Часть 1

       Осеннее солнце, пробиваясь сквозь разноцветную витражную розетку, разбрасывало по стенам тысячи солнечных зайчиков. Аня стояла у зеркала и училась делать реверанс.
       — Раз, два, поклон. Томный взгляд из-под ресниц… Ой, опять я забыла про веер! И руки болтаются, как грабли! Всё сначала: раз, два…
       Витраж был нарисован на окне гуашью, а пышная юбка сшита из старых атласных штор. Но это ничего не значило, потому что сейчас Аня по-настоящему чувствовала себя особой королевских кровей.
       — Терпение, ваше высочество! — строго сказала она своему отражению: так пожилой добродушный камергер должен был обращаться к маленькой неумелой принцессе. — Терпение — и у вас всё получится. Скоро вернётся из дальней поездки ваш батюшка, и вы с гордостью покажете ему всё, чему научились.
       — Думаешь, папа будет мной гордиться? — спросила Аня себя уже как принцесса. Голос её при этом предательски дрогнул.
       — Без сомнения! Ведь его величество — лучший художник королевства. Кто ещё, кроме него, по достоинству оценит ваше увлечение историческими танцами?
       Аня помолчала, а потом сложила веер и с обидой отвернулась от зеркала.
       — В самом деле, больше некому… — вздохнула она. — Разве только Лариса Викторовна? Но она — наш руководитель. Если бы ей это не нравилось, она бы вообще не работала в Доме Творчества.
       Ане было четырнадцать. Месяц назад она узнала, что в Доме Творчества открылась студия исторического танца. Тогда на перемене к ней подошёл мальчик из параллельного класса — Оська Романов — и, смущаясь, сказал, что ищет партнёршу. С Оськой они никогда не дружили, Аня его почти не знала, поэтому вместо ответа только глупо захлопала глазами. Они стояли посреди длинного школьного коридора и молчали, уставившись друг на друга так, словно видели впервые. У Оськи пылали уши, а Аня чувствовала себя полной дурой, потому что надо было что-то ответить, но информация просто не укладывалась в голове. Он не шутит? Не пытается прикадриться? Неужели у них в городе действительно есть ролевой клуб, где можно научиться историческим танцам? Пауза получилась слишком долгой и неловкой, Оська не выдержал и, пробормотав: «Извини, я кажется не по адресу», — пошёл прочь. А до Ани наконец дошло, что если она упустит этот шанс, другого может не представиться. И заорала на весь коридор: «Оська, стой! Я согласна!» О том, что ей после этого наговорили одноклассники, лучше не вспоминать…
       Вероятно, Оське в своём классе пришлось не легче. Но он об этом молчал, как партизан. Он вообще мало говорил о себе. И совсем не пытался кадриться. Только позанимавшись в клубе почти месяц, Аня поняла, почему тогда Оська так легко подошёл к ней — почти незнакомой девочке из параллельного класса. В клубе между ролевиками были совсем другие отношения, не такие, как в школе. Более доверительные, тёплые, без глупого хихиканья и вечных подколов. Более дружеские. На товарищей по клубу Аня всегда могла положиться, они не подводили в делах, не выбалтывали чужие тайны. Девочки не сплетничали, мальчики не выделывались. Ане с ними было очень легко.
       Удивляло только одно: почему судьба свела всех вместе только сейчас, хотя заочно они знали друг друга и раньше? Красивую старшеклассницу Оксану Аня видела один раз на городской олимпиаде. Миша, её партнёр, живёт в соседнем дворе и вечно торчит в песочнице со своим младшим братом. Диму Аня тоже как-то встречала в городе, и Надю — хоть они и учатся в другой школе. Не говоря уже про Оську, которого заприметила ещё с первого класса, с самой первой линейки. Уже тогда он сильно отличался от других мальчишек, и Аня решила про себя, что именно так должен выглядеть настоящий принц. Льняные вьющиеся волосы, большие глаза с длинными ресницами, во взгляде — независимость и упрямство… Но потом она узнала, что «принца» зовут смешным именем Оська, он отчаянный драчун и троечник, вечно ходит в синяках и не дружит ни с кем из своего класса, — и романтические чувства сразу испарились. Какой же она тогда была маленькой и глупой!
       Аня вышла из раздевалки и, стараясь не потерять королевскую осанку, направилась в зал. Там на подоконнике уже сидела Надя, переодетая в длинное тренировочное платье. Скрестив стройные ноги в чёрных чешках, она увлечённо читала книгу: Шарль Бодлер, «Цветы зла». Надя всегда читала странные книги, а ещё — красила волосы и ногти в чёрный цвет. От двери, ведущей на лестницу, слышался хохот и стук палок: вероятно, там Миша и Оська играли в мушкетёров. Но вдруг загремело по ступенькам пустое ведро, раздался строгий окрик уборщицы, и мальчишки, влетев в зал, захлопнули за собой дверь.
       — Я тебя убил! — давясь от смеха, заявил Миша. Он был высокий и плечистый, и сейчас — в тренировочной рубашке с кружевами и бархатных панталонах до колен — действительно походил на вояку-мушкетёра.
       Запыхавшийся и раскрасневшийся Оська весело замотал головой:
       — У меня ещё два хинта с прошлого раза! А если бы не бабы Катино ведро, я бы сам тебя убил.
       — Нашли, где устраивать сражения! На лестнице! — совершенно по-взрослому заметила Надя, закрывая книгу. — Лариса Викторовна что нам говорила? Соблюдать этикет и из Замка в город не соваться. И вообще, давайте уже займёмся делом: две пары есть, можно начать с менуэта.
       Мальчики с уважением посмотрели на Надю и, поправляя на ходу выбившиеся рубашки, зашагали к магнитофону. В самом деле, они же не в школе, чтобы ждать пинка от учителя. И не малыши, которых обязательно надо хвалить за старательность. В Замке обитают вполне самостоятельные взрослые личности, и если их руководитель задерживается, это ещё не повод отменять тренировку.
       После трёх прогонов менуэта ребята выключили музыку и занялись разучиванием новых фигур. Миша показывал неумело, поначалу часто сбивался и конфузился, но здесь он был единственным, кто умел танцевать сложный контрданс, поэтому увильнуть от роли наставника не получилось. Однако поняв, что над ним никто не собирается смеяться, Миша осмелел, и дело постепенно пошло на лад. Ребята даже не сразу заметили, что в зал вошла Оксана.
       — Привет, фея! Наконец-то! — Увидев партнёршу, Миша издал шумный вздох облегчения. — Давай скорее к нам, я без тебя погибаю под грузом ответственности!
       Но Оксана шутки не поддержала. Поставив на подоконник модную лаковую сумочку, стала медленно расстёгивать пуговицы пальто, обводя друзей рассеянным взглядом. Было заметно, что переодеваться на тренировку она не собирается.
       — Плохие новости, ребята. Очень плохие. Нашу студию закрывают.
       С минуту в зале висела такая тишина, что можно было расслышать визг малышни из соседнего с Домом Творчества детского сада, долетающий в открытую фрамугу. Оксана сняла пальто и, небрежно бросив его рядом с сумочкой на подоконник, подошла к друзьям.
       — Я только что из городской администрации: была там по школьным делам, встретила Ларису Викторовну. Она сказала, что кому-то из большого начальства наша студия очень мешает, и её собираются закрывать. Давно уже, почти месяц, как эта ерунда началась. Но Лариса Викторовна нам не говорила, не хотела заранее сеять панику, надеялась, что удастся сохранить зал.
       — А сейчас — всё? — дрогнувшим голосом спросила Аня.
       — Видимо, всё. Если дошло до того, что её вызвали в администрацию, значит, с директрисой решить не удалось.
       — И что теперь будет? — пробасил Миша. Его растерянность в другой момент могла бы показаться забавной, но сейчас никто не обратил внимания, потому что у всех на лицах застыло похожее выражение.
       Оксана пожала плечами:
       — Скажут выметаться. Весь вопрос, когда? Но сейчас нам в любом случае надо дождаться Ларису Викторовну. Она обещала, что сразу приедет сюда, просила не расходиться.
       Аня расстроено теребила веер. Это не честно! Только-только началась её настоящая сказка, как уже и конец. Ни танцев не будет, ни весёлой игры, ни старинной музыки, ни костюмов… Конечно, ребята останутся, ведь дружить они не перестанут. Но где им теперь заниматься? Где хранить реквизит?
       — Послушайте, может, это всё-таки недоразумение? — с надеждой сказала она. — У меня мама работает в администрации, попрошу её всё узнать. Ведь не может быть, чтобы хороший клуб просто так выгоняли из Дома Творчества. Должна быть очень веская причина.
       Надя скептически покачала головой:
       — Причина, скорее всего, в том, что кому-то блатному нужен зал. А может, предлагают деньги за его аренду: будут здесь свадьбы устраивать или корпоративы.
       — А ещё, может Лариса Викторовна кому-то лично не угодила, — добавила Оксана.
       Переглянувшись, ребята снова потерянно замолчали. Ситуация была неприятной, и решить её без помощи взрослых они не могли. Оставалось ждать руководителя и надеяться на чудо. Но вдруг Оська вышел вперёд. Тряхнув своими светлыми кудрями, он заявил решительно и зло:
       — Да что мы как телята, которых ведут на убой! Маленькие что ли? Ну, отберут у нас зал, ну, выгонят из Дома Творчества, а мы-то останемся! Неужели позволим чьим-то шкурным интересам развалить наш клуб, разрушить наш Замок?
       Оська сказал то же самое, что думала Аня, поэтому она воодушевлённо подхватила:
       — Правильно, мы — останемся! И общаться будем, и танцевать. А потом поедем на какой-нибудь большой ролевой фестиваль. Помните, как мы мечтали?
       — Тогда нашему клубу нужно придумать название, — деловито сказал Миша. — Просто Замок — это не то.
       — Давайте, Озёрный Замок? — предложила Надя. На её бледном лице, обрамлённом чёрными волосами, улыбка смотрелась очень вдохновенно. — В честь озёрной феи, которая подарила Ланселоту волшебный меч.
       — И этим мечом мы разрубим все наши проблемы! — воскликнул Оська, махнув рукой так, будто держал в ней шпагу и вот-вот собирался ринуться в бой. — Я — за!
       — Я тоже, — кивнула Оксана. — Красиво звучит! А если скажут забирать вещи, то их можно пока сложить у меня, родители не против.
       — А у меня можно собираться обсуждать книги или в настолки играть, — добавил Миша. — Моим предкам главное, чтобы Толик был под присмотром: они работают по сменам, и брательник всегда на мне.
       — Здорово! — Аня от радости даже захлопала в ладоши. — А сейчас давайте танцевать? У нас целых два часа до конца занятий. Надо использовать зал, пока он ещё есть.
       И когда вернулась Лариса Викторовна, её подопечные увлечённо разучивали сложный контрданс.
       

       Часть 2

       Лариса Викторовна — преподавательница, руководившая в Доме Творчества студией исторического танца — была только чуть моложе Аниной мамы, но Ане казалось, что разница между ними лет пять или даже десять. Впрочем, наверное, совсем не в возрасте дело, а в том, что мама работает в администрации. Она носит строгий костюм и очки, делает модную причёску в дорогой парикмахерской, и на её туалетном столике всегда столько баночек, бутылочек и флакончиков, что Аня даже не про всё знает, для чего оно надо. У Ларисы Викторовны, наоборот, простая стрижка, которая ей очень идёт, и весёлые глаза. Она носит обычные джинсы, но зато, когда переодевается в бальное платье, выглядит, как настоящая королева!
       Аня всегда с замиранием сердца признавалась себе, что больше хотела бы быть похожей на Ларису Викторовну, чем на маму. Во всяком случае, руководительница никогда не выговаривает ей за то, что танцы — это бесполезное занятие, отрывающее от учёбы. Аня была круглой отличницей, поэтому её вдвойне обижало выслушивать такое от мамы.
       Едва Лариса Викторовна показалась в дверях, ребята сразу выключили музыку и окружили её, словно стайка растерянных, взъерошенных воробьёв. Во всех глазах был только один вопрос: «Когда?»
       — К понедельнику зал должен быть свободен, значит, собираться надо начинать сегодня. — Это прозвучало так, словно Лариса Викторовна говорила очень обычные вещи, и сама ничуть не расстроена. Только Аня всё равно знала, что это неправда.
       Друзья переглянулись. Все остальные вопросы вроде: «И что, совсем-совсем ничего нельзя сделать?» — потеряли смысл. Оставалось только снять костюмы и начать собирать вещи.
       — А вы? — спросила Оксана, покусывая губы. Ясное дело, старалась, чтобы голос не дрожал.
       Лариса Викторовна развела руками.
       — А я здесь больше не работаю. С сегодняшнего дня. Неприятно, конечно, но не смертельно… Однако, — добавила она, улыбнувшись, — вижу, вы уже решили, как быть дальше? Защитники Замка крепко держат оборону?
       Эти слова окончательно разбили напряжение, витавшее в воздухе, и ребята заговорили хором. Рассказали, что теперь они не просто «Замок», а «Озёрный Замок» — свободный ролевой клуб, не зависящий от прихотей чиновников. И что участники этого клуба намерены продолжать заниматься дальше, чтобы к лету быть готовыми выехать на большой фестиваль.
       — Главное, чтобы наша королева нас не покинула! — воскликнул Оська. — А остальное переживём.
       Лариса Викторовна рассмеялась.
       — Куда же я от вас денусь, от таких отчаянных обормотов? Переживём, — сказала она, обняв Оську за плечи и шутливо потрепав по волосам. Тот сразу же заулыбался, а Ане подумалось, что она никогда не видела у Оськи такой счастливой улыбки. — Только если мы теперь свободный клуб, нам нужно знамя. И герб.
       Ребят захлестнула новая волна воодушевления. Они сразу решили, что гербом должен стать серебряный меч на голубом фоне — меч Ланселота на фоне волшебного озера. У Оксаны есть кусок подходящего бархата, а Аня умеет вышивать. И девочки возьмутся за изготовление флага сразу же, как только вещи из зала будут вывезены.
       — Вот вернётся Димон из своей Турции, а тут такие перемены! — сказал Миша, словно подводя итог бурному обсуждению. Тёмные глаза мушкетёра теперь светились решимостью, ни капли недавней растерянности в них уже не осталось.
       — Он обещал привезти святой Грааль, — добавила Аня.
       — И мы устроим торжественную церемонию освящения клуба! — подхватил Оська. — Только надо, чтобы знамя к тому времени было уже готово.
       Обведя ребят тёплым, лучистым взглядом, Лариса Викторовна покачала головой и по-доброму усмехнулась:
       — Тогда давайте начинать убираться. Отступаем быстро и организованно. Враг не должен догадаться, что у нас есть план Б.
       Ребята радостно загалдели. Теперь всем уже хотелось скорее покончить со старой жизнью и начать новую, потеря помещения перестала казаться трагедией. Мальчики вместе с руководительницей отправились к уборщице за тряпками, вёдрами и коробками, а девочки принялись складывать вещи.
       Аня, вместе с Оськой взгромоздившись на высокий подоконник, отмывала с окна витраж, когда в кармане её джинсов запищал мобильный. Оська посмотрел с уважением: у него такого телефона не было и даже не предвиделось.
       — Папа! Папочка! Ты вернулся! — От радости Аня едва не слетела с подоконника. Неловко спрыгнув на мокрый пол, она тараторила: — Как твои дела? Все картины продал? А можно сегодня к тебе? Что? Нет, маме я сейчас напишу, она всё равно говорила, что задержится на работе. Ну да, конечно, не будем её расстраивать. Папочка, я так соскучилась! Тебя же не было целый месяц, а у нас тут такое случилось!..
       Подождав, пока Аня поговорит с отцом и наберёт сообщение маме, Оська протянул ей руку, помогая снова забраться на подоконник.
       — Значит, тебя сегодня не провожать?
       — Да, меня папа заберёт.
       Аня светилась от счастья. Глядя на неё, Оська тоже улыбнулся.