– Эй, мы не в том положении, чтобы выбирать, – окоротил его коллега. Вернее, попытался окоротить. Мартин слез с перевернутого шкафа и протянул руку к Фреду.
– Тогда дай мне пистолет, – безапелляционно заявил он. – Я хотя бы умею с ним обращаться.
– Я тоже. И это школьное имущество, не подлежащее передаче или продаже, – отказал командир. – Ты можешь остаться здесь, если не хочешь идти.
– Так и сделаю, – фыркнул бородатый, вернулся на свое место и демонстративно уселся на шкаф.
Призрачный пёс поднял голову и заскулил. Похоже, решение хозяина он не одобрял. Вторя псу, в коридоре что-то загрохотало – кажется, разбилось окно, а с потолка посыпалась штукатурка. Едва усевшись, Мартин вскочил, пытаясь сохранить остатки достоинства.
– Надо уходить, пока духи сюда не добрались, – пришел ему на выручку Рой: бородач слишком трепетно относился к своему эго.
Дин, стоящий ближе всех к дверям, выглянул в коридор, анализируя ситуацию.
– Они уже здесь. Разбили окно, пытаются сориентироваться, куда идти. Уверен, кровь они скоро учуют.
На последних словах блондин окончательно побелел, растеряв все краски.
– Мэгги, ты сможешь придержать духов? – деловито уточнил Фред.
Одно дело сражаться с парой-тройкой духов с прицепом в виде спасаемых, и совсем другое – иметь дело со стаей. Пусть не слишком большой, – я тоже посмотрела на духов, убедившись, что справлюсь с таким количеством.
– Смогу. Идите, я догоню.
Рой помедлил, и я мотнула головой, давая понять, что оставаться не нужно. Лучше не путаться под ногами. Не научившись контролировать свои способности до конца, я боялась задеть альтов.
Духи наконец учуяли кровь и повернулись к нам. Я насчитала с десяток не оформившихся безобразных клякс – руки, ноги, головы вылезали у них в самых неподходящих местах и также странно терялись. У духов не было никакой иной цели, кроме как уничтожить всё живое на своём пути.
Тем проще мне совершить задуманное. Я выждала несколько секунд, подпуская их ближе – и запела. Раньше я боялась подчинять себе духов. Нормальные люди так не умеют, а чудовищем быть не хотелось, особенно после знакомства с Ведьмой. Но я опасалась зря. У каждого медиума были свои излюбленные приёмы, которые позволяли управлять духами. Неважно, голос или флейта, скрипка или барабанная дробь – природная способность превосходила игру колокольчиков. Нужно было лишь развивать свой дар, и именно этим я активно занималась последний месяц. Виртуозно петь не научилась, но для команды и такого голоса хватало...
Я пропела короткую жестокую мелодию, и висящее в воздухе напряжение дрогнуло вместе с последней нотой, ударив по ближайшим духам. Подействовало не хуже выстрела. Кляксы исчезали, лопались, как мыльные пузыри, не оставляя следов. Остальные духи отпрянули, и дожидаться, пока они придут в себя, я не стала. Рассыпала из мешочка остаток соли, создавая слабую временную преграду. Надо было убираться с этажа и ЦИПа, пока не поздно.
До ребят пришлось пробежаться. Гул чужих голосов нарастал. Перешёптывания призраков доносились отовсюду, они грохотали мебелью, разбивали окна. Со второго этажа раздался обычный человеческий крик, но быстро стих, захлебываясь в хрипящих стонах.
– Сколько мы выгадали времени? – уточнил Фред, глядя за мою спину. Пока коридор был пуст.
– Минут пять, не больше, – не стала обнадеживать я командира.
От главного входа донеслось, нарастая, тихое жужжание. Я заметила там сизое облако, выпускающее призрачные щупальца.
– Хорошо. Нам нужны свободные руки.
Он выразительно посмотрел на цыплят, и блондин без лишних слов забрал у Дина девочку. Лучше бы ее нес Мартин, он, по крайней мере, не был ранен. Но чернобородый помогать не спешил, а спорить было некогда.
Ведьма пристроилась поближе к нам. После встречи с местным персоналом она стала на удивление молчалива. Впрочем, остальные тоже молчали, обстановка не располагала к беседам. В этой части здания освещения не было вовсе, Фред вёл нас по темному коридору к выходу, а шипение и жужжание приближались.
– Дерьмо.
Услышать от командира ругательство было очень-очень странно, но я его прекрасно понимала: до выхода-то мы дошли, но дверь была закрыта наглухо. Вывороченная приборная панель висела на проводах и искрила.
– Дай посмотреть. – Мартин отодвинул Фреда от панели и тут же отдёрнулся от короткого удара тока. – Чтоб тебя!
Он добавил несколько слов погрубее.
– Сможешь починить?
– Да. Но нужно время, – больше не отвлекаясь, он взялся за ремонт.
Времени у нас не было. Духи все-таки преодолели соляной барьер и показались в дальнем конце коридора. Я прозвенела «холод», замедляя их, и тут же ощутила подкатившую слабость. Их много приближалось, куда больше, чем в первый раз.
Заметив, как меня повело, Дин тоже взялся за свирель.
Я словно снова оказалась в Лабиринте в злополучной ловушке. Вот только Генри, который нам помог, рядом не было. Пока Мартин разбирался с замком, отковыряв панель и пытаясь хитро скрутить провода, мы сдерживали духов как могли. Тех, кто прорывался, с боем встречали Фред и Рой, а я старалась не думать, чья именно кровь вдруг брызнула во все стороны.
Я настолько сосредоточилась на мелодии, что не сразу услышала, как за спиной зашуршала дверь, но холодный порыв ветра и свет прожекторов всё расставил по местам.
– Валим отсюда, быстрее, быстрее! – Мартин первым рванул к выходу, но далеко от здания не ушел. Во дворе разыгралось нешуточное сражение: призрачные твари даже не прятались, чувствуя, что могут противостоять ловцам. Ловцы же в первую очередь создавали безопасные коридоры, позволяя увести гражданских. Нас заметили, махнули рукой, чтобы мы шли, и прикрывали до самого гаража.
Войдя внутрь, мы поняли, что здесь действительно безопасно. Мощные толстые стены, металлическая сетка по полу, стенам и потолку, двери, которые так просто не выломать. В гараже оказалось порядка тридцати человек. Они жались друг к другу, с надеждой смотрели на стоящих у стен ловцов и с опаской косились на выход.
Пациенты и цыплята, все одинаково измученные – сейчас различить их можно было разве что по одежде, – держались вместе, кто-то помогал раненым, кто-то успокаивал зашедшихся в истерике. Дети из прислуги Ведьмы держались отрешенно и друг с другом – Алекс тоже был среди них, но даже не смотрел в сторону двери.
Были здесь и ловцы: к стене привалился знакомый из общежития, зажимая повисшую плетью правую руку, и терпеливо ждал, когда врач дойдет до него. Фред тоже встал в очередь – одна из тварей прокусила ему руку, и он с трудом ей двигал. Братья организовали ему перевязку из подручных материалов, наши цыплята вместе с девочкой затерялись среди остальных, а я отошла в сторону, чтобы не путаться под ногами.
– Давай поговорим, Мэгги, – нависла надо мной Ведьма, и я не нашла сил, чтобы возразить.
Она была насквозь пропитана фальшью, начиная от робкой улыбки и заканчивая дрожащим от волнения голосом. Пальцы, схватившие меня, были ледяными, а хватка такой, что захочешь – не вырвешься. Я и не вырывалась. Подняла на нее взгляд – тяжелый, усталый.
– Убери руки.
– Не злись.
Ведьма хотела потрепать меня по щеке, но я увернулась и всё-таки сбросила её руку. Снова хватать меня она не стала, встала рядышком, наклонившись к моему уху, и горячо зашептала:
– А знаешь, смерть пошла тебе на пользу, ты стала увереннее и сильнее. В благодарность за спасение я решила поделиться с тобой информацией.
В подвохе я не сомневалась, но уйти не успела. Она лишь немного придержала меня за локоть, и первая же фраза заставила застыть на месте не хуже пресловутого приказа.
– Арлекина заперли в карцере на втором этаже. Сам он выбраться не сможет, дверь открывается снаружи. А ключ у вахтёра в столе.
– Ну ты и дрянь! – вырвалось у меня. Ведьма прекрасно знала, что я не брошу кузена.
– Вообще-то, я избавила тебя от мук выбора: спасать брата или остальных, – с деланной обидой возмутилась она. – Кем ты могла пожертвовать, кроме меня? Грейсами или той малышкой?
Я открыла рот, чтобы возразить – и промолчала. Крыть было нечем.
– Так-то, дорогуша. Мне вот своя жизнь точно дороже. – Ведьма выпрямилась и скрестила руки на груди. – А тебе?
Мой взгляд метнулся к Рою. В том, что он не отпустит меня обратно в ЦИП, я не сомневалась. Как не сомневалась, что Арлекина надо спасать.
– Я дам тебе фору несколько минут. Решайся! – сказала Ведьма, догадавшись, о чём я подумала. Подмигнула мне, пошатнулась и картинно упала в обморок.
Никто не понял, что произошло. Вокруг лежащей на полу Ведьмы разом образовалось свободное пространство: люди испугались, что она одержима, и отступили. Я единственная, кто оставался рядом. Умом понимала, что участвую в хорошо поставленном спектакле, и всё же присела, проверила пульс и похлопала ее по щекам, пытаясь привести в чувство. Эффекта не достигла, разве что тонкие губы на мгновение скривились в усмешке.
Протиснувшись сквозь толпу, к нам подскочили братья.
– Что случилось? – Рой присел рядом с Ведьмой, и я неопределенно пожала плечами.
Я действительно не знала, чего добивается моя бывшая мучительница. Рой не дурак, он мог отличить поддельный обморок от настоящего.
– Она тебе что-то сказала? – Он взял ее за руку, как и я до этого проверяя пульс.
– Поблагодарила за спасение, – почти не соврала я.
Ведьма глубоко вздохнула и открыла глаза. Простое действие возымело удивительный эффект: толпа отхлынула вновь, кого-то сбили с ног, и ругательства смешались с испуганными всхлипами.
– Я… Простите, я так испугалась… – Ее губы задрожали, Ведьма обхватила себя руками и неожиданно расплакалась. От души – некрасиво, с громкими всхлипами и прорывающимися глухими рыданиями.
– Надо ее усадить на скамейку.
– Да не одержимая она, обычная истерика!
– Ребят, вы бы ее подняли с пола…
Со всех сторон послышались советы, и Рой недовольно нахмурился. Он чувствовал подвох, но не понимал причины.
– Я помогу дойти, – скрепя сердце, предложил он.
Рой предпочёл бы переложить миссию на кого-то другого (или оставить Ведьму на полу), но не ронять же честь ловцов на глазах у толпы! Свободная скамейка стояла в противоположной от выхода стороне, наполовину скрытая горой коробок.
Ведьма больше мешала, чем помогала. Ноги у нее заплетались, и Дину пришлось поддержать ее с другой стороны. Она почти повисла на братьях. Еще пара болезненных охов-вздохов, и я медленно попятилась к выходу. Ведьма создала для меня идеальный момент, чтобы исчезнуть.
У выхода я наткнулась на Мартина. Тот курил у самой двери, выпуская дым в щель. Собрался что-то спросить, но я уже выскочила наружу. Стоящий на страже ловец, следящий, чтобы никто посторонний не приблизился к гаражу, посмотрел на меня с недоумением.
– Ты куда?
– Ненадолго, очень надо, – не раздумывая, солгала я, прижав ладонь к животу.
– Если приспичило, внутри есть ведро, – сердито перекрыл мне дорогу охранник.
– Там я стесняюсь. Пожалуйста! – Я покраснела от собственного вранья и для вида нетерпеливо подпрыгнула на месте.
Ловец отвел взгляд.
– За угол заскочи, но быстро, – махнул он рукой, и я убежала в указанном направлении.
Духов там не было. Обойдя гараж, я развернулась к ЦИПу и поняла, что проникнуть внутрь тем же путем не удастся: у дверей продолжалось яростное сражение. На глаза попалась водосточная труба, довольно крепкая на вид. Ярдах в полутора от неё располагалось окно с выбитыми стеклами, а вдоль стены тянулась тонким парапетом лепнина. На полосе препятствий я и по более тонким дощечкам ходила, правда, со страховкой. Ловко вскарабкавшись по водосточной трубе до второго этажа, я распласталась вдоль стены, дошла до выбранного проёма и просунула руку в разбитое окно. Подняла щеколду, толкнула, стараясь не задевать осколки. И чудом не свалилась с узенького парапета, резко отдёрнув руку, когда осколки всё-таки посыпались вниз.
Будь неладна Ведьма с ее секретами!
В комнате я позволила себе выдохнуть, уняла колотящееся сердце и выскочила в полутемный, пахнущий смертью коридор. Аварийное освещение не работало, окна были закрыты плотными жалюзи, местами порванными, но не настолько, чтобы пропустить достаточно света от прожекторов с улицы. Может, и к лучшему – я старалась не обращать внимания на бурые подтёки, но с трудом сдержала крик, когда, дотронувшись до стены, почувствовала под рукой кровь.
Меня подстёгивал адреналин. Где находится карцер, я знала, пару раз проходила мимо. Там всегда звучала умиротворяющая музыка и тлели лавандовые ароматические палочки. Одержимые, которых отправляли туда, могли себе навредить, и из помещения убрали всю мебель, оставив толстый матрас на полу, а стены обили войлоком.
Умиротворение и покой – главный девиз, который можно было написать на светлых мягких стенах. Дольше суток никто в карцере не проводил. Даже если дух не успокаивался сам, лаванда и металл за войлоком делали своё дело.
Но почему в карцер попал Арлекин? Я бы поняла, окажись там Алекс – он с самого начала огрызался на персонал, пытался выкинуть меня из окна и вряд ли с тех пор стал миролюбивее. Арлекин же был безучастен ко всему. Я надеялась, что он не будет нападать, когда я приду ему на помощь.
На следующем повороте я еле успела нырнуть в чулан, пропуская мимо духа в белой ночной сорочке, с распущенными волосами и провалами вместо глаз. Руки, намного длиннее обычных, когтями проскрежетали по стене, оставляя борозды.
Пока что я умудрялась избегать драк, но у игры в прятки был большой минус: я понятия не имела, как скоро Рой кинется меня искать. В том, что он догадается, куда я ушла, сомнений не было – Ведьма же и подскажет. Оставалось надеяться, что я вернусь быстрее, чем он войдёт в здание.
На очередном повороте я споткнулась обо что-то мягкое и кубарем полетела на пол. Больно ударилась коленками, вдобавок шлёпнулась в липкую лужу. Судя по миазмам вокруг, хорошо, что я не могла рассмотреть всю картину. Мне хватило смутных очертаний лежащего тела. В том, что человек передо мной давно мёртв, сомневаться не приходилось.
«Своя жизнь дороже», – сказала Ведьма, и её слова эхом зазвенели в ушах. Я отползла от трупа, пошатываясь, поднялась с колен и отступила на шаг, не в силах вынести несправедливую, мучительную смерть. На месте убитого могла быть я. Зачем же так рисковать? Ради призрачного воспоминания о семье? Арлекин, по сути, был для меня никем. Кроме слов Ведьмы не существовало никаких подтверждений, что мы родственники. Я узнавала о его семье – родители Арлекина умерли, когда ему было пять, и он всю жизнь провел в приюте. Почему я должна его спасать?
Я сделала шаг назад, затем еще один. В голове билась единственная мысль – бежать. Подальше от смертельной опасности, от алчущих крови тварей. Я бросилась по коридору, спотыкаясь и не разбирая дороги. А на лестнице поскользнулась во второй раз. Нога не нашла опоры, и я кубарем скатилась по ступенькам, ловя себя на мысли, что надо правильно сгруппироваться, чтобы не сломать шею.
От шока и страха я почти не чувствовала боли. Но может, это и помогло собраться. Я вдруг четко осознала, что струсила и сбежала, оставив человека одного среди призраков. Без разницы, кузен он мне или нет. Жуткий стыд за свой эгоизм и страх заставил меня подняться на ноги и, стиснув зубы, вновь подняться по лестнице.
– Тогда дай мне пистолет, – безапелляционно заявил он. – Я хотя бы умею с ним обращаться.
– Я тоже. И это школьное имущество, не подлежащее передаче или продаже, – отказал командир. – Ты можешь остаться здесь, если не хочешь идти.
– Так и сделаю, – фыркнул бородатый, вернулся на свое место и демонстративно уселся на шкаф.
Призрачный пёс поднял голову и заскулил. Похоже, решение хозяина он не одобрял. Вторя псу, в коридоре что-то загрохотало – кажется, разбилось окно, а с потолка посыпалась штукатурка. Едва усевшись, Мартин вскочил, пытаясь сохранить остатки достоинства.
– Надо уходить, пока духи сюда не добрались, – пришел ему на выручку Рой: бородач слишком трепетно относился к своему эго.
Дин, стоящий ближе всех к дверям, выглянул в коридор, анализируя ситуацию.
– Они уже здесь. Разбили окно, пытаются сориентироваться, куда идти. Уверен, кровь они скоро учуют.
На последних словах блондин окончательно побелел, растеряв все краски.
– Мэгги, ты сможешь придержать духов? – деловито уточнил Фред.
Одно дело сражаться с парой-тройкой духов с прицепом в виде спасаемых, и совсем другое – иметь дело со стаей. Пусть не слишком большой, – я тоже посмотрела на духов, убедившись, что справлюсь с таким количеством.
– Смогу. Идите, я догоню.
Рой помедлил, и я мотнула головой, давая понять, что оставаться не нужно. Лучше не путаться под ногами. Не научившись контролировать свои способности до конца, я боялась задеть альтов.
Духи наконец учуяли кровь и повернулись к нам. Я насчитала с десяток не оформившихся безобразных клякс – руки, ноги, головы вылезали у них в самых неподходящих местах и также странно терялись. У духов не было никакой иной цели, кроме как уничтожить всё живое на своём пути.
Тем проще мне совершить задуманное. Я выждала несколько секунд, подпуская их ближе – и запела. Раньше я боялась подчинять себе духов. Нормальные люди так не умеют, а чудовищем быть не хотелось, особенно после знакомства с Ведьмой. Но я опасалась зря. У каждого медиума были свои излюбленные приёмы, которые позволяли управлять духами. Неважно, голос или флейта, скрипка или барабанная дробь – природная способность превосходила игру колокольчиков. Нужно было лишь развивать свой дар, и именно этим я активно занималась последний месяц. Виртуозно петь не научилась, но для команды и такого голоса хватало...
Я пропела короткую жестокую мелодию, и висящее в воздухе напряжение дрогнуло вместе с последней нотой, ударив по ближайшим духам. Подействовало не хуже выстрела. Кляксы исчезали, лопались, как мыльные пузыри, не оставляя следов. Остальные духи отпрянули, и дожидаться, пока они придут в себя, я не стала. Рассыпала из мешочка остаток соли, создавая слабую временную преграду. Надо было убираться с этажа и ЦИПа, пока не поздно.
До ребят пришлось пробежаться. Гул чужих голосов нарастал. Перешёптывания призраков доносились отовсюду, они грохотали мебелью, разбивали окна. Со второго этажа раздался обычный человеческий крик, но быстро стих, захлебываясь в хрипящих стонах.
– Сколько мы выгадали времени? – уточнил Фред, глядя за мою спину. Пока коридор был пуст.
– Минут пять, не больше, – не стала обнадеживать я командира.
От главного входа донеслось, нарастая, тихое жужжание. Я заметила там сизое облако, выпускающее призрачные щупальца.
– Хорошо. Нам нужны свободные руки.
Он выразительно посмотрел на цыплят, и блондин без лишних слов забрал у Дина девочку. Лучше бы ее нес Мартин, он, по крайней мере, не был ранен. Но чернобородый помогать не спешил, а спорить было некогда.
Ведьма пристроилась поближе к нам. После встречи с местным персоналом она стала на удивление молчалива. Впрочем, остальные тоже молчали, обстановка не располагала к беседам. В этой части здания освещения не было вовсе, Фред вёл нас по темному коридору к выходу, а шипение и жужжание приближались.
– Дерьмо.
Услышать от командира ругательство было очень-очень странно, но я его прекрасно понимала: до выхода-то мы дошли, но дверь была закрыта наглухо. Вывороченная приборная панель висела на проводах и искрила.
– Дай посмотреть. – Мартин отодвинул Фреда от панели и тут же отдёрнулся от короткого удара тока. – Чтоб тебя!
Он добавил несколько слов погрубее.
– Сможешь починить?
– Да. Но нужно время, – больше не отвлекаясь, он взялся за ремонт.
Времени у нас не было. Духи все-таки преодолели соляной барьер и показались в дальнем конце коридора. Я прозвенела «холод», замедляя их, и тут же ощутила подкатившую слабость. Их много приближалось, куда больше, чем в первый раз.
Заметив, как меня повело, Дин тоже взялся за свирель.
Я словно снова оказалась в Лабиринте в злополучной ловушке. Вот только Генри, который нам помог, рядом не было. Пока Мартин разбирался с замком, отковыряв панель и пытаясь хитро скрутить провода, мы сдерживали духов как могли. Тех, кто прорывался, с боем встречали Фред и Рой, а я старалась не думать, чья именно кровь вдруг брызнула во все стороны.
Я настолько сосредоточилась на мелодии, что не сразу услышала, как за спиной зашуршала дверь, но холодный порыв ветра и свет прожекторов всё расставил по местам.
– Валим отсюда, быстрее, быстрее! – Мартин первым рванул к выходу, но далеко от здания не ушел. Во дворе разыгралось нешуточное сражение: призрачные твари даже не прятались, чувствуя, что могут противостоять ловцам. Ловцы же в первую очередь создавали безопасные коридоры, позволяя увести гражданских. Нас заметили, махнули рукой, чтобы мы шли, и прикрывали до самого гаража.
Войдя внутрь, мы поняли, что здесь действительно безопасно. Мощные толстые стены, металлическая сетка по полу, стенам и потолку, двери, которые так просто не выломать. В гараже оказалось порядка тридцати человек. Они жались друг к другу, с надеждой смотрели на стоящих у стен ловцов и с опаской косились на выход.
Пациенты и цыплята, все одинаково измученные – сейчас различить их можно было разве что по одежде, – держались вместе, кто-то помогал раненым, кто-то успокаивал зашедшихся в истерике. Дети из прислуги Ведьмы держались отрешенно и друг с другом – Алекс тоже был среди них, но даже не смотрел в сторону двери.
Были здесь и ловцы: к стене привалился знакомый из общежития, зажимая повисшую плетью правую руку, и терпеливо ждал, когда врач дойдет до него. Фред тоже встал в очередь – одна из тварей прокусила ему руку, и он с трудом ей двигал. Братья организовали ему перевязку из подручных материалов, наши цыплята вместе с девочкой затерялись среди остальных, а я отошла в сторону, чтобы не путаться под ногами.
– Давай поговорим, Мэгги, – нависла надо мной Ведьма, и я не нашла сил, чтобы возразить.
Она была насквозь пропитана фальшью, начиная от робкой улыбки и заканчивая дрожащим от волнения голосом. Пальцы, схватившие меня, были ледяными, а хватка такой, что захочешь – не вырвешься. Я и не вырывалась. Подняла на нее взгляд – тяжелый, усталый.
– Убери руки.
– Не злись.
Ведьма хотела потрепать меня по щеке, но я увернулась и всё-таки сбросила её руку. Снова хватать меня она не стала, встала рядышком, наклонившись к моему уху, и горячо зашептала:
– А знаешь, смерть пошла тебе на пользу, ты стала увереннее и сильнее. В благодарность за спасение я решила поделиться с тобой информацией.
В подвохе я не сомневалась, но уйти не успела. Она лишь немного придержала меня за локоть, и первая же фраза заставила застыть на месте не хуже пресловутого приказа.
– Арлекина заперли в карцере на втором этаже. Сам он выбраться не сможет, дверь открывается снаружи. А ключ у вахтёра в столе.
– Ну ты и дрянь! – вырвалось у меня. Ведьма прекрасно знала, что я не брошу кузена.
– Вообще-то, я избавила тебя от мук выбора: спасать брата или остальных, – с деланной обидой возмутилась она. – Кем ты могла пожертвовать, кроме меня? Грейсами или той малышкой?
Я открыла рот, чтобы возразить – и промолчала. Крыть было нечем.
– Так-то, дорогуша. Мне вот своя жизнь точно дороже. – Ведьма выпрямилась и скрестила руки на груди. – А тебе?
Мой взгляд метнулся к Рою. В том, что он не отпустит меня обратно в ЦИП, я не сомневалась. Как не сомневалась, что Арлекина надо спасать.
– Я дам тебе фору несколько минут. Решайся! – сказала Ведьма, догадавшись, о чём я подумала. Подмигнула мне, пошатнулась и картинно упала в обморок.
ГЛАВА 3
Никто не понял, что произошло. Вокруг лежащей на полу Ведьмы разом образовалось свободное пространство: люди испугались, что она одержима, и отступили. Я единственная, кто оставался рядом. Умом понимала, что участвую в хорошо поставленном спектакле, и всё же присела, проверила пульс и похлопала ее по щекам, пытаясь привести в чувство. Эффекта не достигла, разве что тонкие губы на мгновение скривились в усмешке.
Протиснувшись сквозь толпу, к нам подскочили братья.
– Что случилось? – Рой присел рядом с Ведьмой, и я неопределенно пожала плечами.
Я действительно не знала, чего добивается моя бывшая мучительница. Рой не дурак, он мог отличить поддельный обморок от настоящего.
– Она тебе что-то сказала? – Он взял ее за руку, как и я до этого проверяя пульс.
– Поблагодарила за спасение, – почти не соврала я.
Ведьма глубоко вздохнула и открыла глаза. Простое действие возымело удивительный эффект: толпа отхлынула вновь, кого-то сбили с ног, и ругательства смешались с испуганными всхлипами.
– Я… Простите, я так испугалась… – Ее губы задрожали, Ведьма обхватила себя руками и неожиданно расплакалась. От души – некрасиво, с громкими всхлипами и прорывающимися глухими рыданиями.
– Надо ее усадить на скамейку.
– Да не одержимая она, обычная истерика!
– Ребят, вы бы ее подняли с пола…
Со всех сторон послышались советы, и Рой недовольно нахмурился. Он чувствовал подвох, но не понимал причины.
– Я помогу дойти, – скрепя сердце, предложил он.
Рой предпочёл бы переложить миссию на кого-то другого (или оставить Ведьму на полу), но не ронять же честь ловцов на глазах у толпы! Свободная скамейка стояла в противоположной от выхода стороне, наполовину скрытая горой коробок.
Ведьма больше мешала, чем помогала. Ноги у нее заплетались, и Дину пришлось поддержать ее с другой стороны. Она почти повисла на братьях. Еще пара болезненных охов-вздохов, и я медленно попятилась к выходу. Ведьма создала для меня идеальный момент, чтобы исчезнуть.
У выхода я наткнулась на Мартина. Тот курил у самой двери, выпуская дым в щель. Собрался что-то спросить, но я уже выскочила наружу. Стоящий на страже ловец, следящий, чтобы никто посторонний не приблизился к гаражу, посмотрел на меня с недоумением.
– Ты куда?
– Ненадолго, очень надо, – не раздумывая, солгала я, прижав ладонь к животу.
– Если приспичило, внутри есть ведро, – сердито перекрыл мне дорогу охранник.
– Там я стесняюсь. Пожалуйста! – Я покраснела от собственного вранья и для вида нетерпеливо подпрыгнула на месте.
Ловец отвел взгляд.
– За угол заскочи, но быстро, – махнул он рукой, и я убежала в указанном направлении.
Духов там не было. Обойдя гараж, я развернулась к ЦИПу и поняла, что проникнуть внутрь тем же путем не удастся: у дверей продолжалось яростное сражение. На глаза попалась водосточная труба, довольно крепкая на вид. Ярдах в полутора от неё располагалось окно с выбитыми стеклами, а вдоль стены тянулась тонким парапетом лепнина. На полосе препятствий я и по более тонким дощечкам ходила, правда, со страховкой. Ловко вскарабкавшись по водосточной трубе до второго этажа, я распласталась вдоль стены, дошла до выбранного проёма и просунула руку в разбитое окно. Подняла щеколду, толкнула, стараясь не задевать осколки. И чудом не свалилась с узенького парапета, резко отдёрнув руку, когда осколки всё-таки посыпались вниз.
Будь неладна Ведьма с ее секретами!
В комнате я позволила себе выдохнуть, уняла колотящееся сердце и выскочила в полутемный, пахнущий смертью коридор. Аварийное освещение не работало, окна были закрыты плотными жалюзи, местами порванными, но не настолько, чтобы пропустить достаточно света от прожекторов с улицы. Может, и к лучшему – я старалась не обращать внимания на бурые подтёки, но с трудом сдержала крик, когда, дотронувшись до стены, почувствовала под рукой кровь.
Меня подстёгивал адреналин. Где находится карцер, я знала, пару раз проходила мимо. Там всегда звучала умиротворяющая музыка и тлели лавандовые ароматические палочки. Одержимые, которых отправляли туда, могли себе навредить, и из помещения убрали всю мебель, оставив толстый матрас на полу, а стены обили войлоком.
Умиротворение и покой – главный девиз, который можно было написать на светлых мягких стенах. Дольше суток никто в карцере не проводил. Даже если дух не успокаивался сам, лаванда и металл за войлоком делали своё дело.
Но почему в карцер попал Арлекин? Я бы поняла, окажись там Алекс – он с самого начала огрызался на персонал, пытался выкинуть меня из окна и вряд ли с тех пор стал миролюбивее. Арлекин же был безучастен ко всему. Я надеялась, что он не будет нападать, когда я приду ему на помощь.
На следующем повороте я еле успела нырнуть в чулан, пропуская мимо духа в белой ночной сорочке, с распущенными волосами и провалами вместо глаз. Руки, намного длиннее обычных, когтями проскрежетали по стене, оставляя борозды.
Пока что я умудрялась избегать драк, но у игры в прятки был большой минус: я понятия не имела, как скоро Рой кинется меня искать. В том, что он догадается, куда я ушла, сомнений не было – Ведьма же и подскажет. Оставалось надеяться, что я вернусь быстрее, чем он войдёт в здание.
На очередном повороте я споткнулась обо что-то мягкое и кубарем полетела на пол. Больно ударилась коленками, вдобавок шлёпнулась в липкую лужу. Судя по миазмам вокруг, хорошо, что я не могла рассмотреть всю картину. Мне хватило смутных очертаний лежащего тела. В том, что человек передо мной давно мёртв, сомневаться не приходилось.
«Своя жизнь дороже», – сказала Ведьма, и её слова эхом зазвенели в ушах. Я отползла от трупа, пошатываясь, поднялась с колен и отступила на шаг, не в силах вынести несправедливую, мучительную смерть. На месте убитого могла быть я. Зачем же так рисковать? Ради призрачного воспоминания о семье? Арлекин, по сути, был для меня никем. Кроме слов Ведьмы не существовало никаких подтверждений, что мы родственники. Я узнавала о его семье – родители Арлекина умерли, когда ему было пять, и он всю жизнь провел в приюте. Почему я должна его спасать?
Я сделала шаг назад, затем еще один. В голове билась единственная мысль – бежать. Подальше от смертельной опасности, от алчущих крови тварей. Я бросилась по коридору, спотыкаясь и не разбирая дороги. А на лестнице поскользнулась во второй раз. Нога не нашла опоры, и я кубарем скатилась по ступенькам, ловя себя на мысли, что надо правильно сгруппироваться, чтобы не сломать шею.
От шока и страха я почти не чувствовала боли. Но может, это и помогло собраться. Я вдруг четко осознала, что струсила и сбежала, оставив человека одного среди призраков. Без разницы, кузен он мне или нет. Жуткий стыд за свой эгоизм и страх заставил меня подняться на ноги и, стиснув зубы, вновь подняться по лестнице.
