— Э-э-э, нет, сестричка, — гнусавым голосом пропел парень, — не годится так! Тут братец голодает, крыши над головой не имеет, а ты, значит, горда теперь слишком, чтобы бедного родственника признать?!
Я больше не пыталась выворачиваться, хотя это вряд ли было бы так уж сложно. Просто меня заинтересовали его слова. За кого он меня принял? Я протянула к «братцу» свободную руку и коснулась виска парня. Можно было бы и не касаться, но это привычка, мне так проще. Взгляд парня окончательно расфокусировался и он, ослабив хватку, стал оседать на землю. Я подхватила его, чтобы не ударился, и помогла опуститься плавно.
Конечно, я не собиралась бросать его в таком состоянии. Не только потому, что я целитель. Просто хотелось получить от него ответы на некоторые вопросы. Меня заинтересовали не только слова парня, мне еще и его лицо показалось смутно знакомым.
В общем, я его протрезвила. Конечно, слишком быстрое протрезвление — удовольствие сомнительное, но я уж постаралась избавить парня и от последствий в виде тошноты и головной боли.
— Очухался? — спросила я парня, когда его глаза открылись и взгляд после недолгого блуждания остановился на моем лице.
— Ты не Тэнра! — изрек парень. — Похожа, на нее, но не она.
— Ты прав, — я криво улыбнулась, — я не Тэнра. Ну, почти.
— Как это? — парень, все еще сидя на земле, заморгал растерянно.
— Я отвечу. Возможно, отвечу. После того как ты представишься. Должна же я знать, кто ты таков и стоит ли с тобой откровенничать.
— Дариен мер Ирмас, — назвал он свое имя.
И сразу все встало на свои места. Понятно, почему мне показалось знакомым его лицо. Вероятно, этот образ запечатлелся в мозгу Тэнры.
— Брат, значит, — пробормотала я.
— Вы знаете Тэнру? — встрепенулся парень. — Где мне ее найти? Я обращался к магу, но поиск по крови ничего не дал — вроде и жива, а найти — никак.
— Знаете что, — решилась я, — давайте я сейчас отведу вас к себе домой, и там мы спокойно поговорим.
Ну да, я сумасшедшая. Я ничего не должна этому парню, и в то же время не могу отпустить его в ночь, в никуда, ничего не объяснив.
Домашние мои уже угомонились, было тихо, и я провела Дариена на кухню и усадила за стол, налив травяного отвара.
— Скажите мне сначала, что вы хотели от своей сестры. Ведь не просто так вы искали ее?
— Я... надеялся, что она мне поможет. Наш отец умер недавно, окончательно разорившись перед смертью. Кредиторы вынесли из дома все, что можно было, оставив голые стены. Мне нечем платить слугам, и они все разбежались. Я бы продал свои земли, но баронство неотчуждаемо, пока жив хоть кто-то из рода. Отец говорил, что удачно выдал сестру замуж. И она теперь богата. Если она ссудит меня деньгами, я, возможно, выкручусь как-то...
— Удачно выдал замуж, — хмыкнула я, — так это теперь называется... Дариен, твой папаша продал свою дочь за игорные долги. Продал жестокому мерзавцу, прекрасно понимая, что ее ждет.
— Что с ней?
— Мне нечем тебя обрадовать, парень... Тэнра умерла пять лет назад.
— Но... как же?.. Почему я не знал?
— А ты послушай.
И я рассказала ему — о себе, и о Тэнре. О том, как попала в этот мир, и почему пользуюсь телом его сестры.
— Поэтому у тебя глаза другие? Потому что ты — не она? — спросил Дариен, слегка оправившись после первого потрясения.
— Нет. Не совсем так. До недавнего времени у меня были ее глаза. Просто со мной произошел несчастный случай, — ага, так это и называется, — и мне восстанавливали поврежденные глаза. После этого они изменились, — не совсем правильно, но зато доступно для понимания.
— И... что же мне теперь делать? — опомнился парень.
Я разозлилась:
— А ты работать не пробовал? Чтобы прокормить себя любимого? Или только ныть по пьяни, что у тебя нет крыши над головой? В конце концов, чтобы прожить, тебе достаточно того, что выплачивают крестьяне, живущие на твоих землях. У тебя ведь там три деревни, если мне не изменяет память? — Дариен кивнул. — Да, содержать дом ты с этих денег не сможешь, но привести в порядок самостоятельно — без помощи слуг — несколько комнат, чтобы там жить, ты вполне в состоянии. А если хочешь большего, то кто тебе мешает начать зарабатывать? Тогда доходы от земли полностью пошли бы на содержание дома.
Дариен растерялся:
— Я... как-то не думал об этом...
— Сколько тебе лет, мальчик?
— Двадцать шесть.
— И за двадцать шесть лет ты не выучился ничему полезному? Тебе вообще жить не скучно было?
Парень пожал плечами, молча встал и направился к выходу.
— Куда? — остановила я его.
— Ты не Тэнра, — глухо отозвался он, — ты не сможешь мне помочь. Моя сестра умерла.
— Знаешь, оставайся-ка ты на ночь здесь.
— Зачем?
— Я так поняла, что идти тебе все равно некуда. А так хоть переночуешь в тепле. Утром поговорим как следует.
— Хорошо, — покорно кивнул Дариен, — я останусь.
Радости в его голосе не было ни капли. Равно как и горя. Пугающее равнодушие — и только. И я подумала, что стоит с ним поработать перед сном...
Ула — девочка хозяйственная, в жизни не выбросит ни одной вещи, которая еще в состоянии служить. Вещь не нужна хозяйке? Хуже того — раздражает ее? Ничего, припрячем. Вдруг да сгодится когда-нибудь! Словом, я не сомневалась, что у горничной где-то припрятаны кое-какие вещи покойного герцога. Правда, чтобы найти их, девушку пришлось разбудить. Заспанная Ула сопроводила меня в кладовочку, где по ящикам двух комодов было распихано искомое — всяческие рубашки, халаты, штаны и подштанники. Так что, пока гость намывался в ванной, я приготовила ему во что переодеться, а его вещи отдала горничной — в стирку и чистку.
Парень выполз из ванной в несколько лучшем состоянии, чем был до того, но мне он все равно не понравился. Так что я настояла, чтобы он лег при мне, и позаботилась о том, чтобы он заснул правильно — целительным сном.
Проснулся он довольно поздно, так что все домашние уже были осведомлены, что в доме гость, и не удивились его появлению. Я накормила парня завтраком, а потом утащила его в свой кабинет.
— Ну что, есть какие-нибудь мысли по поводу дальнейшего существования?
— Нет, — парень был угрюм и к беседе явно не расположен.
— А если подумать?
— Послушай, что ты ко мне привязалась? Я уже понял, что ты не моя сестра и я ничего от тебя не получу.
— Ты все еще рассуждаешь в том же духе? Что от проданной сестры можно было бы что-то получить?
— Нет! — выкрикнул он. — Но я не знал, понимаешь, не знал, что отец так с ней поступил!
— Не знал... Ты вообще ничего о ней не знал. И не вспоминал, и ни разу не пытался увидеться за все эти годы. И вспомнил о ней только тогда, когда тебе понадобилась помощь.
— Да! Ты права во всем. И толку теперь упрекать меня и взывать к моей совести? Можно подумать, это что-то изменит.
— Может, и изменит. Если я пойму, что ты сам хочешь что-то изменить в своей жизни, что ты способен действовать, а не только скулить о своей несчастной доли, то я помогу тебе.
— Как?
— Очень просто: я могу оставить тебя жить в своем доме. Буду кормить и одевать. Баловать, конечно, не стану, о развлечениях забыть придется, но и бедствовать не будешь. А доходы с твой земли будут идти на восстановление имения. Но у меня есть одно условие.
— Какое? — буркнул парень, мрачнея на глазах.
Все ясно, мальчик уже заподозрил плохое. Придется его разочаровать. Или наоборот — напугать? Вот и посмотрим.
— Ты обязан в течение месяца принять решение, учиться ты хочешь или работать. И если работать, то как и кем. А если учиться — то на кого. И к следующей осени ты должен быть уже при деле. Если ты выберешь учебу в любом из столичных высших учебных заведений, я позабочусь о том, чтобы ты не бедствовал во время обучения. Пойдешь работать — буду продолжать содержать, если ты обязуешься все излишки денег тратить на восстановление имения.
— Тебе-то это все зачем?
— Н-у-у, я могла бы сказать, что расплачиваюсь с вашей семьей за тело, которым пользуюсь, но это будет неправдой — тело давно продано, деньги за него получены и промотаны. Или проиграны. Так что придется тебе поверить, что во мне просто родственная кровь заговорила. Что я тебе посочувствовала. Но имей в виду, мое сочувствие быстро иссякнет, если ты не станешь выполнять мои условия и не будешь подчиняться моим правилам, живя в моем доме.
— Я согласен, — быстро проговорил парень.
Похоже, он опасался, что я передумаю прямо сейчас.
— Тогда слушай правила. Первое: в этом доме мой голос главный и решающий. Второе: со мной живут брат и сестра. Их нельзя обижать и задевать. С ними можно дружить. Это же касается и всех домочадцев. И не вздумай приставать к горничным! Узнаю — откручу все до основания, чтобы уже нечем было. Все ясно?
— Угу, — Дариен улыбнулся.
Похоже, условия его не смущают. И угрозы не пугают. Ну что ж, посмотрим еще, что за фрукт у Тэнры братец. Но что-то мне подсказывало, что это не у Тэнры, а у меня завелся еще один братец. И притом младший.
В начале весны Лиотания прислала ответ на запрос школы, сообщая, что готова принять у себя двух практикантов-дипломников. Естественно, магистр Левир рекомендовал меня и Лереха, как лучших своих студентов, и ректор пригласил нас к себе в кабинет на беседу.
Это не стало для меня неожиданностью — Лиотания не каждый год соглашается принять практикантов, но я нисколько не сомневалась, что если это случится, непременно выдвинут мою кандидатуру.
Случись это на несколько месяцев раньше, я бы без лишних раздумий ответила отказом: да, практика в эльфиской лечебнице — это очень интересно и познавательно, но... у меня был Лэйриш, от которого я никуда не хотела уезжать, а интересную практику можно найти и в Лербине. Теперь меня ничто в Ниревии не держало. Дети? Они достаточно большие, и вокруг них полно взрослых. Да и вообще — их можно с собой взять, поселить, к примеру, в доме Лейтиниэра — он точно не откажет, а детям полезно и интересно. Заодно и язык подучат, пригодится. В общем, я согласилась.
О Лерехе и говорить не стоило — он был просто счастлив.
А я, кажется, впервые в жизни начала строить планы не на один день, декаду или месяц, а на ближайшие годы. Нет, я не питала иллюзий, что все в моей жизни теперь зависит только от меня, просто возникла потребность в таком существовании, когда будущее выглядит определенным. Мое таким и выглядело: подготовиться и сдать сессию досрочно (как обычно), параллельно занимаясь с детьми и изучая по книгам медицину тейордов, подписать договор о практике с эльфами, провести летние месяцы на Айиоро с детьми, познакомиться там с родственниками, или кем их там считать, попрактиковаться в тейордской лечебнице.
Потом — три месяца практики у эльфов, с детьми или без них, вернуться — начать писать диплом, прерваться на месяц, чтобы отработать боевую практику... Дописать диплом, защититься, работать... лучше всего в лечебнице, как и раньше, но было подозрение, что меня затребует дворец. Мне этого очень не хотелось. О, я давно рассталась с ошибочным представлением, что придворные лекари вместо серьезной профессиональной деятельности лечат насморк и плохое настроение у зажравшихся господ. Нет, при дворе действовала лечебница, а еще был исследовательский центр и шикарная лаборатория. Но — не хотелось. Вот Лерех бы туда с радостью побежал. Впрочем, может быть, у него и получится.
Ах, да, еще дети — как раз к тому моменту, когда я закончу школу, им уже будет по пятнадцать, и они наверняка тоже захотят сюда поступить. И я, конечно, обеими руками за. Мар, конечно, в первую очередь, природник, это уже видно. А второй специальностью — при его-то мощи — наверняка выберет боевку. Мальчишка же! Вот с сестрой пока неясно, к чему она склонность имеет.
Единственным, кому пока не находилось места в моих планах, был Дариен. Парень, поначалу с таким энтузиазмом согласившийся на мои предложения, теперь ходил по дому смурной, маялся и явно никак не мог принять нужное решение. А время шло.
В конце концов я не выдержала и решила с ним поговорить — возможно, вместе мы сможем к чему-нибудь прийти.
Воспользовавшись моментом, когда все домашние были при деле и никто не нуждался в моем срочном внимании, я утащила новоявленного братца к себе в кабинет.
— Ну, говори, — приступила я к допросу, — к чему пришел, отчего маешься?
— Да не знаю, — смутился парень, — я уже о разном думал, ни на чем остановиться не могу.
— А какие были идеи?
— Ну... Всякие там университетские курсы типа истории и боговедения я отбросил практически сразу — все-таки это занятия для богатых, на хлеб с таким образованием не заработаешь. Остается Высшая Школа Права. Судья или защитник — это, конечно, очень полезные профессии, но я не уверен, что смогу все это освоить...
— Почему? — я позволила себе удивиться. — Ты молодой парень, неглупый... Неужели на память жалуешься?
— Да нет, просто если большой объем информации, я очень быстро скисаю. И потом мне очень трудно сохранять интерес.
— Интерес, значит... А еще какие идеи были?
— Ну, насчет школы финансов и управления я думал тоже. Все-таки очень полезное образование в моей ситуации... И можно заниматься этим для себя, но всю жизнь зарабатывать таким способом... это ужасно! Скучища смертная!
— Слушай! — возмутилась я. — А что тебе не скучно?!
— Эх, если бы у меня магия была... — тяжко вздохнул Дариен.
Это правда, магии у братца было — кот наплакал. От силы на двоечку, при усердной раскачке до третьего уровня можно было бы дотянуть, но не выше. Не размахнешься особо с таким даром.
Пока мы беседовали, Дариен быстро-быстро черкал что-то на листах бумаги, которые принес с собой. Я заинтересовалась, встала и заглянула ему через плечо. И ахнула: на листе красовалась серия маленьких картинок с развивающимся сюжетом. Комиксы, попросту говоря.
— Да-а-ариен, — вкрадчиво начала я, — а ты знаешь, что это такое?
— Что? — испуганно вздрогнул парень.
— Это золотое дно! — заявила я.
Еще бы не золотое, если мир Вериинсе до сих пор не знал ничего подобного! Истории в картинках, если правильно их подать, непременно найдут свою публику. А если еще учесть, что у Дариена не только богатая фантазия, судя по тому, что мне удалось увидеть, а еще и настоящий художественный талант, то доход моему безалаберному братцу обеспечен.
— Да ну... — усомнился Дариен в ответ на мое заявление.
— Не «да ну», а точно тебе говорю. Есть у тебя еще что-нибудь подобное?
— Еще много всякого.
— Вот и прекрасно. Тащи!
Братец сбегал в свою комнату и вернулся в кабинет с кипой бумаг. От количества и разнообразия рисунков я просто обалдела: там были не только комиксы на различные сюжеты, но и шаржи-портреты домашних, и вполне серьезные графические натюрморты, и наброски лошадей. Парень был богато одарен, но не догадывался об этом.
— Ты это кому-нибудь показывал? — поинтересовалась я.
— Именно это — нет, но прежние мои рисунки видели друзья...
— И что сказали?
— Смеялись, — Дариен обиженно поджал губы, — говорили, девчоночье занятие.
— Дураки! — объявила я свой приговор братцевым друзьям. — И мы с тобой докажем, как глубоко они заблуждались.
В качестве независимых экспертов я пригласила младших.
— Комиксы! — радостно пискнула сестричка.
— Ух ты! — заинтересовался братик и завис надолго, пытаясь разложить листы с картинками по порядку.
Я больше не пыталась выворачиваться, хотя это вряд ли было бы так уж сложно. Просто меня заинтересовали его слова. За кого он меня принял? Я протянула к «братцу» свободную руку и коснулась виска парня. Можно было бы и не касаться, но это привычка, мне так проще. Взгляд парня окончательно расфокусировался и он, ослабив хватку, стал оседать на землю. Я подхватила его, чтобы не ударился, и помогла опуститься плавно.
Конечно, я не собиралась бросать его в таком состоянии. Не только потому, что я целитель. Просто хотелось получить от него ответы на некоторые вопросы. Меня заинтересовали не только слова парня, мне еще и его лицо показалось смутно знакомым.
В общем, я его протрезвила. Конечно, слишком быстрое протрезвление — удовольствие сомнительное, но я уж постаралась избавить парня и от последствий в виде тошноты и головной боли.
— Очухался? — спросила я парня, когда его глаза открылись и взгляд после недолгого блуждания остановился на моем лице.
— Ты не Тэнра! — изрек парень. — Похожа, на нее, но не она.
— Ты прав, — я криво улыбнулась, — я не Тэнра. Ну, почти.
— Как это? — парень, все еще сидя на земле, заморгал растерянно.
— Я отвечу. Возможно, отвечу. После того как ты представишься. Должна же я знать, кто ты таков и стоит ли с тобой откровенничать.
— Дариен мер Ирмас, — назвал он свое имя.
И сразу все встало на свои места. Понятно, почему мне показалось знакомым его лицо. Вероятно, этот образ запечатлелся в мозгу Тэнры.
— Брат, значит, — пробормотала я.
— Вы знаете Тэнру? — встрепенулся парень. — Где мне ее найти? Я обращался к магу, но поиск по крови ничего не дал — вроде и жива, а найти — никак.
— Знаете что, — решилась я, — давайте я сейчас отведу вас к себе домой, и там мы спокойно поговорим.
Ну да, я сумасшедшая. Я ничего не должна этому парню, и в то же время не могу отпустить его в ночь, в никуда, ничего не объяснив.
Домашние мои уже угомонились, было тихо, и я провела Дариена на кухню и усадила за стол, налив травяного отвара.
— Скажите мне сначала, что вы хотели от своей сестры. Ведь не просто так вы искали ее?
— Я... надеялся, что она мне поможет. Наш отец умер недавно, окончательно разорившись перед смертью. Кредиторы вынесли из дома все, что можно было, оставив голые стены. Мне нечем платить слугам, и они все разбежались. Я бы продал свои земли, но баронство неотчуждаемо, пока жив хоть кто-то из рода. Отец говорил, что удачно выдал сестру замуж. И она теперь богата. Если она ссудит меня деньгами, я, возможно, выкручусь как-то...
— Удачно выдал замуж, — хмыкнула я, — так это теперь называется... Дариен, твой папаша продал свою дочь за игорные долги. Продал жестокому мерзавцу, прекрасно понимая, что ее ждет.
— Что с ней?
— Мне нечем тебя обрадовать, парень... Тэнра умерла пять лет назад.
— Но... как же?.. Почему я не знал?
— А ты послушай.
И я рассказала ему — о себе, и о Тэнре. О том, как попала в этот мир, и почему пользуюсь телом его сестры.
— Поэтому у тебя глаза другие? Потому что ты — не она? — спросил Дариен, слегка оправившись после первого потрясения.
— Нет. Не совсем так. До недавнего времени у меня были ее глаза. Просто со мной произошел несчастный случай, — ага, так это и называется, — и мне восстанавливали поврежденные глаза. После этого они изменились, — не совсем правильно, но зато доступно для понимания.
— И... что же мне теперь делать? — опомнился парень.
Я разозлилась:
— А ты работать не пробовал? Чтобы прокормить себя любимого? Или только ныть по пьяни, что у тебя нет крыши над головой? В конце концов, чтобы прожить, тебе достаточно того, что выплачивают крестьяне, живущие на твоих землях. У тебя ведь там три деревни, если мне не изменяет память? — Дариен кивнул. — Да, содержать дом ты с этих денег не сможешь, но привести в порядок самостоятельно — без помощи слуг — несколько комнат, чтобы там жить, ты вполне в состоянии. А если хочешь большего, то кто тебе мешает начать зарабатывать? Тогда доходы от земли полностью пошли бы на содержание дома.
Дариен растерялся:
— Я... как-то не думал об этом...
— Сколько тебе лет, мальчик?
— Двадцать шесть.
— И за двадцать шесть лет ты не выучился ничему полезному? Тебе вообще жить не скучно было?
Парень пожал плечами, молча встал и направился к выходу.
— Куда? — остановила я его.
— Ты не Тэнра, — глухо отозвался он, — ты не сможешь мне помочь. Моя сестра умерла.
— Знаешь, оставайся-ка ты на ночь здесь.
— Зачем?
— Я так поняла, что идти тебе все равно некуда. А так хоть переночуешь в тепле. Утром поговорим как следует.
— Хорошо, — покорно кивнул Дариен, — я останусь.
Радости в его голосе не было ни капли. Равно как и горя. Пугающее равнодушие — и только. И я подумала, что стоит с ним поработать перед сном...
Ула — девочка хозяйственная, в жизни не выбросит ни одной вещи, которая еще в состоянии служить. Вещь не нужна хозяйке? Хуже того — раздражает ее? Ничего, припрячем. Вдруг да сгодится когда-нибудь! Словом, я не сомневалась, что у горничной где-то припрятаны кое-какие вещи покойного герцога. Правда, чтобы найти их, девушку пришлось разбудить. Заспанная Ула сопроводила меня в кладовочку, где по ящикам двух комодов было распихано искомое — всяческие рубашки, халаты, штаны и подштанники. Так что, пока гость намывался в ванной, я приготовила ему во что переодеться, а его вещи отдала горничной — в стирку и чистку.
Парень выполз из ванной в несколько лучшем состоянии, чем был до того, но мне он все равно не понравился. Так что я настояла, чтобы он лег при мне, и позаботилась о том, чтобы он заснул правильно — целительным сном.
Проснулся он довольно поздно, так что все домашние уже были осведомлены, что в доме гость, и не удивились его появлению. Я накормила парня завтраком, а потом утащила его в свой кабинет.
— Ну что, есть какие-нибудь мысли по поводу дальнейшего существования?
— Нет, — парень был угрюм и к беседе явно не расположен.
— А если подумать?
— Послушай, что ты ко мне привязалась? Я уже понял, что ты не моя сестра и я ничего от тебя не получу.
— Ты все еще рассуждаешь в том же духе? Что от проданной сестры можно было бы что-то получить?
— Нет! — выкрикнул он. — Но я не знал, понимаешь, не знал, что отец так с ней поступил!
— Не знал... Ты вообще ничего о ней не знал. И не вспоминал, и ни разу не пытался увидеться за все эти годы. И вспомнил о ней только тогда, когда тебе понадобилась помощь.
— Да! Ты права во всем. И толку теперь упрекать меня и взывать к моей совести? Можно подумать, это что-то изменит.
— Может, и изменит. Если я пойму, что ты сам хочешь что-то изменить в своей жизни, что ты способен действовать, а не только скулить о своей несчастной доли, то я помогу тебе.
— Как?
— Очень просто: я могу оставить тебя жить в своем доме. Буду кормить и одевать. Баловать, конечно, не стану, о развлечениях забыть придется, но и бедствовать не будешь. А доходы с твой земли будут идти на восстановление имения. Но у меня есть одно условие.
— Какое? — буркнул парень, мрачнея на глазах.
Все ясно, мальчик уже заподозрил плохое. Придется его разочаровать. Или наоборот — напугать? Вот и посмотрим.
— Ты обязан в течение месяца принять решение, учиться ты хочешь или работать. И если работать, то как и кем. А если учиться — то на кого. И к следующей осени ты должен быть уже при деле. Если ты выберешь учебу в любом из столичных высших учебных заведений, я позабочусь о том, чтобы ты не бедствовал во время обучения. Пойдешь работать — буду продолжать содержать, если ты обязуешься все излишки денег тратить на восстановление имения.
— Тебе-то это все зачем?
— Н-у-у, я могла бы сказать, что расплачиваюсь с вашей семьей за тело, которым пользуюсь, но это будет неправдой — тело давно продано, деньги за него получены и промотаны. Или проиграны. Так что придется тебе поверить, что во мне просто родственная кровь заговорила. Что я тебе посочувствовала. Но имей в виду, мое сочувствие быстро иссякнет, если ты не станешь выполнять мои условия и не будешь подчиняться моим правилам, живя в моем доме.
— Я согласен, — быстро проговорил парень.
Похоже, он опасался, что я передумаю прямо сейчас.
— Тогда слушай правила. Первое: в этом доме мой голос главный и решающий. Второе: со мной живут брат и сестра. Их нельзя обижать и задевать. С ними можно дружить. Это же касается и всех домочадцев. И не вздумай приставать к горничным! Узнаю — откручу все до основания, чтобы уже нечем было. Все ясно?
— Угу, — Дариен улыбнулся.
Похоже, условия его не смущают. И угрозы не пугают. Ну что ж, посмотрим еще, что за фрукт у Тэнры братец. Но что-то мне подсказывало, что это не у Тэнры, а у меня завелся еще один братец. И притом младший.
Глава 14
В начале весны Лиотания прислала ответ на запрос школы, сообщая, что готова принять у себя двух практикантов-дипломников. Естественно, магистр Левир рекомендовал меня и Лереха, как лучших своих студентов, и ректор пригласил нас к себе в кабинет на беседу.
Это не стало для меня неожиданностью — Лиотания не каждый год соглашается принять практикантов, но я нисколько не сомневалась, что если это случится, непременно выдвинут мою кандидатуру.
Случись это на несколько месяцев раньше, я бы без лишних раздумий ответила отказом: да, практика в эльфиской лечебнице — это очень интересно и познавательно, но... у меня был Лэйриш, от которого я никуда не хотела уезжать, а интересную практику можно найти и в Лербине. Теперь меня ничто в Ниревии не держало. Дети? Они достаточно большие, и вокруг них полно взрослых. Да и вообще — их можно с собой взять, поселить, к примеру, в доме Лейтиниэра — он точно не откажет, а детям полезно и интересно. Заодно и язык подучат, пригодится. В общем, я согласилась.
О Лерехе и говорить не стоило — он был просто счастлив.
А я, кажется, впервые в жизни начала строить планы не на один день, декаду или месяц, а на ближайшие годы. Нет, я не питала иллюзий, что все в моей жизни теперь зависит только от меня, просто возникла потребность в таком существовании, когда будущее выглядит определенным. Мое таким и выглядело: подготовиться и сдать сессию досрочно (как обычно), параллельно занимаясь с детьми и изучая по книгам медицину тейордов, подписать договор о практике с эльфами, провести летние месяцы на Айиоро с детьми, познакомиться там с родственниками, или кем их там считать, попрактиковаться в тейордской лечебнице.
Потом — три месяца практики у эльфов, с детьми или без них, вернуться — начать писать диплом, прерваться на месяц, чтобы отработать боевую практику... Дописать диплом, защититься, работать... лучше всего в лечебнице, как и раньше, но было подозрение, что меня затребует дворец. Мне этого очень не хотелось. О, я давно рассталась с ошибочным представлением, что придворные лекари вместо серьезной профессиональной деятельности лечат насморк и плохое настроение у зажравшихся господ. Нет, при дворе действовала лечебница, а еще был исследовательский центр и шикарная лаборатория. Но — не хотелось. Вот Лерех бы туда с радостью побежал. Впрочем, может быть, у него и получится.
Ах, да, еще дети — как раз к тому моменту, когда я закончу школу, им уже будет по пятнадцать, и они наверняка тоже захотят сюда поступить. И я, конечно, обеими руками за. Мар, конечно, в первую очередь, природник, это уже видно. А второй специальностью — при его-то мощи — наверняка выберет боевку. Мальчишка же! Вот с сестрой пока неясно, к чему она склонность имеет.
Единственным, кому пока не находилось места в моих планах, был Дариен. Парень, поначалу с таким энтузиазмом согласившийся на мои предложения, теперь ходил по дому смурной, маялся и явно никак не мог принять нужное решение. А время шло.
В конце концов я не выдержала и решила с ним поговорить — возможно, вместе мы сможем к чему-нибудь прийти.
Воспользовавшись моментом, когда все домашние были при деле и никто не нуждался в моем срочном внимании, я утащила новоявленного братца к себе в кабинет.
— Ну, говори, — приступила я к допросу, — к чему пришел, отчего маешься?
— Да не знаю, — смутился парень, — я уже о разном думал, ни на чем остановиться не могу.
— А какие были идеи?
— Ну... Всякие там университетские курсы типа истории и боговедения я отбросил практически сразу — все-таки это занятия для богатых, на хлеб с таким образованием не заработаешь. Остается Высшая Школа Права. Судья или защитник — это, конечно, очень полезные профессии, но я не уверен, что смогу все это освоить...
— Почему? — я позволила себе удивиться. — Ты молодой парень, неглупый... Неужели на память жалуешься?
— Да нет, просто если большой объем информации, я очень быстро скисаю. И потом мне очень трудно сохранять интерес.
— Интерес, значит... А еще какие идеи были?
— Ну, насчет школы финансов и управления я думал тоже. Все-таки очень полезное образование в моей ситуации... И можно заниматься этим для себя, но всю жизнь зарабатывать таким способом... это ужасно! Скучища смертная!
— Слушай! — возмутилась я. — А что тебе не скучно?!
— Эх, если бы у меня магия была... — тяжко вздохнул Дариен.
Это правда, магии у братца было — кот наплакал. От силы на двоечку, при усердной раскачке до третьего уровня можно было бы дотянуть, но не выше. Не размахнешься особо с таким даром.
Пока мы беседовали, Дариен быстро-быстро черкал что-то на листах бумаги, которые принес с собой. Я заинтересовалась, встала и заглянула ему через плечо. И ахнула: на листе красовалась серия маленьких картинок с развивающимся сюжетом. Комиксы, попросту говоря.
— Да-а-ариен, — вкрадчиво начала я, — а ты знаешь, что это такое?
— Что? — испуганно вздрогнул парень.
— Это золотое дно! — заявила я.
Еще бы не золотое, если мир Вериинсе до сих пор не знал ничего подобного! Истории в картинках, если правильно их подать, непременно найдут свою публику. А если еще учесть, что у Дариена не только богатая фантазия, судя по тому, что мне удалось увидеть, а еще и настоящий художественный талант, то доход моему безалаберному братцу обеспечен.
— Да ну... — усомнился Дариен в ответ на мое заявление.
— Не «да ну», а точно тебе говорю. Есть у тебя еще что-нибудь подобное?
— Еще много всякого.
— Вот и прекрасно. Тащи!
Братец сбегал в свою комнату и вернулся в кабинет с кипой бумаг. От количества и разнообразия рисунков я просто обалдела: там были не только комиксы на различные сюжеты, но и шаржи-портреты домашних, и вполне серьезные графические натюрморты, и наброски лошадей. Парень был богато одарен, но не догадывался об этом.
— Ты это кому-нибудь показывал? — поинтересовалась я.
— Именно это — нет, но прежние мои рисунки видели друзья...
— И что сказали?
— Смеялись, — Дариен обиженно поджал губы, — говорили, девчоночье занятие.
— Дураки! — объявила я свой приговор братцевым друзьям. — И мы с тобой докажем, как глубоко они заблуждались.
В качестве независимых экспертов я пригласила младших.
— Комиксы! — радостно пискнула сестричка.
— Ух ты! — заинтересовался братик и завис надолго, пытаясь разложить листы с картинками по порядку.