровых чашек.
Это настолько расходилось с представлением Бениты о двух профессиональных аферистах, что она растерялась.
– Они не лгут, им действительно хорошо вдвоём, – подтвердил Квон с таким же удивлением в голосе, затем приблизился к парочке. – Простите, что прерываю вашу беседу. Тьенна Юфони, тьен Руан? Меня зовут Соргес Квон, я детектив. – Он показал руну стража.
– Бенита Дениш, боевой маг, – представилась согласно протоколу Бенита.
Улыбки сошли с лиц влюблённых. Руан подобрался, с тревогой бросив взгляд на Азель.
– Что случилось, детектив? – отставив чашку с чаем, спросил он.
– Баронесса Юфони не упоминала обо мне? – обратился Квон к Азель.
– Не припомню, – мотнула головой девушка и тотчас нахмурилась. – Что-то произошло дома, раз понадобились услуги детектива? Какие-то проблемы с Эрикой?
– Почему вы так думаете? – тотчас уцепился Квон.
– Иначе детектива вызвал бы барон, а не баронесса, – пояснил Руан, а Азель дополнила:
– Дядя контролирует почти все дела дома, кроме жизни падчерицы. Да вы присядьте, в ногах правды нет. – Она указала им на свободные стулья, и напарники воспользовались приглашением.
С первого же упоминания о семье девушка нервно мяла в руках платок. Бенита готова была поспорить, что слышала, как треснули, не выдержав, нитки.
– С Эрикой ведь не произошло ничего страшного?
– А вам бы этого хотелось? – менталист внимательно следил за реакцией собеседницы.
– Что вы имеете в виду?
– Отравление, кома. Вы были бы рады, принеси я дурные вести?
– Да как вы смеете?!
Платок все-таки треснул. Руан поймал ладонь возлюбленной, успокаивающе пожал и посмотрел на Квона с неприкрытой злостью.
– Вы переходите все границы, детектив. Не знаю, что вам нужно, но наш разговор окончен. – Мужчина поднялся, потянув за собой Азель.
– Сядьте, – голос Квона стал ледяным. – У меня есть все основания полагать, что на Эрику было совершено покушение. Мы можем поговорить в участке, хотя я предпочту более спокойную обстановку.
Он положил посреди стола механический кубик, от граней которого проскользнули лучи в несколько ярдов, отрезая от посторонних все звуки. Руан, поймав встревоженный взгляд возлюбленной, нехотя опустился на стул.
– Нам известно, что вы грифонцы, – продолжил Квон. – Я хочу узнать, где вы приобретали наркотики и зачем устроили спектакль перед Эрикой. Азель, вы же наверняка знали, что ваш жених ухаживает за ней!
– Руан не виноват, мы не задумали ничего плохого. – Азель подняла голову, с вызовом глядя на Квона. – Видите ли, Эрика ждала своего принца, а вокруг нее вилось немало успешных молодых людей. Только о свадьбе ни один из них не думал. Я пыталась убедить её присмотреться, но Эрика мне не верила, считала, я завидую оказываемому ей вниманию. Я боялась, что она натворит дел, и попросила Руана присмотреть за ней, а она восприняла его заботу за влюбленность. Услышав, что мы собираемся пожениться, она посчитала это предательством.
– Эрика не только слышала, но и видела факт измены, – вполголоса заметила Бенита.
Азель впервые за весь разговор покраснела.
– Она и это рассказала, – девушка смущенно кашлянула. Руан приобнял её за плечи, поцеловав в висок.
– А еще упомянула, что впервые попробовала наркотик на маскараде, куда вы её пригласили.
– Пригласила? – Азель задохнулась от возмущения. – У меня не было выбора! Эрика умеет быть убедительной, если чего-то хочет. Она пригрозила, что расскажет дяде о грифонцах, если я не возьму её с собой. Я и взяла, себе на голову. Но наркотиками не угощала, да и сама их не пробовала. С моим здоровьем их точно нельзя!
– Хотите сказать, Эрика на вас наговаривает?
– С тех пор, как барон нашёл ей жениха, она стала совершенно невыносимой.
– Жениха? – уточнила Бенита. О том, что юная баронесса помолвлена, напарники слышали впервые.
– Руки Эрики попросил один алхимик, а дядя дал согласие. Жених не аристократ, ну так и она из народа. Никакого мезальянса, жених постарше… Зато хоть совладать с её характером сможет. Перед бароном Эрика согласилась, даже платок жениху вышила, но мне призналась, что лучше умрёт, чем станет его женой.
– И как зовут этого достойного господина? – уточнил Квон.
– Петри Торфяник, – вместо невесты ответил Руан. – Вы зря иронизируете. Я с ним общался, он очень серьёзно настроен.
Бенита и Квон переглянулись – таких совпадений не бывает.
– Узнаете платок? – детектив вытащил из кармана найденный в вещах Торфяника платок и положил его перед Азель. Девушка повертела вещь в руках.
– Да, я помню вышивку… Эрика вышивала платок Руану. Баронесса заметила, и Эрике пришлось сделать вид, что платок для жениха. Баронесса ещё очень удивилась, что грифон в терновом венце, а не в короне. А откуда у вас платок?
– Не знаю, как вы отнесетесь к этой новости, но Петри Торфяник мертв.
Азель охнула и приложила пальцы к губам. Если она играла, то очень убедительно.
– Что с ним произошло? – хмуро спросил Руан.
– Сердечный приступ.
– Стража обычный приступ расследовать не станет.
– Я и не говорил, что он обычный, – не стал вдаваться в подробности детектив и продолжил расспросы.
Бенита же задумалась над словами Азель. Вдруг Эрика ненавидела Петри так сильно, что решила отравить? Доступ к «спящей красавице» у неё был, девушка вполне могла угостить жениха сладостями ручной работы, добавив оригинальную «приправу». А затем отравиться сама, чтобы снять с себя подозрения. Только провернуть это в одиночку у неё вряд ли бы вышло: либо имелся сообщник, хорошо разбирающийся в наркотиках, либо сам Петри поведал заинтересовавшейся алхимией невесте детали дозировки, себе на беду. Надо бы ещё раз встретиться с Эрикой и позвать Квона: менталист наверняка поймет, говорит ли баронесса правду.
Бенита почувствовала лёгкий тычок в бок и очнулась от размышлений.
– Спасибо за содействие. Большая просьба – никуда не уезжайте в течение пары недель. Или уведомите местную стражу, если надумаете, – закруглил разговор Квон, убирая артефакт.
– Хорошо. Мы никуда не собирались. Целитель посоветовал Азель морской воздух, поэтому мы планируем обосноваться в Фелтоне на год или два.
Убедившись, что их никто больше не обвиняет, Руан перестал огрызаться и оказался вполне приятным собеседником.
Выходила Бенита из кафе с двояким чувством: с одной стороны, хорошо, что их опасения касательно причастности Азель оказались напрасными, с другой – подозревать полную дружелюбия баронессу тоже не хотелось. А если и с Эрикой ничего не выйдет? Неужели придется ждать новую жертву наркотика?
Но она ошиблась. Всё переменилось в одно мгновение. Они переходили дорогу – Алеко припарковался на другой стороне и ждал их, что-то выговаривая крутящемуся вокруг алабаю, – когда из-за угла выскочил паромобиль и на полной скорости врезался в них. Вернее, в Квона – её детектив успел оттолкнуть в сторону.
Удар. Хруст. Ещё один удар, и напарник, подлетев на несколько ярдов, упал на землю и больше не двигался. Чей-то истеричный крик. Бенита не сразу поняла, что ее. Сбивший Квона паромобиль и не думал останавливаться, пытаясь скрыться с места преступления. Не успел. Молния врезалась в него, вмиг превратив в пылающий факел, и Бените было безразлично, что станет с водителем. Для нее время сначала замедлилось до нескольких долгих, бесконечно тягучих ударов сердца, а затем понеслось с огромной скоростью.
Бенита упала рядом с напарником и схватила его за руку, проверяя пульс. Не нащупав, прижала пальцы к шее. Внутри билась сумасшедшая надежда, хотя достаточно было одного взгляда на развороченную грудную клетку, чтобы понять – дело дрянь.
Сорванный амулет первой помощи вспыхнул красным и почти сразу погас. Рядом с Бенитой рухнул Алеко, прикладывая руки и бормоча заклятия исцеления. А краски уже сходили с любимого лица.
– Не смей меня оставлять…
Больше не медля, Бенита прошептала заклинание и провалилась в Пустошь.
***
Примечание автора:
Визуализация героев: https://prodaman.ru/g_gerasimova/blog/Vizualizaciya-geroev_
_________________________________________
За арт к обложке огромное спасибо художнице Tinydd, а за дизайн Софье Потоцкой.
Выражаю благодарность Василию Короткову, Марии Махновед и Марине Аэзиде за помощь в вычитке и редактировании текста!
